Проверка на прочность 8 страница

Озадаченная Календа наконец решила не мучиться и спросить.

— Непредсказуемое следствие Соглашения Деббла, — пустился в объяснения Шоволтер, пока они прогуливались по городу. — Согласно условиям соглашения, любой народ может потребовать возвращения найденных в горе Тантисс или неподалеку произведений искусства, если будет доказано, что до Палпатина они принадлежали именно данным культурам. Но даже с тех пор, как это соглашение вступило в силу, всевозможные кураторы музеев и антиквары из сотен миров попрежнему скапливаются в Новом Нистао, надеясь добыть артефакты, которые пережили взрыв и были откопаны по мере расширения города. А гостям, понятное дело, надо где-то жить и чем-то питаться, вот почему стала разрастаться сеть гостиниц и ресторанов, что в свою очередь привело к еще большему росту самого города.

— И к обнаружению еще большего количества культурологических артефактов, — подытожил Йинтал.

Шоволтер кивнул.

— Охотники за сокровищами стали такой же обыденностью, как лианные змеи.

* * *

Когда команда из РУНР приблизилась к ногрийскому кварталу поселения, примитивные лачужки минейрши и каменные крепости псаданов отступили перед обычными, но ладно скроенными домиками из дерева и камня. Деревня была переселена прямо с Хоногра после того, как началось официальное срытие горы Тантисс.

Короткий, но довольно крутой подъем в гору привел их к неприметному строению в стиле ногри, расположенному на склоне и затененному древесной листвой. Мобвехар и Хакраим остались на посту снаружи, в то время как Шоволтер провел остальных в скупо меблированную фасадную комнату без окон.

— Задняя дверь ведет в один из тоннелей, которые пронизали всю гору Тантисс, — пояснил майор. Он указал на примыкающую комнату. — Наша предполагаемая перебежчица здесь. Вторую — ее домашнее животное — мы держим внизу.

— Это обозначение дали вы или она сама? — поинтересовалась Эйкрот.

Шоволтер повернулся к ней.

— Она сама употребляла термин «любимица».

Все четыре оперативника вошли в примыкающую комнату, где на подушке, позаимствованной с выделенной ей койки, в медитативной позе сидела женщина юужань-вонг. Вместо того пышного экзотического одеяния, которое было на ней на тех двумерных изображениях, что довелось разглядывать Календе, сейчас Элан была одета в мешковатые штаны и верхнюю со-; рочку с капюшоном. Несмотря на диковинные татуировки, она выглядела еще более поразительной и величественной, чем на фотографиях.

Ее раскосые глаза ярко-голубого цвета распахнулись и заметались от одного лица к другому.

— Элан, это мои коллеги, — мято произнес Шоволтер.

Она уставилась на него.

— А где Вержер?

— Внизу… ест… по крайней мере ела, когда я видел ее в последний раз.

— Вы намеренно разлучили нас.

— Это ненадолго.

— А кто для тебя Вержер, Элан? — поинтересовалась Эйкрот, подойдя к койке и присев.

— Она — моя любимица.

Календа и Эйкрот обменялись короткими взглядами.

— Мы понимаем термин, но, вероятно, в другом контексте. Ты хочешь сказать, что Вержер для тебя — нечто большее, чем просто попутчица? — уточнила Календа.

— Ее можно назвать и так.

— То есть помощница и подруга.

— Она не подруга, она любимица, — Элан поудобнее устроилась на подушке. — Вы пришли, чтобы и далее проверять меня?

Календа присела сбоку от Эйкрот.

— Всего лишь несколько вопросов.

— Вопросов, на которые не смогли дать ответ ваши презренные сканеры и анализаторы? — на лицо Элан наползла злобная улыбка. — Как можно ожидать от машин, что они смогут разговаривать с живыми существами?

Календа выдавила из себя улыбку.

— Считай это нашим средством наладить знакомство.

— У нас, юужань-вонгов, нет подобных правил и средств. Мы легко разбираемся в других. А кто мы сами, написано на наших лицах, — она провела пальцами по своим узорчатым щекам. — То, что снаружи, отражает то, что внутри. Вы глупцы, если подозреваете, что внутри я не соответствую тому, о чем говорит мое лицо и мое тело. Почему вы отказываетесь предоставить мне политическое убежище?

— А юужань-вонги приняли бы одного из нас без лишних вопросов? — возразил Йинтал.

Элан одарила его суровым взглядом.

— Если у нас появляются сомнения или подозрения, мы применяем ломку.

— А что это — ломка? — поинтересовался явно заинтригованный Йинтал.

— Подходящее средство выяснить правду.

Эйкрот ждала, что Элан пустится в объяснения, но та вместо этого примолкла.

— Ты говоришь, что у тебя на лице написано, кто ты такая. Ты имеешь в виду свои лицевые отметины?

— Отметины? — повторила Элан с нескрываемым отвращением. — Я — жрица ЮнХарлы, — она коснулась сначала своего широкого лба, затем расщепленного подбородка. — Это лоб Юн-Харлы; это ее подбородок. Это не отметины. Я — элита.

— А почему тогда элита бросает свой народ и перебегает к нам? — напрямик спросил Йинтал.

Элан прищурила глаза, очевидно обдумывая вопрос.

— Среди нас есть разногласия. Не все юужань-вонги считают, что нам следовало пересекать пустоту, чтобы явиться в вашу Галактику. Точно так же, как многие не верят, что эта война является волей богов. Поскольку я жрица, причем высокого положения, я должна была дать вам возможность увидеть всю ситуацию целиком.

— Вы не можете смириться с массовыми убийствами и жертвоприношениями, которые до сих пор сопровождали всю вашу наступательную кампанию? — спросила Календа.

Элан повернулась к ней.

— Жертва — неотъемлемая часть всего существования. Мы, юужань-вонги, приносим в жертву себя так же часто, как и неверных. Является или нет ваша Галактика землей обетованной, она все равно должна быть очищена, чтобы сделать ее годной для жизни, — она сделала короткую паузу. — Но смерть — это не то, что мы желаем для вас. Мы желаем только, чтобы вы приняли правду.

— Правду, которую открыли для вас боги, — поддержала беседу Эйкрот.

— Истинные боги, — поправила ее Элан.

Когда заговорил Йинтал, в его голосе читалось презрение.

— Ты не жрица. Ты шпионка, притворщица. Корабль, с которого ты спаслась, был уничтожен слишком легко.

Глаза Элан сверкнули.

— Мы с Вержер уже спрятались в спасательной капсуле, когда началась битва. Мы не предполагали, что корабль может быть уничтожен. Мы стартовали… случайно.

— Даже если это так, почему ваши военные лидеры выставили против наших боевых судов такой маленький корабль, когда неподалеку находился более крупный?

Элан презрительно усмехнулась.

— А должна ли я судить о тебе по твоим размерам, человечек? Меньший корабль из двух был гораздо лучше вооружен. А почему, по-вашему, более крупный корабль сбежал с поля битвы сразу после уничтожения его отпрыска?

Йинтал посмотрел на Календу и Эйкрот.

— Она лжет.

Элан устало вздохнула.

— Вы — подозрительный народ. Я пришла, чтобы сделать вам добро.

— Каким образом, Элан? — полюбопытствовала Календа.

— Вы должны отвезти меня к джедаям. Я смогу предоставить им информацию о заражении.

Йинтал подошел к ней почти вплотную и стал открыто оценивающе ее разглядывать.

— А что жрица может знать о болезнях?

Она мотнула головой.

— Это не болезнь. Это реакция на споры кумб. Джедаи поймут.

— А почему ты не можешь просто рассказать обо всем нам? — спросила Календа, — Почему так важно встретиться именно с джедаями?

Элан обострила взгляд.

— Расскажите им обо всем, что я сообщила вам, и они все поймут.

Йинтал отошел от нее на шаг, после чего круто развернулся.

— Нам нужно доказательство, что ты явилась к нам как благодетель, а не как шпион.

Элан развела руки в стороны.

— Вы видите меня. Какое еще доказательство я могу предоставить?

Йинтал сомкнул губы и присел перед ней на корточки.

— Разведданные.

Лицо Элан было скрыто облаком недоумения.

— Это все, что вам нужно?

— Дай нам что-то, с чем мы сможем прийти к начальству, — настаивала Календа. — Если то, что ты сообщишь нам, подтвердится фактами, быть может, мы удовлетворим твой запрос и позволим тебе встретиться с джедаями.

Элан несколько секунд обдумывала это.

— Мой орден тесно сотрудничает с воинами, чтобы убедиться, что божественные предзнаменования выполняются и приносят плоды. Мы предвидим, какую тактику следует применить…

— Скажи нам, куда будет нанесен следующий удар, — потребовал Йинтал. — Назови планету.

Элан уже открыла рот для ответной реплики, когда из холла донесся жуткий грохот, сопровождаемый приглушенными воплями на общегалактическом и ногрийском.

Пока Календа и Эйкрот вскакивали с койки, высокий, крепко сбитый мужчина прорвался сквозь дверной проем и, споткнувшись, повалился на пол, но тут же мгновенно вскочил. Облаченный в традиционное одеяние космолетчиков, он несколько секунд стоял в дверях, покачиваясь и изучая обстановку. Кровь сочилась сквозь прорехи в его комбинезоне, а также из порезов, расчертивших его лицо. Остановив взор на Элан, он запустил указательный палец правой руки в небольшую складку рядом со своей правой ноздрей и издал чудовищный юужаньвонгский клич:

— До-ро'ик вот пратте! (Горе нашим врагам! (вонг.) — традиционный боевой клич юужань-вонгов.)

Далее одновременно произошло сразу несколько вещей.

Словно по собственной воле, кожа человека стала сползать с его лица, открывая жуткую, уродливую маску из завитков и волнистых линий. Из-под его одежды стали доноситься лопаюшиеся и щелкающие звуки, поначалу заглушенные его кличем, и в конечном счете из его штанин вылились два желатиновых потока, которые слились в единую массу, после чего метнулись в сторону, как ожившее масляное пятно.

Элан вскочила на ноги и уткнулась спиной в стену, шипя и рыча на незваного гостя и выпуская из своих длинных пальцев острые когти.

— Убийца! — пронзительно вскрикнула она, оскалив зубы. — Меня выследили!

Йинтал крутанулся на месте и встал на пути у убийцы только для того, чтобы получить удар в лицо, от которого его шея хрустнула, словно тонкая веточка. От удара человечек пролетел полкомнаты и у дальней стены столкнулся с Шоволтером, повалив его на пол.

Убийца уже был готов наброситься на Элан, когда был внезапно атакован сзади Мобвехаром и Хакраимом, на жилистых конечностях и бугристых черепах которых уже поблескивали алым порезы и ссадины. Двое ногри пихнули юужаньвонга к боковой стене помещения, где он едва не столкнулся с Элан, которая в последний момент поднырнула и закатилась под койку.

Юужань-вонг и стена встретились лицом к лицу, и от этой встречи затрещали его лицевые кости, — на мгновение показалось, что яростный натиск двух ногри имел успех. Но воин распрямился и могучим взмахом сбросил двух противников со своих плеч, вынудив их совершить полет к дальнему углу комнаты, увенчавшийся смачным столкновением с противоположной стеной.

Юужань-вонг крутанулся на месте, разбрызгивая во все стороны капли крови; взгляд его близко посаженных глаз шарил по комнате. Продравшись мимо Календы и Эйкрот, которых он просто повалил на пол, как тряпичных кукол, он одной рукой опрокинул койку, а другой рванул Элан на себя. Его пальцы сжались вокруг длинной шеи жрицы, и он поднял ее над полом, прижав спиной к стене.

В тот же самый миг Мобвехар пришел в сознание. Оттолкнувшись мощными ногами от пола, он совершил высокий прыжок и, обхватив убийцу за торс, впился зубами в его спину.

Юужань-вонг взвыл. Покрепче прижав к себе вырывающуюся Элан, он принялся свободной рукой молотить прицепившегося к нему ногри. Мобвехар хрипел и стонал, по мере того как воздух выбивался из его легких, но хватку держал цепко, не выпуская добычу из зубов.

В это время на ноги слегка оцепенело поднялась Календа: она встряхнулась, чтобы прояснить рассудок, и тоже подскочила к убийце, повиснув на его свободной руке. Некоторое время она так цеплялась за противника, пока тот не смахнул ее, как назойливое насекомое. Она ударилась головой обо что-то твердое и на миг потеряла сознание. Несколько мгновений в ее глазах была только темнота, лишь изредка перемежающаяся с какими-то яркими образами, затем, лежа в углу комнаты вверх тормашками, она умудрилась разглядеть, как Шоволтер, запутавшийся в собственном пончо, выбрался из-под придавившего его доктора Йинтала и потянулся к наплечной кобуре за небольшим бластером.

Лежа на животе и тщательно прицеливаясь, чтобы не попасть в Мобвехара, который к этому времени уже успел сползти на пол, майор выстрелил, попав юужань-вонгу точнехонько между лопатками. Воздух напитался запахом озона и обгорелой плоти, но убийца даже ухом не повел. Шоволтер выстрелил снова, на этот раз угодив в тыльную сторону шеи и опалив волосы на затылке.

Шоволтер выстрелил в последний раз.

Убийца, чья левая рука по-прежнему сжималась вокруг горла Элан, на мгновение застыл, после чего пылающей грудой повалился на пол. Истекая кровью, сочившейся из ее носа и глаз, жрица с трудом разжала хватку его толстых пальцев и тяжело откинулась к стене, ловя ртом воздух.

Календа неуклюже перекатилась на ноги и уже спешила на помощь Элан, когда дом сотрясся от мощного взрыва. Комлинк Шоволтера издал пронзительную трель, и тот резким движением вырвал его из кармана.

— Юужань-вонгские кораллы-прыгуны, — донесся голос из динамика. — Где-то около полудюжины, идут на бреющем над Новым Нистао. «Преданный» уже поднят по тревоге. Истребители на подходе.

Шоволтер сомкнул ладонь на предплечье Календы.

— Бегом в укрытие, — прошипел он, сплевывая кровь. — Сейчас же!

* * *

В холодном уголке звездной системы, к которой принадлежал Вейланд, затаился одинокий юужань-вонгский корабль. На его капитанском мостике перед визуальным полем, проецируемым сигнальными виллипами, стоял Ном Анор, наблюдая за тем, как кораллы-прыгуны и истребители Новой Республики сходятся в бою в небе над Новым Нистао.

— Не перестарайтесь, — передал он пилотам, которые сидели за штурвалами кораллов-прыгунов. — Нам нужно всего лишь убедить их в своих намерениях.

Глава 11

Сквозь панорамный иллюминатор в пилотской кабине «Счастливого кинжала» Хэн разглядывал опостылевшее до тошноты крапчатое безразличие гиперпространства. В соседнем кресле мирно посапывал Роа, а позади него один из корабельных дроидов следил за показаниями навигационного компьютера.

Если бы только время можно было обогнать также легко, как свет, подумал Хэн. Тогда он мог бы прыгнуть вперед, во времена, когда Сернпидаль стал бы уже далеким, почти забытым воспоминаем, или назад, когда тот злополучный день на планете еще не настал и все можно было изменить.

А так он был вынужден предаваться горю, снова и снова переживая те трагические мгновения…

«Сокол», под завязку набитый беженцами, зависший над вздыбившейся поверхностью Сернпидаля. Маленькая луна, именуемая Добидо, захваченная в тиски кошмарным созданием юужань-вонгов и снижающаяся неумолимо.

Чуи, стоящий на земле, зажав по ребенку в каждой подмышке, и ветер, раздувающий его мех. Снова Чуи и Анакин, при помощи Силы и бластеров разгребающие завал, придавивший к земле упавший космический челнок.

«Сокол», еле справляющийся с напором оглушительного ветра, и Чуи, который нашел еще одного ребенка и теперь передает его в руки Хэна, свесившегося с выдвинутого посадочного трапа.

Сернпидаль, вспучившийся и раскалывающийся на части.

Чуи, держащий на руках Анакина, Его покорный судьбе взгляд, когда он передавал Анакина в руки Хэна. Жуткое завывание репульсорных двигателей «Сокола»; корабль, сносимый ветром вверх и в сторону, в то время как Хэн в отчаянии пытается дотянуться рукой до Чуи, пока группа беженцев держит его за ноги.

Вздымающаяся поверхность, уносящая Чуи прочь.

Анакин, спешащий в рубку, пытающийся увести перевернутый вверх ногами «Сокол» от столкновения с обрушающимися зданиями. Мимолетный образ Чуи, стоящего спиной к «Соколу» и взметнувшего руки в сторону Добидо, падающего огненного метеора.

Прибытие Тоси-кару.

Обжигающий ветер, подпаливший лицо и ладони Хэна, обрушающий здания и возносящий Чуи ввысь. Протестующий стон дефлекторных щитов «Сокола».

И снова Чуи, с мехом, слипшимся от крови… нашедший опору для ног… стоящий с высоко поднятой головой на груде обломков, дерзко и вызывающе ревущий на луну, словно надеясь отправить ее обратно, откуда явилась.

«Сокол», по-прежнему управляемый Анакином, уносящийся в открытый космос, оставляя Чуи наедине с собственной судьбой.

Первые слова Хэна в адрес сына: «Ты бросил его».

Воспоминания об этих словах, такие же горькие и мучительные, как и о самой гибели Чуи. Слова осуждения, произнесенные в состоянии глубокой скорби, и последующие за этим долгие, невозможные месяцы в попытках загладить вину.

Опустошенный душевными муками, Хэн стиснул веки и сжал ладони в кулаки. Сколько же еще это будет продолжаться: сколько он еще будет свисать с трапа «Сокола», безнадежно протягивая руки в сторону Чуи?

В соседнем кресле заворочался Роа, затем сладко и громко зевнул, после чего заложил руки за голову. Он проморгался и развернулся в кресле к дроиду у навикомпьютера.

— Мы уже на месте?

— Корабль перейдет в реальное пространство с минуты на минуту, господин Роа.

Роа ухмыльнулся, повернув голову к Хэну.

— Как в старые добрые времена, да, Хэн? Ты и я, снова в рейсе.

Хэн удержался от резкости в ответной реплике; кровь в его венах струилась, словно кислота.

— Я помню свой первый рейс на Кессель, как будто это было вчера.

На лице Роа появилась загадочная улыбка.

— Раз уж речь зашла о Кесселе, хотел тебя спросить кое о чем. Сейчас многие любят прихвастнуть, например, о своих путешествиях с Татуина на Бонадан. Но, насколько я слышал, ты заявлял, что смог совершить облет дуги Кесселя менее чем за двенадцать парсеков.

Ровное лицо Хэна не сказало ему абсолютно ничего.

— Ну? — нажимал Роа.

— Это древняя история, Роа. К тому же я не очень люблю распространяться по этому поводу.

— Подумай хорошенько. А то ведь я могу решить, что ты обманщик.

Хэн вскинул руки.

— Послушай, Джабба дышал мне в спину, разозленный за то, что я сбросил его груз спайса. Нам с Чуи нужна была работа, а в таких ситуациях иногда надо говорить или делать то, что придется.

— Но это правда — вы действительно преодолели ее менее чем за двенадцать парсеков?

Хэн прижал кончики пальцев к своей груди.

— Разве стал бы я выдумывать что-нибудь подобное? Даже когда я похваляюсь, я готов ответить за каждое свое слово.

Роа мгновение разглядывал его, а затем прыснул со смеху.

— Ах, Хэн, куда ушли те славные деньки? Куда делась вечная погоня за богатством и славой?

— У этого всего нет будущего, — Хэн резко мотнул головой. — И все же мысль о том, что такие порядочные парни, как Рек, с готовностью перейдут на сторону врага… На фоне этих юужань-вонгов хатты выглядят обычными драчунами со школьного двора. На их фоне Пал-патин похож на просвещенного деспота.

— Возможно. Но побеждающая сторона всегда платит лучше, — резонно возразил Роа. — Помимо всего прочего, для Река и ему подобных никогда не имело значение, насколько чисты руки, из которых они получают свои кредитки.

Хэн улыбнулся.

— Ты превратился в эдакого философа на старости лет.

Плечи Роа дернулись.

— Когда погибает близкий тебе человек, у тебя вдруг тут же появляется куча времени на размышления, — он поднял взгляд на Хэна, — Ты, вероятно, уже тоже к этому пришел.

Хэн промолчал.

Пискнул навикомпьютер.

— Господин Роа, мы выходим из гиперпространства, — возвестил дроид.

Роа и Хэн мгновенно засуетились над управляющей панелью «Счастливого кинжала», готовясь к переходу.

— Подсветовые двигатели запущены, — коротко бросил Роа.

Хэн щелкнул последним переключателем.

— Щиты включены.

Вытянутые линии голубоватого света образовали туннель, ведущий в реальное пространство. Внезапно линии распались на точки, которые некоторое время вертелись, прежде чем слиться в единое звездное поле: каждое далекое солнце — словно прокол, ведущий в потусторонний мир. Корабль перенес перемещение гладко, разве что имела место незначительная дрожь.

— Входим в систему Анобис, — доложил дроид.

— Анобис? — в удивлении воскликнул Хэн. — Это же самый край пустоты. Не могу представить себе, чтобы Рек захотел схорониться в этом месте.

Когда он поднял взгляд на Роа, тот только покачал головой.

— Анобис — всего лишь боковой подъезд к нашей конечной цели. Прыгни мы напрямую — и оказались бы посреди вражеской флотилии или наткнулись бы на патруль остатков Империи, — он ткнул толстым пальцем в сторону иллюминатора правого борта. — Взгляни-ка сюда.

Хэн повернулся направо. Чуть ли не на расстоянии вытянутой руки в открытом космосе мерно покачивались продырявленные и подпаленные останки «звездного разрушителя». Командный мостик гигантского корабля неспешно плыл в ореоле обломков, а стреловидный нос и вовсе был разнесен на отдельные составляющие. Когда-то блестящая кормовая обшивка была испещрена огромными почерневшими кратерами. Силовые кабеля и проводка выглядывали наружу из пробитого корабельного брюха. Хэну на память пришла злосчастная атака на удерживаемую юужань-вонгами Хелску IV и «звездный разрушитель» «Возрождающий», потонувший в этом сражении вместе со всем экипажем на борту.

— А есть ли у нас вообще шанс в битве с этими головорезами? — спросил Роа.

— Юужань-вонги не щадят никого, — Хэн отвернулся от иллюминатора — Так куда же мы направляемся, Роа?

Роа ткнул пальцем в звездную карту, которая возникла у него на приборном дисплее.

— Орд Мантелл.

На мгновение челюсть Хэна отвисла, затем он запрокинул голову и громко захохотал.

Роа в недоумении разглядывал друга.

— Боишься повстречаться с кем-то из далекого прошлого?

— Нет, с кем-то из неотвратимого настоящего, — пробормотал Хэн. — С моей женой.

* * *

Орд Мантелл был все тем же неприметным шариком, который Хэн помнил еще со своих предыдущих визитов, а за долгие годы таких накопилось немало: иногда он прилетал сюда с умыслом, но по большей части попадал на планету по несчастливому стечению обстоятельств. Но кое-что новенькое появилось с тех пор, как Хэн подрабатывал здесь старшим маршалом на гонках «Дерби нарушителей блокады»: маленькая звездная станция старомодного кольцевого дизайна, собранная из частей различных потерпевших крушение кораблей или на средства хаттов работниками из консорциума нескольких конструкторских компаний миров Провинции. Частично станция была еще не завершена — по крайней мере две радиальные спицы и десять процентов внешнего обода были в разобранном состоянии, — и, похоже, завершать ее никто в ближайшее время не планировал, поскольку строительные команды оперативно собрали свой инвентарь и дружно оставили проект сразу вслед за уничтожением Итора.

«Колесо фортуны», как назвал эту станцию Роа.

— За исключением своей орбиты, Орд Мантелл, собственно, ничего общего со станцией не имеет, — поведал он Хэну, сидя в пилотском кресле «Счастливого кинжала». — Станция была свободным портом. Причем вполне процветающим, пока вторжение юужань-вонгов не подорвало всю торговлю в этом секторе. Теперь это транзитная точка, переполненная довольно отчаянными типами, каких ты вряд ли еще где-то умудришься повстречать.

— До тех пор пока наше с тобой предприятие не начнет нас самих тащить на дно, я готов на все, — проговорил Хэн. — К тому же это Орд Мантелл всегда был для меня вестником беды, а не звездная станция.

Роа кивнул.

— Тогда нам придется постараться держать свои ноги подальше от этой несчастливой планеты.

В ожидании разрешения на посадку вокруг станции скапливались и выстраивались в очередь корабли всевозможных типов и размеров. Некоторые из них были фрахтовиками или баржами с полуголодным экипажем и пустым трюмом — кораблями, которым было некуда податься: их порт приписки был оккупирован юужань-вонгами или же их компании-владельцы обанкротились с течением войны. В числе прочих были пятидесятилетние кроваво-красные дипломатические крейсера и боевые корабли, совсем недавно вновь командированные на фронт из законсервированных флотилий. Также в очереди толпились и пассажирские транспортники — включая даже несколько плоских чашеобразных иторианских парящих кораблей-городов, — все переполнены беженцами с уничтоженных или порабощенных захватчиками миров, лелеющими надежду обрести себе новый дом, пусть и временный. И вокруг всего этого вились престарелые ялики и тендеры с экипажем, состоящим из пиратов, которые надеялись поживиться за счет тех беженцев, у которых в карманах еще завалялись кредитки, предлагая им на продажу счастье новой жизни и рассчитывая на их слепой оптимизм.

В ожидании того же самого, что и другие корабли, Роа и Хэн убивали время, тестируя системы безопасности яхты и намертво задраивая все люки. Грязная и переполненная народом посадочная палуба, на которой им в конечном счете выделили место для посадки, была полностью снята с крейсера МК-80 и попрежнему хранила исходную окраску и разметку, сделанную мон кала-мари.

Пока Роа задраивал все, что только можно было задраить, Хэн первым ступил на трап и тут же был встречен группой из пяти инородцев, представителей расы, с которой он не встречался никогда в жизни.

— Вам, вероятно, потребуется кто-то, кто мог бы последить за вашим кораблем? — выступил вперед их представитель, заговорив на общегалактическом с жутким акцентом и перекрывая при этом своим свистящим голосом доносящийся отовсюду грохот.

Хэн оглядел чужака с ног до головы.

— Мне, вероятно, потребуется кто-то, кто мог бы последить за тобой.

Чужак — очевидно, мужского пола — сделал небольшую паузу, чтобы уловить всю соль высказывания, после чего громко расхохотался, своим искренним, басовитым смехом даже умудрившись пробудить улыбку на лице Хэна.

На голову ниже, чем Хэн, чужак обладал двумя сильными мускулистыми ногами и тонким, на вид довольно прочным хвостом. Те части тела, которые не скрывались под цветастой жилеткой и узкой юбкой-брюками, были покрыты коротким бледно-серым мехом, за исключением хвоста и тыльной стороны рук, крепких, как древесные ветви, и в перспективе способных причинить достаточно серьезный вред любому противнику, — в этих местах волосяной покров был более темного, насыщенного цвета.

Как и двое других мужчин в группе, тот чужак, что вел переговоры с Хэном, был счастливым обладателем мягких, снежно-белых усов, которые свешивались ниже его остроконечного подбородка, и копны аналогичных по Цвету волос. Его глаза были большими и яркими, его носом служил хитиновый клюв, который изгибался вниз к тонкогубому рту и имел отверстия, словно музыкальный инструмент.

Входившие в группу две женщины были того же размера, что и мужчины, и обладали стройными, красиво сложенными телами и бархатным серо-коричневым мехом с вкраплениями ярких пятен. У них не было свисающих усов, а на месте хохолков красовались аккуратно уложенные глянцевые локоны, ниспадающие на плечи. Кончики их гладких хвостов выглядели так, будто их обмакнули в ведро с небесно-голубой краской. Своего рода украшения обвивались, словно бусы, вокруг их длинных шей, выделялись на фоне их коротких ушек, пятипалых рук и даже выглядывали из ноздрей.

— Хорошо, хорошо, — говорил тем временем их глашатай, — быть может, вам понравится, если кто-нибудь почистит и отремонтирует ваш корабль?

Хэн упер свои ладони в бедра и рассмеялся. Он все еще давился от смеха, когда вниз по трапу спустился Роа в сопровождении двух членов экипажа «Счастливого кинжала» — Пустышки и дроида-надзирателя ИВ, чья голова сильно походила на изогнутый клюв какой-то гигантской птицы.

— Роа, не хочешь нанять эту компанию, чтобы чистить ковры и драить освежители?

Роа разглядывал инородцев с заметным интересом.

— На это у нас есть дроиды, — сообщил он глашатаю.

— Тогда мы просто приглядим за кораблем. Здесь вокруг шныряет столько воров.

— Я в самом деле ценю вашу заботу, — добродушно произнес Роа. — Но нет, спасибо. Возможно, в другой раз.

Чужаки обменялись фразами на их мелодичном родном языке, кивнули Хэну и Роа и направились к соседнему кораблю, старому сейнарскому корвету класса «мародер».

— Похоже, будто кто-то засунул манку и вуламандера в миксер, — поделился мыслями Хэн, провожая взглядом чужаков.

— Рины, — опознал эту народность Роа. — Порой я сталкивался с ними в удаленных мирах Корпоративного сектора — таких, как Эссион, Нинн, Матра VI. Они кочуют с места на место — это когда за ними не охотятся, не порабощают их или же не сваливают на них преступления и проступки кого-то другого. У них репутация воров и мошенников, но у меня никогда не возникало с ними проблем Они — крайние трудоголики — причем в любом деле, от утилизации кораблей до выделки украшений. И я скажу тебе, Хэн: они играют самую веселую и энергичную музыку, которую я когда-либо слышал, — музыку, под которую ты не можешь не пуститься в пляс.

— Уверен, что смогу удержать себя в руках, — заметил Хэн.

— Нет, даже ты не сможешь. И я не говорю о джиззе или каком-то новом музыкальном веянии. Я имею в виду страстные, зажигательные мотивы.

Хэн бросил еще один взгляд им в спину.

Дата добавления: 2015-06-28