Гимн Осирису 3 страница

У нас не может быть никаких сомнений в том, что в этом тексте описан обычай, характерный для диких племен всех времен и народов, – поедание частей тел наиболее отважных из врагов, побежденных на войне, чтобы получить их достоинства и силу. В некоторых регионах подобная традиция существовала и в отношении животных. В случае с богами покойный стремился получить лишь одно присущее им качество – вечную жизнь. Впитав в себя их души и духов, он заявляет, что получил все необходимое, чтобы превосходить любое другое божество силой и продолжительностью жизни. «Магическая сила» (хека), также «поедаемая» царем, не что иное, как слова и формулы, произнесение которых позволит ему, в каких бы обстоятельствах он ни оказался, заставить любое существо, дружелюбно или враждебно настроенное по отношению к нему, выполнять его волю.

Но помимо всего связанного с убийством богов египтяне заявляли об этом же царе: «Смотри, ты пришел не как мертвый, но как живой, чтобы воссесть на трон Осириса». В папирусе, написанном почти через две тысячи лет после этого, покойный говорит: «Моя душа – Бог, моя душа – вечность», что свидетельствует о тождественности представлений о Боге и вечности.

Следует также привести еще один пример, чтобы показать, как важно было для авторов религиозных текстов донести до своих читателей мысль о бессмертии души. В CLXXV главе Книги мертвых говорится о том, что умерший оказывается в месте, где нет ни воды, ни воздуха. Там «глубина неизмеримая, она черна, как самая темная ночь, и люди беспомощно скитаются по ней. Человек не может жить в ней со спокойным сердцем, и потребность в любви не может быть удовлетворена там. Но, – говорит покойный богу Тоту, – пусть мне дадут духов вместо воды и воздуха, удовлетворения потребности в любви, и пусть покой сердца будет дан мне вместо лепешек и пива.

Бог Атум приказал, чтобы я увидел твое лицо и не страдал из-за вещей, причинявших тебе боль. Пусть каждый бог передаст тебе [о Осирис] свой трон на миллионы лет! Твой трон перешел к твоему сыну Гору, и бог Атум приказал, чтобы он следовал путем божественных правителей. Воистину он будет править на твоем троне, и он будет наследником трона Живущего в Озере Двух Огней. Воистину было приказано, чтобы во мне он увидел свое подобие^[50] и чтобы мое лицо смотрело на лицо господина Атума». Произнеся эти слова, умерший спрашивает Тота: «Как долго я буду жить?» И бог отвечает: «Приказано, чтобы ты жил миллионы миллионов лет, жизнью длиной в миллионы лет». Чтобы придать этим словам большую выразительность и силу, бог несколько раз повторяет их, чтобы даже самый малограмотный читатель понял их смысл.

Чуть ниже покойный говорит: «О отец мой Осирис, ты сделал для меня то же, что и твой отец Ра сделал для тебя. Я буду пребывать на земле вечно и стану владеть своим местом. Мой наследник будет сильным, моя гробница и мои друзья, что на земле, будут процветать. Мои враги будут уничтожены и закованы в кандалы богиней Селкет. Я твой сын, Ра мой отец. Подобно ему, ты дашь мне жизнь, силу и здоровье».

Говоря о воскресении и бессмертии, следует отметить: в религиозных текстах, относящихся ко всем периодам истории страны, часто говорится о пище и питье, которыми питаются существа, живущие, как считалось, в загробном мире. В доисторические времена существовал обычай, согласно которому друзья умершего клали в его могилу еду, полагая, что она понадобится ему во время путешествия в потусторонний мир. Эта традиция предполагала наличие у покойного тела, подобного тому, что он оставил на земле, а также то, что оно будет испытывать потребность в пище и питье.

Изображение египетских елисейских полей из папируса Небсени (XVIII династия)

В эпоху правления царей V династии египтяне верили в то, что блаженные умершие питаются небесной пищей и не испытывают ни голода, ни жажды. Они ели и пили то же, что и боги, становясь, таким образом, двойниками последних. В другом фрагменте текста говорится о том, что покойные одеты в белые льняные одеяния, на их ногах – белые сандалии и что они подходят к огромному озеру, расположенному в центре Полей покоя, где сидят великие боги. Там боги делятся с ними пищей (или деревом) жизни, которой питаются сами. Делают это они для того, чтобы умершие тоже могли жить.

Однако мы можем быть полностью уверены в том, что в Египте существовали и другие мнения о том, чем питаются умершие. Уже в период правления V династии в текстах появились рассказы о Сехет-Иару, куда отправлялись души по крайней мере некоторых благочестивых покойных. Нам неизвестно, где именно находились Сехет-Иару, и тексты также не помогают определить место их расположения. Некоторые исследователи считают, что они находились где-то к востоку от Египта, хотя с большей уверенностью можно говорить о том, что под ними подразумевается некая область в Дельте, точнее, в ее северной или северовосточной части.

К счастью, в нашем распоряжении имеется изображение этих полей, приведенное в папирусе Небсени^[51], вероятно, древнейшее из всех, сделанных на папирусе. Судя по нему, Сехет-Иару, то есть «Поля тростника», представляли собой очень плодородную местность, где можно было с легкостью и успешно заниматься земледелием. Здесь множество каналов и ручьев. В тексте говорится о том, что в одной из их областей живут духи благословенных умерших. Все это очень похоже на традиционное изображение рая, или елисейских полей. Главная особенность этой благословенной земли заключается в том, что там стоят богатые и благоустроенные усадьбы, расположенные недалеко от Нила или рядом с одним из его основных рукавов. В папирусе Небсени приведены следующие изображения Сехет-Иару:

1. Небсени, писец и художник храма Птаха с вытянутыми по бокам руками, вступает в елисейские поля.

2. Небсени подносит благовония «великому сонму богов».

3. Небсени гребет, сидя в ладье; над ней помещены три иероглифа, обозначающие город.

4. Небсени обращается к бородатой мумии.

5. Три водоема или озера, которые называются Урети, Хетеп и Кеткет.

6. Небсени собирает урожай в Сехет-хетеп.

7. Небсени хватает птицу Бену, стоящую на подставке; перед ним стоят три Ка и три Ху.

8. Небсени сидит и нюхает цветок; в тексте говорится: «Тысячи всех добрых и чистых вещей для Ка Небсени».

9. Стол с подношениями.

10. Четыре водоема или озера, которые называются Небет-тауи, Уаха, Ха (?) и Хетеп.

11. Небсени пашет на быках рядом с потоком длиной в тысячу [мер]; определить его ширину невозможно, в нем не живут ни рыбы, ни черви.

12. Небсени пашет на быках на острове, «длина которого – это длина неба».

13. Секция в виде чаши, сопровождающаяся подписью: «Место рождения (?) бога города Кенкентет Небет».

14. Остров с четырьмя богами и лестницей; изображение сопровождается надписью: «Великий сонм богов, находящихся в Сехет-Иару».

15. Ладья Джететфет с восемью веслами – четырьмя на носу и четырьмя на корме – плывет в конце канала, на ней стоит лестница; место, где она находится, называется «Владение Нет».

16. Два водоема, названия которых написаны неразборчиво.

Аналогичная сцена из папируса Ани выглядит немного иначе.

1. Ани делает подношения богу с головой зайца, богу с головой змеи и богу с головой быка. За ним стоит его жена Туту и Тот с пером и палеткой в руках. Ани плывет на лодке. Ани обращается к соколу, перед которым стоит стол с подношениями, статуя, три овала. Подпись к этому изображению гласит: «Пребывать в мире в поле и иметь воздух для ноздрей».

Египетские елисейские поля, изображенные в папирусе Ани (XVIII династия)

2. Ани жнет пшеницу, Ани погоняет быков, которые молотят зерно. Ани обращается (или поклоняется) к птице Бену, сидящей на подставке. Ани сидит и держит в руках скипетр хереп. Груда красного и груда белого зерна. Три Ка и три Ху, что, вероятно, можно прочитать как «Пища для духов», а также три водоема.

3. Ани возделывает поле рядом с потоком, в котором нет ни рыбы, ни змей, ни червей – вообще ничего.

4. Место рождения «бога города». Остров, на котором стоит лестница. Область, которая называется «место духов», семи локтей в высоту, где растет пшеница высотой в три локтя, а Саху, или духовные тела, жнут ее. Область Ашет, в которой живет бог Уннефер (один из образов Осириса). Ладья с восемью веслами, стоящая в конце канала, и ладья, плывущая по каналу. Первая из них называется Бехути-джесер, а вторая – Джефау.

Итак, на небесах и в загробном мире покойный мог встретить только божеств, двойников, души, духов и духовные тела благословенных умерших. Однако в текстах ничего не говорится о том, что покойные могут узнать друг друга, продолжить дружбу и отношения, которые они поддерживали, будучи на земле. В Сехет-Иару все иначе, так как у нас есть все основания полагать, что близкие люди там способны узнавать друг друга и радоваться этому. Так, в главе LII Книги мертвых, предназначенной для того, чтобы умерший не был вынужден из-за отсутствия в потустороннем мире пищи питаться отбросами^[52], покойный говорит: «Все, что вызывает во мне отвращение, все, что вызывает во мне отвращение, да не буду я есть. То, что вызывает во мне отвращение, то, что вызывает во мне отвращение, – это отбросы. Пусть мне не придется есть их вместо погребальных лепешек, которые подносятся Кау (т. е. «двойникам»). Пусть они не прикоснутся к моему телу, да не придется мне держать их в руках, и пусть я не буду вынужден ступать по ним своими сандалиями».

Затем некое существо или существа, возможно боги, спрашивают его: «Как ты будешь жить теперь в присутствии богов?» И он отвечает: «Пусть еда приходит ко мне из места пищи, да буду жить я семью кусками хлеба, которые будут принесены в качестве пищи Хору, и хлебом, который приносят Тоту. И когда боги скажут мне: «Какой способ приема пищи ты дал бы себе?» Я отвечу: «Позвольте мне есть мою пищу под сикоморой моей повелительницы богини Хатхор, и да будет мое время среди божественных существ, пребывающих там. Пусть у меня будет сила, чтобы управлять своими полями в Джеду (Бусирисе) и своим растущим зерновым в Иуну. Позвольте мне жить хлебом из белого зерна, пусть мое пиво будет сварено из красного зерна, и пусть образы моих матери и отца будут возвращены мне, чтобы сторожить мои двери и управлять моим поместьем. Да буду я здоров и силен, да будет у меня много комнат там, чтобы ходить, да смогу я сесть везде, где пожелаю».

Эта глава очень важна, так как в ней говорится о том, что умерший хотел, чтобы его поместье и поля находились в Джеду, недалеко от столицы IX бусирисского нома Нижнего Египта, в области, расположенной недалеко от города Себеннита и находящейся немного к югу от 31-й параллели северной широты. Именно здесь восстанавливали расчлененное тело Осириса, и каждый год проводилась торжественная церемония воздвижения позвоночника этого бога. Вероятно, Сехет-Иару изначально также располагались в этом месте. Таким образом, мы имеем все основания для того, чтобы утверждать, что прототипом египетских елисейских полей стали именно плодородные поля этой части Дельты. Однако в то же время покойный изъявляет желание пожинать зерновые на полях вокруг Гелиополя, где располагалось величайшее и древнейшее святилище солярного божества.

Белое зерно, из которого, как он надеялся, будет выпечен его хлеб, не что иное, как дхура (ячмень. – Примеч. пер.), а красное зерно – это одна из разновидностей того же растения, для которой характерен красный цвет и которая встречается не так часто, как белая.

Покойный просит, чтобы привратниками в его поместье были «образы (или личности) его отца и матери». Следовательно, некоторые египтяне хотели продолжить семейную жизнь, которую они вели на земле. Нет ни малейших сомнений в том, что умерший не стал бы просить об этом, если знал бы, что у него нет шансов увидеть их в загробном мире. Интересным подтверждением этого вывода является изображение Сехет-Иару, или елисейских полей, содержащееся в папирусе Анхаи, жрицы Амона, жившей, вероятно, около 1000 г. до н. э. На нем, в верхней части изображения, умершая входит на поля и обращается к двум божествам. Над одним из них написаны слова «ее мать», а за ними – имя Нефериту. Второе существо, вероятно, ее отец. Следовательно, мы можем быть полностью уверены в том, что египтяне верили в возможность встретить своих родственников в потустороннем мире и быть узнанными ими.

Анхаи кланяется своим родителям (вверху). Изображение елисейских полей из папируса Анхаи (XXII династия)

Изображение елисейских полей сопровождается длинным текстом CX главы Книги мертвых. Здесь следует привести его перевод, поскольку в нем содержится множество полезных сведений касательно древнейших представлений египтян, связанных с этой областью, и подробно освещается образ жизни, который в один из периодов своей истории надеялись вести после смерти благочестивые египтяне. Глава озаглавлена следующим образом: «Главы о Сехет-Хетепет, главы о выходе днем, входа и выхода из загробного мира, входа в Сехет-Иару, пребывания в Сехет-Хете-пет, могущественной земле, владычице ветров, обретения там силы, становления там духом (Ху), о жатве там, о питье там, о любви там и о совершении всего того, что человек делает на земле».

Умерший говорит: «Сет схватил Гора, который смотрел двумя глазами^[53] на строение (?) вокруг Сехет-хетеп, но я освободил Гора [и отнял его у] Сета, и Сет открыл путь двух глаз, [которые] на небе. Сет пролил (?) свою влагу по ветру на душу, которая имеет свой день и живет в городе Мерет. Он унес внутренности Гора от богов Аукерта.

Взгляни на меня теперь, ибо я заставляю эту могущественную ладью плыть по озеру Хетеп. Я унес ее с силой из дворца Шу. Владение его звезд молодеет и возобновляет силу, которая была у него в древности. Я принес ладью в тамошние озера, поэтому я могу входить в расположенные там города и плавать в их священный город Хетеп. И смотри, это потому, что я, именно я, в мире с его периодом, его направлением, его территорией и сонмом его перворожденных богов.

Он заставляет Гора и Сета быть в мире с теми, кто наблюдает за живущими, которым он придал прекрасный облик, и он приносит мир. Он заставляет Гора и Сета быть в мире с теми, кто наблюдает за ними. Он срезает волосы Гора и Сета, он отводит шторм от беспомощных и отгоняет зло от духов (Ху). Пусть у меня будет владение на том поле, ибо я знаю его, я плавал по его озерам и бывал в его городах. Мои уста тверды^[54], и я снаряжен, чтобы противостоять духам (Ху), поэтому они не овладеют мной. Позволь мне быть награжденным твоими полями, о бог Хетеп, и я исполню то, что ты желаешь, о владыка ветров. Да стану я там духом, да буду есть там, да буду пить там, да буду пахать там, да буду жать там, да буду сражаться там, да буду любить там, пусть мои слова обретут силу там. Да не буду я рабом там, но пусть у меня будет власть там. Ты сделал сильным рот (или дверь) и горло (?) Хетеп, Кететбу – имя его. Он вознесен на столбы^[55] Шу и связан с приятными вещами Ра. Он разделил год, он сокрыт устами, его рот тих, то, что он произносит, – тайна, он заканчивает вечность и обладает бесконечным существованием как Хетеп, владыка Хетепа.

Бог Гор делает себя сильным, подобно Соколу, имеющему в жизни длину в тысячу локтей и две тысячи [локтей в ширину]. Все необходимое – с ним, он путешествует и приходит туда, где желает быть трон его сердца в Водоемах [Хетепа] и в тамошних городах. Он был рожден в родильном покое бога города, подношения бога города сделаны ему. Он делает то, что необходимо делать там, является причиной объединения там и делает все относящееся к родильному покою священного города. Когда он начинает жизнь, подобно кристаллу, он делает все в ней. Вещи, которые он совершает, подобны вещам, которые делаются в озере Двойного Огня, где нет радующегося и где находятся все возможные плохие вещи. Бог Хетеп входит, и выходит, и отступает обратно, [на] это поле, на котором собрались все вещи для родильного покоя бога города. Когда он начинает жизнь, подобно кристаллу, он делает все в ней. Вещи, которые он совершает, подобны вещам, которые делаются в озере Двойного Огня, где нет радующегося и где находятся все возможные плохие вещи.

Да буду я жить с богом Хетепом, одетый и не разграбленный владыками севера. Пусть владыка божественных вещей приносит мне пищу. Пусть он заставит меня выйти вперед, и да выйду я, и пусть он даст мне там мою силу. Да получу я ее, и пусть будет мне все необходимое от бога Хетепа. Да получу я власть над великим и могущественным словом, которое в моем теле в том месте, где я нахожусь, ибо при помощи него я буду помнить и буду забывать. Да последую я по своему пути и буду пахать. Я в мире с богом города, я знаю воды, города, номы и озера, которые в Сехет-Хетеп. Я существую там, я силен там, я стал духом (Ху) там, я питаюсь там, я сею зерно там, я пожинаю урожай там, я предаюсь любви там и я в мире с богом Хетепом там. Смотри, я разбрасываю зерно там, я плаваю по его озерам, и я приближаюсь к тамошним городам, о божественный Хетеп. Вот, мой рот полон моих [зубов, которые подобны] рогам. Даруй мне поэтому избыточные запасы пищи, благодаря которой живут двойники (Кау) и духи (Ху). Я прошел суд, которым Шу судит того, кто знает его, поэтому позволь мне подойти к городам [Хетепа], позволь мне плавать по его озерам и позволь мне гулять по Сехет-хетеп. Смотри, Ра на небе и взгляни, бог Хетеп – двойное подношение там. Я пришел в страну [Хетепа], я препоясал чресла и пришел, чтобы мне были переданы дары, которые должны быть переданы мне. Я рад, я заложил основу моей силы, которую бог Хе-теп значительно увеличил для меня.

О Унен-эм-хетеп^[56], я вошел в тебя, моя душа следовала за мной, и моя божественная пища в моих руках. О владычица Обеих Земель^[57], которая делает мое слово крепким, при помощи чего я помню и забываю, дозволь мне жить невредимым, и пусть ни одно повреждение не [будет] нанесено мне. О даруй мне, о даруй мне радость сердца. Сделай так, чтобы я был в мире, свяжи мои сухожилия и мускулы и позволь мне дышать.

О Унен-эм-хетеп, о владычица ветров, я вошел в тебя и показал^[58] свою голову [там]. Ра спит, но я бодрствую, и богиня Хасет стоит у ворот неба ночью. Преграды были возведены передо мной, но я собрал воедино все, что испустил Ра. Я в своем городе.

О Нут-урет^[59], я вошел в тебя, сосчитал свой урожай и иду к Уах^[60]. Я Бык, обернутый в бирюзу, владыка Поля Быка, повелитель священной речи богини Сопдет (Сотис) в ее часы. О Уах, я вошел в тебя, я съел свой хлеб, я получил власть над отборными кусками плоти быков и дичи. Мне были даны птицы Шу. Я следую за богами и божественными двойниками (Кау).

О Джефет^[61], я вошел в тебя. Я облачаюсь в одеяние, и я защитил себя при помощи платья Са, принадлежащего Ра. Теперь смотри, он на небе, и живущие там следуют за ним, и я также следую за Ра на небе. О Унен-эм-хетеп, владыка Обеих Земель, я вошел в тебя и погрузился в озера Джесерет. Теперь смотри на меня, ибо все нечистое покинуло меня. Великий Бог растет там, и, смотри, я нашел [пищу там]. Я ловил дичь и питался лучшей.

О Кенкентет^[62], я вошел в тебя, видел Осириса, [своего отца,] смотрел на свою мать и любил. Я ловил червей и змей, [находящихся там,] и освободил себя. Я знаю имя бога, выступающего против богини Джесерет, у которой прямые волосы и рога. Она жнет, но я и пашу, и жну.

О Хасет^[63], я вошел в тебя и отогнал тех, кто собирался прийти в бирюзу [неба]. Я следовал за ветрами сонма богов. Великий Бог дал мне мою голову. Тот, кто водрузил на меня мою голову, Могущественный с глазами из бирюзы, или Ири-эн-иб-эф (т. е. Тот, кто поступает так, как хочет).

О Усерет^[64], я вошел в тебя в доме, где мне была поднесена священная пища.

О Семам^[65], я вошел в тебя. Мое сердце смотрит, и мне дана Белая корона. Я приведен в небесные сферы, и я делаю так, чтобы все на земле процветало. И сердца Быка, небесных существ и сонма богов радуются. Я бог, который есть Бык, владыка богов, и он выходит из бирюзы [неба].

О священный ном пшеницы и ячменя, я вошел в тебя. Я пришел к тебе и взял все, что следовало, а именно лучшие возлияния сонма богов. Я привязал свою ладью в небесных озерах, я поднял столб, у которого причаливают. Я произнес необходимые слова своим голосом и вознес хвалу богам, живущим в Сехет-хетеп».

Помимо описанных выше человека, благополучно прошедшего суд и добравшегося до царства богов, ждут и другие наслаждения. Ведь в ответ на длинное обращение, приведенное в папирусе Ани и процитированное выше, бог Ра обещает умершему: «Ты взойдешь на небо, ты пройдешь по небу, ты присоединишься к звездным божествам. Хвала будет воздаваться тебе в твоей ладье, ты будешь слушать гимны в свою честь в ладье Атет, ты сможешь лицезреть Ра в его святилище, ты ежедневно будешь заходить с его диском, ты увидишь рыбу Ант^[66], когда она появляется на свет в водах бирюзы, и ты увидишь рыбу Абту^[67] в ее час. Случится так, что Злой падет, когда станет расставлять ловушку, чтобы уничтожить тебя, и суставы его шеи и спины будут разрублены. Ра [плывет] с попутным ветром, и ладья Сектет приближается и входит в порт. Моряки Ра радуются, и сердце Небет-анх (т. е. Исиды) радостно, ибо враг Ра пал на землю. Ты увидишь Гора, стоящего на месте кормчего ладьи, а Тот и Маат будут стоять по обе стороны от него. Все боги станут радоваться, когда увидят Ра, приходящего в мире, чтобы заставить сердца сияющих жить, и Осирис-Ани, победитель, писец божественного потомка владык Фив, будет с ними».

Но, не удовлетворившись ежедневным плаванием в ладье Ра вместе с другими многочисленными блаженными существами, умерший надеется на то, что сумеет превратить каждый из своих членов в бога, а когда это произойдет, сам стать Ра. Так, в XLII главе Книги мертвых умерший говорит: «Мои волосы – волосы Нуна. Мое лицо – лицо Диска. Мои глаза – глаза Хатхор. Мои уши – уши Упуата. Мой нос – нос Хенти-Хаса. Мои губы – губы Инпу (Анубиса. – Примеч. пер.). Мои зубы – зубы Селкет. Моя шея – шея священной богини Исиды. Мои руки – руки Ба-неб-Джеду. Мои предплечья – предплечья Нейт, владычицы Саиса. Мой позвоночник – позвоночник Сути. Мой фаллос – фаллос Осириса. Мои чресла – чресла владык Хер-иба. Моя грудь – грудь Могучего страхом. Мой живот и спина – живот и спина Сехет. Мои ягодицы – ягодицы ока Гора. Мои бедра и ноги – бедра и ноги Нут. Мои ноги – ноги Птаха. Мои пальцы и кости голени – пальцы и кости голени живых богов»^[68].

Сразу после этого покойный говорит: «В моем теле нет члена, который не является членом бога. Бог Тот соединил мое тело, и я Ра день за днем».

Итак, мы описали, как, по мнению египтян, смертный человек мог воскреснуть и достичь вечной жизни. Именно на возрождение во все времена была направлена каждая молитва и любой ритуал, любой текст и каждый амулет, каждая формула. Их цель – помочь человеку достичь бессмертия и вечно жить в преображенном прекрасном теле. Приняв во внимание этот факт, можно решить многие мнимые проблемы, возникающие при чтении египетских текстов, и начать рассматривать египетскую религию как нечто обладающее последовательностью целей и нерушимостью принципов, хотя на первый взгляд кажется, будто все это в ней отсутствует.

Примечания

Дата добавления: 2015-06-28