Часть пеpвая: глубокие корhи 7 страница

являясь такой же обязательной составной частью, как и свод из

лосиных морд 77. В некоторых случаях реки Вселенной изображаются в

виде двух длинных змей с мордами, находящимися выше солнца 78.

77 По альбому А. А. Спицына, рис. 113 -- 123, 125 -- 136, 139

-- 143, 146, 147, 149, 150, 153, 155, 158 -- 161, 163 -- 173, 175 --

182, 184 -- 196, 199 -- 202. 78 Грибова Л. С. Пермский звериный

стиль, табл. II, рис. 3.

Композиции с двуглавым ящером имеют не раздельные

вертикальные потоки двух рек Вселенной, а одну реку, обтекающую всю

Вселенную кругом (№ 104, 105, 111). Примером может служить бляшка №

105, где в центре -- неясное существо, похожее на шамана, а внизу --

двуглавый ящер. Над ящером изображены одна за другой пять лосиных

голов, которые, очевидно, обозначают бег солнечного лося (лосихи

Хэглэн) по небосводу. Крайнюю правую лосиную голову у границы

среднего и нижнего мира заглатывает ящер своей "западною" пастью.

Совершенно тот же сюжет мы видим и на упомянутой выше бляшке №111.

В обоих случаях "река Вселенной" показана круговой линией,

обрамляющей всю композицию, выражающую идею движения времени,

круговорота солнца.

ВЕЛИКАЯ МАТЬ МИРА. Среди шаманских бляшек есть особый тип,

где сохраняется все традиционное обрамление из ящера, двух

жено-лосих и рек Вселенной, но вместо мужской фигуры

"путешествующего шамана" здесь дана огромная личина с неясным

бесформенным туловищем, с ожерельем на шее; иногда четко обозначен

женский пол (№ 195). В ряде случаев ниже этой личины, на ящере,

изображена голова новорожденного лосенка (№ 189-191, 194).

Получается как бы удвоение небесных богинь: по сторонам

композиции четко сохраняются две женские фигуры с двойной ипостасью

(человеческое лицо и лосиная морда), а в центре показана женщина,

рождающая детеныша-лосенка. Иногда (очевидно, в более поздних

вариантах) вся композиция сжимается до схемы, в которой уцелевают

лишь личина, занимающая центральное положение, упрощенный, еле

угадываемый ящер и две, предельно стилизованные, лосиные морды (№

197, 198, 201, 203, 205). В расшифровке нам снова помогает сибирский

фольклор тех же самых мест, где существуют мифы о божественных

лосихах: у эвенков Подкаменной Тунгуски известны представления о

небесной лосихе Бугады Энинтын ("относящаяся к Вселенной мать их"),

хозяйке Вселенной и матери зверей. У кетов -- богиня Томам, тоже

Прародительница всей живности; у селькупов -- Ылюнда Котта, мать и

хозяйка Вселенной. Все они наполовину антропоморфны, наполовину

зооморфны. Но в мифологии они уже выделились из пары небесных

жено-лосих, каждая из которых упоминается в единственном числе как

главная хозяйка всех миров. К IX -- XI вв. этот процесс, судя по

шаманским бляшкам, уже начался: две лосихи есть на всех бляшках, но

на некоторых из них уже наряду с парой лосих появляется и Бугады

Энинтын, рождающая оленьцов. Одна-единственная бляшка (№ 204) с

бородатой личиной в центре схемы Вселенной может отражать самую

позднюю стадию представлений, когда матриархальный образ Хозяйки

Мира сменился патриархальным образом Хозяина Мира, известного в

фольклоре богатыря Майна.

*

Мы сопоставили фольклорные записи у различных народов

Северной Сибири (на Урале, в бассейнах Оби и Енисея) с приуральскими

шаманскими изображениями средневековья и установили, что все

основные черты картины мира, порожденные охотничьим бытом, одинаковы

и там я здесь.

Вселенная состоит из трех миров: подземно-подводный мир,

олицетворенный ящером, глотающим солнце (в виде головы солнечного

лося Хэглэн), средний мир людей и шаманов и верхний, небесный мир,

куда из людей попадают только шаманы, получающие от небесных

владычиц свою колдовскую силу.

Небо представлено двумя женщинами-лосихами, морды которых

образуют небосвод; до этого небосвода долетают крылатые шаманы, от

этих лосиных морд владычиц Вселенной стекают в нижние миры две реки

Вселенной.

Загадка двух небесных оленей разгадана на примере двух групп

фольклорных материалов, разделенных тысячелетием: записей сибирских

космогонических мифов в XIX -- XX вв. и "бронзового фольклора" VII

-- XI вв. в Приуралье.

Далее необходимо установить: является ли обрисованная выше

картина мира местным, локальным комплексом, ограниченным каким-то

определенным тунгусо-самодийско-угорским этносом, или же она может

отражать стадию общечеловеческого мировоззрения?

*

Далекий от славян сибирский фольклор этнически разных народов

и иллюстрирующие его пермско-югорские средневековые сульде позволяют

поставить вопрос о культе небесных оленей в общей форме, как вопрос

о стадии в развитии религиозных представлений человечества.

Проверку всеобщности необходимо начать с той эпохи, когда

охотничье хозяйство господствовало безраздельно, т. е. с палеолита.

В палеолитическом искусстве очень часто встречаются

изображения оленей, но они ничем не выделяются из общей массы

рисунков других животных, служивших объектом охоты и потому

изображавшихся на стенах пещерных святилищ. Единственным исключением

может служить знаменитый "Рогатый бог" ("Dieu cornu" по выражению

Брейля) -- колдун в маске оленя с ветвистыми рогами, нацарапанный в

центре пещеры "Три Брата" в Пиренеях 79. Впрочем, замаскированный

оленем мужчина мог быть даже и не колдуном, а просто охотником,

накинувшим на себя оленью шкуру, для того чтобы ближе подкрасться к

оленьему стаду во время охоты. Очень убедительно мнение, что такое

производственное пе-реряживание породило магию и было одним из

толчков к тотемическому мышлению.

79 Leroi-Gourhan A. Prehistoire do l'art occidental. Paris,

1965, p. 308-309, tab. 57.

Предполагать наличие представлений о небесных оленях у

охотников ледникового периода у нас нет никаких оснований. Иное дело

-- мезолит. Таяние ледника, освобождавшее новые земли, далекие

перемещения охотников за стадами оленей или лосей, потребность в

ориентировке по звездам -- все это должно было породить в мезолите

как культ лосей и оленей, так и перенесение этого культа на небо, на

главнейшие созвездия северного неба. Так, Ursus Major стало лосихой

Хэглэн, a Ursus Minor -- ее дочерью, лосенком.

Мезолитический Оленеостровский могильник дает нам погребение

жреца в уборе, украшенном изображением головы священной лосихи, что

расшифровывается при помощи "чудских образков" как убор шамана,

поднявшегося в небесный мир. Вся обстановка тройного погребения (№

55, 56, 57) чрезвычайно напоминает традиционную композицию пермских

шаманских бляшек: и там и здесь участвуют три фигуры -- мужская в

центре, две женские по бокам. Женщины-лосихи на бляшках обращены

лицом к шаману; женщины в погребениях № 55 и 57 положены лицом к

шаману (погребение № 56). Шаман и там и здесь одет в головной убор,

увенчанный лосиной мордой. "Путешествующий шаман", как мы помним,

мог быть крылатым, чаще всего однокрылым. У похороненного на Оленьем

острове шамана в области левой руки обнаружено много птичьих костей

80. Не крыло ли это?

80 Гурина H. H. Оленеостровский могильник, с. 302.

Нити связи тянутся от Оленьего острова к пермским бляшкам на

протяжении 6000 лет. Недаром до наших дней сохранилось интересное

имя острова, напоминающее о культе оленей.

Промежуточным хронологическим звеном между далеким мезолитом

и шаманскими бляшками Приуралья является ритуальное бронзовое литье

кулайской культуры за Уралом, в верховьях Оби и Енисея, т. е. в

районе бытования современного фольклора, упомянутого выше 81.

81 Косарев М. Ф. Древние культуры Томско-Нарымского Приобья.

М., 1974, с. 144-146, рис. 44-46; Кулапская культура датируется

автором V в. до н. э. -- IV в. н. э., т. е. скифо-сарматским

временем.

Здесь много отдельных фигурок лосей, но есть и композиция с

двумя лосиными мордами и человеческой фигурой в центре, есть

шаманское древо жизни, ящеры. Очень четко в кулайском литье выражена

идея трехъярусности мира.

Культ оленей и лосей в неолите, энеолите и бронзовом веке

представлен огромным количеством петроглифов, писаниц, оленных

камней Европы, Кавказа и Сибири.

Для нашей цели особый интерес представляют изображения двух

небесных оленей в такой земледельческой культуре, как трипольская.

В энеолитических и неолитических земледельческих культурах

Балканского полуострова, Подунавья и Правобережной Украины

встречаются глиняные фигурки "чародеек", т. е. женщин, заклинающих

священную воду в большой мисообразной чаре. Особенно интересна

скульптура из Бечея (Югославия): обнаженная женщина в торжественной

позе сидит на узорчатом седалище; на ее коленях стоит большая

чара 82.

82 Grbic Miodrag. A Neolithic Statuette from Becej in Banat.

-- Archaeologia Jugoslavica. Belgrad, 1954, 1, c. 16-27, fig. 1-4.

Русская и украинская этнография знает много примеров

"волхвования водою", различных аграрно-магических действий с "живой

водой". В новогодних заклинаниях будущего урожая и будущих дождей,

от которых он зависит, часто фигурирует сосуд с водой, над которым

поют "подблюдные песни", "славу хлебу", бросают в воду золотые

кольца, гадают. Воду берут из 12 колодцев; нередко сосуд с водой

ставят "под звезды". От заклинаний воды в чаре происходит и слово

"чародейство", колдовство, аграрная магия, связанная с водой и

молениями о дожде. В древнерусских источниках рядом стоят

"чаровники" и "облакопрогонители"; "чаровать тайными словесами"

приравнивалось к понятию "волхвовать водою". Древнейшей "чародейкой"

является статуэтка из Бечея.

В трипольской культуре (поселение в Незвиско) известны

статуэтка сидящей женщины, седалище, расписная чара и "черпало"; все

это -- принадлежности ритуала заклинания воды, моления о дожде,

глиняные модели настоящего обряда 83. Известно большое количество

мисок-чар трипольской культуры с различными изображениями на

внутренней, предназначенной для воды поверхности. Обращают на себя

внимание чары со стилизованными фигурами двух оленей. У оленей

изображены ветвистые рога, передние ноги, а их туловища обозначены

широкой полосой, как обычно трипольские художники изображали

дождевые полосы. Эти дождевые олени как бы мчатся по небосводу в

каком-то вихре; под их ногами иногда изображена земля, но сами они

летят над землей, не соприкасаются с ней. Иногда в центре чары

изображен знак женского пола (Старая Буда) 84.

рис. 018 Энеолитическая статуэтка изображающая женщину "чародейку", гадающую на священной чаре с водой. Бечей. Югославия (наверху). Священные гадательные чары (трипольская культура) с изображением лвух небесных оленей, обеспечивающих дождь внизу.

83 Рыбаков Б. А. Космогония и мифология..., с. 28, рис. 3. 84

Рыбаков Б. А. Космогония и мифология..., с. 14, рис. 26.

Чары с небесными оленями встречены в разных местах

распространения трипольской культуры (Томашевка, Старая Буда,

Владимировна). Географически и этнически эти районы очень далеки и

от Онежского озера с его Оленьим островом, и от Приуралья, где

сосредоточены шаманские бляшки, и от Сибири, сохранившей в живой

традиции легенды о двух священных небесных оленях. Очевидно, у

трипольцев представления о небесных важенках шли из глубин

собственного мезолитического прошлого, не столь уж отдаленного

хронологически. Семантика небесных оленей существенно изменилась:

если у охотничьих племен (независимо от хронологии) небесные лосихи,

или важенки, создавали приплод оленей и другого зверья на земле, то

у превосходных земледельцев, какими являлись трипольские племена

энеолита, небесные олени изображались в виде двух завихрившихся

дождевых полос, т. е. как податели небесной влаги, дождя, столь

необходимого для урожая.

Е. К. Черныш проследила у трипольцев культ оленя на примере

раннего поселения в Ленковцах: в жилище огромные оленьи рога

занимали центральное положение рядом с очагом 85.

85 Черныш Е. К. Ранньотрипiльске поселення Ленкiвцi на

Середньому Днiстрi. Київ, 1959, с. 24-27, рис. 16-18.

В. И. Марковичем на трипольском поселении в Костештах IV

найден обломок сосуда с интереснейшей росписью: сохранилась часть

женской фигуры с ветвистыми оленьими рогами на голове; это своего

рода трипольская "Бугады Энинтын".

Доказательством существования мифа о двух небесных оленях у

южных племен могут быть известные поясные бляхи кобаиской культуры,

на которых обычно изображался олень с олененком; небесная сущность

оленей подчеркивалась тем, что хищные птицы изображались ниже

оленей, под их ногами. Совершенно так же отражены небесные олени и

в скифском искусстве. На панцире из Семибратнего кургана изображен

олень с маленьким пятнистым олененком; в другой плоскости, ниже

оленей, парит с распростертыми крыльями большая птица. Ясно, что

олени помещены в небесном ярусе. На известной диадеме из

Новочеркасского клада (курган Хохлач), на самом верху ее, изображено

мировое древо жизни, а по сторонам его -- два оленя.

	рис. 019 Небесные олени. Налево -скифский, направо -кавказский (кобанская культура).
	рис. 019 севернорусская вышивка с изображением жертвоприношения быка вместо оленя.
	рис. 019 Севернорусская вышивка с оленями и лосями. Сложная композиция, обрамленная огромными лосиными мордами. (Север).
	рис. 019 Севернорусская вышивка с оленями и лосями. Женщина-лосиха с рогами. (Новгородская область).

Культ оленей и лосей в общем виде широчайшим образом отражен

в искусстве самых различных народов Европы и Азии от каменного века

до средневековья. Но если специально говорить о культе двух небесных

оленей (или лосей), то и в этом случае у нас будет много примеров

устойчивого существования таких представлений в разных концах

древнего мира, в разной этнической среде. Очевидно, такая

повсеместность свидетельствует о том, что культ небесных олених или

лосих как культ Прародительниц животного мира является отголоском

общей для всех народов стадии мезолитическо-неолитического

охотничьего и оленеводческого быта.

*

Вернемся к восточнославянской этнографии XIX -- XX вв., с

рассмотрения которой мы начали свой долгий, как дорога

"путешествующего шамана", ретроспективный поиск.

Важнейшим разделом русского народного искусства являются те

категории предметов, которые соприкасаются с культом, с ритуальными

действиями, с устойчивыми религиозными (в том числе и языческими)

представлениями. Такими категориями оказываются прежде всего прялки

и полотенца, в меньшей степени -- свадебные подзоры, скатерти и

ковши. Прялка с древнейших времен была необходимейшим орудием

производства, без которого нельзя было ни сплести сеть на рыбу, ни

изготовить тенета или силки на дичь. Недаром считалось, что сама

судьба ("среча") была пряхой, прядшей "нить жизни". Резьба и

живопись на прялках нередко отражали космологические представления

глубокой древности 86.

рис. 023

86 Рыбаков Б. А. Макрокосм в микрокосме народного искусства.

Однако для нашего поиска небесных оленей прялки дают очень

мало. Иное дело полотенца. Полотенце-убрус является ритуальным

предметом: убрусами увешивали ветви священных деревьев, на полотенце

подносили хлеб-соль, полотенцами вместо вожжей сдерживали коней

свадебного поезда. Важно то, что полотенца-"набожники" сохранили

свое почетное место в красном углу избы, на полочке для икон

(божнице), и вышитые на полотенцах языческие богини уживались с

христианскими святыми.

Вероятно, красный угол -- исконное древнее место для

языческих убрусов, а полотно играло в свое время роль иконной доски,

и на него наносились священные языческие изображения,

предшествовавшие иконам. Поэтому мы должны с особым вниманием

относиться к вышивкам на полотенцах, на этих языческих иконостасах,

полных глубокой архаики.

Основной традиционной схемой древней ритуальной вышивки была,

как известно, трехчастная композиция: женская фигура (богиня?

жрица?) в центре и два всадника по сторонам ее. Древние мотивы в

вышивке, сохраненные лучше всего на Севере, были распространены

очень широко. И. Я. Богуславская подчеркивает "общерусский характер

древних мотивов народной вышивки", перечисляя те губернии России,

где они изучены: Архангельская, Вологодская, Олонецкая,

Новгородская, Псковская, Петербургская, Тверская, Ярославская,

Смоленская, Калужская, Тульская, Орловская, Воронежская, Тамбовская

87.

87 Богуславская И. Я. О трансформации орнаментальных мотивов,

связанных с древней мифологией, в русской народной вышивке. -- В

кн.: Тезисы докладов VII Международного конгресса антропологических

и этнографических наук. М., 1964, с. 8; см. также: Фалеева В. А.

Русская народная вышивка (древнейший тип). Л., 1949.

После замечательного открытия В. А. Городцовым языческой

семантики русских вышивок 88 многие исследователи пошли по его пути,

но только спустя 40 лет после выхода в свет статьи Городцова

появилась первая попытка систематического рассмотрения вышивок: А.

К. Амброз, прослеживая судьбы древнего символа плодородия -- "ромба

с крючками" ("жабы"), дал также и схему развития сюжетов русской

языческой вышивки 89. Схема такова: с появлением земледелия

возникает "ромб с крючками" как идеограмма плодородия; затем

появляется конь в сочетании с ромбом и богиня. Средневековье

добавило всадника; в XVIII -- XIX вв. появились, сосуществуя со

всеми предшествующими композициями, мужские фигуры и какие-то

крылатые существа. Олени не нашли места в схеме Амброза, хотя

вышивки с оленями нам широко известны. Можно согласиться с автором,

что его статья "не претендует на полный анализ русской вышивки

архаического типа" (с. 61).

88 Городцое В. А. Дако-сарматские религиозные элементы...

89 Амброз А. К. О символике русской крестьянской вышивки...,

с. 74, рис. 8.

В 1971 г. появилась статья Г. Г. Громова, Д. В. Деопик и В.

И. Плющева, посвященная анализу отдельных элементов русской

вышивки90. В качестве объекта исследования авторы взяли 241 образец

вышивок из Архангельской обл. и рассмотрели отдельные элементы

композиций. К сожалению, композиция вышивок как целое, как

определенная совокупность элементов авторами не рассматривается.

90 Громов Г. Г., Деопик Д. В., Плющев В. И. Применение

методов количественного анализа орнаментальных образов русской

народной вышивки. -- Вестник МГУ, 1971, № 4. Выражаю благодарность

Г. Г. Громову, предоставившему в мое распоряжение фотографии всех

вышивок (см. главу "Русские вышивки и мифология").

Для наших целей важно то, что авторы определяют ряд

изображений как относящиеся к "рогатым животным (лось или олень)" и

отмечают "контаминацию образов" этих животных с образом коня. В

итоговой части авторы указывают на "преобладание мотива лося-оленя

над мотивом коня" 91, что даже в таком абстрагированном от общего

облика вышивок виде представляет значительный интерес. К такому же

выводу на основании исчерпывающего учета всех русских вышивок пришла

Г. С. Маслова, лучший знаток "полотняного фольклора" русского

Севера: "Основные мотивы животных в вышивке: олень (лось), кони,

барс..." 92.

91 Громов Г. Г., Деопик Д. В., Плющев В. И. Применение

методов количественного анализа..., с. 90 и 96. 92 Маслова Г. С.

Орнамент русской народной вышивки. М., 1978, с. 70.

Вышитые композиции с оленями-лосями долго не попадали в поле

зрения исследователей; их заслонили собой наиболее распространенные

композиции с двумя всадниками и женской фигурой в центре, ставшие

как бы стандартом при изучении русской сюжетной вышивки. Однако

музейные коллекции хранят значительное количество тканей и вышивок

с оленями или лосями из разных мест (бывш. губернии Новгородская,

Вологодская, Олонецкая, Тверская, Петербургская, Архангельская,

Калужская, Полтавская). В их географическом распределении ощущается

тяготение к Северу с его финно-угорским субстратом, хотя встречаются

они и в чисто русских областях.

Рентгеновский анализ икон XVI в. позволил И. Я. Богуславской

выявить орнамент полотняных вышитых скатертей, использованных в свое

время иконописцами в качестве "паволоки" -- ткани, наклеивавшейся на

икону для подгрунтовки. Скатерти XVI в. из района Белоозера

оказались расшитыми оленями, лосями, птицами, деревьями и женскими

фигурами 93. Скатерти украшены сплошным ковровым узором, покрывающим

все пространство. Такое изобилие оленей (143 изображения на

уцелевшей части) заставляет вспомнить записи этнографов, сделанные

в этих же белоозерских местах, о давних жертвоприношениях оленей,

приуроченных календарно к христианским праздникам, а топографически

-- к сельским часовням и храмам. Не лишено вероятия, что для

подгрунтовки икон были использованы церковные скатерти, связанные

с древними полуязыческими пирами-братчинами, на которых поедалось

мясо жертвенных оленей (см. выше).

93 Богуславская И. Я. О двух произведениях средневекового

народного шитья. -- В кн.: Русское народное искусство Севера. Л.,

1968, с. 91 -- 106, рис. на с. 92, 95 и 97.

Вышивки XIX в. дают нам несколько типов композиций с оленями.

Простейшим и наименее интересным видом вышивок является

общеевропейская композиция: два оленя по сторонам "древа жизни" 94.

Значительно важнее для нас композиции с женской фигурой в центре.

Одни варианты ее напоминают классическую трехчастную композицию:

богиню с предстоящими ей всадниками-"прибогами", но с тем отличием,

что вместо коней вышиты молодые олени с небольшими рогами и

коротеньким хвостиком, а вместо всадников -- две женщины, как бы

стоящие на оленях. Точно такая же композиция встречается и у

тверских карел 96. В карельском варианте в центре -- не одна, а три

женских фигуры (средняя -- рогата). Рогатая женская фигура посреди

бегущих в одну сторону оленей известна из Новгородской обл. 96 В

тканых вологодских узорах встречается своеобразный вариант: два

сильно стилизованных лося подходят к центральной крупной женской

фигуре, упирающейся головой в верхнюю кромку, а по сторонам этой

срединной композиции вытканы две женщины, стоящие на спинах каких-то

огромных фантастических птиц 97.

В русском и финно-угорском искусстве Севера встречается

довольно устойчивый тин вышивки с оленями, украшающей полотенца,

рубахи и очелья головных уборов -- сорок. Олени или лоси с

массивными рогами стоят по сторонам своеобразной женской фигуры,

голова которой украшена огромными раскинутыми рогами, руки

распростерты вверх, а нижняя часть тела изображена в виде

нагроможденных друг на друга изломов. Эти изломы, возможно,

стремились передать четвероногость оленьего естества, этой сложной,

полуантропоморфной фигуры 98. Нередко ветвистые рога вышивались ниже

головы, на уровне рук: вышивальщица как бы выдвигала человеческое,

женское естество на главное место, подчиняя ему естество оленье или

лосиное 99 (см. рис. на с. 80, 81).

94 Кроме Севера, встречаются в Калужской, Полтавской

областях. См., например: Калужская народная вышивка. М., 1955, табл.

9.

95 Маслова Г. С. Народный орнамент верхневолжских карелов,

табл. LVII, рис. 4; табл. XLIII, рис. 1.

96 Богуславская И. Я. Русская народная вышивка, рис. 11. К

этой композиции придется вернуться в дальнейшем.

97 Кожевникова Л. А. Особенности народного узорного ткачества

некоторых районов Севера. -- В кн.: Русское народное искусство

Севера. Л., 1968, с. 112 -- 113 (ткань из Великого Устюга); Динцес

Л. А. Изображение змееборца в русском народном шитье. -- СЭ, 1948,

№ 4, с. 45, рис. 10.

98 Работнова И. П. Финно-угорские элементы в орнаменте

севернорусских вышивки и тканья. -- В кн.: Русское народное

искусство Севера, с. 89, рис. 1 и 2.

99 Маслова Г. С. Народный орнамент..., табл. XV, рис. 1;

табл. XVII, рис. 1; табл. XVIII, рис. 2. В русской вышивке очень

част мотив "елочек", которые изображались точь-в-точь как оленьи

рога и вышивались не вертикально, как следовало бы ставить растения,

а всегда косо, раскинутыми попарно в стороны, как и должны быть

оленьи рога. См. оленьи рога "елочкой": Калужская народная вышивка

рис. 9, и указанные работы В. А. Городцова и Г. С. Масловой.

Отдельные пары рогов-елочек в сочетании с женской фигурой см.:

Богуславская И. Я. Русская вышивка. Л., 1971, рис. 11; Фалеева В. А.

Женский персонаж в русской народной вышивке. -- В кн.: Фольклор и

этнография русского Севера. Л., 1973, с. 119 -- 132.

Рогатые женские фигуры в вышивке встречаются довольно часто,

как в сочетании с оленями, так и без них. Следует отметить, что

вышитые изображения женщин с рогами на голове находят соответствие

в реальных русских головных уборах. Так, например, в бывшей

Калужской губ. еще на рубеже XIX и XX вв. молодые крестьянки носили

кички с двумя огромными (до 70 -- 80 см) рогами, скрученными из

холста. Священники не пускали невест в церковь в таких языческих

ритуальных уборах 100.

100 Материалы по этнографии России. М., 1911. Вып. VI.

Широкое географическое распространение вышивок с олене-лосями

и рогатыми полуженщинами-полуваженками заставляет нас рассмотреть их

в одном ряду с разобранными выше мифами охотничьих племен и

средневековыми сульде, в которых хорошо отразились весьма архаичные

представления об оленеобразных рогатых хозяйках Вселенной или

безрогих лосихах вроде Хэглэн и ее дочери. Дело здесь не во внешней

Дата добавления: 2015-06-28