Бумажный «город» ос

Точно слоем пыли покрылись мои яркие чувства и переживания, совсем так, как листочки тополей у дороги, — листочки когда-то свежие, клейкие, ярко-зеленые.

Теперь я знал, что фанерный домик Думчева стоял когда-то около старой, запущенной беседки, и мне, конечно, очень хотелось побывать перед отъездом в этих местах. Ведь там же в траве были найдены микроскопические листочки!

Дорога начала медленно спускаться с горы. Вот перекресток асфальтовой и проселочной дорог. Остановился. Это та проселочная дорога, которая ведет через рощу к аллее.

Я шел по петляющей дороге, и нить моих мыслей — овеем, как дорога, — вилась, кружилась вокруг все той же истории Думчева. Ничего нет удивительного в том, что я не справился с этой задачей. Я готов себя извинить. Помню, когда-то я читал очень старый журнал. В нем редакция сообщала читателям, что какой-то документ не может быть прочтен, так как из одного слова, состоявшего из девяти букв, осталось семь букв, то есть стерлись только две буквы. Слово это: «под.о.ный».

Редакция просила разгадать слово, то есть проставить только две буквы. Что же касается всего документа или существа его, то редакция не считала возможным давать на этот счет какие-либо пояснения. И вот читатель-моряк прислал в редакцию письмо, где утверждал, но это слово — «подводный»; читатель-врач утверждал, что это слово — «подкожный», прокурор — «подложный», архитектор — «подпорный», извозчик — «подножной», учитель — «подробный», крестьянин — «подворный», бондарь — «поддонный». Было множество и других ответов, но каждый ответ чаще всего отражал профессию, занятие читателя. Но все же, сколько разных противоречивых решений такой простой на первый взгляд задачи!

Я прошел мимо полуразрушенной беседки и стал искать следы фанерного домика и пасеки, о которых прочел в воспоминаниях актера. Увы! Все заросло здесь буйной травой. Маленький ручей, поблескивая водой, медленно пробирался сквозь траву. Стеной стоял шиповник:

Вокруг шиповник алый цвел,

Стояла темных лип аллея…

Я перешагнул ручеек и, задевая кусты шиповника, пошел по густой, высокой траве. Вот какой-то полусгнивший деревянный брусок, вросший в землю. С жужжанием кружатся, носятся вокруг него осы. Я увидел гнездо ос. Оно напоминало большую грушу из серой бумаги. Бумажный «город» ос! Мне показалось примечательным, что весь «город» обращен вверх дном: каждая ячейка смотрит вниз. Опрокинутый «город»! Отмахиваясь, я оторвал кусочек их сооружения, точнее говоря, — кусочек тонкого картона.

В нескольких шагах от бумажного «города» ос лежала полусгнившая доска. Из нее торчали два заржавленных гвоздя. Вот и все, что осталось от домика, где Думчев производил свои опыты: деревянный брусок, врытый в землю, и полусгнившая доска.

Кругом было тихо. Только стремительно с жужжанием летали осы.

Держа в руках кусочек картона, отломленный мною от стены «города», я решил посмотреть, можно ли на нем что-либо изобразить. Стал доставать из кармана карандаш и тут же нечаянно уронил его в траву. Нагнулся, но карандаша не нашел. И сразу же появилась около меня уже знакомая рыжая собака с черной спиной; виляя хвостом, тычась мордой в траву, она шарила носом по земле — видно, хотела «помочь» мне найти карандаш. Пройдя несколько шагов, я уселся на какой-то пень и с любопытством стал смотреть, как собака, отбиваясь от ос, сердито заворчала и побежала прочь.

— Гражданин! Гражданин, что вам здесь надобно? — услышал я резкий возглас.

Передо мной стояла заведующая овощной базой Райпищеторга.

Может быть, смешно и глупо, а может быть, вполне естественно, но мне захотелось рассказать чужому человеку, которого никогда больше не увижу, — рассказать о том, что когда-то произошло здесь. Как это сделать? С чего начать? Начну с того, почему я пришел сюда.

— Все дело в том, что у меня под утро разболелась голова… — начал я.

— Бедненький! — Лицо женщины выразило заботу и участие ко мне. — Проводила бы вас в поликлинику, да отлучиться не могу.

— А разболелась голова из-за того, что всю ночь не спал…

— Так не разговаривать надо, а идти к доктору следует.

— А не спал я потому, что читал всю ночь чужой дневник…

— Поликлиника там, за поворотом, не доходя поселка научных работников. Дежурный врач сегодня хороший — Марией Ивановной зовут.

— А в этом дневнике говорится об одной необычайной истории, которая случилась вот здесь, на этом самом месте, где мы с вами стоим…

Лицо Черниковой стало испуганным:

— Какая история? Когда? Я здесь все время… Идемте к доктору, вам порошки дадут…

Тут я вспомнил:

— Ах да, порошки! Уже одиннадцать часов — пора принять второй раз пирамидон с кофеином. Можете ли вы мне принести стакан воды — запить порошок… Или я сам…

Дата добавления: 2015-06-28