Часть I. Славяне Восточной Европы в v—vii ВВ. Открытого Б. А. Тимощуком на поселении Гореча, встречен обломок амфоры позднеримского типа, от­носящейся ко времени не позднее V в

открытого Б. А. Тимощуком на поселении Гореча, встречен обломок амфоры позднеримского типа, от­носящейся ко времени не позднее V в. (Тимощук В. О., 1976, с. 39). Таким образом, представляется несомненным, что культура пражской керамики на­чинается в V в.

Погребальными памятниками культуры типа Пра-га-Корчак являются грунтовые могильники и курга­ны. В V—VI вв. здесь безраздельно господствовал обряд трупосожжения. Кремация умерших всегда происходила на стороне.

Собранные в погребальном костре кальцинирован­ные кости хоронили в бескурганных могилах или в курганных насыпях.

Грунтовые могильники известны на широкой тер­ритории, но пока в сравнительно небольшом количе­стве. В большинстве случаев это отдельные, случай­но выявленные захоронения (Барашевка, Вилы, Звиняч, Ужгород, Хотомель). Наиболее крупные из исследованных могильников насчитывают не более 20 погребений (Шумск, Хорcк, Тетеревка). В Шум-ске открыто и место, где совершались сожжения умерших,— мощное кострище, окольцованное рови­ком.

Во всех выявленных захоронениях сожженные кости были помещены в глиняные урны или накрыты горшком, перевернутым вверх дном. Могильные ям­ки обычно круглые в плане, диаметром 20—80 см и глубиной 20—60 см. Заполнены они черной углистой землей.

Особняком пока стоят захоронения, открытые при случайных земляных работах в Ужгороде. Урны с сожженными костями были поставлены на костри­щах диаметром до 3 м, на которых были сделаны вы-мостки из камней (Пеняк С, И., 1968, с. 596).

Кроме глиняных сосудов пражско-корчакского ти­па, в грунтовых могильниках почтя ничего не встре­чено. Исключение составляют железная пряжка из Хорска, которую Ю. В. Кухаренко датировал VI— VII вв. (Кухаренко Ю. В., 1961, с. 7), глиняный «хлебец» (Суемцы) и оплавленная бусина из зеле­ного стекла (Хетеревка).

Курганные могильники обычно состоят из 10—50 невысоких, округлых в плане насыпей, окруженных кольцевыми ровиками (высота их 0,3—1 м, диаметры Оснований 4—10 м). Известны курганы VI—VII вв. лишь в бассейне Припяти, на Тетереве и Буге. В об­ласть Днестровского бассейна они не заходят. Как правило, курганные группы состоят из насыпей с захоронениями, содержащими пражско-корчакские горшки-урны, и насыпей с более поздними погребе­ниями.

Кремация умерших повсеместно происходила на стороне. Остатки трупосожжений помещались в ос­нованиях курганных насыпей на небольших ритуаль­ных кострищах, в урнах или ямках, вырытых в ма­терике. В каждой насыпи находится по две-три урны корчакского типа. Кроме того, безурновые захороне­ния встречаются в насыпях на самой различной вы­соте. Таким образом, каждый курган представлял собой коллективную усыпальницу, по-видимому, при­надлежащую патриархальной семье. Использовались курганы продолжительное время, поэтому наряду с сосудами пражско-корчайского типа в них встреча­ются обломки лепных горшков VIII—IX вв.

В некоторых курганах имелись кольцевые оградки вокруг погребений (Мирополь, Семурадцы). В кур­ганах 1 и 2 в Мирополе зафиксированы четырех­угольные деревянные конструкции из вертикальных стояков и горизонтально положенных бревен.

Наиболее полно исследованы курганные могильни­ки между селами Мирополь и Ульха на р. Случь (Гамченко С. С., 1901, с. 360-384; Кухаренко Ю. В., 1969; с. 111—115), около сел Селец (Кухаренко Ю. В., 1968, с. 316—319), Климентовичи (Musianowicz К., 1975, s. 325-338), Семурадцы (Поболъ Л. Д., 19-59, с. 65-67).

Таким образом, в VI—VII вв. на рассматриваемой территории курганные захоронения сосуществовали с грунтовыми могильниками. С IX столетия здесь уже безраздельно господствовали курганы. Поэтому нужно полагать, что грунтовые могильники — более древние погребальные памятники, которые в VI— VIII вв. постепенно были сменены кургряами.

Основным занятием славянского населения V— VII вв., оставившего древности с пражско-корчакской керамикой, было земледелие, о чем свидетельствуют и топография поселений, и зерновые ямы, зафикси­рованные на них, и некоторые вещевые находки (сер­пы, обломки жерновов, глиняные «хлебцы»). Скорее всего в западноволынских и верхнеднестровских зем­лях, где земледелие имело глубокие традиции, оно было пахотным, хотя орудия обработки почвы пока на поселениях не встречены. В Полесском регионе земледелие могло быть подсечным. Кроме того, насе­ление занималось скотоводством, различными промы­слами и домашними ремеслами. Византийский автор VI в. Маврикий Стратег сообщает, что славяне вла­дели «большим количеством различного скота». Сре­ди остеологического материала из поселения Рипнев кости домашних животных составляют 84%. На пер­вом месте стоят крупный рогатый скот и свинья, срав­нительно небольшая доля принадлежит козам и ко­ням. Виды диких животных и птиц представлены кабаном (91,7%), волком (4,1%), медведем (1,4%) и тетеревом (2,8%).

Выявляемые на поселениях гнезда жилых постро­ек с хозяйственными сооружениями, очевидно, свиде­тельствуют о ведении хозяйства большой патриар­хальной семьей. Пахотная земля находилась в кол­лективном владении и сообща распределялась между отдельными хозяйствами, пастбища и леса принадле­жали сельской общине-патронимии.

В междуречье Буга и Днепра керамика пражско-корчакского типа и вся культура раннесредневековых славян не имеет генетических корней. Ко II—IV вв. на Волыни относятся памятники типа Дитиничи-Тришин (Смгшко М. Ю., Свешшков I. /Г., 1961, с. 89— 114; Кухаренко Ю. В., 1965, с. 97—101), оставленные поморско-мазовецкими (или, по новейшей польской терминологии, вельбаро-цецельскими или просто вельбарскими) племенами (Kuharenko J. V., 1967, р. 19-40; Кухаренко Ю. В., 1980).

Истоки керамики пражско-корчакского облика обнаруживаются среди глиняной посуды пшеворской культуры, получившей распространение в первой по­ловине I тысячелетия н. э. в междуречье Одера (Од­ры) и Буга (Kostrzewski /., Chmielewski W., Jazdze-Wski К., 1965, s. 245-251, 259-265.) На памятниках этой культуры встречены и горшки, которые могут

ГЛАВА 1. КУЛЬТУРЫ ЮЖНОГО РЕГИОНА

рассматриваться в качестве прототипов пражско-кор-чакской керамики, и собственно пражско-корчакские сосуды. Черты сходства между отдельными типами пшеворской посуды и славянской керамикой V— VII вв. неоднократно характеризовались польскими археологами (Kostrzewski /., 1965, S. 10—26; Hilcze-rowna Z., 1967, s. 53-78; Szymanski W., 1967, s. SOS-327). В нашей литературе этот вопрос анализировал­ся И. П. Русановой (Русанова И. Д., 1976, с. 205— 213) и В. В. Седовым (Седов В. В., 1979, с. 67, 68, 116). Обряд погребения славянских грунтовых мо­гильников V—VII вв. также обнаруживает некоторую преемственность с известным по пшеворским могиль­никам ритуалом, в особенности в Висленском регионе (Седов В. В., 1979, с. 71, 116). Имеются элементы преемственности и в домостроительстве. Все это дает возможность предполагать, что славяне, оставившие памятники с керамикой пражско-корчакского типа, являлись потомками носителей пшеворской культуры, расселившимися в V—VII вв. на обширных простран­ствах от верхней Эльбы до среднего Днепра (Се­дов В. В., 1976в, с. 89-107).

Географическое распространение керамики праж­ско-корчакского типа позволяет утверждать, что эта посуда характеризует одну из племенных группиро­вок славян V—VII вв.—именно ту, которую историк VI в. Иордан называет sclaveni (склавены — славены, вполне очевидно, что «к» здесь вставное). Византий­ские авторы VI в. именуют их славянами. Иордан со­общает, что «многолюдное племя венетов» в его время было известно «под тремя именами: венетов, антов, склавенов» (Иордан, с. 90). Указывается и область расселения этого племени: «Склавены живут от горо­да Новиетуна и озера, именуемого Мурсианским, до Данастра, а на север — до Висклы...» (Иордан, с. 72).

Интерпретация этих географических данных об­стоятельно рассмотрена Е. Ч. Скржияской (Иордан, с. 213—218). Город Новиетун и Мурсианское озеро, очевидно, ограничивали территорию расселения с(к)лавенов с запада или юго-запада. Новиетуном Иордана скорее всего можно считать город Невиетун на Саве. Здесь же находилось и Мурсианское озеро (около города Мурсы, теперь Осиек). Е. Ч. Скржин-ская полагает, что Мурсианским озером прежде мог­ло называться озеро Балатон в Паннонии (путь к не­му начинался для римлян преимущественно от города Мурсы).

Таким образом, географические координаты рассе­ления с(к)лавенов по Иордану—река Сава на юго-западе, возможно, Балатон на юге, Висла на севере и Днестр на востоке. Эта территория как раз совпадает с основной областью распространения керамики праж­ско-корчакского типа. Только в отдельных местах ар­хеологический ареал выходит за пределы территории, ограниченной координатами Иордана. Таковы При-эльбье и Припятское Полесье. Однако это, очевидно, объясняется тем, что сведения Иордана относятся к первой половине, VI в., а археологический ареал очер­чивается на основе суммарных данных V—VII вв.

Дата добавления: 2015-06-28