ДИКАЯ ПЕСНЯ 3 страница. человек, на все двенадцать варварских Племен

человек, на все двенадцать варварских Племен. Хоть и был палач сильным

парнем, но слегка умом отсталый. Поэтому не понимал, что совершает от

имени общества. «Он дурень. Ему Бог простит! – говорил про него Пророк.

– А нам, нормальным, убивать нельзя! Никого из человеков убивать

нельзя!» – так учил людей Пророк. И все смертные решения, да и вообще

приговоры – и по более мелким грехам и ослушаниям – выносили не самочинно,

как прежде, а были введены Народные суды, и для судов заведен

Судебник. И каждый взрослый мог присутствовать в суде и свободно выступать,

говоря без страха по делу разбираемому, не произнося напраслины

и не болтая пустого. За этим следила стража, которая гнала взашей

из Судебной избы всех болтунов и краснобаев. И вообще наблюдала за

порядком в Племенах.

Вот так новая вера утверждалась. То есть, возрастала вера в народе

варварском довольно быстро. Потому как была гуманная и даже справедливая.

К тому же, народ уже не боялся своего Пророка. Всем и каждому

было известно, как он обходится с ДвенадцатьюУчениками. И даже волшебный

жезл со смертоносным зубом не пускает в ход уже целый год. А

может быть, и два. Короче, он, Пророк – не вредный. И от народа требует

совсем немного. Поклоняться Единому Богу. Жить мирно. Не воевать.

Не враждовать. Не делать людям гадостей и хорошо работать. А что еще

такого Пророк требовал? Да ровным счетом – ничего! Ну, кормить его

надо было. Самого, и учеников, да совсем редко что-нибудь построить на

Пророковом дворе. Новую избу там, сортир или сарай какой. Конюшню,

хлев... Подремонтировать храм Единого Бога или укрепить ограду у двора

Пророка. Да ведь это все – такие пустяки! И правда, ерунда и минутное

дело для сотен и тысяч здоровых амбалов из Двенадцати Племен между

рекой Днепром и речкой Припятью.

* * *

Двенадцать Учеников жили на дворе Пророка. Все дни вместе с Пророком

работали они, не покладая рук. Трудились в огороде и на скотнике.

А бывало – и на полях, посильно помогая людям из ближней ко двору

деревни и в часы отдыха рассказывая о Едином Боге и новых откровениях,

полученных Пророком во сне. Еще Пророк учредил один день из

семи для отдыха и поклонения Всевышнему. В этот день все окрестные

жители приходили на Пророков двор в новый Храм, где сначала молились

Единому, а потом могли послушать Пророка и учеников и узнать много

полезного. Как лечить ту или иную болезнь, или, скажем, как лучше возделывать

поля... Послушать легенды, сказки, байки. Не удивительно, что

народ варварский валом валил на двор Пророка. Каждый седьмой день во

дворе Пророка собирались радостные толпы.

Так Сафронов Михаил Юсуфович из ФСБ РФ сумел учредить день

воскресный. А значит, ввести понятие недели и календаря и поселить в

туманном народном сознании представление о времени...

Остальные шесть дней Пророк и его ученики трудились на дворе, а

вечерами при лучине читали уцелевшие книги. А особо интересные и полезные

даже переписывали на воловьих кожах. И снимали списки с ценных,

ветхих книг...

В результате народные сказания обогатились историями о благородном

юноше – сыне злодейски убитого царя неведомого племени, живущего

за морем – Гамлете, о несчастном, старом и глупом царе Лире, а также

страшной историей о неком бедном ученике, убившем топором подлую

старуху, но потом раскаявшемся. И хотя старуха та была гадостной тварью

– убивать ее было «табу». Так говорилось в той истории. «А иначе

– что же будет? Каждый будет резать каждого, по обиде и злобе, без жалости,

закона и порядка, воображая, что он – само Небо? Так не годится! На

все должен быть закон!» – объяснил суть истории сам Пророк, к тому времени

уже провозгласивший на очередном Всеплеменном праздновании в

новом Храме Десять заповедей Бога.

Итак, юноши читали уцелевшие книги и пересказывали их темным

дикарям, которые от этих историй становились чуть умнее. Самые талантливые

из учеников сочиняли песни, сказки и баллады. Сюжеты они брали

прямо из народной жизни. Но иногда вдохновение свое черпали в «древней

» истории, как им сказал Пророк, «уже погибшего мира».

В настоящий момент, благодаря материалам, переданным на борт

«Альфа-Бета-Икс» непосредственно от нашего агента Сафронова, осуществляющего

свою деятельность на планете Земля под вымышленным

именем «Пророк», мы имеем многочисленные артефакты жизни земной

цивилизации. Это письменные источники и графические материалы. Ряд

этих материалов находится на борту корабля. Основная масса их до сих

пор сконцентрирована на так называемом «Пророковом Дворе» и ожидает

дальнейшей транспортации на борт корабля для проведения более

тщательного анализа. Любопытно, что среди собранных Сафроновым

материалов фактически отсутствуют артефакты, датировку которых мы

способны привязать к временному периоду земной истории второй половины

пятидесятых годов двадцатого столетия. Удивительно, что и материалы

более позднего периода – шестидесятых, семидесятых и других

десятилетий двадцатого и двадцать первого века – на планете практически

отсутствуют. В настоящий момент это одна из величайших исторических

загадок, которую предстоит решить специалистам Шестого отдела, уже

сформировавшего группу из аналитиков-историков и лингвистов, археологов

и практических администраторов, а также работников следственных

органов, включая судебных криминалистов. Все они призывались ранее

Шестым отделом в рамках программы поиска планеты, подходящей для

дальнейшей жизни цивилизованного человечества. Весь отряд специалистов

в свое время подбирался Центром в Хьюстоне, как костяк для будущей

колониальной административно-хозяйственной структуры. К сожалению,

поиски планеты, пригодной для проживания людей, в настоящий

момент потерпели провал, и Шестой отдел принял волевое решение немедленно

свернуть выполнение этой программы, дабы не потратить силы

экипажа зря. К тому же, жизненные ресурсы корабля, а так же, твердость

духа экипажа «Альфа-Бета-Икс» пребывают сегодня на пределе. Так что,

рано или поздно, нашей Станции предстоит приземлиться. Но решение об

этом пока не принято специалистами.

ПРИЛОЖЕНИЕ 1

Что касается творчества варваров, то ниже приводится одна из самостоятельно,

без прежней мифологической или литературно-художественной

основы, сочиненных песен. Традиционно она считается самой страшной

песней. И называется – «Сказание об Иосифе Ужасном». В данный

момент несколько представителей от различных школ историков, лингвистов

и археологов бьются над загадкой этой песни. Многие их них до

сих пор не могут понять, какая личность из земной истории имеется в

виду. Большинство уверено, что это Чингиз-хан. Иные утверждают, что

легендарный изверг – герой песни – хан Батый или хан Мамай. Кто-то

вспоминает Атиллу, по прозвищу «Бич Божий». И совсем уж смехотворно

предположение, что имеется ввиду Наполеон.

Итак, перед нами плод народной фантазии, со значительными искажениями

переработавшей древнейшую историю. Не стоит искать в песне

полноты исторической правды. Это было бы так же смешно, как в сказаниях

про богатырей отыскивать настоящую историю древней Киевской

Руси... Не судите строго о поэзии древних людей (волею судеб они все

– наши современники, но для нас эти люди, все равно, как бы «древние»).

Это подлинный, архаический текст. Сочиняли эту песню варвары и подлинные

дикари. Приводить ее полностью в докладе не имеет смысла. Вот

характерные отрывки этого народного сказания:

Сказание об Иосифе Ужасном

Затем пришёл Иосиф. И звали Иосифа того – Железный.

Из-за стен града каменного, злого, Льва выгонял тот Иосиф.

Лавки и торговлю всякую в краю том скоро закрывал Иосиф.

И друзей своих прежних – заединщиков – скоро и жестоко поредил Иосиф.

Как солому на поле, их он поломал всех, и верных, и неверных.

И ходил Иосиф прямо, перед идолами своими, во все дни свои.

Перед Карлою и пред плешивым Ильичем козлобородым.

Богачей выгонял и из града, и с села на погибель в лес да в поле тот Иосиф.

И оттого все скоро стали бедными и зависимыми от него и от приказчиков его.

И никто во все дни жизни его не имел воли-права ни работать и ни торговать,

Ни покупать и ни выменивать что-либо, как только по его, Иосифову, дозволению

и по совету.

Так всю свою страну в рабство обратил Иосиф.

Так и было. Во все дни жизни всех рабов Иосифовых,

Во все их дни без перемены. И так оставалось и впредь.

До скончания всех дней Ужасного, и до скончания века Иосифова.

У рабов своих отнимал хлеб Иосиф.

Отнимал и запер он в амбары хлеб тот на дворе своем.

И глад великий пошел от того на всей его земле. И мор. И болезни чумные.

Было так до пяти лет на той земле.

Но не отворял амбаров своих Ужасный Иосиф.

И не давал он хлеба из них никому.

А только к недовольным посылал со двора своего стражников Иосиф.

И хватали они каждого, кто говорил худое про дела Иосифа,

Нечестивые и страшные дела те и губительство его великое в человеках.

Надевали стражники оковы на полонников железные

И бросали раба того Иосифова в темную темницу,

В большую темницу, в темницу работную.

Где раб тот несчастный под кнутом у слуг и голодом

Трудился, в язвах и во вретище,

До скорейшей, до своей мучительной гибели.

И стоял во всем крае Иосифа голод и всяческий возможный недостаток.

И ущерб великий для всего. Для людей, для скотов и для злаков.

И бывало так во все дни его, во дни Иосифа Ужасного.

Во все дни его без перемены, до скончания Ужасного,

До скончания проклятого Иосифова века.

И ходил Иосиф прямо, перед идолами своими, во все дни свои.

Перед Карлою и пред плешивым Ильичем козлобородым.

Хлеб Иосиф тот за море продавал, посылая с хлебом корабли великие.

Принимал купцов он чужеземных на своем дворе,

И множество серебренников за тот хлеб, вырванный из ртов голодных, выручал

тогда Иосиф.

И богател двор Иосифа Ужасного от того во все дни проклятые его.

А потом, присытившись всем этим, пригласил Иосиф на те самые серебренники

к себе на двор

Мастеров заморских разных и известных.

А мастера те, великие и чужеземные, за те серебрянники нечестивые

Обильно строили тот двор препоганый – двор Иосифа Ужасного.

И завел тогда Иосиф и коней много-множество, и ослов, и ослиц.

Колесницы завел Иосиф самоходные. И орудия железные, для войны великой и

Для скорой битвы, и для кровавой сечи приготовленные.

И завел Иосиф это, приготовясь, по безумству своему, к войне грозной, к скорой

битве и к жизнепогибели.

Выстроили рабы несчастные, под водительством у мастеров, ему мастерские разные,

великие.

Вот уже и колесниц в них числом не меряно. Конюшен да коней при дворе Иосифовом

– тьма.

И рабов в тех мастерских, и при конюшнях, и при воинских орудиях Иосифа уже

тьма великая,

И еще пол-тьмы, тьмы и тьмы. Без числа и без счета исчисленного.

И все подданные, да и слуги при Иосифе – рабы. Все рабы.

От большого и до малого. И нету там ни одного свободного.

Вот войско то великое снарядил Иосиф.

Начинал Иосиф тот Ужасный к грозной битве с ворогом готовиться.

Вот завел он и колесницы те железные, самоходные, великие,

И вот рати у Иосифа тьмы-тьмы, и тьмы великие и многие.

И ходил Иосиф прямо, перед идолами своими, во все дни свои.

Перед Карлою и перед плешивым Ильичем козлобородым.

И подумал Иосиф в ночи думу мудрую.

Думу страшную и думу грозную:

Вот пришел час, пришло время то,

Выступать мне в поход воевать с моими ворогами.

Вот уж войско мое приготовлено. Кони ржут и бьют-роют землю копытами.

За холмами уже трубы грозные трубят сбор военный. А на дворе, в мастерских моих,

Не кимвалы – кандалы рабов звенят. Делают орудия железные.

За стеной двора Иосифа гусли звончатые весело заиграют.

Девы пляшут и поют во поле победу скорую Иосифу:

Уж пойди, пойди, Иосиф наш Прекрасный, ты в славный поход.

Помоги нашим братьям, страдающим под гнетом в земле дальней – во земле Ашкен.

Колесницы у Иосифа железные. И орудия к войне и сече приготовлены.

Скоро будет в мире сеча славная. Скоро станет сеча грозная. И победа. И победа

быстрая и легкая.

От земли Иосифа Прекрасного до пустыни будет огнь великий,

Огнь всепожирающий, всепоедающий и грозный.

И до града, до Бера, он дойдет, до логова

Врага, что в земле нечестивой и поганой Ашкен находится.

Уж даруют нам победу и Перун, и Леший, и Дагон-рыба, и Астрата-мать.

Уж кадим мы Ваалу-господину войн и смерти страшный жертвенник.

Для успеха ему. Да и для удач.

Ведь всегда ходит прямо наш Иосиф, перед идолами своими, и во все дни свои.

Перед Карлою и пред плешивым Ильичем козлобородым.

Жертвенник готовим мы. Страшный, грозный и великий жертвенник.

C кровью жертвенник не с бараньею, не с ослиною, не с овечьею.

И не голубя мы несем сейчас на наш жертвенник.

С кровью жертвенник тот будет, с человечьею.

Услыхал песню дев Иосиф наш в ночи.

За рекой ее поют. В вербах да в полях струны их играют звонкие...

Вот услышал наш Иосиф песню ту.

Он задумался... и опечалился.

И подумал он: Пришло время, и большая честь настала мне

Принести перед походом моим человекожертвование

И Перуну-Солнцу, и Дагону-рыбе, и Астрате-матери, да и Лешему.

И Ваалу военному, духу грозному, смертоносному...

Только как я в поход тот отойду-смогу со двора моего?

На кого мне оставить двор мой? И кому в моем доме довериться?

Все, до нельзя, у меня лукавы, да и все рабы подлые да поганые,

И довериться мне ровным счетом никому нельзя.

И ходил Иосиф прямо, перед идолами своими, во все дни свои.

Перед Карлою и перед плешивым Ильичем козлобородым.

Видно, день битвы моей славной еще и не настал,

День битвы великой и славной... – так решил пока Иосиф наш.

Ну, после того, вот, решения собирал Иосиф, царь Ужасный,

Всех своих друзей, и не совсем друзей, да и даже скрытых недругов.

Быть прямым Иосифу недругом при дворе его

Дураков уже совсем не было – все боялись темниц каменных...

Вот собрал он их всех на веселый пир во дворец к себе,

И поили их там допьяна виночерпии.

А наутро все люди были там уже мертвыми.

Кто отравлен вином да явствами, а кто пьяными в углах темных были позаколоты.

Кто был девами-блудницами после пира на ложах задушены.

Кто задушены, кто заколоты. Кто заколоты, кто зарезаны....

Так их души из тел выпускали вон слуги Иосифовы,

Так сломал их Иосиф Ужасный и понес по ветру, как солому буйный ветер во поле.

И спалил их Иосиф и рабы его верные, как огнь поедающий,

И пожрал Иосиф Ужасный жизни их, словно червь могильный, пожирающий.

И дворы спалил их Иосиф. И детей их убил наш Иосиф.

Сжег дотла, до головешек и угольев их именья все, все гумны и житницы.

И в те дни белели кости их, лежа при всех путях царя грозного Иосифа.

И все враги Иосифа пребыли тогда пред ним, как прах и как ненужный сор, ветром

перед ним гонимый.

И ходил Иосиф прямо, перед идолами своими, во все дни свои.

Перед Карлою и перед плешивым Ильичем козлобородым...

В настоящий момент эта песня насчитывает несколько записанных

Пророком вариантов, притом каждый вариант фольклорного предания

характерен для своего ареала, будь то анклавы центральной Европы или

северо-западные районы России, скандинавско-балтийский или кавказско-

черноморский, восточно-европейский или балканский регионы.

Полный текст «Сказания об Иосифе Ужасном» в настоящий момент

имеет уже более тридцати глав, притом одна история в сказании, как

правило, ужаснее другой, что в данный период говорит специалистам

о богатстве народной фантазии этих племен, а с другой стороны свидетельствует

о дикости нравов варваров, сочинявших такие странные,

нелепые сказания.

C глубочайшим уважением,

старший лейтенант ВВС КНР, г-н. Ли Мань

НЕОБЫЧНАЯ ВЫСТАВКА

В Венгрии

судит народный суд

Райка Ласло

и сообщников Райка.

Но не одни они

вины несут –

шире простерлась

преступная шайка.

Не одной это

Венгрии дело:

речь обвинителя

ярким лучом

очень многих господ

задела,

делающих вид,

что они – не при чем.

Те, что в Англии,

в Америке,

из даллесочерчиллевой

семьи,

раздуватели

военной истерики,

отводят взор

от подсудимых скамьи.

Приспешник их

Тито

лишен аппетита

и, читая

судебный отчет,

зубами

в остервененье скрипит он,

с губ его

злобы пена течет...

– И кто автор всего, вот, этого? – с чувством легкой брезгливости спросил

командир Джон.

– Некий Николай Асеев. Советский поэт-коммунист, – учтиво ответил

Ли. – Впрочем, более подробно надо у Сафронова спросить. Этот, кажется,

шел тогда по делу его ведомства. То ли, как секретный информатор, то

ли, как подозреваемый... Но осужденным точно не был. Значит, был тогда

при деле. Впрочем, это у товарища Сафронова уточнить, раз вы интересуетесь.

Эх, была бы «Википедия», но ведь... ничего уже и нет... Впрочем,

извините. Не хотелось бы вам снова портить настроение. Простите сердечно,

господин командир.

– Черт с ним, c Асеевым этим... – пробурчал Джон Картер. – Ну, а на

это что скажете? Вот, хотя бы взять это стихотворение... И название какое

странное: «Двадцать первое декабря тысяча девятьсот сорок девятого

года». Вот, полюбуйтесь, господин-товарищ Ли, оцените «это самое», пожалуйста...

В день новолетия Учителя и Друга

Песнь светлой благодарности поют,

Пускай вокруг неистовствует вьюга,

Или фиалки горные цветут.

Ликует вся страна в лучах зари янтарной,

И радости чистейшей нет преград,

И древний Самарканд, и Мурманск заполярный,

И дважды Сталиным спасенный Ленинград.

И вторят городам Советского Союза

Всех дружеских республик города.

И труженики те, которых душат узы,

Но чья свободна речь, и чья душа горда.

И вольно думы их летят к столице славы,

К высокому Кремлю – борцу за вечный свет,

Откуда в полночь гимн несется величавый,

И на весь мир звучит, как помощь и привет...

– И такая чушь тут – километрами! Километрами!.. – схватил в отчаянье

с рабочего стола пожелтевший, выцветший, но еще плотненький,

почти картонный лист с растрепанными и заломленными, слегка обугленными

краешками, командир Джон Картер. – Как... как возможно объяснить

«такое» каким-то аналитическим, научным способом? Абсолютно

невозможно!..

– Осторожно, господин командир. Не хватайтесь за листы, – предупредил

старший лейтенант. – «Огонек» довольно древний. Все-таки пятидесятый

год прошлого столетия. Неблагоприятные условия хранения. До

вольно старая структура целлюлозы... Полегче, а то уникальная реликвия,

спасенная Сафроновым-Пророком развалится у вас в руках.

– Простите, господин Ли Мань. Но, и взаправду, удивительно. Какая-

то болезнь и помешательство. Одно с другим не сходится и не стыкуется

никак. Вот, полюбуйтесь... Снова... снова... снова «это» лезет... Похоже,

«это» всех и погубило?! – промолвил с мукой в голосе Джон Картер, а

после с осторожностью развернул пожелтевший лист газеты и принялся

читать и комментировать прочитанное...

– Ну, тут у них слева от заглавия какой-то бородатый, но лысый парень

в рамке... – пробурчал он, вроде себе под нос. – Ах, да... Да ведь это

– орден Ленина. А далее как мелко... Пролетарии всех стран, соединяйтесь!

Всесоюзная Коммунистическая Партия (больш.)... А кто такие, эти

«больш.»? – оторвался от газетного листа Джон Картер.

– Это, очевидно, так называемые «большевики»... – с высокомерною

усмешкой процедил Ли Мань. – Впрочем, вы у себя в Америке не знали

их. Вам крупно повезло тогда в сороковых – пятидесятых. У вас был великий

сенатор Джозеф Маккарти и это знаменитейшее атомное дело Розенбергов...

– Немного позже. Супруги Розенберги, с их шпионскими мармеладными

картонками, были пойманы парнями ФБР в пятьдесят третьем. Не

избежали электрического стула. И поделом... А этот вздор и хлам еще от

пятидесятого... Итак, я продолжаю: «ПРАВДА»... ОРГАН ЦЕНТРАЛЬНОГО

КОМИТЕТА и МК ВКП(Б). № 26 (82263), пятница, 4 августа 1950

г. цена 20 коп... Вот, например, они пишут: «Сбор подписей под Стокгольмским

воззванием проходил в обстановке мощного политического

подъема в городе и деревне. Советский народ продемонстрировал свое

полное и единодушное доверие мирной сталинской внешней политике

Советского правительства»... И ниже – слева – две колонки: «ВЕЛИКИЙ

ВКЛАД В ДЕЛО МИРА». И направо – тоже две: «ПОД СТОКГОЛЬМСКИМ

ВОЗЗВАНИЕМ О ЗАЩИТЕ МИРА ПОДПИСАЛОСЬ 115 МИЛЛИОНОВ

СОВЕТСКИХ ГРАЖДАН». От Советского Комитета защиты

мира... И далее... «Будущее человечества»... «Все прогрессивные силы»...

«Всемирный фронт борцов за мир». Вот как славно! – криво усмехнулся

Джон. – «Красным» нужен мир! И желательно весь! Впрочем, я продолжу

чтение... Вот, они тут пишут: «Мы за прочный мир, и потому мы требуем

немедленно прекратить войну в Корее и во Вьетнаме, в Лаосе и в Камбодже...

» – и еще: «Мы требуем безусловного запрещения атомного оружия.

Мы считаем, что правительство, которое первым применит атомное оружие,

должно рассматриваться, как военный преступник...». Вот как, оказывается,

все у них серьезно! – поднял палец Джон. – А тот, у кого в армии

пятнадцать миллионов, тот, конечно, «не преступник»! И у кого в ГУЛАГах

миллионов десять, или даже больше... Десять миллионов в рабстве!

И единовременно! Вот, как мило! Вот он, настоящий коммунизм – счастье

всего человечества! – прокомментировал Джон Картер с издевательской

ухмылкой прочитанную фразу и продолжил читать дальше:

– И еще интересное: «Был создан Всемирный Совет мира (ВСМ)... В

ноябре состоится Второй Конгресс сторонников мира в Варшаве... Делегаты

из восьмидесяти стран готовят обращение с призывом к парламентам

всех стран принять законы об охране мира...». В будущем 1951 году Верховный

Совет СССР постановил принять Закон СССР о защите мира, в

котором пропаганда войны будет объявлена тягчайшим преступлением...

И дальше – Ворошилов, Георгадзе... Вот оно как... Однако, как все это согласуется

с учением этого парня в интересной рамочке, то есть, товарища

Ленина? Он-то утверждал, кажется, что «революция – есть единственно

справедливая война»? Это есть основа и святая святых коммунистической

доктрины!.. Короче, Ленин говорит: «Война может быть справедливой!».

Когда она выгодна самим большевикам! Когда она им выгодна, тогда она

«прогрессивна»! Ну, а если нет, то война «реакционна» – вот и все дела!

Такие чудеса марксистской диалектики! Так учил их «гениальный» Ленин.

Не стоит удивляться их смысловой эквилибристике! Весь их марксизм

«есть ловкость рук»... «Все философии хотели только объяснить

мир. Марксизм способен этот мир переменить», – так сказал Владимир

Ленин. Или кто-то думает, что эти самые большевики и их друзья – коммунисты

всех стран наплюют вдруг на слова товарища Ленина? Не может

быть того! А как же все эти войны в Корее и Вьетнаме, в Лаосе и в Камбодже?

Ведь единственный способ дорваться до власти – это и есть война!

Выборы тут ненадежны! Вспомним выборы в Учредительное Собрание

России, разогнанное Лениным, или те семнадцать процентов, поданных

за коммунистов на венгерских выборах в сорок шестом. На последних

свободных выборах в странах Восточного Блока. Больше таких глупостей

Сосо Джугашвили никак не допускал! Матьяш Ракоши, «венгерский Сталин

», крепко взял тогда, в сороковых, Венгрию за горло!.. А тут, – махнул

листом газеты Джон, – или шизофрения, или самая наглая ложь!.. Они

тут пишут: «В 1950 году Стокгольмское воззвание, принятое сессией Постоянного

Комитета Всемирного конгресса сторонников мира, планирует

начать сбор подписей за полнейшее запрещение ядерного оружия...» – а

сами только что, в сорок девятом, с трудом, но создали первую советскую

атомную бомбу. Между прочим, создание той легендарной курчатовской

бомбы курировал заместитель председателя Совета Министров СССР и

министр МВД, товарищ Берия... И какой дурак поверит «красным» после

этого, что они просто так откажутся от превосходного оружия?

– А комиссии ООН по проверке нераспространения, эта знаменитая

«МАГАТЭ»? – неожиданно парировал Ли Мань.

Дата добавления: 2015-06-28