ДИКАЯ ПЕСНЯ 4 страница

– Ах, милейший наш китайский господин, не рассказывайте сказки

дяде Сэму! И вы, и я знаем, что в уже прошлое время только немощный,

убогий и безблоковый режим соблюдал все эти договоры – эти их прекраснодушные

«нераспространения» и «резолюции ООН»! Возьмем, для

примера, хоть Израиль! Чисто формально он не имел в двадцатом веке запасов

ядерных боеголовок. И в двадцать первом не имел! И принимал не

раз ребят из «МАГАТЭ» у себя на знаменитой станции в Димоне, которая

«только мирная» и «оружейный плутоний не производит, да и не производила

никогда»... Однако израильские вояки при ходе войн выступали перед

публикой с речами, говоря: «Израиль может уйти с мировой исторической

карты, но он слишком громко хлопнет дверью!..» Так-то вот! Да в наше

время, и в двадцатом, да и в двадцать лервом веке любой в Тель-Авиве,

в Хайфе, в Яффе и в Ашдоде... да в любом кибуце и мошаве знал – у его

страны сверхоружие есть! Все мальчишки это знали! И только «МАГАТЭ»

и комиссия ООН по нераспространению – «не знали»! Так они в ООН и

докладывали – нет у Израиля ядерных боеприпасов! Все чисто, не волнуйтесь,

господа! – вдруг рассвирипел командир. – Весь мир за круглых

дураков держали! Им было «можно», а вот Ирану, чей промышленный

потенциал на рубеже веков возрос безмерно, запрещали строить ядерный

реактор! А все почему? А потому, что израильтяне – «не врут»! У них –

«демократия»! А в Иране – «диктатура» и «исламский, дикий фанатизм»!..

Да у израильтян такая же «демократия», как я – «русский царь»! Оттяпали

земли себе в шестьдесят седьмом да в семьдесят третьем у иорданцев,

египтян и сирийцев, не потрудившись выдать завоеванному населению,

арабам на этих землях, паспорта! А соблюдать решение ООН в Палестине

никто и не собирается!.. До такого даже Сталин не опускался! Оккупировав

часть Польши, страны Балтии, а также оторвав у соседней Румынии

Бессарабию и Буковину – в тридцать девятом и в сороковом – большевики

все же дали завоеванным народам паспорта СССР. И сотни тысяч репрессированных

большевики гнобили, как уже советских граждан. То есть, на

«законных основаниях», а не каких-то иностранцев, то ли пленных, то ли

– сам дьявол не пойми, кого. А вот правительство Израиля даже на такое

оказалось не способно. Просто-напросто лишило завоеванных арабов любых

гражданских прав! Миллионы людей оказались в отрыве от исторической

родины, без законных паспортов и любых гражданских прав! Они

– никто, ничто!.. И надо ли удивляться арабской интифаде?! Принять их в

свое подданство Израиль не собирался, нагло всему миру говоря примерно

следующее: «Мы – единственное в мире государство евреев! Мы есть

и убежище, и крепость осажденная! Нам тут «чужих» совсем не надо! И

вся наша демократия – не для них! У нас в стране живет уже маленькая

горсточка арабов – граждан! И мы их даже терпим! А что будет, если этим

миллионам еще и паспорта, и права гражданские, и право выбора парламентариев

давать? Ведь они приведут с собой ненужную нам власть,

которая демократическим путем без всякой крови ликвидирует Израиль!

И установит в регионе прочный мир! А этого-то как раз не надо!». Вот так

и говорили всему миру израильские расисты. Ну, может, другими словами.

Но смысл речей их был именно такой!.. Кстати, немногие знают, что

еще десятого ноября тысяча девятьсот семьдесят пятого года Генеральная

Ассамблея Организации Объединенных Наций приняла резолюцию номер

три тысячи триста семьдесят девять, в которой осудила сионизм, то

есть, ту политическую практику, которая осуществляется правительством

Израиля – как форму расизма. За эту декларацию тогда проголосовали

семьдесят две страны мира. Против было – тридцать пять. И тридцать

две державы воздержались от решения… Осудили сионизм, а толку? Не

удивительно, что арабы борются с таким режимом. А борются они, как

могут и умеют. И в том числе – террором! А этим пользуется и «Хамас», и

разные фанатики, и проходимцы! Да, нехорошо все это!

– А как эта «ближневосточная» петрушка все же у них получилась? –

задал вопрос китаец. – Нам рассказывали что-то, очень давно, в академии

в Пекине, только я теперь помню смутно... Расскажите! Ваша версия событий?

– Ну, что ж, – начал Джон, не торопясь. – А все было так. После речи

Уинстона в Уэтминстер Колледж в Фултоне (штат Миссури), дядя Джо

хотел нагадить англичанам, но не знал, конечно, как. А в это время в подмандатной,

британской еще Палестине разные террористические шайки

из еврейских националистов – все эти «Лехи», «Хагана», «Пальмах» и

прочие разбойники – стали нападать на британских солдат. Излишне будет

вспомнить, что всего за несколько лет перед тем Британия защитила

большинство этих, бывших тогда уже в Палестине, придурков от наступающих

немцев фельдмаршала Эрвина Роммеля. Иные из них и сами во время

Второй мировой несли службу в рядах британской армии. А вот теперь

решились, без зазрения совести, поднять руку на своих старых боевых

товарищей! Есть ли что-нибудь подлее?! Кстати, Великобритания в лице

министра по делам колоний Эрнеста Бевина, вняв слезным просьбам еврейских

националистов-сионистов, еще в двадцатые позволила организовать

этим господам в британской Палестине свою администрацию и даже

провести активную колонизационную политику по строительству поселков

и даже целых городов. Ведь еще в тридцатые, то есть, при британцах

(при колонизаторах!) был заложен модерновый белый город Тель-Авив,

а в восточном Иерусалиме появились новые кварталы для еврейских

эмигрантов, и даже был открыт и оснащен по последнему слову техники

новейший университет на горе Скопус! И все это англичане разрешали

организовывать и строить, несмотря на протесты местных арабов, считавших,

что негоже иноверцам так хозяйничать на их правоверной земле!.. А

потом… Что пришло потом – слишком хорошо известно…

Время, установленное еще в Версале в восемнадцатом, и легитимизированное

после Лигой Наций для британского надзора над этой бывшей

турецкой провинцией, стремительно подходило к концу... Короче, «борцы

за независимость» убивали британских парней... а эти вот «герои» чувствовали

почти полную безнаказанность в «благородном деле национального

освобождения от британского колониализма», чувствуя поддержку и

главы еврейской администрации, то есть, самого Бен Гуриона, но не толь

ко. Они знали и поддержку покрепче. Поддержку из московского Кремля,

от самого товарища Иосифа Виссарионовича. Дело в том, что часть этих

шаек были «левыми» и довольно легко сговорились с Кремлем. К тому

же сам лидер Бен договорился с товарищем Сталиным о военной помощи

СССР в случае войны с местными арабами. В благодарность за «любовь и

дружбу» Сосо Джугашвили требовал от будущих израильских руководителей

сущий пустяк – установить в их стране социализм, по советским лекалам,

да предоставить ВМФ СССР военно-морские базы в Яффе и в Хайфе.

Излишне говорить, что в случае, если бы в Израиле все же был построен

социализм по-советски, то есть, по-сталински, местные арабы – палестинцы

были бы переселены в районы Средней Азии для работы на «великих

стройках коммунизма»… А пока… пока за «смелыми ребятами» стоял товарищ

Сталин с «огромною дубиной». Ребята нападали на солдат, взорвали

отель «Царь Давид» в Иерусалиме и даже совершали рейды к красным

скалам древней Петры в Иордании… в общем, отрывались от души…

И так, товарищ Сталин хотел иметь порты на Средиземном море. То

есть, базы для океанских кораблей, которые он думал двинуть потом в

Атлантику из Средиземного моря, где в ту пору господствовал безраздельно

флот Англии и США. Не секрет, что в случае новой мировой войны

территория Израиля становилась бы весьма выгодным стратегическим

плацдармом. Кстати, в те же самые года СССР предъявил ультиматум Турецкой

республике, требуя «урегулировать вопрос границы» с соседними

республиками СССР – Арменией (за исторические армянские места подле

Карса) и Грузией, то есть, Турции было просто-напросто предложено

мирно передать СССР часть своих земель (как Румынии в сороковом было

также предложено передать Бессарабию и Буковину). И параллельно на

самом высоком уровне велись пока еще невнятные разговоры о желательности

подписания договоров о новом порядке прохождения советских военных

судов через Босфор и Дарданеллы… Но Турция уже вошла в блок

«НАТО». И в воздухе запахло бы войной…

* * *

На Западе Сосо Джугашвили имел тогда уже вполне полноразмерную

«холодную войну». Рядом с Турцией, в соседней Греции, катила в ту пору

самая дикая гражданская война между местными коммунистами, гарнизонами

британских войск и просто греками... В Италии и Франции по

окончании мировой войны трудовой народ жил бедно. Потому там многие

любили коммунистов. Во Франции у Сталина был друг – генеральный

секретарь ФКП Морис Торез и его приятель – Дак Дюкло, а в Италии

– второй друг – старый коминтерновец Пальмиро Тольятти. В те, очень

стародавние для нас, времена коммунисты активно «катили» на Западе.

До поры, до времени «красные» в Европе заправляли на «рабочей улице

». А вообще-то, надо сказать, после войны Италия и Франция считались

«розовыми» странами, то есть, чуть ли не готовыми оказаться в руках у

коммунистов. А коммунисты, что было вполне естественно, любили товарища

Сталина. Ведь кто платит – тот и заказывает музыку...

А вот с югославским «батькой» Иосипом Броз Тито Сталин тогда переругался,

из-за возможной так называемой «Балканской конфедерации» –

союза СФРЮ с Болгарией, которая могла бы стать противовесом влиянию

СССР на Балканах. Дело в том, что Сталин в те годы уже начавшейся «холодной

войны» рассматривал Югославию, как военную базу для дальнейших

действий в районе Средиземноморья, в частности, для своего океанского

флота. Так, Сталин хотел запрячь Броз Тито в телегу своих будущих

военных авантюр.

О том, что Сталин не раз говорил в приватных разговорах с лидерами

разных компартий, нам известно из воспоминаний лидера венгерских

коммунистов Матьяша Ракоши, по словам которого осуществление своих

военных планов Иосиф запланировал на пятьдесят четвертый год…

И так, иные хотели впрягаться в «телегу» грядущей войны. А Тито не

хотел… Он вообще не желал считаться «младшим братом», подчиненным

решениям Кремля. Тито принялся отстаивать формально декларируемые

принципы равенства всех компартий стран «народной демократии». И вообще

стоял за широкое сотрудничество с Западом. Выступил против политики

советского изоляционизма…

Вот так вышла ссора Иосипа с Иосифом. Притом, свара была такая

крупная, что Георгия Димитрова, лидера болгарских коммунистов, Иосиф

Сталин приказал отравить, что и было сделано в одной из московских

правительственных больниц. Отравили Георгия, невзирая на его давнюю

борьбу с фашизмом и прочие заслуги перед Коминтерном, хорошо натренированные

будущие сталинские «врачи-убийцы». Так что, не все про тех

врачей из закрытых клиник Москвы было неправда...

А вот Тито в Москве, в больнице у Сосо, лечиться не хотел. Здоровый

был, пузатый, и телосложением, и широченной рожей Тито похож был

на немецкого маршала Геринга. Сидел у себя в Белграде, да и стал вдруг

Сталина ругать. Сначала так, немного. А дальше – больше. Критиковать

надумал порядки в СССР... У себя, в Народной Югославии, не стал Иосип

ни загонять народ в колхозы и держать без паспортов, на манер крепостных,

ни заставлять «ломить» без отпусков и без выходных, как было

принято в СССР по жестокому закону от сорокового года. С сорокового и

по самый пятьдесят третий, переломный в истории Страны Советов год,

все советские граждане отдыхали только по «великим праздникам», случавшимся

дважды в год – Первого мая и Седьмого ноября. Все остальные

дни, до самой смерти людоеда, были трудовыми и рабочими! Вот

потому народ при Сталине так любил эти «священные дни»… А еще

по закону варварскому, принятому до войны (в ожидании ее!) в стране

Советов, никто и никогда, ни под каким видом, не имел права распоряжаться

своей трудовой биографией. Человек не мог уволиться с работы

по своему желанию или перейти на другое место на том же предприятии.

Не имел он права и опаздывать на службу. Опоздание на двадцать

минут считалось уголовным преступлением, за которое судили и давали

«малый срок» – до пяти лет лагерей (а по тем временам это было немного,

так как «за политику» давали двадцать пять). Вот такой был закон!

И такая была свобода!.. Кстати, закон этот был отменен Маленковым и

Хрущевым сразу после смерти Сталина. А вот в Народной Югославии

товарищ Тито даже ввел рабочее самоуправление на предприятиях. А

еще он признавал добровольность вступления в кооперативы на селе и

другие либеральные причуды, за что назван был Иосифом Виссарионовичем

«Иудою», «грязною собакой» и обруган прочими нехорошими и

весьма обидными словами.

– Говорят, что этот самый Тито не дурак был хорошо пожить у себя на

острове Бриори?! – усмехнулся Ли.

– Так оно и было! А как по-другому может быть? Ведь каждому коммунисту,

особенно большому начальнику, хорошо известно, что партия

ничего не должна жалеть для своих... И стремление «пожить красиво» не

такой уж великий грех. Особо, если твой народ хотя бы с голоду не мрет...

В СФРЮ при правлении Тито народ не бедствовал. И даже жил немного

лучше, чем в СССР. К тому же, там не было ГУЛАГа. То есть, он был, но

очень маленький, почти игрушечный, домашний. Всего-то пара – тройка

островов с каменоломнями при лагерях, куда сажали в те годы поклонников

Иосифа Сталина. А как иначе? Без ГУЛАГа для «фанатов» Сталина настоящему

коммунисту Броз Тито было никак не обойтись. Давно и хорошо

известно – построение социализма и в особенности коммунизма никогда

не обходилось без открытия ГУЛАГов! Так что, и режим Иосипа Броз Тито

вовсе не был исключением... А вообще-то в Народной Югославии все трудящиеся

жили хорошо, и жизнью были довольны. Дружно строили «новую

жизнь на Балканской земле», работали на благо Родины, а по праздникам

хором пели красивые песни про любимый партизанский край и про

«друже» Тито... «Пожить» любили и Тито, и Брежнев. В конце концов, во

всех этих домах и дачах, санаториях и автомобилях, шикарных подарках

и даже в орденах видны простые слабости и интересы совсем не злых и,

в общем-то, неплохих людей. Настоящий злодей обычно бессеребренник!

Таков был Гитлер, на личных счетах не имевший ни пфенинга. И вообще

ничего за душой Адольф не имел. Не имел «дядя Адя» даже лишней пары

брюк. Такой скромный был маньяк-убийца, и любитель породистых собак,

и вегетарианец к тому же... Таков и Сталин с его солдатской железной

кроватью, грубой шинелью, френчем, сапогами из горной козы и прочими

причудами... Короче, Сталин с Тито крепко разругались, а это означало, что

ВМФ СССР не увидит порты на югославской Адриатике, как Иосиф Джугашвили

– собственные уши. Тут Сталину нужен стал Израиль. При всем

богатстве выбора Сосо Джугашвили «другой альтернативы не имел»...

Итак, в Греции шла гражданская война. Югославия показывала дяде

Джо большую и наглую фигу. А вот британский мандат над Палестиной

стремительно и неуклонно таял, словно в марте снег. Британские мамаши

и папаши в Ливерпуле и Лондоне регулярно получали похоронки из тех

«веселых» палестинских мест. Еврейские бойцы стреляли все-таки неплохо.

Арабские бойцы стреляли им в ответ... А мудрый Сталин ждал и руки

потирал, мечтая круче насолить сэру Уинстону Черчиллю за призывы

спасти демократию в Восточной Европе... И вот, Иосиф ждал и все-таки

дождался. В сорок восьмом году на очередной сессии ООН в Нью-Йорке

было принято решение о разделе бывшей подмандатной Палестины на

два независимые государства – арабское и еврейское. Но выполнить его во

всем объеме никто пока не собирался. ООН была полностью бессильна...

Четырнадцатого мая того же сорок восьмого года Бен Гурион в одностороннем

порядке объявил о создании государства Израиль, при этом

он призвал арабов сохранять спокойствие. Но арабы «сохранять спокойствие

» не собирались. Вскорости войска Египта, Сирии, Трансиордании

(так называлась страна Иордания), Ирака и Египта перешли границу новорожденной

страны, угрожая стереть ее с карты мира. Так бы и случилось,

если бы на помощь израильтянам не пришел товарищ Сталин с горами

немецкого трофейного оружия, которое лежало в самом центре Восточной

Европы, на армейских складах в «народной» и «демократической»

Чехословакии, где оно ждало подходящего момента, чтобы прыгнуть в

руки очередных друзей СССР и «борцов за свободу и независимость»...

Так Иосиф помог Израилю колотить арабов бывшим нацистским оружием,

а потом послал к молодым израильским военным (тем же паренькам

из «Хаганы», «Пальмаха», «Лехи») советских военных советников. Но,

увы, после победы Бен Гурион отказался строить социализм по-сталински

и по-советски. Не пошел Бен Гурион сдавать Израиль в «лагерь мира и

социализма». Так вот и рассорился Израиль с СССР. И как завершение

такого наглого обмана, грянула в Стране Советов новая волна репрессий –

против «лиц еврейской национальности». Короче, все эти ребята у себя в

Израиле крупно обманули Сосо, чем подставили соплеменников под сталинский

удар. Быстро завертелось в Союзе писателей СССР знаменитое

дело по раскрытию литературных псевдонимов. После этого накатила на

СССР новая волна легендарной «борьбы с безродными космополитами».

А в финале этих дел Иосиф Сталин задумал самое большое и главное политическое

конца своей эпохи – «дело врачей-отравителей»... Но конца

его Иосиф Джугашвили не увидел. Говорят, что Лаврентий Берия так расстарался,

что живенько укантропупил ядом своего патрона, почуяв, что и

самому пули в подвале МГБ не миновать. Итак, Лаврентий Берия отравил

Иосифа Сталина. А Маленков, Хрущев и Жуков арестовали Берия и, что

бы тот не угрожал им и не наболтал чего лишнего, быстро расстреляли

самого Лаврентия Павловича в мрачном подвале гарнизонной «губы» Московского

военного округа... Пришедшие на смену Хрущев и Брежнев, для

закрепления советского влияния в регионе Ближнего Востока, принялись

дружить с арабами, наивно предлагая местным феодалам и диктаторам

построить «социализм». Те охотно соглашались, брали помощь от СССР,

а потом показывали фигу... А вот страны Запада, в противовес влиянию

«Советов» в этом регионе, были вынуждены поддерживать Израиль, прикрывая

его делишки, притом безоговорочно, чем к началу двадцать первого

столетия окончательно озлили «арабскую улицу», породив «Аль Каиду

» Усаны бен Ладана и прочих ребят-террористов, c которыми парни из

Америки и Европы и сражались уже в Афганистане и в Ираке... Вот так

политики творят, не зная что. А нам – военным за них приходится хлебать

большими ложками! Нагадят – и в кусты! – такой, вот, вывод сделал Джон

Картер, а потом тяжко вздохнул и продолжил свой рассказ.

– Таков наш мир в двадцатом и двадцать первом веке! Да что говорить

– если полунищая Индия и беднейший Пакистан к началу двадцать

первого заимели атомные боеголовки и грозили друг другу! А этот псих

– дегенерат из Северной Кореи, блаженный Ким Чен Ир... Страны, которая

заимела атомную бомбу, а еще ракеты средней дальности и, «на радостях

», принялась топить иностранные суда, а еще попробовала, и не

раз, обстрелять дальнобойной артиллерией соседа с Юга! И все сходило с

рук! Страна, где народ миллионами мер с голоду, а ее «народно-демократическое

» руководство, утопая в роскоши и неге, голосило на весь мир:

«Кормите нас, а то мы будем голодные и очень злые! И ядерной ракетой,

с голоду, стрельнем!..». Другие много раз шли наглецам на уступки. Все-

таки под боком и Япония, и Южная Корея. Никому из соседей этих бандитов

не хотелось начать бойню в регионе. ООН только умела призывать

всех: «жить мирно»!.. За придурками из Северной Кореи грозной горой

стоял Китай. А Россия закрывала на это глаза, повторяя мудрости эпохи

Брежнева: «лишь бы не было войны»! Какая-то «страусиная» политика!..

Неофициально, – продолжал Джон Картер, – к началу двадцать первого

столетия атомную бомбу имела уже и ЮАР. А на подходе маячили Бразилия

и даже Аргентина... Вот что делают на практике двойные стандарты!

Все эти «наши» и «не наши», «чистые» – «нечистые», эти древнеримские

пословицы: «Что дозволено Юпитеру – не дозволено быку», – будь они

неладны...

– Ну, ладно... – стушевался Ли, стараясь отвести разговор от неприятной

темы. – Что там еще пишут?

– А вот – тоже есть интересное: «В апреле тысяча девятьсот сорок

девятого в Париже состоялся первый всемирный Конгресс сторонников

мира... В его работе приняли участие более двух тысяч представителей

из шестидесяти пяти стран мира... На Конгрессе был принят целый ряд

важнейших документов, имеющих всемирно-историческое значение. Был

принят Манифест в защиту мира, был избран постоянный Комитет Всемирного

Конгресса сторонников мира. Во главе Комитета был выбран

президентом выдающийся французский ученый Фредерик Жолио Кюри.

Членами постоянного Комитета были избраны выдающиеся творческие

люди наших дней – Л. Арагон, Э. Коттон, П. Пикассо, Д. Бернал, Х. Джонсон,

А. Кан, П. Кот, М. А. Шолохов, А. А. Фадеев, Н. А. Тихонов, И. Г.

Эренбург». – Вот, какая у них прорва творческих людишек подобралась,

– саркастично хмыкнул Джон и продолжил: «В ходе заседаний Конгресса

сторонников мира были учреждены Международные премии мира... На

основе решений Конгресса оформляются национальные движения и организации

сторонников мира. Так, к концу тысяча девятьсот сорок девятого

года комитеты сторонников мира были созданы уже в семидясяти странах

мира... Несмотря на мирный и высоко организованный характер работы

Конгресса, некоторые силы в странах Запада не оставляли попыток сорвать

его работу. Так, двести восемьдесят одному делегату парижского

Конгресса сторонников мира было, без особых на то оснований, отказано

в предоставлении въездных виз на территорию Франции. Эти делегаты,

прибывшие на Конгресс из девятнадцати стран, не были допущены в

территориальные пределы Французской республики и были вынуждены

собраться на заседания Конгресса в Праге... В связи с этим вопиющим

случаем Советское правительство заявляет правительству Французской

республики свой решительный протест, в связи с данной провокацией

французских властей, надеется, что впредь... ну, и так далее...» – закончил

чтение заметки Картер. – А вот еще... – «В декабре тысяча девятьсот пятьдесят

второго года в Вене запланировано проведение Конгресса народов

в защиту мира. В настоящий момент в оргкомитет Конгресса народов по

ступили заявки от тысяча девятисот четырёх делегатов из восьмидесяти

пяти стран мира. Все, кто направил заявки в оргкомитет будущего Конгресса

народов, единодушно заявили, что и впредь...»

– Да, очень интересно. Похоже, эти ребята и в самом деле боролись за

мир, да так, что сейчас на планете почти не осталось людей, – процедил

Ли Мань. – Кстати, и я тут кое-что нашел в «Правде», доставленной нам

на днях от Сафронова. Полюбуйтесь – тот же год. Пятидесятый. Итак, –

стал водить Ли пальцем по желтому старинному листу: «ПРАВДА, тысяча

девятьсот пятидесятый год. Вторая полоса. На целый разворот: «КЛЯТВА

ВЕРНОСТИ» – «Если ты, встретив трудности, вдруг усомнишься в своих

силах, подумай о Нем, о Сталине, и ты обретешь нужную уверенность.

Если почувствовал усталость в час, когда ее не должно быть, подумай о

Нем, о Сталине, и усталость уйдет от тебя... Если ты замыслил нечто большое,

подумай о Нем, о Сталине, и работа пойдет споро... Если ты ищешь

верное решение, подумай о Нем, о Сталине, и найдешь это решение...».

– Похоже на молитву божеству. Кстати, это характерно именно для

атеистов. Человек, отвергнув Бога, как надмирную, высшую реальность

и сверхреальность, всегда стремится возместить утраченное хоть чем-то

– каким-то новым фетишом, рок-идолом или новомодной «гениальной

сверхидеей», которая всего лишь грубый эрзац утраченного большого, настоящего.

Кстати, для научного атеиста само такое поведение – абсурд.

А с точки зрения фрейдизма, бывшего весьма модным и в двадцатом и

двадцать первом веке – это только сублимация. Или, как говорит наш русский

друг из ФСБ, господин Сафронов – «cвято место пусто не бывает»...

Божество всегда потребно человеку. Умному и глупому, малому и даже

самому большому... Вот пример, – сказал старший лейтенант Ли Мань и

взял со стола какую-то не очень потрепанную сиреневую книжечку. На

обложке была надпись: «Новый Мир» № 11 – 1948». – Вот это место. Сейчас,

сейчас я прочту кое-что довольно интересное, – так сказал Ли Мань

Джону Картеру, а потом открыл ломкие пожелтевшие листочки на месте,

предусмотрительно заложенном длинной беленькой бумажкой. – Да, вот

же оно... Да, это самое. Итак, пишет некий давно забытый поэт. Константин

Симонов. Поэтический цикл «ДРУЗЬЯ И ВРАГИ», – продекламировал

старший лейтенант Ли Мань и принялся читать с выражением, напыщенно

и важно. При этом Ли старался напустить как можно больше

серьезности и придать своему лицу наиболее строгое, сосредоточенное

выражение. Но, как он ни старался, у него ничего не получалось. Вот что

Ли прочел тогда своему американскому товарищу:

КРАСНАЯ ПЛОЩАДЬ

Полночь бьет над Спасским воротами,

Хорошо, уставши кочевать

И обветрясь всякими широтами,

Снова в центре мира постоять.

Чтобы не видениями прошлыми

Жизнь прошла в зажмуренных глазах,

А вот просто – камни под подошвами,

Просто видеть стрелки на часах.

Просто знать, что в этом самом здании,

Где над круглым куполом игла,

Сталин вот сейчас, на заседании,

По привычке ходит вдоль стола...

Словно цоканье далекой лошади,

Бьет по крышам теплый, летний дождь

И лениво хлопает по площади

Тысячами маленьких ладош.

Но сквозь этот легкий шум не слышится

Звук шагов незримых за спиной, –

Это все, кому здесь легче дышится,

Собрались, пройдя весь шар земной.

Нам-то просто – сесть в метро у Курского

Или прилететь из Кушки даже.

Им оттуда ехать, где и русского

Слова «Ленин», без тюрьмы, не скажешь...

Им оттуда ехать, где в Батавии

Их живыми в землю зарывают,

Им оттуда ехать, где в Италии

В них в дверях Парламента стреляют.

Им оттуда ехать всем немыслимо,

Дата добавления: 2015-06-28