До новых снов с тобой. 4 страница

Тело на секунду будто прошибло током. К горлу подступил ком. А перед глазами побежали картинки их бара. Те руки, те глаза, то дыхание и те губы. Во рту появился противный привкус, напоминающий о том действии. «Ты сам приползёшь» - гулом отдалось в ушах и пробилось эхом в сердце. «Я хорошо плачу, крошка» - новый удар по разуму. Колкие воспоминания. Единственный выход. Есть ли куда деваться?

Стон. Руки впиваются в волосы, обхватывая голову. Бессильный выдох. Так ломаются судьбы. Так коверкаются жизни. Так играет судьба.

Телефон. Номер. Кнопка вызова – против собственной воли, борясь со своим тошнотворным нежеланием. Гудки. Длинные. Но он не заставляет себя долго ждать.

-Слушаю, - мерзкий, слащавый голос из динамика.

-Мне нужны деньги, - тихо еле слышно, глотая слова.

-Что? Кто это? – раздражаясь.

-Я на всё согласен. Мне нужны деньги, – чётко, как заученный наизусть стих.

Громкий хохот с обратной стороны.

***

Уже спустя полчаса Билл сидит в новенькой тачке. Джон не заставил себя долго ждать. Брюнет просто назвал адрес, не совсем точный, скорее приблизительный, просто перекрёсток. Мужчина же без лишних вопросов подъехал.

Чёрный кожаный салон. Возможно, он бы казался уютным, если бы не был собственностью этого человека. По машине разносится приторно-сладкий запах. Он лишь оттеночный, просто благовоние, но брюнет чувствует его слишком резко, слишком тошно. Эта сладость душит, раздражает, пугает. Она отдаёт похотью, сексом. Стоит лишь догадываться, как часто в этом месте проводились оргии.

Билл дрожит, не столь заметно, но стоит присмотреться, и видно, как по бледной, нежной коже брюнета пробегают мурашки, вызывая невольное волнение. Кажется, здесь невыносимо душно. Страшно. Руки, прижатые к груди, крепко вцепились в сумку. Всё в парне напряжено до придела, каждый нерв, каждый миллиметр тела. Слух, зрение, нюх – всё обострилось в одно мгновение. Мгновение, когда он решился и, судорожно выдохнув, залез в эту тачку.

-Хм, - ухмыляется мужчина, и собственнически, нагло оглядывает парня, уже раздевая его глазами.

Становится неуютно и жутко во внезапно повисшем молчании. Лишь глаза, лишь взгляды. Билл неотрывно смотрит на асфальт, освещаемый ярким светом фар. Стоят. Пока стоят. Джон же продолжает откровенно, оценивающе разглядывать мальчонку.

-Боишься? – мерзкий, разрывающий тишину голос.

Отрицательно качает головой, всем своим видом невольно выдавая свой ужас.

-Да, ладно, - крупные, пухловатые пальцы тянуться к бледной щеке, стряхивают прядь, упавшую на неё, затем неприятно сползают на скулу, берут за подбородок, крепко сжимают, так, что лицо коверкается, и поворачивают к себе. - Я вижу, что боишься, – улыбка шакала.

Затем мужчина, давя, проводит пальцами по пухлым губам. В глазах парня уже ничем нескрываемый страх. Он понимает, что его ждёт. Он всё осознаёт, и от этого становится дурно. Но не сделай он этого, всё может быть на много сквернее.

-Первый раз продаёшься?

Билл горько сглатывает, что больше напоминает всхлип, и прикрывает глаза.

-Я знаю, что глупо спрашивать. Просто хочу, чтобы ты знал, что ты сейчас делаешь. Чтобы осознавал, чтобы понимал.

Брюнет лишь кивает.

-Так, что? Где мы с тобой… - пауза, усмешка. – Хотя, нет, - больно сжимает подбородок парня, нажимая на итак впалые щёки, что губы складываются в трубочку. – Где я тебя отимею? Где тебе удобнее отдаваться? Где я буду тебя тра*ть? – шепот практически в губы.

Затем мужчина просто врывается в рот брюнета. Он жадно, нагло вылизывает язык, нёбо, зубы, губы Билла, при этом всё так же держа паренька за подбородок одной рукой, так, что он просто не может вырваться. Однако брюнет и не пытается. Смысл? Теперь уже ни к чему. Он сам пошёл на это, осознавая всё, всё на что соглашается. Он сам решил. Хотя решил ли? Просто это кажется единственный выход, единственная возможность. Ведь Том, он может пострадать.

-Ну не молчи детка, - Джон одной рукой скользит по талии Билла, спускаясь всё ниже.

Вот его рука уже гладит тоненькие ноги парня и уверено скользит в сторону паха. Как только рука попадает меж ног. Брюнет невольно одёргивается, издавая какой-то звук, больше похожий на выдох.

-Эй, - омерзительная улыбка. – Ты мне тут недотрогу не строй.

Мужчина крепко сжимает ягодицы парня, так, что он слегка приподнимается на кресле, находящемся рядом с водителем.

-А, - робко, еле слышно, - можно не здесь?

-Что не здесь? – мужчина на мгновение отрывается и непонимающе смотрит на паренька.

-Можно не здесь этим заниматься?

Громкий, отчего-то кажущийся унизительным, хохот разносится по салону. Внутри Билла всё скручивается и жмётся, пытаясь спрятаться, убежать. Он напоминает себе маленькое насекомое, бактерию, ничтожество.

-Можно не здесь? – мужчина вновь заливается смехом. – Думаешь, я буду тебя еб*ть здесь, на дороге? – смех.

Ещё недолгое время Джон смеётся, но затем резко останавливается и на его лице селится серьёзная гримаса.

-Куда едим?

Молчание. Мужчина, не дожидаясь ответа, заводит машину, и она плавно двигается с места, набирая скорость.

-Слышишь, детка, я не буду играть с тобой в молчанку. Я не буду снимать никакой, даже самый задрипанный номер, в самом ужасном отеле. Я и так тебе помогаю, делаю одолжение, а уж ещё тратить на тебя деньги, создавать тебе удобства. Нет уж, уволь. Я могу просто выкинуть тебя на улицу, думаешь ты такая важная персона. Так знай, - резкий взгляд в сторону брюнета, - ты такая же дешёвая шлюха, как и многие другие. И плевать, что ты в первый раз, все когда-то начинают. Так что, переставай строить из себя овцу, и называй место, иначе вы*бу тебя в первой же подворотне, и дело с концом, - ещё один острый взгляд. – Место! – повышенный тон.

Билл глухо сглатывает и называет адрес своей маленькой однокомнатной квартирки в таком известном для них обоих районе.

-Умница, детка! И на будущее, не зли папочку, - похотливая рука Джона, касается бёдер и собственнически сжимает пах парня, так что он издаёт гулкий стон, - Вот молодец, люблю, когда быстро учатся.

***

-Раздевайся, - приказ.

Билл, съёжившись, сидит на своей родной кровати и смотрит на мужчину.

-Ну, что сидишь? Раздевайся, говорю, я за тобой ухаживать не собираюсь, - мужик стягивает с себя куртку и садится рядом с Биллом. – Давай, вставай передо мной, - хватает парня за запястье и заставляет встать. – Приступай, - похабная ухмылка.

Билл, будто не понимая, смотрит на мужчину. В его глазах страх. Дикий, всепоглощающий, всеобъемлющий страх. Он знает, что ему предстоит. Он просто всеми фибрами души не хочет в это верить.

-Ну, давай! - крик.

Трясясь всем телом, мальчик неуклюже стягивает с себя чёрную водолазку, обнажая мраморно белую бледность кожи. Впалый живот, чуть виднеющиеся рёбра. Дыхание. Мурашки по телу.

-Да, - довольно, победно, - продолжай, крошка.

Затем спадают джинсы. Ширинка долго не поддавалась околевшим и сведённым ужасом пальцам, но всё же предательски сдалась. Паренёк остаётся в одних боксёрах. Глаза его опущены, ноги крепко сжаты, руки сплетены в какой-то странный узел, лишь бы закрыть свою почти наготу.

-Я жду, - слащавое шипение.

Билл уже чувствует, как мужчина возбуждается, как его член принимает стоячее положение. На это не надо смотреть, это не стоит видеть. Брюнет просто предчувствует и уже от этого становится тошно, мерзко.

Чёрные боксеры падают на пол. Руки невольно пытаются прикрыть пах. Взгляд в пол.

-Глазки подними, детка, - слишком омерзительно.

Нет ответа.

-Глаза, я сказал, на меня смотри! Ко мне шагай!

Билл тяжело вздыхает, еле сдерживая всхлипы, копящиеся комом в горле. Ужасно хочется убежать, спрятаться, исчезнуть. Это просто кошмар, просто сон. Разум отказывается верить в реальность происходящего. Мысли не хотят собираться в кучу. Всё здесь пропитано страхом.

Шаг к своему аду. Ненавидимые руки ложатся на ягодицы. Губы целуют живот. Язык лижет грудь. Мерзость, грязь пропитает эту ночь.

-Ты стерильный, крошка? – глаза в глаза, он не позволяет разрывать контакт, он предпочитает всецело уничтожать жертву. – Много партнеров в сексе было?

-Нет, - шёпот, вырвавшийся, случайный всхлип.

-А сколько? – довольный голос, руки властно ласкают пах мальчонки.

-Од… - выдох, - один.

-Девушка? Парень? – жадная улыбка.

Молчание.

-Отвечай! - удар по ягодице.

Всхлип. Вот-вот и слёзы сорвутся с глаз. Они уже начинают застилать взгляд. Больше невозможно сдерживаться. Больше невозможно смотреть в глаза этому поддонку.

-Парень, - тихо, сквозь проглатываемые слёзы.

Смех. Раздирающий. Режущий. Он рвёт разум, рвёт сознание.

-Я знал, - самодовольно. - И каков он в постели? – руки жмут ягодицы, глаза неотрывно смотрят.

Всхлип. С глаз всё же срывается одинокая маленькая капелька, струйкой бегущая к губам. Жёсткое движение мужчины смахивает её одним резким касанием.

-Тебе нравится с ним? Нравится, когда он в тебя входит? Я ведь правильно понял, ты же в ваших играх девочка, верно?

Кивок. Он ведь не позволит молчать. Он ведь не позволит не ответить. Он убивает морально.

-А у него большой? Тебе нравится стонать под ним?

Всхлип. Ещё один. Глаза закрыты. Исчезнуть – единственное желание. Но это всё ради него. Ради него можно пойти на всё. Ведь он бы поступил также. Всё ради Тома.

-Отвечай, - кидает парня на кровать.

Тот падает, как что-то неживое. Просто тело. Просто кукла в руках кукловода.

-Он ведь тебя растягивает верно? Он ведь тебя всегда предварительно ласкает, я знаю. У вас у всех так нежно. Тебе ведь нравится быть с ним? А как вы любите? Ну ка, раздвинь ножки. Давай, вы так это делаете? – мужчина крепко вцепляется в лодыжки и одним рывком разводит ноги парня. – Глаза открой! – недовольство.

Приближается ближе, целует шею, кусает, оставляет свои следы. Руки обхаживают тело брюнета, заставляя Билла стонать от неприязни.

-А презервативом вы тоже не пользуетесь, правда? Вы же влюблённые? Ты же любишь? – на ухо, близко-близко. – Но ты изменяешь за деньги, ты продаёшься. Ты - шлюха, - укус в мочку уха.

Из горла раздаётся стон, болезненный, перетекающий во всхлипы. Вой – вот что это. Душа рвётся на осколки. Мир ломается. Света больше нет. А был ли?

Руки властно переворачивают тело мальчика и ставят его на четвереньки. Билл уже не может остановиться, он ревёт в голос. Крупные капли слёз грудой льются по лицу, капая на постель. Руки не держат.

-Стой, я сказал! – мужчина ещё раз ставит парня.

Тряпичная кукла – больше не человек.

Мужик на секунду отодвигается. Звук, расстегивающейся ширинки. Тишина. Секундная – вечная. Умереть бы в ней.

Ад. Крик, пронизывает квартиру. Боль. Джон со всей силой входит в брюнета, разрывая его, как плюшевую игрушку. Билл кричит, кричит, так, что, кажется, сердце его вот-вот разорвётся. Мужчина закрывает его рот рукой и начинает двигаться. Устанавливает темп. Крик переплывает в болезненные стоны, всхлипы, вздохи. Затем Джон задаёт просто сумасшедшую скорость, он просто натягивает на себя плоть мальчика. Губы Билла крепко сжаты. Кажется, он сейчас задохнётся. Глаза распахнуты, в них озёра мутной солоноватой жидкости. Кричит сквозь руку мужчины. На секунду тот отрывает свою ладонь от губ брюнета. И с губ мальчика слетает тяжёлый вздох.

Кончает. Обильно, сильно. Белая жижа заполняет брюнета. Тошнотворно. Омерзительно. Выходит.

-Молодец, котёнок, - тело падает на постель, давая свободу истерзанной плоти, которая опускается рядом, - но ты больше напоминаешь бревно, не знаю, что твой мальчик в тебе нашёл. Ну, ничего, я тебя разогрею. Соси, детка.

Глаза брюнета распахиваются. Он, не веря, начинает мотать головой из стороны в сторону.

-Что ты ломаешься? Давай-давай! – недовольно, присаживается, опираясь на локтях.

Брюнет пытается отползти в сторону, но у него ничего не выходит. Каждая клеточка тела сломана, разорвана, уничтожена.

Мужчина хватает его за волосы и подтягивает к себе. Снова крик, снова боль.

-Соси, с*ка! Слижи мою сперму! Давай! – удар по лицу, в живот, по обнажённым ягодицам. – Соси!

И Билл сосёт. Просто, тупо. Отверстие – ничего больше. Ничтожество. Мужчина вновь обильно кончает, заливая полость рта мальчика, затем лицо, трясь своим половым органом о впалые щёки.

-Молодец.

Встаёт. Натягивает брюки до конца, застёгивает ширинку. Надевает куртку. Звон копеек по тумбочки рядом с кроватью. И одна дешёвая купюра.

-Держи, - засовывает её в недвижимую ладонь брюнета, - а это тебе на чай, - достаёт ещё одну такую же и с ударом кидает на тумбу. – Это пока всё! Стимул для тебя. Захочешь денег, звони. И ещё, в дальнейшем будь поактивней, - и направляется к двери.

-Мне нужны деньги, - шёпот сквозь дыхание.

И вновь такой мерзкий смех.

-Я приду днём, завтра. Будь готов, я научу тебя слушаться.

Спустя секунду входная дверь со стуком закрывается.

Одинокая фигурка на белой постели. Сперма на лице, теле, вокруг. Кровь, стекающая тонкой струйкой по внутренней стороне ляжки. Тело, неестественная поза. Глаза пустые, стеклянные, открытые, мёртвые. Бледная кожа. Тихое, едва различимое дыхание. Боль. Его нет в этом мире.

***

Пальчиками по гладкой коже, касаясь незаживших ран от ударов. Неприятно, но не больно. Вдох. Запах. Родной, любимый, его. Недоверчиво, медленно открывает глаза. Том.

Парень улыбается и мягко поглаживает брюнета по лицу, шее, губам.

-Том, - тихо, неуверенно.

-Тише, - прикладывает палец к гудам Билла.

Вновь улыбается и накрывает глаза ладонью.

-Открывай, - голос, всё тот же, его.

Брюнет распахивает глаза и оглядывается вокруг.

-Где мы? – непонимающе.

Том лишь кивком указывает направление. Туда, куда смотрит сам.

Они стоят на крыше, хотя, быть может это вовсе не крыша, но здесь определённо весьма высоко. Под ногами огни бесконечного города, который простирается до самого горизонта. Ночь. Фонари. Много фонарей. Везде свет. Пожар света. Мглы здесь нет. Но её ведь не может не быть.

-Том, - тихо, нарушая повисшее молчание.

-Да, родной? – улыбка, но глаза всё также устремлены куда-то вдаль.

-Зачем мы здесь? – не понимая.

-Это всё твоё. Бери, - глухо и отстранённо.

Брюнет неуверенно улыбается, всё также не осознавая, что происходит.

-Я не понимаю.

-И верно, что тут понимать? – вновь какая-то не сползающая, вечно дурная ухмылка. - Нас ведь нет, в этом городе нас больше нет.

-Том! Посмотри на меня! Пожалуйста! – волнение, постепенно растущее в груди, начинает успешно прорываться наружу.

-Тебе не надо меня видеть, Билл, - всё так же спокойно, пусто.

-Повернись ко мне! Том, слышишь?

-Я говорил тебе не привязываться.

-Том!

-Нельзя тебе меня любить, ты чистый!

-Том!

Рука, до этого держащая брюнета, начинает ослаблять хватку и медленно терять свою натуральность, принимая, приходящую ей на смену, прозрачность.

-Том! Нет, Том! Не исчезай, не отпускай меня! Не отпускай! Том, смотри на меня! – крик, рвущийся сплошной волной из груди.

И тут парень разворачивается к брюнету. Резко, чётко, уверенно и очень неожиданно. Билл замирает в полном ступоре и сковавшем его оцепенении. Глаза, только глаза бегают, ища те, что были чайного цвета.

-Том, - шёпот, рот сам невольно открывается, оставаясь в таком положении.

А парень напротив, в свою очередь, продолжает всё так же странно пусто улыбаться. Но не в этом ужас. Ужас в его глазах. Их нет. Просто нет. Чёрные, как мгла зеницы, не имеющие даже белка, сканируют, будто замороженного, Билла.

-Ты зря так поступаешь, Билл, - и с этими словами Том уверенно делает шаг и толкает брюнета в ту самую бездну большого, помрачневшего в момент, города. В ту бездну, где нет конца, где правит мгла, где правит вечная ночь. Где нет ни звёзд, ни луны. Там нет ничего.

-Ты чистый, - и Том прыгает за ним.

Крик, истошный, дикий, ненормальный. И вороны. Много. Чёрные. Перья, клювы. Они вокруг. Стук. Стук.

Стук будит, всё ещё лежащего на своей кровати, брюнета. Стук возвращает к реальности. Сильный хлопок. Кто-то в коридоре явно пнул и так открытую дверь.

***

-Хм, ну здравствуй! – мерзкий приторный голос, появившегося в дверном проёме, Джона, - Смотрю, ты даже не вставал со вчерашней ночи.

Билл глухо сглатывает, и сквозь вездесущее неприятное покалывание и боль привстаёт, пытаясь прикрыть тело одеялом.

-Ох, не стоит прятать свою красоту, - ядовитая улыбка, уверенные шаги, пересекающие комнату и движущиеся к кровати. – Ну что ты, детка, папочке нравится, когда ты обнажён. Меня это возбуждает, чувствуешь, - берёт Билла за руку и кладёт его ладошку к себе на пах, начиная похабно тереться. – Но вот только я не люблю, когда меня не уважают! – резкий, режущий удар по щеке.

Брюнет невольно отлетает чуть в сторону, падая всем телом на кровать. Тихий всхлип.

-Ты дешёвая тварь! Не соизволил даже убраться к моему приходу. На тебе вчерашняя сперма и кровь. Свинья! Мог бы хотя бы помыться! Денег хочешь, так уважай клиента!

-Простите! – полу-писк, полу-хрип.

-Простить? Ох, нет! Я научу тебя вести себя правильно, малыш. Я ведь обещал. Иди ко мне.

Брюнет приподнимается и, опустив глаза вниз, на коленях подползает к Джону, уже сидящему на кровати чуть поодаль.

-Умничка! Будешь вести себя послушно, больно не будет. И ещё оплата полностью зависит от твоего поведения. А теперь поцелуй, папочку, - и мужчина собственнически притягивает к себе парнишку, обвивая его хрупкое тело руками и сжимая обнажённые ягодицы. - Позволю стонать мне в губы, расслабься и получай удовольствие. Целуй сам, я хочу посмотреть, как ты это умеешь.

И Билл, сквозь всё протестующее состояние соей души, касается мерзких губ мужчины. После чего тот, не выдерживая желания, берёт инициативу в свои руки и нагло вторгается в рот парня. Но ведь это не впервой. Теперь не так страшно. Стоит лишь закрыть глаза и отвечать на касания. Надо просто абстрагироваться. Просто?

Туша наваливается на Билла, кладя его на постель и гладя все части его тела.

-Ну что, детка, тебе так нравится?

Кивок. Ложь – необходимость сейчас.

-Я хочу, чтобы ты расслабился. Расставь ножки. Позволь тебя поласкать. Тебе сегодня многое надо попробовать. Давай, - взволнованный, возбуждённый тон.

Мерзко. Но выхода нет. Билл ложится чуть удобнее, закрывает глаза и раздвигает ноги. Пухлые пальцы ласкают тело, изучая миллиметры кожи, поглаживая бёдра, вылизывая грудь, шею. Пальцы обхватывают член и ловко двигаются по нему. Стоило бы отдать должное, Джон прекрасно дрочит. Вот только от этого ещё хуже. Дыхание предательски сбивается. Ещё один жадный поцелуй. Джон просит вытянуть руки. Щелчок. Нечто холодное обхватывают запястья. Билл резко распахивает глаза. И в ужасе закидывает голову, обнаруживая, что прикован к своей собственной постели.

-Ну что ты так перепугался. Запомни правило №1: «Клиент всегда прав!» - шёпот прямо в ухо. – Твоя задача сделать приятное мне. Так, что не смей напрягаться, ты мне больше нравишься возбуждённым. Твой член очень даже рабочий, зря ты пассив, котёнок. Мог бы быть нормальным парнем, - усмешка. – Хотя мне же лучше.

Комок подступает к горлу. Снова грязь обволакивает всю сущность. Она, кажется, начинает пропитывать душу, создавая иллюзию удушья.

Джон стягивает с себя одежду, обнажая омерзительное тело. Он уже полностью возбуждён и готов к предстоящему, но почему-то медлит, не преступает. На несколько секунд выходит из комнаты и возвращается со странным свёртком. Билл в полном недоумении наблюдает за мужчиной, не пропуская ни одного движения.

-Детка, познакомься, - и мужчина достаёт какой-то непонятный прибор из свёртка, - это твой новый дружок, - ухмылка, шаги к постели.

В руках Джона находился предмет, с первого взгляда напоминающий просто железную палку внушительных размеров. Однако, когда он поднёс её ближе, брюнет в ужасе начал отодвигаться в сторону, сжимая ноги и пытаясь высвободится.

-Ну не бойся котёнок, это не страшно, - смешок, - расслабься и тебе возможно понравится. Многие получают от этого удовольствие.

На конце палки красовался шарик. Не сказать, что большой, но и не совсем маленький. Его поверхность украшали небольшие шипы, заполняющие всю окружность. Сама же палка была не совсем ровной, вся её длина была высечена небольшими поребриками, что придавало ей ещё более жуткие формы.

-Пожалуйста, - сбивающиеся дыхание, дикий страх, окутывающий глаза. - Пожалуйста, не надо, - всхлип, мольба.

-Ну что ты? Очень даже надо. Вот только не надо строить из себя несчастного, - глубокая, эгоистичная надменность сквозь произнесённые слова.

-Нет, прошу вас, - пытаясь вырваться из железных оков, - ну пожалуйста.

Мужчина же лишь улыбается и, садясь на кровать, двигается ближе, натягивая на лицо маску умиротворения и самодовольствия. Новый всхлип.

-Я… нет, - судорожно втягивая воздух, - мне не надо денег, отпустите. Мне не надо, я не хочу.

Громкий, заливистый, пропитанный холодом смех. Джон наклоняется близко к лицу мальчика и скользит леденящим холодом металла по лицу, проводя палкой вдоль щеки и шеи.

-Поздно, детка, - тихо, вкрадчиво, с ухмылкой.

Билл глухо сглотнул. Глаза его наполнились ужасом и оттенком безысходности, которая уже влилась в сердце чёрной вуалью. Здесь нет выходов. И путей обратных нет. Наручники крепко сковали его с этой реальностью. Теперь лишь правда. Голая правда.

-Готов?

Мотает головой из стороны в сторону, тяжело дыша и не отводя взгляда от холодного железного предмета.

-Значит готов! – ухмылка. – И ещё, котёнок, всё будет наживую. Мы не будем мешать удовольствию, верно? Нам ведь не нужны всякие смазки и ласки. Правда, детка? Мы будем учиться получать удовольствие от натурального секса, - улыбка, поцелуй в лоб и скулу, короткий, странный. – Ну а теперь, раздвигай ноги, и приподними задницу, иначе будет очень больно, иначе это, - мужчина приподнял металлическую палку, - пройдётся по твоей милой мордашке. А ведь твоему мальчику не понравится изуродованная кукла? – и вновь смех, звонкий, заливистый.

А затем мужчина силой раздвигает ноги Билла, крепко сжимая его колени. Ещё пару мгновений и комнату раздирает дикий, пронзительный, сумасшедший крик. Вопль. Животный, ненормальный вопль.

-Да, мой хороший, покричи, - довольная ухмылка.

Джон сразу целиком загнал инородное тело в плоть мальчика и подарил пару секунд отдышаться. Лишь отдышаться. Металлические шипы рвали плоть анального отверстия, входя то туда, то обратно. Не хватало сил даже на крики. Боль, сумасшедшая боль, разливалась бурными потоками так, что её было невозможно почувствовать. Холод в ногах и руках. Всё немело. Всё было за гранью сознания. Лишь смех и какие-то выкрики мужчины.

Палка резала и рвала, раздирала и уничтожала. Шипы чётко скользили по заданной траектории. Наверное, там было много крови, Билл не видел. Он не видел практически ничего. Глаза застилали мутные слёзы. Рот был слегка приоткрыт, пытаясь схватить капли воздуха. Не было мыслей, и чувств тоже не было. Всё было не здесь. Не в этом мире. Ничтожность душила. Но страха, его больше не было. И с губ слетало лишь одно имя: Том. Хрипло, робко, тихо. Так, как только хватало сил. Но Джон слышал и, пожалуй, это его весьма забавляло, ведь скорость набирала всё более сильные обороты, а углы вхождения, становились всё чётче. Ещё чуть-чуть и мир, казалось, исчезнет. Хоть бы попасть в эту тьму. Утопиться в её безграничности.

-Том, - губами.

***

Когда начинаешь терять грань между реальностью и подсознанием? Когда боль становится сладкой? Когда жизнь уже не является твоей собственностью? Когда ты осознаёшь, что любишь, что готов на всё ради одного единственного человека? Когда жизнь вместе становится наркотиком? Когда ты понимаешь, что полностью уничтожен? Когда твой рай – ад? Что ты чувствуешь? Что слышишь? И видишь ли теперь хоть что-нибудь?

Истерзанное тело лежало на простыне, украшенной алыми каплями крови. Нет, у Билла не было большой потери красного вещества, насыщенного эритроцитами. Он не умирал и не был в обмороке. Он был жив, если это ещё было можно так назвать.

Грудная клетка то поднималась, то опускалась, давая воздуху посетить лёгкие. Тусклые стоны порой вырывались, сквозь сжатые зубы. Глаза всё также были закрыты. Руки. Руки по-прежнему украшали наручники. Ноги мальчика оставались в том же положении: раздвинутые и едва согнутые в коленях. Вся нижняя часть до одури болела и наполняла мир безумием.

Джон шумно дышал в ухо брюнета, целуя его скулы и шею. Уже прошло десять минут с окончания пытки, и мужчина был не на шутку возбуждён, проделанной работой. Его член неприятно давал знать о желаемой разгрузке. Джон тёрся своим органом о ноги Билла, его живот и грудь, тычась во все углубления, которые только можно было попасть, обмазывая тело сочащийся смазкой. Краснота, разливающаяся по ногам и ягодицам парня, обрамляющая постельное бельё лишь действовала дополнительной вспышкой, как красная тряпка на быка. Мужчина ласкал мальчика, выпытывая его стоны и пытаясь оживить.

-Детка, котёнок, ты прекрасен, - сбивчивое дыхание в ухо. – Открой глазки, малыш. Продолжим играть, я ещё не закончил. Подрочи мне, давай малыш.

Мужчина приподнял обмякшую руку Билла и положил к себе на член, обхватив свей, - Ну, сучёнок, работай, давай. Иначе я вновь всё повторю.

Но брюнет не отвечал, лишь едва приоткрыл глаза и тускло улыбнулся, не осознавая, что происходит. Да и ему было в принципе всё равно. Всё теперь было бессмысленно. Он был пуст, выжат и убит.

-Как хочешь? В тебя или в ротик? – ухмыльнулся мужик.

Билл лишь слабо кивнул, ведь нельзя молчать, он не позволит. Нужны деньги, а значит, Джона должно всё устраивать. Ад – он, пожалуй, здесь, в этой маленькой квартирке, в этой крохотной реальности.

-Хорошо, мне это нравится, только будь поживее, детка, а то будет хуже, - оскал, зубами за мочку уха, - Я хочу, чтобы ты стонал и извивался. А я помогу тебе расслабиться. Будешь хорошей шлюшкой, получишь удовольствие. Давай, хватит попусту валяться.

Мужчина слегка приподнялся, затем коротко поцеловал кости ключицы брюнета и хищно улыбнулся, оглядывая мальчонку, как добычу перед нападением. Потом он резко выдернул подушку из-под головы Билла, так, что руки парня неудачно соскользнули, и наручники впились в запястья. Джон положил мягкий предмет под бёдра парня, приподняв его тело за ягодицы.

Резко входит. Кровь вместо смазки. Крик с губ. Победа на лице мужчины. Толчок. Ещё один. Тело изгибается от невыносимой боли. Наручники режут руки. Толчок. Слёзы хлыщут с глаз. Всхлипы, смешанные с криками и стонами, рвутся с губ. Сознание отрезвляющей волной впивается в голову, боль лишь способствует осознанию. Уничтожение без анестезии. Хотя и панацея здесь бы не помогла. Ещё несколько жёстких мощных движений. Ещё пара стонов, сорванных криком. Ещё и ещё. И это нескончаемо. На мгновение мужчина почти выходит, но затем с новой силой рвёт плоть парня. Сперма. Билл чувствует её. Она разливается тёплым ядом внутри, вырываясь каплями наружу. Брюнет откидывает голову и прикрывает глаза. Но тут же широко их распахивает.

Джон, не дав себе полностью кончить, подносит свой член к губам парнишки. Капли крови и спермы обрамляют губы. Улыбка на губах мужчины.

-Соси! – приказ, смех.

Языком вдоль ствола. Привкус железа во рту, привкус ещё чего-то от чего начинает сильно тошнить. Но это не имеет сейчас значения, сейчас уже невозможно что-либо чувствовать. Губами, целуя головку. Заглатывает полностью, глотая свою собственную кровь в смеси с семенем мужчины. Джон берёт парня за волосы и устанавливает темп. Билл лишь подчиняется. Марионетка в руках умелого кукловода, режиссера представлений.

Ещё минут пять. Поцелуй в шею. Лёгкий стон с губ брюнета. Ключ в замочке на браслетах. Руки бессильно падают на кровать. Выдох. Деньги на тумбе. Зелёные купюры. Всё было ради них.

-Если что, знаешь, как меня найти, - смешок с губ, захлопывающаяся дверь.

Не существовать – единственное желание. Шесть вечера. Том.

***

Встреча с двумя пареньками недалеко от университета. Тома нет с ними. Они смеются. Их взгляды невменяемы. Зрачки большие, чёрные, страшные, там тьма, там нет просвета. Деньги забрали. Это не бартер, это просто их желание. Обещали, что Том вернётся. Обещали, держа за чёрные волосы и прижимая лицом к асфальту. Обещали, пиная в живот, лишь раз, чтобы помочь запомнить, что обещали. И ушли. А дальше дорога. Непослушные ноги. Сильная боль между ними, не дающая двигаться. Шаги к нему, шаги в квартиру Тома. Но его там нет, как и не было.

Ночь. Не спит. Сидит в кресле, так, чтобы не было больно, так, чтобы не задевать раны. Взгляд на часы. Три ночи. Холодно сегодня. Очень холодно. Окна распахнуты. Сквозняк довольно прогуливается по квартире, обволакивая предметы ледяными потоками. А скоро лето.

Внезапно странный шорох. Он не слышный, он на уровне подсознания. Будто кто-то стучал в дверь. Бред? Это сумасшествие?

Обгоняя ветер, брюнет, сбиваясь, несётся в коридор. Входная дверь – тёмный дуб. Рука обхватывает ручку. Билл слышит его дыхание, дыхание Тома. Он чувствует. Поворот. Дверь сама открывается. А в глазах он.

Дата добавления: 2015-06-28