Колобок

НАРОДНОЙ СКАЗКИ

ВИЗУАЛИЗАЦИЯ ПРОСТРАНСТВА И ВРЕМЕНИ

Короткие сказки – это некогда потерявшие сакральный смысл мифы; при этом, чем короче сказочка и чем меньше в ней волшебства и больше простоты, тем важнее и могущественнее, тем ритуальнее миф, заключенный в ней. Одна из таких коротких сказок и самая известная русская народная сказка с тюркским заголовком «Колобок», самим названием подтверждающая слова Льва Гумилева о теснейшей взаимосвязи Древней Руси с Великой Степью. (О значении слова «колобок» впервые было услышано от режиссеров-мультипликаторов Жакена Даненова и Гани Кистауова во время работы над анимационным фильмом «Алпамыс-батыр»: режиссеры, лукаво смеясь, по слогам попросили расшифровать с младенчества знакомое слово, в результате чего получился неожиданный ответ: «кол» - рука, «бок» -какашка… Да ведь иначе и быть не может: старуха муку по коробу скребет, по сусеку метет и набирает всего «две пригорошни муки», которую еще надо просеять как следует, чтобы очистить от мусора и мышиных фекалий. Вот и получается всем знакомый – «колобок»).

В народных (не волшебных) сказках практически не описываются пейзажи, чаще всего сказка ограничивается таким мифологическим понятием как «лес» - чуждое и враждебное для человека пространство, в отличие от «дома». «Лес» нельзя понимать буквально – пространство может быть и пустыней, и болотом, и собственно лесом; при визуализации важно определить существо пейзажа – чем он характерен, какую значительную информационно-смысловую нагрузку может нести, раскрывая характеры персонажей. Пространство и время народной сказки – структуры, имеющие едва ли не первостепенную значимость при переводе сказки из устного рассказа в иной формат – живописный, экранный, сценический.

«Жил-был старик со старухою. Просит старик:

- Испеки, старуха, колобок.

- Из чего печь-то? Муки нету.

- Э-эх, старуха! По коробу поскреби, по сусеку помети; авось муки и наберется.

Взяла старуха крылышко, по коробу поскребла, по сусеку помела, и набралось муки пригорошни с две. Замесила на сметане, изжарила в масле и положила на окошечко постудить.

Колобок полежал-полежал, да вдруг и покатился – с окна на лавку, с лавки на пол, по полу да к дверям, перепрыгнул через порог в сени, из сеней на крыльцо, с крыльца на двор, со двора за ворота, дальше и дальше.

Катится колобок по дороге, а навстречу ему заяц:

- Колобок, колобок! Я тебя съем!

- Не ешь меня, косой зайчик! Я тебе песенку спою, - сказал колобок и запел:

Я по коробу скребен,

По сусеку метен,

На сметане мешон,

Да в масле пряжон,

На окошке стужон;

Я у дедушки ушел,

Я у бабушки ушел,

У тебя, зайца, не хитро уйти!

И покатился себе дальше; только заяц его и видел!..

Катится колобок, а навстречу ему волк:

- Колобок, колобок! Я тебя съем!

- Не ешь меня, серый волк! Я тебе песенку спою!

Я по коробу скребен,

По сусеку метен,

На сметане мешон,

Да в масле пряжон,

На окошке стужон;

Я у дедушки ушел,

Я у бабушки ушел,

Я у зайца ушел,

У тебя, волка, не хитро уйти!

И покатился себе дальше; только волк его и видел!..

Катится колобок, а навстречу ему медведь:

- Колобок, колобок! Я тебя съем!

- Где тебе, косолапому, съесть меня!

Я по коробу скребен,

По сусеку метен,

На сметане мешон,

Да в масле пряжон,

На окошке стужон;

Я у дедушки ушел,

Я у бабушки ушел,

Я у зайца ушел,

Я у волка ушел,

У тебя, медведь, не хитро уйти!

И опять укатился; только медведь его и видел!..

Катится, катится колобок, а навстречу ему лиса:

- Здравствуй, колобок! Какой ты хорошенький!

А колобок запел:

Я по коробу скребен,

По сусеку метен,

На сметане мешон,

Да в масле пряжон,

На окошке стужон;

Я у дедушки ушел,

Я у бабушки ушел,

Я у зайца ушел,

Я у волка ушел,

У медведя ушел,

У тебя, лиса, и подавно уйду!

- Какая славная песенка! – сказала лиса. – Но ведь я, колобок, стара стала, плохо слышу; сядь-ка на мою мордочку, да пропой еще разок погромче!

Колобок вскочил лисе на мордочку и запел ту же песню.

- Спасибо, колобок! Славная песенка, еще бы послушала! Сядь-ка на мой язычок да пропой в последний разок, - сказала лиса и высунула свой язык.

Колобок сдуру прыг ей на язык, а лиса – ам его! – и скушала».

На первый взгляд кажется, что сказка описывает быт русских крестьян, однако через призму ритуальных действий старухи высвечивается солярный миф – об условиях прихода нового урожайного года, о вечном возрождении природы: для того, чтобы солнце нового года было щедрым и жирным, люди должны создать его образ – круглое (как солнечный шар) изделии е из теста, насытить его сметаной и маслом (создать масляный блеск), изжарить в огне печи (солнце – горячее, огненное) и выставить напоказ (доступность солнца всему миру), а потом избавиться от старого солнца, выкатив его на дорогу (солнце катится по небосклону), очищая путь Новому солнцу – солнцу нового урожая. И съедать этот сакральный образ старого солнца ни в коем случае нельзя – в основе мифа лежит не уничтожение, а замещение. И катятся по дорогам Руси колобки – старое уходит, на его место новое приходит… Наш колобок съедает самый плохой зверь – хитрая, вонючая, подлая, изворотливая лиса. Даже к волку в этой сказке отношение доброжелательное (может быть, потому что волк – тотемное животное, прародитель тюрков?). Людям есть колобок после долгих странствий по дорогам категорически запрещается - и по санитарно-эпидемиологическим соображениям, и по ритуально- мифологическим. Но колобок старого урожая должен исчезнуть, чтобы освободить дорогу новому урожаю. А вот кто его съест, тому урожая в новом году не будет – так пусть хуже всех станет разбойнице-лисе, разорителю курятников-утятников-гусятников. Пусть ей не будет ни удачи, ни еды в новом году!.. И, таким образом, мы видим, что на Руси Новый год наступал по солнцу – весной, т.к. в сказке у стариков есть и сметана, и масло, значит, корова отелилась, а вот муки – нету! И так старику эта молочно-сметанная диета надоела, что одна у него мечта, одна просьба – хоть немного бы хлебушка!..

Возникает вопрос – почему «Колобок», если он такой значительный миф, так короток?.. Для того, чтобы в системе устного пересказа в мифе не потерялось самое важное зерно – что именно нужно делать и чего избегать в ритуале: испечь из муки старого урожая подобие солнца, т.е. освободить закрома от старого, потом выкатить образ солнца за порог дома – пусть его там поганые звери съедят, чтобы новое солнце на них разгневалось, лишив пропитания и своего благоволения. И чем короче, чем проще сказочка, тем легче она запоминается, тем вернее она сохранится в народной памяти, тем проще будет на сон грядущий пересказать ее младенцу, который вырастет и передаст ее дальше – из века в век, из века в век…

Сняв вековой налет времени с коротенькой сказочки для малышей, мы можем подойти к ее визуализации. Почему нет удачных экранизаций таких «блокбастеров» устного народного творчества как «Колобок», «Репка», «Курочка Ряба», «Теремок»? Может быть, потому что не уделяется должного внимания персонажам-людям, которые, кстати, в данных сказках не главные «герои», а лишь вспомогательные рычаги для гипер-персонажей – Колобка, Репки, Золотого Яичка, Рукавицы?

«Колобок» – самая скучная, на первый взгляд, сказка из серии минимальных мифов. Повторы слово в слово (что важно для мифа, но противопоказано для привлечения зрителя к экрану), отсутствие описания ландшафтов, отсутствие мотивировок в поведении действующих лиц – все это не дает того творческого импульса, который бы зажег фантазию режиссера и художника. Сказка как бы зависает в сфере бытового однообразного пространства. Тем не менее, применив законы драматургии и знание основ операторского искусства, мы можем создать яркое, зрелищное, насыщенное действием и индивидуальными характеристиками кинопроизведение. Методика работы в данном направлении требует очередности и определенных технологий. И здесь, как ни странно, надо не уходить в свободное фантазирование, а вдаваться в бытовую конкретику.

В драматургии существует такая «математическая формула»: «чем начали фильм, тем его и заканчиваем» и в обратном порядке – «чем закончили, тем и будем начинать». Начало сказки неопределенно напевное: «Жили-были»; зато ее финал вполне в духе триллера: «И скушала». Следовательно, лиса должна появиться в начале фильма, что потребует определенных усилий. Ее присутствие может быть решено и визуально, и аудиально. Где (место действия) находится лиса?.. Разумеется, в курятнике. Когда (время действия)? Разумеется, когда никто вора не увидит, когда даже собаки спят крепким сном – перед рассветом, в самое темное время суток. Это значит, что наш фильм начинается в полной темноте со звуков переполоха в курятнике.

На отчаянный крик петуха просыпаются в избе старик со старухой, мгновение соображают, что бы сие значило, а потом хватают, что под руку подвернется, и бегут в курятник… Вполне возможно, что петух пал смертью храбрых, отстаивая свой гарем. Лиса убегает, но в нее могут запустить поленом и прибить ей лапу. Хромая, улепетывает со двора рыжая воровка, а старик со старухой оплакивают смерть красавца-петуха…

Неписанное правило экрана гласит: «персонажи должны заниматься важным, серьезным делом», тогда зрителю будет интересно за ними наблюдать. Самое важное дело в структуре мифологического рассказа – приготовление и принятие пищи как основы жизни вообще. Опираясь на данное правило, мы и определили местонахождение лисы – курятник как источник питания.

Старики после переполоха страшно взволнованны, взбудоражены, и старик, чтобы снять стресс, просит есть. Старуха занимается важным делом – скребет, метет, просеивает, замешивает, жарит… А старик у теплой печки дремлет – после пережитого. Именно поэтому колобок и смог покинуть «родительскую» избу.

Первая его встреча – с зайцем. Где (место действия)? Обычно на этот вопрос отвечают: «В лесу». Вторая встреча – с волком. Обычный ответ: «Тоже в лесу». Третья встреча – с медведем, ответ тот же6 «В лесу». И встреча с лисой – «тоже в лесу». В данных ответах не учитывается не только необходимость разнообразия экранных пейзажей, но и опускается важное условие мифа – связь с жизнедеятельностью человека. «Лес» враждебен и чужд «дому». Визуализируя сказку, нельзя забывать о присутствии людей, которые послужили первопричиной появления колобка на белый свет. Деятельное присутствие людей должно постоянно фиксироваться на экране. Следовательно, все встречи колобка с лесными зверями так или иначе должны проходить на фоне человеческого быта. Следовательно, встреча с зайцем должна состояться на огороде, где косой занят важным делом – грызет то, что посажено старухой. Догнать колобка для зайца – немудреное занятие, но он не бросается в погоню – и здесь еды хватает.

Волк тоже не бросается за колобком – потому что также занят делом. «Дело» волка – охота, и охота должны быть связана с бытом стариков. Если у стариков есть сметана и масло, значит, есть корова, а у коровы – теленочек. Вот на теленочка-то и нацелился волк. И колобок со своими песнями – досадная помеха.

Медведь тоже отпускает колобка, потому что дело медведя – мед добывать. Мед – в ульях, ульи – на пасеке. Зачем медведю гоняться за пыльным колобком, когда есть соты?..

Встреча с лисой тоже должна произойти в таком месте, где есть следы человеческой работы – скорее всего, на просеке, ведь недаром художники рисуют лису, сидящую на пеньке.

Таким образом, мы нашли четыре объекта съемки, не похожих один на другой, и все они косвенно связаны с присутствием основных персонажей – старика и старухи. Фильм, если он аннотационно не видовой, вызывает интерес тогда, когда есть информация об образе жизни людей, поскольку человечество запрограммировано на обучение, на саморазвитие. Не столько труд сделал из обезьяны человека, сколько стремление к самосовершенствованию. Если в данной сказке исключать косвенное присутствие людей, то все внимание придется переключать на необычность персонажей-животных, что закономерно приведет к окарикатуриванию последних, а это, в свою очередь изменит сакральный смысл сказки, где животные чаще всего олицетворяют собой тотемы. Тотем не может быть карикатурным, т.е. подвергаться осмеянию. При нарушении стилистики изменяется фактическая структура мифа как предшественника сказки.

Время действия в сказке играет не менее важную роль, чем место действия. Время также должно быть связано с деятельностью человека, поскольку время – категория человеческая. Колобок должен исчезнуть, чтобы дать жизнь новому солнцу, следовательно, его земная жизнь обрывается на рассвете. Визуализируя сказку, необходимо принимать во внимание и такие параметры, как разнообразие световой гаммы фильма.

Наша экрана история начинается на рассвете – с переполоха в курятнике. Колобок появляется на свет около девяти утра – когда печь будет вытоплена, и колобок испечен. Эти временные параметры интересны с операторской точки зрения – фильм начинается с темноты, действие развивается в так называемом «утреннем режиме», продолжается при длинных тенях раннего утра в избе. Остудившись на распахнутом окне, колобок выкатывается в длинный огород, где на грядках пасется заяц. Время действия – к полудню, когда солнце стоит в зените, тени короткие, воздух наполнен солнечным светом. Встреча с волком – в сумерках, когда тени длинные, вечерние, так называемый «вечерний режим». Медведь разоряет пасеку ночью, при полной луне; здесь система операторской съемки – «американская ночь», или «день под ночь», что дает на экране волшебные серебристые блики и таинственность светлой ночи. Колобок подкатывается к лисе в самое темное время суток, что повторяет самое начало фильма. А когда лиса раскрывает рот и грязный колобок-путешественник проваливается в черную лисью пасть, на горизонте всплывает гигантский жаркий шар Солнца…

Таким образом, принимая во внимание необходимость создать яркую, неординарную «картинку» на экране, мы задаемся целью разнообразить ее при помощи операторских приемов съемки. И миф, как полноценная драматургическая структура, раскрывает все стороны, относящиеся к жизни человека, рисует все особенности отношений с внешним миром.

Дата добавления: 2015-06-28