Перечень славянских государей, правивших в древности на острове ран 1 страница

Витислав, стал государем на Ране в 938 году от Рождества Христова и оставил после своей смерти двух сыновей: Тетислава и Яромира, из кото­рых Яромир стал королем Дании, принял христианское учение и основал епископство зундское (Sundense), хельденнаменское (Eldenamense) и рос-кильдское (Kaschildense).

Крин, был государем Рана во времена императора Конрада II, отца Ген­риха III. Он имел двух сыновей Любомира (Lubeniro), или Любимира (Gliubimiro), и Крута (Critone). От этого Любомира получил свое имя го­род Любек.

Крут, во времена императора Генриха IV одержал победу в сражении над государем верлов Готшалком и взял в плен его сыновей Генриха и Бутуя.

Святополк, сын датского короля Янимара, который (как было сказано) из ранских государей стал датским королем. Наследовал отцу во власти над ранами, в 1217 году.

Витислав, брат Святополка. Унаследовал ранский престол после того, как его брат скончался, не оставив наследника. Имел трех сыновей: Вити-слава III, Яромана II и Борислава.

Борислав, после смерти своего отца правил Раном. Примерно в 1250 году от Рождества Господня. Умер, не оставив наследника.

Барним, третий сын Янимара I. После смерти всех своих братьев и пле­мянников унаследовал власть над Раном, и после своей смерти оставил двух сыновей Ивана и Дебислава, основателя Кампского монастыря (Monasterio di Camp), в 1260 году.

Яромар II, сын Витислава I. Долгое время жил как частное лицо. После пресечения всего своего рода примерно в 1300 году от Рождества Господня наследовал власть над Раном. После своей смерти оставил двух сыновей Яромара III и Витислава III, который распространил христианскую веру до Ливонии.

Витислав III, тот самый, что (как было сказано) распространил христи­анскую религию вплоть до Ливонии. Унаследовал от отца власть над Ра­ном. Имел трех сыновей: Яромара IV, Витислава III, который был убит зундцами (Sudenesi) и Самбора, а также дочь Анну, ставшую женой ште-тинского герцога Богуслава.

Яромар IV. После смерти своих братьев, не оставивших наследников, единолично правил Раном. Поскольку после его смерти не осталось наслед­ников мужского рода, Вратислав, герцог Штеттина и Поморья, сын сест­ры Витислава Анны и Яромара IV, по праву родства унаследовал власть над Раном. По этой причине и поныне поморские государи титулуются го­сударями Рана.

Остров Ран служил подобием рассадника идолопоклонства среди сла­вян Балтийского моря. Однако идолы у них не были схожи, а различались и по форме и по своему культу. Помимо бесчисленного числа идолов, стояв­ших в полях и в частных домах, имелись идолы, стоявшие в храмах и имев­шие человеческое подобие. К таким идолам относился, например, Подага (Podaga), который, как пишет Гельмольд (I, 84), был божеством плунских славян. Другие стояли в священных рощах, как Пров (Prove), божество альденбуржцев, и не имели никакой выраженной формы и подобия. Пола-бы и лабы (Laboni) поклонялись Тевтону (Tevtone), почитая его за Мер­курия, и приносили ему человеческие жертвы. Поклонялись они также и

некой богине, которую на своем языке называли Живой (Siva). Она имела подобие отважной девушки, державшей в правой руке лук и стрелу, свя­занные вместе большим венцом. Это символизировало, что тот, кто сможет умело и отважно действовать упомянутым оружием, будет увенчан богиней Живой. Она почиталась за Юнону. Идолу Радигаста, или Радигоста, по­клонялись бодричи в городе Ретре. Он имел подобие доблестного воина, державшего в руке большой меч, а рядом с ним стоял муж, одетый инозем­цем. Этим они хотели выразить то, что тому славянину, который не примет в своем доме гостя, или иноземца, следует отрубить голову, или же (как считают другие), что этим дозволялось славянам добывать с помощью меча пропитание не только себе, но и гостям. Прочие идолы имели две, три и четыре головы. Несмотря на это, славяне исповедовали единого и всемогу­щего бога на небесах, которому подчинялись все остальные. Он правил на небесах, а другие, произошедшие от его крови, исполняли возложенные на них обязанности, причем более совершенными из них считались те, кто сто­ял ближе к этому богу богов. Упомянутым богам они приносили множество различных жертв животными, а иногда и людьми, посвящали им храмы и алтари со жрецами, которым оказывали почет и уважением наравне с сами­ми государями. В их честь они учреждали празднества и устраивали общие пиры, на которые пускалась по кругу чаша, полная вина, и пирующие про­возглашали над ней некие проклятия и ругательства под именем богов, то есть бога доброго и бога злого. Они полагали, что счастье даруется добрым богом, а злосчастье злым, и поэтому на своем языке именовали его, как пишет Гельмольд, Дьявол, или Чернобог, то есть «черный бог», и Белбог, «белый бог». Были у них и некоторые добрые законы, и достойные обычаи. Например, они весьма заботились о том, чтобы молодежь повиновалась старшим. Среди них не было ни нуждающихся, ни нищих, поскольку, если кто-то ослабевал по причине болезни или старости, то передавался на по­печение наследников, дабы последние с наибольшим тщанием заботились о нем и кормили. По словам Гельмольда и Иоганна Тигуринуса («О древ­них пирах» (I)), они отличались исключительным гостеприимством: ни одному чужестранцу, оказавшемуся в их стране, не приходилось забо-

титься о поиске ночлега — его сразу же принимали и наперебой приглаша­ли погостить. Все, что доставлял этому народу труд в полях, рыбная лов­ля и охота, расходовалось на прием гостей и на подарки, при этом самым сильным и могущественным почитался тот, кто проявлял при этом наи­большую щедрость, если не сказать расточительность. Зачастую это слу­жило причиной их морских набегов. Этот грех считался у них проститель­ным и искупался гостеприимством, которое они любым способом обязаны были оказывать, так как их законы гласили, что все награбленное ночью должно быть наутро поделено между гостями. Если же находился кто-то (что случалось крайне редко), кто отказывал чужестранцу в гостеприим­стве, то закон дозволял каждому сжечь его дом со всем его имением. Весь мир восставал против него, обвиняя в подлости и малодушии, и отказы­вался принимать того, кто отказал в куске хлеба и ночлеге чужестранцу. Божиться у них строго запрещено, они считали, что это равносильно при­несению ложной клятвы по причине мстительного гнева богов. Тех, кто совершал какое-либо вопиющее преступление, они предавали распятию, утверждая, что крест не должен иметь другого назначения, кроме орудия для наказания преступников, и не желали слушать проповедь о Кресте. Многим святым мужам и христианским государям пришлось немало по­трудиться, чтобы обратить их в Христову веру, поскольку в Мекленбур-ге (Magnopoli), Бранденбурге, на Ране, в Поморье и Ливонии было не­мало государей, пытавшихся уничтожить христианскую веру, и даже они были вынуждаемы принять ее, тем не менее зачастую вновь обращались к идолопоклонству. Император Генрих I прилагал немало усилий по обра­щению в веру соседних народов, потом его сын Оттон I вынудил многих из них платить подать и принять веру, и весьма многие приняли креще­ние, особенно в Бранденбургской марке и Мекленбурге. И под покрови­тельством трех Оттонов наполнились те края церквями, священнослужи­телями и монашествующими. Однако более свирепые поморские жители не приняли христианскую веру. Юлинцы (Giuliensi) в Поморье запрети­ли иноземцам проповедовать у себя новую религию. По этой причине они оказались одними из последних, кто был обращен в христианство, хотя и

жители материка не отличались постоянством в вере. Когда на Востоке правил Оттон V, польский герцог Болеслав, признав себя вассалом импе­рии, сделал своими данниками всех славян вплоть до Одера и крестил их, дабы свет Евангелия воссиял и в тех восточных краях. Биллуг (Bilug), или Биллунг (Bilung), первый христианский государь у славян, скончался в 980 году. Его сын делал вид, что исповедует христианскую веру, однако втайне ее преследовал. При упомянутом Биллуге, правившем во времена Оттона I в поморской Славии от реки Вислы, или Вистулы, до кимбров, в тех краях процветали: столица его владений Винета, Ретра, Юлин (Gioclino), Старград, Вольгаст, Димин, Куцин, Малхов и Хижин. После смерти Бил-луга его сыновья поделили его владения между собой. При них саксонский герцог Бернард поднял восстание нобилей против императора Генриха и так дурно обращался со славянами, что практически вынудил их вновь об­ратиться к идолопоклонству. Так же вел себя и маркиз Бранденбурга — его жестокость по отношению к этим новообращенным христианам вынудила их взяться для защиты своей свободы за оружие и, отвергнув христиан­скую веру, обратить свою жестокость на христиан, предавая огню церкви и избивая священнослужителей. Так славяне, жившие между Эльбой и Оде­ром, будучи на протяжении семидесяти лет христианами, вновь обратились к идолопоклонству, что мало заботило саксонского герцога, довольствовав­шегося уплатой ими податей, да и не по силам ему было, как пишет Петрус Ортопеус, воевать со столь могущественным народом. Свой вклад в эту смуту внес и Генрих Птицелов. Государями славян были потомки Мсти-воя, его сыновья Анадраг, Гнеус и Удо, дурной муж, убитый за свою сви­репость. Его сын Готшалк превзошел в свирепости своего отца, но затем раскаялся, оставил злодеяния и, вернувшись после пребывания при дворе датского короля на родину, всеми силами старался вернуть ее в лоно хрис­тианской веры. Зачастую лично увещевая народ вернуться к церкви, он смог вернуть в ее лоно почти треть тех, кто впал в язычество при потомках Мстивоя, однако в конце концов был убит своими соплеменниками, оста­вив после себя сына Генриха. Славяне вернулись к язычеству, избив тех, кто хранили верность вере. Произошла эта всеобщая смута в 1066 году на

8-м году правления императора Генриха IV. Славяне, опасаясь мести со стороны сыновей Готшалка за убийство их отца, избрали своим государем Крута, свирепого врага христиан, который, будучи правителем бодричей, с большим трудом смог противостоять великому герцогу Саксонии, чтобы не стать христианином: славяне из-за ненависти к податям ненавидели и хри­стианство. Благоволили к славянам Генрих IV и его сын Генрих V, пред­принимавшие враждебные действия против саксов, втянутых в религиоз­ные споры. Однако Болеслав с польскими государями, следовавшими за ним, вынудил соседних поморских славян принять христианство, посему восточные славяне прежде западных сделались христианами. Крут Старый был с помощью своей жены Славины, когда был пьян, убит сыном Готшал­ка Генрихом. Последний, взяв в жены упомянутую Славину, вернул себе отчий престол. Славяне, видя, что их государь стремится обратить их в хри­стианство, восстали против него, однако Генрих с помощью великого гер­цога Саксонии сделал их данниками, не требуя от них смены религии, по­скольку знал силу их ненависти к христианской вере. Затем, как было ска­зано, он в жестокой битве одержал победу над ранами и сделал их своими данниками вместе с ваграми, полабами, бодричами, хижанами, черезпеня-нами, поморянами и всеми славянами вплоть до Польши. За это он был прозван королем славян, но из скромности не принял этого титула. Он скон­чался в 1126 году, и за сыновей Генриха стал править датский король Кнут. Когда Генрих правил землями по ту сторону Пены, государь Восточной Славонии Вартислав, разрешив проповедовать святому Отгону, епископу бамбергскому, принял христианскую веру со всеми своими вельможами и городами, и свет Евангелия сиял там вплоть до времени саксонского герцо­га Генриха Льва. Последний, отправившись посетить могилу Господа на­шего в Иерусалим, взял себе в спутники славянского государя Прибислава. Славяне в прошлом владели также и всей Пруссией и назывались прусса­ми. В незапамятные времена они пришли в те края, гонимые нуждой и зло­счастьем своей страны, расположенной ближе к северу на востоке значи­тельно выше истоков реки Танаис, называемой современными писателями Таной. Итак, как пишет Джамбулари (IV), спасаясь от льдов и снегов, они

пришли в эти края, и, найдя их незаселенными, поскольку (как явствует из исторических сочинений) готы покинули их, немало обрадовались и осели там. Они, однако, не перешли Вислу, где жили немцы, но расселились от реки Хрона (Сгопо), которую некоторые ныне называют Прегель (Pergulo), расположенной на востоке Пруссии, до Вислы, или Вистулы, отделяющей Сарматию от Германии. И хотя они и заняли всю эту страну длиной примерно тысяча двести пятьдесят миль и шириной сто сорок, они не стали возделывать ее, а оставили под пастбища. Поступили они так, вероятно, по той причине, что не хотели воевать за нее с другими народа­ми, если бы те узнали о ее величине, либо потому, что не были привычны к земледелию, утоляя голод только мясом, преимущественно сырым, а жажду молоком, либо в чистом виде, либо с примесью конской крови, как принято ныне у татар. Не возводили они и домов из камня, а жили в пе­щерах и дуплах деревьев, защищая своих детей и себя самих от холода и дождя их корой. Насколько можно узнать из исторических сочинений, они были известны более своей дикостью, чем воинственностью. В тече­ние многих столетий у них не было ни какого-либо поклонения, ни рели­гии. В конце концов они впали в такое безумие, что стали считать своими богами зверей, змей и деревья (как пишет папа Пий II), следуя в этом заблуждении примеру остальных славян. У них был дуб, разделенный на три части, где они держали своих богов: в одной части находился идол Перун (Petvno), или, как пишут другие, Перкун (Percvnno), что означа­ет «молния». В его честь они постоянно, днем и ночью, поддерживали огонь из дубовых дров. Если по недосмотру служителей огонь угасал, то виновного предавали смертной казни. С другой стороны находился идол Потримпс (Patrimpo). Его культ состоял в содержании живого змея, ко­торого умилостивляли молоком. С третьей стороны располагался идол Патолс (Patelo), в честь которого хранили человеческий череп. Были у них и другие божества, которым они поклонялись и оказывали божествен­ные почести, однако все жертвоприношения им совершали в дубовых ро­щах. Всему, чем они владели, они приписывали божество-покровителя. Главным среди них был Аушаутс (Vvrchayto), которого глубоко почита-

ли в качестве домашнего божества. Он покровительствовал движимому имуществу и скоту, а именно коням, волам, овцам, козам, свиньям. Другое божество по имени Снейбрат (Sneybrato). Он был покровителем гусей, кур, уток, голубей и фазанов. Третье божество из числа домашних звалось Гурк (Gvrcho) и заботилось обо всем съестном. Помимо этого, не имея никаких письмен или алфавита, они не верили, если кто говорил им, что один чело­век при помощи письмен может открыть другому свою душу и волю. При­мерно в 1000 году Адальберт, епископ пражский, посланный проповедо­вать христианство в Пруссию, не имея денег, чтобы заплатить за переправу его через реку Осса, получил удар веслом, но смиренно снес оскорбление. Проникнув внутрь страны, он начал проповедь Христа, обещая бессмертие и доказывая, что солнце, луна, огонь, вода и рощи, которым они поклоня­лись, не содержали в себе божественного, а были лишь творениями. Ян Дубравий (VI) пишет, что как-то раз этот святой муж, обращаясь с пропо­ведью к этим неверным и видя, что те желают его слушать, повернулся к стаду овец и начал им проповедовать Слово Божье, и овцы (не без боже­ственного вмешательства) остановились и, навострив уши, стали внимать его речам, непрестанно кивая головами. Языческие жрецы, видя, что про­поведь Адальберта подрывает их доход, схватили его близ моря недалеко от земли Фелыпаус (Felschaus) и, проткнув семь раз холодным оружием, обезглавили и повесили труп на дереве. Муж, давший ему кров, собрав его останки, предал их земле. В 1226 году магистр Тевтонского ордена напал на упомянутых славян пруссов. После победы над ними в сражении было впервые введено в Пруссии христианство вместе с немецким языком, язык же славян пруссов в скором времени пресекся. Не имея ничего более ска­зать о пруссах, перейдем теперь к славянам Руси, которых ныне все имену­ют московитами. В те времена, когда остальные славяне ушли из Сарматии и отправились одни в сторону Германского моря, другие, пойдя по другому пути, на Дунай, они остались в месте своего исконного жительства, и назы­вались древними историками по-разному. Элий Спартиан и Капитолии в жизнеописании Антонина Пия и Флавий Вописк в жизнеописании Авре­лиана называют их роксоланами; Плиний (IV, 12) — токсоланами

(Tossolani), Птолемей — троксоланами (Trossolani), Страбон (VII) — рак-санами (Rhassnali) и роксанами (Rhossani). Рафаэль из Вольтерры и мно­гие другие авторы называют их рутенами, ныне же общепринятым их названием является «русские» (Russi), то есть «рассеянные», поскольку по-русски, или по-славянски, «Россея» (Rosseia) означает не что иное, как «рассеяние». И не без причины они были названы русскими, или рассеян­ными: славяне, заняв всю Европейскую и часть Азиатской Сарматии, рас­пространили, или рассеяли, свои колонии от Ледовитого океана до Среди­земного моря и Адриатического залива, от Большого моря до Балтийского океана. Более того, как пишет Яков Мейер (I), славянорусы (Russi Slaui) высылали свои колонии даже во Фландрию, где в настоящее время их зо­вут рутенами. Греки (по свидетельству Прокопия Кесарийского) называли их спорами, то есть «рассеянным народом». Они всегда жили в Европейс­кой Сарматии, где и по сей день живут, значительно распространив силой оружия свое господство. Как пишет Сигизмунд Герберштейн, они потому так расширились, что все другие народы, оказавшиеся посреди них, либо изгнали, либо заставили жить на свой лад. Таким образом, ныне Русское царство на востоке ограничено рекой Таной и Меотидским озером, на севе­ре Литвой, рекой Певкой (Рейсе) и другой рекой, называемой Полна (Polma), отделяющей его от Финляндии, которую русские (как говорит Герберштейн) на своем языке называют «Каянской землей» (Chainscha Semla). На западе оно граничит с Ливонией, Пруссией и Польшей, а на юге с Сарматскими горами и рекой Тирас, называемой в настоящее время Днестр. В упомянутых пределах лежит и земля Югария, или, как ее назы­вают русские, Югра, откуда некогда вышли гунны, которые заняли Пан-нонию и под предводительством Аттилы завоевали многие страны Европы. По этой причине русские похваляются, что их подданные в прежние време­на покорили немало стран в Европе. Итак, жили они в Сарматии и, как пишут Джамбулари и Гюнтер (IV), пользовались славой людей по природе воинственных и неукротимых. В прошлом они оказали помощь Римской империи, когда Помпей Великий вел войну с понтийским царем Митрида-том, который также длительное время воевал с упомянутыми русскими, пред-

водимыми в ту пору их государем Тазовацем (Tasouaz). Страбон и Бьондо называют его Тазий. Вооружением русских, согласно Страбону (VII), были меч, лук, копье, панцирь и щит, обтянутый бычьей кожей. Оружие свое они обращали не только против соседей, но и против других, весьма дале­ких от них царств и империй. Во времена императора Вителлия, как сооб­щает Иоганн Авентин (II), перейдя Дунай и уничтожив две когорты (compagnie) римских солдат, они вторглись в Мезию и убили консуляра и наместника Мезии Агриппу. Как пишет Михайло Салонский, с этого вре­мени они стали жить в Иллирийской Мезии под именем рашан (Rassiani). Участвовали они и в походах готов, когда те разоряли Европу и другие зем­ли, однако, как пишет Герберштейн, все они называлось общим именем го­тов, так как готы были предводителями этих походов. Доставляли они не­мало хлопот и Греческой империи. Так, при императоре Льве Лакапине, снарядив флотилию из пятнадцати тысяч парусных судов в Большом море и усадив в нее такое количество воинов, что, как пишет Зонара (том III), никаким числом не счесть, они напали на Константинополь. Происходило подобное и позднее во времена императора Константина Мономаха. На основании этого можно судить о многочисленности и могуществе славян, сумевших за короткое время снарядить такое множество судов, чего до сих пор ни в какой другой державе не было видано. И хотя греческие писатели, стремясь возвеличить деяния собственного народа, утверждают, что рус­ские вернулись домой не солоно хлебавши, Еремей Русский (Geremia Russo) в своих летописях говорит об обратном, а именно, что русские, перебив мно­жество греков, вернулись домой с немалой добычей. В 6886 году от сотво­рения мира (по русскому летоисчислению) великий князь Руси Дмитрий одержал победу над царем татар Мамаем. Через три года после этого он вновь сразился с упомянутым Татарином и нанес ему столь сокрушитель­ное поражение, что, согласно Герберштейну, земля более чем на тринад­цать миль вокруг была завалена трупами павших в битве.

Я обхожу теперь молчанием другие достойные деяния этого столь могу­щественного народа, поскольку в намерения мои не входит написание исто­рии или анналов — я хочу лишь вкратце упомянуть о самых замечательных

ПО

свершениях славян. Тем, кто пожелает узнать всю их историю, может най­ти ее у Еремея Русского, Сигизмунда Герберштейна, а также Франческо Бизио из Бергамо, который прожил на Руси несколько лет и написал исто­рию этой державы. Есть упоминание о русских и у Сабеллико (3-я книга X эннеады). Не так давно некий краковчанин (Cracouita) дал подробное описание обеих Сарматии.

Таким образом, из трудов названных авторов любопытный читатель смо­жет почерпнуть много полезных сведений об истории русских, или моско­витов — в настоящее время их именуют и тем, и другим именем. В пору своего язычества они почитали некоторых особых идолов, имена которых, как пишет Меховский, были Перун (Pior), то есть «молния», Стрибог (Stribo), Хоре (Corso) и Мокошь (Mocoslo). Точно не известно, кто пер­вый отвратил их от этих заблуждений и обратил в христианство, и мнений на этот счет существует несколько. Русские в своих летописях с гордостью пишут о том, что Русь получила крещение и благословение от святого Анд­рея, ученика Христа. По их словам, он пришел из Греции к устью Борис-фена, поднялся вверх по реке до тех гор, где ныне стоит Киев (Chiouia), и там благословил и крестил всю упомянутую страну, водрузил свой крест и предрек, что на том месте умножатся Божьи церкви и Божья благодать. Отправившись далее, он прибыл к истокам Борисфена, находящимся в боль­шом озере Волок, и по реке Ловать (Loruat) спустился до озера Ильмень (Ilmer). Оттуда по вытекающей из озера реке Волхов он прибыл в Новго­род. Оттуда по той же реке достиг он Ладожского озера и реки Невы (Неиа), а затем моря, которое русские называют Варецким (Vuaretzchoie), а другие Германским, и, плывя между Финляндией (Vuilandia) и Ливони­ей, добрался до Рима (Roma).

Наряду с этим русские верят, что и святой апостол Фаддей проповеды-вал среди них и обратил их в веру Христову. По этой причине, как пишет Джамбулари, русские почитают его больше всех других небесных святых. Однако некоторые греческие писатели отрицают это, утверждая, что свет христианства проник на Русь много веков спустя после этого. Но даже если то, что русские говорят о себе, и соответствует истине, в любом случае нельзя

отрицать, что они снова впали в язычество. Ведь император Василий Ма­кедонянин, как пишет в III томе Зонара, послал к русским епископа Фео-фила, через которого они приняли христианство, когда по настоянию рус­ских упомянутый епископ положил в огонь Евангелие, и оно осталось не­вредимым. В их же летописях говорится, что христианство в их державе ввела царица, или княгиня (Duchessa) Руси Ольга. Вот краткий рассказ о том, как это произошло.

Русский государь Игорь, женатый на упомянутой Ольге из Пскова, по­кинул дом и отправился с весьма сильным войском в поход в далекие стра­ны. Дойдя до Гераклеи и Никомедии, он потерпел поражение в битве и на пути домой был убит князем славянодревлян Мальдиттом в месте, называ­емом Коростень (Coreste), где до сих пор покоится его могила. Поскольку сын Игоря Вратослав (Vratoslau) был еще слишком мал и не мог править державой, все дела вершила его мать Ольга. От древлян прибыло к ней двадцать послов с предложением выйти замуж за их князя Мальдитта. Упо­мянутых послов Ольга велела схватить и зарыть в землю заживо, сама же, упреждая молву о содеянном, немедля отправила своих послов к древлянам с предложением, коль скоро те хотят видеть ее своей государыней, напра­вить к ней других послов из самых знатных родов. Древляне тут же посла­ли к ней еще пятьдесят мужей из числа самых именитых среди них. Этих послов Ольга велела запереть в бане и сжечь, а сама тут же послала вестни­ков к древлянам, предупреждая о своем прибытии и наказывая пригото­вить ей мед и все, что по их обычаю полагалось для поминовения ее покой­ного мужа. Прибыв в Древлянию, Ольга в траурном одеянии справила тор­жественную тризну по своему мужу, во время которой, опоив древлян до­пьяна, перебила пять тысяч из них. Вернувшись в Киев, она собрала войско и повела его на древлян. Вступив с ними в сражение, она одержала победу, те же, что успели спастись бегством, заперлись в городе. Ольга, продержав их в осаде в течение целого года, наконец, заключила с ними соглашение о том, что осажденные выдадут Ольге в качестве выкупа по три голубя и три воробья от каждого дома. Получив выкуп, Ольга приказала привязать упо­мянутым голубям и воробьям под крылья некие огненосные снаряды и от-

пустить их. Вскоре после того, как птицы вернулись к своим гнездам, за­пылал огонь и сжег почти все дома. Тем же, кто был внутри, не оставалось ничего иного, как выйти. Попавшие в руки Ольги древляне были частью перебиты, частью обращены в рабов. Так Ольга захватила все древлянские земли и сполна отомстила за смерть своего мужа. После этого она верну­лась в Киев. Через некоторое время она отправилась в Константинополь, где правил император Иоанн Цимисхий, и приняла крещение, изменив имя Ольга на Елена. По-царски одаренная императором она вернулась домой. Русские уподобляют ее солнцу: как солнце своими лучами освещает мир, так мудрая и благоразумная Ольга осветила светом христианской веры рус­скую державу. После смерти Ольги правил ее сын Святослав, шедший по стопам матери в благочестии и христианской вере. После его смерти ему наследовал его незаконный сын Владимир, который, отклонившись от бо­жественных заветов, вновь ввел идолопоклонство и воздвиг в Киеве мно­жество идолов. Первый из них назывался Перун (Рего) и имел серебряную голову, остальные же были из дерева: Услад, Хоре, Даждьбог, Стрибог, Симаргл, Мокошь и Кумиры. Всем им они приносили жертвы. Когда Вла­димир, умертвив двух других своих братьев, Ярополка и Олега, сделался единовластным властителем всея Руси, стали приходить к нему послы от разных народов, и каждый убеждал примкнуть к собственной религии. Видя различие вер, он сам отправил послов узнать об особенностях и обрядах каждой секты или веры. В конце концов, он предпочел всем другим христи­анскую веру по греческому обряду и, решив принять ее, отправил посоль­ство в Константинополь к императорам Василию и Константину. Он обе­щал принять со всеми своими подданными христианскую веру, вернуть Корсунь и все остальные удерживаемые им греческие владения при усло­вии, однако, что император обещает отдать ему в жены свою сестру Анну. После получения согласия условились о времени для заключения договора, местом же был выбран Корсунь. По прибытии туда обеих сторон Влади­мир был крещен и принял имя Василий. Отпраздновав свадьбу, он, как было обещано, вернул грекам Корсунь и другие владения и поставил в Киеве митрополита, в Новгороде архиепископа, а в других городах еписко-

пов, рукоположенных константинопольским патриархом. С тех пор русские придерживаются греческого обряда и ревностно его соблюдают. Согласно Ламберту Ашаффенбургскому, написавшему 500 лет назад историю Герма­нии, первоначально в 960 году к императору Отгону прибыли послы от наро­да Руси (gente Russia) с просьбой направить им какого-нибудь епископа, ко­торый бы своим учением и проповедью распространил среди них христиан­скую веру; и был послан к ним Адальберт, который едва сумел от них спас­тись. Однако здесь Ламберт ошибается, если только в упомянутом месте не следует читать Рана (Rugia) вместо Руси (Russia), или Русции (Ruscia). Как пишет Гельмольд, Адальберт был не чешским, а германским архиепископом Магдебурга, посланным с другими пятью епископами упомянутым Отгоном к славянам, которые в то время жили в Саксонии и на Ране. Если бы им проповедовал Адальберт, они бы приняли римский обряд, а не греческий, которого, как мы сказали, русские придерживаются и по сей день.

Их государь, пишет Герберштейн, именует себя следующим титулом: «Божией милостью великий царь и государь всея Руссии, великий князь Владимирский, Московский, Новгородский, Псковский, Смоленский, Тверской, Югорский, Пермский, Вятский, Булгарский и прочая, государь и великий князь Нижнего Новгорода, Черниговский, Рязанский, Волоц-кий, Ржевский, Белевский, Ростовский, Ярославский, Белозерский, Удор-ский, Обдорский, Кондинский и прочая».

Как пишет Карл Вагрийский (II), русские из Бьярмии (Biarmia), плавая по Северному океану, примерно 107 лет назад обнаружили в тех морях не­известный до того времени остров, обитаемый славянами. На нем, как го­ворит Филипп Каллимах в послании к папе Иннокентию VIII, вечные хо­лода и льды. Называется он Филоподия и величиной превосходит Кипр; на современных же картах мира его называют Новая Земля.

После него, поскольку не осталось, насколько мне известно, мест, где живут славяне, о которых я бы не упомянул, если не в частности, то в об­щем. Прежде чем перейти к другим народам, также принадлежавшим к славянам, но ныне исчезнувшим, мне представляется необходимым обсу­дить этимологию и толкование имени славяне, или словины, которое не яв-

Дата добавления: 2015-06-28