Явление девятое. -- прав тот, кто утверждает, что дурное общество доводит человека до виселицы; и человек столь же часто кончает плохо из-за того

ЯВЛЕНИЕ ВОСЬМОЕ

ЯВЛЕНИЕ СЕДЬМОЕ

ЯВЛЕНИЕ ШЕСТОЕ

Фра Тимотео, один.

-- Прав тот, кто утверждает, что дурное общество доводит человека до виселицы; и человек столь же часто кончает плохо из-за того, что слишком податлив и добр, как и из-за того, что слишком порочен. Бог ведает, я никому не хотел зла, сидел себе в своей келье, творил молитвы, поучал свою паству -- не попадись мне этот дьявол Лигурио; сперва я дал ему палец, потом всю руку, теперь уж я влез по уши во грех и не знаю, куда еще влопаюсь. Впрочем, меня успокаивает то, что, когда какое-нибудь дело касается многих, многие и должны заботиться о нем. Но вот возвращаются Лигурио и слуга.

Фра Тимотео, Лигурио, Сиро, переодетые.

Фра Тимотео. В добрый час вам вернуться.

Лигурио. Хороши мы?

Фра Тимотео. Да уж куда лучше.

Лигурио. Не хватает только доктора. Пойдем к его дому. Уже десятый час, надо спешить.

Сиро. Кто это отпирает его дверь? Слуга?

Лигурио. Нет, он сам. Ха-ха-ха-ха!

Сиро. Ты смеешься?

Лигурио. Как же тут не смеяться! Напялил на себя камзольчик, который не закрывает ему зада! Что за чертовщина у него на голове! Сукфья какая-то! И шпажонка на боку! Ха-ха-ха-ха! Бормочет себе что-то под нос! Отойдем в сторону, послушаем, как он будет сетовать на жену.

Нича, переодетый.

-- И чего только не вытворяла эта дура! Служанок она отослала к матери, слугу на мызу. За это я ее хвалю, но уж не похвалю за то, что. прежде чем соблаговолить лечь в постель, она так долго жеманничала: "Я не хочу... Как я на это решусь?.. Что вы меня заставляете делать?.. Ах, мама, мама!.." И если бы мать не намылила ей как следует голову, она так бы и не улеглась. Чтоб ее лихорадка трясла! Я одобряю в женщинах стыдливость, но не в такой же мере. Совсем нам заморочила голову, куриные ее мозги! А скажи кто-нибудь при ней: "Надо повесить самую умную женщину во Флоренции!" -- она бы сейчас отозвалась: "Что я тебе сделала?" Теперь я знаю, дело пойдет на лад, и, прежде чем я выйду из игры, я смогу сказать: "Вложил персты свои". Однако этот наряд мне к лицу! Кто бы узнал меня в нем? Я кажусь выше ростом, моложе, стройнее, и не нашлось бы женщины, которая потребовала бы с меня постельных денег. Но где мне найти остальных?

Лигурио, Нича, фра Тимотео, Сиро.

Лигурио. Добрый вечер, мессер,

Нича. Ан-ай-ай!

Лигурио. Не бойтесь, мы это, мы.

Нича. О, да вы все здесь! Если бы я вас тотчас не признал, я бы всех до одного пронзил этой шпагой! Это ты, Лигурио? Ты, Сиро? А тот -- магистр, а?

Лигурио. Да, мессер.

Нича. Здорово! Ловко он вырядился! Сам дьявол его бы не узнал,

Лигурио. Я заставил его положить в рот два ореха, чтобы его не признали по голосу.

Нича. Ну и болван ты!

Лигурио. Почему?

Нича. Зачем ты мне раньше этого не сказал? Я бы себе тоже положил в рот два ореха. Ты ведь знаешь, как важно не быть узнанным по голосу.

Лигурио. Возьмите это, положите себе в рот.

Нича. Что это?

Лигурио, Шарик воску.

Нича. Дай-ка. Ка-пу-ка-ко-ку-ку-тьфу ъ! Чтоб тебе провалиться, негодяй!

Лигурио, Простите, я вам дал по ошибке другой шарик, я не заметил.

Нича. Ка-ка-пу-пу. Ч-ч-ч-что это было?

Лигурио. Алоэ.

Нича. Черт тебя побери! Тьфу, тьфу! Магистр, почему вы молчите?

Фра Тимотео. Лигурио рассердил меня.

Нича. О, вы славно меняете голос!

Лигурио. Не будем больше терять время. Я беру на себя обязанности полководца и выстраиваю войско в боевом порядке. Правым флангом будет командовать Каллимако, левым -- я, между двумя флангами, здесь, расположится доктор. Сиро составит прикрытие, чтобы оказать поддержку той части, которая дрогнула бы в бою. Паролем будет: "Святой Рогач".

Нича. Кто это святой Рогач?

Лигурио. Самый чтимый святой во Франции. В поход! Устроим засаду на этом углу. Смирно! Я слышу звуки лютии.

Нича. Это -- он. Что мы станем делать?

Лигурио. Надо выслать вперед разведчика, чтоб обнаружить, кто он. И, сообразуясь с тем, что он донесет, мы и будем действовать.

Нича. Кто пойдет?

Лигурио, Ступай ты, Сиро. Ты знаешь, что тебе надо делать. Посмотри, разведай, донеси нам.

Сиро. Иду.

Нича. Я не хотел бы, чтобы мы дали маху: еще, чего доброго, окажется какой-нибудь хилый старикашка, или же больной, и нам придется завтра вечером начинать игру сначала!

Лигурио. Не бойтесь, Сиро -- малый расторопный. Вот он уже возвращается. Нут что ты увидел, Сиро?

Сиро. Такого красивого молодчика вы еще не видывали. Ему нет и двадцати пяти лет; он один, на нем короткий плащ, в руках лютня.

Нича. Вот это удача! Но берегись: если ты соврал, тебе несдобровать.

Сиро. Он таков, как я вам сказал.

Лигурио. Подождем, пока он завернет за угол, и тогда сразу ринемся на него.

Нича. Подвиньтесь поближе, магистр; вы мне кажетесь парнем дюжим. Вот он!

Каллимако (поет).

Пускай сам черт к тебе приходит в гости,

Раз мне прийти к тебе не удается!

Лигурио. Стой! Давай сюда лютню!

Каллимако. Ой-ой! Что я вам сделал?

Нича. Сейчас увидишь. Накрой ему голову, заткни рот.

Лигурио. Верти его.

Нича. Еще раз, еще разок! Ну, теперь в дом его!

Фра Тимотео. Мессер Нича, я пойду отдохнуть, у меня голова болит до смерти. Если не будет надобности, я не приду до завтрашнего утра.

Нича. Да-да, магистр, не приходите, обойдемся без вас.

Дата добавления: 2015-06-28