Категория экологического сознания – ключевое понятие экологической психологии

Если экопсихология — наука о психическом отра­жении природной, социальной и духовной жизни чело­века в реальных экологических условиях, то предметом ее, как уже отмечалось, является индивидуальное и об­щественное (массовое, групповое) сознание в отраже­нии природной, искусственной и социальной среды, биологической, психической и социальной его состав­ляющих. Объектом анализа здесь становятся поведение и деятельность включенных в экологическую конкретику бытия человека и общества. Поэтому в экологической психологии изучаются закономерности формирования и развития экологического сознания людей, происхожде­ние и формы проявления экологических стереотипии, биологические, социальные и психологические корни экологического мышления, мотивация экоатрибутивного поведения и т. п. Содержание экопсихологических ис­следований большей частью должно ориентироваться на обыденное сознание, как наиболее распространен­ное и массовое.

В обыденном сознании людей помимо психологиче­ской сущности, стиля и образа жизни так или иначе представлена и экологическая сущность, или экология. Экология — область научного знания о закономерно­стях связи живых организмов с окружающей средой. Центральной категорией экологии является понятие экосистемы, которая сложилась в процессе длительной эволюции и пребывает в динамическом балансировании биологического с неорганическим и сама является важ­ным регулятором экологического равновесия. Обыден­ное сознание, как правило, не особенно вникает в за­кономерности этого равновесия, однако стихийно-разрушительный стиль отношения к экологии, получив­ший губительные формы совметральности (покорять, подчинять природные ресурсы и стихии), заострил про­блему разумного вмешательства человека в природные системы, разумного взаимодействия общества и приро­ды. Не только научное мировоззрение, но и обыденное сознание проникается остротой обозначенной пробле­мы. Разобраться в этом также входит в задачи экологи­ческой психологии.

Обыденное сознание — преимущественно эмпири­ческий уровень отражения внешнего мира. Оно форми­руется на почве эмпирического (житейского) познания явлений и включает в себя совокупность чувств и пере­живаний, эмоций и представлений, в которых отражает­ся отношение людей к конкретной и естественной фор­ме своего бытия. В обыденном сознании могут иметь место отдельные идеи аналитического и абстрактного содержания, однако оно связано главным образом с конкретикой общественного, группового и личного опы­та людей. Поэтому обыденное сознание представляет собой совокупность представлений, знаний, установок, мнений и стереотипов, основанных на непосредственном повседневном опыте людей. Обыденному сознанию не чуждо в какой-то мере и научное познание мира, одна­ко оно не наполняет его своим содержанием. И если на уровне обыденного сознания интересуются научными данными, то они воспринимаются не системно, а только как факты. Отсюда становится понятной ошибочность, иногда поверхностность, а иногда удивительно точная интуитивность, наивность, видимая логичность и убеж­денность суждений на уровне обыденного сознания. Обыденное сознание удовлетворяет человека на уровне бытовой, повседневной жизни и выступает в обычных условиях как достаточный эквивалент удовлетворения познавательной потребности. Следует признать, что в обыденном сознании есть много рационального, что многократно фиксировалось и закреплялось в образо­вании характерных связей и получало отражение в объ­яснениях и толкованиях, традициях, мифах, народной мудрости. Вместе с тем, в отличие от научного познания мира, обыденное сознание может фиксировать иллю­зорное, внешнее, несущественное и способствовать со­хранению, укоренению предрассудков, суеверий, за­блуждений. Хотя обыденное сознание и не проникает в сущностные связи, оно все же способно делать выводы, удовлетворяющие повседневную практику. Реализуется обыденное сознание в виде чувств, эмоциональных пе­реживаний, бытовых, большей частью поверхностных, суждений, очевидного здравого смысла.

Здравый смысл обыденного сознания — совокуп­ность общепринятых, часто неосознаваемых, но целесо­образных способов отражения и оценки природных, со­циальных и других явлений. Как категория обыденного сознания, здравый смысл суммирует значимые, необхо­димые человеку в его повседневной жизни накопления эмпирически и исторически доступного опыта. В здра­вом экологическом смысле отражаются представления, касающиеся взаимодействий с природой, — экосентен-ции, ощущения экозащищенности или эконезащищенно­сти, различного рода экодоминанты, натурнализации и т. п.

Поскольку в здравом экологическом смысле обы­денное сознание кумулирует как экологические, так и психологические тенденции повседневного и историче­ского опыта, экологическая психология должна исполь­зовать его критично, перерабатывая, подвергая анализу, упорядочивая и дополняя научным содержанием все, что стихийно складывается. Особо интересной и значи­мой проблемой экологической психологии может стать изучение экологических стереотипии общественного сознания, которые недостаточно исследованы как в общей, так и в социальной психологии.

Для экологической психологии понятия "экология", "психология", "обыденное сознание" и его "здравый смысл" представляют особый интерес, поскольку явля­ются источниками, из которых черпает свое содержание экологическое сознание. Их соотношение и предметное влияние на формирование экологического сознания еще надлежит исследовать, однако определим понятие, опи­раясь на те знания, которые существуют сегодня.

Экологическое сознание — высший уровень пси­хического отражения природной и искусственной среды, своего внутреннего мира, рефлексия относительно мес­та и роли человека в биологическом, физическом и хи­мическом мире, а также саморегуляция данного отра­жения. Экологическому сознанию присущи все призна­ки сознательной деятельности человека вообще с той лишь разницей, что оно инициировано экологи­ческим содержанием.

Экологическое сознание выступает как непрерывно меняющаяся совокупность чувственных и мысленных образов, непосредственно отражаемых и аналитически создаваемых экологически значимых представлений о категориях и явлениях, непосредственно наполняющих индивидуальный либо общественный экологический опыт, который предвосхищает экологическую практику. Экологической психологии еще предстоит изучить про­исхождение, структуру, формирование как индиви­дуального, так и общественного экологического сознания.

Индивидуальное экологическое сознание уни­кально, но не произвольно, а обусловлено внешними по отношению к сознанию и независимыми от него эколо­гическими факторами, преломленными сквозь призму внутреннего мира человека. Оно включает в себя цен­ности, личностные смыслы, доминирующие установки, социальные стереотипы, личные желания, стремления, т. е. все многообразие психических процессов, личност­ных свойств и состояний.

В структуре общественного экологического соз­нания представлены обобщенные суждения, идеи, представления и стереотипы, отражающие отношение больших социальных групп или общества в целом к яв­лениям и проблемам экологии. Общественное экологи­ческое сознание возникает как продукт обобщенного видения назревших и требующих разрешения экологи­ческих проблем. Индивидуальное экологическое созна­ние не лишено внутренних противоречий, но в отноше­нии к тем или иным экологическим проблемам оно од­нозначно и определенно либо амбивалентно (без­участно), в то время как общественное экологическое сознание проявляется в сопоставлении, иногда в столк­новении различных взглядов и позиций, в одобрении, поддержке или отрицании и осуждении складывающих­ся, как и привычных, форм суждения, линий поведения, норм. Но и общественное, и индивидуальное экологиче­ское сознание по своей сущности причастно, а значит, мотивированно, эмоционально окрашено, направленно и всегда отличается активностью.

В изучении и понимании экологического сознания (в отличие от сознания в общей психологии) следует иметь в виду по меньшей мере два возможных методологи­ческих противоречия. С одной стороны, все психоло­гические явления в экологическом сознании так или иначе рефлексируются самосознанием, в том числе и те, которые потенциально находятся в области бессоз­нательного, поскольку проявляются они в поведении и деятельности, а значит, обнаруживают себя там и опо­средованно становятся достоянием того же обыденного сознания или научного мировоззрения (тонкости этого еще надлежит экспериментально уточнять). С другой стороны, обыденное сознание может лишаться собст­венно экологического содержания, когда фиксируются поступки, а не результаты действий (имплицитная форма экологического сознания). Нередко в обыденном соз­нании происходит смещение смыслообразующих моти­вов при фиксации результатов без учета самих дейст­вий, когда экологическое сознание неправомерно ото­ждествляется с какой-либо хозяйственной, социальной, иной практической деятельностью, с которой непосред­ственно связано.

Сознание, как высшая форма психического отраже­ния, по К. К. Платонову, интегрирует все предшест­вующие ему формы отражения (физическое, химиче­ское, этологическое, т. е. инстинктивное, индивидуаль­ное и общественное) с учетом саморефлексии, органи­зующей поведение. Экологическое сознание реализует­ся в структуре складывающихся отношений человека с окружающей средой, обусловливает и детерминирует поведение и деятельность на основе саморефлексии (знания своего знания, своих возможностей, идентифи­кации вербального, мысленного и реального планов), управления и коррекции. Реализуется оно критичностью в контроле за реализацией программ взаимодействия человека с природной, искусственной и социальной средой.

Экологическое сознание имеет социокультурный ха­рактер, формируется филогенетически, закрепляется в культурно-историческом опыте человечества и усваива­ется индивидуально в процессе онтогенетического раз­вития. Индивидуальное экологическое сознание допол­няется и субъективной практикой экологического взаи­модействия конкретного человека в процессе жизнедея­тельности, отражая ту среду, реальное окружение, в ко­тором живет индивид.

В структуру экологического сознания входят как чувственные, так и рациональные атрибуты социального культурно-исторического опыта (социальная регламен­тация, орудийная и знаково-символическая опосредо-ванность), субъективная принадлежность (индиви­дуальный и общественный опыт экологического взаи­модействия данного поколения), направленность на предметы и явления экологической действительности.

Основными свойствами, или признаками, экологи­ческого сознания следует считать: социальный характер, опосредованность символикой, знаками, в том числе вербальными средствами речи, саморефлексию, внут­ренний диалогизм, предметность, натуртрадиционизм.

По направленности и уровням саморефлексии эколо­гическое сознание может быть имплицитным или экс­плицитным. Имплицитность экологического сознания (лат. implícito, от implico — сплетаю) определяется скрытностью смысла, неявностью того экологического содержания, которое может быть выявлено лишь опо­средованно через свои связи с другими объектами или процессами. Имплицитность экологического сознания проявляется:

— в широком смысле слова — как совокупность не­явных и недоказанных представлений людей (группы людей или отдельного человека) о содержании и фак­торах окружающей среды, экологических загрязнениях, экозагрязнителях, а также их последствиях;

— в узком смысле слова — как такое же неявное эмпирическое представление о соотношении и удельном значении преимущества того или иного экологически вредного фактора по отношению к другим. К примеру, аллоафферентации, альтернатурнализации — когда фактор радиации заслоняет собой восприятие вредно­сти других экозагрязнителей, в частности химического, промышленного или транспортного. В экологическом сознании многие неизвестные, многие неявные или не­понятные явления либо "туманные" представления, смутные сведения о среде, вредных ее факторах, ха­рактере их действия также характеризуют его со сторо­ны имплицитности, ибо существуют в психике большей частью скрыто, латентно, имплицитно. Тем не менее они могут достаточно действенно влиять на мотивы поведе­ния, выбор поступков, направленность действий. Импли-цитность экологического сознания имеет свои характер­ные особенности проявления: иерархичность (например, ощущения вредности факторов), оценочность (выраженность угрозы), дифференцированность ("когнитивная сложность", когда человек затрудняется в осознании чего-то конкретного, но подспудно его ощу­щает, как говорят, "чувствует нутром"), адекватность либо неадекватность, устойчивость. Имплицитное эколо­гическое сознание доступно для изучения преимущест­венно с применением проективных психодиагностиче­ских методов.

Эксплицитность экологического сознания (лат. explícito, от explico — развертываю) предполагает яв­ный, четкий, развернутый вид суждений, как и доступ­ные внешнему наблюдению формы экологических по­ступков и действий. Чаще всего проявляется в шутках, поговорках, присказках, притчах, суевериях и, разуме­ется, в осмысленных суждениях.

Кроме названных двух форм проявления экологиче­ского сознания, ему присуща еще одна особенность — отражать личное отношение к экологической действи­тельности. Такая особенность может быть обозначена свойством комплицитности. Комплицитность экологи­ческого сознания (от франц. complice — причастный) — причастность, личная включенность, переживаемость того, что воспринимается объективно и реально. Ком­плицитность обеспечивает субъективную значимость то­го, что есть в составе имплицитного или эксплицитного содержания сознания, и формирует основу для приня­тия решений, направленности поступков, отдельных действий и деятельности в целом.

Выработка и усвоение, формирование экологических ценностей — сложный процесс, в котором можно вы­делить целый ряд явлений. Обозначим хотя бы катего­риально основные из них.

Интериоризация экологического сознания (от лат. interior — внутренний) — процесс самопроизвольного (здесь чаще неуправляемого, в отличие от педагогиче­ского процесса) превращения наблюдаемых фактов внешней среды, реальных действий (как и опасений) во внутренние, идеальные, образные представления, т. е. в субъективную ментальность. Интериоризация экологических ценностей направлена на создание ког­нитивной картины мира (подробно об этом будет идти речь ниже), обусловлена взаимодействием индивиду­ального сознания с групповыми и массовыми экологи­ческими установками, общественным настроением, а также геопсихическими явлениями общественного соз­нания. В процессе такого превращения внешнего во внутреннее происходят специфические трансформации

(обобщения, вербализации, сокращения, эллипсисы), а главное — внешние и ранее развернутые представления получают дальнейшее развитие, которое превосходит возможности внешне развернутой деятельности. При отсутствии опыта общественно-исторической практики взаимодействия с такого или аналогичного рода явле­ниями (что чаще всего бывает) индивидуальное созна­ние теряет естественную связь с внутренней логикой яв­ления, и деятельность обретает черты непосредственной зависимости от внешне развернутых форм взаимодейст­вия, а также субъективно скрытых подсознательных ус­тановок и диспозиций. В понимании данного явления существенное значение имеют основные положения культурно-исторической концепции (Л. С. Выготский) [11]: инструментальная структура деятельности (знаковое ее опосредование) и включенность в систему экологических взаимоотношений с другими людьми. В этих взаимоотношениях с другими индивид, вероятнее всего, будет пытаться восполнить отсутствующие звенья самой интериоризации (через общение) и нарабатывать хоть какой-то индивидуальный опыт приспособительно­го поведения. Субъективно заимствованная смысловая символика обращения с фактическими смыслами и со­держанием среды формирует собственные экопсихоло-гические диспозиции.

Экологическая диспозиция (лат. сИзроз/Ь'о, от сЛвропо — размещаю, распределяю) — определенный план поведения, способ действий относительно тех или иных экологически значимых факторов. Как правило, экодиспозиция является культивируемым в процессе воспитания качеством личности, определяющим соот­ветствующую ее направленность, но может выступать в разной степени выраженности — от явной доминанты до полного отсутствия. В случае ее выраженности эко­диспозиция конкретного содержания становится деятельностью в ее потенциальной форме, ибо это — склонность, установка, ценностная ориентация, предрасположенность*. Формируя нужные экодиспози-ции, можно заранее предвидеть причины и следствия, вероятностные формы экологического поведения чело­века или целых групп, категорий населения. На сегодня нам известно, что экопсихологические диспозиции, как определенным образом фиксированные установки, формируются постепенно и не только путем направлен­ной учебно-воспитательной работы, но и посредством закрепления распространяемых в обществе идей и пе­ревода их из области "знаемых" в содержание привы­чек и склонностей оценивать и относиться к средовым явлениям определенным образом.

Адекватная биологическим принципам адаптации экопсихологическая диспозиция предполагает согласо­вание, поощрение, поддержку, содействие природным явлениям, а не переделку, подчинение их, но вместе с тем и не слепую покорность. Как ни странно, но чело­век советского периода стереотипно занимал эти две крайние позиции с перевесом тенденции к превосходст­ву над природой, подчинению ее своим интересам. Обозначим это совметральной экодиспозицией.

Совметральная экодиспозиция (от франц. soumettre — покорять и лат. dispositio, от dispono — располагаю) — готовность или предрасположенность подчинять приро­ду своим целям и интересам. Как правило, сов-метральное отношение к природе побуждается и обос­новывается благоразумными намерениями, маскируется гуманными принципами, обосновывается расчетами, но в конечном итоге оборачивается губительными и разру­шительными, а нередко и необратимыми последствиями.

Более подробно об экодиспозициях, их формах и методах тесто­вой психодиагностики см. научно-методическое пособие.

Та же Чернобыльская авария моментально вызвала обратную по отношению к совметральности экосов-миссийную диспозицию (от франц. soumission — подчинение, зависимость), а именно: предрасположен­ность покорно следовать стихии природы, пассивное следование природным законам. Такая покорность ес­тественно обусловлена биологической доминантой в природе человека, а также ограниченностью его позна­ний. Следует отметить, что предшествующая идеология позаботилась о том, чтобы в "атомных" экодиспозициях советского народа был создан подсознательный устра­шающий образ последствий ядерного взрыва, ибо дол­гое время нагнетался страх перед его поражающим действием, в том числе и перед радиационным зараже­нием. Формированию таких экодиспозиций в то время уделяли внимание, поскольку они были нужны для оп­равдания гонки ядерных вооружений, а создавать экоп-сихологический иммунитет против них — не считали нужным. Поэтому обыденное сознание в первое время после Чернобыльской катастрофы оказалось подавлен­ным и стало активно искать выход из беды в различно­го рода домыслах, прибегая к слухам и догадкам.

В условиях остро возникшей необходимости адапта­ции аффективное состояние паники со временем смени­лось экопсихологической напряженностью, под ко­торой мы понимаем категорию психического состояния людей, обусловленную предвосхищением неблагоприят­ного развития экологической обстановки. Такое состоя­ние сопровождается ощущением общего дискомфорта, тревоги, страха. Однако, в отличие от паники, экопси-хологическое напряжение характеризуется готовностью овладеть ситуацией, действовать в ней определенным образом. Степень выраженности психической напряжен­ности тогда определялась многими моментами: силой мотивации (стремлением изменить ситуацию), значимо­стью и личностным ее смыслом, отсутствием опыта по­добных переживаний, ригидностью (негибкостью) пси­хических состояний.

Сочетание этих психических форм состояния людей проецировалось на проявления фрустрации, логически отражалось конфликтами в сфере личностных ценно­стей. По характеру влияния психического напряже­ния в поведении и деятельности формировались две линии развития: операциональная, когда процессуаль­но мобилизовывалась мотивация выживания, что спо­собствовало сохранению высокого уровня работоспо­собности, и эмоциональная, дезорганизующая. Развитие эмоциональной напряженности отражалось на тонусе поведения чаще всего отрицательно, что приводило к ломке мотивационных структур, снижению эффективно­сти деятельности, ее дезорганизации.

Психологическая напряженность экологической пост­аварийной обстановки была связана прежде всего с экопсихологической незащищенностью людей. Эко-психологическая незащищенность в данном случае определялась как эмоциональное переживание виталь­ной угрозы последствий экологического бедствия, как состояние ожидания неблагоприятных результатов, ко­торые невозможно предотвратить. Чувство экологиче­ской незащищенности обусловлено запоздалым осозна­нием своей биологической принадлежности, резким снижением, даже по отношению к бывшим повседнев­ным самооценкам, уровней притязания, понижением со-циально-деятельностной атрибуции, атрофированием жизненных смыслов и резким повышением тревожности, страхов, опасений.

Вполне вероятно, что на этом фоне может разы­грываться целый комплекс специфических явлений эко­логического сознания.

Первейшим его фактором, наиболее доступным и наиболее распространенным, становится явление эко­логической конфабуляции (от лат. confabulo — бол­таю) — бессмысленное философствование вокруг ост­рых проблем, связанных с изменившейся экологической обстановкой. Чаще всего это обыденные представления, возводимые в сложные нагромождения смысловых кон­струкций с примесью фантасмагории и мистики. Подоб­ного рода конфабуляции запутывают и заостряют сложные экологические проблемы, используются в ка­честве ширмы для отвлечения общественного сознания (первые после Чернобыльской катастрофы выступления советского правительства и специалистов), либо реали­зуются в качестве катализатора для нагнетания массо­вого психоза (нашлись и здесь "ходоки", которые раз­носили всевозможные слухи и догадки с целью усиле­ния значимости происходящего). Обыденные пересуды также следует относить к тем самым явлениям экологи­ческой конфабуляции, в основе которых лежат гности­ческие контаминации (от греч. gnosis — познание и лат. contaminatio — смешение, ошибочное воспроизве­дение), алогизмы обыденного мышления, проблемные парадоксы, другие искажения действительности, эмо­ционально обнадеживающие, хотя по сути своей соз­дающие психологические барьеры в экологическом соз­нании людей.

Каково бы ни было отрицательное значение радио­экологических конфабуляции, они способны порождать в экологическом сознании так называемый "эпи­феномен", или, иными словами, явление экопсихо-логического инсайта. Экопсихологический инсайт (от англ. insight — постижение, озарение) — внезапное и невидимое из прошлого опыта, но подготовленное им постижение, открытие для себя значимости человече­ской жизни или своей первозданной биологической природы (это как воздух: пока он есть, его не замеча­ют). И вдруг на фоне впечатляющих явлений происхо­дящего люди осознают в себе ту самую природу, а че­рез это осознание — и свою причастность к чему-то чрезвычайному. Экопсихологический инсайт в таком ва­рианте оставляет глубокое душевное потрясение, пере­живается сильно, нередко трагически и безысходно. По глубине эмоционального переживания такого рода "эпифеномен" оставляет заметный след, у иного чело­века, как мы видели в полевых исследованиях, на всю жизнь, побуждает сознание всеми силами отрицать слу­чившееся либо "открыть" глаза на нечто ранее не заме­чаемое.

В отдельных случаях (не таких уж и редких) "эпи­феномен", или экопсихологический инсайт, обусловли­вает инициацию экологического сознания (от лат. initio — начинаю, посвящаю в таинство) — приобщение человека к области экологических ценностей, побужде­ние к познанию среды своего существования, к появле­нию экологического мышления, экоатрибутивного об­раза жизни. В ключе развития экопсихологических ини­циации возникает острая потребность в формировании действенных экоатрибутивных форм поведения в новых условиях существования, реорганизуются ценностные установки, мотивы и смыслообразующие цели всей по­следующей жизни. Возникает острая необходимость в адекватной информации, а при ее дефиците встают не менее серьезные барьеры и ограничения процессов ин-териоризации обыденного опыта, адаптации как обще­ственного, так и индивидуального сознания.

Содержание интериоризированных (переведенных во внутренний план) экопсихологических диспозиций чаще всего затруднено во внешней развернутой речи, хотя и дает возможность человеку оперировать обра-зами, схемами, символами случившегося. На этом уровне ин­териоризации символика и образность внутреннего со­держания позволяют оперировать ими не столько в ре­альной плоскости восприятия, сколько в проекциях на глубинных, амодальных уровнях субъективных пред­ставлений, на искаженных пространствах, смещенных временных отрезках, эмоциональных акцентуациях, иных "провокационных" формах психического отраже­ния. Поэтому и само по себе отражение нуждается во внешних "подпорках"; наиболее вероятными и доступ­ными теперь являются групповые явления экологическо­го сознания, как и массовидные экоустановки.

Групповое экологическое сознание — целостная составляющая диалектической суммы индивидуальных представлений определенной социальной группы (отдельного села или региона, категории пострадавших и др.). Поскольку социальные группы образуются преж­де всего для осуществления определенной деятельности или отражают некоторый образ жизни, то и групповое экологическое сознание сущностно будет выступать в основе ведущих идей и представлений, оценок, надежд и чаяний людей, придерживающихся того или иного жизненного стиля. Однако групповое экологическое сознание не сводится к простой арифметической сумме взглядов отдельных членов группы, а составляет новое качество как отражение наиболее существенных эколо­гических проблем, тревог и опасений, свойственных всей группе или социальному сословию. Помимо собст­венных, присущих только этой группе, проблем группо­вое экологическое сознание может выступать и носите­лем так называемых массовидных явлений экологиче­ского сознания.

Массовидные явления экологического сознания представляют собой однородные оценки, совпадающие установки, принятые стереотипы и внутренне внушенные образы экологических бедствий, связанные с одновре­менно переживаемыми психическими состояниями лю­дей. К массовидным явлениям экологического сознания относятся доминирующие среди населения представле­ния о вредных последствиях каких-либо вредных произ­водств (вред реальный или вымышленный), преобла­дающие в данной социальной среде экологические на­строения (экодисфории, экоипохондрии), общественное мнение в экологическом сознании, экосентенции. Сле­дует заметить, что массовидные явления широко изуча­ются в психологии народов, а также в психологии больших групп относительно тематики рекламы, торгов­ли, предвыборных кампаний и совершенно не изучены в области экологической психологии.

Не менее выразительным источником интериориза-ции экологического сознания в процессе его естествен­ного социогенеза выступает общественное экологи­ческое сознание — преобладающее состояние чувств и мыслей тех или иных общественных групп относи­тельно экологических проблем. Экологическое настрое­ние в экологическом общественном сознании — это не только самое массовидное социально-психологическое явление, но и одна из наиболее влиятельных сил, объе­диняющих и побуждающих людей к определенной дея­тельности: производственной, бытовой, культурной, просветительской, созидательной или разрушительной. Определенное экологическое настроение в обществе часто объединяет людей на митингах и демонстрациях, оно способно захватывать и группировать людей в еди­ное социальное, политическое или экологическое дви­жение (например, Партия зеленых Украины). В такие объединения могут входить различные группы и слои общества. Экологическое настроение характеризуется выраженной природоохранной направленностью или вполне определенным содержанием и уровнем эмоцио­нального накала (апатия, депрессия или подъем, энтузи­азм). Наряду с глобальными либо более или менее зна­чительными массовыми явлениями экологическое на­строение может иметь и региональное, локальное со­держание. Это обычно находит свое отражение в инте-риоризации экологического сознания, эмоционально заряжая экодиспозиции в той мере, в какой личностью разделяются общие тенденции (упадничество, психоз, безысходность либо уверенность, надежда, оптимизм).

На формирование экодиспозиции в процессе инте-риоризации экологических ценностей прямо или кос­венно оказывает влияние и такая составляющая, как геопсихические явления, возникающие вследствие воз­действия на психику факторов Земли — атмосферного давления, магнитной активности, температуры воздуха, грунтовых вод, ветров, климата в целом. Трудно пере­оценить влияние на формирование экологического соз­нания средств массовой информации и коммуни­кации.

Следовательно, с учетом вышеназванных влияний и складывается экологическое сознание обыденного уровня, которое в конечном итоге составляет когни­тивную карту мира (от лат. содпШо — знание, позна­ние) — образ пространственного окружения, который создается и видоизменяется в результате активного взаимодействия человека с окружающей средой. Когни­тивная карта, или субъективная картина мира, как об­раз-представление экологии еще не разработана в экопсихологическом контексте. Однако совершенно очевидно, что экологическая карта мира в когнитивных структурах самосознания не есть обезличенная, беспри­страстная, чисто объективированная данность, — она субъективируется и уходит в область глубинных амо-дальных структур индивидуального сознания. "Олицетворение" когнитивной карты мира, в том числе и экологического содержания, осуществляется сквозь призму личностных смыслов экологического сознания.

Понятие личностного смысла в общей психологии обозначает индивидуализированное отражение действи­тельного отношения личности к тем объектам, ради ко­торых развертывается ее деятельность. Изначально по­нятие личностного смысла связывалось Л. С. Выготским с динамическими смысловыми системами индивидуаль­ного сознания и представлялось в единстве аффектив­ных и интеллектуальных процессов [11]. А. Н. Леонтьев, развивая теорию деятельности в общей психологии, выводит понятие личностного смысла на уровень категориальных единиц самого сознания [17], что, несомненно, расширило методологическое значе­ние термина. Оказалось, что личностные смыслы имеют прямое отношение к побуждениям человека к деятель­ности (смыслообразующие мотивы), отношениям чело­века к действительности (значимость, субъективная цен­ность), смысловым установкам, а через них — к поступ­кам и действиям. Если установлено, что личностные смыслы индивидуального сознания производны от места человека в системе общественных отношений и от его социальной позиции, то не приходится сомневаться, что они непосредственно связаны с экологическим статусом того же индивидуального, как впрочем и общественно­го, сознания. Если изменение социальной позиции чело­века в мире влечет за собой переосмысление его отно­шений к действительности, нередко связанных с "потерей себя" и утратой смысла существования, то и в экологическом контексте, например последствий Черно­быльской катастрофы, не учитывать значение личност­ных смыслов будет величайшей ошибкой. Понятие лич­ностных смыслов используется нами в составе других категорий экологически измененных форм бытия, изу­чающих отношение человека в изменившихся условиях существования, что также в экологической психологии специально не обсуждалось.

Поскольку личностные смыслы экологического соз­нания составляют ядро складывающихся отношений че­ловека к среде своего существования, то одной из форм его проявления будут намерения экологическо­го сознания. Намерение в структуре экологического сознания — особое функциональное образование пси­хики человека, возникающее под влиянием установок, механизмов целеполагания. И в том, и в другом случае намерение будет зависеть от содержания экологическо­го сознания, а именно: от экодиспозиций, личностных смыслов, знаний и представлений (эко-логического об­разования), эмпирических, опытным путем сложившихся ценностей.

Намерения экологического сознания пострадавших от Чернобыльской катастрофы берут на себя функцию регуляции поведения в условиях ожидания неприятно­стей от сложившейся особо сложной экологической си­туации. Целеполагание осуществляется в затянувшихся по времени непривычных и субъективно трудных, дина­мично меняющихся обстоятельствах, которые вызывают целый ряд порой противоречивых мотивов деятельно­сти. В случае борьбы мотивов намерение нередко вы­ступает в качестве решающего момента, предваряющего фазу исполнения действия: в одних случаях, как это видно из наших исследований, оно заменяет стадию подготовки от целеполагания к исполнению, в других — увеличивает эту стадию, особенно тогда, когда намере­ние имеет обратный знак направленности по отношению к цели актуальной деятельности.

Наряду с понятием намерения экологического созна­ния следует обратить внимание и на категорию эколо­гической дееспособности личности как одну из важ­ных детерминант, проявляющихся в векторе направлен­ности соответствующего действия, той или иной эколо­гической активности. Экологическую дееспособность следует дифференцировать по уровням выраженно­сти:

— в скрытом внутреннем плане, на уровне экологи­ческих диспозиций, склонностей, предрасположен-ностей, установок;

— на уровне социальном: в общении, организован­ной совместно с другими деятельности, в четко выра­женной жизненной позиции, мировоззрении, убеждени­ях, идейности;

— на уровне повседневной активности, когда знае-мое и принятое в сознании неизменно реализуется в действиях и поступках, образе жизни.

Если первый уровень экодиспозиций изучался нами с помощью специально созданных проективных тестов, второй — с использованием диагностических опросни­ков, то третий уровень, который охватывает потребно-стно-мотивационную сферу и выразительно проявляется в повседневной активности людей, успешно изучается методом наблюдений, бесед, специальных интервью, полуструктурированных анкет.

Устойчивые намерения всех трех уровней кумулиру-ют в себе категорию экологической, исходящей от глу­бинных психологических структур, направленности лич­ности.

Экологическая направленность личности — со­вокупность устойчивых мотивов и намерений, ориенти­рующих деятельность человека в экологически опосре­дованном плане, особенно в тех случаях, когда субъект не зависит непосредственно от существующих экологи­чески вредных обстоятельств. Конечно, и в условиях не­гативной экодетерминации мы можем наблюдать от­страненность, индифферентность личности к проблемам экологии, но так бывает реже. Экологическая направ­ленность личности характеризуется соответствующими интересами, склонностями, убеждениями, в которых вы­ражается экологическое мировоззрение человека. Под влиянием экологической направленности личности фор­мируются навыки экоадекватного поведения или навыки экоатрибутивной деятельности. А коль скоро это навы­ки, то им присущи структуры действий экологической направленности, которые складываются в отсутствие поэлементной сознательной регуляции и контроля. На­выки экологического поведения формируются путем по­вторения и закрепления в индивидуальном опыте пер­цептивных интеллектуальных и двигательных действий, которые в соответствующей активности доводятся до автоматизированных стереотипов.

С учетом направленности личности и на базе эмпи­рически сложившихся экологических навыков формиру­ется линия либо экоатрибутивного, либо экодистри-бутивного поведения, основные их тенденции. Эколо­гически обусловленное поведение, или поведенческая экоатрибуция, выразительно может иметь два варианта: либо это эконормативное поведение, либо экодевиант-ное.

Экодевиантное поведение (от франц. deviation — отклонение) — поведение, в основе которого отслежи­ваются черты, наносящие вред природной или антропо­генной среде. Экодевиант — человек с отклоняющимся от здравого экологического смысла поведением. Не всякое экодевиантное поведение подпадает под крими­нальную ответственность (разрушение гнезда птицы, муравейника, сломанная ветка дерева либо сооружение плотины). Потребление заведомо вредного продукта (скажем, наркотика) или использование радиационно зараженных предметов и вещей, материальных ценно­стей (к примеру, из радиационных "могильников") — тоже экодевиация. Поэтому экодевиация оказывает на человека более пагубное влияние, чем правонарушение,

— своей безнаказанностью, а в итоге закрепляет черты экологической деменции, притупляет нравственное соз­нание, препятствует развитию эмоциональной восприим­чивости, волевой сферы, здоровых потребностей и ду­ховных ценностей. В свою очередь, дефицит названных психологических понятий индивидуального самосозна­ния способствует развитию психики девиантного типа: низкий уровень интеллектуальности, незавершенность или несформированность эмоций, ограниченность, кон­формность (зависимость поступков от внешнего влия­ния), ослабленный оценочно-критериальный контроль, внутренняя противоречивость личности. Следует, одна­ко, признать, что иногда экологическая девиация соче­тается с хорошим знанием нравственных норм. Приме­рами экологических девиаций могут быть экосовмет-ральные диспозиции.

Эконормативное поведение (от лат. norma — ру­ководящее начало, точное предписание, образец) — поведение, в основе которого лежит совокупность пра­вил и требований рационального взаимодействия чело­века с природным, социальным и искусственным окру­жением своего существования, даже в экологически не­благоприятных условиях.

В экологической психологии это понятие далеко не
само собой разумеющееся. Дело в том, что поведение,
как форма направленного взаимодействия живых су-
ществ с окружающей средой, детерминировано внешней
(двигательной) и внутренней (психической) активностью.
Эволюционная теория Ч. Дарвина объясняет биологиче-
скую суть приспособительного поведения животных
инициирующим началом среды, где важное место отво-
дится именно условиям существования.
С появлением сознания у человека расширяется диапа-
зон регуляции своего взаимодействия со средой. Каче-
ственно иными становятся и внутрипопуляционные взаимоотношения индивидов, взаимодействия между биологическими видами, между субъектами и объектами жизнедеятельности. Поиск первородных истоков гармо­нии становится обременительным, и человек изобретает, ищет и находит другие правила приспособления, в част­ности приспособления за счет использования среды в своих интересах, а точнее, приспособления ее к своим интересам, нуждам и потребностям.

В связи с этим поведение человека становится в ряд производных зависимостей, где, с одной стороны, со­храняется природная предрасположенность приспосо­биться, а с другой, — на передний план выступает со­циально обусловленная, опосредованная речью и мыш­лением сознательная деятельность, возможности кото­рой несравнимо мощнее сугубо биологических актов приспособления. Иногда, а порой и нередко, они дают сбои в виде переоценки своих возможностей, расщеп­ления вербального (знаемого в данном случае) и реаль­ного планов, ослабления критичности при контроле за реализацией программ, непредвиденности получаемых результатов при вмешательстве в экосистемы. Все это отрицательно сказывается на первой линии приспособи­тельного поведения и побуждает человека к выработке соответствующих правил и норм, которые играли бы роль ориентировочных средств в регуляции экологиче­ского поведения и взаимодействия с природой. Следо­вание этим нормам и формирует эконормативное пове­дение.

Дата добавления: 2014-01-03