Николай II и Указ о веротерпимости 1905 г. Предсоборное присутствие: подготовка к Всероссийскому церковному собору

Внутренние противоречия, свойственные отношениям государства и Православной церкви, обнаружились в первые же месяцы первой русской революции. С ее началом царизм, вынужденный лавировать, попытался заключить перемирие со своими старыми противниками - старообрядцами и сектантами. В 1903-1905 гг. император издал несколько манифестов и указов, в которых говорилось об "усовершенствовании государственного порядка" и содержались инициативы и пожелания царя Совету министров. Среди вопросов государственного и социального характера указывалось на необходимость пересмотреть законы в отношении неправославных конфессий и таких религиозных движений, как старообрядчество, сектантство и др. Так, Манифестом от 23 февраля 1903 г. признавалось "за благо укрепить неуклонное соблюдение властями... заветов веротерпимости, начертанных в Основных Законах Империи Российской". Последовавший вслед за этим Указ от 12 декабря 1904 г. признал неотложным "подвергнуть пересмотру узаконения о правах раскольников, а равно лиц, принадлежащих к инославным и иноверным исповеданиям, и независимо от сего принять ныне же в административном порядке соответствующие меры к устранению в религиозном быте их всякого, прямо в законе не установленного, стеснения".

Во время работы Особого совещания по обсуждению Указа от 12 декабря 1904 г. председатель Комитета министров С.Ю.Витте обратился за содействием к митрополиту Петербургскому Антонию (Вадковскому) как к первоприсутствующему члену Синода. Тем самым Церковь уже с самого начала подключалась к обсуждению указа. 25 января 1905 г. в Комитет министров от имени митрополита поступил особый документ под названием "Вопросы о желательных преобразованиях в постановке у нас Православной церкви". В документе говорилось, что в результате введения веротерпимости старообрядцы и сектанты окажутся в более выгодном положении, чем господствующая Церковь. И далее выдвигался целый ряд требований православной иерархии. Прежде всего говорилось о необходимости освобождения Церкви от слишком бдительной государственной опеки. Кроме того, в документе речь шла о воссоздании приходской организации, о разрешении Церкви свободно приобретать имущество, об участии высшей иерархии в работе Государственного совета и Комитета министров (См.: Историческая переписка о судьбах Православной церкви. М., 1912. С. 26-31.).

"Вопросы" Антония учитывали устремления церковной иерархии и в гораздо меньшей мере - ожидания правительства по отношению к Церкви. Поэтому С.Ю.Витте от своего имени представил в Комитет министров записку "О современном положении Православной церкви". В записке говорилось о "вялости внутренней церковной жизни", упадке прихода, отчуждении прихожан от священников, оторванности духовенства от "волнующих общество интересов", отсутствии "живого проповеднического слова", об "узкобюрократическом характере деятельности" всего церковного управления. В записке отмечалась слабая подготовленность духовенства "к борьбе с неблагоприятными для Церкви умственными и нравственными течениями современной культуры". "В превосходство нашего государственного строя над формами западноевропейской социальной жизни наше духовенство верит, - говорилось в документе, - но только детскою верою... Государству же нужна от духовенства сознательная, глубоко продуманная защита его интересов, а не наивная вера в современное положение".

Победоносцев, ознакомившись с "Вопросами" Антония и запиской Витте, составил контрзаписку, в которой все предложения митрополита и Витте счел не только нежелательными, но и опасными. Основной огонь критики обер-прокурор направил против положения об ослаблении связи между Церковью и государством. "Доныне неразрывная связь государства с Церковью в России, - писал он, - считалась основной опорой и государства, и Церкви, и распадение этой связи считалось гибельным и для Церкви, и для государства". Действия правительства в этот период были продиктованы прежде всего страхом перед революцией. Стремясь выдвинуть вперед религиозный вопрос, правительство хотело смягчить силу социальных потрясений в обществе.

По замыслу правительства важнейшие проблемы переустройства Церкви мог решить церковный Собор. Этой мерой предполагалось оживить церковную жизнь и вновь подчинить влиянию Церкви те слои населения, которые вышли из-под ее контроля. За созыв Собора выступали все основные группы духовенства, несмотря на острые разногласия по вопросу о его составе.

Указ о веротерпимости от 17 апреля 1905 г. и Манифест от 17 октября 1905 г. заставили Победоносцева оставить пост обер-прокурора, который он занимал свыше 25 лет.

Отставка Победоносцева стала весьма благоприятным фактором для подготовки планов церковной реформы. 17 декабря 1905 г. трех митрополитов - членов Святейшего Синода вызвали к Николаю II. На этой аудиенции они узнали, что император ничего не имеет против созыва Поместного собора. Им было рекомендовано создать при Синоде "Особое присутствие из представителей церковной иерархии и других церковных и светских лиц", которое должно обсудить все вопросы, подлежащие рассмотрению на будущем Соборе. Особым рескриптом митрополиту Петербургскому Антонию от 27 декабря 1905 г. Николай II сообщал, что теперь согласен на то, чтобы в Церкви "на твердых началах вселенских соборов" были проведены "некоторые преобразования".

14 января 1906 г. Синод вынес определение о создании Особого присутствия под председательством митрополита Антония для подготовки Собора. В состав Предсоборного присутствия вошли новый обер-прокурор А.Д.Оболенский (1905-1906) и его товарищ (т.е. заместитель), ряд иерархов, священников-профессоров духовных школ и светских лиц, близких к придворным кругам.

Накануне открытия Предсоборного присутствия на страницах церковных журналов велись дискуссии о церковной реформе. Обозначились различные - как умеренные, так и радикальные - течения не только в общественном мнении, но и в среде духовенства.

Высказывания епископов показывали, насколько сильно негативное отношение к синодальному строю даже со стороны церковной иерархии.

Если говорить о белом духовенстве, то здесь особенно примечательны взгляды так называемой группы петербургских священников, которая известна в тогдашней литературе как "группа 32-х". Она решила основать "Союз церковного обновления", чтобы от имени приходского духовенства высказывать свое мнение о предстоящей церковной реформе. "Обновленцы" выступили против синодальной формы правления, зависимости от государства, чрезмерной власти епископов. Члены "Союза" считали необходимым ввести выборность всех церковных должностей снизу вверх.

Круг вопросов, который предполагалось обсудить в Предсоборном присутствии, начавшем работу 8 марта 1906 г., был следующим: 1) созыв Поместного собора, его состав и принципы работы; 2) реформа церковного управления; 3) вопросы веры; 4) миссионерство и отношение к другим конфессиям; 5) духовное образование.

Дискуссии в Присутствии велись в основном между "обновленцами" и "традиционалистами" во главе с епископами. Особенно острые споры развернулись по вопросу о составе Собора. Иерархи не возражали против участия в Соборе белого духовенства и мирян, но требовали, чтобы епископам был предоставлен решающий голос, а всем остальным - совещательный. Иерархия требовала также, чтобы каждому епископу в своей епархии было предоставлено право отбора представителей клира и мирян для участия в Соборе из числа избранных кандидатов. Против этого возражали "обновленцы", поскольку тем самым Собор будет дискредитирован, потеряет нравственный авторитет.

Пока шли споры в Предсоборном присутствии, под натиском крайней реакции пало правительство Витте. В обстановке спада революции церковная иерархия перешла в наступление на обновленческое духовенство. 18-25 ноября 1906 г. Синод одобрил "Правила, определяющие отношение церковной власти к обществам и союзам, возникающим в недрах Православной церкви и вне ее, и к общественно-политической и литературной деятельности церковных должностных лиц". Согласно "Правилам", все церковные общества и кружки были поставлены под контроль местного епископа, который в любое время мог их распустить. Кроме того, духовные лица не могли принимать участия в противогосударственных и противоцерковных партиях.

С приходом к власти П.А.Столыпина (1906-1911) правительство пересмотрело свое отношение к вопросу о Соборе. Свободно избранный Собор мог стать источником новых неприятностей для властей. Восстановление патриаршества могло затруднить правительству контроль над церковными делами. По желанию императора работа Предсоборного присутствия была приостановлена, и многие вопросы остались незавершенными. Все материалы его работы поступили в синодальный архив. Труды Предсоборного присутствия были использованы на Поместном соборе 1917-1918 гг.

Отсрочка Собора не являлась единственным источником недовольства правительством среди православного духовенства. Охлаждение между официальной Церковью и государством было вызвано также упоминавшимся Указом от 17 апреля 1905 г., который был воспринят как акт, направленный на ограничение православия и усиление иноверия и инославия. Не могло не вызвать отрицательную реакцию в церковных кругах постоянное вмешательство властей во внутрицерковные дела.

В свою очередь, и в правительстве зрело недовольство инертностью православного духовенства. Более того, правительство стало проявлять интерес и открыто благоволить к старообрядцам, результатом чего стал специальный "старообрядческий" Указ от 17 октября 1906 г., определявший порядок устройства старообрядческих общин.

Отношения между Синодом и правительством вновь ухудшились в годы Первой мировой войны, что было связано с общим кризисом самодержавной системы в этот период.

Приближение к высшей власти "старца" Григория Распутина и фактическая узурпация им обер-прокурорских функций стали последней и символичной точкой синодального периода государственно-церковных отношений, приведшей к полному разрыву Церкви и монархии.

Ярким свидетельством этого стало последнее при старом режиме заседание Синода - 26 февраля 1917 г., в последний день русской монархии. Товарищ обер-прокурора Н.Д.Жевахов предложил выпустить воззвание, которое должно явиться "грозным предупреждением Церкви, влекущим в случае ослушания церковную кару". Предложение было встречено без энтузиазма, иерархи заупрямились, и с воззванием ничего не получилось. Последними на этом историческом заседании были слова митрополита Петроградского Владимира (Богоявленского): "Когда мы не нужны, нас не замечают, а в момент опасности к нам первым обращаются за помощью". Вместо этого Синод одобрил 17 марта решение вел. князя Михаила передать вопрос о власти на усмотрение будущего Учредительного собрания, а 26 июля приветствовал наступивший час "всеобщей свободы России" (Цит. по: Русское православие: вехи истории. М., 1989. С. 409.)

Дата добавления: 2014-01-03