Использование модели «доход–досуг» для анализа рынка труда

Модель выбора доход—досуг способна иллюстрировать разные ситуации, связанные с индивидуальным предложением труда. Можно показать, в частности, в каких случаях человек может принять решение вообще не трудиться.

На рис.9 кривые безразличия у человека очень крутые: досуг ценится им очень высоко. Предположим, что это студент, которому свободное время нужно для учебы. Заметим, что у него есть нетрудовой доход, который он получает только в случае учебы (отрезок HN), — это может быть помощь родителей или спонсоров; а бюджетная линия Nw₀ выглядит пологой, так как ставка оплаты для него, студента, на рынке не слишком высока. Бюджетная линия в целом оказывается ломаной — HNw₀. Оптимальное поведение студента, позволяющее ему достичь наиболее высокой из кривых безразличия, будет, судя по графику, заключаться в отказе от работы: точка N — угловое решение.

Если бы студенту предложили более высокооплачиваемую работу (стрелка на графике показывает переход к новой бюджетной линии — HNw₁), его выбор мог бы измениться. При ставке оплаты Nw₁ он оказывается как бы в пограничной ситуации: в точке N выполняется условие MRS_YL = w. Можно, таким образом, определить резервную заработную плату — низшую ставку оплаты, при которой он готов трудиться (она у каждого индивидуальна). На рис.9 видно, что дальнейший рост ставки оплаты труда (новая бюджетная линия HNw₂) побуждает студента включиться в трудовую деятельность (точка и на кривой безразличия I₂). Можно предположить, например, что студент-старшекурсник, продолжая получать нетрудовой доход, приобрел достаточную квалификацию для того, чтобы прилично зарабатывать на рынке труда. Кстати, многие студенты именно старших курсов действительно стараются совместить учебу с работой. Это, по-видимому, связано как с их возросшими возможностями на рынке труда, так и с изменением карты безразличия в пользу дохода в связи с образованием молодой семьи.

Рис.9. Выбор студента: учиться или работать

Рисунок 10 иллюстрирует другую ситуацию: человек достиг пенсионного возраста и начинает получать пенсию HN, но только если уходит с работы. В этом случае его бюджетная линия — HNN’. Продолжая работать, он остается на бюджетной линии Hw. Видно, что отказ от работы (точка N) выводит его на более высокую кривую безразличия, чем работа (точка u). Очевидно, что пенсионеру приходится делать выбор: или пенсия, или заработная плата (и то и другое в США, например, получать не удастся).

Рис. 10. Работать или уходить на пенсию

На рис. 11 показана ситуация, при которой два человека работают равное количество часов в день (отрезок HD). Обладая одним и тем же нетрудовым доходом HN, они выполняют боту за одну и ту же ставку оплаты w,, и поэтому дневной доход у каждого из них равен ОМ. Оба работника на графике находятся в точке Р, расположенной на их общей бюджетной линии Nw. Все у них, казалось бы, совпадает, но предпочтения между трудом и досугом разные.

Для одного работника важнее деньги (или он низко оценивает досуг как благо) и его набор предпочтений иллюстрируют безразличия I_j1, I_j2, I_j3. Желательное для него количество часов работы – Hhi, а uj — точка наилучшего выбора, выводящего его на наиболее предпочтительную кривую безразличия I_j3. Работая HD часов, он оказывается на кривой безразличия I_j2. Этот человек, таким образом, хотел бы работать больше, чем работает, ощущая себя недорабатывающим. Вполне вероятно, что он будет в числе первых претендентов в фирме на сверхурочную работу или станет искать дополнительную работу на условиях вторичной занятости.

Второму человеку, например, женщине с маленьким ребенком, напротив, хотелось бы работать меньшее количество часов, чем HD. Её карта безразличия представлена набором кривых безразличия Is₁, Is₂, Is₃. Если бы она имела возможность работать не HD часов, а оптимальное для нее количество часов Hhs, то, несмотря на некоторое уменьшение дневного заработка, она явно выиграла бы, переместившись с кривой безразличия Is₂, на которой находится точка Р, на кривую безразличия Is₃, на которой находится точка u_s. Работая HD часов, женщина будет чувствовать себя перерабатывающим работником.

Рис. 11. Чрезмерная или недостаточная занятость

Данный пример, основанный на предположении, что оба работника не могут изменять количество часов своей работы в фирме (обычно продолжительность рабочего дня, недели и т.п. регулируется трудовым соглашением), отчасти объясняет поиск более гибких форм организации труда. Для многих работников возможность самостоятельно решать, какое именно количество часов в день, в неделю они могут работать, столь важна, что они согласятся работать даже за меньшую ставку оплаты, чем при жестком рабочем графике. Если «недорабатывающие» ищут возможность увеличить свой рабочий день (набирая больше заказов, работая на полторы ставки, сверхурочно или в нескольких местах), то «перерабатывающие», напротив, работают на полставки, чаще уходят в административные отпуска и т.п.

Стремление уменьшить продолжительность времени работы может проявиться в такой своеобразной форме, как прогулы. Причинами прогулов могут быть не только заболевание работника или семейные проблемы, но и просто лень. Впрочем, количество прогулов зависит и от того, оплачиваются ли пособия по больничным листам. В США, например, заметили, что среди учителей количество невыходов на работу из-за болезни больше в тех штатах, где более щедрое обеспечение больничных листов. Американские работодатели часто стараются заинтересовать работников в том, чтобы они не брали больничных листов. Поскольку профсоюзы обычно добиваются нормальной оплаты для работника, который болеет сам или ухаживает за больным ребенком, то, как показала практика, даже если фирма прибегает к профилактическим прививкам и организует специальный уход на дому за больными детьми, работники все равно не выходят на работу по болезни. Некоторые фирмы стали проводить лотереи среди работников, которые не брали больничный лист ни разу за год, предоставляя в качестве выигрышей ценные призы. Например, компания Gепеrа1 Dупатiсs в 2006 г. провела лотерею с призами на общую сумму 150 тыс. долл. Другие компании тоже придумывают различные способы поощрения сотрудников, которые, возможно, и болеют, но работают.

На желание работника увеличить продолжительность своего рабочего времени может повлиять более высокая ставка оплаты за сверхурочную работу (подобная практика действует в большинстве стран, в том числе и в России, хотя и не всегда). Применение модели «труд—досуг» для анализа подобной ситуации показано на рис. 12. Бюджетная линия при твердой ставке оплаты — Hw, а точка оптимального выбора —u1, она соответствует h1= 8 часам труда (Нh1), а дневной заработок равен h1u1. Предположим, что работодатель предложил повышенную ставку оплаты за часы переработки свыше 8 часов. Новое бюджетное ограничение — линия Нu1Р. Видно, что новое положение оптимума сместилось в и2 на более высокой кривой безразличия I2, часы работы равны Нh2, а дневной заработок — h2u2.

Если бы предприниматель просто повысил твердую дневную ставку оплаты до уровня, который принес бы работнику тот же дневной заработок h2u2 за Нh2 часов работы (новая бюджетная линия в этом случае — Hw'), то работник захотел бы переместиться из точки u₂ в точку u₃, соответствующую более высокой кривой безразличия I3 и иному соотношению дохода и досуга: дневной доход h3u3 при Hh3 часах работы.

Можно сделать вывод, что повышенная ставка оплаты за переработку побудит работника работать большее количество часов, чем повременная оплата по твердой ставке. Отметим, что более высокая оплата сверхурочного труда с точки зрения экономической теории аналогична ценовой дискриминации на рынке продуктов: выплачивается разная оплата за разные часы труда.

Рис. 12. Повышенная ставка оплаты за сверхурочную работу

Дата добавления: 2014-01-03