Возвращение госпожи Трумпф

Наступил день, когда госпожа Трумпф должна была приехать домой. Я все устроила так, чтобы присутствовать при ее возвращении. Хотелось подготовить ее к сообщению о случившемся. Были там и двое полицейских. Они тоже выяснили дату ее приезда и поджидали старушку, чтобы выполнить некоторые формальности.

Она на удивление спокойно выслушала сообщение о случившемся. Вот первое, что она сказала, услышав о взломе:

— Глупые ребята! Лучше бы пошли на биржу. Денег там можно получить больше, чем у меня.

Она замечательная женщина!

Полицейские рассказали ей — и даже с преувеличениями — о проявленном Марселем, Моникой и мною мужестве, и показали ту газетную статью, где описывалось происшедшее. Потом они передали ей список сокровищ из подвального сундука, которые хранились в полицейском сейфе.

Госпожа Трумпф была тронута и сердечно благодарила меня. Когда полицейские ушли, мы смогли поговорить с ней без помех.

— Почему вы пошли на риск и держали так много денег и золота в доме? — не терпелось мне узнать.

— Тому есть много причин, — ответила старушка. — Во-первых, иногда мне хочется с ними поиграть. Мне нравятся золото и наличные деньги. — Она испытующе глянула на меня.

Я не была уверена, что хорошо так любить деньги. И что она так открыто в этом признается. Но потом я вспомнила, как много удовольствия доставил мне и Марселю момент, когда мы обнаружили, что лежит в сундуке, пересчитывали содержимое и трогали золотые слитки. Почему бы и госпоже Трумпф не испытывать такое же чувство, когда она открывает свой сундук? Я молча слушала дальше.

— Во-вторых, это своего рода запас на черный день. Что бы ни случилось, в моем сундуке лежит достаточно, чтобы прожить несколько лет.

— Это даже многовато для запаса на черный день, — рассмеялась я.

— Это зависит от того, сколько всего денег у человека, — объяснила госпожа Трумпф. — Глупостью было бы держать в доме больше, чем пять-десять процентов своих средств.

Я даже тихонько присвистнула. Это сколько же всего у нее денег!

— В-третьих, большая часть моих денег вложена в акции. В этом есть известный риск. Поэтому имеет смысл держать некоторую сумму наличными. Я когда-нибудь объясню тебе это подробнее.

Похоже, старушка вовсе не торопилась браться за уборку. Ей больше хотелось поговорить.

— Но теперь их чуть не украли, — напомнила я.

— Было бы очень жаль, если бы их в самом деле украли. Ведь ворам недолго пришлось бы радоваться, — уверенно сказала она.

— Но у них оказалось бы ваше сокровище, — удивилась я. — Почему же им не пришлось бы радоваться?

— Трудно объяснить. Ну, скажем так: деньги остаются только у того, кто к этому готов. А тот, к кому они попали незаконно, будет с деньгами чувствовать себя даже хуже, чем без них.

— Этого я не понимаю, — в замешательстве сказала я. — Почему же тогда взломщики затеяли все это?

Госпожа Трумпф задумалась на мгновение:

— Потому что они думают, что сумеют изменить свое положение, если у них будет больше денег.

— Мои родители тоже так думают, — заметила я. — Они убеждены, что жизнь станет прекрасной, если у них исчезнут денежные проблемы.

— Значит, твои родители делают ту же ошибку, что и многие другие. Тот, кто хочет, чтобы у него была более счастливая и наполненная жизнь, должен изменить самого себя. Деньги сами по себе этого не обеспечат. Они никого не делают счастливым или несчастным. Они не хороши и не плохи. Только когда деньги принадлежат кому-либо, они оказывают на владельца хорошее или плохое влияние. И он использует их в хороших или не очень хороших целях. Счастливый человек с деньгами станет еще счастливее. Пессимист, который из всего, делает проблему, с деньгами получит еще больше проблем.

— А мама всегда говорит, что деньги портят характер, — возразила я.

— Деньги выявляют характер владельца, — объяснила госпожа Трумпф. — Они как увеличительное стекло. Деньги помогают нам сильнее проявить себя. Хороший человек с помощью своих денег сделает много добрых дел. А взломщик, скорее всего, потратит их на всякую ерунду.

Я задумалась над словами госпожи Трумпф. Мне деньги помогли. Я получила признание со стороны родителей и Марселя, кассирши в банке госпожи Хайнен, господина Гольдштерна и семьи Ханенкамп. И я сама начала уважать себя. У меня появилась возможность беседовать с интересными людьми. Моя жизнь стала гораздо увлекательнее. Я стала о многом задумываться. В общем, я стала счастливее и увереннее в себе.

Госпожа Трумпф, как будто прочитав мои мысли, сказала:

— Деньги могут очень во многом помочь и даже переменить всю жизнь, подняв ее на более высокий уровень. Они поддерживают все другие области жизни. С деньгами легче добиться исполнения мечты и достичь своих целей. Но это касается как хороших, так и плохих целей.

Я решила, что мне деньги помогли потому, что и цели мои были хороши. Только теперь я поняла по-настоящему, почему Мани с самого начала настаивал, чтобы я точно определила свои цели. Теперь я была убеждена, что деньги не испортят мой характер.

Я благодарно посмотрела на Мани, который удобно устроился у моих ног, чтобы поспать.

А старушка вернулась к прежней теме:

— Итак, часть моих наличных денег я держу в сундуке. Другая часть лежит в банковском сейфе. Так что кража не смогла бы вызвать у меня больших трудностей. Внезапно она сказала:

— Я хочу всех вас поблагодарить. Но я хочу сделать это так, чтобы оказать влияние на всю вашу жизнь. Поэтому предлагаю, чтобы ты и твои друзья основали вместе со мной инвестиционный клуб.

— Основали что? — не поняла я.

— Это значит, что мы вместе будем вкладывать — это называется инвестировать — деньги. Каждый вносит в общий котел, например, по двадцать пять евро в месяц, и мы все вместе инвестируем эти деньги.

Я пришла в восторг:

— Вы покажете нам, как получать золотые яйца от наших курочек! — воскликнула я.

Теперь в замешательство пришла госпожа Трумпф. Поэтому я рассказала ей сказку о курице, несущей золотые яйца. Сказка произвела на старушку большое впечатление.

— Эта история очень точно описывает то, что делаю я, — обрадовалась она. — Правда, мне пришлось нелегко, пока я этому научилась. Ты даже не представляешь, как тебе повезло, что ты так рано учишься правильному обращению с деньгами.

Ее слова заставили меня вновь испытать гордость. Я посмотрела на Мани, который легонько вилял в полусне хвостом, и решила, что похвалу госпожи Трумпф завтра утром запишу в журнал успеха. Вообще я все чаще стала ловить себя на том, что уже в течение дня примечаю все свои успехи. Если раньше мне в первую очередь приходило в голову, почему что-либо не получится, то теперь я гораздо сильнее концентрировалась на том, что должно получиться. Я стала искать пути решения проблемы, а не извинения за неудачи.

Я с удовольствием послушала бы немедленно рассказ госпожи Трумпф об инвестиционных клубах, но она хотела объяснить это всем троим вместе. И я пообещала договориться с Марселем и Моникой о встрече, на которой мы вместе с госпожой Трумпф создадим наш инвестиционный клуб.

Перед тем, как попрощаться, она дала мне семьдесят евро. По пять евро за каждый день, что я заботилась о Бианке. Я сразу побежала с Мани в банк, чтобы половину этих денег положить на счет "золотой курицы".

Едва мы вошли в здание банка, мне навстречу вышла госпожа Хайнен. Она прочитала про нас в газете и хотела поздравить меня и сказать, как она мной гордится. У нее начинался обеденный перерыв, и госпожа Хайнен пригласила меня на стакан лимонада. Я охотно согласилась и пошла вместе с ней.

— Твой счет, однако, здорово вырос, — одобрила она меня. — Мне нравится, как разумно ты распоряжаешься деньгами. Ты, конечно, зарабатываешь меньше, чем взрослые. Но зато экономишь куда больше, чем многие.

Я слегка покраснела от удовольствия. Приветливая кассирша на мгновение задумалась:

— А что ты делаешь с теми деньгами, которые не кладешь в банк?

— Я делю их на пять частей. Одна часть — на мелкие расходы, а по две части я кладу в каждую из моих копилок мечты. Иначе я не смогу поехать в Сан-Франциско и купить себе компьютер.

Госпожа Хайнен была довольна:

— Твоя система еще разумнее, чем я думала. Погоди минутку, мне нужно позвонить.

Возвращаясь, она сияла и сообщила с таинственным видом:

— Кира, мне кажется, о твоей системе должны узнать все дети. Это может очень облегчить и украсить их жизнь. Я уже подумала о том, как можно посвятить в твою систему как можно больше детей. Я — член родительского совета в школе, где учатся мои дети. Через несколько дней там состоится большое мероприятие для всех учеников и их родителей. Это подходящий момент, чтобы рассказать о твоей системе. Я позвонила директору школы по этому поводу. Он согласен.

Я непонимающе смотрела на госпожу Хайнен.

— Ты должна выступить перед ними, — объяснила она. От одной мысли, что я должна войти в полный людей зал и выступить перед ними с докладом, меня бросило в жар. Уши у меня

горели, а в животе что-то сжималось.

— Ни за что! — решительно заявила я. — Я умру от страха. — Госпожа Хайнен засмеялась. — И потом, я понятия не имею, о чем говорить.

Но ее не так-то легко было сбить с толку. Она задумчиво посмотрела в окно.

— Видишь ли, — сказала она через некоторое время, — благодаря моей работе я знаю, как большинство людей обращается со своими деньгами. Многие и сами рассказывают мне об этом. Ты не поверишь, если я скажу, сколько забот и страданий вызвано тем, что люди не научены правильному обращению с деньгами. Конечно, деньги — не самое важное в жизни. Но если их постоянно не хватает, они становятся невероятно важными. Такими важными, что из-за их нехватки страдают все остальные области жизни. Люди буквально заболевают, они чувствуют себя измученными и никому не нужными, разрушаются их связи с близкими. И нет никого, кто бы научил их, как легко можно превратить деньги в помощника. Уже в школе обращение с деньгами должно было бы преподаваться отдельным предметом, — госпожа Хайнен вздохнула, — но такого предмета не существует. Поэтому очень важно, чтобы твоя система помогала не только тебе.

После этих слов я почувствовала облегчение. Я ведь и сама уже увидела, насколько интереснее стала моя жизнь с тех пор, как я начала по-новому обращаться с деньгами. И все же я была уверена, что никогда не сумею произнести речь.

— Я не смогу произнести ни слова, — с отчаянием сказала я.

— А как тебе понравится такое предложение: мы с тобой вместе выйдем на сцену. Я буду задавать тебе вопросы, и ты ответишь на них. Тебе надо будет рассказывать только о том, что ты сама пережила. А если ты вдруг собьешься, я смогу вмешаться и помочь тебе.

Я все еще сомневалась:

— А почему бы вам не рассказать все это самой? Вы ведь хорошо разбираетесь в деньгах, если работаете в банке.

— Потому, что твой рассказ произведет намного большее впечатление, — ответила госпожа Хайнен. — Мой рассказ дети воспримут как нудную старомодную болтовню работницы банка. А на твое место они легко могут поставить самих себя. Ты делаешь то, что могут делать, в сущности, все дети.

— И все-таки я, наверное, не сумею, — возразила я. — Слишком уж я этого боюсь.

— Я была бы очень рада, если бы ты еще подумала об этом. Никто не может заставить тебя делать то, чего ты не хочешь. Только ты сама можешь себя заставить.

Я попрощалась и ушла из банка, раздумывая над словами госпожи Хайнен, и особенно над последней фразой. "Ты сама можешь себя заставить". Но почему я должна себя заставлять?

Подходя к дому Ханенкампов, я все еще была погружена в свои мысли. Я намеревалась забрать Наполеона на прогулку. Но оказалось, что у него воспалилась и требует лечения лапа. Господин Ханенкамп угостил меня пирогом, испеченным его женой. Пахло от пирога умопомрачительно. Я проглотила целых три куска, но говорила мало.

— Ты что-то сегодня молчалива, — заметил старик. — Что-то случилось?

Я рассказала о предложении госпожи Хайнен и о своем страхе.

— А я на твоем месте согласился бы, — решительно заявил господин Ханенкамп.

— Но вы же сами говорили, что всегда делали только то, что доставляло вам удовольствие.

— Вот именно, — ответил он. — У меня была страсть — фотографирование. Поэтому я бросил учебу и тринадцать лет бродил по миру. Это было чудесное время. Но зарабатывал я немного. Потом мне захотелось узнать, гожусь ли я на что-либо как бизнесмен, и я открыл собственную фотостудию. Через несколько лет я выгодно продал ее и купил маленький отель на Карибском море. Вернувшись в Европу, я занялся торговлей недвижимостью — и тоже успешно. Только одного я никогда не умел — хорошо вкладывать деньги. Но это любит и умеет делать моя жена.

Удивительно, сколько всего успел этот человек. Он, наверное, прожил очень интересную жизнь.

— Но ведь это только подтверждает ваши слова: вы всегда делали только то, что вам хотелось.

— Хотелось, да, — согласился он. — Но почти всегда это желание было смешано с изрядной порцией страха. Или ты думаешь, мне так легко было бросить учебу и уехать из дома? У меня даже живот болел от страха. А потом я боялся попробовать себя в мире бизнеса — с его жесткими правилами.

Он пронзительно посмотрел на меня:

— Самых больших успехов в жизни я добивался, делая именно то, чего боялся...

Я недоверчиво смотрела на него. Делать только то, что доставляет удовольствие, было намного приятнее и, самое главное, гораздо легче.

— Посмотри на мою жену, — продолжал старик. — В молодости она была очень красива. А я никогда не выглядел привлекательно. Я впервые увидел ее в поезде и сразу влюбился. Я понимал, что, если не заговорю с ней сейчас, то мы вряд ли еще когда-нибудь встретимся. Вагон был полон, и мы сидели друг напротив друга. Наверное, никогда в жизни я не испытывал большего страха, чем тогда, начиная разговор с ней на глазах у множества людей. На следующей станции мне нужно было выходить, и времени до остановки оставалось немного. Я чуть не умер: что, если она отвергнет меня! И вокруг столько свидетелей. Так опозориться! Но я решился. И посмотри, как я был за это вознагражден. Она — самое ценное в моей жизни.

Он ласково погладил руку жены. А госпожа Ханенкамп добавила:

— Самые дорогие подарки мы делаем себе сами. Мир открывает все двери перед тем, кто преодолеет в себе страх неудачи.

Они, вероятно, были правы, но отвратительное ощущение у меня в желудке возникало вновь и вновь, стоило только подумать о множестве слушателей.

Господин Ханенкамп сказал:

— Кира, представь себе, что ты совсем не боишься. И даже ни капельки не нервничаешь. Хотелось бы тебе в таком случае рассказать твою историю? Доставил бы твой рассказ удовольствие тебе самой?

Я вспомнила, как часто за последнее время я рассказывала сказку о курице, несущей золотые яйца. Мне это всегда приносило радость. Поэтому я ответила:

— Когда меня слушают один-два человека, мне действительно нравится рассказывать.

— Значит, ты должна сделать лишь то, что можешь сделать. Кто может общаться с двумя собеседниками, сможет общаться и с двумя сотнями. И только твой страх мешает тебе сделать то, что могло бы доставить тебе удовольствие, — торжествовал господин Ханенкамп.

— Но ты будешь расти только в том случае, если преодолеешь этот страх.

Я вспомнила, как боялась спускаться в подвал госпожи Трумпф. И как гордилась потом, когда все было позади. Но даже это не помогло мне избавиться от страха сейчас.

— Жизнь бывает иногда такой сложной, — вздохнула я.

— И такой прекрасной! — госпожа Ханенкамп задумчиво гладила руку супруга.

И у меня снова появилось ощущение, что они очень счастливы друг с другом. На их примере легко было учиться.

Дата добавления: 2017-01-14