См. Индивидуум 1 страница

ИНДИВИДУАЦИЯ

ИМЯ

ИДОЛ

ИДЕЯ

ЗОНА БЫТИЯ

ЗЛО

ЗЕМЛЯ

ЗДОРОВЬЕ

ЗДЕСЬ

Сублимация

Эротизация

Отыгрывание (Отреагирование вовне, acting out)

Реверсия

Смена ролей, при которой происходит перенаправление собственной потребности на другой объект.

Так, неудовлетворенная потребность в заботе может удовлетвориться проявлением со своей стороны заботы о другом человеке с бессознательной идентификацией с тем, кто эту заботу получает и переживанием соответствующего удовольствия.

Первыми проявлениями реверсии являются детские игры в куклы.

В более зрелом возрасте реверсия может стать причиной альтруизма, чему мы являемся свидетелями, когда бывшие сироты становятся руководителями детских домов и самоотверженными воспитателями.

Древняя мудрость «Если тебе плохо, найди того, кому еще хуже, чем тебе и помоги ему» подразумевает смысл, содержащийся в реверсии.

Тенденция к повторению и воспроизведению бессознательных желаний, фантазий, импульсов, сформированных в отдаленном прошлом.

Здесь играет значительную роль весьма важное свойство нашей психики – мы реагируем на то, чего не помним.

В принципе любое компульсивное поведение, неожиданный поступок могут подразумевать отыгрывание в силу того, что актуальность внутреннего напряжения или фантазийного материала зачастую непредсказуемы, а провоцирующим, оживляющим внешним фактором, запускающим каскад активизации глубинных процессов, способна оказаться едва приметная, совсем малозначительная деталь.

Постольку поскольку каждый из нас несет в себе достаточно плотный по своей интенсивности материал ранних впечатлений, и актуализация его может произойти в любой момент, то вряд ли стоит утверждать о стопроцентной уверенности относительно того, что может с нами произойти в следующую минуту, и на какие действия мы, вдруг, решимся.

Люди, которые полагаются на отреагирование как на доминирующий способ в решении своих проблем, характерологически определяются как компульсивные.

Преобразование страха, тревоги и других дезорганизующих чувств в переживание радости и жизнеутверждения.

Сексуальное побуждение является одним из наиболее мощных факторов выживания и одновременно наличием доказательства для организма того, что он жив.

Поэтому вполне естественно допустить, что многие человеческие травмы инстинктивно сексуализируются

Фобос трансформируется в Эрос. И в данной способности заложен можный биологический, психологический и ноологический (от греч. noos – дух) подтекст.

Страх преобразуется в любовь, постольку поскольку уже содержит в себе ее потенцию.

Данное положение можно сформулировать следующим образом: Фобос включает в себя Эрос, а Эрос включает в себя Фобос.

Сексуализировать можно любой объект – власть, профессию, славу, деньги и т.д. Хорошо известно, насколько эротичным бывает процесс обучения, особенно в присутствии талантливого учителя.

Представленный механизм адаптации с моей точки зрения может рассматриваться как вариант сублимации.

Применение к данному понятию термина «защита» мне представляется не совсем логически обоснованным, хотя по традиции, положенной Фрейдом ее и можно определить как «успешную» или «зрелую» защиту.

Строго говоря, сублимация представляет собой продуктивный и высокоэффективный процесс не только в разрешении жизненных коллизий, но и для поступательного психического и духовного развития. Данный механизм позволяет энергию, первоначально направленную на деструктивные побуждения, перенаправить на творческую, созидательную активность, примером которой служит не только проявление успешности в профессиональной деятельности, но и способность сотворить свою жизнь как произведение искусства.

Если остальные защиты предназначены снизить уровень тревожности, то представляемая стратегия призвана эту тревогу обратить в любовь.

Резюме.

Только что мы рассмотрели основные психологические защиты, или адаптационные душевные механизмы.

Подытоживая сказанное, обобщим принципиально важные положения, касающиеся изложенной информации.

По всей видимости, предметом первостепенного интереса здесь послужат вопросы относительно: функции защит, их задач, причин предпочтения тех или иных стратегий реагирования, сущности и смысла трансформационного процесса.

Основная функция защитных формирований – выживание особи и адаптация ее к миру (Закон Выживания).

Главные задачи: 1. Снижение уровня базовой тревоги, образующейся незадолго до рождения и приобретающей масштаб переживания ужаса в момент появления на свет (Родовая травма). С тех пор организм стремится избежать или овладеть мощным угрожающим чувством, дезорганизующим продуктивность его жизнедеятельности. 2. Сохранение самоуважения – то есть собственной значимости.

Предпочтение той или иной защиты зависит от характера стрессов, пережитых в раннем возрасте, подражания образцам защитного поведения взрослых, закреплением сформированных навыков опытным путем.

Почему мы говорим о каких-то защитах как «незрелых», не смотря на то, что они содержат в себе и определенные позитивные аспекты, позволяющие в достаточной мере эффективно адаптироваться к жизни?

Причина в том, что они, являясь образцом усвоенных форм поведения, всего лишь повторяют, воспроизводят некую устойчивую матрицу индивидуальных реакций, в то время, как смысл развития заключается в обретении, формировании и усилении новых навыков эффективного освоения жизненного пространства.

Защиты временно сглаживают неприятности, но не решают их. Они ретушируют проблему, но не освобождают от нее. Временное дистанцирование от какого-то актуального фактора представляет лишь краткую передышку, после которой снова предстоит неизбежная встреча с тем, что тревожит.

К тому же указанные защиты нуждаются в большом расходе психической энергии для коррекции насущной ситуации, что рано или поздно приводит к истощению жизненных ресурсов. Например, иногда можно выпить для того, чтобы расслабиться и отключиться от назойливой проблемы, но напиваться всякий раз при малейшей неприятности само по себе уже становится новой и, зачастую более тяжелой проблемой.

С другой стороны, было бы ошибочным думать, что личностная трансформация предполагает тотальную ликвидацию всех непродуктивных защит. Подобный подход представляется чрезмерно требовательным, и в общем-то нереальным. Да и как таковой он грешит некоторым перфекционизмом –немотивированным претендованием на абсолютное совершенство, что является выражением примитивной идеализации, к чему, увы, проявляют склонность некоторые невротические проповедники тех или иных систем «оздоровления и совершенствования» личности. Постольку поскольку какая-то инфантильная часть нашего естества продолжает существовать и во взрослом возрасте, речь идет не об уничтожении ранних защитных механизмов, а о сведении их влияния к минимуму в пользу активизации сублимационных процессов.

Такая позиция позволяет уберечь энергию от неадекватной растраты и перенаправить ее на реализацию созидательных намерений. Настоящее положение предоставляет возможность ответить на один из самых частых и животрепещущих вопросов: «почему многие, даже тщательно продуманные планы, срываются, заветно выношенные мечты, не исполняются, а исполненные решимости намерения, не претворяются в результаты?». Причиной становится недостаток жизненной энергии, расходуемой на осуществление и поддержание громадного аппарата психологических защит. Как только последние прорабатываются и занимают более скромное место в динамической структуре душевной организации, самым естественным образом освобождается витальная сила, количества которой как раз и не доставало для того, чтобы наполнить будущее.

Общеславянская основа sьde содержит в себе сочетание и.-е. корней se- и de-.

Se: лежит в основе таких значений как «семя» – spiro «дышать» – spirit «дух» – speir «небо».

De: означает как «связывать», так и «священнодействовать».

Se-De буквально «связанный с духом».

Следовательно, быть “здесь” – значит, реально жить, иметь отношение к измерениям Священного. И соответственно, быть духовным – значит присутствовать “здесь”. Все остальное – лишь размышления о духовности.

Семантическое поле: Здесь – Семя – Дух – Небо – Связь – Священнодействие.

И.-е. база deru (doru) – та же, что и в русском «дерево» + приставка su- (соединять).

Древнеиндийское sudruh – «крепкое, могучее дерево».

Здоровье как исцеление.

Среднехорватское оздравити – «выздороветь», «вылечить». Словенское zdraviti «лечить».

Этимологически прослеживается связь между понятиями «исцеление» – «исчисление» (Число). В древних антропоморфных представлениях исцеление было равносильно сложению всех частей тела воедино.

Ирландское ice «исчисление» – hice «исцеление».

С другой стороны наглядно проявляется взаимосвязь: Здоровье – Слово. И.-е. lek- «издавать звуки» явно соотносится с русским «лечить».

Древнеиндийское yacati (с как ч) – «умолять» и древнеиндийское yacac – «исцеление».

И.-е. lek- «говорить», но «лечить».

И.-е. uer- «говорить» и «врачевать».

И.-е. leg- «собирать» отражает смысл «обретать целостность», «приходить к целому», наподобие того, как из разрозненных частей конструктора мы создаем целостную композицию.

Сравним латинское lego «собираю», «читаю», legenda “сказание”, первоначально - «то, что должно быть прочитано», legendus – «подлежащий прочтению», греческое lego «собираю», «считаю» (Число). Но кроме того, греческое lego означает «сообщаю», «говорю» (Слово) и впрямую соотносится с греческим logos – «Слово», «речь».

Значение «врач», «лечить» в древних языках развивалось из значения «подбирать слова для заговора».

Семантическое поле: Здоровье – Дерево – Число – Слово.

И.-е. g’hem (g’hom) – «земля».

Латинское humus < homos – «земля», но латинское homo – «человек» (буквально получается – «земляной», в смысле «сделанный из земли»).

О.-с. zemja (из и.-е. g’hemia) – сравнимо с – “химия”.

С другой стороны имеем: древневерхненемецкое heim – «домашний очаг», древнеисландское heimr – «жилье», «мир», «вселенная», английское home – «дом», «жилище», что соотносится с понятием «Семья».

Символизирует женское начало. Горизонталь – в отличие от сакральной вертикали – является олицетворением всего тленного. В качестве женского аспекта содержит в себе материнский принцип (Мать – Земля). Небо оплодотворяет землю жидкостью-семенем – дождем. И тогда рождается жизнь.

Земля приносит плоды и принимает обратно в свое лоно. И, стало быть, это – Великая Мать, которая символизирует собою плодородие и возрождение.

Обряд погребения связывается с представлением о том, что тело усопшего вновь помещается в символическую утробу, дабы обретя зародышевое состояние, вновь пройти через весь цикл развития и заново возродиться.

Для алхимиков Земля – материнское чрево, первичный элемент, materia prima (первичная материя), в недрах которой пребывает потенция философского камня. Это – хтоническая субстанция – изначальный хаос, руда, которая, однако, содержит в себе прообразы металлов.

Этимологически ряд «Мать – Материя – Тьма» являет собой очевидное смысловое единство.

Слово зЕМля содержит в себе фонему ЕМ – то есть: поглощаю пищу. Поедание как заглатывание, поглощение, представляет собой процесс, синхронистичный коитусу, где аспектом фаллическим, проникающим становится пища, а вагинальным – ее принятие, вбирание внутрь.

Английское earth – «земля» - eat – «есть, пища» соответствует приведенной русской параллели.

Таким образом, становится понятной сакральная подоплека рассматриваемого понятия.

Семантическое поле: Земля – Утроба – Жилище - Мать – Еда.

И.-е. корень g’hul – «изгибаться», «кривиться», «изворачиваться».

Авестийское zbarэmna – «идти вкривь». Персидское зур – «ложь». Древнеиндийское hvalati – «сбивается с пути», «заблуждается».

Если говорить относительно человека, то зло заложено на уровне инстинктов в самой его природе.

Тем не менее, оно уживается в нем с позитивными и созидательными силами любви.

При этом следует отметить, что такое явление как ненависть имеет свое предназначение – быть направленной на борьбу со злом в самом человеке, а не с другими людьми, и в этом заключается ее очистительный смысл. Извращение механизма регулирования деструктивных сил начинается тогда, когда они направляются на других людей. И тогда в конечном итоге получается, что личность в течение всей своей жизни занимается самоуничтожением.

Мы непрестанно сталкиваемся с одним из труднообъяснимых феноменов, который проявляется в склонности людей объединяться с деструктивными силами. А свидетельством тому является наполненность мира ненавистью, склоками, бессмысленными конфронтациями. Кстати, любопытная тенденция, подтверждающая сказанное, наблюдается и у пациентов – тех людей, чей уровень саморазрушения оказался уже критическим: нередко они вовсе и не стремятся к излечению. Откуда это парадоксальное и бессмысленное сопротивление?

Таким образом, инстинкты жизни и смерти пребывают в динамическом взаимодействии. Развитие же динамики этих отношений таково.

Рождение проявляется болезненным неприятием негативных реалий, что вызывает противоречие с субъективным восприятием внутриутробного развития.

Взросление подкрепляется убеждением, что путь удовольствия пролегает через неизбежные самоограничения и страдания.

Период младенчества вынуждает ребенка столкнуться с пассивной формой ограничения, например, когда он испытывает голод, будучи оторван от материнской груди.

Однако со временем приходит осознание того, что удовольствие неизменно сопряжено со страданием (голод сменяется насыщением и наоборот). И тогда самоограничение становится активным, что порождает сознательное принятие страдания.

Формы саморазрушения хорошо известны – это неудачи, травмы, болезни, жизненные невзгоды, так называемые несчастные случаи.

Теперь рассмотрим механизм развития личного зла.

С самого момента рождения, как уже выяснилось, ребенок наполнен агрессивностью, направленной на внешний мир.

Любое ограничение вызывает даже у младенца неприятие и протест.

Первым же ущемлением комфорта является сам акт рождения, когда приходится покидать благоприятную среду материнской утробы.

Однако материнская ласка вскоре компенсирует подобную утрату. Объятие имитирует теплое чрево и тем самым обеспечивает чувство безопасности, а питающая грудь насыщает силой.

В этот момент любое обстоятельство, несущее угрозу лишения удовольствия, резко повышает агрессивность ребенка с целью уничтожить опасный объект.

Следовательно, подсознательная цель любой агрессии есть уничтожение угрожающего объекта, иными словами, его убийство.

Значит, побуждение убить обусловлено примитивным и конкретным мотивом самообороны.

В повседневной жизни добропорядочного субъекта эти порывы подавляются. Но, будучи подавленными, они не исчезают, а формируются в комплексы.

Подавление связано с возникновением вторичного страха – перед возможным возмездием. Отсюда и желание избавиться от объекта, вызывающего страх. При осознании невозможности его прямого уничтожения включается механизм косвенного, символического убийства, видами которого являются: устранение, уход, отторжение. Или же включается механизм подавления подобного импульса – во избежание возможного возмездия.

Здесь появляется «точка бифуркации», то есть разделения влечений.

1). Импульс уничтожения приобретает скрытую, символическую форму: проклятия, угрозы, оскорбления, ирония, сарказм, претензии, упреки, осуждение, устранение раздражающего объекта - например, изоляция ребенка, если он докучает, действия «в отместку», или «на зло», стремление к спорам и непременному отстаиванию собственной правоты, не прошеные советы, навязывание кому-либо своего мнения.

И в конечном итоге убийство, так или иначе, завершается самоубийством. Такое происходит из-за того, что подсознательное желание убить разворачивается от объекта к субъекту. Срабатывает универсальный механизм: любое отношение к другому человеку автоматически переносится и на себя самого. Данное явление называется идентификацией – воображаемой подменой собственной личности посторонним объектом. Нам хорошо известно, как родители разделяют чувства своих детей, и наоборот. К примеру, отец бессознательно переживает удовольствие сына от успехов в школе – он идентифицирует себя со своим ребенком.

Такое поведение подразумевает перенос эмоций на собственную персону, и последняя начинает восприниматься как внешний объект.

Следовательно, если речь идет о враждебных чувствах, то рано или поздно, они перенаправляются на собственную личность. И возмездие все равно наступает.

Схема же довольно проста.

Любой человек, с которым мы общались или общаемся, находит свое место в нашей собственной душе. Очевидность данного положения доказать совсем несложно, если осознать, что даже в отсутствие объекта мы можем о нем помнить – на основании того, что несем его образ в себе. Такое свойство называется интроекцией – включением другого в структуру своей собственной психики.

Значит, всякая атака, адресуемая другому, в первую очередь находит этот адрес в душе атакующего. Удар приходится по себе самому. Следствие неизбежно.

Как уже выяснилось, всякая агрессия сводится к импульсу убийства. Убийство – преступление. Стало быть, раз убил – значит виновен.

Всякая вина ищет наказания.

Наказание – всегда боль.

Боль приходит в форме болезней, травм, несчастных случаев, катастроф – психических или ситуативных, «хронического невезения», неудач.

Правосудие свершается, и равновесие восстанавливается.

Ведомство, ответственное за исполнение подобных функций имеет свое название – Совесть.

2). Трансформация ненависти в любовь.

Мы знаем примеры, когда заклятые враги становятся закадычными друзьями, бывшие соперники заключают верный союз. Преображение деструктивных влечений в творческие и созидательные называется сублимацией. Механизм данного преобразования рассматривается в статье Индивидуация.

Обобщая сказанное, мы выделяем основополагающие понятия, которые предопределяют ход развития того или иного индивида. Это: Страх – Агрессия – Ненависть – Вина – Любовь.

Настоящий ряд представляет собой первичные аффекты, к которым в конечном итоге могут быть сведены все остальные человеческие побуждения.

Когда речь заходит о личностных так называемых «негативах», представляющихся не столь уж и «непростительными», например, такими как обида, или желание поспорить, в глубине своей они все равно восходят к базовым, изначальным влечениям.

Такими ли уж невинными на самом деле являются наши невинные проступки?

Проанализируем некоторые из них, уже располагая знаниями о том, как работает наша Психо-Логическая система.

Обида. Древнерусское и старославянское обида значит «обида», «ссора», «вражда». Корень vid. Соотносится с общеславянским zavida, zavistь, zavideti – то есть «зависть», «завидовать».

Зависть. Корень vid. Старшее значение – «смотреть, засматриваться недоброжелательно, косо или зло», «видеть искаженно».

Касательно корня vid имеем еще одно хорошо знакомое понятие – «ненависть».

Ненависть – «чувство острой вражды, злобы к кому-либо или чему-либо». (П.Я. Черных. Историко-этимологический словарь современного русского языка. М., «Русский язык», 1999).

Сербскохорватское ненавидети – «ненавидеть» и «ревновать», «завидовать». Словенское nenavist – «зависть». С другой стороны сербскохорватское навидети се – «жить согласно, в дружбе». Чешское navideti – «быть терпимым», «любить», отсюда navist – «симпатия», «приязнь», «любовь».

Выходит совсем просто: если нависть – это любовь, то не-нависть значит не любовь.

Таким образом на основании выявленной историко-этимологической взаимосвязанности рассматриваемых понятий, мы можем говорить об их несомненном корневом и смысловом единстве, с которым вполне согласуется и аспект психоаналитический.

Стало быть, мыслить чувство обиды как отдельное качество, элементарную реакцию, эмоциональный ответ на чей-либо выпад, мнимый или действительный, не имеет смысла, постольку поскольку оно прочно сцеплено в аффективной связке Обида –Зависть – Ненависть.

Если я на кого-то обижаюсь, значит, я его ненавижу и завидую ему.

Постольку поскольку ненависть содержит в себе агрессивное побуждение, то ее окончательным импульсом становится стремление к уничтожению.

Вспомним динамическую цепочку, где примитивный страх потери желанного объекта преобразуется в агрессию, направляемую в сторону объекта, несущего мнимую или действительную угрозу такого лишения.

Семантическое поле: Зло – Ложь – Изгибаться – Кривиться – Изворачиваться – Сбиться с пути – Боль.

Зона – от греческого zone “пояс” – «нечто единое, характеризующееся общими признаками».

Обозначение состояния степени жизнепроявления и жизнеспособности человеческого организма. Различаются Зона Живая и Зона Мертвая.

ЗОНА ЖИВАЯ (Жизнь)

Поведенческие признаки пребывающего в Живой зоне:

Наблюдение – неосуждение и безоценочная позиция.

Принятие – понимание и осознание того, что случающееся неслучайно, а является результатом собственного выбора.

Доверие – готовность взять ответственность за свой выбор и отказ от самооправданий.

Уверенность в незнании - осознание относительной истинности своих мнений и суждений.

Пребывание в вопросе - понимание того, что любой ответ не может быть исчерпывающим в силу ограниченности рассудка.

Естественное знание – озарение вследствие пробуждения интуиции (например, естественное знание дается ребенку, который однажды встает на ноги и идет, при этом не нагружая себя никакими установками, концепциями или рассуждениями относительно того, как это нужно правильно делать).

Присутствие – тотальное переживание себя «здесь и сейчас».

Участие – осознание себя соавтором собственной судьбы (Судьба, счастье), восприятие собственного существования как мистического факта.

Сотворение – уподобление Творцу - Автору и активное взаимодействие с Ним.

Следовательно, живой тот, кто пребывает в непосредственном переживании каждого мига бытия. Он тотально в нем присутствует, а стало быть, и участвует, и значит, ежемгновенно сотворяет, становясь тем самым образом и подобием Творца.

ЗОНА МЕРТВАЯ (Смерть)

Поведенческие признаки пребывающего в Мертвой зоне:

Склонность к осуждению и оценкам другого.

Претензии к миру вместо осознания собственного выбора

Самооправдания и отказ от собственной ответственности и стремление переложить ее на другого или на обстоятельства.

Самоуверенность (вовсе не тоже самое, что Уверенность в Себе) – как категоричная убежденность в собственной правоте.

Вера в безоговорочную истинность своих концепций, мнений, установок.

Рассудочность, притязания.

Привязанность к опыту прошлого и ориентация на прошлое.

Отчужденность от себя как носителя мистических свойств.

Иждивенческая позиция по отношению к миру.

У обитателя Мертвой зоны душа не сформирована как полноценная система и не соединена с духом. Жизнедеятельность обеспечивается за счет рефлексов и деятельности трех «низших» центров: инстинктивно-двигательного, эмоционального и ментального. И предел мертвого – смерть.

Происходит из греческого idea – «видимость», «внешний вид» (Личность), «наружность» > «образ», «форма».

Более точно данное понятие характеризуется в соотнесении с понятием «мысль».

В этимологическом анализе проявляется их основное различие. Если Мысль есть результат нисхождения некой запредельной информации и соединение ее с воспринимающим индивидуальным разумом, то идея представляет собой продукт субъективной активности. Мысль – это надличные Логос и Мелос. Идея – личный эйдос, всполох воображения или фантазийной деятельности. В разговорной фразеологии прослеживается та же разница. Сравним наиболее характерные обороты: «у меня родилась идея», но «меня посетила мысль». И, в общем-то, можно сказать, что идея – это карикатура на мысль.

Идею можно рассматривать как навязчивый импульс, ставший неотвязным желанием, и значит, идея – это возведенная до обобщения страсть. И основная драма заключается в том, что люди становятся орудиями идей.

Любая идея претендует на тотальность, статус правоты и истинности, а также подчинение себе жизни; каждая идея посягается на власть.

На основании идеи выстраивается однокоренной семантический ряд, который можно представить в виде четкой последовательности значений: Идея – Идол – Идеология – Идеократия – Идеомания – Идеофобия.

Именно поэтому, любая идеология - как тенденциозная экспансия какой-либо идеи, никак не может быть откровением и носит всегда характер внедрения, порою насильственного и агрессивного.

Принцип идеологии – возведение некой частности в абсолютное значение. Такова эта странная идеологическая болезнь ума, принимающего часть за целое.

Любая идеология агрессивна и экспансивна, потому как представляет собой стремление овладеть Целым одной из его частей, и любая идеология неотъемлемо связывается с партийностью, а заканчивается тоталитарностью, ибо в этом переходе – ее суть.

Идеология знает только одно отношение к провозглашаемым идеям: восторженно-утвердительное. Идеология есть обожествление идеи, то есть в конечном итоге, объекта, который познаваем и постижим, и тем отличается от религии, где высшей ценностью является Личность-Субъект, не достигаемый в плане познания или овладения, но раскрывающийся в опыте непосредственного переживания, откровения. Потому настоящая религия, если она не превращается в идеологию, никогда не доходит до тоталитаризма и допускает даже собственное несовершенство, частичность по отношению к Абсолюту, распространяющемуся далеко за пределы ее знаний и представлений. Посему реальная религиозность, сокрушая идолов сознания, смещает акценты с Абсолютной Идеи к Абсолютной Личности, с которой возможная индивидуальная встреча.

Любая идеология, если мыслить психоаналитическими категориями, фиксирована на той или иной травме. Ущемленное национальное достоинство производит на свет националистическую идеологию. Кастрационный комплекс «ущемленного достоинства женщины» порождает идеологию феминизма. Нетравмированные общества и индивидуумы свободны от одержимостью идеологией.

И сознание лишь тогда освобождается от идейной одержимости, когда прорывается к признанию Абсолютного как Личного, а не Идеи. Душа тоскует по безыдейному состоянию, жаждет и ждет цельности, бесцельности, исцеления, предоставляющего возможность пребывания в бытии.

В конечном итоге идея сама по себе ничего не означает и, вырождаясь в автопародию, достигает поистине максимального абсурдизма – развязывание борьбы классов ради бесклассового общества, проявление непримиримости в борьбе за мир, уничтожение богатых ради всеобщего богатства, голодная смерть в борьбе за урожай. И за этой демонической исхищренностью, потрясающим, нелепым комизмом трагедии миллионов. Но самое трагикомичное в том, что идеи, в конце-концов, уничтожали тех, кто их порождал и утверждал. В одной и той же драме сплетаются трагедия живых и комедия призраков, которые управляют живыми.

Так проявляются в явственности своей три ступени Падения, а вернее От-падения: обезбоженный человек – обесчеловеченная личность – обезличенная мысль.

К счастью, власть идей постепенно сходит на нет, уступая место ценностям истинным и более значимым для сохранения и развития - таким как любовь, жизнь, природа, непосредственное озарение. И таким образом, идеи, вымирая, уступают место Мысли – как свободе мышления и ее воплощению – мудрости.

Семантическое поле: Идея – Видимость – Наружность – Личность – Форма – Образ – Мнение – Мораль.

Греческое eidolon – «вид», «образ», «призрак», «изображение».

Латинское idolum – «видение», «призрак».

Дата добавления: 2017-01-14