Психологический стресс

477

473

БОС, еще остаются сомнения в необходимости его примене­ния. Показано, что и БОС, и когнитивные способы преодоле­ния снижают в равной степени частоту, продолжительность и интенсивность мигреней. Некоторые исследователи считают, что реальная польза от БОС заключается в диагностике состоя­ния напряжения, чтобы затем приступить к релаксации [332].

Несмотря на повышенное внимание и большие ожидания, эффективность метода биофидбэка в терапии и преодолении стресса не получила однозначной оценки. Ряд исследователей пришли к выводу, что он не превосходит ни релаксацию, ни когнитивные способы преодоления. К тому же последние методы требуют меньших финансовых затрат и усилий по их применению.

Т. Burish оценил эффективность наблюдения за ЭМ Г ис­ключительно для терапии негативных последствий стресса. Он пришел к выводу, что нет доказательств эффективности БОС: «... наивно считать, что процедура регуляции напряже­ния мышц по ЭМГ окажет общее системное релаксирующее влияние, а отдельный метод релаксации вызовет длительное изменение физиологических коррелятов стресса, при том что характеристики стресс-стимула не меняются» [266, с. 418].

Однако следует отметить, что применение БОС может играть важную роль в обучении человека прислушиваться к организму и отмечать напряжение.

Вопрос о том, надо ли применять БОС или нет, зависит от нескольких факторов: 1) поставленной цели; 2) характера и силы симптома или состояния, с которым надо справиться; 3) предше­ствующей терапии; 4) адекватности метода для воздействия имен­но на этот симптом или состояние. Способы его применения раз­личны. Можно выстроить иерархию стрессогенных ситуаций для использования метода гипосенсибилизации. Можно улучшить способность воспринимать сигналы организма. В любом случае надо убедиться, что метод подходит для данной ситуации. При сомнениях или отсутствии сведений его лучше не применять.

Подводя итоги многочисленным исследованиям эффек­тивности использования биологической обратной связи, P.L. Rice [437] лаконично поставил и ответил на три вопроса:

1. Можно ли использовать биологическую обратную связь для того, чтобы научить человека изменять свой определенный

внутренний процесс? Ответом, по-видимому, является без­оговорочное «да».

2. Полезна ли биологическая обратная связь для устра­
нения проблем, связанных со стрессом и нарушениями
здоровья? Ответ скорее всего может быть менее определен­
ным — «возможно».

3. Обусловлены ли положительные результаты каким-
либо необычным свойством биологической обратной связи,
которого нет в других методиках? Ответом обычно является
«нет».

Фактически, чем больше изучается биологическая об­ратная связь, тем больше оказывается, что в ней заложены свойства, общие с методами релаксации и когнитивного ре­структурирования.

Заключение

Психологический стресс как самостоятельная научная пробле­ма стал предметом специальных исследований относительно недавно — всего три-четыре десятилетия тому назад. Ее за­рождению мы обязаны работам в области биологического и физиологического стресса, физиологии и психологии эмоций, адаптации человека к экстремальным условиям, развития пси­хосоматических заболеваний и в ряде других направлений. Пси­хологические вопросы стресса наиболее продуктивно разраба­тывались в экстремальной медицине, психологии и физиологии спорта и труда в связи с проблемой эмоционального стресса, нервно-психического напряжения, различных психических состояний (утомление, монотония, десинхроноз и др.).

В последние годы интерес к этой области научных и прак­тических знаний увеличивается не только в связи с достижени­ями психологической и других наук в смежных областях, но и с ростом драматических явлений и событий нашей жизни из-за нарастающих воздействий экстремальных факторов экологи­ческого, техногенного, социального, политического и другого характера, вызывающих изменения в психическом статусе, развитие неблагоприятных психических состояний и заболе­ваний психогенной природы. Эти воздействия и психические реакции на них влияют на состояние личностной сферы и межличностные отношения, отражаются на работоспособно­сти, профессиональной эффективности и безопасности труда, состоянии здоровья и долголетия.

Несмотря на столь важное научное и практическое значение психологического стресса, в нашей стране за последние три деся­тилетия опубликовано относительно небольшое количество фун-

даментальных и аналитических работ по этому вопросу. К ним в первую очередь следует отнести исследования П.К. Анохина, А.В. Вальдмана, Л.Г. Дикой, Г.Н. Кассиля, Л.А. Китаева-Смыка, А.Б.Леоновой, В.Л. Марищука, В.И. Медведева, Н.И. Наенко, Т.А. Немчина, П.В. Симонова, Н.Н. Суворовой, К.В. Судакова и некоторых других.

Существенно больше исследований и публикаций по про­блеме психологического стресса проведено и опубликовано за рубежом — затруднительно даже перечислить основных исследователей в этой области, в этом издании упоминаются основные работы многих зарубежных авторов.

Зарождение и исследование основных направлений и ре­зультатов изучения, развития и преодоления психологического стресса имеют относительно короткую историю.

На этом пути были созданы и обоснованы различные теории и модели биологического, физиологического, психо­логического, социального стресса, что позволило значительно расширить сферу знаний об этой форме активности систем ор­ганизма и личностных свойств человека. Основу исследований в этой области заложили работы В. Кеннона о гомеостазисе и Г. Селье о стрессе как общем адаптационном синдроме.

Сравнительный анализ теорий и моделей стресса, про­веденный нами, а также другими авторами (А.В. Вальдман, Н.И. Наенко, К. Юнг, P.L. Rice, U. Lundberg, С. Aldwin и др.), свидетельствует об определенной этапности развития учения о стрессе, преемственности научных позиций и в то же время о различиях во взглядах на доминирующие причи­ны, механизмы регуляции и особенности его проявления. Не противопоставляя современную концепцию психологического стресса другим направлениям развития теории стресса, не­обходимо все же отметить, что она носит наиболее глубокий и универсальный характер. Такое положение обусловливает­ся, во-первых, серьезным научным вниманием к проблеме, обширным количеством теоретико-экспериментальных ис­следований и реализацией в них идей и взглядов на закономер­ности психического отражения явлений действительности, механизмы регуляции различных форм активности человека, личностную детерминацию психических состояний и пове­дения, когнитивные закономерности формирования знаний,

Психологический стресс

Заключение

психических образов, оценочных суждений и т. д. Во-вторых, теория психологического стресса, несмотря на необходимость ее дальнейшего развития и уточнения ряда положений, уже сейчас отражает и объясняет многие особенности возникнове­ния этого психического состояния в экстремальных условиях, значение индивидуальных особенностей личности в этом про­цессе, взаимосвязь стресса и различных нарушений здоровья и работоспособности и многие другие вопросы.

Своеобразие состояния учения о психологическом стрессе, особенностях его зарождения, развития и проявления влияют на содержание его понятия и определение сущности этого яв­ления. R.S. Lazarus и R. Launier определили психологический стресс как реакцию на особенности взаимодействия между личностью и окружающим миром. Они отметили, что это состояние следует рассматривать как продукт наших когни­тивных процессов, образа мыслей и оценки ситуации, знаний собственных возможностей (ресурсов), степени обученное™ способам управления и стратегиям поведения в экстремаль­ных условиях. Позже эту же мысль R.S. Lazarus и S. Folkman представили в несколько другом ракурсе: стресс — это опре­деленная взаимосвязь между человеком и средой, которая оценивается как чрезмерное требование или превышение его ресурсов и создание угрозы его благополучию.

Обобщая определения и представления зарубежных пси­хологов, таких как R.S. Lazarus, J. McGrath, M. Frankenhayser, U. Lundberg и ряда других, о сущности психологического стресса, можно сказать, что ими это состояние рассматрива­ется как явление, в котором требования ситуационного воз­действия оцениваются личностью относительно ее ресурсов, необходимых для удовлетворения этих требований. Когнитив­ная оценка такого баланса является основным регулирующим фактором реакции на стрессоры, что отражается в активности определенных биологических и психологических систем и функций. Эта когнитивная оценка определяет межиндиви­дуальные различия в реакции на определенную стрессовую ситуацию. Индивидуальные способности, личностные харак­теристики, предшествующий опыт и генетическая предрас­положенность определяют степень восприимчивости к стрессу и возможности по его преодолению.

В ряду иных концепций стресса необходимо выделить теорию о когнитивной системе стресса. Ее разработали R.S. Lazarus, его сотрудники и последователи (A. Bandura, A. Baum, J. Coyne, S. Folkman, M. Frankenhayser, E. Hubbard, G.R. Hockey, S. Hobfoll, C.G. Jung, M. Kofta, R. Launier, L. Levi, U. Lundberg, J. McGrath, E. Opton, E.M. Rosenstock и др.). По­ложения этой теории легли в основу концепции о психологи­ческом стрессе.

Как известно, основным критерием для выделения какой-либо системы из окружающего мира является ее рассмотрение со стороны целевого назначения. В этой связи важно правиль­но определить системные основания, то есть уровни, которые лежат в основе функционирования системы. Отнесение тех или иных психических явлений к системным образованиям определяет необходимость установления их компонентного состава, взаимосвязи и иерархии этих компонентов.

С этих позиций материалы изучения механизмов развития психологического стресса позволяют рассматривать процессы когнитивной регуляции этого состояния как системную ка­тегорию. Системообразующий фактор такого процесса — со­отношение субъективных оценок степени экстремальности ситуации и способности ее преодоления, купирования, кото­рые отражаются в чувстве тревоги, напряженности, страха и т. п. Как отмечает R.S. Lazarus, оценка является когнитивным медиатором реакции на стресс, опосредуя требования среды и иерархию целей индивида. Формирование представлений о реальной или потенциальной угрозе, ущербе, потере, слож­ности ситуации вызывают когнитивные процессы, которые обеспечивают интеграцию и интерпретацию информации о субъективно значимых событиях. Эти преобразования инфор­мации на основе функционального взаимодействия различных психических процессов сопровождаются избирательным отношением к ней, приданием информации определенных значений, построением на ее основе психических образов си­туаций, восполнением информационных «пробелов» в памяти, снижением ее неопределенности и т. д.

Характер оценочных суждений о требованиях ситуаци­онных воздействий и ресурсах личности, необходимых для удовлетворения этих требований, обусловливается такими

4Z8_

Заключение

особенностями субъекта, как его эмоциональность, «личная схема» и степень ожидания неприятных событий, самооценка эффективности личного поведения и собственных реакций в экстремальной ситуации («эффективное» и «результирующее» поведение, как называет его A. Bandura). Предрасположен­ность субъекта к повышенной эмоциональной возбудимости и реактивности проявляется улиц с преобладанием «пессими­стического объяснительного стиля» и негативной направлен­ности самооценки здоровья и самочувствия. Данный уровень регуляции психологического стресса обусловливается акти-вационными процессами, которые формируют личностное отражение, проявление когнитивной системы развития этого психического состояния.

Представленные суждения о когнитивной системе регу­ляции психологического стресса следует рассматривать всего лишь как схему, которая требует уточнения и развития. Можно предположить, что механизмы регуляции процессов преодо­ления, купирования стресса будут отличаться от описанных выше, в частности, в связи с возрастанием роли не только когнитивных, но и личностных ресурсов человека.

Таким образом, сущность и специфика развития психо­логического стресса обусловливается главным образом осо­бенностями когнитивных процессов в его регуляции. Их зна­чимость, многообразие и взаимообусловленность позволяют говорить о существовании когнитивной системы управления развитием данного психического состояния.

Изучение проблемы психологического стресса связано, прежде всего, с необходимостью выяснения роли различных факторов в формировании состояния стресса, механизмов его психической регуляции, значения психологических особенно­стей личности в его развитии, индивидуальной чувствительно­сти и устойчивости личности к воздействию стресс-факторов и т. д. Учитывая многофакторную обусловленность развития психологического стресса, в качестве методологического основания для изучения перечисленных выше вопросов может быть использован ресурсный подход.

При анализе положений ресурсной теории стресса воз­никают вопросы о сущности процессов расхода ресурсов, специфичности ресурсов, об индивидуальных различиях в

интенсивности расхода в однотипной ситуации, об изменении активации ресурсов в различных экстремальных ситуациях, об измерении ресурсов и т. п. Для решения этих вопросов возможно использование положений о «поверхностной» и «глубокой» адаптационной энергии. Предположение о существовании двух мобилизационных уровней адаптации поддерживается рядом исследователей (В.И. Медведев). Эта адаптационная энергия, на наш взгляд, представляет собой часть наличного ресурса индивида (энергетического, лич­ностного, поведенческого), который можно рассматривать как его потенциальные возможности обеспечения жизни и деятельности и которые расходуются в этих целях в нормаль­ных условиях (ситуациях) адаптированного к ним субъекта. Другая часть этого ресурса оперативно мобилизуется в особых условиях жизнедеятельности, связанных с экстремальными воздействиями и интенсивными нагрузками, для обеспечения возросших требований к личности и организму. Данная часть ресурсов человека может рассматриваться как его скрытый и актуализированный в конкретной ситуации резерв, способ­ный компенсировать эффекты неблагоприятного воздействия внешних факторов среды (стрессогенной ситуации) и субъек­тивных сложностей оценки этих стрессоров.

Выдвинутая гипотеза о соотношении категорий адаптаци­онных ресурсов и резервов нуждается в экспериментальном подтверждении, что частично сделано в наших исследованиях, в которых выявлены некоторые закономерности мобилизации функциональных и личностных резервов (как части индиви­дуальных ресурсов субъекта) в ответ на экстремальные воздей­ствия информационных факторов операторской деятельности. В концептуальном плане эта гипотеза близка идеям о разных уровнях регуляции функциональных состояний (В.И. Мед­ведев).

Таким образом, проблема психологических ресурсов и функциональных резервов психики остается одним из основных направлений исследований в контексте изучения механизмов регуляции психологического стресса. В связи с тем, что в ряде исследований было отмечено существование множества ресурсов обработки информации, эксперименталь­ное изучение феноменов психологического стресса человека

I

Дата добавления: 2017-01-14