Суккубы 3 страница

– Луна, не покалечь милорда! – вступилась Лия, на минуту оторвавшись от хлестания по щекам мужа. Оригинальный способ привести мужчину в чувство… Женщины его очень любят. – Лучше помоги мне, эта дубовая колода никак не хочет понять, что я, его законная жена, уже здесь и требую ответа!

Наемница устало вздохнула. Потом молча обняла меня за шею, уткнулась носом в плечо. Я тихо погладил ее по спине. Вот и все… все хорошо… все в порядке…

– Лиечка! Дорогая, ты жива! – неожиданно тонким голосом возопил прозревший Бульдозер, хватая супругу в охапку. После чего, заплакав, он сжал ее так, что у бедняжки глаза выпучились и ребра захрустели.

– За-а-ду-ши-и-ишь, мед-ве-е-едь…

Ну, слава Богу, свиделись! Вот так, в обнимку, мы все четверо и уснули. В городе, полном суккубов, в харчевне, принадлежавшей им же, без всяких часовых, без охраны. Хотя нет! Наш крепкий сон охранял Меч Без Имени, при первых же признаках опасности он бы попросту обжег мне руку. Впрочем, без малейшей гарантии, что меня это разбудит…

Мы проснулись уже поздним утром от настойчивого стука в дверь. Там стоял хозяин, его семья и прислуга. Я открыл, в светлое время суток это были милейшие люди, всячески старавшиеся услужить таким щедроплатящим клиентам. О том, кем они были ночью, достойные представители сферы обслуживания наверняка даже и не помнили. Душевный народ!

Нас уважительно сопроводили в наши прежние комнаты, уже вымытые и прибранные. Туда же быстренько доставили плотный завтрак. Мы с Жаном позволили себе умыться и переменить одежду. Большей роскоши для отдыха я не допустил, памятуя, что нахожусь на вражеской территории. Бульдозеру попроще: Лия, быстренько смотавшись на соседнюю улицу, достала ему две новые рубашки, зашила штаны. А прочие вещи были аккуратно сложены в уголке. Луна, в свою очередь, позаштопала кучу дыр на моей знаменитой рубашке и лично выстирала джинсы. Пока они сохли на подоконнике, я фланировал по комнате, задрапированный в простыни, как римский патриций. Самый нелепый костюм для свирепого ландграфа, смею вас уверить.

Брумель исчез в неизвестном направлении и, хотя, помнится, был ранен в ногу, надеюсь, ускользнул от смертельной любви суккубов. Но самое паршивое – мы ровно ничего не узнали о судьбе маленькой принцессы Ольги…

– Милорд, давайте уедем! Если вам не жаль себя, подумайте о своем сыне. Такой милый воспитанный мальчик, я ему еще кинжал подарила… Знаете, сколько стоит? Но дело не в этом. Может, Повар и воспитает из него настоящего рыцаря, но каково ребенку без отца? «Где папа?» – спросит он. А папа погиб в объятиях развратной нечисти ради непонятного обещания – вернуть дочку другому папе. Ей-то как раз суккубы никакого вреда не причинят. Ну, воспитают в своем духе, подумаешь! Будет чуть более кокетливой девочкой – вот и все. Лорд Скиминок, я не вижу причины – зачем вам это? Денег не платят, славы и так на три поколения вперед, в ранг святых вас уже возвели, чего же больше? Заметьте, я ничего не говорю о себе и о Жане. Мы старые волки, прожженные герои, опытные фронтовики, можно сказать… Мы не первый раз стоим за вашей спиной и всегда пойдем туда же, куда и вы. Нам это нравится, мы не мыслим иной жизни, хотя… Но вам пора бы задуматься о своем будущем. Взгляните на эту милую, красивую девушку. Вы дороги ей. Разве ее любовь и преданность не стоят того, чтобы хоть на время забыть об осточертевших подвигах и денек-другой пожить мирно? Нет, я ни на чем не настаиваю, но Жан уверяет, что вы очень расстроились, решив, будто мы погибли. А ведь при такой суматошной жизни ей могут запросто расцарапать пальчик. Ну и, в конце концов, раз дело так обернулось – почему бы просто не сообщить все князю и королю? Мы ведь знаем, где она? У суккубов! Пусть собирают войска и чешут всю местность частым гребнем. Они ее в два дня найдут. Вы только представьте, как будет счастлив наш друг Злобыня Никитич, собственными руками спасая свою дочь! Он же завалит вас подарками в невероятной благодарности. Его Лиона, поди, уж совсем запилила за бездействие… Вы не хотите помочь князю сбросить тяжесть с груди? Стыдитесь, милорд! Благородному ландграфу Меча Без Имени не пристало быть таким чопорным. Нельзя же все время все подвиги совершать самому, надо что-то и другим оставить! А то у вас так никогда друзей не будет. Они же чувствуют себя ущемленными, ущербными, бездарными и бесполезными. Нет слов, среди всех известных мне героев вы – наипервейший! Но поймите и меня… В нашем мире вы человек приезжий. Сегодня здесь, завтра там. Как только где беда, так тут сразу и вы на белом коне, с Мечом Без Имени, красивой богиней за плечами, да еще попросту фантастическим везением. Ведь народ явно привыкает к тому, что можно рук об оружие не мозолить, – случись что, придет отчаянный тринадцатый ландграф, погонит плохих и всех спасет! Рыцарство расхолаживается. Они лишь бегают по прекрасным дамам, тешат их самолюбие преувеличенными серенадами да раз в год разминают кости на турнирах. Я не настаиваю, но в какой-то мере даже убеждена, что своим безрассудным стремлением к одиночному вершению справедливости вы здорово подорвали обороноспособность нашей страны в целом. Вас ведь скоро будут называть вредителем, милорд! Подумайте об этом. Стоит ли рисковать всей страной ради маленькой девочки, из которой еще неизвестно что вырастет? Мы ее спасем, а она возьмет да и переплюнет мамочку по части сумасбродства! Весь мир будет стонать под каблуком новоявленной деспотички. Ну так что? Кому все это надо? Напрашивается лишь один ответ – Дьяволу! Не Богу – это точно… Мой господин, одумайтесь и совершите богоугодное дело. Отступитесь от всего этого! Давайте уедем! Ну пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!..

Мы молча выслушали весь монолог, после чего Бульдозер, вздохнув, пошел надевать доспехи, Луна надела пояс с ножами, а я поставил перед своим отрядом прежнюю боевую задачу.

– Главное – вести себя тихо и незаметно. Никто не должен знать, зачем мы здесь. До любых известий о Брумеле – никаких активных глупостей не предпринимать. Драк избегать, в кабаки не лезть, знакомств не заводить, темных мест избегать, в одиночку не шляться. Разбиваемся на две группы и делим город пополам. Не такой он большой, между прочим, тут частных домов-то не больше сотни. Пара замков, один храм… был. Это здорово сужает круг поисков. Приметы девочки вам известны. Любого, кто обладает хоть какой-нибудь информацией, хватать за шиворот, крутить руки за спину и тащить сюда на правеж. Если попадется что-то сверхсрочное, велю лезть на крышу и жечь там костер, будет черный дым, видно издалека. Это сигнал общего сбора! Вопросы есть?

– Один момент, начальник, – подняла руку Лия, сбившись на излюбленный жаргон. Ей он казался очень оригинальным, но я знавал многих дворцовых дам, падавших в искренние обмороки при уголовных выраженьицах нашей белобрысой подружки. – Значит, мы, в натуре, гоним всех подряд, наводим шорох и не чураемся гоп-стопа. Вы шебуршите по другому классу, а я беру этого мокрушника с собой. Тут все чики-чики! Но, если дело вянет на корню… короче, назначьте время и место встречи, которое изменить нельзя.

– Собираемся здесь за два часа до заката. Строим баррикаду и держимся до утра. Суккубы не страшны, если их не видеть и не слышать. Что еще?

– Все ясно, милорд, только скажите Лие, чтоб она не задерживалась в торговых рядах, а то…

– Да?! Не слушайте его, лорд Скиминок, именно в лавках, у лотков и на базаре мы почти наверняка выясним, где принцесса. Купцы всегда все про всех знают. Обычно я изображаю рядовую покупательницу, все меряю, все смотрю, ко всему прицениваюсь. Ну так, слово за слово, постепенно выуживаю из продавцов то, что мне необходимо. Милорд, поверьте, уже через пару часов моего активного копания в их товаре они готовы выложить все!

– Еще бы! – сухо выдавил Жан. – Когда она перековыряет три корзины апельсинов, с тем чтобы выбрать один, но очень хороший, для больной бабушки. А потом, подумав, начнет торговаться, а сбив цену, вдруг решит, что старушке в ее возрасте вредны цитрусовые и лучше она купит яблочко, а для этого надо столь же тщательно исследовать последний яблочный обоз… Представляете, на что согласны продавцы, лишь бы она ушла?!

Хлопнув ладонью по столу, я задавил скандал еще в зародыше.

– Напоминаю в последний раз: у нас серьезная миссия! Не надо вовлекать общественность. Никто не должен знать, кто мы, зачем пришли, где живем и что делаем. Поняли наконец?

После чего быстренько вывел сладкую парочку на улицу и пустил налево. Четкого плана действий, честно говоря, не было… Лично я сроду не пробовал найти маленькую девочку в чужом городе. Как хоть начать-то? Припоминая популярные сериалы, мы поинтересовались у хозяина нашей харчевни. Он ничего не знал, а может, врал, но убедительно. По его совету мы обошли еще шесть ближайших забегаловок гостиничного типа. Тоже ничего. В смысле информации по поводу наших поисков, но зато разговоров о разрушении храма Великой Черной Сукки… Если верить общественному мнению, то там вчера произошла Страшная Битва Могущественных Богов! Причем о Катариаде не звучало ни слова, а вот о двух ужасных монстрах, свирепо напавших на беззащитную черную девушку, мы наслушались по уши! К вечеру, утомленные до предела и огорченные полным отсутствием результата, мы вернулись назад, на базу. По-моему, весь городок состоял из торгашей и трактирщиков. В их среде ничего полезного мы не нашли. Двумя высотными замками было решено заняться завтра. Сегодня умотались донельзя! Будем надеяться, что хоть у Лии с Бульдозером что-то получилось. Не знаю, что конкретно, но… над крышами знакомого района клубился столб дыма. Надо прибавить шаг. Скорее всего, ничего серьезного нет, только оставлять их одних надолго тоже не стоит. В противном случае обязательно придется кого-нибудь спасать. Вполне возможно, что именно суккубов…

– Эгей, милорд! – восторженно вопила упоенная Лия, размахивая руками и высоко подпрыгивая на крыше харчевни. От густого дыма ее лицо приобрело ровный цвет мокрого асфальта. – Мы их всех повязали! Жан выбивает из скрытных мерзавцев истину, но там слишком много народу. Некоторые пока упорствуют…

– Господи! – ахнула Луна. – Что же они там натворили?

Весь двор перед входом в харчевню был под завязку забит встревоженными людьми. Женщины плакали, дети звали родителей, мужчины сжимали кулаки, но, не до конца понимая, в чем дело, пока хранили терпение. С извинениями протолкавшись сквозь толпу, я забарабанил в дверь:

– Бульдозер! А ну, впусти меня сейчас же, хуже будет!

– Это вы, лорд Скиминок?

– Нет, это добрый налоговый инспектор!

– Сию минуту, отпираю… – Мы с наемницей протиснулись в узкую щель, образованную приоткрытой дверью. Нас встречали уже спустившаяся с крыши Лия и ужасно смущенный Жан. Поглядев на дело рук шумной семейки, я в изнеможении опустился на пол. Луна в тихом хохоте, закрыв лицо руками, бухнулась на скамью. Харчевня более всего напоминала камеру предварительного заключения. Здесь толпилось столько народу, сколько это заведение не знало даже в свои лучшие дни многолюдных гуляний, общегородских праздников или национальных демонстраций. Мужчины и женщины, дети и старики, в большинстве связанные, а некоторые и со следами побоев, дружно уставились на меня. Кто с явной злобой, кто с надеждой, кто уже просто обреченно, в ожидании исполнения последнего приговора. Я остановил красноречивый взгляд на деятельных супругах. Оба мгновенно припухли, переминаясь с ноги на ногу.

– Позвольте, мы все вам объясним…

– Да уж объясните! Растолкуйте мне, недалекому, – на фига здесь столько народу?

– Это подозреваемые.

– Все?!

– А что, много? Да вы только взгляните на их хитрые рожи. Они же наверняка все знают, но скрытничают.

– По каким критериям вы определяли степень их вины, Пинкертоны?

– Мы осторожненько выспрашивали: не слышали ли свидетели чего-нибудь о похищенной девочке с именем N, являющейся единственной дочерью князя N и любимой внучкой великого короля N из N-ского королевства? – пунктуально рапортовала Лия. – Милорд, дальше в дело вступает неумолимая женская логика, железная дедукция и просто банальная интуиция. Те, у кого начинали трястись руки, бегать глазки, а язык заплетался, сразу становились потенциальными подозреваемыми. Как, собственно, и те, кто после подхода Бульдозера, поигрывающего булавой, начинал заикаться, пытался бежать или изображал обильную потливость.

– Вы затащили сюда полгорода!

– К сожалению, меньше, но мы старались. С некоторыми, особо буйными, нам пришлось обращаться не очень корректно. Если Жан кого излишне пристукнул, то после справедливого решения суда он готов принести извинения.

– Бульдозер, – сдался я, – открой дверь и выпусти всех на свободу.

– Что?! Опомнитесь, милорд! – взвыли оба. – Столько трудов – и все зазря?! Ну, не нравятся вам эти… Пусть посидят, пока мы других наловим. Ведь легче выбирать, когда знаешь, что основная масса подозреваемых уже под замком. Не начинать же снова-здорово?!

Но Луна молча отодвинула засов, и счастливая толпа народу рванулась навстречу своим близким. Сцена столкновения исстрадавшихся в разлуке людей была душераздирающей. Повесив головы Лия и Жан отправились наверх в наши комнаты, ожидая заслуженного разноса. Следом направились и мы, за нами увязался хозяин, уверяя, что обед будет подан сию же минуту, робко поскуливая по поводу затоптанных полов, потерянного рабочего дня, так как в «следственный изолятор» рядовые посетители не допускались. Я махнул рукой, пообещав выдать бедолаге двойную оплату. Войдя в комнату, я просто рухнул на кровать, позволив наемнице обмахивать меня платочком. Супруги стояли рядом, ожидая разноса. Ну, вот… Хана всей секретной миссии!

– Луна, любимая, скажи им все, что я о них думаю…

Она сказала. Жан пристыженно молчал, Лия пыталась пару раз протестовать, но, осознав, примолкла. Теперь весь город знал, что сюда заявился кровный враг всей нечисти, самонадеянный лорд Скиминок. Мало того, в первый же день приезда он не позволил рыцарям дружественного Ада взять себя в плен, учинив грандиозную баталию в приютившей его харчевне, переломав всю мебель, перебив всю посуду и не заплатив за ущерб ни копеечки. Думаю, что отныне к моему длинному титулу добавится еще и звание Драчливого Скупердяя. Городок маленький, сплетни распространяются быстро, и если выжил хоть один бритоголовый евнух, то вскоре всем будет известно, кто именно приложил руку к разрушению храма Черной Сукки. Вряд ли местные возведут нас за это в ранг национальных героев. Фактически за уничтожение архитектурного памятника верховному божеству мучительная смерть будет казаться слишком легким наказанием, вроде постановки в угол. (Пользуясь случаем, я тут же приказал Луне поставить в угол Лию и Бульдозера…) Да и археологи будущего не поймут моих мотивов. Я насчет храма… Кроме того, покажите мне глухого, слепого и тупого, который бы не знал, что мы ищем принцессу Ольгу. Если каждый отдельный гражданин, взятый в перекрестный допрос моими умниками, расскажет об этом хотя бы одному знакомому… все! Полгорода в курсе дела! А ведь они наверняка обиделись за необоснованный арест, да еще не законноконтролируемыми органами, а чьим-то там пажом и оруженосцем. Уверен, что если прошлой ночью население разбрелось в поисках жертв по всей территории, то в этот раз они уделят такую честь исключительно нам! Отмахаться мечом от двух девушек-суккубов еще кое-как, но можно… Что мы будем делать, когда возбужденная толпа возьмет злосчастную харчевню на абордаж?! Нам четверым не справиться с всепоглощающей чувственной магией похотливой нечисти. Бежать бы надо, да куда теперь? Это раньше мы могли легко закосить под безобидных путешественников, но сейчас стоит только выйти за дверь, как десятки добровольных шпионов быстренько сообщат заинтересованным лицам, куда мы направились и в каком месте за городом скрылись. За нами пойдут. За другими нет, а за нами – да! Потому что разобидели мы тут всех до кончика хвоста…

– Любимый, к нам стучат в дверь. – Голос наемницы вывел меня из глубокой хандры и вернул в безрадостную действительность. Наказанные супруги с надеждой повернули носы – если что-то серьезное, мне придется их выпустить. Я взял в руки Меч Без Имени. Луна поправила пояс с ножами.

– Войдите.

– Э… Вы позволите? – В комнату осторожно ступил щупленький старичок с внешностью потертого Казановы. Живые черные глазки маслено ощупали наших девушек и остановились на моем мече. – Я полагаю, что имею честь обращаться к единственному в своем роде лорду Скиминоку, Ревнителю и Хранителю, Шагающему во Тьму, тринадцатому ландграфу Меча Без Имени?

– Да.

Для оригинальности я решил быть краток. Тем более что это здорово экономило время беседы с такими вежливо-болтливыми типами. Дедок еще раз огляделся в поисках, куда бы присесть, но не нашел. На одном табурете сидела Луна, на другом были свалены доспехи Жана, а на кровати возлежал я. Не подумайте, будто мне неведом этикет или элементарное уважение к пенсионерам. Просто здесь другой мир, и, рассыпься я в придвигании стульчиков, меня бы перестали уважать.

– Моя фамилия – Жигало. Сутнер Жигало. Надеюсь, вы обо мне достаточно наслышаны?

– Угу… Жан, вышвырни негодяя за дверь.

– С радостью, милорд!

– Нет! Погодите! Ради всего святого, выслушайте меня!

По правде говоря, я блефовал. Мне было страсть как интересно узнать, зачем этот хрыч сюда приперся. А Бульдозером я припугнул так, для острастки, чтобы быстрее переходил к делу. Знаем мы таких старичков, им только дай рот раскрыть. Весь день будешь слушать о симптомах его геморроя, усиленных радикулитом и щедро сдобренных склерозом. Господи, как я здесь грубею! Ужас… Жан демонстративно привалился широкой спиной к дверям, поигрывая кулаками.

– Господин ландграф, у меня к вам весьма заманчивое предложение. Судя по тому, как вы отреагировали на мое имя – вы меня знаете. (Отродясь о нем не слышал, но пусть так…) Следовательно, понимаете, что я занимаюсь очень деликатными делами.

– Краткость – сестра таланта, – напомнил я.

– О да! У вас, молодых, горячая кровь, вы не терпите промедлений, вы гоните коней до изнеможения, а в результате редко доживаете до счастливой старости. Я слышал, будто бы вы ищете себе девочку? Могу предложить…

– Что за грязные намеки?! Лорд Скиминок, можно я быстренько сбегаю за сковородой, она у меня в соседней комнате?

– Смилуйтесь, ландграф! – возмутился Сутнер. – Защитите же меня, наконец, от ваших не в меру агрессивных попутчиков.

– А зачем мне это? – хмуро зевнул я. – Пока вы не сказали ничего интересного, а заняли не меньше пятнадцати минут моего полноценного отдыха.

– Но… слухи о вашей справедливости…

– Сильно преувеличены! Увы, многое изменилось… Я уже не так хорош, как раньше. Да и ваш любвеобильный городок не способствует улучшению манер. Впрочем, уважая ваши седины, я готов отозвать оруженосца и позволить даме изящно спустить вас с лестницы. (Луна рассмеялась так, что он поверил…)

– Снизойдите к старику в последний раз. Буду краток. У меня есть информация о похищенной принцессе Ольге. Я понимаю, как неблагородно пытаться сделать на этом деньги, но все хотят кушать…

Мне ужасно хотелось дать шантажисту по уху, но существовала опасность того, что он попросту скопытится. Потом я вспомнил Ивана и даже слегка взгрустнул. Если бы для спасения моего ребенка нужны были деньги – Злобыня не задумываясь отдал бы все королевство. Хотя… не без задней мысли отвоевать его назад на следующей же неделе. За окном слегка потемнело. Наверно, уже часов семь вечера. До полуночи не так далеко, надо выяснять все побыстрее и делать отсюда ноги.

– Сколько вы хотите?

– Пятьдесят золотых.

– Поселившись здесь, мы рассчитались за неделю вперед, со столом и ванной это обошлось в две монеты. Причем хозяин ходит за нами на цыпочках – мы самые платежеспособные клиенты. Вы уверены, что не ошиблись суммой?

– Никто другой не знает о ее судьбе. Девочку привезли сюда тайно, держали под замком с наивысшим уровнем секретности. Следом за ней должен был быть доставлен мальчик, но, говорят, его держат в Аду как приманку.

– Держали, а птичка – раз и улете… – гордо фыркнула Лия, прежде чем Луна успела захлопнуть ей рот. Жигало сделал вид, что ничего не заметил. Я нахмурил брови. Хорошо, если у нас наберется монеты три…

– Тот факт, что вы отказываетесь помочь нам безвозмездно, да еще требуете совершенно нереальную сумму, ставит под сомнение вашу лояльность по отношению к похитителям.

– Что вы хотите этим сказать?

– Ландграф имеет в виду – почему бы нам не применить пытку?! – плотоядно улыбнулась Луна. Старичок затравленно огляделся по сторонам. Бульдозер по-прежнему закупоривал дверь, его милая жена охотно засучивала рукава, и при любом раскладе нас было четверо против одного. Вымогатель пустил слезу, решив бить на жалость.

– Я иду к вам… Добровольно! Предлагаю свои услуги, горю желанием помочь, а вы… Мне ведь тоже жаль девочку! Беленькая такая, симпатичная, улыбчивая… Пытки, угрозы, насилие – нет, не такая слава идет о вас, милорд! Даже нечисть ценит, когда с ней обращаются по совести. Между нами говоря, после сегодняшнего ареста столь многих неповинных людей народ заволновался – вы ли это? Но ваш благородный жест – «Свободу всем без разбора!» – вернул симпатии населения. Горожане настолько зауважали вас, что этой ночью ни один честный суккуб не подойдет к вашим дверям. Что будет, если хоть кто-то узнает о неосторожных угрозах пытками беззащитному старику, пытающемуся выпросить корку хлеба на пропитание?

– Постыдился бы, дедуля! На пятьдесят золотых можно весь город батонами завалить по самые крыши, – слабо огрызнулась Лия, но в целом он нас срезал. Бить его мы не могли, оставалось только торговаться. Хотя и в этом наши возможности весьма ограничены существенной нехваткой финансов. Все наличные честно легли на стол.

– Всего три?! Мало. Мы обсуждали сумму в пятьдесят монет. Конечно, могут быть некоторые скидки, но ведь не до такой же степени…

– Это все, что у нас есть, – сухо обрезал я. – Или берете, или ищите других покупателей. Возможно, без вашей помощи мы провозимся на пару дней больше, но ведь все равно найдем ее, не сомневайтесь…

– Скорее всего, да. Но ведь девочка зовет папу. Зачем травмировать детское сознание долгим ожиданием?

– Чего ты хочешь, троглодит?! Сказано же – это все наши деньги!

– Ну… вы могли бы добавить к ним что-нибудь еще. Например, меч…

– Меч Без Имени необычное оружие, он сам способен принимать решения и выбирать себе хозяина. Это не та вещь, которую можно продать, обменять или подарить. Честно говоря, я даже удивлен, что он не снес вашу пустую башку сразу же после таких слов. Ну-ка, повторите свое непристойное предложение еще раз…

– О, тысяча извинений, ландграф! Я не хотел никого обидеть, – кланяясь, засуетился подлый Жигало. – Нет так нет. А если я только предположу, с вашего разрешения, что на оставшуюся сумму я мог бы ненадолго утешиться в объятиях одной из ваших милых… Понял. Молчу. Очень извиняюсь.

– Итак?! – сурово привстал я. Моя команда тоже надела самурайские выражения лиц.

– Все или ничего! Да, речь настоящего мужчины. Старею… уже отвык от общения с рыцарями. Конечно, жалкие три монетки не спасут положения, но, возможно, как-то дадут мне шанс дожить до зимы. Без лишней роскоши, на хлебе и воде… Беру! – Старичок довольно хихикнул в реденькие усики, ловко сгреб монеты, еще раз пересчитал их и… повернулся к двери…

– Вы ничего не забыли, почтенный? – невозмутимо поинтересовался Жан.

– Вроде бы нет, сынок…

– Где принцесса Ольга, пыльный ты склеротик! – рявкнула Лия.

– А? Вот вы о чем. Ну, так… это… не волнуйтесь. Ждите меня завтра, на этом же месте, я приду, и мы обязательно все обсудим. Честное слово!

– Сейчас! – Меч Без Имени грозно сверкнул у меня в руке.

Ему было некуда деваться. Если старый прохиндей решил купить нас столь дешевым способом, то он отстал от времени. Очень возможно, что в мое первое путешествие по Срединному королевству я бы поверил «честному» слову. Просто обязан был как рыцарь, правила у них такие, но теперь… Меня столько раз обманывали, накалывали, предавали и продавали, что только законченный болван не научился бы шевелить мозгами на два хода вперед. Не знаю всех планов Сутнера Жигало, но он явно не учел наших непредсказуемых действий, мы давно научились работать командой, не задавая лишних вопросов, и понимали друг друга с полувзгляда. Жан сгреб мерзавца в охапку, Лия, подскочив, оттянула его ухо и достала длинный кинжал мужа, а Луна быстрым движением медсестры нащупала пульс старца. Допрос вел я лично.

– Где принцесса?

– Она… ну зачем все это? Вы ведь культурный человек, ландграф… Ай! Не надо! Оставь мое ухо, девочка, я все скажу. Ее привезли в наш город четыре дня назад.

– Лия, пили! Он не хочет понимать вопроса…

– Не-е-ет! Я просто говорю по порядку. Если у меня что и западает в памяти – так ведь возраст… Восемьдесят шесть! Не шутка, молодые люди. Вот когда вы доживете до моих лет, тогда поймете, что значит… Ау-у-у-у!

– Лия?

– Милорд, у меня кинжал дернулся, непроизвольно. Он сам виноват.

– Слышали, господин Жигало? Вы сами виноваты. Продолжаем. Итак, где принцесса?

– Как вы жестоки… Я не намерен разговаривать в таком тоне!

– Лия, режь ухо.

– Нет! Не надо, я передумал. Она в лесу, за городом, там есть такая гора, в ней пещера, внутри глубокие шахты, девочка лежит связанная, в сундуке на дне самой глубокой…

– Он врет! – экспертным тоном заявила Луна.

Я вновь кивнул Лие. Старик окрысился:

– Не надо! Ну, господа, с вами, я вижу, не договоришься. Ее здесь уже нет! Вашу противную девчонку увезли вчера вечером, сразу же после того как было доложено, что вы остановились в этой харчевне.

– Кто увез? Куда?

– Не знаю…

– Опять врет – пульс прыгает.

– Чего тянем, милорд? У меня уже пальцы устали держать это волосатое ухо. Можно, я его обрежу? Ну, пожалуйста… Там за окошком кошка мяукает, голодная, наверно… Угостим бедняжку хрящиком?

– Не знаю даже… Раз он так не хочет нам помочь… Наверно, да.

– Ее увезли служители Черной Сукки! – с пулеметной скоростью затараторил перепуганный дед. – Они должны были дать ей приличествующее образование, воспитать настоящей королевой, научить колдовству и сделать достойной невестой бронзового Кришны…

– Что?! – ахнули мы хором.

– После великого разрушения Зубов несколько лет назад кришнаиты перенесли статую своего бога в безопасное место, за холмы Зингельгофера. Но где сейчас принцесса, я не знаю…

– Говори правду, старик, – сдержанно зарычал я. – Кто все это придумал? Кто предложил украсть детей? Кому в башку втемяшился безумный план перевоспитания их в королей Темной Стороны?!

– Вовсе нет, у каждого своя задача. Мальчик, например, должен править всем Срединным королевством, принцесса с мужем станут духовным оплотом новой власти, Зингельгофер получит всю Темную Сторону, а хромому Раюмсдалю…

– Он жив?!

– Не трясите его так, задушите!

– Жив. За всем этим стоит Люцифер. Он хочет восстановить былое влияние Зла.

Ясно. Я тяжело повалился на кровать. Все мои враги живы. Они по-прежнему деятельны и намерены взять реванш. За окном уже глубокий вечер, бежать мы не успеем. Если я очень хочу жить, то надо продержаться до утра. Сейчас выдохну и сразу все придумаю…

– Жан, отпусти его. Эй, Жигало! Последний вопрос: откуда вы все это знаете?

– Ну, скажем… у меня есть несколько пленниц… Они иногда ходят в Ад по вызову. Постирать, прибраться, сготовить, еще что-нибудь, в общем, любые услуги, в зависимости от оплаты. Вы меня понимаете? Кое-что из сонной болтовни их клиентов представлялось мне довольно интересным. Вот, собственно, и все…

Я погрузился в тяжелые размышления. Лия с Бульдозером увязались проводить старичка. Луна присела рядом.

– Поговори со мной. Просто поговори. Не молчи…

– Я не знаю, что делать. Их слишком много. Понимаешь, меня ведь не воспитывали для войн. Я попросту художник, умею рисовать, лепить, всю жизнь прожил в маленьком провинциальном городке. Да, в свое время служил на границе, но тогда там было довольно спокойно. Занимался в секции каратэ, но это ближе к искусству и не связано с кровью. Меня забросили сюда против моей воли, дали самого могущественного врага, и все время я рвался домой, хотя в целом ко мне здесь очень неплохо относились. Таких друзей, как здесь, я никогда не находил в своем мире. Во второй раз меня уже позвали. Я пошел с удовольствием, мне было интересно. Несмотря на то что меня здесь даже убили, я не хотел возвращаться. Представляешь, каково мне сейчас? Я рвался сюда всем сердцем, я прикипел к этому миру, я уже не считаю себя здесь гостем, и ко мне относятся не как к чужаку. Но количество врагов увеличивается с каждым разом, их могущество растет, война захватывает все большие и большие территории, гибнут люди, уничтожаются редкие виды нечисти, катастрофически нарушается сама гармония вашего мира. Иногда мне кажется, что это может привести к уничтожению всего. Почему? Почему все всегда так плохо? Потому, что я не настоящий ландграф?!

– Ты ландграф, любимый! Не сомневайся, ты самый настоящий ландграф. – Она гладила меня по руке и успокаивала, как ребенка. – Не переживай, пожалуйста, все будет хорошо. Я с тобой, твои друзья тоже. Мы никогда тебя не бросим. Ты будешь сильным и победишь всех плохих.

– Война во имя мира? Зло во имя Добра? Смерть во имя Жизни? – скептически подытожил я.

– Не знаю… Но в одном я абсолютно уверена: ты – ландграф! Меч сам выбрал тебя. Если ты победишь, то станешь героем. Если погибнешь – то достойно первого рыцаря. Это твой крест, твой рок, твой долг и твоя судьба.

Дата добавления: 2015-07-13