Секс в человеческой любви 18 страница

Главная, поняв, что только что с потрохами выдала себя и теперь подвергает их важное мероприятие риску, досадливо поморщится, яростно сжав в тонкую линию. Единственной тактикой, которую она способна выработать в данный момент, это молчание. Притвориться, что ты не поняла, о чём речь. «Упасть на спину, закинув лапки, и безвольно свесив язык, не решаясь издать и звука - «реакция опоссума», - как бы между прочим подмечает Артур, едва заметно покачав головой. Тоже весьма распространенная вещь среди забитых людей. Однако он тут же одергивает себя. С каких это пор он нанялся психотерапевтом?

- Но ведь этот, - продолжает допытываться девочка, ощутив сгусток напряжение слева – как раз там, где стоит Артур, - но решив повременить с выяснением причин этой отрицательно заряженной энергии, кивнув в сторону дверного проёма, дабы собеседнице было понятно, о ком идёт речь, - сказал, что имён вам не дают.

Даже если принцесса и предполагала, что это неожиданно заденет Главную, то вряд ли она ожидала столько агрессии в ответ.

- Кто вам сказал, что это имя! – вдруг взрывается девушка, ощетинившись и принимая позу готовой к прыжку кошки. – Это просто омерзительно насмешливое прозвище, что с осматского языка значит… - но девушка обрывает себя на полуслове, вспомнив, где находится и какова её основная задача.

- Браво, - сухой голос Артура возвращает Главную в наш жестокий мир, напоминая о неловкости всей ситуации, в которую она попала из-за своего вспыльчивого характера. – Кажется кто-то недавно красноречиво распространялся о выполнении приказов.

Девушка пристыжено опускает голову и заводит руки за спину. Впрочем уже через мгновение она вскидывает голову и кладёт руки по швам, давая Селении полюбоваться на идеальную осанку. Наш герой прислушивается и тоже встаёт по стойке смирно, так же заслышав дробь шагов за тяжёлой дверью камеры по направлению к ним. Это, к счастью для наших попавших в небольшой переплёт героев, отвлекает и принцессу, естественно начавшую уже догадываться кое о чем. Селения резво поворачивается на резкий скрип открывающейся дубовой двери, словно бы взорвавший атмосферу напряжения в камере.

- Чего это мы так долго засиживаемся? Хозяин ждёт! – раздаётся голос, не уступающий в скрипучести двери, из-за которой высовывается голова, увенчанная мародёрским шлемом с закрытым забралом, от которого слова, впоследствии произносимые мародёром, раздаются дважды и чуть приглушённо, что только усиливает убеждение, что нашим собеседникам доводится лицезреть настоящего вояку, истинного ветерана-мародёра.

- Мы скоро будем, - решив не баловать пришельца дружелюбием, коротко бросает ему Артур в ответ, надеясь, что этого вполне достаточно для нормального ответа. Старый мародёр возмущенно сопит, не услышав должного почтения, однако удаляется, подумав, что «мстя его будет страшна».

- Время нам было дано специально для тебя, - говорит принцесса, словно их разговор и не прерывался, и двое мародёров подле неё удивленно взирают на Селению, явно не ожидая, что она с таким пылом продолжит начатую тему. Точнее, они надеялись, что этого не случится. Девочка вообще страх потеряла: общается так, будто они все старые друзья. Внезапно на Селению снисходит озарение, которое Артур с Главной в следующую секунду считают неуместным для их сложной ситуации. Если они действительно не хотят себя раскрыть хотя бы для остальных, то им, откровенно говоря, нужно немедленно хватать принцессу за руки и срочно нестись с ней вниз, на площадь. Однако…- Погоди-ка. Неужто этот дегенерат хочет вызвать у тебя ревность?

Главная кивает, и нашему герою остаётся только молча выпучить глаза так, что ему кажется, будто они сейчас вылезут из орбит. И всё же он не понимает до конца, откуда у принцессы такая проницательность на этот счёт. Впрочем, мы должны понимать, что у принцессы не только сам по себе хитрый и изворотливый ум, но и сама она несомненно девушка, а значит уловки такого рода, как вызывать у нужного человека ревность, ей знакомы. Правда, по её мнению заниматься подобным мужскому полу не пристало – иначе он бы сильно упал в её глазах. Тем более, в таком масштабе. Захватить целое королевство, превратить жизнерадостных минипутов в голодных рабов, пытаться насильно вытянуть под венец уже замужнюю принцессу, и всё это только ради того, чтобы кто-то получил неприятный укол под названием ревность в грудь? Да, у Мразла определенно что-то с величиной размаха. Собственно, никому и не приходит в голову назвать его скромняшкой. Наверное его безрассудство и глупость прямо-пропорциональны его росту. Не исключено, что у этого парня есть небольшой пунктик на этот счёт.

- Но если ты та, кого Мразел имел в виду, - подаёт Селения голос, вновь подозрительно пристально смотря на нашего героя, и Артур понимает, что озарение принцессы зашло слишком далеко, - то кто же тогда…

Лоб и спина мальчика даже не успевают покрыться холодным липким потом – дверь распахивается, и на пороге камеры появляются теперь уже пара мародёров, в число которых входит уже знакомый нам ветеран. Вообще в отряде Мразла таких в общей сложности пять-шесть штук, не больше. Эти обдутые всеми ветрами невзгод и самых разнообразных лишений, закалённые в жестоких боях воины, знававшие лучшие для своего народа времена и более храбрых и справедливых Хозяев, коим, само собой, не являлся Мразел, требуют к себе уважительного обращения, исключительного пиетета. В случае же отсутствия в речах их собеседников даже отдалённого намека на почтение, боевые старцы решительно пакостили «наглому мальцу», каковым на данный момент по собственной неосторожности стал наш Артур собственной персоной, который будучи рангом гораздо ниже обиженного ветерана, осмелился говорить столь лаконично с «заслуженным героем своей родины». Собственно, мы знаем, что в обычных условиях наш герой весьма вежлив и предупредителен. Он вовсе не намеревался затронуть чью-то честь, просто сегодняшний день был таким длинным…чудовищно длинным. А терпение даже у спокойного и миролюбивого Артура небезгранично.

- Раз вы так долго копаетесь, - гордо выпятив грудь, без предисловий восклицает ветеран, и принц готов поклясться, что даже сквозь забрало старика видна его торжествующая улыбка. По мнению этого почтенного мародёра, сейчас будет свершаться высшее правосудие, так что ему есть от чего придти в восторг, - то мы с моим другом, пожалуй, исполним это задание без вашей помощи. Или ваши крючковатые верхние конечности окончательно превратились в руки-крюки?

Второй мародёр – видимо тоже ветеран – хохочет грудным, удивительно приятным смехом в ответ на довольно неумелую шутку товарища. Впрочем, он довольно быстро отсмеивается и твердым шагом направляется к Селении, уже вставшей в боевую стойку. Но старого мародёра, знаете ли, нисколько не волнует, будет ли драться эта маленькая девочка, достающая головой лишь до уровня груди подходящего к ней грузного мародёра, или она намерена пассивно стоять – в одно мгновение ока ошарашенная от такого непозволительного обращения с её персоной принцесса оказывается на широком плече этого обладателя добродушного раскатистого смеха – что, правда, не мешает ему хорошенько встряхнуть Селению, когда та делает первую жалкую попытку вырваться самостоятельно.

- Эй ты!

Артур приходит в себя и снова готов защищать свою любимую.

- У неё есть и собственные ноги, и посредники между ними и полом ей не нужны! - смело выпаливает мальчик, гневно глядя несколько опешившему мародёру, тупо застывшему на месте, очевидно, анализуя сказанные нашим героем слова.

Селения чувствует, что сильные руки держат её уже не так крепко, и, будучи достаточно изворотливой, ловко пользуется этой заминкой и прытко выворачивается из объятий добродушного ветерана, тут же в немом непонимании устремив взор к псевдо-мародёру, мужественно сжавшего кулаки и испепеляя не робеющим взглядом чуть туповатого, но в меру доброго, как медведь в детских сказках, мародёра, превышавшего ростом нашего героя на целую голову. Второй ветеран тоже не ожидал такого яростного отпора, отчего вся его спесь исчезает словно сама по себе. Не привыкшие к сопротивлению от младших по званию мародеры молчат, разом растеряв весь свой пафос.

- Так что мы как-нибудь сами тут разберемся, - сухо продолжает отчитывать воодушевившийся Артур совсем растерявшихся старцев, по-хозяйски расхаживая с заложенными за спиной руками, точно декан перед провинившимися студентами. Он останавливается и широким жестом рассекает воздух указательным пальцем, направив его в сторону уже практически не соображающих ветеранов. – Вы остаетесь здесь, и принцесса избавится от вашей прекрасной компании. Никаких возражений!

Без дальнейших разбирательств мальчик хватает Главную и Селению и пулей выскакивает вместе с ними их камеры, стремительно захлопнув за собой дверь. Если бы Артур был сейчас хоть капельку внимательнее, он бы услышал за своей спиной щелчок, характерный для закрывающегося дверного замка… Но наш герой слишком занят, чтобы отвлекаться на подобные мелочи – он уже целенаправленным шагом, отдающимся эхом о каменные стены коридора, идёт к винтовой лестнице, ведущей вниз.

Главная, поймав на себе недоумевающий взгляд сторожа у лестничного пролёта, провожающего глазами странную компанию с Артуром во главе, твердо намереваясь выглядеть естественно в глазах бывших сослуживцев, выдергивает руку из ладони мальчика и подхватывает Селению с другого бока, с каким-то вызовом взглянув на мальчика. Что же касается принцессы…она молчит. И от молчания этого принц холодеет от страшных предчувствий, ибо для него безмолвие девочки красноречивей всяких слов. И, казалось бы, никто не намеревается разрушать воздвигнутый между ними барьер…

Вот они втроём спускаются всё ниже и ниже…подходят к последнему этажу… В просторном холле дворца пустынно, и лишь их твёрдые шаги нарушают тишину. Тяжелая, резная входная дверь высотой с двух лошабаков не даёт шуму с площади просочиться внутрь. И здесь никого, совсем никого, нет, кроме них. И тогда Артур понимает, что с него довольно. Что за идиотские прятки, чёрт подери?!

- Слушай, - робко говорит мальчик, нервно сжав запястье девушки, старательно скрывая хрипоту, - ты ничего себе не помяла, когда мне пришлось тебя там задержать?

Принцесса неопределённо хмыкает, заставив Артура уже мысленно встать на колени и просить о прощении – ему слишком дорога Селения, чтобы думать о чувстве собственного достоинства.

- Ты в принципе не должна злиться… - продолжает бормотать псевдо-мародёр, и девушка медленно поднимает голову с устремлёнными на мальчика глазами, неумолимо расширяющимися по мере увеличения степени сконфужености во всей его фигуре. – Просто знай, что это всё лишь для твоего блага…

- Та-ак!..

Мышцы принцессы мгновенно напрягаются, её карие глаза встречаются с взглядом Артура, а ноги резко тормозят движения её носильщиков.

- И что это значит?! – возмущенно шипит она, решительно выдернув обе свои руки из тисков её спутников. Артур невольно отступает. – Артур, если это ты, я обещаю, что тебе не поздоровиться…

- Но ты же сама хотела меня видеть, - резонно говорит мальчик, тоже начиная раздражаться.

Она и сама знает, чего хотела. Но сейчас Селения думает, что лучше бы ему не объявляться. Слишком уж зла девушка на этого псевдо-мародёра за ту сцену в камере. Главная смотрит на мальчика, потом на принцессу, и, буквально чувствуя, как неумолимо накаляется обстановка, возникшее между принцем и Селенией, понимает что, этот разговор следует немедленно прервать в самом зародыше, иначе скоро весь гарнизон будет в курсе, кто под видом мародёра проскочил в их оборонный пункт.

- Эй! – говорит она придушенным голосом, боясь, что эхо донесет их разговор. – Вы вообще соображаете?! Сейчас не время, чтобы выяснять отношения! Там за воротами же все войска собрались…

- Подождут! – хором, полным исключительного напряжения, откликаются наши влюбленные голубки. Нет, голубь был, конечно, в курсе, что его горлица не промах, но за то время, которое он с ней не был, явно успел отвыкнуть от её вспыльчивого характера, а наверстывать упущенное, как верно подметила Главная, сейчас не время. Артур это совершенно точно понимает. Селения – нет.

- Значит, пока я ревела и горевала, ты стоял неподалёку и хихикал? – с праведным возмущением продолжает спор девушка, проигнорировав попытку мародёрки ухватить её за руку.

- Ничего я не хихикал! – не менее возмущенно отзывается принц, уже жалея о своих высоких благих намерениях. Вот скажите, кто его за язык тянул? Почему он не дождался своего момента и не выступил в круг света на сцене более эффектно и красиво?

- Может и не хихикал, но наслаждался моей слабостью определенно! – осаждает Артура Селения, распаляясь. Она бы с удовольствием вбила бы в голову своего мужа, что так пугать высокородных принцесс – просто низкое и не достойное принцев занятие. И…она ведь это ему уже объясняла при их первой ссоре из-за его опоздания в их мир, свершившейся как раз возле той комнаты, где они только находились. Она боится за него, чёрт бы его подрал! Боится до смерти! И он даже не представляет, как ей хочется сейчас отвесить ему оплеуху…

- Я вовсе не наслаждался! Я вообще думал только о том, как поскорее тебя спасти! - отвечает Артур практически искренне. Нет, вы объясните, может у него нерв удовольствия проходит возле голосового аппарата раз ему так захотелось поговорить?! Теперь придется убеждать принцессу, что он вовсе не радовался в душе, когда принцесса выказывала, как он ей дорог… Противным было и то, что в какой-то степени он действительно польщён.

- Я так понимаю, это, - девушка иронически кивает в сторону двери, - единственный путь к моему спасению? – не без сарказма спрашивает она, и, когда Артур не находится, что бы на это ответить, не без вызова добавляет: - А что ты мне скажешь о той постыдной сцене в моей камере? Это ты тоже для конспирации меня так опозорил?! – её глаза сверкают, как у разъярённой тигрицы, и мальчику делается не по себе. Видит Бог, он вовсе не думал с ней сейчас ссориться!

- Я не хотел, чтобы все тут узнали, кто я такой, - пытается обороняться принц и заодно привести к пониманию его ситуации и Селению. – Собственно, мы и сейчас рискуем попасть…

В этот момент девочка не выдерживает. Всё! Достаточно! Её рука резко протягивается к шлему Артура. «По щекам, по щекам!» - думает она со злостью, резким щелчком удаляя забрало с лица принца… И тут время словно бы останавливается для неё. Она и сама не ожидала, что так скучала по нему… Господи, эти веснушки! Целая россыпь украшает лицо принца, и этого достаточно, чтобы Селения начала таять, словно сделанная из воска свечка. И огонёк, от которого она медленно плавится – это смысл всей её жизни. А эти прекрасные глаза…девочка видит в них своё отражение и понимает, что она просто малодушная дурочка, по уши втюрившаяся в упрямого, самоуверенного и…такого ласкового, обаятельного, умного, заботливого человека.

- Из тебя всегда был никудышный актёр, - поджав губы и отводя глаза, обиженным голосом говорит принцесса, собираясь-таки сделать так, чтобы её слово осталось последним.

Увидев, как присмирела Селения, Артур не нашёл ничего лучше как растеряно пробормотать в ответ на столь неожиданное заявление:

- Какой уж уродился…

- Что это тут творится, маровня вас подери?!

Главная в панике смотрит на Артура, но у того уже вновь закрыто забрало, и он снова готов приступить к выполнению своей миссии. За своим разговором друзья не заметили, как приоткрылась парадная дверь наружу, а из-за неё выглянула голова, скрытая мародёрским шлемом. Благо, что Артур всё это время стоял спиной к дверям, так что мародёру и в страшном сне не приснится, с кем на самом деле он сейчас разговаривает.

- Уже идём, - тоном более пафосным, чем тот, что присущ ему самому, отвечает наш псевдо-мародёр и уже твёрдой рукой, отечески сжав её плечо, направляет принцессу к выходу, мельком подумав о том, что ему непременно следует в последствии спросить, что же такое «маровня»… Во истину, жажда знаний не покинула нашего героя даже теперь!

Глава 13.

Барахлюш уныло вздыхает и в который раз за эти пять минут как бы ненароком заглядывает к себе в карман, дабы проверить время по часам. Да нет, всё чин по чину! Прибыли он со своей компанией (в смысле, с Арманом, оробевшим перед открывшейся панорамой на город, о котором он и не подозревал, достопочтенным Арчибальдом, чьё встревоженное выражение лица отличается от не менее испуганных минипутских только тем. Что он ещё и сосредоточено размышляет о чем-то, чем свидетельствуют сведенные седые брови на переносице, и с Мракосом, только что обнаружившим внутри своего доспеха маленький дротик, который, видимо, залетел туда во время его «приключений» возле Зала Перемещения) ровно в пятнадцать минут первого, тут у него не может возникнуть и тени сомнения – опять-таки благодаря карманным песочным часам, находящимся в знаменитом перочинном ножике, и никто из минипутов и слыхом не слыхивал о задержке ещё на десять минут.

- Арчибальд…

Дедулечка поворачивает голову в сторону Армана и вопросительно поднимает брови.

-Я вот всё думаю… Зачем я сюда пришёл? – Франсуа как-то затравлено поглядел на свёкра, заставив его брови взмыть чуточку выше. – Ведь я же бесполезен, это было ясно и Артуру и вам ещё с самого начала, а вот теперь это ясно и мне. Почему вы позволили мне придти сюда, если знали, что я буду просто мешаться и путаться под ногами?

Несколько пораженный этим довольно неожиданным обвинением зятя, Арчибальд в течение нескольких секунд изучает его долгим внимательным взором и вынужден признать, что отец его внука волнуется совершенно искренне переживает своё смехотворное положение. Дедулечка понимает, что его открытое удивление в данном случае будет выглядеть в высшей степени неприлично, так что он решает не уточнять, как Арман дошёл до таких рассуждений, и, сощурив глаза до маленьких проницательных щелочек, мягко отвечает:

- Однако, позволь, что мешает тебе доказать всем, что ты нужен? Нужен своему сыну, своей семье…нужен этой истории?

Арман хмурится. Для него сказанные Арчибальдом слова, пожалуй, слишком глубокомысленны, но, преодолев некий барьер, что камнем преткновения лежал на пути его восприятия речи своего свекра, хмурится ещё сильнее и обреченно вздыхает.

- Это как же мне добиться подобной милости судьбы? – довольно безотрадным тоном говорит мужчина, мрачно разглядывая дедулечку исподлобья, будучи неуверенным, шутит ли благородный старец или нет.

Достопочтенному Арчибальду не остаётся ничего более, как просто улыбнуться на столь настороженный и недоверчивый взгляд, подумав мельком, что он и впрямь мало, слишком мало, говорил со своим названным сыном на такие темы. Правда, с другой стороны, его зять тогда бы счёл бы оскорблением подобные посягательства на его личную жизнь. Даже если это было бы из самых благих побуждений.

- Но ты даже не старался толком, - мягко возражает дедушка, но, видя, что Франсуа намерен возразить и начать возмущаться, твёрдо продолжает, стоит только его зятю раскрыть рот. – И ты должен понимать, что всё в этом мире свершается в своё время, ни минутой раньше, ни минутой позже.

Отец Артура согласно кивает, говоря тем самым, что он уже об этом думал, он уже об этом догадывался, но что ему тогда делать, если в его ясной голове не созрело ни одной здравой и ясной мысли на этот счёт.

- В любом случае, твоё время ещё придёт, мой добрый друг, - наставительным тоном отвечает дедушка на немой вопрос зятя, ободряюще похлопав того по плечу.

На это Арману ответить нечего, но Арчибальд прекрасно видит, что этого недостаточно…

- Тихо, тихо ползи улитка по склону Фудзи, вверх до самых высот… - негромко цитирует он известное японское хокку, заметив про себя, что сами минипуты и их история очень крепко связана с этой великой мудростью.

На это наш Арман, даже если бы и захотел, ответить (точнее уточнить, не треснулся ли где-нибудь дедушка его сына головой, раз ему в голову приходят столь несоответствующие их разговору мысли, ибо гордость у мсье Гигантока не позволяет себя сравнивать с какой-то жалкой улиткой) ничего не успевает. Так как в следующее мгновение массивные дворцовые ворота раскрываются, и из них строевым шагом выходит довольно приличная группа мародёров и, образовав собой крупную окружность, начинают оттеснять минипутов, расширяя пространство у Дворца. После чего поворачиваются к ним спиной и совершенно синхронно соединяют крестом клинки с клинками соседей. Всё это выглядело бы действительно торжественно, если бы не унылые выражения лиц минипутов, явно не ожидающих от этих пришлых чужаков-захватчиков ничего хорошего. И вот на сцене наконец появляется Мразел, во всем своём уродливом великолепии.

- Товарищи собравшиеся, - с нарочито торжественными нотками в голосе говорит рыбоголовый злодей, плотоядно улыбаясь, и всем ныне здесь присутствующим (в том числе и мародёрам) кажется, что этот парень совсем свихнулся от радости, и нужно срочно вызывать санитаров, пока этот помешанный не натворил что-нибудь. Впрочем, санитаров сейчас не достать, а Мразел и впрямь будет куролесить, так что «товарищам собравшимся» остаётся только ждать, скрестив пальцы. – Сегодня я почтил вас всех честью присутствовать на нашем заседании… - он не выдерживает и тихо смеётся. Это выглядит тем более глупо, что смеётся он в полной тишине, и никто, естественно, смехом его не поддерживает. Даже его подчинённые в полном недоумении стоят по сойке смирно, в ужасе созерцая Хозяина, у которого вдруг разом поехала крыша. В общем, каждому из ныне здесь присутствующих, будь они героями аниме, следовало бы пририсовать крупную капельку у виска, в знак их единогласного клича «Боже, какой тяжёлый случай!». Однако сквозь смех Мразел продолжает свой монолог, утирая жгучие капельки слёз, вызванных смехом: - Должен вам сообщить самую наипрекраснейшую новость, которую только вы могли услышать…

Пока продолжалась эта ничего не значащая речь, Барахлюш, умело работая локтями, проталкивается как можно ближе к ограде из мародёров и, наконец, может рассмотреть громилу, который так беспощадно засадил весь Главный Совет и всю королевскую семью. За исключением Барахлюша. Даже тут мальчик чувствует себя ущемлённым – его даже враги не берут всерьёз! По проходу, что образовал Барахлюш, подходят остальные его спутники. Шествие замыкает Мракос. Ему вовсе не надо было протискиваться сквозь толпу, чтобы разглядеть творившееся на площади. Наоборот, теперь, возвышаясь на головами несколько оробевших мародёров он только привлекает к себе излишнее внимание.

Все минипуты приготовились услышать нечто феноменальное. Ну разве может быть иначе с таким вступлением? По мнению наивных маленьких человечков, нет, не может.

- Итак, скоро я возьму в жёны принцессу Селению, и всё ваше королевство станет моим! – при этом он вскидывает руки к небу в триумфальном жесте «всё МОЁ!», словно бы воздавая небесам за невиданное счастье. В общем-то, вся эта показуха сводилась лишь к отчаянному желанию Мразла устрашить слушающую его публику. Он ждал стенаний, слёз, агрессии, протестов… Однако вместо этого по истечению нескольких секунд тишины после окончания его речи вместо воплей ужаса раздаётся взрыв многоголосого смеха. Надрывный, совершенно искренний хохот толпы, как если бы Мразел сказал какую-то потрясающе остроумную шутку. Никто не назвал бы этот смех издевательским. Отнюдь! Минипуты (за исключением Селении и Барахлюша, пожалуй) не способны на издёвки. Однако они достаточно легкомысленны, чтобы абсолютно уверено принять подобные утверждения за шутку. Тем более что им уж очень хочется посмеяться – минипуты не могут жить без смеха и суток, а тут им пришлось терпеть целых два дня! Представьте, какое количество отрицательных эмоций накопилось у них за это время. Им же просто необходимо разрядиться! К тому же, они искренне не могут себе представить повторную свадьбу принцессы при живом-то муже.

- Ого, куда махнул! – раздаётся среди толпы.

- Губа не дура - зариться на принцессу! – смеётся кто-то другой.

Кто-то (очевидно некто из совсем молоденьких минипутов) совершенно добродушно добавляет:

- Точно! Так этот клыкастик всех зубок лишиться может!

Громче всех хохочет Мракос. Великий воин веселится, словно ребёнок, которому показывают интересную детскую комедию.

- Вот ещё, жених нашёлся! – содрогаясь всей своей грудой мышц, восклицает Мракос, у которого уже покалывает в животе. – Да тебе до Артура ещё расти и расти! - добавляет он, издалека не сообразив, кто выше: мальчик или Мразел.

- Вот шутник! – заявляет кто-то во всеуслышание.

Единственные, кто не смеётся, это Барахлюш, Арчибальд и Арман. Но у них есть на то совершенно естественные основания. Они знают, что этот злодей не шутит. Что собственно сам он незамедлительно подтверждает.

- Я совершенно серьёзно, - холодно говорит Мразел, пытаясь испепелить глазами всю смеющуюся толпу. Вновь образуется загробная тишина…которую в следующее мгновение вновь сотрясает оглушительный взрыв хохота, который окончательно отбивает у мародёров желание стоять по стойке смирно. Те тоже начинают тихонько сгибаться и содрогаться всем телом от едва сдерживаемого смеха. Минипуты слишком заразно смеются, тут ничего не попишешь.

- Парень, ты брал уроки скорости у улитки?

- Действительно! Опоздал вот уж на несколько сотен лет!

- Тоже мне жених! Сначала цветочек приколи к кармашку, чтобы вид праздничный поиметь!

- Какой кармашек? Он бы хоть костюмчик этот шутовской снял!

- А вы слышали как уверено это сказано? – смеётся кто-то из младших, передразнивая. – «Я совершенно серьёзно». Вот смехота!

- Это при живом-то муже!..

- Кто вам сказал, что он жив? – коротко парирует Мразел, и его речь, наконец, достигает цели: восстанавливается по-настоящему мертвенная тишина.

Барахлюш леденеет. «Это же верная смерть!»…Так ведь, кажется, сказал Артур, когда принц изложил ему свою идею?

- Я повёл его на смерть, - осипшим голосом шепчет мальчик, не в силах поверить в конец близкого друга. Долго, до головокружения долго он любил Артура как брата, и теперь смириться с его кончиной значит…

- Впрочем, он вроде как пока ещё жив, - любезно возвращает Мразел минипутов к жизни, наслаждаясь вновь восстановленным статусом гнусного злодея, а не всеобщего посмешища. – Пока, - сухо добавляет он, с какой-то детской радостью наблюдая, как лица бедных минипутов переполняются ужасом. - Приведите пленников! – приказывает он стоящим рядом мародёрам, очень вовремя унявшим новые приступы смеха.

Мародёры исчезают на несколько секунд за деревянными дверями Дворца, и уже через несколько мгновений ворота распахиваются настерж, и, к полному смятению собравшихся, оттуда появляются клетки с пленниками. Мародёры приносят всех пятьдесят девять заключённых (за исключением неподъёмного лошабака короля, который сейчас томится в королевских погребах, плача и стеная от горького расставания с хозяином, и принцессы Селении), хотя вообще-то ему нужен только старый крот Миро, знающий весь минипутский закон на зубок...ну и достопочтенный король Миним...но он всегда не прочь подергать своих подчинённых, чтобы убедиться крепки ли верёвочки у его марионеток. К тому же, по мнению самого Мразла, лишний раз попугать толпу – это даже полезно.

- Напомните, кто из вас, дуралеев из Верховного Совета, лучше всего ознакомлен со сводами ваших глупых законов? – как будто не зная подходящую кандидатуру на эту должность, спрашивает злодей, хотя, да будет читателю известно, что личность Миро он уже давно уточнил. Да и как его не мог заинтересовать престарелый крот, которому, как показалось ему с первого взгляда, давно пора бы рассыпаться в песок?

- Вообще-то это я, мальчик, - мягко, явно нисколько не страшась грозного рыбоголового юнца, откликается Король, разглядывая из-под своих мудрых седых бровей этого выскочку. Лично он считает, что Ужасный У был куда страшнее, чем этот надоедливый мальчишка. – Поскольку я их устанавливал. Но если вы хотите получить более доскональный ответ…

- Хочу, - грубо обрывает Мразел старика, презрительно сжав губы. «Уж кому-кому, а этому сморщенному грибу следует помолчать и не лезть в дело раньше времени!» - раздражённо думает Мразел, опять чувствуя себя глупо.

- В таком случае, вам больше подойду я, сынок, - ещё более мягко, чем Его Величество, говорит Миро, по старой привычке окрестив собеседника, имя которого ему не запомнилось или которое называть нет необходимости, «сынком».

Мразел морщится. Ещё не хватало, что бы у него тут появились названные папаши!

Пока вёлся этот не несущий особого смысла разговор, Барахлюш дёргает своих спутников за рукава, призывая идти следом за ним, и как можно незаметнее начинает пробираться сквозь толпу ближе к пленникам, хмуро сидящим в железных клетках из обломков человеческих иголок и проволоки, которые как раз придвинуты вплотную к испуганным минипутам. Это выглядит довольно забавно, ибо как бы Мракос не старался законспирироваться, его возвышающийся над всеми присутствующими стальной гребень прекрасно виден со всех сторон площади. Однако нашим героям пока везёт: все, в том числе и мародёры, слишком увлечены происходящим, чтобы обращать внимания на передвижение какого-то пустякового головного убора.

- В таком случае, напомните своим согражданам, при каких обстоятельствах принцесса может выйти замуж вторично? – приказывает Мразел, не замечая махинаций наших героев.

Миро, в отличие от своего довольно бестактного собеседника, краем глаза улавливает чересчур активное движение в толпе и, незаметно сфокусировав на возбудителе активности свой взгляд, понимает действия Мракоса и решает потянуть время в помощь своим друзьям, раз он пока не способен отговорить их от безумной затеи вызволить заключённых из клеток.

Дата добавления: 2015-07-13