Перекресток «двух дорог»

Удар со стороны спины.

Какой же Алик самонадеянный дурак – это я поняла буквально через два дня после нашего разговора. Я спокойно поднималась на наш 9 этаж, как вдруг меня кто-то схватил за горло. Лица этого человека я не видела, потому что он стоял сзади меня.

– Попался, змеёныш, – прохрипел голос у самого уха, – предупредил один раз, предупредил второй раз, ты не понял, а теперь пожалей о своей глупой настойчивости.

И вдруг я почувствовала, как что-то леденящее и острое входит пониже 4-5ребра. Боль захлестнула меня с головой, я не смогла подавить рвущийся наружу крик. Хватка ослабла.

– Это не он! – глухо вскрикнул другой голос. – Это девушка!

Руки, державшие меня, разжались, и я упала на бетонный пол площадки.

Послышался топот ног и преступники скрылись. Я же осталась лежать, пытаясь закрыть рану, из которой толчками била кровь.

Я сплюнула сгусток крови и уставилась в серый потолок, усеянный прилипшими жжёными спичками. Хорошо ощущалась разница между жаром крови и холодом бетона. Постепенно даже это ощущение прошло, так же, как и острая боль – я теряла сознание.

Мда, вообще-то перепутать нас с Аликом в полутёмном подъезде не составляло особого труда: одинаково чёрные средней длинны волосы, лёгкая спортивная куртка и прямые джинсы. Наверное, такова моя судьба, помогая друзьям, чувствовать непередаваемую боль за тех, кого любишь. Первый раз это было за Костю, а теперь за Алика.

Вдруг перед глазами появился образ Кирилла. Он пропел:

…Ты невинный Ангел,

Ангел поднебесья.

В этой жизни странной

Ты не моя…

И тут же исчез. Скорее всего, это был только плод моего воображения, а не реальный Архангел.

Сознание погасло. Мне стал сниться кошмарный сон, где за мной гонятся волки. Из этого состояния меня вырвал голос:

– Поля, Поля, не смей умирать!

Пересилив себя, я открыла глаза. Нечёткий образ сложился в испуганную физиономию Алика.

– Держись, Ангел, «скорая» уже едет. Да и братья тоже.

– А какой толк от братьев? Они же не волшебники… – прохрипела я.

– Успокойся, всё будет хорошо.

К приходу братьев мне стало немного лучше. Я даже попыталась подняться, но Алик не позволил.

– Не дёргайся, а то кровь опять начнёт хлестать.

– Алик, со мной всё нормально, просто царапина на боку, и всё. Я хочу в душ и в кровать. Отчего-то я очень устала.

На лестнице послышался топот. Несколько минут спустя на площадке показались Владислав с Артёмом. Они склонились надо мной.

– Ребята, – проговорила я, – мне не нужна помощь. Я чувствую себя нормально. Владик, Тёма, помогите мне только подняться, Алик не пускает.

Владислав опустился рядом со мной на колени и почувствовал, как светлые брюки намокли… от крови. Одной рукой я оттолкнула Артёма, тоже опустившегося рядом. Другой же удерживала дыру в боку, чтобы кровь сочилась медленнее.

– Пожалуйста, – повторила я, – помогите подняться!

Артём и Влад подняли светлые брови, с изумлением глядя на моё мертвенно-бледное лицо. Они дивились той силе, что была во мне. Нет, они не сомневались в Ангеле, но поражало воображение моё желание жить (так же поражала способность влипать в разные переделки J). Тут у Алика зазвонил мобильник.

– А, это ты… да, проблемы… серьёзные… мою, э… сестру пырнули ножом… да, с ней… что???!!!… её перепутали?.. мор, чума и проказа на его голову… у тебя!.. да, приеду… вот только «скорую» дождусь… ладно…

– Что? Что? – загомонили братья.

Алик красный, с налитыми кровью глазами прошептал:

– Мне срочно надо всё выяснить. Вы останетесь с ней?

– Я поеду с тобой, - твёрдо проговорил Артём.

И они с диким грохотом помчались вниз, было слышно, как хлопнула дверь.

– Почему именно ты? – шёпотом спросил Владислав. – Почему, Ангел?

Я побледнела ещё сильнее.

– Прости меня… – и замолчала.

Громыхая железным ящиком, на площадку поднялись медики. Видя всё положение, они отпихнули Владика и принялись за дело. Расстегнув пропитавшуюся кровью куртку, старый врач стал осматривать рану. Вдруг его суровое лицо немного прояснилось.

– Лана, здесь потребуется только пластырь и три-пять швов, – сказал врач, обращаясь к крепкого сложения медсестре, склонившейся над чемоданчиком.

Её суровые, серо-голубые глаза сверкнули жалостью и обратились на Влада.

– Анестезию делать! Или сразу наркоз?

– Нет, – серьёзно прошептала я, хватая медика за руку, – я не хочу засыпать!

Врач кивнул и присел поудобнее. Владислав присел рядом. Его глаза блестели, но голос оставался твёрдым:

– Всё будет хорошо… Тебе помогут… Ты же живучая, словно кошка… тигрица… – Он сглотнул. – Вот увидишь…

У него больше не нашлось слов. Он прижал мою левую руку к своей груди и принялся гладить её.

Врач с тёплой улыбкой посмотрел на юношу и утвердительно кивнул. Ему практически удалось остановить кровотечение. Впереди была самая сложная часть – наложение швов.

– Разговаривайте с ней, мне необходимо слышать её голос.

Владислав кивнул.

– Вспомни, как мы познакомились. Тебе тогда было всего 14 лет. Я приехал к тебе по зову Тёмы. Вспомни, что ты мне тогда сказала.

– Я сказала, что рада знакомству…

– А вспомни, как мы напились при следующей встрече. Ты была тогда единственной трезвой, потому что пила меньше нас всех. Потом я проводил тебя, а по пути к остановке мы вместе пели песни.

– Ага… – я с трудом сделала вдох и едва заметно всхлипнула, чувствуя, как иголка входит в плоть, – мы тогда раз пять подряд спели «Прыгну со скалы» и «Девушка и Граф».

– А потом? Что мы пели потом?

– А ты не пом… а-а-а-а-ай! – заскулила я, закрыв глаза, – «Я свободен» и… – Из-под век просочились слёзы. Владик закусил нижнюю губу, проклиная того, кто сделал мне так больно (нет, не врача! J).

– Всё, – удовлетворённо вздохнул врач, устало стягивая окровавленные перчатки с рук, – сейчас заклеим и, думаю, даже увозить нет смысла. Молодой человек, вы ей кто?

– Её? Друг… Она со мной.

– Постельный режим, полный покой и тёплые компрессы на швы. – Отбарабанила немногословная медсестра. – Через три дня обязательно сними повязку, побольше двигайся, чтобы шрамы побыстрее прошли. – Это уже сказала она мне и мягко улыбнулась. – Удачи тебе.

Влад расписался в бланке и ласково посмотрел на меня.

Врач чуть улыбнулся и погладил мой холодный, влажный лоб.

– Я выживу? – задала запоздалый вопрос я.

– Никакого риска, всего лишь немного боли. Тебе повезло, что нож был не длинный. Кстати, вот мой телефон, если что, вызывайте.

Я вцепилась в рукав белого халата.

– Доктор, если бы мне предоставили выбор… я предпочту попытаться выжить.

– Милая, – врач похлопал меня по руке, – так всегда, у раненых две дороги. Ты выбрала первую. Хвалю за отвагу. Ну, не болейте! – И они с медсестрой удалились. Мы остались одни.

У Владислава глаза всё так же блестели. Да, мои слова действительно значили, что я выбрала жизнь ради друзей, в частности ради него. Думаю, потерять меня снова они не согласились бы не за что. Хоть Костя и уехал, жизнь-то не закончилась. Здесь ещё есть люди, ради которых я готова жить, которые меня любят, которым я нужна…

– Не бросай меня, Ангел… – еле слышно проговорил Владислав.

– А я и не брошу…

Он, закусив губу, кивнул головой и прошептал:

– Тогда я обещаю сделать всё-всё, что в моих силах. – Я вновь помедлила, но потом ещё сильнее ухватилась за куртку друга, словно хватаясь за свой единственный шанс. Он снова прошептал прямо мне на ухо:

– Есть ли что-то, что я могу сделать прямо сейчас?

– Да. Я хочу домой!

Примерно через час Алик и Артём обнаружили нас у Влада дома. Парень сидел на краю кровати, сгорбившись. Я же полулежала, обхватив его руками, прижимая его голову к груди. Как только он осознал, что мы не одни, то взял себя в руки и выпрямился.

– Поля, как ты?! – в голос выкрикнули вошедшие, бросаясь к постели.

Я тихо засмеялась дрожащим смехом и крепко обняла всю троицу.

– Возможно несколько дней в кровати – и снова на кухню. Кому чего испечь?

– Блинчики! – закричал Артём.

– Пирожки с капустой! – Влад облизнулся.

– Пиццу с колбасой! – Алик лукаво посмотрел на меня.

Но вдруг все трое побледнели, потом покраснели, а я засмеялась.

Дата добавления: 2015-07-13