Кассандра Клэр Трилогия о Драко 12 страница. Снейп и Чарли взглянули на Дамблдора – тот лишь пожал плечами и, покряхтывая, поднялся со стула

Снейп и Чарли взглянули на Дамблдора – тот лишь пожал плечами и, покряхтывая, поднялся со стула.

– Хорошо. Я бы хотел позже видеть вас у меня в кабинете, мистер Малфой. Когда вы полностью придете в себя, – он перевел взгляд на Гарри, снова на Драко и добавил, – одного.

Драко почувствовал, что краснеет:

– Конечно, профессор.

Чарли и Снейп тоже поднялись, Чарли выжидательно взглянул на не сводящего глаз с Дамблдора Гарри.

– Я бы хотел остаться, – произнес Гарри, – если все в порядке.

– Существует правило: только в отведенное для визитов время. В иные часы только члены семей…

– Я член семьи, – заявил Гарри.

Дамблдор кивнул:

– Да, действительно. Можешь оставаться.

* * *

Возвращаясь с Гербологии, Джинни повстречала явно поджидавших ее Рона и Гермиону. Они были погружены в очередную беседу, склонившись друг к другу, – рыжая голова Рона, каштановая Гермионы – так что Джинни, чтобы привлечь их внимание, пришлось кашлянуть. Они вздрогнули и обернулись.

– Привет, Джинни, – румяная Гермиона сжимала в кулаке лист пергамента. – Я решила пропустить ланч и сходить в больничное крыло повидать Драко. Вот, подумала, что ты тоже бы не отказалась…

– А что, к нему уже можно? – удивилась Джинни. – Он уже пришел в себя?

– Да, он уже проснулся, – кивнула Гермиона, – и с ним Гарри, – она махнула рукой в красной варежке с зажатым в ней пергаментом. – Он послал мне сову – мы можем прийти.

– Каким это образом Гарри оказался там так рано? – зашагала с ними к больничному крылу Джинни.

– Да он провел там ночь. На полу, – со смешком ответила Гермиона. – Ты же знаешь, каким он становится, когда волнуется. Вспомни-ка, как в прошлом году Рона ударил бладжер, и Гарри расположился в лазарете лагерем и приволок туда все свои домашние задания?

– Верно, – кивнул Рон, протягивая Гермионе руку, чтобы помочь пройти по льду, – однако я не думаю, чтобы он спал на полу.

– Ну, Драко ведь совсем другое дело, – начала Джинни, собираясь сказать, что тут, похоже, все выглядит не как несчастный случай, а как покушение на убийство, но Рон не дал ей это сделать:

– Ага, конечно, ведь если Гарри не будет рядом с ним безотлучно, Малфой просто перестанет дышать.

– Рон, не говори так, – мягко попробовала переубедить его Гермиона, – просто Гарри – хороший друг, он поступил бы так и ради тебя.

Наконец они поднялись наверх, и она отпустила руку Рона.

– Честно говоря, нам бы неплохо всем его навестить. И тебе, Рон, тоже.

– Неееет, – негодованием взвыл Рон, – можно я сделаю вместо этого что-нибудь веселенькое? Например, вымою ванную старост?

– Он однажды спас твою жизнь.

– Я спасал его жизнь дважды. Так что я веду в счете.

– Разве ты не можешь хотя бы притвориться, что он тебе нравится? Хотя бы ради меня? – попросила Гермиона.

Возмущение Рона лопнуло, как воздушный шарик.

– Ну, ладно…

Гермиона лучезарно заулыбалась:

– Ну, скорее, пошли же! – она поманила их обоих рукой, распахивая дверь замка. – И ты тоже, Джинни.

– Ой, я не знаю… – заколебалась та.

– Уж, коль я должен пойти, то ты тоже, – Рон схватил сестру за руку и потащил за собой – она шла, и сердце ее колотилось от волнения. Огромное счастье, что с Драко все в порядке, смешивалось с волнением оттого, что она сейчас его увидит. Особенно с учетом того, что она была убеждена, что это именно он поцеловал ее, спящую. Если, конечно, это не был Снейп. Но это было бы как-то очень… фу…

Мадам Помфри бросила небрежный взгляд и дозволила им войти в лазарет. Там было тепло и светло. В дальнем конце огромной комнате Джинни могла увидеть маленькую неподвижную фигурку, лежащую на кровати у стены, – это был Малькольм Бэдкок. Быстро отведя глаза, она уставилась на кровать, отгороженную белыми занавесками, висевшими прямо в воздухе. Они были полупрозрачными, и за ними виднелись две тени: одна сидела на кровати, вторая устроилась на стуле рядом.

Она узнала Гарри по взъерошенным очертаниям головы и улыбнулась. Они прошли вперед, и теперь до них доносились голоса: Гарри что-то спрашивал, Драко отвечал:

– Финт Вронского не лучше, чем параллельное скольжение Лажкина! Ты что – белены объелся, Поттер?

Гермиона замерла в футе от кровати, потом отдернула занавеску:

– Вы двое – вы говорите о квиддиче? – пораженно спросила она. – Поверить не могу, что вы действительно говорите о квиддиче…

Джинни и Рон подошли вслед за ней и увидели Гарри: тот удивленно вскинул глаза и рассмеялся:

– Эй, откуда вы все взялись?

Джинни с удивлением смотрела, как он поднялся на ноги: он был такой оживленный, глаза буквально горели – словно что-то, наконец, вырвало его из добровольного заточения. Он стиснул в объятьях Гермиону и отпустил её весьма неохотно:

– Я не думаю, чтобы вы захватили что-нибудь поесть…

Гермиона рассмеялась и протянула ему завернутый в салфетку сверток:

– Налет на кухню, – пояснила она и повернулась к Драко, сидевшему в окружении такого количества подушек, что они, видимо, были собраны со всех пустых кроватей. Взглянув на него, Джинни вознесла небу краткую благодарственную молитву: он выглядел совершенно здоровым, разве что немного уставшим, однако лицо имело здоровый цвет, а перевязанное плечо на вид было вполне целым. В этой полосатенькой больничной пижамке он казался лет на шесть младше.

– Ну, как ты? – неожиданно мягко обратилась к Драко Гермиона. – Я бы и для тебя что-нибудь захватила, но я не знала…

– Да все в порядке, – голос Драко был ровным. Нормальным. Сложно было поверить, что совсем недавно его жизнь висела на волоске. Она отогнала от себя воспоминание об окровавленном снеге. – Я не голоден, – его глаза метнулись к Рону и Джинни. – Привет, Уизли, – он помедлил. – Джинни.

– Рад, что с тобой все о’кей, – кивнул ему Рон.

– Я тоже, – быстро добавила Джинни.

Гермиона присела у Драко в ногах:

– Они не сказали, когда отпустят тебя?

– Возможно завтра.

– Ты будешь готов к вылазке в паб? – поинтересовалась она.

Драко пожал плечами:

– Я никуда не собирался идти, Уизли поручил мне зудеть и придираться к шестикурсникам. Да?

Рон, у которого все еще был такой вид, словно он хотел бы очутиться в другом месте, неловко поежился:

– Ну, ты же сам вызвался.

– Но это же не займет всю ночь! – озабоченно заметила Гермиона. – Верно? Нет, ты определенно должен пойти – всего-то один поход в паб… – она крутнулась к Рону:

– Он ведь не обязан всю ночь находиться в школе, правда?

Вид у Рона стал еще более неловким:

– Ну…

Драко с жалобным видом пожал плечами:

– Посмотрю, все зависит от того, как буду себя чувствовать. Вообще-то я уже согласился… но вполне может быть, что я буду чувствовать себя слабым и больным, что совсем не располагает к…

– Малфой! – устало перебил его Рон. – Если тебе и этого мало, то можешь сидеть в Большом Зале и смотреть на дверь.

Драко приобрел еще более жалобный вид. Джинни с трудом сдержала позыв обнять его.

– Но я не хочу, – ответил он.

Рон лучезарно улыбнулся:

– Малфой, разве ты никогда не слышал выражение: «Когда жизнь предлагает вам лимон, сделай лимонад»?

– Нет, я слушал другое выражение: «Когда жизнь предлагает вам лимон, сделай лимонад и плесни им в физиономию того, кто дал тебе этот лимон, – и так до тех пор, пока тебе не дадут наконец апельсин, который ты и требовал».

Гарри захохотал, Рон сердито зыркнул на него глазами. Но прежде чем он успел что-либо сказать, занавеска отодвинулась и появилась мадам Помфри с легкой улыбкой на лице.

– К тебе кое-кто пришел, Драко.

Это была Блез. По мере того, как она приближалась, сияя своими зелеными глазами, с племенем волос на плечах, Джинни инстинктивно пятилась. Гермиона соскочила с кровати и подалась назад, когда Блез предстала перед не на шутку встревоженным Драко:

– Блез?… – начал он.

– Дорогой! – кинулась она на его кровать, судорожно сжав его в объятьях, так что Драко взвыл от боли. Гарри вскочил, давая ей дорогу, и теперь, забавляясь сценой, стоял рядом с Гермионой. – Я пришла, как только смогла, я перепугалась до смерти!

Драко неловко похлопал ее по спине:

– Ну-ну, – ответил он – во всяком случае, так показалось Джинни, потому что его голос буквально утонул в Блез. – Со мной все в порядке. Ничего страшного.

– Ничего страшного? Да ты чуть не был убит! Ты дрался на дуэли? – откинулась назад Блез. – И, если так, почему ты не взял меня своим секундантом? Ты же знаешь, что в школе нет никого лучше меня в Режущих заклятьях и Мучительных пронзаниях.

Рон кашлянул:

– Будем считать, что я этого не слышал.

Блез в объятиях Драко развернулась, взглянула на него и как-то очень по-кошачьи улыбнулась, скользнув взглядом по его значку старосты:

– О, прости, Рон, я не заметила, что ты здесь.

Ее глаза метнулись к Гарри, потом к Гермионе – и потемнели. На Джинни она и вовсе не взглянула.

– А это еще что за гриффиндорское вторжение? Пришли выяснить, не сможете ли вы его доконать?

– Во-во, – ядовито ответил Гарри, – мы подумали, что, если ввалимся сюда всей толпой, то никто и при свете дня не заметит, если мы его прикончим.

– Это звучит как типичный гриффиндорский план, – фыркнула Блез. – И все же – что вы все тут делаете?

– По долгу службы, – начал Рон, но его заглушил страшный грохот и лязг, словно кто-то уронил на пол целую стопку тарелок. Джинни подскочила и отогнула одну из окружавших кровать простыней. В стороне, в небольшой амбулатории мадам Помфри занималась тем, что начиняла пакетики заклятьями, теперь она развернулась и во все глаза смотрела на кровать, где совсем еще недавно неподвижно покоился Малькольм Бэдкок. Только теперь все уже было совсем по-другому: он возился, судя по всему, пытаясь сесть. Пол у кровати был засыпал осколками от упавшего и разбившегося вдребезги стакана с водой. С криком «Хвала небесам!» мадам Помфри поспешила к нему.

Джинни повернулась к остальным, взиравшим на нее с некоторым удивлением, и объявила:

– Малькольм Бэдкок – он очнулся.

Блез приоткрыла рот:

– Правда? Пришел в себя?

Джинни кивнула:

– Похоже на то.

Драко нежно похлопал Блез по плечу:

– Сходи взглянуть, как он там, ладно?

Блез была из тех, кому не нужно было повторять дважды: бросив чуть взволнованный взгляд на Драко, она соскользнула с кровати и отодвинула с дороги Рона. Джинни скользнула взглядом по брату, и оторопело уставилась на него – он был совершенно бледен и вцепился в спинку стула так, словно боялся упасть.

– Рон! – потрясенно окликнула она. – С тобой все хорошо?

Рон кивнул:

– Я что-то неважно себя чувствую, – сдавленным голосом произнес он.

– Что ж, тогда ты пришел в нужное место, – сообщил Драко.

– Заткнись, Малфой, – оборвал его Рон, и в голосе и словах его не было ни грамма юмора или поддразнивания. Драко удивился.

Джинни беспокойно наблюдала за братом:

– Давай я дам тебе воды? – предложила она, и он кивнул. Она призвала пустой стакан и, чтобы наполнить его, пошла к небольшой больничной раковине у кровати Малькольма. Тот сидел, белый и удивленный, рядом с ним заботливо кружились мадам Помфри и Блез.

– Что со мной случилось? – спросил он. – Как я здесь очутился?

– Мы не знаем, что произошло, Малькольм, – ответила ему мадам Помфри, вокруг головы которой, как маленькие птички, порхали призванные из шкафов пакетики с заклинаниями.

– Скажи нам, что из случившегося ты помнишь?

– Я?… Я шел в ванную старост, пергамент по Истории Магии я оставил в конференцзале… Помню, я остановился, открыл дверь и… – Малькольм замолчал, на лице у него появилось сосредоточенное выражение, на лбу залегла морщинка. – Я…

– Что – ты? – не вытерпела Блез и была вознаграждена резким взглядом мадам Помфри.

– Я не помню, – с отчаянием в голосе заявил Малькольм. – Не помню ничего, после… – он умоляюще взглянул на мадам Помфри. – Сколько я уже здесь? Я пропустил Святочный Бал? Матч с Гриффиндором уже переигран? Скажите мне, что выиграли не они – эти самодовольные ублюдки…

Со стаканом воды Джинни поспешила обратно. Откинув занавеску, она застала суетящихся вокруг Рона Гарри и Гермиону. Он, насколько хватало сил, сопротивлялся. Драко безмолвно сидел на кровати, сворачивая из пергамента, данного ему Роном, непристойную, но смешную фигурку.

– Все верно, Малькольм очнулся, – сообщила она и протянула стакан совершенно позеленевшему Рону. – Кто-то наложил на него что-то вроде временного коматозного заклятья.

– Ну и кто же? – заинтересовался Драко. В конце концов, Малькольм был одним из его Загонщиков. – Он знает?

– Он ничегошеньки не помнит, – покачала головой Джинни.

Рон залпом осушил стакан с водой и поставил его на тумбочку.

– Как же это плохо, – заметил он. Цвет начал возвращаться на его лицо, похоже, вода все-таки помогла. – Что – совсем-совсем ничего?

– Ну, он так говорит, – Джинни устроилась в нижней части кровати. – И что же могло с ним случиться?

– Странные вещи происходят в Школе Хогвартс, – нараспев продекламировал Гарри.

Гермиона покачала головой:

– Да, в последнее время все как-то необычно. Я так рада, что близится Рождество, и мы наконец-то вернемся в Имение.

– Ага, – кивнул Рон. – Ведь там-то сроду ничего странного не происходило.

Драко состроил ему рожу, но Рон ничего не замечал, он взглянул на Гарри:

– У нас сейчас должна быть тренировка – хочешь, я побуду за капитана вместо тебя?

– Ну… э… – замялся Гарри.

– На самом деле я устал, – заявил Драко. – Иди, Гарри.

Казалось, Гарри хотел ответить, но под взглядом Драко он закрыл рот. Джинни была совершенно уверена, что они разговаривали – как обычно, чтобы их никто не слышал. Интересно, – подумала она, – на что похож телепатический разговор? Это пугает и раздражает, или, наоборот, успокаивает и кажется чем-то естественным?

Впрочем, похоже, это не мешало ни Драко, ни Гарри, который повернулся к Рону и кивнул:

– Ладно. Готова, Джинни?

– Конечно, – она бросила последний взгляд на Драко, который разглядывал свои руки. – Я…

– Дорогой! – отшвырнув занавеску, вернулась Блез. – С Малькольмом все в порядке – ну разве не чудо? Естественно, он ума не может приложить, что с ним случилось – конечно, это ужасно, но мадам Помфри пообещала, что со временем память к нему вернется. Кстати, она сказала, что в субботу он не сможет принять участие в переигровке и… А что они до сих пор тут делают? – бросила она полный негодования взгляд на гриффиндорцев. – Я совершенно уверена, что где-то на дереве застрял котеночек, почему бы вам не заняться его спасением? Ведь это же ваше любимое дело.

– Мы просто зашли, и это вообще не твое дело, – отрезал Рон.

– Блез, возлюбленная, – веселым голосом начал Драко, и Джинни с трудом сдержалась, чтобы не прыснуть: надо же, Драко кого-то назвал «возлюбленной»! Гермиону же, напротив, это ужаснуло. – Не могла бы ты сделать мне одолжение?

Блез присела на краешек кровати:

– Конечно, какое угодно.

– Не могла бы ты пойти и спросить Марка Нотта, не сыграет ли он с нами в субботу? Он прекрасный летун и мог бы нам действительно пригодиться. Я бы и сам это сделал, но… – Драко обвел рукой лазарет.

– Ну, конечно же, – она потянулась, поцеловала его и быстро поднялась. – Сейчас вернусь, – напоследок она метнула убийственный взгляд в гриффиндорцев. – В самом деле, – громко заметила она, – я понимаю, что ты, Гарри, должен был навестить Драко, чтобы передать его маме, однако зачем ты привел с собой своих телохранителей?

Гарри и ухом не повел.

– Ничего не могу сделать, – он перевел взгляд с Гермиону на Рона и Джинни. – Они такие классные, благослови Господь их носочки…

– Ну, беги же, Блез, – поторопил ее Рон. – Или ты хочешь лишить дом Слизерина очков?

Слизеринка прищурилась:

– Думаешь, значок старосты делает тебя важной персоной, Рон? – промурлыкала она и, протянув руку, нежно погладила его поверх его значка. Рон оцепенел с видом кролика, попавшего в свет фар. – Это не так… милый…

Она отдернула руку, улыбнулась, порывисто зашагала прочь, цокая каблучками по каменному полу палаты, и захлопнула за собой дверь.

– У тебя отличная подружка, Малфой, – кисло заметил Рон.

– Спасибо, – кивнул Драко, – сам сделал.

– Ладно, увидимся, – Гарри махнул Драко и взял за руку Рона. – Нам пора на тренировку.

– Мне тоже пора, – Гермиона потянулась к рюкзаку.

– Слушай, – быстро произнес Драко, – не могла бы ты задержаться на секунду? Мне нужно кое о чем тебя спросить.

– Ну, – выпрямилась Гермиона, – я… – она взглянула на Гарри, тот решительно кивнул. – Конечно, – и она присела на стул у кровати. – И о чем ты хотел меня спросить?

Джинни навострила уши, пытаясь разобрать ответ Драко, но Рон и Гарри уходили, и у нее не было другого выбора, как последовать за ними.

Обернувшись, она сквозь занавеску увидела тени Гермионы и Драко.

* * *

– Отлично, – лишь только Гарри и остальные вышли из зоны слышимости, Драко безо всяких преамбул перешел прямо к делу. – Теперь, когда они все ушли, почему бы тебе не рассказать, что, черт побери, происходит с Уизли?

– С Роном? – удивленно захлопала глазами Гермиона. – А что с ним?

Губы Драко искривила недоверчивая улыбка:

– То есть ты и вправду хочешь сказать, что не заметила сейчас в его поведении ничего странного?

Гермиона покачала головой, пытаясь сосредоточиться. Она слишком волновалась о Драко и думала о нем и, конечно, о Гарри – какой же он все-таки легкомысленный, вот остался без нормального завтрака… Рон?…

– Нет, – произнесла она. – Но, думаю, ты мне расскажешь.

– Расскажу тебе что? Что твой рыжеволосый приятель ведет себя несколько эксцентрично? А что – ты сама этого не заметила? Похоже, что увлекшись игрой под названием «Черт, да что же происходит с Гарри?», ты прозевала куда более интересный сиквел «Эх ты, да и с Роном та же ерунда!»

– Да что же с ним не так? – раздраженно поинтересовалась Гермиона.

Драко принял равнодушно-самодовольный вид:

– Откуда мне знать? Это твое дело. Это же твой друг.

– И как же тебе удалось сказать это так, словно это оскорбление?

– Я не виноват, что ты подружилась с рыжим увальнем-переростком, который по мозгам уступает чучелу игуаны.

– Ты думаешь, что я тебя не нашлепаю только потому, что ты в больнице? – спокойно спросила Гермиона. – Подумай еще раз.

Она с удовлетворением констатировала, что Драко сразу подался назад.

– Я понятия не имею, что за муха укусила Уизли, – пояснил Драко. – Однако я знаю, что ему явно что-то не дает покоя. Я не слишком удивлен, что он ничего тебе не говорит.

– Рон мне все говорит, – отрезала Гермиона.

Драко слегка прищурил глаза:

– Он когда-нибудь говорил тебе, что его возмущает то, что Гарри достается все внимание и слава?

– Нет, но я это знаю. Кстати, я не думаю, что сейчас все обстоит так же.

– А он говорил тебе, что возмущен тем, что ты ушла от него к Гарри?

– Нет, – удивленно вскинула на Драко взгляд Гермиона.

– А тебе не приходило в голову, что его это может возмущать? Ну, хотя бы чуть-чуть?

– Нет, не приходило. И знаешь, почему?

Драко отрицательно помотал головой.

– Потому что я не уходила от него. Это он ушел от меня.

Драко сел на кровати так резко, что та подпрыгнула под Гермионой.

– Не может быть. Не может быть, чтобы это он порвал с тобой.

– Так оно и было, – ответила Гермиона, мысленно вернувшись к тому зимнему вечеру пятого курса. Рон стоял перед камином в гриффиндорской гостиной. Тень падала на его волосы, они казались черными… Я не думаю, что нам стоит продолжать это. Мне кажется, что это ошибка. Я думал, что мы чувствуем одно и то же друг к другу – но это не так. – Это сделал он, это была его идея.

– Что сделал он? – Драко совершенно не знал, что и подумать. Волосы вокруг его головы стояли дыбом, словно ее охватило серебряное пламя. На вид ему вряд ли можно было дать больше десяти лет.

– Я заплакала – я думала, что мы будем вместе. Все вместе. И Гарри тоже. Мне казалось, что все вполне складывается: я с Роном, Джинни с Гарри – а потом мы все поженимся, и будем вместе встречать Рождество. Из года в год.

– Гадость какая, – прокомментировал Драко.

– Да, и основной проблемой было то, что Гарри не любил Джинни, а я на самом деле, не любила Рона – и, как мне кажется, он меня тоже. Мы просто старались как-то приспособиться и делать то, что от нас ждали окружающие. Так вот – Рон бросил меня, я заплакала, но почувствовала облегчение: я уже начала побаиваться, что все это может разрушить нашу дружбу, – но этого не случилось. У меня просто гора с плеч свалилась. Мы попробовали – у нас не вышло. Больше это не довлело над нами. Хотя миссис Уизли была не слишком-то рада мне в тот год – думаю, это потому, что она не поверила словам Рона, что именно он ушел от меня.

– Ты боялась, что встречаясь с Роном, разрушишь вашу дружбу? – удивленно переспросил Драко.

Она искоса взглянула на него – он был не из кумушек-болтушек и раньше никогда интересовался этой древней историей с Роном. Но его интерес казался вполне искренним.

– А с Гарри тебя это не беспокоит?

– Нет, – она почувствовала, что краснеет. – Но я думаю, что именно поэтому у нас с тобой все было безнадежно.

Воспоминания снова перенесли ее в тот день: вот они стоят перед зеркалом. Совершенно мокрый и говорящий ей что-то невообразимое Гарри. Она с трудом ему поверила, даже тогда, когда он поцеловал ее, даже когда она ощутила вкус его губ – вкус дождя… В ту ночь она снова рыдала в своей кровати – безутешно, отчаянно, не в силах остановиться. Боль этой любви к нему, которую она пыталась прогнать или не замечать, исчезла, как выдернутый из плоти нож. И она ревела из-за того, что лишилась ее. Эта боль стала ее частью, и она сама не знала, смогла бы прожить без нее. Но это было не единственной причиной ее слез – просто все остальное было настолько глубоко, что она едва ли могла понять это сама.

– Если только ты не нашла бы решение этой проблемы чуть раньше, – равнодушно произнес Драко. – Тогда это бы избавило тебя от кучи проблем с Роном.

… и со мной, – добавил его взгляд.

– Я не воспринимаю это как проблему, – возразила Гермиона. – Просто что-то, что я должна была сделать. Хотя, конечно, я бы хотела, чтобы мы во всем разобрались раньше.

Драко покачал головой:

– С трудом могу себе представить двух настолько слепых людей. Признаться, я думал, что то бессмысленное упражнение чему-то тебя научило: но, очевидно, нет.

Гермиона уязвлённо вскинула глаза:

– Что это ты имеешь в виду?

– Да просто временами не могу сказать наверняка, то ли вы оба беспросветно глупы, то ли просто ты не желаешь замечать очевидных вещей.

– Что ж, теперь мы уже все решили, спасибо, – Гермиона бросила на Драко рассерженный взгляд.

– Не сомневаюсь.

– И это мне говорит парень, собственная любовная жизнь которого весьма впечатляет, – резко заметила Гермиона. – Что, думаешь, Блез не замечает, что тебя разве что не тошнит каждый раз, когда она тебя касается?

– Нет, но вот тебя-то определенно от этого тошнит, – парировал Драко.

– Это трудно не заметить!

– Точно, – от раздражения его щеки раскраснелись, а глаза вспыхнули. – Особенно, если ты смотришь!

– Я не… – начала Гермиона, но в этот момент из-за занавеса появилась голова мадам Помфри.

Она бросила на Гермиону рассерженный взгляд:

– Не возбуждайте пациента, – строго велела она и, ворча, удалилась.

Драко что-то пробормотал.

– Что? – резко переспросила Гермиона.

Драко метнул в нее рассерженный взгляд.

– Я сказал, что я не за тем просил тебя остаться.

– Я не напрашивалась. И более того – я не уверена, что еще захочу выслушивать что-то о твоих проблемах! – бросила она и поднялась.

– Подожди, – поймал ее за руку Драко. Огонь в его глазах погас, теперь он казался испуганным, словно осознав, что сказал куда больше, чем хотел. – Гарри сказал, что мне нужно попросить у тебя помощи, – быстро произнес он. – Он прав, я должен был это сделать раньше. Я бы не попросил тебя об этом сейчас, если бы это не было так важно.

Со слегка встревоженным видом она опустилась обратно на стул, и Драко выпустил ее руку.

– В чем дело? Что-то, связанное с Гарри?

– В этот раз нет. Со мной, – Драко обнаружил на рукаве своей пижамы какую-то постороннюю нитку и начал ее теребить. Она знала, что он ненавидит просить кого-либо о помощи, ненавидит куда больше, чем Гарри. – У меня… сновидения.

– Нет, – она пошатнулась и едва не упала на него, в последний момент удержавшись за подушку. – Не те, которые были раньше?

– Нет, – он так и не мог оторвать глаз от манжеты пижамной куртки. – Там нет никаких прошлых жизней, все в них происходит именно в тот момент, когда я вижу их. Теперь я в этом уверен, – он поднял глаза. – Словно я открываю окошко в место, где никогда не был. Однако оно существует на самом деле, Гермиона…

Она вздрогнула, когда он произнес ее имя. В голосе его звучало напряжение, которого она давно уже не слышала.

– И ты узнал это место?

Он отрицательно помотал головой.

– Нет, но я могу его детально описать. Там кругом Темная Магия, я уверен. Может, ты могла бы найти упоминание о нем в Le Grand Grimoire или в Словаре Неприятных Мест… Или…

– Я знаю Запретную секцию так же, как и ты, – улыбнулась ему Гермиона. – Ну, может, и не так хорошо, но вполне достаточно. Если ты мне подробно опишешь все, что ты видел, мы сможем с этого начать. Кроме того, – она начала перечислять, загибая пальцы и видя краем глаза, что у него на лице появилось удивленное выражение, – я хочу знать, просто ли ты засыпаешь и оказываешься в том месте или же ты должен приказать своему разуму перенести тебя туда. Есть ли в твоих снах люди и могут ли они тебя видеть. Я хочу знать, что это – просто прогулки во сне или же реальные видения.

Он кивнул:

– Хорошо. Тебе нужны перо и пергамент?

– Сейчас возьму.

Он проводил ее взглядом, когда она поднялась и откинула в сторону занавеску.

– И еще одно, – добавил он. – Не забыть бы сказать тебе – это девушка.

Гермиона замерла, держась за спинку кровати.

– Девушка? – переспросила она ровным голосом. – Кто же она?

Слабый свет посеребрил глаза Драко, когда он снова опустил взгляд к простыням.

– Мне хочется, чтоб именно это ты и выяснила. Ее зовут Рисенн. Рисенн Малфой. Однако я не думаю, что бы она была человеком…

* * *

– Он же солгал нам, директор, да? – спросил Чарли.

– Кто солгал, Чарли? – вскинул глаза на молодого человека сидящий за столом Дамблдор. Его глаза за очками-полумесяцами были мрачными и внимательными.

– Драко, – пояснил Чарли, поднимаясь со своего места. Его снедало безотчетное беспокойство. Подойдя к северное стене, он уставился в окно, выходящее на земли Хогвартса. Да, иногда на этом месте было окно: кабинет Дамблдора, как и движущиеся лестницы, имел тенденцию меняться изо дня в день.

– Происшествие на дуэли не могло привести к таким ранениям, – Чарли положил руку на оконное стекло. Тяжелое свинцовое небо, жемчужно-серый зимний пейзаж… Вдалеке отчетливо виднелось квиддичное поле, устремленные в небо кольца напоминали голые ветви деревьев. У входа на него толпились какие-то фигурки… но до них было слишком далеко, чтобы можно было что-то увидеть.

– Совершенно уверен, – кивнул Дамблдор. – По правде говоря, они оба врут.

– Что, Гарри тоже? Я так и думал…

– Ну конечно, – глаза Дамблдора потемнели, когда он взглянул на Чарли. – И вот о чем я хочу тебя спросить, Чарли. Ведь ты же был первым учителем, который добежал до Драко, верно?

Чарли кивнул.

– И сколько пар следов было вокруг него?

– М-м… – Чарли задумался, погрузившись в воспоминания. – Мне так показалось, профессор, что он вовсе не ходил там, где лежал. Около него было всего две пары следов: Гарри и той девочки из Хаффлпаффа. Я бы сказал, что он упал откуда-то, а не пришел туда.

– Уверен, что так оно и было. Вот, возьми-ка, – и Дамблдор протянул Чарли потрепанный омнинокль, которым, судя по всему, часто пользовались. Вообще его стол был просто завален разнообразными магическими объектами – серебряная Гасилка, Макроскоп и, судя по всему, прототип нового Интегратора Грез, находящийся в опасной близости к открытой банке с медом.

Взяв омнинокль, Чарли повернулся к окну и навел его на то место, где утром он обнаружил Драко.

– Это было прямо под Северной Башней. Она является запрещенной, так?

– Ты говоришь, словно это слово что-то значит для большинства здешних студентов. Особенно для Гарри и Драко.

– Но с чего их туда понесло?

– И, правда, почему? – пожал плечами Дамблдор. – Вот если бы это была Астрономическая Башня, я бы позволил себе выдвинуть предположение.

Чарли подавил смешок. Как приятно знать, что ничего не изменилось с его школьных лет, и Астрономическая Башня все так же популярна у тех, целью которых является отнюдь не астрономия.

– Может, я схожу к Северной Башне и все как следует осмотрю, профессор?

Дата добавления: 2015-07-13