Кассандра Клэр Трилогия о Драко 34 страница

В миг, когда он собрался ответить, он заметил краем глаза какое-то движение, и в зеркале отразился входящей через двустворчатые двери Драко. Он был не один – под локоть он вел Пенси Паркинсон. Странно – и какие же у него были причины, чтобы сопровождать её?

– Простите, – извинился перед миссис Уизли Гарри, – мне нужно… я должен… идти туда, – и он торопливо отступил, оставив ее удивленно смотреть ему вслед.

Обшаривая комнату глазами, Драко с Пенси стоял в дверях. Приблизившись, Гарри заметил, что Драко удерживает ее явно против её воли: она пыталась вырваться и отпихнуть его, на ее лисьей мордочке застыло выражение ужаса. Увидев приближающегося Гарри, Драко просветлел.

– Ага, Поттер, рад, что ты тут.

– Да где же ты был? – выдохнул Гарри, чувствуя, что большинство гостей поедают их глазами.

Драко поднял на него измотанный взгляд:

– Что?

– Где ты был? Мне нужно с тобой поговорить.

– Охотился с гарпуном на Аляске, – где я еще мог быть? Ладно, Поттер, я сейчас немного занят. Постоишь тут минутку, ладно? Посмотришь, что я имел в виду, – его глаза скользнули за Гарри, снова начав обшаривать комнату. – Где-то тут были Уизли…

Пенси издала какой-то скрип и затрепыхалась, пытаясь вырваться. Гарри удивленно захлопал глазами:

– Они где-то там… Малфой, это важно.

– Это тоже важно, – Драко двинулся вперед, волоча за собой Пенси. Почувствовав, что происходит что-то очень странное, Гарри двинулся вслед за ними. – Пенси забыла свой свадебный подарок. У нее масса проблем.

– Да кому нужны эти свадебные подарки?.. – спросил Гарри.

– Знаешь, – стрельнул в него взглядом Драко, – для столь сообразительного человека ты слишком часто ведешь себя как непроходимый тупица, – внезапно глаза его сузились. – Ты какой-то другой, Поттер – ты что, постригся? Или что-то еще?

Гарри издал полузадушенный вздох. Пенси тоже присмотрелась к нему:

– Ты и правда какой-то другой, – согласилась она.

Охнув, Гарри схватил Драко за рукав:

– Черт побери, Малфой, да выслушай же меня!.. Мне необходимо с тобой поговорить!

– Не сейчас, Гарри! – зашипел Драко, не двигаясь с места и по-прежнему крепко держа Пенси, которая, впрочем, бросила свои попытки высвободиться и теперь с любопытством взирала на Гарри.

– Ты что, не видишь, что мне нужно поговорить с тобой! – в отчаянии произнес Гарри, уже не надеясь на ответ.

– Все, что я вижу, – это твои впечатляющие попытки изобразить из себя электрическую белку. Перестань скакать туда-сюда и постой минутку спокойно.

– Я не могу ждать…

– Что – ты помираешь?

Гарри распахнул глаза:

– Нет.

– Тогда это подождет. УИЗЛИ! – неожиданно громко закричал Драко. Все обернулись к нему – в том числе и сгрудившиеся вокруг вазы с пуншем Уизли. Губы Драко дрогнули и растянулись в тонкой улыбке. – Рон! Эй! Иди сюда!

Не донеся стакан с тыквенным соком до рта, Рон удивленно замер. Драко призывно помахал ему рукой. Глаза Рона метнулись к Гарри, тот ответил ему взглядом, отчего Рон отвел глаза. Нервно покосившись на братьев, Рон опустил стакан и медленно двинулся в сторону Драко и его собеседников.

Пенси с выражением ужаса на лице снова задергалась в руках Драко, но тот стиснул ее еще сильней; Гарри увидел, как его пальцы вонзились ей в плечо – должно быть, ужасно больно. В других обстоятельствах он бы, возможно, поразился безжалостности Драко, но не сейчас: у него начали зарождаться подозрения и предположения по поводу происходящего, и сердце в его груди забилось быстрее.

Что он себе думает?

Весь мир сузился для него до узкой дорожки, по которой к нему шел Рон. Вот он миновал родителей Пенси, наблюдающих за ним в упор. Люди поворачивались ему вслед, следя за Действием с полусмущенным – полузаинтересованным выражением на лицах.

Рон встал перед Драко. Гарри уже две недели не видел Рона так близко. Теперь заметил фиолетовые тени под глазами друга, однако они не вызвали у него ни малейшего сострадания. Ярость, кипевшая в нем, не оставила место никакому сочувствию.

– Чего тебе? – тихо спросил Рон, глядя на Драко и стараясь не смотреть на Гарри. – Если тебе было нужно привлечь моё внимание, Малфой…

– Если бы я хотел привлечь твоё внимание, я бы нарядился Гермионой и попытался совратить тебя в чулане для метел, – с резкой и острой, как лезвие ножа, улыбкой ответил Драко.

Рон слегка покраснел, но не шелохнулся.

– Говори все, что хочешь, только не порти эту свадьбу, прошу тебя.

– Это еще не свадьба, – возразил Драко с той же неприятной сияющей улыбкой. – Это всего лишь званый обед.

Гарри взглянул ему за спину и увидел направляющегося к ним Сириуса и застывшего у него за спиной Люпина. Остальные все еще стояли и смотрели на них, от этих взглядов его передернуло, Рона всего так и крутило от унижения, один Драко наслаждался всеобщим вниманием, он единственный чувствовал себя в своей тарелке.

– Просто обед, – пропел Драко, – который подразумевает присутствие друзей и родственников. Ты к ним, как я знаю, не относишься.

– Это не тебе говорить, – возразил Рон. – Я пришел ради Гарри, а не ради тебя, – он перевел огромные, почти черные, полные мольбы глаза к Гарри. – Гарри, прости, прости меня… – зашептал он.

Каждое слово извинения пронзало Гарри, словно нож:

– Нет, я не хочу этого слышать…

– Гарри… – повторил Рон.

– Нет! – вскрикнул Гарри. – Разве ты не знаешь, что я…

– Замолчи, Поттер! Просто заткнись! – впервые заговорила Пенси, дрожащим скрипучим голоском – и в этот момент Гарри все узнал, все понял. Она рванулась прочь от Драко, не сводя глаз с Рона. Гарри узнал этот взгляд: так на него смотрела Гермиона, так Драко смотрел на Гермиону, Симус – на Джинни, такое же выражение было на его собственном лице – на фотографиях, в зеркале… – Оставьте его! – закричала она. – Словно вы никогда не ошибались! – и она осеклась, сообразив, что сболтнула лишнего. Гарри заметил, как на лице Рона начинает появляться выражение ужаса, словно до него тоже начало доходить. Но Драко действовал, он наклонился и что-то шепнул Пенси на ухо – достаточно тихо, чтобы она не отшатнулась, но достаточно громко, чтобы был слышно всем:

– Он никогда ничего неправильного не делал, Пенси, дорогуша, – голос его стлался нежным бархатом. – А я делал…

И он с силой толкнул ее в сторону Рона, машинально подхватившего её, чтобы она не упала. Споткнувшись, она вцепилась в него, и Драко рассмеялся.

– Вот это правильно, Уизли. Что ж ты как скромно? Что – нет никаких знакомых ощущений? А должны быть – независимо от того, какие очаровывающие заклятья там она использовала. Думаю, что суть-то её не менялась. А уж её тело ты должен знать во всех подробностях: как же, после стольких-то ночей, проведенных вместе в комнате старост… По мне, ты, конечно тормоз, но после такого количества свиданий даже ты…

Со сдавленным возгласом ужаса Рон оттолкнул от себя Пенси и, обхватив себя руками, содрогнулся. Драко перехватил её, но она и не пыталась сбежать: закрыв лицо руками, она захлебнулась рыданиями. Рон, зеленея, вытаращил на нее глаза.

– Что ж, теперь ты знаешь, – улыбаясь, сообщил Драко Рону.

Гарри вдруг осознал, что все вокруг них пришли в движение: к ним спешил Сириус, Паркинсоны вприпрыжку мчались к своей рыдающей дочери, комната взорвалась шепотками, однако Гарри видел только круг перед собой, словно он был освещен прожектором: в этом кругу стоял Рон, потрясенный и безмолвный, рыдающая Пенси и Драко… Драко… у него был совершенно нечеловеческий вид – такие лица Гарри видел в детстве на картинках с ангелами мщения: такая в его лице была беспощадность и неумолимость… Гарри понял, что он сам был тому причиной – ведь именно он попросил Драко заставить её заплатить за это. И ей пришлось это сделать. В глазах Драко мелькнул вопрос, и Гарри почти прочитал его: Это именно то, чего ты хотел? Ну, как – достаточно? Ты себе это именно так представлял?

И какая-то невообразимо жестокая часть Гарри прошептала Драко, чтобы тот не останавливался.

Улыбка исчезла с лица Драко. Он по-прежнему смотрел на Рона.

– Что ж, теперь ты знаешь. И все, что у тебя было, ты вышвырнул только ради этого – ради неё. Ради девицы, которую ты терпеть не можешь. За пачку глупой лжи. За фантазию, которой кнат цена. Я бы все отдал за то, что ты когда-то имел, Уизли.

Гарри удивленно посмотрел на Драко, но тот действительно говорил именно то, что хотел сказать.

– Я бы все за это отдал, а ты это выбросил просто так, и тебе никогда его не вернуть. Никогда – все растоптано и разрушено. В этом поганом мире была всего одна неплохая вещь – но ты ухитрился и её уничтожить, – взгляд Драко, направленный на Рона, наполнился отвращением, и Гарри спросил себя, насколько это было правдой. – И что – это того стоило? Она того стоила?

Это было хуже любого оскорбления. Рон стал смертельно белым, голос его дрогнул и оборвался, когда он шепотом произнес:

– Что ты о себе думаешь, Малфой?..

Драко молчал, и это молчание было куда красноречивей любых слов. Всхлипывания Пенси перешли в вопли, от которых могли бы полопаться стекла. Гарри в упор взглянул на нее, на Рона, и почувствовал, что у него в желудке поселилось какое-то неприятное, болезненное ощущение. Через голову Пенси на него смотрел Драко – но он не знал, о чем того можно попросить после всего уже сказанного, впрочем, у него и не было шанса подумать об этом.

Потому что в этот миг двери в Зал распахнулись, и вошел Люциус Малфой.

* * *

– Что значит – не работает? – истерически спросила Гермиона у измученного человека, сидящего за столом Дырявого Котла. – Как они могут не работать все сразу? Я трижды пыталась связаться с Имением – бесполезно! Ваши камины испортились! Сделайте же что-то! Вызовите… трубочиста!

Клерк за столом развеселился:

– Одного, но с огромным помелом, я полагаю?

– Не умничайте! – взвизгнула Гермиона так, что он дрогнул:

– Послушайте, мисс, с нашими каминами все нормально, возможно какая-то проблема существует с камином в Имении – вероятно, кто-то заблокировал соединение.

– Но зачем им нужно было это делать?

Клерк пожал плечами:

– Признаться, я не могу вам это сказать.

– Так, и что мне теперь делать? – воскликнула Гермиона. – Мне нужен Рон или Драко, вернее, даже оба, и я даже не могу послать сову – они все разобраны на доставку Рождественских подарков.

Клерк смотрел на нее с видом Это-Не-Моя-Проблема.

– Может, вы аппарируете туда, куда вам надо?

– Нет, у меня нет лицензии! Кроме того, там все равно стоят анти-аппарирующие заклятья.

– Возможно, вы полетите туда?

– У меня нет метлы! – и Гермиона тут же прищурилась на него. – А у вас есть метла?

– Э… вы хотите позаимствовать мою метлу?

Скрестив руки на груди, Гермиона сверкнула на него глазами:

– Будущее волшебного мира зависит от того, попаду ли я сейчас в Имение Малфоев.

Он закатил глаза:

– Правда?

– Хорошо, пусть нет. Но я очень сильно волнуюсь за моих друзей. Пожалуйста, разрешите мне воспользоваться вашей метлой. Пожалуйста.

Казалось, он сомневается.

– А если вы не разрешите, то я скажу менеджеру, что вы проковыриваете в дверях дырки и подсматриваете за переодевающимися в своих комнатах людьми.

Его глаза полезли на лоб:

– Вы так не поступите.

– Даже не сомневайтесь.

Он бросил на нее сердитый взгляд:

– Вы, похоже, из Слизерина…

Гермиона улыбнулась:

– Нет. Но спасибо на добром слове.

* * *

Часы все тикали и тикали, Джинни пристально следила по своим маленьким часикам за ходом минут.

Заполучить обратно свой Хроноворот было более чем непросто, хотя, с другой стороны, все могло бы оказаться ещё сложнее. Будь она из тех, кто привлекает к себе внимание, это бы не удалось. Однако на нее никто не взглянул, и ей удалось ускользнуть так, что никто этого не заметил, даже всевидящий Драко. Хроноворот вернулся на свою цепочку к ней на шею – только Симус спросил ее о новом украшении, однако он слишком мало знал, чтобы что-то заподозрить.

Она все распланировала заранее, она занималась этим не одну неделю. Так с чего же она тогда так нервничает? Прежде, отправляясь назад, она никогда не испытывала ничего подобного. А она перемещалась на сотни лет назад. Сейчас же ей предстоит вернуться всего на пять. Чего же она так боится?

Она прикрыла глаза и подняла руку с часами, услышав в этот миг какой-то шум и ропот

– Они разыскивают меня, – с ужасом подумала она, хотя позже она поняла, что к ней это не имело ни малейшего отношения.

Она быстро перевернула Хроноворот вверх ногами, и мир исчез.

* * *

– Рад приветствовать всех собравшихся, – произнес Люциус Малфой. – Как мило с вашей стороны прибыть на вечеринку, посвященную моему возвращению домой.

Вокруг раздались вскрики, зазвенели посыпавшиеся на пол бокалы с шампанским. Если бы не эти звуки, то в Зале воцарилась бы гробовая тишина. Гарри казалось, что его потрясение должно было быть куда больше – вместо этого он почувствовал какую-то утомительную неизбежность происходящего. И потом – он знал, что Люциус все это время был жив, – это остальные смотрели на него как на призрак человека, умершего полгода назад.

– О, Боже… – прекратив рыдания, прошептала Пенси, вытаращив глаза. – Драко, твой отец пришел…

– Да, – деревянным голосом откликнулся Драко, – да, я заметил.

Гарри хотел положить ему руку на плечо, однако не решился, ему показалось, что делать что-то подобное перед Люциусом будет неразумно – и вовсе не потому, что Люциус не знал об их дружбе. И все же…

Гарри казалось, что все его мысли словно медленно просачиваются сквозь многослойную марлю – наверное, это было следствием того, что за последнее время на его долю выпало слишком много потрясений. Он с отстраненным ужасом смотрел, как Люциус неторопливо входит с Зал – конечно, не один: его сопровождал, по крайней мере, десяток Пожирателей Смерти в своем знаменитом облачении – черная мантия с опущенным капюшоном. Однако, капюшоны двоих были откинуты, и Гарри узнал мэра и судебного исполнителя Малфой Парка. Все в комнате попятились, впрочем, ничего удивительного: палочки при себе были далеко не у всех, так что Пожиратели отменно рассчитали время нападения. Сириус с белым, как полотно, лицом, схватил за руку Люпина, вокруг него сгрудились Уизли.

С одной стороны зала был помост, окруженный золотой оградой – на дне рождения Гарри там играл оркестрик. Люциус Малфой взошел на него, сопровождаемый мэром и судьей; остальные Пожиратели отошли к стене. Сквозь другие двери входили все новые и новые Пожиратели.

Большой Зал был окружен.

Люциус прислонился к ограде и улыбнулся. Его наряд был элегантен до предела: черный костюм, черный плащ, потрясающие туфли, серебряные кольца на пальцах. Серые глаза скользили по толпе, он рассматривал ее с таким видом, словно оценивал живописное полотно.

– Согласно одному маггловскому автору, «Слух о моей смерти оказался сильно преувеличенным».

У Пенси вырвался какой-то сдавленный звук – то ли смешок, то ли всхлип. Драко мрачно рассматривал своего отца с непроницаемым выражением лица.

– Уверен, что очень немногие в восторге от этого, – продолжил Люциус. – И, тем не менее, это правда. Я жив, и я вернулся домой. Думаю, мой сын знал об этом, верно, Драко?

Развернувшись, Гарри взглянул на Драко, внезапно побелевшего, как мел, и неверяще уставившегося на отца.

– Но ты собирался… я подумал… свадьба… – выдохнул он надтреснутым голосом.

– Дурачок, – улыбнулся Люциус. Это была сияющая, злобная усмешка. – Неужели ты думал, что я не знаю того, что ты видишь нас? Ты что – и, правда думал, что я просто позволю тебе шпионить за нами? Ты что – думал противостоять Темному Лорду со всей его мощью?

Драко помолчал. Ему было просто нечего сказать – он привалился к столу и замер с таким опустошенным видом, какого Гарри еще не приходилось видеть.

Рон нарушил повисшую тишину. Развернувшись – не Люциусу, к Драко – он яростно сверкнул глазами:

– Ты знал? Так ты знал и ничего никому не сказал?

Забыв про все на свете от охватившей его раскаленной добела ярости Гарри, развернувшись, принял вызов Рона.

– Я тоже знал. Он сказал мне. Хочешь обвинить Драко, обвини и меня.

Рон дрогнул и отступил.

Словно слова Гарри вернули ему дар речи, Драко заговорил.

– Дамблдор не разрешил мне рассказывать об этом, – повернув голову, Гарри увидел, что Драко обращается к Сириусу. – Я сожалею.

– Если кто и должен сожалеть, так это Дамблдор, – заметил Люциус. – Впавший в маразм старый дурак. Строил свои умные планчики, надеясь обыграть нас – и все это лишь исходя из информации, добываемой из твоих сновидений. Да и ты тоже глуп, коль поверил всей этой лжи.

– То есть все это было ложью – всё? – спросил Драко, и Гарри на миг показалось, что лицо друга осветилось вспышкой надежды.

Люциус взглянул на сына серыми непроницаемыми глазами.

– Ладно, положим, – не всё.

– Достаточно, – Гарри увидел, как из толпы шагнул Сириус. – Давай прекратим все эти игры в кошки-мышки. Ты – сбежавший из клиники сумасшедший, – он рассмеялся, хотя в этом не было ничего смешного. – Тебя вернут в клинику Св. Мунго раньше, чем ты даже…

– Я так не думаю, – перебил его Люциус. – Напротив, именно вы все нарушаете закон.

Сириус побелел:

– В каком смысле?

– Это я, а не ты хозяин Имения Малфоев, – холодно взглянул на него Люциус. – Законы Имения стары, очень стары, оно знает своего хозяина.

… Поттер! – крик прозвучал в голове Гарри настолько громко, что ему на миг показалось, что Драко заорал во весь голос. – Поттер, встань за мной, быстро!

… Что? – полуобернувшись, Гарри взглянул на второго юношу, белого, как мел. – Почему?

… Имение – оно заколдовано от нарушения его границ, и только хозяин имения имеет власть над всеми заклятьями. Если отец решит, что все собравшиеся нарушители, он может вышвырнуть их, не пошевелив и пальцем…

… А ты?

… Давай за мной. Против меня это не сработает, потому что…

… Да-да, знаю, малфоевская кровь, – слегка попятившись, ответил Гарри. – Парень, вам нужна новая система охраны. Могу ли я осмелиться предложить, чтобы она не была основана на принципе чистоты крови?

Драко мрачно усмехнулся.

… Гордость. Чистая кровь. Тебе не понять.

Сириус яростно сверкал глазами, сложив руки на груди. Остальные гости столпились за ним, недоуменно и смятенно переглядываясь.

– Ну, продолжай, Люциус. Что же ты хочешь?

Люциус задумчиво прислонился к ограждению, на миг напомнив Гарри Драко, – та же оскорбительная грация, ленивые, но угрожающие кошачьи движения. Конечно, откуда бы они взялись у Драко, только у него, в отличие от зловещей грации Люциуса, было какое-то ироническое обаяние.

– Я хочу, чтобы все, кто не имеет отношение к моей семье и не является моим слугой, немедленно выметались из моего дома ко всем чертям. Званого обеда не будет, равно как и свадьбы. Свадьбы не будет, потому что я так сказал. А теперь убирайтесь – все.

– Я не оставлю с тобой Драко, – резко запротестовал Сириус. – Он уйдет с нами.

– Он останется вовсе не один, – шёлковым голосом возразил Люциус. – Гарри составит ему компанию.

Гарри оторопел. Наверняка он что-то не так понял. Он покосился на Драко, в упор смотрящего на своего отца, Гарри поразился выражению его лица: он никогда прежде не видел на лице Драко такого ужаса и ошеломления.

– Отпусти Гарри, отец, – твердо произнес он. – Тебе нужен я…

– Пожалуйста, воздержись от столь самонадеянных заявлений. Если бы мне нужен был ты, я бы так сказал. Гарри останется здесь.

– А что – у меня уже нет права слова? – немного жалобно спросил Гарри.

– Ни малейшего, – хором ответили ему Сириус и Люциус.

Гарри сделал еще один шаг назад.

– Да я что, я ничего… Просто спросил.

Сириус с яростью дернул себя за галстук.

– Ты, и правда, думаешь, что можешь оставить его здесь, с собой? – накинулся он на Люциуса. – Министерство…

– У него нет выбора, – сказал Малфой. До Гарри начало доходить, что все говорится на полном серьёзе. – Драко мой кровный сын, и это его дом. У тебя нет никаких прав, чтобы забирать его от меня. А Гарри… – Люциус бросил на него ледяной взгляд, – Гарри – моя собственность.

Сириус взбешенно фыркнул:

– Тебе действительно надо обратно в клинику Св. Мунго, Люциус.

– О, гарантирую, я совершенно нормален. И закон полностью на моей стороне. Гарри Поттер был постоянным жильцом этого дома в течение шести месяцев на сегодняшний день. По волшебным законам он несовершеннолетний. Соответственно, я становлюсь его официальным опекуном.

– Это смехотворно, – взорвался Артур Уизли, становясь рядом с Сириусом. – Его опекун – Сириус Блэк, я собственноручно подписал документы на усыновление.

– Ах, да, ты, – ухмыльнулся Малфой, переводя взгляд на мистера Уизли. – Наш фальшивый министр. Я до тебя мигом доберусь, – он повернулся к бледному человеку, в котором Гарри узнал судебного исполнителя Малфой Парка. – Мистер Стеббинс, не будете ли вы так любезны…

Судья коротко кивнул и, развернув длинный свиток пергамента, громко зачитал:

– «Согласно волшебному закону, местожительством персоны является то место, где находится его настоящий и постоянный дом и куда в случае отсутствия он стремится вернуться…»

– В таком случае местом жительства Гарри является Хогвартс, – запротестовал Сириус. – Это его настоящий дом, – правда, Рем?

Но ошеломленный, как и все остальные, Люпин отвел глаза:

– По юридическим правилам всё верно…

– Гм, – кашлянул Стеббинс, очевидно, получая удовольствие от своей роли, вероятно, на него отродясь никто не обращал внимания. – Так я продолжу: «Хогвартс не является постоянным местом жительства для волшебников-сирот, зачисленных туда на учебу, согласно Закону об опекунах и приемных родителях от 1721 года. Данный замок не предназначен для постоянного проживания подобных студентов, поскольку они могут находиться на его землях строго ограниченное время. Подтверждением намерения стать постоянным обитателем какого-либо места жительства является отсутствие каких-либо связей с прежним местом жительства, что фактически демонстрируется отсутствием каких-либо контактов abinitio – между мистером Поттером, как и, впрочем, любым другим обитателем Имения, и жителями дома 4 по Привет-драйв, за исключением письма, посланного и подписанного мистером Блэком, в котором сообщается этот адрес – далее цитирую: «Гарри будет жить здесь со мной, моей невестой и ее сыном. Избавьте его от вестей от себя, вашей жены и сына. Я настоятельно прошу, чтобы вся дальнейшая связь осуществлялась через меня по указанному выше адресу.» Конец цитаты. Ipsissimaverba – мистер Поттер считается постоянным обитателем Имения Малфоев.

– На основании письма, написанного мной Дурслям? Это нелепо! – запротестовал Сириус. – В этом письме нет ничего официального, я послал его, не поставив в известность министерство!

– Полгода назад, – перебил его Стеббинс, – запись о местожительстве мистера Поттера была изменена с Хогвартса на местожительство его опекуна, мистера Блэка, и в Хогвартсе было получено письмо, подписанное мистером Блэком, приемным родителем мистера Поттера в течение более трех лет до этих изменений – ceterisperibus – записи в Хогвартсе указывают, что мистер Поттер – постоянный обитатель Малфой Парка, если я не ошибаюсь. Я не ошибаюсь, мистер Люпин?

– Все верно, – едва слышано ответил Люпин. – Насколько мне известно.

– Существуют также и маггловские законы, – не отступал Сируис. – Дурсли – они ведь кровные родственники Гарри…

– Совершенно верно, – подтвердил Стеббинс, к которому Гарри испытывал все нарастающую и нарастающую ненависть. Сам Люциус молчал; прислонившись к ограде, он позволил говорить судье. – Однако у нас есть и другие подтверждения перемены места жительства. В нашем распоряжении находится письмо мистера Дурсля, где он указывает, что складывает с себя обязанности опекуна мистера Поттера в день его семнадцатилетия. Если не ошибаюсь, оно заканчивается так… Цитирую: «я рад этому избавлению, надеюсь, что ни я, ни моя семья не встретимся с ним более.» Кавычки закрываются. Постановление, отменяющее действие всех магических систем в районе Привет Драйв, выпущено сегодня утром и было изъято Подразделением Реагирования Министерства примерно семнадцать минут назад. Дополнительным подтверждением тому, что постоянным местом жительства мистера Поттера теперь является имение Малфоев, является записи Министерства, что различные защитные заклинания с дома Дурслей были сняты в июле сего года.

– Это так? – повернулся Сириус к мистеру Уизли. – Артур, это правда?

Мистер Уизли кивнул, не в силах прийти в себя от потрясения.

– Да… Бригада Авроров решила, что, коль скоро Гарри там больше не живет… а затраты на охрану такой большой территории достаточно высоки…

– Мой Бог… – прошептал Сириус. – Сколько же они планировали это?

Лициус издал восхищенный смешок.

– Помолчи еще минутку, Блэк. Самое интересное еще впереди. Стеббинс?

Судья тонко улыбнулся.

– Очень хорошо. Exconcessis. Адвокатура Малфой Парка рассмотрела представленные AmicusCurae просителями Люциуса Малфоя доказательства – за его собственным отсутствием. Во время слушаний не было предъявлено претензий – caditquaestio – а потому мы выпустили данный Исполнительный Лист PraecipeandReplevin.Люциус Малфой принимается судом – percurium и delegelata опекуном его кровного сына, Драко Малфоя, кроме того, ему по вышеуказанным причинам передаются все опекунские права в отношении Гарри Поттера как постоянного обитателя Имения Малфоев вплоть до достижении им восемнадцатилетнего возраста. Nemo dat quod non habet, and res gestae. Подписано Люциусом Малфоем и шестью представителями Министерства, а также судебным исполнителем Малфой Парка, год 1998. И это, – завершил он, скручивая пергамент, – всё.

– Шестью должностными лицами министерства? Какими? – решительно потребовал Сириус. Гарри никогда не видел его таким сердитым, даже на листовках «Разыскивается».

– Ах, извините, – лучезарно улыбнулся Люциус, – это конфиденциальная информация.

Сириус рванулся к нему, но с двух сторон на нем повисли Люпин и Артур Уизли.

– Сириус, – услышал Гарри его шепот, – не волнуйся, Министерство позаботится об этом, мы с этим разберемся.

Но, как заметил Гарри, это Сириуса нисколько не успокоило – и не мудрено.

– Министерство очевидно замешано в этом, – прошипел он в ответ. – Артур, как ты не понимаешь, что…

– Мистер Малфой, – Люпин заговорил четко и собранно. – Возможно, вы правы, и можете удерживать здесь Гарри какой-то срок, хотя надо быть глупцом, чтобы считать, что сие будет длиться постоянно – а я не думаю, что вы глупец. И, тем не менее, вам придется ответить за любой вред, причиненный ему, пока он находится под вашей ответственностью. Если вы навредите ему… любому из мальчиков – это чистой воды убийство, и вы отправитесь в Азкабан.

Люциус вздохнул и протестующе взмахнул рукой.

– У меня нет никакого намерения вредить мальчикам. Что вы все на этом зациклились.

– Министерство будет за тобой наблюдать! – неожиданно воскликнул Артур Уизли. – Если хоть один волос упадет с головы Гарри…

Люциус фыркнул:

– Скучный бюрократишко. У меня кончилось терпение. Я позаботился о тебе. Позволим министру реветь и орать. Все, что я делаю, совершенно законно. А теперь… Я бы хотел, что вы оставили меня одного, будьте так любезны.

Люциус поднял палочку, и Гарри почувствовал, как Драко невольно вцепился ему в рукав и с силой дернул назад, он пригнул голову…

Рев потряс комнату. Гарри едва услышал, как Люциус выкрикнул заклинание – ураган начал рвать на нем одежду, волосы. Он с прошлого года помнил Ураганные чары, вышвырнувшие Люциуса из Имения, – какая ирония – похоже, сейчас все происходило с точностью до наоборот. Он затаил дыхание – и все кончилось. Ветер стих. Драко отпустил рукав Гарри, и Гарри открыл глаза.

Комната почти опустела: Люциус, не задетый штормом, стоял на том же месте, улыбка на его узком лице делала их с сыном удивительно похожими. Пожиратели тоже стояли там же, рядом с Люциусом. Из присутствовавших на вечеринке – до прихода Люциуса – остались Драко, Гарри и Рон, сбившиеся в кучку.

Люциус разглядывал их со спокойным любопытством. Затем щелкнул пальцами Пожирателям Смерти – и те приблизились.

Драко кашлянул:

– Отец… – он мотнул подбородком в сторону Рона. – Я думаю, ты забыл Уизли. Понимаю, их тут была целая куча, за всеми и не уследишь, но…

Рон издал какой-то полузадушенный звук.

– Помолчи, – отрезал Люциус. – Не говори о вещах, в которых не смыслишь.

– Прости, значит, я не понял, что теперь Рон тоже входит в твою компетенцию. И что же будет следующим? Псевдоусыновление всех остальных моих однокурсников и переименование Имения в «Дом Люциуса Малфоя для Трудных магов-подростков»

Люциус холодно взглянул на сына:

– Полагаю, ты не был слишком мудр как в своих недавних речах, так и в своих решениях. Драко, мне было бы больно тебя потерять.

Драко был ошеломлен:

– Да, с твоей стороны это была бы большая небрежность.

– А что я говорил тебе, когда ты был ребенком? О том, что нельзя быть небрежным со своим имуществом? Уверен, я тебе это говорил.

Дата добавления: 2015-07-13