Тара: Что, правда? Ну, я только начала. 3 страница

- Скипидар

Доминант Глава 31

Я посмотрел на часы, стоящие на ночном столике. Два ночи. У меня было еще примерно четыре часа прежде, чем мне придется покинуть постель Беллы.

Я закрыл глаза и попытался отложить в памяти все о ней. Я глубоко вздохнул и почувствовал клубничный аромат волос, опустил голову ниже и насладился цветочным ароматом кожи. Я провел рукой по спине Беллы, вспоминая, как она выгибалась, пытаясь притянуть меня ближе, пока мы занимались любовью, как ее тело колебалось подобно волне, после моря удовольствия, захлестнувшего нас обоих. Сейчас ее тело было расслаблено и неподвижно ото сна, хотя я водил рукой верх и вниз в такт ее ровному дыханию. Я поднял руку к голове и положил ладонь на ее затылок. Кожа Беллы такая мягкая, такая безупречная. Совершенная, как и все в ней.

Когда она спала, ее губы складывались идеальной буквой «О». Я расположил свою голову так, чтобы мои губы едва соприкасались с ее губами, но остановил себя. У меня больше нет прав на ее губы. Не с тем, что я планировал сделать через несколько часов. Вместо этого, я слегка поцеловал ее шею. Во вкусе Беллы присутствовал секс и пот – горестно-сладостное напоминание о том, что мы испытали вместе.

- Мне очень жаль, - прошептал я в ее кожу. – Я не имею в виду прямой смысл этого слова. Я просто надеюсь…

Я остановился.

Надеюсь на что?

Что она поймет? Я не мог ожидать этого.

Что однажды она простит меня? Возможно. Возможно, может быть через несколько лет.

Могу я надеяться, что она не будет страдать? Я не был слепцом или глупцом, чтобы не думать о том, что раню ее. Я знал, что ей будет больно.

Или возможно какая-то небольшая часть меня надеялась на то, что она поймет, что я не имел это в виду? Я был уверен, что она будет бороться со мной, но, в конечном счете, я знал, что именно заставит ее уйти. Я бы не заработал репутацию мужчины, разбивающего сердца, без полученных знаний о некоторых вещах.

Я закрыл глаза под натиском горячих слез, угрожающих вырваться из меня. Как я смогу пережить то, что сделаю с собой? Как я могу сделать это с ней?

Как я могу сделать это с нами?

Потому что это к лучшему. После прошедшей ночи я больше ни в чем не уверен, ни в том, что смогу придерживаться привычного образа жизни, ни в том, что сделает Белла, если я расскажу ей правду, как я обманывал ее, лгал ей, играл на ее наивности.

Я не смел, просить ее остаться со мной, когда пытался разобраться с этим. Для нас обоих будет лучше, если она уйдет. Если я заставлю ее уйти.

Это будет самая жалкая вещь, которую я когда-либо делал, но я сделаю это для Беллы. Она заслуживает больше чем поставленный в тупик мужчина, одержимый внутренними демонами.

Во сне она вздохнула и притянула меня ближе в объятия. Я снова взглянул на циферблат, еще два часа. Еще два часа чтобы наслаждаться ощущением Беллы в моих руках.

Через два часа, я аккуратно выбрался из-под нее, и уложил спиной на кровать. Я встал около нее и смотрел, как Белла сильнее укутывается в одеяло.

Я задел губами ее лоб и с трудом сдержал слова, которые отчаянно хотел сказать.

Забудь об этом Каллен. У тебя нет права говорить ей это.

Но мысленно я прокричал их.

Я люблю тебя.

Я люблю тебя.

Я люблю тебя.

***

Я спустился на кухню и сделал кофе. Не потому что, я хотел кофе, а потому что любое стандартное действие успокаивало меня. Я вывел Джейка через парадную дверь, мои рабочие по расчистке двора, должны были прийти раньше, чем Белла смогла бы уехать домой.

Даже газета уже была доставлена. Я занес ее внутрь, сел за обеденный стол, и полчаса пристально рассматривал первую страницу, прежде чем осознал, что не прочитал ни слова. Я закрыл глаза и сосредоточился на том, что мне нужно сделать, что я скажу.

Скоро сверху донесся звук ее шагов. Я слушал, как Белла идет по коридору, а затем, спустя несколько секунд, спускается по лестнице. Сперва она зашла в библиотеку. Туда, где я начинал большинство утренних часов на этой неделе, стараясь быть ближе к ее комнате и всему остальному, что принадлежало ей.

Она была не далеко от меня. Затем, я услышал, как она входит на кухню. Белла остановилась. Следующей ее остановкой будет столовая. Я открыл газету на первой попавшейся странице и сделал вид, что читаю.

Она была в секундах от меня.

- Привет, - сказала она у двери.

Я закрыл глаза.

Время представления, Каллен.

Я перевернул страницу газеты.

– Это, ты, - ее вид ошеломил меня. Она была даже еще более красивой в утреннем свете – волосы, слегка растрепаны, губы яркие и припухшие. Я хотел выкинуть газету, пробежать через всю столовую и в забвении целовать ее.

Сконцентрируйся!

- Я как раз думал о том, что ты можешь сегодня поехать домой, - сказал я.

Она наморщила лоб. - Что?

Я положил газету. - Дороги расчистили. У тебя не будет никаких проблем с тем, чтобы добраться до дома сегодня.

Морщины стали еще более явными. Я мог видеть, как она пытается расшифровать то, что я сказал. - Но почему мне следует ехать домой? – спросила она. – Я все равно вернусь завтра.

Нет, Белла. Ты никогда не вернешься.

Я сосредоточился на точке между ее глаз. - Относительно этого. Я буду в офисе большую часть выходных, разбираться с делами, возникшими во время метели. Возможно, будет лучше, если ты не приедешь в эти выходные.

Это было ложь. Я успел сделать всю работу. У меня оставалось несколько телефонных звонков, но ничего, чтобы задержало меня на все выходные.

- В какой-то момент, ты все равно придешь домой, - сказала она.

- Ни в какой-то определенный момент, - я остановился.

Скажи это Каллен. Заставь ее уйти.

- Изабелла.

Она задержала дыхание, как будто я ударил ее кулаком.

- Почему ты называешь меня так? -

- Я всегда называю тебя Изабеллой, - я уже был на автопилоте. Слова появлялись сами собой. Внутри я умер.

- Вчера ночью ты назвал меня Беллой, - сказала она.

Прошлой ночью.

О, Боже…

Я приготовился к следующей части. Самая черная ложь, которую я когда-либо говорил. Абсолютное богохульство, которое только можно себе представить.

- Это была сцена.

- Что ты имеешь в виду? - спросила она.

- Мы поменялись ролями, - я думал, что лгать будет легко, когда я скажу это, но это было не так. Каждый раз, когда я произносил слово, это наносило удар по моему сердцу и убивало часть меня. - Ты хотела, чтобы я называл тебя Беллой.

- Мы не менялись.

Темнота. Темнота и смерть охватывали меня. Я чувствовал, как они ползут вверх по моему телу, когда я снова заговорил.

– Поменялись. Ты хотела этого, когда вошла в библиотеку с шоколадными батончиками.

- Это было мое первоначальное намерение, – сказала Белла, и я знал, что она ни за что не сдастся. - Но затем ты поцеловал меня. Ты называл меня Беллой, - ее глаза искали мои. – Ты спал в моей кровати. Всю ночь.

Проклятье, закончи это, Каллен. Сейчас же.

Я убрал руки под стол и сжал кулаки так сильно, как мог. Сделай это.

Я глубоко вздохнул. - Но я никогда не приглашал тебя спать в моей.

Взгляни на нее, Каллен. Посмотри, что случается, когда ты пытаешься быть тем, кем не являешься на самом деле. Пусть ее боль навсегда впечатается в твою душу, чтобы каждая секунда твоего существования была наполнена этими воспоминаниями.

Ты недостоин.

Ты неудачник.

Ей будет лучше без тебя.

Мои слова попали в цель, и боль отразилась на ее лице. – Черт, побери, - она покачала головой. – Не делай этого.

Уже сделал, Белла.

- Следи за языком.

- Черт возьми, не говори мне следить за языком, когда ты сидишь здесь и пытаешься делать вид, что вчерашняя ночь ничего не значила, - она сжала кулак. - Только, потому, что динамика изменилась, не значит, что случилось что-то плохое. Если мы пришли к некоторым вещам, что из того? Мы двигаемся вперед. Так будет лучше для нас.

- Я когда-нибудь обманывал тебя, Изабелла? – спросил я. Я сейчас вру. Называть ее Изабеллой было ложью. Но я побеждаю. Урон уже был нанесен. Теперь уже скоро. Очень скоро.

Белла вытерла нос. – Нет.

- Тогда, что заставляет тебя думать, что я обманываю на этот раз?

- Потому что ты боишься, - сказала она. – Ты любишь меня, и это тебя пугает. Но знаешь что? Это нормально. Я тоже немного боюсь.

Она боится, потому что я напугал ее. Она не любит меня. Она никогда не говорила, что любит меня.

Только то, что она напугана.

- Я не боюсь, - сказал я. Еще одна ложь. - Я - бессердечный ублюдок. Я думал, ты знаешь это.

Ее глаза закрылись, а плечи опустились. Все было кончено. Она сдалась быстрее, чем я предполагал, но, в конечном счете, возможно, это было к лучшему.

Белла открыла глаза, и я увидел в них ее намерение.

Да, Белла. Я знал, что ты поймешь. Доверься мне. Это к лучшему.

Ее руки потянулись к шее, и я приготовился.

Ошейник упал на стол с металлическим звоном.

– Скипидар.

Слова, прочитанные несколько недель назад, эхом отозвались в моей голове.

Скипидар.

Скипидар в огонь.

Я видел, как все охвачено огнем.

Глава 32

Эдвард смотрел на воротник, но я заметила, что он не выглядел очень удивленным.

Тупица.

- Очень хорошо, Изабелла, - сказал он. - Если это то, чего ты хочешь.

Он как будто диктовал номера из телефонной книжки. Именно так безразлично он это говорил.

- Да, - сказала я, мои ногти, впились в ладони. - Если ты собираешься притворяться, что вчерашняя ночь была только проклятой сценой, то это то, чего я хочу.

Он кивнул, сделав небольшое движение головой.

- Я знаю много Доминантов в окрестностях Чикаго. Я бы с пребольшим удовольствием дал тебе несколько имен. - Он смотрел на меня пустыми глазами. - Или я могу дать им твое имя.

Внезапно, «тупица» перестало быть достаточным словом. Как он смеет? Я отметила в заявлении, которое послала мистеру Дженксу, что заинтересована только в качестве покорной Эдварда. Эдвард знал это. Он знал это, и предлагал других Доминантов, будучи чертовым тупицей.

В тот момент, я поняла, как от любви до ненависти может быть только шаг. Потому что насколько я любила Эдварда десять минут назад, настолько же я ненавидел его теперь.

- Я буду иметь это в виду, – сказала я кратко.

Он все еще не двигался. Он был будто вырезан изо льда, и да, я могла чувствовать холод. Моей единственной надеждой было то, что он тоже может чувствовать это.

- Я пойду собирать вещи.

Я повернулась и вышла из столовой. Поднялась по лестнице в свою комнату, где несколько часов назад, Эдвард и я занимались любовью так сладко, что он плакал.

Он плакал.

Вчера вечером, я думала, что он плакал из-за чувств, которые он испытывал ко мне. Или, возможно, подавлял эмоции, разрушающие его стены. Но что, если он плакал, потому что знал то, что будет делать часами позже?

- О, Эдвард, - прошептала я, когда предположения настигли меня. – Почему?

Почему он делает это? Что заставляет его делать такие вещи?

Позже, - сказала Разумная Белла. - Подумаешь об этом позже.

Правильно. Позже.

Я переоделась в свою собственную одежду, взяла кошелек и айпод. Я оставила будильник. Возможно, следующей покорной Эдварда он будет полезен.

Следующей покорной Эдварда…

Теперь он найдет кого-то еще. Будет двигаться вперед. Исследуя удовольствие и боль с кем-то еще. Будет нежным, терпеливым и заботливым с кем-то еще.

Ох, пожалуйста, нет.

Но он будет.

Позже, - кричала Сумасшедшая Белла.

Я сдерживала рыдания. Сумасшедшая Белла была права. Я подумаю об этом позже.

Я стояла в дверном проеме комнаты и говорила до свидания месту, где я провела самую удивительную ночь своей жизни.

Затем я спустилась в холл. Мимо закрытой двери игровой комнаты, где мы не провели достаточно времени. Я ненадолго остановилась у двери его спальни.

Его слова, эхом отражались по всему холлу, в то время как я смотрела на совершенную кровать. И я никогда не приглашал тебя спать в моей.

Да, Эдвард хорошо узнал мое тело. Очень хорошо. И мой разум тоже. Не было никаких других слов, которые он мог сказать, и которые бы проникли так глубоко.

Позже, - сказала Сильная Белла. – Просто выйди из дома.

Джейк встретил меня в холле, виляя хвостом. Я встала на колени и обняла его.

- О, Джейк, - сказала я, снова сдерживая слезы. – Будь хорошим мальчиком.

Я погрузила пальцы в его мех, в то время как он облизывал мое лицо.

- Я буду скучать по тебе, – я отошла и посмотрела в его глаза. Кто знает? Может быть он понимает. – Я не могу оставаться здесь больше, поэтому я не увижу тебя снова. Но ты будешь в порядке, и… пообещай мне, что будешь заботиться об Эдварде, хорошо?

Он еще раз облизал мое лицо. Возможно соглашаясь. Возможно говоря до свидания.

Я поднялась на ноги и ушла.

***

Хорошо, сказала я себе, когда добиралась до своей квартиры, по крайней мере, день не может стать еще хуже. Было кое-что, что нужно было сказать, чтобы выбросить из головы все это произошедшее дерьмо. Затем оставалась часть дня для отдыха, чтобы заставить себя почувствовать лучше. Съесть несколько пинт Ben and Jerry's (ПП: Марка мороженного, 1 пинта = 0,5506 л). Выпить несколько бутылок дешевого вина.

Помимо того, что я должна встретиться с Роуз.

Помимо того, что мог зайти Эммет.

Помимо того, что я буду прокручивать это утро в своей голове много раз.

Позже, - напомнила мне Хорошая Белла. - Подумай об этом позже.

Да, мне необходимо было следить за дорогой. Насколько ужасно будет попасть в аварию сейчас? Попасть в больницу и объяснять Карлайлу, почему работники на кухне не должны волноваться относительно Эдварда на сей раз.

Я сосредоточилась на дороге перед собой. Они были безопасны, дорожная служба Чикаго сделала превосходную работу по их быстрой расчистке. Осталось только несколько ледяных участков.

Пожалуйста, - сказала Плохая Белла. - Сконцентрируйся на дороге, на прелестных сугробах, на том, как солнечный свет отражается от снега, на том автомобиле, который следует за тобой.

Мои глаза устремились к зеркалу заднего вида. Я еще не доехала до автострады, поэтому движение было свободным. Не было ничего необычного в том, чтобы встретить другие автомобили на этой дороге.

До сих пор.

У меня было забавное чувство…

Я замедлила движение. То же сделал автомобиль позади меня.

Я пыталась получше разглядеть водителя, но он был слишком далеко. Я даже не могла сказать, что это был за автомобиль.

Я увеличила скорость. То же сделал автомобиль позади меня.

Я показала поворот, чтобы выехать на шоссе. То же сделал автомобиль позади меня.

Идиотка, - сказала Разумная Белла. - Ты думаешь, что это Эдвард? Ты думаешь, что он следует за тобой? Повзрослей.

Правда. Такое случается только в кино. Я игнорировала автомобиль и направила свое внимание на дорогу.

***

Роуз еще не пришла домой. Я вошла в пустую квартиру и бросила кошелек на кушетку. Позвонила своей начальнице и сказала, что буду завтра. Она сказала, что это не имеет смысла, потому что библиотека не откроется до понедельника.

Я подошла к холодильнику и нашла наш чрезвычайный запас Ben and Jerry's.

Я съела половину пинты прежде, чем распахнулась передняя дверь.

- Белла! – кричала Роуз. - Ты дома! Я боялась, что ты останешься с Эдвардом и не приедешь домой.

Она вбежала в кухню.

- Угадай что? Это самая удивительная вещь.

Ее глаза светились с возбуждением, ее щеки окрасились легким румянцем. Ее можно было назвать влюбленной женщиной.

- Я сдаюсь, - сказала я, размахивая ложкой возле нее. – Расскажи мне.

- Эмметт сделал мне предложение! – она покрутилась вокруг себя. – Он опустился на одно колено и все такое. Мы собираемся выбрать кольцо в эти выходные. Разве это не романтично?

Если честно, то нет. Романтичным был бы мужчина, который знает тебя настолько хорошо, что сам может выбрать кольцо и иметь его при себе, когда сделает предложение. Но мы говорим о Роуз, и Эмметт, скорее всего, прав, позволяя ей выбрать кольцо самостоятельно. Кроме того, это была сказка Роуз, не моя.

Сказка Роуз.

О, черт. Роуз и Эмметт женятся.

Неожиданно день стал еще хуже.

- Проклятье, Белла, - сказала Роуз. – Ты могла бы изобразить хоть немного волнения.

Роуз и Эммет женятся.

Рыдания вырвались на свободу, и слезы лились по моим щекам.

- Белла? – сказала она, впервые действительно посмотрев на меня, с тех пор как вошла на кухню. – Почему ты поедаешь Ben and Jerry's? – Она нахмурила лоб и перешла на шепот, - Где твой ошейник?

Моя ложка упала на стол. Я опустила голову на руки и заплакала

- О, черт – сказала она. – Что он сделал? Я убью его.

Я заплакала сильнее.

Роуз подошла ко мне и наклонилась, обнимая меня.

- О, Белла, - прошептала она.

Она ждала, пока я не проревусь. К тому времени, она сама была в слезах; ее рубашка была полностью испорчена. Она взяла меня за руку и прошла со мной на кушетку.

- Ты расскажешь мне? – спросила она, поглаживая меня по волосам. – Ты можешь говорить?

- Это была самая замечательная вещь, - сказала я, когда вернулся голос. – Он наконец-то поцеловал меня и назвал меня Беллой, и мы занимались любовью...

- Наконец поцеловал тебя? Он не целовал тебя?

Это только заставило меня сильнее заплакать.

- Проклятье, – сказала она. – Я и мой рот. Мне жаль, Белла. Я больше не буду ничего говорить.

Ее телефон зазвонил. Она проигнорировала его.

- Все в порядке Роуз, – я икнула, - но я не хочу говорить об этом прямо сейчас.

Когда Роуз хочет и начинает думать, она может быть интуитивной. Обычно, это чертовски шокирует людей, потому что она проводит очень много времени у зеркала. Но затем вы понимаете, что когда она начинает думать, она может увидеть все.

- Ты любишь его, - сказала она, и мне было жаль, что она сказала это сейчас. – Ты действительно любишь его.

- Я не хочу говорить об этом, – бормотала я.

Она ошеломленно посмотрела на меня.

- Ты любишь ублюдка.

Я кивнула.

Ее телефон зазвонил снова. Она посмотрела на дисплей.

- Держись.

Она открыла телефон.

– Привет детка, - сказала она, уходя на кухню. – Послушай, сегодня не получится.

Молчание.

Она стала говорить тише.

- Ты говорил с Эдвардом?

Я стонала. Это был мой худший кошмар, который сбывался. Единственная проблема была в том, что он не собирался заканчиваться.

- Позволь мне сообщить тебе, - продолжила Роуз. – Единственное, что останавливает меня от расчленения этого ничтожного сукина сына прямо сейчас, это то, что он твой брат, и то, что Белла однажды сама захочет убить его. Я не хочу отказывать ей в привилегии.

Молчание.

- Да, я знаю, - сказала она. – Звучит великолепно… Я тоже тебя люблю.

Убейте меня сейчас. Пожалуйста. Кто-нибудь.

Я зарылась лицом в подушку.

***

Всю первую неделю, я была зомби. Я шла на работу, приходила домой, бессмысленно беседовала с Роуз и ложилась спать. Но я не спала. Я продолжала прокручивать в голове мою последнюю неделю с Эдвардом. Задаваясь вопросом, совершила ли я какую-нибудь ошибку. Что я могла сделать по-другому. Но, в конечном счете, я решила, что не сделала никакой ошибки. Во всем был виноват Эдвард.

Я прекратила тренировки и не соблюдала план питания. Я проводила свободное время, смотря ерунду по телевизору и поедая слишком много мороженного. Но мое тело не привыкло бесцельно проводить время и есть вредную еду, поэтому, в конце концов, я чувствовала себя как в аду. И это тоже была вина Эдварда.

Я поехала на работу на грузовике, который он нашел для меня, и вспомнила, как он приходил в библиотеку каждую среду, чтобы посетить коллекцию редких книг. Я вспомнила, как сидела за стойкой, считая часы, до того как увижу его снова. Теперь стойка дразнила меня, и время продолжало свою, ни к чему не приводящую агонию. И если вы подумаете об этом, у вас не будет никакого выбора, кроме как согласиться, что это была полностью вина Эдварда.

На протяжении всей недели, моим единственным утешением был тот пункт, что моя квартира была моей собственной. Мой дом был свободной зоной от Эдварда. Его никогда не было в моей квартире, и я могла смотреть на кухню и не видеть его, стоящего там. Просыпаться в кровати в одну из других беспокойных ночей и не чувствовать его присутствие.

Моей единственной надеждой было то, что мое присутствие не покидало его. Позволяя ему видеть меня в библиотеке. Не позволяя ему играть на фортепьяно без того, чтобы не думать обо мне на его коленях. Позволяя ему готовить обед на кухне и помнить то, как мои ноги обхватывали его талию. Если есть Бог на небесах, Эдвард будет думать обо мне каждый раз, когда оборачивается; каждый раз, когда выходит на улицу; каждый раз, когда ложится спать; каждый раз, когда ест; каждый раз, когда гладит Джейка.

Каждый раз, когда он будет дышать, мне хотелось, чтобы память обо мне посещала его, с пониманием того, что это все было его ошибкой.

Я планировал это. Я ожидал этого. Однако, я понял, что это конец, только благодаря ошейнику, который одиноко лежал на столе.

Я не мог оторвать от него глаз. Не мог заставить себя посмотреть на голую шею Беллы.

Она больше не твоя.

Я закрыл глаза от боли.

Я пока еще не мог думать об этом. Мне все еще надо было доиграть свою роль.

- Очень хорошо, Изабелла, - сказал я, наконец, посмотрев на нее. – Если это то, чего ты хочешь?

Обида в ее взгляде сейчас стала явной.

К черту все, как я мог продолжать это?

Потому что у тебя нет выбора. Это лучший выход. Единственный.

- Да, - сказала она, - если ты собираешься притворяться, что вчерашняя ночь была только проклятой сценой, то это то, чего я хочу.

Она знала. Знала, что я притворялся. Может быть впоследствии, это позволит ей проще перенести это.

Я кивнул.

- Я знаю много доминантов в окрестностях Чикаго. Я с пребольшим удовольствием дам тебе несколько имен, - прошлой ночью, я перебрал в голове множество имен, пытаясь предложить ей одно. Я знал, что рано или поздно она будет нуждаться в доминанте, но я был не способен остановиться на ком-нибудь конкретном, кто был бы достаточно хорош для нее. Если честно, я надеялся, что она не поведется на мой блеф, ведь я так и не подготовил ни одного имени. - Или я могу дать им твое имя.

Я приготовился быть добрым, произнося свое предложение, но она одарила меня очень огорченным и печальным взглядом. Она не поняла. Она не воспользовалась тем, что я ей предложил. Разве она не знала, что я буду страдать, когда буду предлагать ее имя моим друзьям? Представлять ее с кем-то другим?

- Я буду иметь это в виду, - съязвила она.

Черт. Единственная вещь, с которой я хотел помочь, не понадобилась.

Еще одно доказательство, что ты ничего не можешь сделать правильно, Каллен. Тебе нужно больше доказательств?

- Я пойду собирать вещи, - она повернулась и ушла.

Когда я услышал ее шаги на лестнице, я уронил голову на руки. О, боже. Она сделала это. Она ушла от меня. Увижу ли я ее еще раз перед уходом или моим последним воспоминанием будет обиженный взгляд, от моих слов, которые глубоко ранили ее?

Джейк встал со своего места и поднял ко мне голову.

- Иди, - прошептал я, - иди к ней.

Несколько минут спустя, она спустилась по лестнице. Джейк услышал Беллу и уполз на кухню.

- Ох, Джейк, - сказала Белла из кухни, - будь хорошим мальчиком.

Я накручивал волосы на руки. Это было хуже самого плохого кошмара.

- Я буду скучать по тебе, - сказала она моей собаке, - я не могу оставаться здесь больше, поэтому я не увижу тебя снова. Но ты будешь в порядке, и… пообещай мне, что будешь заботиться об Эдварде, хорошо?

Рыдания вырвались из моей груди. Ее последние мысли были обо мне. О том, чтобы Джейк заботился обо мне.

Что я наделал?

Белла!

Входная дверь открылась и закрылась.

Я собрал все силы, которые у меня оставались, и поднялся на ноги. У меня была последняя задача в роли доминанта Беллы. Я должен был убедиться, что она безопасно добралась до дома.

***

Спустя час, я вновь вошел в пустой дом.

Все было кончено. Она ушла.

Почему раньше дом не казался таким пустым? Таким мертвым? Я вошел в прихожую, мои шаги эхом отозвались в тишине. Даже когда Белла уезжала в воскресенье, дом никогда не был таким пустынным.

Потому что она никогда не вернется. Теперь дом всегда будет казаться пустым.

Я не мог выносить пустоту; мне нужно было изменить это.

Джейк посмотрел за меня, будто ожидая прихода Беллы, но я только мельком взглянул на него, и прямиком поднялся в библиотеку. Бренди содержит сорок процентов алкоголя; не понадобится много времени, чтобы достигнуть цели.

Различные бутылки с алкоголем располагались на барной стойке. Я подошел прямо к ним, не удосужившись посмотреть на остальную часть библиотеки. Я пока не смогу вынести этого вида.

Чем больше я пил, тем проще опустошались стаканы. Если честно, я сбился со счета после трех. Я думал, что если много выпью, сильно напьюсь, то возможно, боль не будет такой ужасной. Возможно, пройдет ощущение того, что сердце вырвали из груди, лишив меня жизни.

Конечно же, это не помогло. Это только усилило боль.

Джейк сидел около меня и скулил.

- …се в порядке Джейк, - пробормотал я, опустошая очередной стакан. - …то лучший выход. Повеееерь мне.

Комната медленно вращалась, поэтому я споткнулся о кожаный диван и упал. Еще. Мне надо еще. Бренди даже не обжигало горло.

Я услышал, как стакан разбивается об пол, а затем… ничего.

Солнечный свет проникал в окно, ослепляя меня, и я щурился. Что-то двигалось за шторой и направлялось ко мне.

- Белла? – прохрипел я.

Она вернулась! Она не поверила мне.

Беспрецедентная радость пробежала по моему телу. Все в порядке. Все было в порядке.

Я сел.

– Белла, - мой голос прозвучал увереннее.

Она улыбнулась мне.

- Я знал, что ты не поверишь мне. Знал это. И ты вернулась. О, Белла, - я освободил руки, - я так сильно люблю тебя. Прости, что не говорил тебе этого раньше.

Я встал, чтобы обнять ее. Наконец. Наконец-то я смогу рассказать ей все.

Она подошла ко мне, все еще улыбаясь.

Я смотрел на нее, словно загипнотизированный. Вокруг нее мерцал солнечный свет. Она распустила волосы, и они лежали мягкими волнами. Ее платье было красивым, и струилось вокруг нее при ходьбе. Она ступала очень грациозно, было такое ощущение, что она плывет по воздуху.

Когда она встала рядом со мной, я положил руку на ее щеку. Эта кожа. Такая нежная. Я погладил ее. – Ты прощаешь меня?

Белла молча, кивнула.

Она простила меня. Я упал перед ней на пол. – Мне жаль Белла. Так жаль, - я дотронулся до ее ног и поцеловал их. – Спасибо, спасибо, что вернулась.

В моей голове возникли картинки того что мы можем быть вместе, и как мы можем быть вместе. Несмотря ни на что, все будет хорошо. Главное, что мы вместе. В конечном счете, только это имеет значение.

Я последний раз всхлипнул и протер глаза. Я посмотрел на нее, и она была там, стояла, смотрела на меня и улыбалась. Я медленно встал на ноги.

– Белла.

Наши губы медленно соприкоснулись вместе. Она была еще слаще, чем я помнил. Я простонал и притянул ее ближе. Она растворилась в моих объятьях, оборачиваясь вокруг меня.

Было что-нибудь странное в том, что она не разговаривала? Она должна была говорить? Хотя, мы можем поговорить позже, правда? У нас куча времени для разговоров.

Я углубил наш поцелуй. Поднес руку к ее голове и зарылся пальцами в ее волосы. Разве они не должны пахнуть земляникой? Почему они ничем не пахнут?

Ее пальцы танцевали по моей спине, дразня меня. Я отошел.

- Садись, сюда, - я нашел пустое место рядом со мной и погладил его. – Позволь мне все рассказать тебе.

Она покачала головой.

Нет?

- Пожалуйста, Белла.

Она сделал шаг назад. - Слишком поздно.

Что? – Нет, ты сказала, что простила меня. Ты вернулась.

- Слишком поздно, Эдвард, - еще один шаг назад.

- Но я хочу рассказать тебе, - умолял я, - мне нужно рассказать тебе. Подожди. Не покидай меня.

Она сделала следующий шаг назад, почти к окну, и снова покачала головой.

- Белла? - просил я, но она исчезла. - Белла?

Шторы слегка зашевелились.

- Белла, вернись! – прокричал я. – Я люблю тебя.

Что-то теплое, мягкое и влажное лизало мою шею. Я встрепенулся ото сна и сел. Джейк заскулил и снова полизал меня.

Я оглядел библиотеку.

Пустота.

Это был сон.

Чертов сон.

Она не вернулась. Она поверила мне и никогда не вернется.

Я оттолкнул Джейка и потянулся за стаканом. Где он? Я встал и наступил на разбросанные осколки стакана. Черт. Я перешагнул через них и отправился налить бренди в другой стакан. Я засмеялся. Может быть, мне стоит поискать пластиковый стакан. Да. Точно. Пластиковые стаканы не бьются, когда вы, швыряете их. Я сделал большой глоток бренди, бросил стеклянный стакан на пол и смотрел, как он разлетается на сотни мелких кусочков.

Дата добавления: 2015-07-13