Обучение 6 страница

***

После сытного завтрака из сосисок и блинов, которые приготовил Питер, мы с Шарлоттой прошли в гостиную. Она держала Сэма и готовилась кормить его.
- Ты не возражаешь? – спросила она.
Очень мило, что она спросила меня об этом, даже не смотря на то, что она собиралась делать передо мной через несколько часов. – Нет. Все хорошо.
В моем окружении было не так много малышей, и еще гораздо меньше я могла наблюдать за кормящими матерями. Шарлотта ловко расположила Сэма и накрыла плечо тонким одеялом, скрывая большую часть кормления.
Она вздохнула и откинулась на спинку стула.
– Он большой едок, - сказала она через несколько минут. – Это он взял от отца.
Я кивнула и, не видя никакого смысла ждать дальше, задала вопрос, который вертелся на языке.
– Как вы с Питером умудряетесь играть после рождения малыша?
- Не так часто как раньше. Это точно.
- Вы больше не делаете это по выходным?
- Нет. С малышом это невозможно. Сейчас мы пользуемся игровой, когда есть время, которого не очень много теперь.
- Ну, по крайней мере, у вас есть веская причина, - сказала я, указывая на Сэма.
- Да уж. Я бы не стала ничего менять, - она задумалась на мгновение. – Хорошо, кое-что изменила бы. Я могла бы добавить себе несколько часов сна. И молоко постоянно течет, - Шарлотта перешла на шепот. – Знаешь, странно одевать лифчик в игровую.
- Мы возобновили игры только в прошлые выходные. Но, да, я могу себе это представить.
- Послушай, Белла. Я очень открытый и честный человек. Будь добра и скажи мне заткнуться, если я переборщу с информацией.
- Все в порядке.
- После рождения Сэма, мы начали играть только четыре недели назад, я не надела лифчик, и … молоко потекло. Я очень редко видела ошеломленный взгляд Питера, - она хихикнула. – Но выражение его лица было бесценным.
Я попробовала представить невозмутимого Питера с ошеломленным взглядом и потерпела неудачу.
- Что он сделал?
- Он убрал его, - сказала она, и я представила полотенца и бумажные салфетки. – После, он сказал, что на вкус оно было почти сладким.
Я почувствовала, что краснею.
- Прости. Это было слишком.
- Нет, - сказала я, желая услышать больше о ней и Питере. – Просто неожиданно, хотя возможно нам нужно начать с чего-нибудь попроще. Мне интересно, как это получается у вас. Расскажи, как вы познакомились?
- Питер, очень известен в сообществе, - сказала она, и у меня возникло впечатление, что она часто рассказывала эту историю. - Его репутация шла впереди него. Возможно почти так же, как у Эдварда.
Я кивнула.
- Первый раз, я встретилась с ним, на самом деле здесь, на собрании. Я была покорной много лет, но в то время у меня не было отношений с кем-либо. Несколько недель спустя он попросил меня помочь ему с демонстрацией. Я знаю, что Эдвард твой первый доминант, но поверь мне, когда ты играешь с кем-то опытным, - она покачала головой. – Это невероятно.
Сомневаюсь, что кто-нибудь еще мог заставить меня чувствовать себя так, как это делал Эдвард, но я воздержалась от высказывания.
- Несколько месяцев мы просто играли. И, в конечном счете, перешли к соглашению о выходных. Мы начали встречаться, ну а остальное – история.
- Эдвард говорил, что вы жили таким образом жизни двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю.
Шарлотта кивнула. – После того, как начали встречаться. Было что-то, чем я действительно наслаждалась, но не думаю, что Питеру это очень понравилось.
- Не думаю, что Эдвард когда-нибудь захочет этого, - сказала я.
- А ты?
Я задумалась. Каково это быть его покорной всю неделю? Увеличить количество наших сессий? Семь дней… У меня появилась куча мыслей. Так много времени. Так много всего, что мы можем сделать.
- Возможно, - ответила я. – Только на неделю или около того. Просто, чтобы попробовать.
- Как я уже сказала, были вещи, которые мне понравились. Это был совершенно другой опыт, - она прервалась на минуту, чтобы переложить Сэма к другой груди, и снова прикрыла себя. – Не хочу увидеть выражение лица Эдварда, если ты решишь сказать ему, что хочешь попробовать такие отношения, - она улыбнулась. – Вероятно, он совсем не это имел в виду, когда просил, чтобы мы поговорили.
Я засмеялась вместе с ней. - Скорее всего, нет.
- Что ты должна помнить относительно Эдварда, - сказала она совершенно серьезно, – это то, что он влюблен первый раз в жизни. Он продвигается с тобой медленнее, чем с предыдущими покорными. Я знаю, что частично это происходит из-за твоей неопытности, но частично, потому что он боится двигаться слишком настойчиво.
Я определенно верю этому. – Знаю. И могу сказать, что будет время, когда я захочу, чтобы он двигался быстрее и сильнее.
- Ты должна сказать ему. Это твоя работа, сказать ему, если хочешь, чтобы что-то происходило по-другому.
- Просто не могу уложить это в голове. Не в выходные.
- Ему необходима обратная связь. Хотя, если тебе более удобно, скажи ему в будние дни. Потому что нет такого правила, что ты не можешь говорить о выходных в среду вечером.
- Вот о чем я должна помнить. Это обратная связь. Я не должна говорить ему - что делать.
- Правильно. Окончательное решение, все равно принимает он, но его решение будет более правильным, если ты дашь всю информацию, которая ему необходима.
У меня осталось еще море вопросов, но лишь один, который мне действительно необходимо было задать кому-нибудь. Кроме Эдварда.
- Могу я кое-что спросить у тебя?
- Я открытая книга, - сказала Шарлотта с улыбкой. – У меня не так много запретов.
- Трости, - сказала я, почти дрожащим голосом. – Расскажи мне о них.
Я отколупывала лак с ногтя. – Я отметила их как жесткий запрет, потому что была напугана. Но Эдварду они очень нравятся.
- И ты хочешь услышать мнение покорной о тростях?
- Да.
- Не удивлюсь, если Питер использовал трость, или даже парочку тростей для Эдварда, во время своего наставничества. Но, полагаю, что его восприятие отличается от моего.
- Так ты скажешь мне? – спросила я, очень заинтересованная услышать, что Шарлотта думает о пугающих пунктах.
Она кивнула.
– Итак, Питер как-то наказывал меня тростью и это совершенно и полностью отличается от другого ее предназначения. И мне абсолютно не нравится трость для этих целей.
- Можно использовать трости не только для наказания? Некоторые люди находят в них удовольствие?
- Я знаю нескольких людей, которые получают наслаждение от трости. Я одна из них.
- Правда?
- Правда. Все дело в технике, а Питер владеет самой удивительной техникой. Эдвард учился у Питера.
Мне нечего было сказать.
- Не буду лгать тебе, они травмируют. Так же как и порка, верно?
- Верно. Но мне нравится порка.
- В таком случае, если когда-нибудь ты поменяешь свое отношение к тростям, возможно, тебе понравится, как Эдвард использует их. Если он должным образом все подготовит.
- Должным образом? Как, например, разогревающая порка?
- Да. Что-то типа этого.
- Мммм, - произнесла я, вместо ответа. Я отложила это в сторону, чтобы обдумать позже. Трости для удовольствия. Кто бы мог подумать?
Дверной звонок прозвенел как раз тогда, когда Шарлотта достала Сэма из-под одеяла и поправила рубашку.
- Должно быть мама. Как раз вовремя.

***

Когда мама Шарлотты уехала с Сэмом, мы с Эдвардом вернулись в комнату для гостей. Он сказал, что приготовил для меня одежду, но остановил меня до того, как я успела надеть ее.
- Прежде, чем ты переоденешься и впредь до дальнейшего распоряжения, время библиотеки закончилось. Понятно?
Меня поразил приступ желания и жажды.
- Да, Мастер.
- У Питера есть несколько определенных правил для игровой. Твои волосы должны быть убраны. Единственные украшения, которые разрешены внутри – обручальные кольца. Для твоего ошейника он сделал исключение. Я не хочу, чтобы твоя голова была опущена. Хочу, чтобы ты наблюдала за ними обоими: как за Шарлоттой, так и за Питером. И в роли наблюдателя, ты должна сохранять тишину, - он улыбнулся. – Только если это не произведет на тебя сильных отрицательных эмоций и тебе не понадобится стоп-слово. Понятно?
- Да, Мастер.
Он наклонился и поцеловал меня. – Встретимся у нашей комнаты через пятнадцать минут.
Когда мы спустились в игровую, Шарлотта уже находилась в позиции. Эдвард прошел прямо к стулу со спинкой, который стоял в углу комнаты, и я следовала за ним. Когда он сел, я расположилась на подушке у его ног и с опаской положила руку ему на колено. Шарлотта не двигалась. Как я того и ожидала, она была голой, но надела лифчик.
Несколько минут я наблюдала за ней, заставляя себя привыкнуть к ее виду.
«Она голая», - говорила я себе. – «Она голая, и я могу с этим справиться».
Несколько минут я разглядывала комнату. Она была вдвое больше, чем у Эдварда и содержала больше приспособлений. Большая часть комнаты была схожей – холодильник, раковина, большой аптечный шкаф. На одной полке располагалась радио-няня, хотя меня все-таки поражала возможность продолжать игры с новорожденным ребенком. Я становилась все более благодарна маме Шарлотты, за то, что она забрала Сэма на несколько часов.
Не уверена, сколько раз Питеру и Шарлотте удалось поиграть после рождения Сэма, но предполагаю, что не так много. У кого-то еще остается время между ночными кормлениями и коликами? Затем мне пришло в голову, что возможно они сами были счастливы тому, что у них есть кто-то, кто может посидеть с их сыном несколько часов.
Когда Питер вошел в комнату, я повернула голову к двери. На нем были черные джинсы и рубашка, как у Эдварда. На меня произвела впечатление перемена в его поведении. Конечно, он все еще был самим собой, только более напряженным.
Он подошел к тому месту, где Шарлотта стояла на коленях.
- Хорошо, что ты вернулась в мою игровую, девочка.
Она положила руки на пол и подползла к его ногам. – Не могу дождаться, когда доставлю вам удовольствие, Мастер.
- Покажи мне, - сказал Питер, и она подползла ближе и поцеловала каждый палец его ног, а затем верхнюю часть стоп. Когда она закончила, то встала на колени и провела руками вверх по его ногам. – Не сейчас, - сказал он и отодвинулся.
Она немедленно остановилась и вернулась в свою прежнюю позицию.
Ух ты, а это интересно. Эдвард никогда не просил меня целовать его ноги. Мне стало интересно почему, и смогу ли я действовать так же быстро, как Шарлотта, если он попросит меня об этом.
Но у меня не было времени, чтобы обдумать это. Из-за спины Питер достал черный кожаный ошейник.
– Я страстно желаю вновь одеть его на тебя, - сказал он Шарлотте.
Она говорила мне, что не хочет носить ошейник, нигде кроме игровой. Беременность и рождение ребенка изменили динамику их отношений, и теперь они были доминантом и покорной только в этой комнате, в отличие от нас с Эдвардом, потому что мы имели возможность играть на протяжении всех выходных.
Ее глаза все еще опущены к полу. – Я также желаю этого, Мастер.
Меня поразило значение этого ритуала, когда я увидела, как Питер надевает на Шарлотту ошейник. Заявляя на нее свои права, словом и делом доказывая, что она принадлежит ему. Аналогично, принимая его ошейник и его права, она соглашается на временный контроль. Она отдала себя ему. Я поняла эту часть ритуала, когда Эдвард надевал на меня ошейник, но что действительно застало меня врасплох, так это взгляд Питера, когда он застегивал на ней ошейник. Для меня было полной неожиданностью интенсивность выражения его лица – гордость и сексуальное желание.
Неужели Эдвард выглядит точно также, когда надевает ошейник на меня? Неужели его лицо копирует эмоции Питера?
Проклятье, я очень на это надеюсь.
Закончив с ошейником, Питер отстранился, но его глаза все еще тлели. – Я хочу видеть тебя на столе на локтях и коленях.
Не поднимая глаз, Шарлотта подползла к столу и забралась на него.
Для меня было удивлением, что она ползала, а не ходила. Это то, чего ждал от нее Питер? Эдвард когда-нибудь тоже захочет, чтобы я делала так? Ползала, вместо того, чтобы ходить? Не уверена, как я воспринимаю это.
Питер подошел к Шарлотте, засунул в рот шар-кляп и повязал вокруг головы.
- Я собираюсь обращаться с тобой жестче, чем делал это в последнее время, - сказал он, нежно поглаживая ее плечи. – Я хочу убедиться, что ты не напугаешь наших гостей. – Он наклонился и прошептал ей на ухо, хотя мы тоже могли его услышать: - Еще я люблю звуки, которые ты издаешь с кляпом во рту.
Он вложил что-то в ее руку.
Я почувствовала дыхание Эдварда у моего уха. - Это звонок, - прошептал он так тихо, чтобы пара перед нами не могла его услышать. - Это позволит ей применить стоп-слово, пока на ней кляп. Если что-нибудь случится, и ей необходимо будет остановить или замедлить сцену, она позвонит в звонок.
Я слегка наклонилась вперед. Эдвард раньше никогда не применял на мне кляп, и меня это заинтересовало. Я вспомнила наставления Шарлотты, говорить Эдварду, продвигаться быстрее, если я захочу, чтобы он сделал какие-нибудь вещи.
Пока Питер собирал все необходимое по комнате, мой взгляд был прикован к Шарлотте. Я думала, она будет выглядеть уязвимой, так оно и было, но меня привлекла не уязвимость. Это была красота ее доверия, ее изящное подчинение. Было что-то элегантное в ее позиции, чего я никак не ожидала увидеть.
Питер подошел сзади, провел рукой по ее спине, и меня снова захватил его взгляд. – Могу сказать, что ты очень сильно этого хочешь, - он погрузил в нее вибратор, и кляп приглушил ее стон. – Уже так жаждешь этого.
Мой мозг пытался принять то, что происходило передо мной. Я пыталась совместить тот факт, что мужчина, сделавший для меня завтрак сегодня утром, использует вибратор на своей жене. Передо мной. И у меня не было возможности отвернуться.
Он начал пороть ее. Сперва звуки были тихими, но медленно становились интенсивными. На короткое время я задумалась, какого это, быть отшлепанной, пока ты заполнена таким образом.
Очень быстро, я переключила свое внимание не на то, что делает Питер, а на то, как они оба выглядят. На то, как он полностью сосредоточился на Шарлотте. Его взгляд выражал полнейшую концентрацию. В этот момент, в этом мире для него не существовало ничего кроме Шарлотты. И я снова задалась вопросом, смотрел ли на меня Эдвард так же, когда я предоставляла ему себя.
Я вспомнила его утверждение, которое он сделал ранее на этой неделе. Относительно того, что на свадьбе он не хочет находиться в таком расположении духа, которое от него требуется, когда я нахожусь в ошейнике, и внезапно я точно поняла, что он имел в виду. Как тщательно ему придется подготовить все выходные, сосредоточить все свое внимание и спланировать необходимые детали. Прежде всего, убедиться, что мне хорошо, и постоянно проявлять заботу.
Я вернулась к паре передо мной, пока все, что они делали, было интересным. Питер взял деревянную лопатку, и то, как они двигались, очаровало меня. Они будто танцевали сложный танец: ее движения отражали его движения. Ее стоны в ответ поощряли его дальнейшие действия. Я не ожидала увидеть две стороны, того кто дает, и того кто принимает, и эта сцена показывала тонкую красоту, я не верила, что такое вообще возможно.
Я была настолько поглощена этим наблюдением, что не заметила, когда Питер поднял флогер. Я хотела быть Шарлоттой. Хотела, чтобы это был Эдвард, упорно старающийся доставить мне удовольствие, которое мог доставить только он. Теперь, когда в моей голове установились четкие образы того, каким прекрасным может быть подчинение, я снова хотела играть.
В конце концов, Питер остановился, предлагая Шарлотте расслабиться, и она опустила голову на стол. Он убрал вибратор и кляп, поцеловал ее в щеку и прошептал что то, что мы не могли услышать. Когда она посмотрела на него, меня тронули ее любовь и доверие, я сильнее сжала колено Эдварда.
Я смотрела на него точно также?
Я вернулась к нашим первым выходным, вновь проведенным в игровой, когда он обхватил мой подбородок и приказал, чтобы я смотрела на него. Я смотрела на него так же, как Шарлотта смотрит на Питера? И могла ли я вспомнить такое же интенсивное и дикое выражение лица Эдварда, как у Питера? Это беспокоило меня, потому что я не могла вспомнить, я пообещала себе обратить на это больше внимания в следующий раз.
Питер велел ей переместиться на середину комнаты, и она сползла со стола, исполняя его пожелание. В середине комнаты находилось что-то, что напоминало систему для подвеса из веревок. Я снова наклонилась вперед, потому что узнала оборудование, необходимое для сцен с подвешиванием, которое видела в интернете. В игровой Эдварда ничего подобного не было.
Питер медленно застегнул на Шарлотте что-то вроде манжет, которые защищали ее от веревок и шкивов, свисающих с потолка. И вновь, прежде всего, мне бросилось в глаза полное доверие ко всему, что он делал. Наблюдая за ними, было очевидно, что они пара, которая вместе уже много лет. Не было никакой неловкости, никаких сомнений, только полный контроль и полное подчинение.
Как только Шарлотта оказалась на полу в нужной позиции, Питер подошел к выключателю на ближайшей стене. За несколько секунд, шкив поднял ее конечности в воздух, и она плавными, отработанными движениями оказалась наверху. Когда ее голова повисла в метре от пола, шкив остановился. Питер подошел к Шарлотте, кивнул, и она расстегнула его джинсы.
Я хотела отвернуться, но мне не разрешено было этого делать. Затем, как раз в тот момент, когда я пыталась решить, не закрыть ли мне глаза, и прежде чем откроется молния Питера, легкий шарф закрыл мне глаза и Эдвард прошептал: - Наблюдение, не самая важная часть этой сцены.
- Нет, - хотелось кричать мне, как только я осознала, что в обозримом будущем буду находиться с завязанными глазами. – Я хочу посмотреть.
Но я вспомнила красоту и доверие подчинения Шарлотты и поняла, что надевая повязку, подчиняюсь своему собственному Мастеру. Поняла, что у него на это свои причины. Поэтому я выпрямилась и сконцентрировалась на других своих ощущениях.
Первым пришло осязание. Мягкость подушки подо мной. Движение воздуха вокруг моего обнаженного живота. Твердые кости и сильные мышцы колена Эдварда под моими пальцами. Даже шелковистость повязки. Я все это чувствовала.
Затем появились звуки. Рваное дыхание Питера, когда Шарлотта делала то, что она делала. Слова поддержки, были слишком тихие, чтобы распознать их, но произнесены таким тоном, что я все поняла. Сверху до меня доносилось ровное дыхание Эдварда. Даже мое собственное сердце. Я слышала это все. Некогда тихая комната превратилась в какофонию звуков.
Я больше не могла измерить ход времени чем-нибудь кроме своего дыхания и сердцебиения. Я пробовала найти что-то еще и остановилась на ритмичных звуках, исходящих от пары передо мной.
Шарлотта тихо всхлипнула от удовольствия, и я задалась вопросом, что происходит. Тогда, я вспомнила шепот Эдварда и поняла, что неважно, что там происходит. Он хотел, чтобы я получила другой опыт.
- Ты смелая, сильная и страстная, - сказал он в постели сегодня ночью.
Я думала, что это просто романтические слова, чтобы успокоить меня и помочь уснуть. Но слушая и переживая сцену, разворачивающуюся передо мной, они стали чем-то большим.
Я видела смелость Шарлотты, когда она лежала на полу и ждала команду Питера.
Я слышала ее силу в словах Питера, когда он ласково поддерживал ее и в итоге уступил своим желаниям.
Я чувствовала страсть, исходящую от них обоих с такой пламенной силой, что они своим теплом запросто могли спалить игровую.
- Это ты, - прошептала я в ответ. – Ты делаешь меня смелой, сильной и страстной, - я действительно так думала, когда говорила это прошлой ночью, и до сих пор верю, что это правда. Но к моему пониманию добавилась еще одна сторона, и пока пара, продолжала играть передо мной сцену, я сидела ослепленная страхом этих познаний.

Глава 10

BPOV

Эдвард взял меня за руку, и я содрогнулась от его прикосновения, потому что не могла справиться с возникшим желанием. Он положил мою руку на мое колено.

- Встань в позицию ожидания, - прошептал он хриплым голосом, посылая новую волну желания.

Я сдвинулась с подушки, и встала в позицию, которую обычно принимала в игровой Эдварда. Когда мои колени коснулись пола, я напрягла слух и пыталась понять, что происходит. Я находилась в игровой Питера слишком мало времени, чтобы осознавать, где стоит Эдвард или уверенно предполагать, что он делает или собирается сделать.

А также находятся ли до сих пор в комнате Питер и Шарлотта? Наблюдают ли они за мной? Эдвард сказал, что не будет двигать мои границы, связанные с эксгибиционизмом в эти выходные. Является ли это вообще эксгибиционизмом? Ведь я просто встала на колени.

Мне снова пришлось прислушаться, чтобы уловить хоть какие-нибудь голоса или шепот. Но затем меня поразила мысль, что это не важно. Не имеет значения, что планировал Эдвард. Он все контролирует. Я дала ему власть, и мое беспокойство не изменит этого.

Если Питер с Шарлоттой находятся в комнате, я хочу чтобы мое подчинение отражало то, что я только что увидела перед своими глазами. И тогда я осознала, что меня не волнует, здесь ли они. Я хотела, чтобы они смотрели. Хотела показать им, с каким удовольствием служу своему Мастеру.

Я услышала, что ко мне подходит кто-то с голыми ногами.

- Встань, Изабелла, - сказал Эдвард.

Я поднялась на ноги настолько изящно, насколько могла, но смена позиции с закрытыми глазами дезориентировала меня, и я немного пошатнулась.

Эдвард поймал меня, обняв за плечи.

– Спокойно, любимая, - он не убрал руки. - Мне нужно, чтобы ты доверилась мне.

Да. Все что угодно.

- Питер с Шарлоттой ушли. Здесь только мы вдвоем.

Мое сердце бешено стучало. Мы одни. Наедине. Ох, сколько вещей он может сделать, когда мы одни.

Но он заговорил, и я вновь сосредоточила на нем свое внимание.

- Ты ответишь на любой вопрос немедленно и честно. Поняла?

- Да, Мастер.

Мастер.

Слово, которое стало значить гораздо больше, после моего наблюдения за Питером и Шарлоттой.

Мастер.

Меня бросило в дрожь от нового понимания этого значения. Каждый раз, когда я произношу это слово, я возобновляю свои обязательства по отношению к нему. Напоминаю, что это мой выбор. Передаю контроль. Подтверждаю, что хочу этого.

Разве может, любое другое слово из шести букв нести столько значений?

Он взял меня за руку.

– Пойдем со мной.

Мы шли. Не знаю, куда мы собирались идти. Мы ведь не уходим отсюда? Я не хочу уходить. Хочу остаться в игровой. Хочу, чтобы Эдвард овладел мной, поиграл со мной…

Но это был его выбор, и если он хочет, чтобы мы ушли, у него на это есть серьезное основание.

Он остановился. Не думаю, что это было рядом с дверью. Было трудно угадать наше местоположение, но я думаю, что мы находились у стены напротив двери.

- Разденься, - сказал он, опуская мою руку.

Я раздевалась перед Эдвардом множество раз, и в качестве его любовницы и как его покорная, но сейчас это каким-то образом отличалось. Было более интенсивным.

Я представила, что он наблюдает за тем, как я просовываю пальцы под пояс.

- Нет, - остановил он. – Сначала верх.

Я дотянулась до спины и расстегнула лифчик. Он упал на пол, и почти в ту же секунду его руки были на мне. Он заставил меня сделать несколько шагов назад, пока моя спина не наткнулась на что-то деревянное.

Он потер мои соски большими пальцами, и я прикусила щеку изнутри. Его рот нежно блуждал по моей шее.

– Ты очень хорошо справилась сегодня утром. Я так горжусь тобой.

Не могу сказать, что делало меня более счастливой, его рот и руки, или похвала.

- Я так горжусь тобой, что решил немного наградить тебя, - он взял меня за запястье и закрепил его в мягкой манжете над головой. Затем повторил те же действия с другим запястьем. Его зубы задевали мочку моего уха. – Я буду тщательно и жестко трахать тебя, пока ты привязана к кресту Питера.

Ах, да.

Пока он говорил, он не прекращал двигать руками по моим плечам, груди, щипая соски и поглаживая живот. Я становилась дрожащей массой желания, поощряемая его глубоким хриплым голосом.

- В моей игровой есть один из них, - сказал он, не обращая внимания на мое желание, или возможно он точно знал, что делал. – Когда в следующий раз мы будем там, я свяжу тебя спиной ко мне, - его прикосновения стали грубее. – В таком положении твоя задница полностью открыта, - он схватил ткань на бедрах и сдернул вниз, полностью обнажая меня. – Тебе ведь это нравится, Изабелла?

Я задержала дыхание, так как холодный воздух пронесся по моей болящей плоти. Его пальцы задевали мой клитор.

- Да, пожалуйста Мастер, - ответила я полустоном, полушепотом.

Кончики пальцев лениво кружили по моей голой плоти, иногда опускаясь во влажность.

– Тебе понравился мех кролика. Думаю, настало время перейти к замше.

Я задрожала, просто представляя его флогер на моей заднице.

- Но сейчас, - сказал он, раздвигая мои ноги. – У нас есть другие дела. Что ты на это скажешь?

Он преднамеренно дразнил меня. Я едва могла формулировать мысли, между его обещаниями того, что ждет меня в его игровой, его руками на моем теле, и ожиданием того, что он собирался сделать.

- Все, что пожелаете, Мастер.

Он усмехнулся. – Я очень рад, что ты смотришь на вещи моими глазами.

Одним движение он поднял мои ноги и вошел в меня. Мой зад уперся в древесину позади меня с такой силой, которая позволила Эдварду погрузиться глубже в меня.

- Не сдерживайся, - сказал он, и я обернула вокруг него ноги. – Это звуконепроницаемая комната, - он вышел, а затем снова ворвался в меня. Я громко простонала. – Я полагаю.

Какая-то часть меня хотела, чтобы Питер с Шарлоттой могли все слышать. В конце концов, это казалось справедливым. Я хотела, чтобы они знали, что Эдвард делает со мной, и как я отвечаю ему, как он диктует каждое мое движение, каждую мысль, а иногда кажется, что и каждое дыхание, на протяжении всех выходных.

Эдвард снова толкнул в меня, и Шарлотта с Питером полностью покинули мои мысли. Я сконцентрировалась только на ощущениях, в то время как он все ближе и ближе подводил меня к краю. Он переместил мои ноги, так чтобы его бедра оказались под другим углом, и попал в ту самую точку глубоко внутри меня.

Я больше не могла сдерживаться и закричала.

Он продолжил свои толчки, снова и снова создавая трение внутри меня, пока у меня не закружилась голова от удовольствия. Его дыхание стало рваным, и он поместил руку между нашими телами.

Когда он потер клитор, я снова закричала.

– Пожалуйста, Мастер, - умоляла я.

Его голос был требовательный. – Пожалуйста, что?

О, боже, его пальцы. Его член. Я нахожусь в его милости и такая уязвимая.

– Мастер, пожалуйста, я не могу больше сдерживаться.

Он толкнул снова. – Тогда, кончи.

И когда он снова прикоснулся ко мне, оргазм накрыл меня с головой.

- Держись крепче, - сказал он, поднимая бедра и прислоняя к стене, мои ноги все еще обвивали его талию. Быстрыми глубокими движениями он врывался в меня снова и снова, пока не достиг своего собственного освобождения.

Я почувствовала, как зарождается новый оргазм, и когда он изливался глубоко внутри меня, его движения заставили меня снова кончить.

Несколько минут, Эдвард отдыхал, стоя рядом со мной и тяжело дыша. Когда мы немного оправились от оргазма, он аккуратно опустил мои ноги на пол. Очень быстро он снял манжеты и несколько минут разминал мои руки и плечи.

Затем, наконец-то, Эдвард просунул пальцы под повязку и снял ее.

Я посмотрела ему в глаза первый раз, с тех пор как вошла в игровую.

И в них я увидела это.

Неоспоримое желание, страсть и любовь, которые я так хотела увидеть там.

Я глубоко вздохнула.

- Ты в порядке?

- Да, Мастер. – Я стояла и чудесным образом наслаждалась эмоциями в его глазах – Гораздо больше, чем в порядке, - прошептала я.

***

Позже Эдвард отвел меня обратно в комнату для гостей. Он сидел, откинувшись на спинку кровати, и держал меня в своих руках. Как бы я не хотела поговорить, после такого утра, я была счастлива находиться в его объятьях и до сих пор чувствовала себя более комфортно, прикасаясь к нему во время разговора.

- Я хочу, чтобы ты была полностью честна со мной, - сказал он, и я расслабилась в кольце его рук. – Что ты думаешь обо всем?

- У меня так много мыслей и столько информации, которую нужно осмыслить. Но сначала, хочу поблагодарить тебя, за то, что устроил все это. Вначале я волновалась, но это был очень полезный опыт.

- В чем?

- Во всем, - ответила я, не зная, какими еще словами описать это. – Начиная с Шарлотты. Она так уверена в себе.

Я услышала беспокойство в его голосе. – У тебя есть какие-то сомнения относительно себя?

Я опустила голову, и волосы упали мне на лицо.

– Не тогда, когда я с тобой. – Эдвард вложил свою руку в мою руку, и я погладила большим пальцем суставы его пальцев. – Обычно у меня возникают такие мысли на работе, или когда я разговариваю с Розали. Или когда я рядом с Элис и Джаспером. Тогда я задаюсь вопросом, может с нами что-то не так?

- А сейчас? – голос Эдварда переполняли эмоции.

- Больше я не сомневаюсь, - сказала я, стараясь убедить его. – Увидев Питера и Шарлотту, и жизнь, которую они создали. Я конечно не готова к ребенку и всему остальному, но теперь я поняла, что когда я… У меня все будет хорошо.

- У нас все будет хорошо, - поправил он.

Дата добавления: 2015-07-13