Введение. Что такое логотерапия? 2 страница

Второй тип патогенной реакции можно наблюдать не в случае невроза страха, а в случае невроза навязчивых состояний. Пациент оказывается под давлением (рис. 2) накинувшихся на него навязчивых идей и реагирует на них, стараясь их подавить или заглушить. Он пытается таким образом оказать им противодействие. Но это противодействие только усиливает первоначальное давление. Круг замыкается и пациент снова попадает внутрь этого заколдованного круга. Однако для невроза навязчивых состояний, в отличие от невроза страха, характерно совсем не бегство, а борьба, борьба против навязчивых идей. И мы опять должны задаться вопросом, что пациента к этому побуждает и что им движет. Итак, пациент либо боится, что навязчивые идеи могут представлять собой нечто большее, чем невроз, что они являются признаком психоза, либо он опасается, что сможет воплотить в дело криминальное содержание своих навязчивых идей, что он сделает что-то кому-то — кому-то или себе самому. Либо одно либо другое: пациент, страдающий неврозом навязчивых состояний, не испытывает страха перед самим страхом, он испытывает страх перед самим собой.

(порождает, давление, противодействие, повышает)

Рис. 2.

Задача парадоксальной интенции состоит в том, чтобы разорвать оба порочных круга, взломать их, вытолкнуть из колеи. И если это удастся, опасениям пациента придёт конец, ибо, как выразился один несчастный, «тогда-то уж он возьмёт быка за рога». При этом нужно учитывать, что страдающий неврозом страха боится чего-то, что может произойти с ним, тогда как страдающий неврозом навязчивых состояний боится чего-то, что может натворить он сам. И то и другое будет охвачено, если мы определим парадоксальную интенцию следующим образом: теперь пациент должен хотеть именно того (невроз страха), или совершить именно то (невроз навязчивых состояний), чего он всегда так сильно боялся.

Как мы видим, при парадоксальной интенции речь идёт об инверсии того намерения, которое характеризует оба вида патогенной реакции, а именно избегания страха и принуждения через бегство перед первым или борьбу против последнего. Именно это бихевиористы сегодня считают решающим. Так, Маркс в заключение гипотезы о том, что фобия поддерживает себя через механизмы избегания, уменьшающие страх, даёт рекомендацию: «Фобию можно преодолеть только тогда, когда пациент снова столкнётся лицом к лицу с фобической ситуацией». Как раз это и предлагает парадоксальная интенция. В одной совместной работе с Рахманом (S. Rachman) и Ходжсоном (R. Hodgson) Маркс говорит также о том, что терапевт должен убедить пациента пойти прямо на то, что его больше всего пугает, и поддержать его в этом. И в совместной работе с Ватсоном (D. Watson) и Гайндом (R. Gaind) он высказывает мнение, что в терапевтических целях пациент должен быстро, как только может, подойти поближе к предмету своих опасений и уже больше никогда не избегать подобных предметов.

Сегодня всеми ведущими специалистами в области поведенческой терапии признаётся то, что уже в 1939 году в форме описанной парадоксальной интенции логотерапия на деле использовала эти терапевтические рекомендации. «Парадоксальная интенция, однако, исходит совсем из другой научно-теоретической предпосылки, — пишут Диллинг (Н. Dilling), Розефельдт (Н. Rosefeldt), Кокотт (G. Kockott) и Хайзе (Н. Heyse) из психиатрического института им. Макса Планка, — её действие, вероятно, могло бы быть объяснено простыми принципами психологии научения». После того, как авторы признают, что при помощи парадоксальной интенции «можно добиться хороших результатов и порой довольно быстро», они интерпретируют успех, достигаемый таким образом, с точки зрения психологии научения, «предполагая разрыв условной связи между пусковым стимулом и страхом. Чтобы затем сформировался новый, адаптированный, тип реакции на определённые ситуации, нужно добиться отказа от избегающего поведения с его постоянным подкрепляющим эффектом, и тогда вышеупомянутый человек сможет приобрести новый опыт реагирования на стимулы, провоцирующие возникновение страха». Именно это и позволяет осуществить парадоксальная интенция. Арнольд Лазарус (A. Lazarus) подтверждает её эффективность и объясняет достигнутый успех с точки зрения поведенческой терапии следующим образом: «Если люди позволяют ожидаемой тревоге проявиться, то почти всегда они сталкиваются с тем, что на первый план выступает противоположная реакция: худшие их страхи постепенно ослабевают, а при неоднократном применении метода, в конце концов, полностью исчезают».

Парадоксальная интенция использовалась мною на практике уже в 1929 году, но только в 1939 была описана[23] и только в 1947 названа своим именем в публикациях.[24] Сходство с появившимися гораздо позже методами, применяемыми в рамках поведенческой терапии, а именно: провокация тревоги, погружение, имплозивная терапия, индуцированная тревога, моделирование, модификация ожиданий, отрицательный опыт, метод насыщения и пролонгированная экспозиция — сходство с этими методами абсолютно очевидно и не остаётся незамеченным некоторыми терапевтами, работающими в рамках поведенческой терапии. По мнению Диллинга, Розефельдта, Кокотта и Хайзе, «возможно, в основе метода парадоксальной интенции, разработанного В. Франклом, лежит механизм действия, подобный тому, на котором основаны такие способы лечения, как метод погружения или имплозивной терапии, хотя первоначально метод Франкла и не задумывался как метод психологии научения». Что же касается названных способов лечения, то Маркс тоже указывает на «определённое сходство с методом парадоксальной интенции», а также на тот факт, что наш метод «близко напоминает то, что теперь называют моделированием». Профессор Майкл Ашер, ассистент Вольпе в Университетской клинике поведенческой терапии в Филадельфии, считает нужным заметить, что большинство психотерапевтических систем разрабатывали свои методики, никогда не используемые представителями других систем. Логотерапевтический метод парадоксальной интенции является исключением из этого правила, поскольку очень многие психотерапевты самых различных школ встраивают этот метод в свою собственную систему. За последние два десятилетия парадоксальная интенция завоевала популярность у множества психотерапевтов, на которых произвела неизгладимое впечатление эффективность зтого метода. Ашер даже полагает, что методы поведенческой терапии были разработаны как простой перевод парадоксальной интенции на язык теории научения, что особенно верно в отношении методов, названных «имплозией». Профессор Ирвин Ялом из Стэнфордского университета считает, что Логотерапевтический метод парадоксальной интенции предвосхитил метод под названием «symptom prescription»,[25] внедрённный Милтоном Эриксоном, Джеем Хейли, Доном Джексоном и Полом Вацлавиком.

Что касается терапевтической «эффективности» парадоксальной интенции, о которой Ашер говорит, что она сделала данный метод особо «популярным», то приведём лишь один пример, связанный с «инвалидизирующей эритрофобией», которую Ламонтань (I. Lamontagne) вылечил за четыре сеанса, несмотря на двенадцатилетнюю продолжительность заболевания.

Если кто-то и может претендовать на приоритет в отношении метода парадоксальной интенции, то это, на мой взгляд, следующие авторы, которым я выражаю свою признательность: Рудольфу Дрейкурсу (Dreikurs) за указание на аналогичный «трюк», описанный им уже в 1932 году, и Эрвину Вексбергу (Wexberg), который занимался этим ещё раньше и первым использовал термин «антиссуггестия». В 1956 году я узнал, что фон Хаттинберг (Н. v. Hattinberg) тоже описывает подобный опыт: «Кому, например, удастся осознанно возжелать проявления невротического симптома, от которого он до сих пор защищался, тот сможет, благодаря своему волевому усилию избавиться от страха и, в конце концов, от самого симптома. Таким образом, возможно вышибить клин клином. Этот опыт, разумеется, только иногда удаётся на практике. Однако едва ли есть опыт, который был бы более поучителен для человека с психологическими проблемами».

Нельзя также предположить, чтобы парадоксальная интенция, если она, действительно, столь эффективна, не имела своих предшественников. Логотерапии можно поставить в заслугу лишь то, что она претворила принцип в метод и встроила его в систему.

Достойно упоминания и то, что первая попытка экспериментально доказать эффективность парадоксальной интенции была предпринята именно терапевтами, работающими в рамках поведенческой терапии. Профессора Сольом (L. Solyom), Гарса-Перес (G. Garza-Perez), Ледвидж (В. Ledwidge) из психиатрической клиники университета Мак-Джилл выбрали из всех случаев невроза навязчивых состояний два одинаково интенсивно выраженных симптома, а потом один из них, симптом цели, лечили методом парадоксальной интенции, а другой, симптом «контроля» оставили без лечения. На самом деле, оказалось, что исчезают исключительно те симптомы, которые подвергаются воздействию, причём исчезают они довольно быстро, в течение нескольких недель. И нет никакой речи об эрзац-симптомах![26]

Среди терапевтов, работающих в рамках поведенческой терапии, только Лазарус заметил, что «неотъемлемой частью процедуры применения парадоксальной интенции Франкла» является «умышленное пробуждение чувства юмора. Пациенту, который боится, что он может вспотеть, рекомендуют показать публике, что значит вспотеть на самом деле, истечь потоками пота, когда всё вокруг на расстоянии вытянутой руки становится влажным». Действительно, юмор, при помощи которого пациент должен сформулировать парадоксальную интенцию, принадлежит к тем средствам метода, которые выгодно отличают его от методов поведенческой терапии, перечисленных нами выше.

С полным основанием мы снова и снова говорим о значении юмора для успешного применения парадоксальной интенции, на что указывают специалисты, работающие в рамках поведенческой терапии, например, Айвер Хэнд (A. Hand) из Лондонской больницы Модели, который имел возможность наблюдать, как пациенты, страдающие боязнью открытых пространств, объединённые в одну группу с теми, кого они прежде избегали, потому что ситуации, вызывавшие страх у тех и других были прямо противоположными, совершенно спонтанно побуждали друг друга к преувеличению своих страхов с изумительным чувством юмора. Они использовали своё чувство юмора совершенно спонтанно, как один из главных механизмов преодоления страха. Короче говоря, пациенты сами «изобрели» парадоксальную интенцию — таким образом был истолкован «механизм» их реакции группой лондонских исследователей!

Теперь давайте обратимся к парадоксальной интенции, как она lege artis[27] проводится по правилам логотерапии, и разъяснять это лучше всего на материале конкретных случаев из практики. В этой связи прежде всего надо указать на примеры, описанные в моих книгах «Теория и терапия неврозов», «Психотерапия на практике», «Воля к смыслу» и «Врачевание души». Далее мы сосредоточим основное внимание на неопубликованном материале.

Адольф Спенсер из Калифорнии пишет мне: «Спустя два дня после того, как я прочёл Вашу книгу "Человек в поисках смысла", я оказался в ситуации, которая позволила мне опробовать логотерапию на деле. В университете я посещаю семинар под руководством Мартина Бубера. Во время первого занятия я сделал откровенное заявление, сильно противоречащее тому, что говорили другие, И тут я сразу же начал усиленно потеть. Едва я заметил это, как меня охватил страх, что и другие тоже могут это заметить, от чего я только сильнее потел. Вдруг мне вспомнился случай с одним врачом, которого Вы консультировали по поводу страха перед потоотделением, и я подумал, что моя ситуация очень похожа на описанную Вами. Но я мало знаю о психотерапии вообще и ещё менее о логотерапии в частности. Тем более сложившаяся ситуация казалась мне исключительно удобным случаем, чтобы опробовать метод парадоксальной интенции. И что же Вы тогда посоветовали своему коллеге? Чтобы он ради разнообразия захотел показать людям, как здорово он умеет потеть. "До сих пор из меня выделился всего 1 литр пота, но теперь я хочу, чтобы их было 10", — написано в Вашей книге. Продолжая выступление на семинаре, я сказал себе: "Покажи же, Спенсер, своим коллегам, как надо потеть! Давай же, это ещё не всё, на что ты способен, ты должен вспотеть ещё сильнее!" Не прошло и нескольких секунда, как я увидел, что кожа моя высохла. Я не мог внутренне не рассмеяться. Всё же я не был готов к тому, что парадоксальная интенция подействует, да ещё так быстро. "Вот так чёрт! — подумал я про себя. — Должно быть, что-то есть в этой парадоксальной интенции, что так действует, зря я относился к логотерапии скептически"».

Из сообщения Садика (М. Sadiq) взят следующий случай: «Пациентка 48 лет, госпожа N., страдала тремором в такой степени, что была не в состоянии держать чашку с кофе или стакан с водой, не расплескав их. Она с трудом могла писать или удерживать книгу при чтении. Однажды утром случилось так, что мы сели с нею друг напротив друга, и она опять начала трястись. Тогда я решил испробовать парадоксальную интенцию, причём обязательно с юмором. И я начал: "Что было бы, госпожа N, если бы мы однажды устроили соревнование по дрожанию?" Она удивилась: "Что Вы имеете в виду?" Я продолжил: "Ну, мы посмотрели бы, кто может дрожать быстрее всех и кто дольше". Она: "Я не знала, что Вы тоже страдаете тремором". Я: "Нет, нет, ни в коем случае, но если мне захочется, я могут и подрожать". (И я начал трястись, да ещё как!) Она: "О, у вас получается даже быстрее, чем у меня". (Иона, улыбаясь начала ускорять темп своей дрожи.) Я: "Быстрее, ну! Сударыня, Вы способны дрожать намного быстрее". Она: "Нет же, не могу! Послушайте я уже больше не могу вообще!" Она, действительно, очень устала. Она встала, пошла на кухню и вернулась... с чашкой кофе! Она выпила кофе, не расплескав ни единой капли. Теперь, когда я вижу её дрожащей, мне достаточно сказать: "Ну что, сударыня, может, посоревнуемся?" На что она обычно отвечает: "Всё в порядке, всё в порядке". И пока это каждый раз помогает».

Георг Пинуммотил (G. Pynummootil) пишет: «Один молодой человек пришёл ко мне на приём по поводу мигания и тиков, которые появлялись каждый раз, когда ему приходилось с кем-нибудь разговаривать. Поскольку люди имели обыкновение спрашивать его, что случилось, он становился всё более нервным. Я направил молодого человека к психоаналитику. Но после ряда сеансов он снова пришёл ко мне и сообщил, что психоаналитик не нашёл причины тиков, не говоря уж о том, чтобы помочь бедняге. Тогда я посоветовал юноше в следующий раз, когда он будет с кем-нибудь разговаривать, моргать глазами как можно чаще, чтобы показать своему собеседнику, как это замечательно у него получается. Однако молодой человек решил, что я сам ненормальный, если даю подобные советы, и что от этого его состояние может только ухудшиться. Он ушёл. Несколько недель он не появлялся и не давал о себе знать. И вот однажды пришёл снова и с восторгом рассказал мне, что за это время произошло. Поскольку он был весьма невысокого мнения омоем предложении, то и не думал о том, чтобы воспользоваться им на деле. Но мигание усиливалось, и как-то ночью, неожиданно вспомнив о моих словах, он сказал себе: "Я испробовал всё, что было можно, и ничего не помогло. Что от этого может произойти? Попробуй сделать так, как тебе советовали." Когда на следующий день он заговорил с первым встречным, то постарался моргать глазами как можно сильнее. Но, к большому удивлению, оказался просто не в состоянии делать это сколько-нибудь долго. С тех пор мигательные тики больше у него не появлялись».

Один университетский ассистент нам написал: «Я должен был кое-где представиться, после того, как подал заявление о поступлении на должность, которая меня очень интересовала, поскольку это позволило бы мне привезти жену и детей в Калифорнию. Я очень нервничал и был колоссально озабочен тем, чтобы произвести хорошее впечатление. Однако, если я нервничаю, ноги у меня начинают подёргиваться, причём до такой степени, что окружающие могут это заметить. Подобное случилось и на этот раз. И тогда я сказал себе: "Сейчас я заставлю эти свинские мускулы так дёргаться, что не смогу больше сидеть, а подпрыгну и пойду плясать по комнате, пока люди не подумают, что я совсем спятил. Эти свинские мускулы будут сегодня дрожать, как никогда — сегодня я поставлю рекорд". И вот в продолжение всей беседы ни один мускул даже не дрогнул, я получил должность, и скоро семья приедет ко мне в Калифорнию».

Мой коллега, Артур Йорес приводит следующие примеры. К нему на прием пришла работница отдела социального попечения одной из больниц, «она жаловалась на то, что краснеет всякий раз, когда ей приходится войти в кабинет врача, чтобы что-то с ним обсудить. Мы применили парадоксальную интенцию, и через несколько дней я получил счастливое письмо о том, как замечательно сработал этот метод». В другой раз к Йоресу обратился студент-медик, «для которого было очень важно хорошо сдать экзамен, чтобы не остаться без стипендии. Он жаловался на страх перед экзаменом. С ним мы тоже воспользовались методом парадоксальной интенции, и, знаете, он был во время экзамена совершенно спокоен, благодаря чему получил хорошую оценку».

Ларри Рамиресу (L. Ramirez) мы обязаны описанием следующего интересного случая: «Метод, который помогал мне наиболее часто и лучше всего срабатывал во время моих консультаций, — это метод парадоксальной интенции. Один такой пример я приведу ниже. Линда Т., привлекательная девятнадцатилетняя студентка колледжа, указала в своей карточке, что у неё дома нелады с родителями. Когда мы сели с нею рядом, для меня стало очевидным, что девушка держится очень напряжённо. Она заикалась. Моей естественной реакцией было сказать: "Расслабьтесь, всё хорошо", — или: "Не волнуйтесь". Но по своему прошлому опыту я уже знал, что просьба расслабиться только усиливает напряжение. Вместо этого я сделал прямо противоположное, сказав: "Линда, я хочу, чтобы вы напряглись как можно сильнее. Нервничайте, как только умеете". — "Хорошо, — ответила она, — мне нетрудно нервничать". И она начала с того, что сжала кулаки и потрясла руками, как будто у неё был тремор. "Вот-вот, именно так, — сказал я, — но постарайтесь разнервничаться посильнее". Комичность ситуации стопа для неё очевидной и она произнесла: "Я, действительно, очень нервничала, но сейчас всё прошло. Странно, но чем сильнее я старалась напрячься, тем меньше мне это удавалось". Вспоминая этот случай, я понимаю, что именно юмор, свойственный парадоксальной интенции, помог Линде осознать, что она, в первую очередь, была человеком, а клиентом — только во вторую, и что я тоже был для неё прежде всего человеком и только потом — консультантом. Юмор ярче всего демонстрирует нашу человечность».

Бриггс (J. Briggs) выступил перед Королевским медицинским обществом с докладом, из которого мы взяли следующее: «Меня попросили посмотреть одного молодого человека из Ливерпуля, юноша был заикой. Он мечтал стать учителем, но заикание и преподавательская деятельность плохо сочетаются друг с другом. Самый большой страх и беспокойство ему причиняло то, что он очень сильно стеснялся своего заикания и каждый раз, когда нужно было что-нибудь сказать, испытывал душевные муки. Я вспомнил, что незадолго до этого читал статью Виктора Франкла, который писал об эффективности парадокса. И я предложил: "В эти выходные вы куда-нибудь отправьтесь и покажите людям, какой вы забавный заика". На следующей неделе молодой человек пришёл ко мне явно в приподнятом настроении: его речь стала намного более гладкой. Он сказал: "Вы представляете, что произошло! Мы с друзьями пошли в паб, и один из них сказал мне, что всегда считал меня заикой, а я ответил, что я и был им, до сих пор. Я взял быка за рога, и у меня всё получилось"».

Другой случай с заиканием касается одного студента, который пишет мне: «В течение 17 лет я был тяжёлым заикой. Бывали времена, когда я вообще был не в состоянии говорить. Меня много раз лечили, но без какого бы то ни было успеха. Однажды один профессор поручил мне в рамках нашего семинара провести обсуждение Вашей книги "Человек в поисках смысла". Я читал книгу и натолкнулся там на Ваш метод парадоксальной интенции. Тогда я решил попробовать её в своём собственном случае, и знаете, она подействовала с первого раза просто сказочно. От заикания не осталось и следа. Тогда я поверил в неё и старался попадать в такие ситуации, в которых всегда заикался, но заикание исчезало, стоило мне применить метод парадоксальной интенции. Несколько раз я решался не прибегать к этому методу, и тогда заикание появлялось снова. Я вижу в этом доказательство того, что именно парадоксальная интенция помогала мне избавиться от заикания».

Не лишено пикантности сообщение, которым я обязан Мешуламу (U. Meshoulam), логотерапевту из Гарвардского университета. Одному его пациенту предстоял призыв в австралийскую армию, но он был убеждён, что его не призовут из-за тяжёлого заикания. Однако во время освидетельствования, трижды попытавшись продемонстрировать врачу, насколько сильно он заикается, молодой человек с удивлением почувствовал, что, вообще, не может заикнуться, просто не способен сделать это. Наконец, ему удалось получить освобождение от военной службы, но не по поводу заикания, а по поводу высокого кровяного давления. «Австралийская армия, скорее всего, не верит до сих пор, — сказано в конце сообщения, — в то, что юноша заикается».

Использование парадоксальной интенции в случаях заикания широко обсуждается в литературе. Эйземан (М. Eisemann) посвятил этому вопросу свою диссертацию, защищённую в университете Фрейбурга в Брейзгау. Леамбре (J. Lehembre) опубликовал результаты своей работы с детьми и подчёркивает, что только в одном случае был получен эрзац-симптом, что согласуется также с наблюдениями Л. Сольома, Гарса-Переса, Ледвиджа и К. Сольома, которые после применения парадоксальной интенции не установили ни одного случая появления заместительного симптома.[28]

Йорес «однажды лечил пациентку, которая жила в твёрдом убеждении, что она всегда должна спать достаточное количество времени. Она была замужем за человеком, у которого было много общественных обязанностей, поэтому нередко ей приходилось ложиться в постель довольно поздно. Женщина жаловалась на то, как она плохо это переносит. Порой уже ночью, где-то около часу, у неё начинался приступ мигрени, иногда это происходило позже, на следующее утро. Устранить приступы, связанные с длительным бодрствованием, оказалось возможно при помощи парадоксальной интенции. Пациентке посоветовали сказать себе: "Итак, сегодня ты хочешь пережить ещё раз настоящий приступ великолепной мигрени"». После этого, как пишет Йорес, приступы мигрени прекратились.

Этот случай подводит нас к вопросу применения парадоксальной интенции при нарушениях сна. Садик, которого мы уже цитировали, однажды лечил 54-летнюю пациентку, страдавшую зависимостью от снотворных препаратов и попавшую в больницу. «Около 10 часов вечера она вышла из своей палаты и попросила какое-нибудь снотворное. Она: "Могу ли я попросить таблетки?" Я: "Очень сожалею, но сегодня уже все таблетки кончились, а сестра забыла своевременно заказать новые". Она: "А как же я буду спать?" Я: "Сегодня Вам придётся обойтись без таблеток ". Спустя два часа она появляется снова. Она: "Ничего не получается ". Я: "А что будет, если Вы ляжете в постель и ради разнообразия будете стараться не спать, то есть, наоборот, бодрствовать всю ночь?" Она: "Я всегда считала себя сумасшедшей, но оказывается и вы тоже такой". Я: "Знаете ли, иногда мне доставляет удовольствие немного побыть сумасшедшим. Вам это не понятно?" Она: "Вы серьёзно?" Я: "Что именно?" Она: "Что я должна постараться не спать". Я: "Конечно, абсолютно серьёзно. Попробуйте! И мы посмотрим, сможете ли Вы бодрствовать всю ночь. Ну как?" Она: "Ладно". Когда сестра утром вошла в палату с завтраком, пациентка ещё спала».

Впрочем, есть анекдот, и он стоит того, чтобы его здесь процитировать; к тому же он взят из известной книги Джея Хейли (Haley) «Стратегическая психотерапия». Во время доклада, который делал знаменитый гипнотерапевт Милтон Эриксон (М. Erikson), встал один молодой человек и сказал докладчику: «Возможно, других людей Вы и сможете загипнотизировать, но меня — ни за что». Тогда Эриксон пригласил юношу подняться на сцену и сесть, а затем сказал ему: «Вы абсолютно бодры, вы продолжаете бодрствовать, вы чувствуете себя всё бодрее, бодрее, бодрее...» И тут испытуемый вдруг впал в глубокий транс.

Медикотту (R. Medicott), психиатру из университета Новой Зеландии принадлежит приоритет в использовании парадоксальной интенции не только в отношении процесса сна, но и в отношении сновидений.

Он добился очень хороших результатов, причём, как он подчёркивает, даже в случае с пациентом, который по профессии был психоаналитиком. У него была пациентка, страдавшая от регулярных ночных кошмаров: ей часто снилось, что её преследуют и, наконец, закалывают. При этом она кричала так, что муж просыпался тоже. Медикотт порекомендовал женщине приложить все силы к тому, чтобы досмотреть этот ужасный сон до конца, и узнать, чем кончится вся эта поножовщина. И что же произошло? Кошмары больше не повторялись, но сон мужа по-прежнему не был спокоен: пациентка больше не кричала во время сна, зато она смеялась так громко, что муж поневоле просыпался.

Нечто подобное сообщает нам одна читательница из США. «В четверг утром я проснулась в подавленном состоянии и подумала, что уже никогда больше не буду здоровой. Всё утро у меня глаза были на мокром месте, отчаяние переполняло душу. Потом мне вдруг вспомнилось, что я читала про парадоксальную интенцию, и я сказала себе: "Посмотрим-ка, насколько глубокой может быть моя подавленность. Нужно так плакать, чтобы вся квартира оказалась залитой слезами". И я представила себе, как придёт сестра и воскликнет: "Чёрт возьми, неужели такие потоки слез на самом деле возможны?" И тут я начала так смеяться, что мне стало страшно. И тогда не оставалось ничего другого, как сказать себе: "Смех станет таким громким, что соседи сбегутся посмотреть, кто же так хохочет". В этот момент я почувствовала, что подавленность исчезла, и пригласила сестру погулять. Как вы помните, это было в четверг, а сегодня уже суббота, и я чувствую себя, как и прежде, просто великолепно. Я думаю, однако, парадоксальная интенция подействовала два дня назад, подобно тому, как действует взгляд на свое отражение в зеркале, когда плачешь; Бог знает почему, но продолжать плакать тогда просто невозможно». И она не так уж неправа. Не является ли и то и другое, то есть парадоксальная интенция и отражение в зеркале, проявлением человеческой способности к самодистанцированию?

Всё чаще можно наблюдать, как метод парадоксальной интенции используется в трудных хронических и затяжных случаях, причём он действует даже тогда, когда лечение продолжается недолго. Так описан случай невроза навязчивых состояний, длившегося 60 лет, и только благодаря парадоксальной интенции удалось добиться существенного улучшения.

Терапевтические результаты, которых можно добиться при помощи этого метода, по меньшей мере, удивительны и замечательны, если мы сопоставим их с тем всеохватывающим пессимизмом, с каким современный психиатр подходит к вопросу о лечении затяжного и хронического невроза навязчивых состояний. Так Л. Сольом, Гарса-Перес и Ледвидж отсылают нас к результатам 12 проведённых друг за другом исследований в 7 различных странах, причём согласно этим результатам невроз навязчивых состояний в 50 процентах случаев не поддавался терапевтическому воздействию. Авторы полагают, что в отношении невроза навязчивых состояний прогноз гораздо хуже, чем в отношении других форм невроза, а поведенческая терапия, по их мнению, не приводит ни к каким изменениям, и поэтому только в 46 процентах от всех случаев, опубликованных терапевтами этого направления, наблюдалось некоторое улучшение. Но Хенкель (D. Henkel), Шмок (К. Schmook) и Бастин (R. Bastine) указывают, ссылаясь на опытных психоаналитиков, «что особенно тяжёлые неврозы навязчивых состояний, несмотря на интенсивные психотерапевтические усилия, остаются неизлечимыми», тогда как парадоксальная интенция, которая противостоит психоанализу, «заставляет признать очевидную возможность довольно быстро устранять нарушения, обусловленные неврозом навязчивых состояний».

Фридрих Бенедикт (F. Benedikt) в своей диссертации «О терапии симптомов невроза страха и невроза навязчивых состояний при помощи методов парадоксальной интенции и дерефлексии, разработанных В. Франклом» показал, что при применении парадоксальной интенции в трудных и хронических случаях требуется небывалое личное участие терапевта. В этой связи мы хотели бы ещё раз повторить, что «терапевтический эффект парадоксальной интенции целиком зависит от того, имеет ли врач мужество предоставить пациенту возможность ею воспользоваться»,[29] и это можно продемонстрировать на материале конкретных примеров. Поведенческая терапия также признаёт значение такого образа действий, раз уже она для этого даже изобрела собственное выражение и говорит о моделировании.

Парадоксальная интенция помогает и в затяжных случаях, причём излечение при этом может произойти очень быстро, доказательством чему служат приводимые ниже примеры. Виктор (R. Victor) и Круг (К. Krug) с факультета психиатрии Вашингтонского университета использовали этот метод при лечении человека, который с четырнадцатилетнего возраста был крайне азартным игроком. Этому человеку было рекомендовано играть каждый день в течение 3 часов, правда при этом он проиграл столько, что через три недели у него не осталось ни цента. И что же сделали терапевты? Они хладнокровно посоветовали пациенту продать часы. И именно тогда, в первый раз после более, чем 20 лет игры и лечения у пяти психиатров, пациент смог освободиться от своей страсти к игре.

Дата добавления: 2015-08-31