Основные подходы к проблеме урегулирования этнополитических конфликтов 2 страница

С другой стороны, из ТНР в Монголию и Китай иностранные частные торговцы вывозили пушнину, шерсть, кожу, золото, служившими одновременно и эквивалентами в торговых операциях с тувинскими гражданами.

К концу 1929 г. Тувинское правительство объявило монополию государства во внешней торговле, запретило всякую скупку пушнины и другого сырья иностранцами.[21] В связи с чем иностранные фирмы вынуждены были сворачивать свою деятельность, за 1928 г. закрылись 9 иностранных фирм с 17 отделениями.[22]

Что же касается советского направления, тогдашний МИД ТНР Куулар Дондук отмечал, что наряду с экономическими связями активно развивались и культурно-научные направления: из СССР были приглашены специалисты в различных областях: товароведы, технологи, инструкторы по военному делу, врачи, ветеринары, научные сотрудники. Кроме того, он отметил, что в СССР была отправлена молодежь на учебу, из СССР импортировалась различная техника и изделия. А также в 1925–1926 гг. при СНК СССР

была создана комиссия по исследованию Монголии и Тувы, председателем которой был назначен Н. П. Горбунов, управляющий делами СНК СССР.

Между тем отметим, что в 1920–1930 гг. из СССР в ТНР направлялись научные экспедиции, связанные преимущественно с неотложными практическими нуждами СССР и ТНР. Они вели исследования в области экономики, сельского хозяйства, демографии, зоологии, геологии, медицины. В сфере внешнеторговых отношений экспедиция должна была установить условия, при которых возможно было вытеснить китайский капитал, а также укрепить позиции русской и тувинской коопераций как проводников внешнеторговой политики; определить ассортимент товаров, пользующихся спросом на тувинском рынке; выяснить значение таможни и таможенных ставок в тувинской торговле; подсчитать размер внешней и внутренней торговли и оборотного капитала; выяснить роль Тувинского торгово-промышленного банка (далее – Тувинбанк) в экономике ТНР.

В конечном счете 14 января 1927 г. СНК СССР принял постановление о ликвидации комиссии по научному исследованию Тувы и Монголии, передав ее функции Академии наук СССР.Тем самым, как отражение перспективного развития советско-тувинских связей проблемами изучения ресурсов ТНР, наряду с собственно своими регионами, стали заниматься советские научные учреждения.[23]

Однако Тува стала первым зарубежным союзником СССР во второй мировой войне. Через месяц после принятия Декларации о готовности тувинского народа всеми силами и средствами участвовать в борьбе с фашизмом (22 июня 1941 г.) Чрезвычайный и Полномочный Посланник ТНР в СССР Сат Намчак сообщил генеральному секретарю НКИД СССР Аркадию Соболеву, что, в связи с началом войны, Тува взяла на себя ряд сложных, ответственных обязательств. Благодаря их строгому выполнению, за истекший месяц, сообщал он, Красная Армия от Тувы получила 5200 лошадей. План экспорта скота был выполнен на 88% по дополнительным обязательствам и на 39% по всему годовому плану. Полностью была погашена образовавшаяся в предвоенный период финансовая задолженность ТНР перед СССР. Численно вдвое увеличился состав армии, кроме того, были созданы ополчение и добровольческие отряды. Граждане ТНР сдали пожертвований на сумму 57 тыс. акша.29 июля 1941 г. Генеральный секретарь НКИД СССР Аркадий Соболев через полпреда Сат Намчака передал благодарность тувинскому народу и руководству ТНР «за отклик на призыв тов. Сталина к решительной и беспощадной борьбе против фашизма»

8 августа 1941 г. И. В. Сталин поздравил тувинский народ с 20-летием образования ТНР. При этом он подчеркнул: «Правительство СССР с большим удовлетворением отмечает готовность тувинского народа с оружием в руках выступить вместе с советским народом на разгром фашизма. Победа советского народа будет также и победой братского тувинского народа»

В августе 1941 г. в связи с предстоящими тяжелыми боями за Москву, ряд ее организаций и учреждений был эвакуирован вглубь страны. Миссия ТНР в СССР также была переведена в г.Куйбышев, где размещалась по адресу ул.Красноармейская, д. 34. Конечно, здесь было безопасно, в сравнении с Москвой, но, вместе с тем, была утрачена оперативность в оформлении въездных и выездных виз для специалистов. А это, в свою очередь, стало причиной их несвоевременного отбытия в Туву и возвращения в СССР. Поэтому тувинское руководство сразу после разгрома фашистских войск под Москвой стало добиваться возвращения миссии ТНР в столицу СССР.

Председатель Совета Министров и министр иностранных дел А. М. Чимба сообщил 9 сентября 1941 г. в Наркомат обороны СССР о том, что в связи с двукратным увеличением численности ТНРА, имеющегося в армии вооружения стало недостаточно, и представил заявку по его обновлению и увеличению. «Тувинская Народная Республика, – писал он, – считая себя мобилизованной для защиты Союза ССР, готова выступить на борьбу с гитлеровским фашизмом своими вооруженными силами. Во исполнение чего Тувинская Народная Республика может поставить под ружье 6-7 тыс. чел., не считая 2-2,5 советских граждан, живущих в ТНР. В случае необходимости нашего непосредственного участия в войне вооруженными силами, правительство Тувинской Народной Республики просит Наркомат обороны СССР это учесть и дать свои указания»

5 октября 1941 г., когда фашисты стремительно продвигались к Москве, правительство, Президиум Малого Хурала ТНР и секретариат ЦК ТНРП обратились к Чрезвычайному и Полномочному Посланнику СССР в ТНР Гурию Петрову с просьбой довести до советского правительства слова поддержки: «В эти часы тяжелых и решительных испытаний мы твердо уверены в победе над врагом. Вся воля и энергия нашего народа, народно-революционной партии и правительства ТНР направлены на оказание нашей всемерной помощи героическому братскому советскому народу в его борьбе против фашистского империализма, против гитлеровских разбойников».

А. М. Чимба также попросил Г. С. Петрова сообщить советскому правительству о решении ЦК ТНРП и Совета Министров ТНР отправить в СССР еще 3,5 тыс. лошадей к октябрьским праздникам, а также изготовить 10 тыс. пар лыж.

В ноябре 1941 г., когда враг угрожал непосредственно Москве, партия и правительство ТНР передали горячие поздравления советскому правительству в связи с 24-ой годовщиной Октябрьской революции и вновь заверили его в оказании помощи Красной Армии. В. М. Молотов в своем ответе передал через Чрезвычайного и Полномочного Посланника ТНР в СССР Оюна Мандара искреннюю благодарность советского правительства тувинскому народу и правительству и заверил их, что СССР, несмотря на военное положение, и дальше будет оказывать Туве экономическую и культурную помощь.

Учитывая,что только в течение августа-ноября 1941 г. ТНР безвозмездно передала Красной Армии свыше 8,5 тыс. лошадей и 10 тыс. пар военных лыж, 9 декабря 1941 г. в Туву была направлена благодарственная телеграмма от И. В. Сталина. Отвечая на нее, С. К. Тока, А. М. Чимба и Х. А. Анчима телеграфировали: «Ваши указания, товарищ Сталин, о перестройке всей работы на военный лад… – святой закон нашей работы, нашей жизни». Они также отметили важность победы под Москвой и выразили готовность усилить помощь фронту.

Советское правительство, узнав о решении правительства ТНР направить для бойцов Красной Армии 25 вагонов подарков, в ноте на имя О. Мандара 26 февраля 1942 г. выразило тувинскому народу и правительству «искреннюю благодарность… за братскую помощь». А через несколько дней было передано письмо на имя И. В. Сталина, которое подписали 37 993 арата. В нем отмечалось: «Великая Отечественная война советского народа против кровавого фашизма – это и наша война. Тувинский народ заверяет тов. Сталина, что он отдаст все свои силы и средства… делу полного разгрома и уничтожения гитлеровской Германии и гитлеризма – смертельного врага демократических народов всего мира»

Выехав на фронт, тувинская делегация, кроме подарков, вручила офицерам и бойцам Красной Армии 20 орденов ТНР. Члены делегации беседовали с маршалом Г. К. Жуковым, командирами и бойцами на Западном фронте. По возвращении делегации с фронта в ее честь был дан прием у В. М. Молотова. Нарком иностранных дел поздравил С. К. Тока с награждением орденом Ленина, сообщил, что поездка широко освещалась в советской прессе и была снята киностудией «Союзхроника» на кинопленку.

В «Отчете Чрезвычайного и Полномочного Посланника за 1942 г.» Оюна Мандара обращалось внимание на невиданное до тех пор упрочение дружественных советско-тувинских отношений. «В результате огромных усилий, – говорилось в отчете, – вложенных тувинским народом в дело оказания помощи советскому народу, ТНР, как братская республика завоевала большой авторитет в Советском Союзе и внимание со стороны руководителей советского народа». В отчете также отмечалось, что на этом исключительно благожелательном фоне работа дипломатической миссии ТНР в СССР значительно облегчилась. В течение года Посланник побывал на приеме у В. М. Молотова, М. И. Калинина, А. И. Микояна и неоднократно беседовал с А. Я. Вышинским, Ю. М. Кагановичем, В. Г. Де­­ка­нозовым и другими руководящими лицами. Личные контакты не только способствовали решению практических вопросов, но и, по выражению О. Мандара, были «лучшей формой укрепления братских отношений между советским и тувинским народами». В отчете особо подчеркивалось, что важной задачей дипломатической миссии ТНР в СССР являлся контроль за исполнением двустороннего соглашения об экспортно-импортных поставках.

В конце декабря 1942 г. Москву посетила тувинская правительственная делегация в составе Председателя Совета Министров А. М. Чим­ба и военного министра Г. Б. Шома. Ее приезд освещался в советской прессе. 24 декабря члены делегации побывали на приеме у председателя Президиума Верховного Совета РСФСР А. Е. Бадаева. Во время беседы затрагивались вопросы политического и экономического состояния республики, оказания помощи Красной Армии. На другой день делегация посетила председателя «Совмонтувторга» В. И. Зайцева и передала ему проект торгового договора на 1943 г., заявку на импорт и предложения на экспорт товаров. 28 декабря членов делегации принял нарком внешней торговли А. И. Микоян. Он обещал добиться поставок в Туву оборудования для действующих предприятий, для налаживания маслодельного производства. Нарком согласился с необходимостью увеличить в 1943 г. поставки бензина на 100 т (всего 350 т), а также в счет плана на 1942 г. поставить бензин для перевозки подарков 3-го эшелона для Красной Армии.

29 декабря 1942 г. делегация посетила заместителя наркома иностранных дел В. Г. Деканозова, который начал встречу с выражения благодарности за помощь фронту. По вопросу об участии тувинцев в боевых действиях он сказал, что пока силы следует поберечь до того момента, когда они могут понадобиться.Он подчеркнул:«Война Советского Союза с гитлеровской Германией показала большую сплоченность тувинского и советского народов и горячие симпатии тувинского народа к СССР. Тувинский народ проявляет такие невиданные в истории чувства симпатии и дружбы, воплощающиеся в братской помощи, что даже некоторые Советские Республики не проявили такого энтузиазма. Это есть результат большой работы Партии и Правительства ТНР». При повторном посещении 19 января 1943 г. В. Г. Деканозова обсуждался ряд новых вопросов. В тот же день Деканозов сообщил Оюну Мандара, что в связи с инициативой ТНР по сбору средств на авиаэскадрилью «Тувинский народ – фронту!» в управлении иностранных операций правления Госбанка СССР открыт счет № 215.

В условиях войны степень секретности при обмене информацией между СССР и ТНР была повышена. Дипломатическую почту, как правило, доставляли специальные дипломатические курьеры. В этом качестве в военный период служили граждане ТНР Салчак Одушпайк, Кара-Сал Седип, Тумат Анайван, Оюн Сарыгбай и др.

По просьбе тувинского правительства для организации контрразведовательной работы в Туву был направлен майор службы государственной безопасности А. И. Лангфанг. 21 августа 1942 г. указом Президиума Малого Хурала ТНР за оказание помощи МВД ТНР он был удостоен правительственной награды ТНР. Командный состав тувинской армии проходил в Москве военную стажировку.

27 февраля 1943 г. в «Правде» было опубликовано письмо на имя И. В. Сталина с поздравлениями в связи с 25-ой годовщиной Красной Армии, принятое на совместном заседании ЦК ТНРП и Совета Министров ТНР. И. В. Сталин ответил телеграммой. 8 марта 1943 г. во всех центральных советских газетах было опубликовано письмо С. К. Тока, Х. А. Анчима и А. М. Чимба на имя И. В. Сталина, где говорилось о подарках тувинского народа Красной Армии, затем был опубликован ответ И. В. Сталина.

В марте 1943 г. из Тувы прибыл 3-й эшелон (120 вагонов) с подарками. В постановлении Военного Совета Брянского фронта от 11 марта 1943 г. отмечено: «7 марта 1943 г. в составе 12-ти человек на наш фронт прибыла делегация от тувинского государства во главе с секретарем Центрального Комитета Тувинской Народно-Революционной партии тов. Тока, привезшая 40 вагонов подарков для бойцов и командиров частей нашего фронта. Постановили: зачислить почетными бойцами в состав 6 гвардейской стрелковой дивизии Тока, министра внутренних дел Товарищтая, скотовода Кудажи, секретаря хошкома ТНРП Токтугу и вручить им гвардейские значки». В соответствии с указом Президиума Малого Хурала ТНР от 15 марта 1943 г. орденами ТНР были награждены: командующий фронтом генерал-полковник М. А. Рейтер, член Военного совета фронта генерал-лейтенант танковых войск И. З. Сусайкин, генерал-майор А. П. Пи­гурнов, генерал-майор С. И. Шабалин, генерал-лейтенант Н. П. Пухов, генерал-майор М. А. Козлов, генерал-полковник О. И. Городовиков, Герой Советского Союза генерал-майор авиации И. Г. Пятыхин и группа советских офицеров.

На обратном пути с фронта тувинская делегация посетила в Москве А. Е. Бадаева и В. М. Молотова. Последнему была вручена тувинская государственная награда – орден ТНР. Такой же орден в соответствии с указом Президиума Малого Хурала ТНР от 15 марта 1943 г. за военно-исторические победы и помощь тувинскому народу в хозяйственном и культурном развитии был через Молотова передан И. В. Сталину.Оюн Мандара сообщил в МИД ТНР, что во время беседы с В. Г. Деканозовым 20 июля 1943 г. тот привел ему слова И. В. Сталина: «Друзья познаются в беде и особенно сближаются в тяжелый период». «Наши народы, – затем сказал заместитель наркома, – абсолютно искренни друг к другу» и заверил, что И. В. Сталин прекрасно знает об этом и интересуется Тувой, несмотря на то, что у него много работы. В. Г. Деканозов сообщил, что Красная Армия не остановится, пока не победит врага.

В конце июня 1943 г. состоялось возвращение тувинской дипломатической миссии из Куйбышева в Москву. По этому случаю у В. М. Молотова состоялся прием, где, кроме тувинских дипломатов, присутствовали А. И. Микоян, А. Я. Вышинский, В. Г. Деканозов, С. А. Ло­зовский и др. 15 августа 1943 г. миссия ТНР в СССР дала прием в честь 22-ой годовщины ТНР, на котором присутствовали представители НКИД, НКВТ, ВОКС и миссии МНР в СССР.

С начала 1944 г. отношения с ТНР стал курировать заместитель наркома иностранных дел СССР С. А. Лозовский. В беседе с новым Чрезвычайным и Полномочным Посланником ТНР в СССР Оюном Ензаком по итогам развития двусторонних соглашений в 1943 г. он отметил, что тувинский народ с напряжением всех сил принимал участие в оказании помощи Красной Армии, в том числе участвовал в боевых действиях. 1 февраля 1944 г. в Туву отбыли новый Чрезвычайный и Полномочный Посланник СССР А. К. Тюрин,советник советской дипломатической миссии в Туве Я. Г. Калиничев и инструктор МВД ТНР М. М. Рапопорт.

Следует отметить, что всего за годы войны тувинский народ направил в помощь Красной Армии 5 эшелонов или 309 вагонов подарков на сумму более 10 миллионов акша или 35 миллионов рублей, 50 тысяч боевых коней, 52 тысячи пар лыж, 10 тысяч полушубков, более 16 тысяч пар валенок, 19 тысяч пар рукавиц. На эти цели были переданы весь золотой запас ТНР и все добытое за годы войны золото. Тува ежегодно поставляла для госпиталей и детских домов 12 тонн облепихи. Только для освобожденных от оккупации сел Украины было передано около 30 тыс. коров. На фронтах геройски воевали тувинские добровольцы: летчики, кавалеристы и танкисты.[24]

Бесспорно, в период 1941-1944 гг. Тувинская Народная Республика проявила себя как верный и надежный военно-политический союзник Советского Союза в его справедливой борьбе с гитлеровской Германией. Кроме того, война показала, насколько тесно оказались взаимосвязаны хозяйственные механизмы двух государств. По сути дела они функционировали как единый организм. В годы войны Тува стала экспортировать в СССР продукции больше и лучшего качества, чем в предвоенный период, а импортировать из СССР по строгим лимитам. Совместная борьба с фашизмом сплотила и сблизила тувинский и советский народы.

Таким образом, большое своеобразие Тувы, ее геополитическое положение «на перекрестке» российско-китайско-монгольских отношений, во многом обусловили правовую конфигурацию ее собственных отношений с Российской империей и советской Россией в форме покровительства в международных вопросах. Отношения протектората между Тувой и Россией продолжались на протяжении тридцати лет -с 1914 по 1944 гг. С 1914 по 1921 г. они были закреплены в одностороннем порядке в правовых документах России, а с 1921 по 1924 г.- в первой конституции тувинского государства. В 1925-1944 гг. они также фактически продолжались, хотя юридического оформления не имели. Их прекращение произошло после вхождения Тувы в состав России ровно 70 лет назад.

Конкретно-историческое и историко-правовое изучение вопроса показывает, что отношения протектората между Тувой и Россией строились на взаимных интересах и желаниях сторон. Тува, сбросив колониальное иго цинского Китая и опасаясь ответных действий Поднебесной, нашла в лице России надежного защитника. Вместо отношений жесткой зависимости от Китая она, согласно условиям протектората, получила самостоятельность в устройстве своей внутренней хозяйственной и культурной жизни, вместо судов, практиковавших в качестве методов дознания жестокие пытки и истязания - более мягкое, европейское судопроизводство, вместо ежегодной уплаты непомерного по величине имперского налога-фактическое освобождение от налогов вплоть до 1921 г. Тувинский язык, традиционная вера-буддизм и шаманизм, культура и быт, никак не ущемлялись. Переселение русских крестьян в Туву, несмотря на наличие земельных конфликтов с аратами, все же не вело к утрате тувинцами этнической идентичности и аккультурации.

Учитывая все это, можно заключить, что представление о периоде протектората в Туве, как времени тяжелой колониальной зависимости, ошибочно и не соответствует реальному положению дел в тот период.

На самом деле, протекторат (покровительство) — это широко распространенная гибкая форма международных отношений, для которой характерны великое множество конкретных конфигураций и проявлений. Что касается российских протекторатов, то подавляющее большинство из них имели добровольный характер и вполне устраивало протежируемую сторону. В частности в истории с Тывой это может быть прослежено на конкретных примерах дальнейшего развития отношений между СССР и Республикой Тыва.

Так, в 1921 году была образована Тувинская народная республика (ТНР). И в первой же статье ее Конституции говорилось о сохранении протектората со стороны Советской России. Причем с российским правительством этот момент даже не обсуждался: «Без меня меня женили» – говорит по этому поводу Николай Моллеров. Статья была отменена в 1924 году с принятием новой Конституции ТНР. Но на деле-то мало что изменилось.

«Де-юре Тува стала абсолютно независимой. Но де-факто российское влияние сохранялось», – отмечает Николай Моллеров. Тува входила в рублевую зону, да и при решении международных вопросов СССР выступал для республики арбитром. ТНР вроде бы «взяла на вооружение» и традиционные принципы устройства демократического государства. Но фактически не было долгое время в республике ни законодательной, ни судебной власти – их функции приняла на себя власть исполнительная. А председатель Малого Хурала (законодательного органа, созданного в 1924 году. ) совмещал этот пост с постом председателя совета министров – то есть вся власть в республике была сосредоточена в одних руках. Суды стали появляться только в конце 1930-х, с приходом новой политической элиты – пробольшевистской. Однако не смена власти определила вхождение Тувы в СССР. Роль сыграли и изменившиеся отношения Союза с Китаем, и ряд других политических моментов. И именно Тува стала первым зарубежным союзником СССР во Второй мировой войне. Великий Хурал принял решение о вступлении в войну на стороне Советского Союза уже в июне 1941 года. А в 1944-м Тува вошла в его состав на правах автономии.

Официальная версия гласит, что в обоих случаях – и при переходе под российский протекторат, и при вхождении в Союз – инициатива исходила от тувинских властей. Однако не все так однозначно, и вмешательство российской стороны в дела республики заключалось не только в «покровительстве». Были в Туве 1920–1930-х годов и репрессии, и преследования инакомыслящих – в общем, все, что знакомо нам по советской истории того периода. Да и в российском протекторате 1914-го особой необходимости для самой Тувы в общем-то не было – есть и такое мнение. Мнения различны – а работа с архивами продолжается. Сейчас, по словам Николая Моллерова, одна из главных задач – поднять и изучить документы, связанные с персоналиями. «А то история у нас безлюдная, – замечает специалист. – В документах почти нет упоминания о конкретных людях – только о фактах, тех или иных исторических процессах. А об их участниках – ни слова. Только ярлыки на них навешаны. Особенно на политических оппонентов тогдашней власти».

Все, что происходило в советское время у «большого соседа», отражалось и на жизни Тувы. Были и преследования верующих – буддистов и последователей шаманизма; были и расстрелы лам, и разрушение храмов. Как и везде, находились священнослужители, отступившиеся от веры. Некоторые из них стали партийными и номенклатурными работниками. Но были и те, кто скрывался в тайге или на чабанских стоянках, но сохранял свои убеждения, – говорит Тензин Чинба (Буян Башкы) – камбы-лама Тувы. В то время люди приглашали лам тайно, иногда ночью, чтобы провести тот или иной обряд или же просто побеседовать.[25]

Другим направлением во внешнеэкономических отношениях ТНР было тувинско-монгольские торговые связи. При анализе монгольского направления внешнеэкономического курса Правительства ТНР также необходимо учитывать, что и в Туве, и в Монголии основными отраслями народного хозяйства являлось животноводство. В тот период промышленность в обеих республиках только зарождалась, вследствие чего ввоз советских промышленных товаров превышал долю импорта ТНР из МНР

Традиционно оживленными были связи в приграничных хошунах, так как на некоторых участках границы доступ к источникам воды, топлива для жителей Монголии и Тувы, вплоть до установления государственной границы, оставался общим. Это позволяло тратить меньше усилий и средств на перевозку, в сравнении с тем, что если бы это добывалось из внутренних районов самих этих государств. Объективно оба молодых государства нуждались во взаимной поддержке для решения актуальных проблем народного хозяйства. Однако недальновидная политика тувинского руководства, направленная на одностороннее развитие советско-тувинских торговых связей, не способствовала расширению торгового сотрудничества с Монголией на государственном уровне. Как закономерный результат такой

политики, тувинско-монгольские внешнеэкономические отношения в конце 1920-х гг. ограничивались лишь перевозкой китайских товаров транзитом через территорию МНР, а также было встречное движение товарного потока из СССР и МНР в Китай.

Монгольское правительство заостряло внимание в своих обращениях к руководству ТНР на необходимость хозяйственной и культурной взаимопомощи. Правительство МНР после заключения тувинско-монгольского договора об установлении дружественных связей попыталось зондировать тувинское направление и направило в МИД ТНР ряд проектов по внешнеэкономическому сотрудничеству. В них предлагалось предоставление МНР концессий на золотые прииски в Танну-Туву, допуск на тувинский рынок Монголценкоопа, введения единой валюты для двух государств. Все эти предложения Монголии обсуждались Правительством ТНР, но по настоянию ЦК ТНРП не нашли по существу никакого отклика. Советский представитель Богданов отмечал, что «...связь с Монголией со стороны Танну-Тувы понимается как обмен опытом партийной работы».

На наш взгляд, именно такая позиция тувинского руководства явилась одним из его просчетов и была не в пользу ни одной стороне. Возможно, это было своего рода продолжением той политики недоверия, которая имела место в тувинско-монгольских отношениях до налаживания и установления дипломатических отношений, когда по инерции всякое активное сотрудничество воспринималось как угроза возможного навязывания идей панмонголизма, возникновения политической зависимости и т. д.

Дата добавления: 2015-08-31