Судьба глюкозы в клетке 1 страница

_

Классики западной социологической мысли о предмете социологии культуры

О предмете социологии культуры и его современная интерпретация

Знакомство с любой наукой предполагает, прежде всего, выяс­нение того, каков ее предмет и чем он отличается от предметов других наук, изучающих тот же самый объект. Это связано с тем, что нечеткое, а тем более превратное представление о предмете той или иной науки самым негативным образом сказывается на эффективности ведущегося научного поиска и в первую очередь на достоверности и нетривиальности получаемых результатов. Как показывает практика, надеяться на приращение научного знания практически невозможно, если, предположим, что для описания социальной структуры общества используются приемы лингвисти­ки или, например, для выявления сущности культуры применяет­ся историко-генетический метод.

Сразу необходимо сказать, что вопрос: «Каков предмет социо­логии культуры, что она изучает?» не относится к числу тех, на ко­торые можно дать простой, односложный ответ. Сегодня как в за­рубежной, так и отечественной социологической литературе суще­ствует множество точек зрений на то, что изучает социология куль­туры, как ее «проблемное поле» соотносится с «проблемными по­лями» других гуманитарных наук, какое место она занимает в структуре социологического знания.

Первая попытка определения предмета социологии культуры, как свидетельствует знакомство с первоисточниками, принадлежит Г. Зиммелю (1858—1918), который считал, что социология культуры является комплексом «наук о духе», позволяющим получать ответы на те вопросы, на которые не способны ответить ни наука о политике, ни наука об экономике, ни философия, ни тем более теология.

Приблизительно так же понимал социологию культуры совре­менник Зиммеля и его оппонент Макс Вебер, хотя он исходил из иных, чем Зиммель, теоретических предпосылок. Размышляя по поводу кризисной ситуации, сложившейся в социологии в конце

Глава 1. Генезис представлений о предмете социологии культуры... 189

XIX — начале XX в., М. Вебер пришел к выводу о том, что пред­ставление о социологии как науке, изучающей общество («послед­нюю реальность» в его терминологии) и существующей независимо от познающего субъекта, где действия индивидов предопределены изначально некими «силами действующими за их спинами», по вы­ражению Г.В.Ф. Гегеля, должно быть переосмыслено. С точки зре­ния Макса Вебера, социология должна ставить во главу угла не об­щество, а индивида, образно говоря, режиссера и одновременно исполнителя драмы жизни, написанной им самим. Именно к нему, как к архимедовой точке опоры, по твердому убеждения Макса Ве­бера, и необходимо апеллировать, решая проблему поиска социаль­ной реальности. Но если в центре исследовательского интереса ока­зывается индивид, то из этого следует, что все, что побуждает ин­дивида к социально значимому действию, необходимо искать в нем самом, в поле его сознательной воли. Но смыслообразующие прин­ципы деятельности есть не что иное, как смыслообразующие прин­ципы культуры, ибо прояснение смысла есть всегда акт отнесения эмпирической реальности к некой ценности, а она есть не что иное, как элемент мира культуры. Отсюда логически следовал вы­вод о том, что исследование мира культуры представляет собой центральную задачу, которую призвана решать социология как нау­ка. Говоря другими словами, социология в интерпретации Макса Вебера — это социология культуры.

Согласно представлениям А. Вебера, младшего брата создателя «понимающей» социологии, социология культуры — это наука о всеобщей истории человечества. С его точки зрения, культурсо-циология (так он называл социологию культуры) должна ставить во главу угла выявление того общего, что присуще истории куль­туры различных стран и народов, а также осуществлять анализ ис­торического процесса как тотальности, обусловленной существо­ванием человека как целостности. Он утверждал, что существуют три если не равноценных, то равнозначных аспекта (или измере­ния) тотального исторического процесса: культурный, цивилизаци-онный и социальный, каждому из которых отводится особая роль. Рассмотрение исторического процесса в культурной плоскости по­зволяет выявить смысл истории, выяснить значение тех или иных событий как для конкретного индивида, так и для общества в це­лом. Анализ исторического процесса в цивилизационной плоско­сти позволяет выяснить наличие преемственности в Историческом Развитии, решить вопрос о степени овладения человеком приро-

Раздел II. Предмет, метод социологии культуры...

дой. Наконец, социальный аспект истории являет нам ее «телес­ную фактуру» — тот самый материал, из которого она «выстраива­ется» в процессе жизнедеятельности людей. Говоря другими сло­вами, социальность суть «телесная субстанция истории». Она вы­полняет объединяющую функцию, сводя воедино ее культурный и цивилизационный аспекты. Именно этим обстоятельством опре­деляется особый статус социологии культуры, которая не может быть не чем иным, как наукой, рождающей принципиально но­вый тип знания, синтетический по своей природе.

Близкое по смыслу определение предмета социологии культу­ры давал Карл Манхейм, который считал, что это — наука, вы­полняющая функцию интеграции гуманитарного знания. По мне­нию Манхейма, основная задача социологии культуры заключает­ся в раскрытии закономерностей интеллектуальной деятельности, в описании генезиса форм, в которых находит свое выражение мыслящий разум, поиск ответов на следующие вопросы: «Как возникают идеи? Как рождаются те или иные представления в сознании конкретных субъектов исторической деятельности? Как происходит формирование самосознания отдельных индивидов и человека как родового существа? Как возникают утопии? Как происходит становление идеологий?» Поскольку общество являет­ся общим полем взаимодействия, формирования идей и коммуни­кации, «социология духа» (социология культуры) «представляет собой исследование духовных функций в контексте практической деятельности»¹. Она не является частью социологии, она есть сама социология, но социология, которая исследует вопросы включен­ности произведений культуры в жизнь общества², а не само обще­ство и «изменения социализирующейся жизни»³.

Таким образом, те, кто стоял у истоков социологии культуры, кому она обязана своим статусом самостоятельной науки, пони­мали социологию культуры предельно широко. Практически они ставили знак равенства между социологии и социологией культу­ры. Многие из них настаивали на синтетической природе социо­культурного знания, видели в социологии культуры науку, образно говоря, «стягивающую» в единое целое другие частные социологи­ческие науки, придающие новое качество той информации, кото­рая добывается исследователями, ведущими научный поиск в об-

¹ Манхейм К. Эссе о социологии культуры. — С. 26.

² Там же. С. 22.

³ Манхейм К. О специфике культурно-исторического познания. — С. 252.

Глава 1. Генезис представлений о предмете социологии культуры... 191

ласти, предположим, социологии труда, социологии морали, со­циологии семьи, социологии политики и т.д. Это понимание предмета социологии культуры сформировалось у патриархов со­циологической мысли под влиянием идей представителей немец­кого классического идеализма, которые первыми сформулировали идею о культуре как цели общественного развития, неокантиан­цев, которые, поставив под сомнение устоявшееся на протяжении столетий представление о философии как науке, занимающейся, прежде всего, поиском общих закономерностей развития природы, общества и человека, обосновали, что единственная истинная фи­лософия — это философия культуры, а также под воздействием установок Огюста Конта.

На их представление о предмете и «проблемном поле» социоло­гии культуры в какой-то мере оказали влияние также идеи Герберта Спенсера, который считал, что социология — наука, включающая в себя не только общую теорию исторического развития, но и пласт знаний, который накоплен в культурной и социальной антрополо­гии, этнографии, археологии и других науках, занимающихся ис­следованием человека как родового существа и общества в резуль­тате его деятельности.

Людвиг Гумплович также рассматривал социологию как основу для всех социальных наук, главной функцией которых является по­стижение тайны человеческого бытия и занимающихся поиском за­кономерностей исторического развития человеческого рода.

Эмиль Дюркгейм был убежден, что социология представляет собой метанауку, по отношению к которой все остальные обще­ственные науки выступают в качестве ее частей или, образно го­воря, ветвей на древе познания. По его мнению, это относится и к истории, и к этнографии, и даже к философии, которая благо­даря применению социологического метода перестает быть толь­ко спекулятивной наукой, оперирующей абстракциями высшего порядка.

1.2. Представители современной западной социологии о «проблемном поле» социологии культуры

Весьма широко трактуют предмет социологии культуры и со­временные западные социологи, о чем можно судить по работам

Раздел II. Предмет, метод социологии культуры..

Глава 1. Генезис представлений о предмете социологии культуры.

3. Баумана, К.Дж. Вайнтруба, Д. Райсмана, Р. Сеннета, Дж. Симмела, Л. Гольдмана, А. Паттерсона, Р.А. Маннерса, Э. Гидденса, Р. Герца, П. Бурды, П. Друкера, М. Маклюэна, А. Турена, которые вышли в по­следние годы. В частности, М. Маклюэн в своей широко известной книге «Галактика Гуттенберга: сотворение человека печатной куль­туры» предлагает своим читателям для осмысления следующий на­бор тезисов, где излагается его концепция генезиса культуры:

1) болезненное переживание третьего измерения впервые получа­
ет свое словесное выражение в поэтической истории короля Лира;

2) шизофрения является, по-видимому, закономерным следст­
вием распространения письменности;

3) цивилизация дарит варвару, или племенному человеку глаз
вместо уха, но теперь оказывается не в ладах с электронным миром;

4) новая электронная взаимозависимость возвращает мир к си­
туации глобальной деревни;

5) в XX веке происходит встреча алфавитного и электронного
ликов культуры и печатное слово начинает служить тормозом в
пробуждении Африки внутри нас и т.д.

Из понимания социологии культуры как науки интегративно-го плана исходит и Мануэль Кастелъс — один из самых автори­тетных социальных мыслителей и исследователей современного мира. В своей широко известной книге «Информационная эпоха: экономика, общество, культура», ставшей научным бестселлером 90-х годов XX в., он показал, что в условиях информационного об­щества возникает принципиально новая социальная структура, формируется иная, чем ранее, система социальных связей и отно­шений, действуют иные моральные императивы и эстетические критерии. Эти перемены и есть результат возникновения нового способа развития — жформационализма, сформировавшегося под воздействием перестройки капиталистического способа производст­ва к концу XX в. Кастельс далеко выходит за рамки традиционного культурсоциологического исследования. По сути он рисует портрет современного западного общества, находящегося в процессе перма­нентной модернизации, где важнейшим стратегическим ресурсом и величайшей ценностью стала информация.

Таким образом, есть основания утверждать: большинство запад­ных ученых склоняются к тому мнению, что социология культуры в современном варианте представляет не столько отдельную науку, сколько направление теоретического исследования, где используются методология и аналитический аппарат как самой социологии, так и культурной (социальной) антропологии, философии культуры, эт-

нографии и других гуманитарных наук, ставящих своей целью об­наружить те социальные и культурные изменения, которые проис­ходят в современном обществе.

1.3. Понимание предмета социологии культуры в трудах советских социологов

По-иному решается вопрос о предмете социологии культуры отечественными социологами. Первоначально представители рус­ской социологической школы шли по пути, проложенному их за­падными коллегами. Подобно Г. Зиммелю, М. Веберу и другим патриархам западной социологической мысли, они понимали со­циологию культуры предельно широко.

Однако впоследствии отечественные ученые отошли от подоб­ного представления о предмете социологии культуры. Это про­изошло на рубеже 60—70-х гг., когда началось возрождение отече­ственной социологии и стало очевидно, что в ходе исследования феномена культуры социологическими методами не может быть раскрыта, например, ее сущность, или, предположим, не может быть получено знание о закономерностях смены ее исторических форм, хотя в философской литературе существуют не только при­меры удачной постановки, но и осмысления этих проблем. Тогда же стало ясно, что с помощью методического аппарата социологии не представляется возможным дать описание какой-либо культуры как некоей целостности, включающей в себя совокупность знаний, верований, обычаев, мифов, традиций, форм быта, семейно-брачных отношений, моральных императивов, правовых установле­ний, артефактов искусства, привычек, приобретенных человеком как членом общества, и т.д. В то же время решение этой задачи оказывается возможным, если применять методы культурной или социальной антропологии.

Первая попытка в отечественной социологической науке после­революционного периода сформулировать четкое определение предмета социологии культуры была предпринята Л.Н. Коганом, ко­торый обосновывал тезис, что социология культуры — это частная (специальная) социологическая теория, существующая наряду с со­циологией труда, управления, досуга и т.д. Главной задачей, кото-РУЮ, по его мнению, призвана решать социология культуры, явля­ется выяснение закономерностей становления и развития общества как сверхсложной системы, где одновременно протекает множество

Раздел II. Предмет, метод социологии культуры...

Глава 1. Генезис представлений о предмете социологии культуры...

процессов, разворачивающихся как в экономической, так и в поли­тической и духовной сферах общественной жизни¹. Подобное пред­ставление о социологии культуры, по представлению Л.Н. Когана, вытекает из понимания культуры как феномена, «пронизывающего» все аспекты человеческого бытия, «вплетенного» во все разновид­ности общественных отношений². Такая трактовка культуры, по его убеждению, полностью соответствует духу и букве классического марксизма, где культура всегда понималась в расширительном смысле. Ее ни в коем случае нельзя рассматривать, как это делают некоторые зарубежные исследователи, в качестве локальной сферы общества, существующей наряду с политикой, экономикой, правом, моралью.

Специфика культуры заключается в том, что она раскрывает качественную сторону человеческой деятельности, показывая, на­сколько последняя (в любой сфере) выступает реализацией сущ­ностных сил, творческих потенций человека, насколько эта дея­тельность соответствует определенным требованиям и нормам. Од­нако если это так, то невольно напрашивается вывод, что культуру нельзя ограничивать лишь сферой духовной жизни общества, что в круг профессиональных интересов социологов культуры входят различные культуры: производства, быта, организационной дея­тельности и т.д.

Основными элементами культуры производства можно считать культуру:

а) условий труда;

б) самого трудового процесса;

в) управления производством;

г) межличностных отношений людей в процессе производства.
Основными элементами культуры быта можно считать культуру:

а) семейно-брачных отношений;

б) жилища;

в) физическую и т.д.

Таким образом, перед социологом, занимающимся изучением культуры, развертывается широкая панорама общественных явле­ний, каждое из которых имеет свой культурный аспект. Все это разнообразие явлений может изучаться на различных уровнях.

¹ Коган Л.Н. Социология культуры. — Екатеринбург, 1992. — С. 5—6.

² См.: Коган Л.Н. Социологический аспект изучения культуры // Социологиче­
ские исследования. — М., 1976. — № 1.

На высшем уровне — уровне исторического материализма — анализируется зависимость культуры от социально-экономических отношений, выясняется связь между культурой и другими система­ми общественной жизни, раскрывается классовый характер культу­ры и роль культуры в жизни социума.

На более низком уровне — уровне частных социологических тео­рий — выясняется:

а) степень участия индивидов в производстве и потреблении
различных видов ценностей и благ культуры;

б) уровень образования и общего культурного развития населения,
принадлежащего к различным социальным общностям (классам,
слоям, социально-демографическим и социально-профессиональным
группам, нациям, регионам, типам поселений и т.п.);

в) эффективность размещения и функционирования различных
социальных институтов и учреждений культуры;

г) состояние культуры производства, управления, обслуживания,
быта, межличностного общения и т.д.;

д) тенденция изменения материальных и духовных потребностей
людей и их влияние на культурную деятельность.

Исходя их того, что социологические исследования культуры могут осуществляться в рамках институционального и личностного подходов, становится возможным включить в «проблемное поле» социологии культуры ряд проблем, связанных с деятельностью раз­личных институтов культуры и индивидов по овладению богатства­ми культурной сокровищницы человечества.

На первом уровне количественного анализа показателей рабо­ты учреждений культуры и культурной деятельности людей изу­чаются:

• степень насыщенности семей средствами культурной деятель­
ности, продажа населению товаров культурного назначения,
доля бюджета семей, идущая на удовлетворение культурных

нужд;

• материальная база, размещение, кадры и показатели деятель­
ности учреждений культуры;

• количественные параметры культурной деятельности людей
(регулярность занятий тем или иным видом культурной дея­
тельности, время, затрачиваемое на занятия культурой, частота
посещений учреждений культуры и т.д.).

Раздел II. Предмет, метод социологии культуры...

Глава 1. Генезис представлений о предмете социологии культуры.

На втором уровне эмпирических исследований культуры изуча­ется содержание культурной деятельности как учреждений культу­ры, так и отдельных общностей и лиц. Эта содержательная сторона исследования включает в себя:

• анализ тех ценностей культуры, которые регулярно избирают­
ся для потребления с точки зрения глубины и ценности куль­
турной информации, содержащейся в них;

• оценки тех или иных произведений культуры, избираемых для
потребления;

• устойчивые ориентации на те или иные ценности культуры.

На третьем уровне эмпирического исследования культуры про­исходит сопоставление культурной деятельности людей с желаемой, «идеальной» ее моделью. Применительно к учреждениям культуры на этом уровне выясняется эффективность их деятельности, их влияние на воспитание нового типа личности.

Несколько позже, в конце 80-х — начале 90-х годов, появилась другая точка зрения на предмет социологии культуры. Она была сформулирована известным отечественным философом, создателем так называемой «антропологической» концепции культуры В.М. Межуевьш, который дал развернутое обоснование следующего тезиса: социоло­гия культуры — эта наука, которая должна заниматься только ис­следованиями феномена массовой культуры¹.

К подобному умозаключению В.М. Межуева привел следующий ход размышлений. Если проанализировать структуру научного зна­ния о культуре, то нетрудно заметить, что в ней можно выделить три взаимосвязанные области.

Первая — область этнографии (или этнологии). Соответствен­но, изучаемая ею культура может быть названа этнической (или народной) и может быть определена как «совокупность лишь тех культурных элементов и структур, обладающих этнической специ­фикой, иными словами, которые в глазах представителей данного этноса, а также в ряде случаев его окружения выполняют этно-дифференцирующую функцию в рамках «мы — не мы» (или «на­ши — не наши»), тем самым способствуя осознанию различными, зачастую дисперсно разбросанными частями данного этноса, соб­ственного единства.

¹ См.: Межуев В.М. Классическая модель культуры: проблема культуры в фи­лософии Нового времени // Культура: теории и проблемы. — М., 1995. — С. 35—43.

Этническая культура — это культура людей, связанных между собой общностью происхождения (кровным родством) и совмест­но осуществляемой хозяйственной деятельности, единством, так сказать, «крови и почвы», почему она и меняется от одной местно­сти к другой. Местная ограниченность, жесткая локализация, обо­собление в сравнительно узком социальном пространстве (племя, община, этническая группа) — основные черты этой культуры. В ней господствует сила традиции, привычки, раз и навсегда приня­тых обычаев, передающихся от поколения к поколению на семей­ном или соседском уровне. Определяющим механизмом культур-. ной коммуникации В данном случае является неинституциональ­ное, непосредственное общение между поколениями живущих ря­дом людей. Элементы народной культуры — обряды, верования, мифы, легенды, фольклор — сохраняются и передаются в грани­цах данной культуры посредством естественных способностей ка­ждого человека (его памяти, устной речи и живого языка, природ­ного музыкального слуха, органической пластики, что не требует никакой специальной подготовки и особых технических средств хранения и записи). Такая культура не нуждается для своей транс­ляции и в письменности, является в значительной мере допись-

менной культурой.

Этническую культуру можно уподобить в какой-то мере нату­ральному (но только духовному) хозяйству, имеющему непосредст­венно коллективный, общинно-групповой характер: она самодоста­точна и находится на полном самообеспечении; ей нет никакого дела до другой культуры. Принципом ее существования является изоляционизм, резкое разграничение и противопоставление «сво­его» и «чужого». Такая культура лишена вместе с тем и именного авторства, она безымянна, анонимна (никто не знает, кому при­надлежит авторство дошедших до нас древних мифов и произве­дений устного народного творчества). Это культура гомогенных коллективов с их еще невыделенностью индивида из общинно-племенной жизни и отсутствием развитого индивидуального соз­нания. Ее можно назвать культурой первой ступени культурного

развития социума.

В процессе развития этническая культура постепенно утрачи­вает свою ведущую роль, которую можно считать второй ступенью перехода к национальной культуре. В отличие от этнической на­циональная культура объединяет людей, живущих на весьма больших пространствах и не обязательно связанных друг с другом кровно-родственными отношениями. Границы национальной куль-

Раздел II. Предмет, метод социологии культуры.

Глава 1. Генезис представлений о предмете социологии культуры.

туры задаются силой, мощью самой этой культуры, ее способно­стью распространяться за пределы общинно-племенных и локаль­но-территориальных образований. Условием существования на­циональной культуры является принципиально иной (по сравне­нию с непосредственно личным) тип межчеловеческой культурной коммуникации, возникновение которого прямо связано с изобре­тением письменности. Именно посредством письменности идеи и символы, необходимые для национального объединения людей, получают возможность широкого распространения среди грамот­ной части населения.

Включая в себя разнообразные тексты, письменная культура как бы противостоит стихии живого разговорного языка с его местны­ми диалектами и семантическими различиями. Но именно в рамках этой культуры впервые складывается то, что можно назвать нацио­нальной культурой. Не потому ли о возникновении последней мы судим прежде всего по факту рождения литературного (письменно­го) языка и национальной литературы. Вот почему национальная культура, в отличие от этнической, изучается преимущественно той областью знания, которая имеет дело с собиранием и исследовани­ем памятников письменности, — филологией (включая сюда и нау­ку о языке — лингвистику). В той же мере, в какой этнография ста­ла родоначальницей антропологической ветви современного куль­турологического знания, филология легла в основу его гуманитар­ной ветви. Творцами и потребителями письменной культуры явля­ются те, кто умеет читать и писать, то есть образованные слои об­щества, которые в начальной фазе ее становления представляют со­бой явное меньшинство по сравнению с неграмотным населением. Это образованное меньшинство и становится носителем нацио­нальной культуры, сложно взаимодействующей (от прямого оттал­кивания до усвоения и переработки) с культурными этническими элементами. Различие между этнической и национальной культура­ми можно представить как различие между культом и культурой. Если в основе первого лежат освященные мифологической симво­ликой принципы и нормы группового поведения людей, неизмен­ные и бережно охраняемые, имеющие для народа характер надлич­ностных святынь, определяющих весь строй и уклад его жизни, то национальная культура лишена, как правило, культового характера. Она целиком — от мира, она дело рук человеческих, продукт чело­веческого, преимущественно индивидуального, творчества. Не слу­чайно творцов национальной культуры — интеллигенцию — назы­вают часто «мастерами культуры», видя в них людей, несущих в

обществе главную ответственность за культуру, за духовное состоя­ние нации.

Национальная культура создается не этносом в целом, а образо­ванной частью общества — писателями, художниками, философа­ми, учеными, т.е. гуманитариями, берущими на себя функцию ду­ховного индивидуального творчества. До определенного времени такая культура может оставаться чуждой народу, далекой от него и непонятной ему (хотя бы в силу его неграмотности), неся на себе печать кастовой, сословной или элитарной обособленности. Хотя творцы национальной культуры, как правило, говорят от имени на­рода и часто действительно обращаются к сокровищнице народной мудрости и опыта, дистанция между ними и народом поначалу еще слишком велика, отделяя создаваемую ими культуру от народной с ее местными наречиями, обычаями и верованиями. Наличие такой дистанции свидетельствует о сохраняющемся разрыве между двумя культурами — этнической и национальной.

Национальная культура уже есть, а нации как таковой может и не быть. В этих условиях нация предстает, скорее, как чисто духов­ная, идеальная общность, существующая в головах образованной части общества, как лишь «национальная идея» (подобно, напри­мер, «русской идее»), но еще не как реальная общность. Известное из нашей истории противостояние интеллигенции и народа, сти­хийно-бытовой культуры народных, преимущественно крестьян­ских, масс, еще не поднявшихся до уровня общенациональной жизни, замкнутых в пределах мира своей деревенской общины, и городской культуры европейски просвещенной прослойки из среды дворянства и разночинства, несущей в себе идею такой жизни, хо­рошо иллюстрирует подобную ситуацию. Данный разрыв преодоле­вается в первую очередь путем образования и просвещения народа, его всеобщей грамотности. Образование и сегодня рассматривается в качестве основного условия приобщения народа к своей нацио­нальной культуре, под которой понимается, прежде всего, культура, создаваемая художественной и научной интеллигенцией. Не слу­чайно в нашей и других странах, управление образованием и куль­турой осуществлялось долгое время одним и тем же государствен­ным органом, например, Наркомпросом. Лишь во второй половине XX в. во многих странах государственные органы управления культу­рой отделяются от органов народного образования. В наши дни об­разование действительно, открывая доступ к той части культуры, ко­торая представлена наукой и искусством, уже не исчерпывает всех форм и способов трансляции культуры в обществе, приобщения к

Дата добавления: 2015-07-13