Law terms in English 2 страница

***
Сказать что профессор был зол, было все равно, что сказать «Волдеморт испытывает к Гарри Поттеру легкую неприязнь». Профессор был взбешен. Еще бы: полтора часа метаться по замку в поисках взбалмошной девчонки, которая увлеклась беседой с книгой. Причем эти полтора часа стоили ему стольких нервов и седых волос, сколько он не тратил ни на один из визитов к Лорду. Ему мерещились картины одна страшнее другой: Грейнджер, задушенная собственной мантией, она же, раздавленная взбесившимся шкафом, убитая одичавшим пером, заваленная плотоядными свитками пергамента – да мало ли опасностей мог таить магический замок, в котором в последние сутки творился магический беспредел. Примерно в девяти десятых из этих видений девушка была обнажена или же одета в соблазнительное белье, но сей факт профессор упорно игнорировал, убеждая себя, что столько навязчивые фантазии, как и реакция организма на воспоминания о ней в его комнате – всего лишь результат длительного воздержания, а никак не личная симпатия к конкретно этой девушке.
Но за те двадцать шесть с половиной секунд, что он провел под дверью в ее комнату, ожидая ответа, эта уверенность растаяла и зельевар осознал, что беспокоиться именно за Гермиону Грейнджер и, окажись на ее месте любая другая студентка, он бы и пальцем не пошевелил, поручив миссию по ее спасению кому-нибудь другому. И вот, она была обнаружена, за запертой дверью ванной, чье уничтожение она, увлеченная спором с учебником зельеварения, даже и не заметила. Только когда он схватил ее за руки и буквально выдернул из воды, девушка, как раз задавшая книжке вопрос о ее отношении к методам преподавания профессора Снейпа, соизволила обратить внимание на зельевара, что продемонстрировала пронзительно завизжав. «Ха, да кого волнует мнение пыльной книжонки. Я вам покажу еще строгого и несправедливого!», - решил он, вытаскивая гриффиндорку из воды и ставя на пол:
- Мисс Грейнджер, какого Мерлина вы тут делаете? – вопросил он, поспешно отводя взгляд от обнаженных прелестей девушки и мысленно поражаясь собственному удивлению – ну не ожидал же он, что она ванну в мантии принимает.
- Это какого Мерлина вы тут делаете, - закричала она в ответ, кутаясь в полотенце, - профессор. Последнее было добавлено куда спокойнее и даже несколько смущенно.
«Действительно, какого?», - озадачился Снейп. Но не в его привычках было давать сбить себя с толку, тем более студентам:
- Вас спасаю, уже второй раз за день, между прочим, - получилось слегка обиженно.
- От кого?
«И снова хороший вопрос, пять баллов Гриффиндору, нет, даже десять».
- Откуда я знаю от кого. Может на вас ванна напала, или книжка попыталась задушить, - попытался оправдаться он, а затем, уж совсем глупо добавил: - вы ко мне на урок не пришли.
«Тааак. Возьми себя в руки. Нам нужен сарказм», - посоветовал сам себе зельевар и грозно рыкнул на подскочившую на месте от неожиданности девушку:
- Одевайтесь немедленно, через полчаса жду вас в лаборатории, - «Так держать», - похвалил он себя мысленно, - и захватите учебник. Кажется, он доброжелательно настроен.
- Хорошо, профессор, - кивнула девушка уже после того, как он, развернувшись на каблуках покинул ее комнату.
- Ах, какой он лапочка, - вздохнул учебник зельеварения.
- Да…, - согласилась гриффиндорка.
- А какой сексуальный, - вторила тетрадь по трансфигурации, лежащая на стуле.
- Да…, - вздохнула девушка, но тут же спохватилась: - Чтооо? Что вы глупости говорите, - обиделась она на книжки, - он же профессор.
Девушка еще раз тяжело вздохнула и стала собираться – нужно было спешить – опоздания ей Снейп точно не простит.

***
Гарри Поттер вновь осторожно крался по замку. Тщательно скрытый мантией невидимкой от посторонних глаз, он постоянно получал то локтям в ребра, то плечом, его толкали, наступали ему на ноги и вполне искренне проклинали, но герою это было безразлично. Его путь лежал вглубь подземелий, туда, куда так спешила Гермиона Грейнджер – его лучшая подруга, определенно попавшая под влияние каких-то чар. В кармане надежды магического мира копошился шерстяной носок, которого тот периодически поглаживал, подбадривая:
- Не волнуйся, Пушистик, скоро мы со всем разберемся. Я никому не дам тебя в обиду…

Глава 4.

Ровно в назначенное время Гермиона Грейнджер постучала в дверь лаборатории, искренне радуясь, что встреча не была назначена в личных покоях – вновь проходить через магическую преграду ей не хотелось. Дверь распахнулась мгновенно, из глубины помещения раздался раздраженный голос:
- Проходите, мисс Грейнджер, не стойте в дверях немым упреком.
Быть упреком гриффиндорке не захотелось и она почти бегом вбежала в помещение, поспешно захлопнув за собой дверь. В коридоре раздался тихий всхлип, а потом довольно громкий шмяк, и Гарри Поттер – мальчик-который-почти-успел-войти-в-дверь осел на пол, но этого девушка уже не услышала. А Снейп, который, как всякий шпион, замечал все – слышал, но спасать еще и Поттера не спешил. Его лимит по спасению гриффиндорцев из ими же созданных неприятностей был исчерпан на год вперед.
Всецело поглощенная осмотром лаборатории, Гермиона даже не сразу заметила, что ее столь же внимательно рассматривает профессор Снейп, который, кстати, едва она поймала его изучающий взгляд, глаза тут же отвел. Это было подозрительно. Впрочем, развить мысль о том, а почему собственно это подозрительно, зельевар ей не дал, мгновенно ринувшись в атаку:
- Мисс Грейнджер, - ласково обратился он к мгновенно побледневшей студентке, - польщен, что вы приняли мое приглашение. Я очень вас ждал
- Ззззачем?
- Что бы вы, глупая девчонка, рассказали мне, что за гадость добавили в простейшее зелье, что она превратилось в это, - профессор выразительно потряс перед носом у девушки пробиркой с остатками желтой слизеобразной субстанции.
Гермиона заворожено смотрела на результат собственной ошибки, какая-то мысль, очень важная, слабо пульсировала в сознании, не решаясь показаться во всех красе. «Сам бы попробовал думать, когда так смотрят», - буркнула девушка, естественно не вслух, и удвоила усилия по вспоминанию. Как назло, ничего не получалось. Призрачная мысль нахально махнула рукой и исчезла, оставив в голове девушки звенящую пустоту.
- Я не помню профессор, - спустя минуту вполне уверенно заявила она, - я все сделал правильно, не добавила ничего лишнего и ничего не забыла.
- Я так и думал. Может быть, мне помочь вам вспомнить, - хмыкнул Снейп, явно намекая на легиллименцию, использование которой без согласия студента Устав Школы запрещал.
- Нет, не надо помогать, - девушка испугано попятилась, слишком испугано для честной гриффиндорки.
«Интересно, какие мысли роятся в этой очаровательной головке, что она так боится?»…
Эту мысль додумать зельевар не успел, так как из сумки девушки вылетел учебник зельеварения, и полез обниматься, восторженно лопоча:
- Профессор, ах, профессор…Я люблю вас, профессор!!!
- Уймите вашу книгу, Грейнджер, - зарычал Мастер Зелий, наводя палочку на ни в чем не повинный томик, - иначе я ее испепелю!
Гермиона подхватила испуганно прижавшийся к ней учебник, который едва шелестел повядшими страницами, дрожа от страха.
- Ну нельзя же так, вы его пугаете,- возмутилась она, гневно глядя на Снепа.
- Вашу кровать сегодня утром я тоже напугал, мисс Грейнджер, но вы, отчего-то не возражали.
Девушка пристыжено опустила голову и замолчала. Зельевар же, выдержав секундную паузу, более спокойно продолжил.
- Мисс Грейнджер, случайно полученный вами состав, как вы смогли убедиться, имеет очень любопытное свойство – оживлять предметы. При этом они приобретают способность действовать и даже, возможно, мыслить самостоятельно, - на слове «возможно» учебники хором возмущенно фыркнули. – Это зелье, помимо чисто научного любопытства, вызывает также вполне практический интерес, - тут зельевар перешел на едва уловимый шепот, - вы хоть представляете себе, какие выгодны оно может дать на в войне?
Об этой стороне вопроса девушка не думала, но перспектива поставить на свою сторону в бое с Пожирателями армию мебели показалась ей весьма привлекательной. Было только одно но – она действительно не понимала, каким образом состав зелья мог измениться столь разительно.
- Нам с вами, - Снейп намеренно выделил первое слово интонацией, - необходимо провести ряд исследований, которые позволять выявить состав этого зелья и, возможно, установить, что же в нем изменилось. Надеюсь вы не откажете мне в помощи, мисс Грейнджер? – зельевар сделал попытку улыбнуться. Получилось откровенно плохо. «Иначе я выверну твои мозги на изнанку, и все равно выясню, как ты это сварила», - мысленно закончил он продолжая проникновенно смотреть девушке в глаза.
А гриффиндорка просто таяла от этого взгляда и уже видела себя в числе знаменитых зельеваров Британии, а то и мира, видела, как ей одевают орден Мерлина первой степени за победу над Волдемортом…И в каждом из ее видений, рядом с ней стоял профессор Снейп – ее учитель, наставник, муж…
«Какой орден?» - оборвала себя девушка, - «какой к чертям муж????», - и тоже уставилась в глаза профессору. Получилось менее проникновенно, но эффект возымело – зельевар отшатнулся от нее как от баньши, встреченной в полночь в Запретном Лесу.
Напряженную обстановку неожиданно разрядил ворвавшийся сквозь открытую дверь, ведущую, как решила девушка, в покои зельевара, прикроватный коврик. Виляя всеми кисточками, он прыгнул на руки к зельевару, радостно завопил: «Ты вернулся!!!» - и прижался к его груди. Профессор почти машинальным жестом почесал коврик за ушком…точнее за кисточками..хм…ну просто почесал. Коврик еще теснее прижался к мужчине, всем своим видом олицетворяя невероятное всепоглощающее счастье.
- Какой хорошенький, - гриффиндорка подошла поближе и погладила коврик, от чего тот абсолютно счастливо заворчал, а профессор почувствовал себя невероятно глупо – наедине со студенткой, с ковром в руках…Но тут ладошка девушки случайно коснулась его груди, и о чем-либо, кроме тепла ее рук, он думать вообще перестал…
Возможно, ситуация имела бы продолжение…Возможно даже запрещенное правилами школы, так как ладошка девушки не спешила покидать груди мужчины, его же руки почти оказались на ее талии, но тут в дверь постучали, громко и настойчиво. Коврик тихо взвизгнул и сжался в комок, Гермиона отпрянула от профессора, ее лицо мгновенно приобрело оттенок герба ее факультета, зельевар тихо и злобно выругался. Сделав девушке знак молчать, он показал ей на коврик и дверь, ведущую из комнаты. К счастью, объяснять дважды не потребовалось – девушка подхватила мелко дрожащий ковер и неслышно выскользнула из лаборатории, закрыв за собой дверь.

***
А на пороге стоял….ну конечно же, Поттер.
«Что за день!», - подумал профессор, пропуская несколько потрепанного героя магического мира в лабораторию.
- Мистер Поттер, решили стать добровольцем фронта немытых котлов? Вынужден вас разочаровать, сегодня их нет.
- А Гермиона где?
«Мда, мальчишка явно головой ударился. В детстве. Может и шрам не от Авады? Может его Волдеморт об косяк бил, пока от усталости не умер?», - озадачился Снейп наглостью и беспардонностью студента.
- А мисс Грейнджер ушла, давно ушла. И вам, Поттер, я советую последовать ее примеру.
«А что, даже не соврал. Ведь ушла же…», - похвалил себя за находчивость профессор, но мальчишка продолжал настаивать:
- Я видел, как она заходила к вам в лабораторию, - самодовольно объявил он, нехотя добавляя, - профессор.
- А я не видел вас на сегодняшнем занятии, - парировал Снейп.
- Вы ее похитили по приказу Волдеморта.
- Что?
- И вещи на меня натравили тоже вы.
«Точно ударился»…
- Какие вещи, Поттер? Вы сдурелись?
- Я все, все Дамблдору расскажу, - пообещал гриффиндорец и бросился прочь из лаборатории.
- Сопляк, - беззлобно бросил Снейп, закрывая дверь. Поведение обычно достаточно спокойного Поттера окончательно утвердило его в мысли, что зелье мисс Грейнджер повлияло не только на вещи, но и на людей, оказавшихся под его влиянием. Ведь как-то же должен был объяснятся тот факт, что он неожиданно проникся симпатией к собственной студентке, беспокоился за нее и хотел ее. Мерлин, КАК он ее хотел!

***
Оказавшись в комнате, судя по всему (а именно, по невероятных размеров кровати, занимавшей добрую половину помещения), служившей зельевару Спальной, Гермиона тут же прильнула ухом к крошечной щели между дверью и косяком. Услышанный разговор показался ей слегка бердовым. Особенно поражали слова Гарри про происки Волдеморта. Но вновь мелькнувшая мысль была отогнана радостной догадкой.
«Сопляк! Точно!!!», - победно взвыло сознание девушки, когда сама мисс Грейнджер бросилась обратно в лабораторию, стремясь как можно быстрее поделиться догадкой.
- Профессор, сэр, я вспомнила, - радостно закричала она, подпрыгивая на месте от нетерпения.
- Что вспомнили? – Мастер Зелий слабо попытался сфокусировать внимание, которое, кажется вместе со всей кровью в организме, резко ухнуло в брюки при взгляде на подпрыгивающие вместе с девушкой груди, представить которые под мантией гриффиндорки он теперь мог очень легко.
- Недостающий ингредиент это…, - девушка смутилась, - это сопли, сэр. Ну или слюни, - быстро добавила она и покраснела.
Профессор Снейп оторопел, разум зельевара отказывался принимать факт возможности подобного кощунства, но он все же спросил:
- Вы что, плюнули в котел? Или…кхм.. высморкались?
Девушка покраснела еще больше и быстро-быстро затараторила:
- Нет, не я. Это Рон, то есть Малфой, то есть оба…
- Ничего не понимаю. Мисс Грейнджер, объясните понятнее.
- Когда я уже сварила зелье и начала подсказывать Рону, - девушка снова смутилась – признаваться в подобном грозному зельевару было странным. Но профессор лишь слегка кивнул и ободренная девушка продолжила: - Рон, он во время завтрака подсыпал Малфою сопливые тянучки братьев Уизли… Из-за них Малфой чихнул в сторону Рона и попал ему на лицо, а Рон разозлился и попытался плюнуть в Малфоя, чтобы тоже того хм…обслюнявить… но тут я его остановила и…Наверное часть слюны, ну и…Вот, - совсем уж сумбурно закончила девушка.
Профессор мысленно скривился: «Мерлин, гадость то какая! Это что, теперь за Малфоем и Уизли с пробиркой ходить и ингредиенты собирать?». И тут его посетила идея.
- Мисс Грейнджер, а не могли бы вы ко мне Поттера привести, скажем, через час?

Глава 5.

Спустя 2 часа, 2 нелегких разговора – один с Гермионой по поводу того, почему он должен вернуться в подземелья, а второй - с профессором Дамблдором, оказавшимся в лаборатории Снейпа и поведавшим ему о верности его подозрений (страшная угроза действительно нависла над замком, и только он может спасти Хогвартс и его обитателей), Гарри Поттер отправился выполнять свою миссию, логично рассудив что:
Во-первых, Дамблдор на то и директор, чтобы все знать и самому решать, где встречаться с ним, Гарри Поттером.
Во-вторых, подземелья ничуть не хуже любого другого места, даже лучше, так как там его, Гарри Поттера, никто искать бы точно не стал, а значит, за ними не шпионили. Разве что Снейп…но Дамблдор сказал, что Снейпу надо доверять, Снейпа надо уважать, Снейпу надо каждый день котлы чистить. Дамблдору он, Гарри Поттер, верил. Хотя на счет котлов все же сомневался, надеясь, что директор пошутил.
В-третьих, ну и что, что задание странное. Раз Дамблдор сказал, то он, Гарри Поттер, сделает.
Именно с этими мыслями он осторожно, под мантией невидимкой, воспользовался сообщенным директором под большим секретом паролем и проник в комнату Малфоя, где затаился в шкафу, очень пыльном, кстати, шкафу, населенном молью. Для выполнения первой части плана было необходимо заставить хорька чихать. К сожалению, вариант с сопливыми тянучками уже не подходил – второй раз они не срабатывали, поэтому Гарри запасся красным перцем. План был прост – требовалось лишь дождаться Малфоя, швырнуть ему перец в лицо, дождаться, когда блондин обчихает что-нибудь из своих вещей. И все!
Через час ожидания Гарри понял, что Малфой не так уж и часто переодевается. Через два, что хорек меняет одежду не на много чаще, чем все остальные мальчики-подростки, а значит, может и вовсе не заглянуть в шкаф в течение недели. План трещал по швам, Пушистик, который с довольным видом и аппетитным чавканьем дожевывал уже десятую по счету моль – тоже.
Через пять часов и тридцать две моли мальчик-у-которого-затекли-все-мышцы с кряхтением выбрался из шкафа. Его внимание привлекли подозрительные звуки – похожие на монотонное, на одной ноте мычание, раздававшиеся из спальни. Осторожно, как учил Хмури, переступая с пятки на носок, Гарри прокрался к двери и заглянул в нее. Открывшаяся гриффиндорцу картина стоила того, чтобы ее увековечить и шантажировать ее многие поколения семьи Малфой. На кровати лежал, привязанный собственной мантией к спинке, наследник древнего аристократического рода, чей рот был плотно завязан галстуком слизеринской расцветки, ведущим увлекательную беседу на непонятном языке с мантией и сковывающими ноги Драко брюками. У кровати отчаянно мычавшего и пытавшегося освободиться юноши сидела Панси Паркинсон и, с весьма недовольным видом, вопрошала:
- Ну так как, ты на мне женишься?
Малфой мотал головой и продолжал мычать.
- Нет? Это твое последнее слово?
Блондин издал нечто, подозрительно напоминающее всхлип, и замотал головой. Брюнетка встала, нарочито медленно потянулась, скользнула рукой по обнаженному торсу блондина:
- Уверен?
Ответом было молчание. Гарри, пораженный стойкостью слизеринца, сделал шаг в сторону, чтобы выпустить девушку, и, когда за ней закрылась дверь, вошел в комнату. Малфой в буквальном смысле рыдал, метаясь в кровати – из его глаз текли прозрачные слезы, а из носа куда менее прозрачное вещество, которое Гарри приказал себе воспринимать не иначе, как ценный ингредиент. Решение созрело мгновенно – шаг вперед, схватить отчаянно завизжавший галстук, успевший пропитаться искомым веществом, и первая часть миссии выполнена. Гарри был уже в дверях, когда Малфой, особенно жалобно всхлипнул, а потом рванулся вперед, почти выворачивая суставы в отчаянной попытке освободиться от захвата плотной дорогой ткани – только из такой могла быть мантия истинного Малфоя. Секунда на размышление – и человеколюбие в купе с мужской солидарностью победили – Гарри аккуратно развязал узел, удерживающий правую руку слизеринца и поспешил прочь из комнаты. Солидарность солидарностью – а Малфой в гневе мог сорвать миссию, чего мальчик-который-выполнял-задание-директора допустить не мог.
А дальше оказалось еще проще. Попросить Рона, который тихо сидел в углу и объяснял кроссовкам, почему не хочет ночью пойти с ними гулять, плюнуть в баночку было пустяком. Гарри показалось, что младший Уизли даже не обратил внимания на просьбу, восприняв ее в русле остальных событий как нечто абсолютно нормальное. Поздней ночью, постучавшись в двери лаборатории зельевара, Гарри Поттер долго ждал ответа, но дверь, на удивление, безмолвствовала. Но мальчик-который-выполнил-задание-директора не собирался сдаваться. Устроившись на полу и укрывшись потрепанной мантией невидимкой он приготовился ждать. Пушистик свернулся в клубочек на плече хозяина и блаженно захрапел – ему снилась охота – охота на моль.

***
Ну а в то время, пока мальчик-который-добывал-ценные-ингредиенты сидел в шкафу Драко Малфоя и собирал совсем не ядовитую слюну Рональда Уизли, профессор Снейп, дождавшись прекращения действия оборотного зелья, использованного им во имя введения надежды магического мира в заблуждение с целью поручить ему самую неприятную часть работы, пытался усмирить собственные вещи.
Постельное белье жаждало ласки, коврик хотел играть, тапочки кусались, а кровать и вовсе делала непристойные предложения. Причем магия на взбесившиеся предметы действовала очень ограниченно, с каждым разом все слабее. Если в первый раз обездвижить удавалось на час, то во второй – на пятнадцать-двадцать минут, ну а с четвертой попытки заклинание и вовсе не действовало.
Зельевар попытался обрести покой в кабинете, но там на него обрушили поток бесконечных вопросов забытые Гермионой учебники, а затем и работы учеников, еще утром забранные из класса. В ванной заснуть тоже не удалось – шампунь, которым он мылся после инцидента, читал лекцию о гигиене и правилам ухода за волосами, зубная щетка предлагала поиграть в загадки, из корзины с грязным бельем постанывали те самые боксеры.
Когда покусанный тапками коврик поскребся в ванную и с жалобным скулением свернулся в трубочку на коленях, терпению Северуса Снейпа пришел конец. Решительно поднявшись с пола вместе с ковриком, умалявшим не оставлять его одного (да Снейп бы и сам не рискнул. Коврик было жалко – из спальной угрожающе рычали тапки и клацала зубами отчаявшаяся заманить мужчину в свои объятия простыня), профессор осторожно выглянул из ванной. Миновав полосу препятствий, созданную его же вещами и мысленно наслав на голову Гермионы Грейнджер все мыслимые и немыслимые неприятности, он выбрался в коридор, где оказался перед лицом необходимости принять решение – а куда, собственно, пойти спать?
Возвращаться к себе было нельзя, идти в студенческую гостиную – унизительно, проситься к кому-то из преподавателей, например к Хуч, давно намекавшей на холодную постель, которую неплохо бы согреть – еще более унизительно, а в случае с профессором полетов, еще и противно.
- Чертово зелье, чертова Грейндежер, - прорычал зельевар, почти по привычке обвиняя девушку во всех своих бедах….
Решение созрело внезапно. И как все простое, логичное и неожиданное было на удивление просто, неожиданно и логично. Прижав коврик одной рукой, а в другую взяв палочку, профессор Снейп направился в башню гриффиндорцев.
Встретив по дороге несколько студентов, проводивших преподавателя изумленными взглядами, и за это лишившихся в общей сложности 45 баллов на 6 человек, 1 жабу («Ага, не сдохла значит!»), одного Филча («Не ваше дело куда я иду. Да, коврик мой. Нет, не отдам. Нет, не рычит, вам показалось!»), две мантии – одну со значком старосты – гриффиндорскую, и одну из темно-зеленого дорогого сукна – слизеринскую, скорее всего, малфоевскую («А где, кстати, Малфой?»), и, в качестве апогея, один грустно витающий у портрета Полной дамы кружевной предмет, при ближайшем рассмотрении идентифицированный как женский бюстгальтер третьего размера («Мммм…Гермиона….»), профессор добрался до цели.

***
Увлекательную беседу гриффиндорской старосты с собственными волосами, заявившими о праве на свободу слова, на самоопределение и хорошего парикмахера, в которой явно побеждали волосы, стоящие дыбом и не желавшие подчиняться закону всемирного тяготения, прервала совершенно неожиданная материализация в центре комнаты хогварстского зельевара профессора Северуса Снейпа с ковриком в руках.
Не то чтобы Гермиона была не рада – рада, и даже очень, но одно дело радоваться гипотетически и глубоко в душе, а другое – изображать гостеприимство, когда на часах далеко за полночь, предыдущая ночь из-за напряженной борьбы с одеждой и кроватью явно прошла мимо, а в гостях у тебя не кто-нибудь, а сам Ужас Хогварста собственной персоной, да еще и с говорящим, а в данный момент радостно поскуливающим, ковриком.
- Добрый вечер, профессор Снейп (вслух, вежливо)
«А что вы здесь делаете?» (мысленно, недовольно)
- Добрый вечер, мисс Грейнджер (вслух, учтиво)
«Оригинальная прическа» (мысленно, с иронией)
- Чем обязана? (вслух, теряя терпение)
«Так какого черта приперлись?» (мысленно, потеряв терпение)
- Я решил у вас переночевать (вслух, самодовольно)
«Зато какая фигурка…И глаза красивые…И умница…такое зелье изобрести…Тьфу ты черт, опять понесло» (мысленно, мечтательно, в конце раздражено)
- Что????? (вслух, громко, потрясенно)
- Что значит переночевать, профессор? Я ваша студентка и вы, вы не можете остаться на ночь в моей комнате, - попыталась протестовать девушка, в то время как профессор уже ложился на ее кровать.
- Мне все равно, мисс Грейнджер! Я устал, мои вещи не дают мне спать, и виноваты в этом, прошу заметить, именно вы. Вполне очевидно, что пойти ночевать я решил именно к вам.
Ему и самому казалось, что логика хромает, но довольный коврик уже уютно устроился в ногах, подушка чудесно пахла Гермионой, спать хотелось все больше… И он заснул. А Гермионе ничего не оставалось делать, как достать из шкафа запасное одеяло, кое-как соорудив из него жалкое подобие матраса, и, накрывшись мантией, устроиться на полу. Ну не могла же она, в самом деле, спать в одной постели с преподавателем? Пусть даже очень хотелось.

***
Утро…Больше всего на свете Гермиона Грейнджер не любила 2 вещи – отсутствие ответов и утро, а уж сегодня, когда две эти вещи поразительно сочетались – жизнь точно не радовала. Вопросами, ответов на которые у девушки не было, были: почему она проснулась не на полу, где засыпала, а в кровати – это во-первых, и куда делся профессор Снейп – во-вторых.
Правда ответы на эти вопросы нашлись достаточно быстро. На тумбочке у кровати лежала записка:
Мисс Грейнджер, спасибо за гостеприимство. Не смею им злоупотреблять, в связи с чем покидаю Вам, не дождавшись Вашего пробуждения.
P.S. Накормите коврика. Чем – придумайте сами.
P.P.S. Жду в лаборатории.
Но лучше от этого утро не стало.

Так как на занятия идти было не нужно, Гермиона спокойно оделась, привела себя в порядок и занялась поисками пищи для крутящегося под ногами Коврика. После получаса бесплодных попыток, начавшихся с мысли: «А с чего он вообще взял, что его кормить надо?», переросших в предложения: «Ковричек, скушай яблочек», «Коврик, будешь шоколадку?», Гермиона установила, что Коврик ест обувь, особое предпочтение отдавая домашним тапочкам. То КАК именно он их ест, заслуживало отдельного описания, но Гермиона предпочла беречь свои нервы, и отвернулась, внутренне содрогаясь от мысли о том, во что превратятся ее милые пушистые розовые тапочки после переваривания ковром.
Тяжело вздохнув, гриффиндорка набросила на плечи теплую мантию - в подземельях было не по-весеннему холодно, и отправилась к зельевару, заперев протестовавший коврик в комнате.

***
А в это время профессор Снейп доваривал Зелье Спокойствия – именно оно было заданием студентов на тот злополучном уроке, ставшем началом этой истории. Внутренне содрогаясь от отвращения, он добавил в него ключевые компоненты – сопли и слюни, героически, как он сам клялся, добытые Гарри Поттером. После того, как зелье из ярко-синего стало ядовито-желтым и приобрело желеобразную консистенцию, начав при этом испускать клубы дыма, профессор наложил на котел анти-взрывные чары и, разлив результат по колбам, спрятал в шкаф. Проверкой полученного зелья он займется позже, хотя тот факт, что ложка, которой он его помешивал, спрыгнула со стола и побрела к выходу, уже свидетельствовал об успехе. Взглянув на часы, он довольно улыбнулся.
Когда в дверь робко постучали, Северус Снейп как раз заканчивал последние манипуляции с пробирками, а именно – добавлял в них магически безопасную воду, трансфигурированную в не менее безопасную, но более слизеподобную субстанцию.
- Мисс Грейнджер, нам с вами предстоит долгий труд, - объявил он вошедшей гриффиндорке, нагружая ее книгами по зельеделию, - прежде чем перейти к стадии приготовления, нам необходимо изучить все прецеденты, узнать когда и почему вещи оживали ранее и как с этим боролись.
- Да, профессор, но может быть…
- Конечно может, мисс Грейнджер, - прервал он ее, - поэтому прочтите все эти книги, и еще, пожалуй вот эту, - немного подумав, он вытащил толстенный пыльный фолиант с полки и протянул девушке.
- Да профессор, но…
- И никаких но. Вот прочтете, и будем варить. Вы ведь хотите поучаствовать?
- Да, профессор…
- Ну вот и замечательно. Участвуйте, - подытожил он. А когда девушка, нагруженная стопкой книг высотой в ее рост, попыталась выйти из лаборатории, задумчиво добавил, - А книги выносить я вам не разрешал.
Гермионе ничего не оставалось, как устроиться в заботливо предложенном кресле и погрузиться в чтение прямо в лаборатории.

Эпилог.

Спустя полтора месяца неудачных экспериментов искомое соотношение компонентов все-таки было найдено, и «Зелье имени Гермионы Грейнджер», как его шутливо окрестил Профессор Снейп, было синтезировано повторно, вместе с антидотом к нему. Долгие дни неудач объяснялись активным саботажем со стороны профессора, которому с каждым днем общество юной очаровательной гриффиндорки нравилось все больше. Самой девушке работа с зельеваром, как и он сам, были достаточно интересны для того, чтобы и она, через неделю после начала работы догадавшись о причинах их неудач, активно включилась в игру «странно, почему же зелье не получается».
Завершилась эта игра лишь тогда, когда Волдеморт и Пожиратели смерти внезапно напали на замок. Именно в этот день Гермиона и профессор по секрету сообщили друг другу, что оба уже давно сварили зелье и опробовали его на различных предметах. Атака пожирателей захлебнулась так и не начавшись – приспешники Волдеморта были разбиты армией школьных столов, книжных шкафов, кроватей, стульев и даже унитазов. Сам же Темный Лорд был задушен шерстяным носком по кличке Пушистик, решившим, что его любимому хозяину пытаются причинить вред. В некотором смысле, его действительно убила любовь.
Еще две недели ушли на то, чтобы отловить и одомашнить сбежавшую мебель, которая, после совместных усилий всех преподавателей Хогвартса вновь была превращена в мебель обычную, дабы не создавать угрозы магам и особенно маглам.
Жизнь в Хогвартсе постепенно возвращалась в свое русло. А что же стало с главными героями этой истории?
Драко Малфой так и не женился на Панси Паркинсон, не простив девушке жестокости. Его избранницей стала Джинни Уизли, которая ушла от Гарри Поттера сразу после победы, мотивировав это тем, что он любит носок больше, чем ее. Гарри не возражал, он слишком устал ежедневно моя котлы в лаборатории зельевара в наказание за попытки шпионить за ним и Гермионой, уча уроки без помощи Гермионы, все свободное время проводившей со Снейпом, сражаясь с Волдемортом…
С другой стороны, если бы он не проводил каждую ночь под дверью личных покоев Северуса Снейпа, где слишком часто оставалась на ночь гриффиндорская староста, и не был бы вынужден каждый день возвращаться в свою спальную очень рано, до того, как проснутся студенты, то никто бы наступления Пожирателей вовремя не заметил, и история бы не закончилась так хорошо. Поэтому, а также благодаря заступничеству Гермионы, профессор Снейп героя простил, и взыскание на оставшиеся две недели до конца учебного года отменил.
Вот только мальчик-чей-домашний-питомец-задушил-злого-Волдеморта ночевать в подземельях не прекратил. Правда теперь утром он выходил из комнаты слизеринской старосты - мисс Паркинсон.
Но ведь нас интересуют совсем не эти герои, правда?
Носочек, возгордившись миссией победителя Волдеморта, потребовал, чтобы его ежедневно кормили сочной и жирной молью, а также попросил оживить ему подружку. Его требования были с удовольствием выполнены. И вскоре Гарри и Панси стали обладателями дружного семейства разноцветных носков.
Кроссовок Рона, побывавший во время каникул в Магазине Шуток и Приколов братьев Уизли, был изъят профессором Снейпом и объявлен возмутителем Хогвартского спокойствия. Его судьба осталась неизвестной.
Коврик…ну а коврик остался жить вместе с Гермионой Грейнджер, продолжая грызть ее тапочки. Его счастью не было предела, когда они оба, а также кот Гермионы, переехали в поместье Северуса Снейпа…

Дата добавления: 2017-01-13