Джон Локк. Два трактата о правлении 2 страница

Поскольку с момента объединения людей в общество большинство обладало всей властью сообщества, то оно могло употреблять всю эту власть для создания время от времени законов для сообщества и для осуществления этих законов назначенными им должностными лицами; в этом случае форма правления будет представлять собой совершенную демократию; или же оно может передать законодательную власть в руки нескольких избранных лиц и их наследников или преемников, и тогда это будет олигархия; или же в руки одного лица, и тогда это будет монархия; если в руки его и его наследников, то это наследственная монархия; если же власть передана ему только пожизненно, а после его смерти право назначить преемника возвращается к большинству, то это выборная монархия. И в соответствии с этим сообщество может устанавливать сложные и смешанные формы правления и в зависимости от того, что оно считает лучшим. Форма правления зависит от того, у кого находится верховная власть, которая является законодательной (невозможно предположить, чтобы низшая власть предписывала высшей или чтобы кто бы то ни было, кроме верховной власти, издавал законы); в соответствии с этим форма государства определяется тем, у кого находится законодательная власть. Под государством я все время подразумеваю не демократию или какую-либо иную форму правления, но любое независимое сообщество.

Глава 11. Об объеме законодательной власти

Основной целью вступления людей в общество является стремление мирно и безопасно пользоваться своей собственностью, а основным орудием и средством для этого служат законы, установленные в этом обществе; первым и основным положительным законом всех государств является установление законодательной власти; точно так же первым и основным естественным законом, которому должна подчиняться сама законодательная власть, является сохранение общества и каждого члена общества. Эта законодательная власть является не только верховной властью в государстве, но и священной и неизменной в руках тех, кому сообщество однажды ее доверило. Хотя законодательная власть, независимо от того, сосредоточена ли она в руках одного человека или нескольких, осуществляется ли она непрерывно или только через определенные промежутки, хотя она и является верховной властью в каждом государстве, но все же: 1) она не является и не может являться абсолютно деспотической в отношении жизни и достояния народа. Ведь она представляет собой лишь соединенную власть всех членов общества, переданную тому лицу или собранию, которые являются законодателями. Эта власть в своих самых крайних пределах ограничена общественным благом. Она не имеет иной цели, кроме сохранения [общества], и, следовательно, никогда не может иметь права уничтожать, порабощать или умышленно разорять подданных. 2) законодательная, или высшая, власть не может брать на себя право повелевать посредством произвольных деспотических указов; наоборот, она обязана отправлять правосудие и определять права подданного посредством провозглашенных постоянных законов и известных уполномоченных на то судей. 3) верховная власть не может лишить какого-либо человека какой-либо части его собственности без его согласия. Ибо сохранение собственности является целью правительства, и именно ради этого люди вступают в общество; и, таким образом, отсюда по необходимости предполагается и требуется, чтобы люди обладали собственностью, так как без этого они, вступая в общество, теряют то, что являлось целью, ради которой они вступили в него. Следовательно, люди, находясь в обществе, обладают собственностью; они имеют такое право на имущество, которое по закону сообщества является их собственностью, что никто не имеет права отнять у них их добро или какую-либо его часть без их собственного согласия; без этого они не имеют вообще никакой собственности. Т.о. ошибочно думать, что верховная или законодательная, власть любого государства может делать все, что ей угодно, и деспотически распоряжаться имуществом подданных или брать часть этого имущества по собственной прихоти. Этого можно не очень опасаться в тех системах правления, где законодательный орган состоит, полностью или целиком, из собраний, состав которых меняется, а члены которого после роспуска подчиняются общим законам своей страны наравне с прочими. Но в тех системах правления, где законодательный орган представляет собой одно постоянно действующее собрание или же вся законодательная власть сосредоточена в руках одного человека, как в абсолютных монархиях, все же существует опасность, что эти лица или лицо будут считать, что они имеют особые интересы, отличные от интересов остальной части сообщества, и поэтому будут склонны увеличивать свои собственные богатства и власть, беря все, что им вздумается, у народа. 4) законодательный орган не может передать право издавать законы в чьи-либо другие руки. Вот те пределы, которые полномочия, данные обществом, и закон бога и природы установили для законодательной власти всякого государства, во всех формах правления. Во-первых, они должны управлять посредством опубликованных установленных законов, которые не должны меняться в каждом отдельном случае, напротив, должен существовать один закон для богатого и бедного, для фаворита при дворе и для крестьянина за плугом. Во-вторых, эти законы должны предназначаться ни для какой иной конечной цели, кроме как для блага народа. В-третьих, они не должны повышать налоги на собственность народа без согласия народа, данного им самим или через его представителей. И это, собственно, касается только таких государств, где законодательный орган действует непрерывно или по крайней мере где народ не сохранил какую-то часть законодательной власти за депутатами, которые время от времени избираются им самим. В-четвертых, законодательный орган не должен и не может передавать законодательную власть кому-либо другому или передоверять ее кому-либо, кроме как тем, кому ее доверил народ.

Глава 12. О Законодательной, исполнительной и федеративной власти в государстве.

Законодательная власть - это та власть, которая имеет право указывать, как должна быть употреблена сила государства для сохранения сообщества и его членов. Но так как законы, которые создаются один раз и в короткий срок, обладают постоянной и устойчивой силой и нуждаются в непрерывном исполнении или наблюдении за этим исполнением, то необходимо, чтобы все время существовала власть, которая следила бы за исполнением тех законов, которые созданы и остаются в силе. И таким образом, законодательную и исполнительную власть часто надо разделять. Существует еще одна власть в каждом государстве, которую можно назвать природной, так как она соответствует той власти, которой по природе обладал каждый человек до того, как он вступил в общество. Сюда относится право войны и мира, право участвовать в коалициях и союзах, равно как и право вести все дела со всеми лицами и сообществами вне данного государства; эту власть можно назвать федеративной. Эти две власти, исполнительная и федеративная, хотя они в действительности отличаются друг от друга, так как одна из них включает в себя исполнение муниципальных законов общества внутри его самого по отношению ко всему, что является его частями, другая же включает в себя руководство внешними безопасностью и интересами общества в отношениях со всеми теми, от кого оно может получить выгоду или потерпеть ущерб, все же эти два вида власти почти всегда объединены. И хотя федеративная власть при хорошем или дурном ее осуществлении имеет огромное значение для государства, все же она менее способна руководствоваться предшествующими постоянными положительными законами, чем исполнительная власть; и поэтому по необходимости она должна предоставляться благоразумию и мудрости тех, в чьих руках она находится, для того чтобы она была направлена на благо общества. Ведь законы, касающиеся взаимоотношений подданных друг с другом, направлены на руководство их действиями и вполне могут предшествовать им. Но то, что следует сделать в отношении иностранцев, во многом зависит от их поступков и от различных замыслов и интересов, и это по большей части следует предоставлять благоразумию тех, кому доверена эта власть, чтобы они могли руководствоваться самым лучшим, что дает их искусство, ради пользы государства. Хотя исполнительная и федеративная власть в каждом сообществе в действительности отличается друг от друга, все же их вряд ли следует разделять и передавать одновременно в руки различных лиц. Ведь обе эти власти требуют для своего осуществления силы общества, и почти что невыполнимо сосредоточивать силу государства в руках различных и друг другу не подчиненных лиц или же создавать такое положение, когда исполнительная и федеративная власть будут доверены лицам, которые могут действовать независимо, вследствие чего сила общества будет находиться под различным командованием, а это может рано или поздно привести к беспорядку и гибели.

Глава 13. О соподчиненности властей в государстве.

Во всех случаях, пока существует правление, законодателъная власть является верховной. Ведь то, что может создавать законы для других, необходимо должно быть выше их. Присяга - повиновение в соответствии с законом. Исполнительная власть, если она находится где угодно, но только не в руках лица, которое участвует также и в законодательном органе, явно является подчиненной и подотчетной законодательной власти и может быть по желанию изменена и смещена; это значит, что не высшая исполнительная власть свободна от подчинения, а высшая исполнительная власть, доверенная одному человеку, который, принимая участие в законодательном органе, не имеет отдельного вышестоящего законодательного органа, которому он подчиняется и подотчетен, подчинен тому лишь в такой степени, в какой он сам примкнет и даст свое согласие; таким образом, он подчинен не в большей степени, чем он сам будет это считать нужным, а это будет лишь в самой незначительной степени. Нет никакой необходимости и даже нет большого удобства в том, если законодательный орган будет действовать непрерывно. Однако это абсолютно необходимо для исполнительной власти: ведь не всегда имеется нужда в создании новых законов, но всегда необходимо выполнять те законы, которые созданы. Когда законодательный орган передал исполнение созданных им законов в другие руки, то у него все еще остается власть взять это из других рук, когда к тому будет причина, и наказать за любое дурное управление, нарушающее законы. То же самое справедливо и в отношении федеративной власти, так как и она, и исполнительная власть - обе являются министериальными и подчиненными по отношению к законодательной власти, которая в конституционном государстве является верховной. Право созывать и распускать законодательный орган - право, которым обладает исполнительная власть, - не дает исполнительной власти верховенства над законодательной, а является просто доверенным полномочием, данным ей в интересах безопасности народа в том случае, когда неопределенность и переменчивость человеческих дел не могут вынести постоянного установленного правила. Ведь невозможно, чтобы первые создатели государства благодаря какому-либо предвидению в такой степени смогли предугадывать будущие события, чтобы быть в состоянии установить точно определенные периоды созывов и длительности работы законодательных органов во все времена, причем так, чтобы это в точности отвечало всем потребностям государства. Лучшим средством против этого недостатка было доверить это благоразумию тех, кто всегда будет налицо и чьей задачей является следить за общественным благом. Постоянные частые созывы законодательного органа и длительные периоды его заседаний без особой на то необходимости не могут не быть тягостны для народа и с течением времени обязательно создадут более опасные неудобства; и тем не менее стремительный ход событий иногда может потребовать немедленной помощи этого органа, малейшее промедление с его созывом может подвергнуть народ опасности; иногда же вопросы, рассматриваемые этим органом, могут иметь такое огромное значение, что ограниченное время его заседаний может оказаться слишком коротким для его работы и лишить народ того блага, которое он мог бы получить только благодаря зрелому обсуждению их. Т.о. если назначение времени для созыва и заседаний законодательного органа не установлено первоначальной конституцией, то оно, естественно, переходит в руки исполнительной власти.

Глава 14. О прерогативах.

Власть действовать сообразно собственному разумению ради общественного блага, не опираясь на предписания закона, а иногда даже вопреки ему, и есть то, что называется прерогативой. Так как в некоторых системах правления законодательная власть не является постоянно действующей и обычно слишком громоздка и поэтому поворачивается слишком медленно, а для исполнения закона необходима быстрота и поскольку также невозможно предвидеть и, таким образом, заранее создать соответствующие законы на все необходимые случаи, которые касаются общества, или создать такие законы, которые не будут причинять вреда, если их исполнять с неукоснительной строгостью во всех случаях и по отношению ко всем лицам, которых это может коснуться, поэтому исполнительной власти предоставляется свобода делать многое по собственному выбору, чего не предусматривает закон.

Глава 15. Об отцовской, политической и деспотической власти, рассматриваемых совместно: 1) отцовская или родительская власть есть власть, которую родители имеют над своими детьми, управляя ими ради их же блага, пока они не научатся пользоваться своим разумом или не достигнут такой степени познания, когда можно будет предположить, что они в состоянии понимать тот закон, подобно другим людям, живущим как свободные люди под сенью этого закона. Это правление не должно быть суровым и деспотичным, но должно быть направлено только на помощь, обучение и сохранение их потомства. Т.о. родительское правление является естественным правлением, но оно ни чуть не распространяется на цели и юрисдикцию правления политического. Власть отца совершенно не pacnpocтроняется на собственность детей, которой могут распоряжаться только они сами. 2) политическая власть - это та власть, которую каждый человек, обладая ею в естественном состоянии, передал в руки общества и тем самым правителям, которых общество поставило над собой с выраженным или молчаливым доверием, что эта власть будет употреблена на благо членов общества и на сохранение их собственности!!! цель и мерило этой власти, когда она находится в руках каждого человека в естественном состоянии, заключается в сохранении всех принадлежащих к его обществу, т. е. всего человечества в целом, в силу чего эта власть, находясь в руках должностного лица, не может иметь иной цели и иного мерила, как сохранять членов этого общества, а значит, сохранять их жизнь, свободы и имущество. И следовательно, эта власть не может быть деспотической и абсолютной, распространяющейся на их жизнь и богатства, которые, насколько возможно, должны сохраняться; напротив, это должна быть власть, которая создавала бы законы и предусматривала бы за их нарушение наказания, И эта власть проистекает лишь из договора и соглашения и из взаимного согласия тех, кто составляет сообщество. 3) деспотическая власть - это абсолютная, неограниченная власть, которой обладает один человек над другим, имея возможность лишить его жизни, когда ему заблагорассудится. Это такая власть, которой не дает природа, т.к. она не провела такого различия между одним человеком и другим; ее не может предоставить и договор; поскольку человек не обладает подобной неограниченной властью над своей собственной жизнью, постольку он не может дать и другому человеку такую над ней власть; эта власть является лишь следствием угрозы утраты своей собственной жизни, которой подвергает себя агрессор, когда ставит себя в состояние войны с другим!!! Тот, кто рассмотрит различное происхождение и размеры и разные цели этих видов власти, ясно увидит, что отцовская власть настолько же меньше власти должностного лица, насколько деспотическая власть ее превосходит, и что абсолютная власть, у кого бы она ни находилась, весьма далека от того, чтобы быть видом гражданского общества; она настолько же несовместима с ним, как рабство с собственностью. Отцовская власть существует только там, где младенчество делает ребенка неспособным распоряжаться своей собственностью; политическая - там, где люди имеют в своем распоряжении собственность; а деспотическая - распространяется на тех, кто совершенно не имеет никакой собственности.

Глава 16. О завоевании. Дорога к новому государственному строю часто оказывается благодаря уничтожению прежнего, но без согласия народа никогда нельзя судить новый строй. Несправедливость и преступление - одно и то же, не зависимо от того, совершены ли они венценосным или мелким негодяем. Тот, кто побеждает в несправедливой войне, не может благодаря этому приобрести право не повиновение и покорность побежденного. В результате завоевания победитель не получает власти над теми, кто воевал вместе с ним. Какой властью законный завоеватель обладает над покоренными: эта власть является чисто деспотической. Победитель не получает никакой иной власти, кроме как над теми, кто действительно помогал, участвовал или обрел несправедливое применение силы против него, т.к. народ не давал своим правителям полномочия творить беззакония, каким является ведение несправедливой войны, его нельзя считать виновным в насилии. Несправедливое применение силы создали войну. Право завоевания простирается лишь на жизнь тех, кто участвовал в войне, но не на их имущество, которое может быть использовано лишь в такой мере, чтобы возмести нанесенный ущерб и военные издержки, причем и тогда необходимо охранять права невинных жен и детей. Справедливость полностью на стороне победителя, и все же он не имеет право захватить больше, чем то, что поставил на карту побежденный. Если не имеется достаточно имущества, чтобы полностью удовлетворить и потери победителя и потребности жен и детей, то тот, кто и как обладает достатком, должен отказаться от чего - либо и уступить неотложному и первоочередному праву жен, кому без этого угрожает гибель. Издержки и ущерб войны не дают права победителю на какую-либо страну, которую он завоюет. Никакой ущерб, понесенный от войны, вряд ли будет равным стоимости значительного участка земли в любой части света, где вся земля находиться в чьем - либо владении и где нет невозделанной земли. Победитель на основании своего завоевания не имеет права повелевать над теми, кто стал на его сторону в войне, жителями им покоренной страны, над потомством жен, кто оказывал ему сопротивление. Правление, силой навязанное победителем покоренным, не накладывает на них никаких обязательств. Каждый человек рождается с двойным правом: 1. С правом свободы личности; 2. С правом наследовать вместе с братьями имущество своего отца. По первому из них, человек по природе свободен от подчинения какому - либо праву. По второму, жители любой страны сохраняют право на владение своих предков. Без собственного согласия человека не может быть с него взять. Государи обязаны подчинятся законам Бога и природы. Пожалование, обещания и клятвы - это не узы, которые связывают всемогущество. Завоевание не дает победителю законного права владычества. Сбросить власть, которая установлена под каким - либо не правом, а силой, хотя бы это называлось мятежом, все же не называется преступлением перед лицом Господа, но это именно то, что Он разрешает и одобряет.

Глава 17. Об узурпации. Поскольку завоевания можно назвать иноземной узурпацией, то узурпация является своего рода домашним завоеванием, с той регуляцией, что узурпатор никогда не может иметь право на своей стороне, что узурпация может быть только тогда, когда кто-либо овладевает тем, на что имеет право другой. Если это только узурпация, то она представляет собой лишь смену лиц, а не форм и установление правления.

Глава 18. О тирании. Если узурпация есть осуществление власти, на которое имеет право другой, то тирания - это осуществление власти помимо права, на что никто не может иметь права. Разница между королем и тираном заключается лишь в том, что один создает законы, ограничивающие его власть, и целью его правления является общественное благо, второй же все подчиняет своей воле и прихоти. Где кончается закон, начинается тирания, если закон преступается во вред другому. Преступать пределы власти не имеет права ни высокопоставленное, ни низшее должностное лицо. Силу следует противопоставлять лишь несправедливой и незаконной силе. Священность особы государя избавляет его от всяких неудобств, но эта привилегия распространяется только на личность самого короля. Поручение или повеление любого должностного лица, когда он не имеет на то право, является столь же недействительным и незначащим, как если бы оно исходило от любого частного лица. Против законов не может быть никакой власти. Один или несколько из угнетателей людей не в состоянии нарушить порядок правления, когда основная масса народа не считает, что это ее касается!!! Но если кто-либо из этих незаконных действий распространилось на большинство народа или же если злоупотребления и угнетения коснулись лишь немногих, но в таких случаях, когда предшествующие обстоятельства и последствия наводили на мысль, что опасность угрожает всем и если люди глубоко убеждены, что законы, а вместе с ними и их достояние свобода и жизнь в опасности, а возможно, и их решение, то и не знаю, что помешает им оказать сопротивление незаконной силе, которая против них применяется. Это неудобство, которое сопутствует всякому правлению, когда правители довели его до подобного состояния, так что они сами находятся на подозрении у своего народа; это, пожалуй, самое опасное состояние, в которое они могут себя поставить. Невозможно, чтобы правитель, если он действительно желает добра своему народу и заботится о его сохранении и блюдет его законы, не добился того, чтобы народ видел и чувствовал это.

Глава 19. О распаде системы правления. Тот, кто хочет сколь-нибудь говорить о распаде системы правления, должен сначала провести различия между распадом системы правления. То, что создает сообщество и сводить людей из разъединенного естественного состояния в одно политическое общество - это соглашение, которое каждый заключает со всеми остальными о том, чтобы объединиться и выступать в качестве одного целого и стать т.о. единым особым государством. Обычной и почти единственной причиной, по которой распадается этот союз, является вторжение иноземных войск, которые завоевывает его. Когда какое-либо общество распадается, несомненно, что система правления этого общества, не может остаться. Помимо свержения извне системы правления распадаются под действием сил изнутри. 1. Когда измениться законодательный орган, именно в своем законодательном органе члены государства соединены вместе в одно единое государство. Сущность и единство общество состоит в том, чтобы иметь одну волю. Законодательный орган обладает правом провозглашать и осуществлять эту волю. Создание законодательного органа является первым и основным органом государства. Когда правление распалось, народ волен сам позаботиться о себе, создав новый законодательный орган. 2. Когда законодательный орган или государь, кто-либо из них действуют вопреки оказанному им доверию, народ, с которым все время дурно обращались и права которого нарушают, будет готов при первом же случае освободиться от лежащего на нем тяжкого бремени. Революции не происходят при всяком незначительном непорядке в общественных делах!!! Доктрина в том, что народ властен заново обеспечить свою безопасность с помощью нового законодательного органа, когда его законодатели нарушили оказанное им доверие, посягнув на его собственность, является лучшей гарантией от восстаний и наиболее вероятным способом воспрепятствовать ему. Когда-либо изменяется законодательный орган, либо законами действуют в разрез с теми целями, для которых они были назначены, те, кто виновны, виновен в мятеже. Пока несчастье не станет общим и злые умыслы правителей не сделаются очевидными, до тех пор народ, который более склонен страдать, чем восстанавливать справедливость сопротивлением, не склоняется к возмущению. Будь то правитель ил подданный, но если он пытается силой покушаться на права государя или народа и его действия ведут к низвержению системы и структуры любого справедливого правления, то он виновен в ужаснейшем преступлении, на которое способен человек. И тот, кто поступает, таким образом, должен по справедливости считаться общим врагом и чумой человечества, и с ним следует поступать соответствующим образом. Если кто-нибудь применяет силу без права, то он ставит себя в состояние войны с теми, против кого он ее так применяет; а в таком состоянии все прежние узы разрываются, все другие права не действительны и каждый имеет права защищать себя и противиться агрессору. В тех случаях, когда король не имеет полномочий, он не король и ему можно оказывать сопротивление; ибо когда бы не прекратилось действие полномочий, король тут же перестает быть королем и становится подобным другим людям, не имеющим полномочий. Право народа в равной степени нарушено, и свобода его утрачена, независимо от того, сделают ли его рабом какое-либо лицо его собственной национальности или иноземной нации. Именно в этом заключается ущерб, и только против этого народ имеет право защиты... "Кто будет судьей и решит, действует ли государь или законодательный орган вопреки оказанному доверию? Народ будет судьей" Когда нет суда для разрешения споров между людьми, судьей является Господь Бог, восседающий на небесах. Только Он один воистину есть судья праведный. Но каждый человек является судья для самого себя. Та власть, которую каждый отдельный человек передал обществу, когда он вступал в него, никогда не может снова вернуться к отдельным людям, до тех пор, пока общество не перестанет существовать, но всегда будет оставаться у сообщества, потому, что без этого не может быть сообщества, государства, что противоречило бы первоначальному соглашению!!! Когда общество вручило законодательную власть какому-либо собранию людей, то законодательная власть не может вернуться к народу до тех пор, пока существует данный государственный строй. Но если народ ограничил действия своего законодательного органа и сделал эту высшую власть в руках какого-либо лица или собрания только временной, или если вследствие злоупотреблений лиц, находящихся у власти, они ее утрачивают, то в результате такой утраты или окончания установленного срока эта власть возвращается к обществу.

Дата добавления: 2017-01-14