Равновесный циклический процесс Р. Лукаса

Если рассматривать концепцию цикла Лукаса в контексте истории изучения циклических процессов, то следует подчеркнуть, что основная задача этой концепции состояла в интерпретации циклических колебаний как равновесного процесса, вызванного случайными воздействиями[657]. Лукас отказался от традиции изучения цикла, идущей от К. Маркса и И. Шумпетерадо К. Жюгляра и У. Митчелла, для которых циклические колебания были связаны с неравновесием.

Но у Лукаса были и предшественники, к ним следует отнести прежде всего русского математика и статистика Е. Слуцкого, который в 30-е годы анализировал связь волнообразных колебаний и случайных процессов и показал возможность того, что волнообразные колебания генерируются случайными воздействиями[658]. Аналогичное предположение высказывал и К. Викселль.

Основу новой теории цикла составляют три компонента: особая функция предложения — в число ее аргументов был включен показатель инфляции, что отражало специфическое представление о поведении людей на рынке рабочей силы; предпосылка о несовершенстве информации и гипотеза о рациональных ожиданиях.

В модели Лукаса функция совокупного предложения задается как функция прошлого уровня производства, объема капитала в прошлом и настоящем, а также изменения цен. Иными словами, здесь речь идет о влиянии инфляции на величину производства, а не наоборот, о влиянии объема производства (уровня занятости) на темп роста цен, как это имеет место в зависимости от типа кривой Филлипса.

Эта функция отражает представления «новых классиков» о рынке труда. Они исходят из следующих предпосылок:

реальная заработная плата равна предельному продукту труда;

предложение труда есть функция реальной заработной платы с учетом ее возможных изменений в будущем, и эта функция отражает межвременные предпочтения людей относительно времени, посвященного труду и досугу.

Конечно, последнее предположение весьма спорно с точки зрения реального опыта. Более того, оно является, по существу, признанием безработицы исключительно результатом добровольного выбора, т.е. отрицанием факта вынужденной безработицы в принципе. Однако Лукас объяснял необходимость введения этого предположения удобством «работы» с моделью, а не степенью его реалистичностью.

Предпосылка о несовершенстве информации в каком-то смысле является отходом от строгой вальрасианской парадигмы, которая, как известно, предполагает совершенное знание экономическими субъектами равновесных цен. И хотя в силе остается вальрасианское предположение о том, что относительные цены управляют миром экономики (и в этом смысле можно говорить, что переменные модели можно трактовать как задание в реальном времени), введение предпосылки о несовершенстве информации позволяет разграничить абсолютные и относительные цены и признать самостоятельное значение первых, что означает существенную модификацию вальрасианского видения мира.

Суть предположения о несовершенной информации состоит в том, что признается неодинаковое знание людей относительно динамики цен в зависимости от степени «соприкосновения» индивидов с соответствующим товаром. Утверждается, что люди лучше осведомлены о ценых на товары, которые они производят и продают, чем о ценах на товары, которые они покупают. Эту идею в более общей форме сформулировал Р. Бэрроу: «Некоторые типы локальной информации поступают к ним быстрее, чем некоторые виды глобальной информации, например, цены на других рынках»[659]. Известной иллюстрацией подобного положения является «островная модель» Фелпса[660], которая показывает, что, когда информация неполна, воз-

никает возможность «временно принимать рост абсолютных цен за повышение относительной цены на товар, который субъекты данного рынка предлагают, что побуждает увеличивать предложение данного товара по сравнению с запланированным ранее уровнем»[661]. Очевидно, что после того, как люди осознают свои ошибки, они соответствующим образом изменят объем предложения товаров и ресурсов. Таким образом объясняется зависимость производства от ожиданий инфляции, о чем говорилось выше.

Степень изменения совокупного предложения в ответ на изменения цен зависит, как считают «новые классики», от того, насколько устойчивой считают субъекты наметившуюся тенденцию роста цен. Если, например, работники рассматривают увеличение заработной платы как временное явление, они могут увеличить предложение труда с тем, чтобы потом, когда она вновь понизится, больше времени отвести досугу. Если повышение заработной платы рассматривается как постоянное, изменения в поведении вряд ли произойдут. Напротив, предприниматели скорее будут реагировать на те изменения, которые они считают постоянными.

В целом же в зависимости от характера оценок последствия неожиданных изменений цен для экономики в целом будут различны, и эти различия проявляются в изменении предложения труда, запасов готовой продукции, капиталовложений.

Если в модель вводится предпосылка о рациональных ожиданиях, то тем самым предполагается, что возможны лишь временные ошибки в оценке характера наблюдаемых возмущений, и цены, которые устанавливаются на рынке, и те, которые прогнозируют субъекты, в среднем совпадают. Однако, будучи несистематическими,

ошибки субъектов, тем не менее, способны порождать колебательный процесс, так же как и действия, направленные на исправление этих ошибок. В итоге возникает колебательный процесс, причем этот процесс никак не связан с недостаточной гибкостью цен или заработной платы.

Каковы же источники возмущений, заставляющие людей строить ожидания?

В принципе экономика подвержена воздействию как денежных (например, изменению денежной массы), так и реальных факторов (вкусов и предпочтений, технологий и т.п.). При «реальных возмущениях» изменения абсолютных цен, с которыми сталкиваются агенты, отражают изменения относительных цен. Но поскольку не исключены ошибки в оценках масштабов изменений, а также степени устойчивости наблюдаемых тенденций, остается основа для циклического процесса.

Что же происходит, когда имеют место «денежные возмущения», т.е. изменяется объем денежной массы?

4. Макроэкономическая модель «новых классиков» и влияние денежной политики на экономику

Существуют несколько вариантов макроэкономической модели «новых классиков». Но для всех них характерны следующие моменты:

микроэкономические зависимости непосредственно переносятся на макроуровень;

функции совокупного спроса и предложения прямо зависят от ошибок прогнозов субъектов;

ожидания рациональны;

экономическая политика отражается в модели либо уравнением предложения денег, либо с помощью экзогенных переменных, непосредственно включенных в число переменных функций спроса и предложения.

В функции предложения денег выделяется регулярная составляющая, отражающая «денежное правило», и случайная. «Денежное правило» предполагает, что масса денег изменяется таким образом, чтобы минимизировать отклонения системы от «естественного» состояния, и потому является функцией прошлых значений денежной массы и объема капитала, определяющего потенциальные производствеyные возможности системы.

В качестве примера можно рассмотреть упрощенную модель Сар-жента[662](все переменные заданы как темпы прироста).

Y_t = k_t + a(p_t – _tp^e_t-1) + и_t (1)

Y_t = k_t + b[r_t + (_t+1p^e_t - p_t)] + dz_t + v_t (2)

m_t = p_t + y_t + br_t + q_t (3)

m_t = M(m_t-1,...,k_t-1,...)+j_t (4)

_t+1p^e_t = Ep_t+1, (5)

где у_t — объем производства в реальном выражении, р_t — общий уровень цен, т_t — масса денег в момент времени t, r_t — ставка процента;. z_t — экзогенная переменная; а, b, d — коэффициенты; и_t, v_t, q_t,j_t — независимые случайные величины, распределенные по нормальному закону; k_t — характеристика «нормальных» производственных возможностей системы; _tp^e_t-1 — субъективные ожидания цен в момент t-1 относительно их значения в момент t; Ер_t — математическое ожидание цен в момент t.

Уравнение (1) — совокупного предложения — показывает, что отклонение предложения от «нормального» уровня обусловлено ошибками субъективных ожиданий цен.

Уравнение совокупного спроса (2) отражает, что отклонения спроса от «нормального» уровня зависит от изменения реальной ставки процента, ожидаемых цен и от экзогенной переменной.

Уравнение спроса на деньги (3) устанавливает зависимость спроса на деньги от цен, объема производства, процента и случайной величины.

Уравнение предложения денег (4) распадается на две составляющие: регулярную, полученную из условия минимизации отклонений у от k, и определяющую зависимость т от экзогенных переменных и прошлых значений денежной массы, и случайную.

Уравнение (5) задает условие рациональности ожиданий. Задача формулируется так: найти функцию, связывающую отклонение текущего уровня выпуска от его «нормального» уровня (y_t— k_t) с экзогенными переменными модели. Схематично процесс поиска решения можно представить следующим образом. Сначала цены выражаются как функция математического ожидания цен, денежной массы, экзогенных переменных и случайных величин. Затем цены выражаются как функция прошлых и текущих значений денежной массы, экзогенных и случайных переменных. Далее показывается, что ошибки прогнозов цен, построенные с учетом всей информации о динамике денежной массы и экзогенных переменных, есть функция случайной величины, т.е. Е(р_t —р^e_t) = 0.

Принимая во внимание уравнение (1), получаем, что отклонение системы от «нормального» уровня производства (у_t— k_t) зависит лишь от случайной величины, а не от регулярной составляющей денежной массы. Иными словами, регулярная денежная политика не влияет на реальное состояние экономики. Таков основной практический вывод «новой классики».

Сначала «новые классики» не затрагивали вопросов экономической политики и ее эффективности. Однако в 70-е годы стали появляться статьи, посвященные этим вопросам, и «новые классики» оказались в центре дискуссии по проблемам экономической политики.

Что касается воздействия неожиданных изменений денежной массы, то здесь они не сказали ничего нового. Идея о том, что такие изменения могут повлиять на реальное состояние в экономике, соответствует позиции Фридмена. Принципиальный вопрос состоит в том, можно ли и если можно, то как выработать правило, позволяющее, исходя из наблюдаемых значений экономических показателей, задавать такие значения «управляемых переменных», например, предложения денег, которые могли бы вызвать желательное изменение уровня производства?

«Новые классики» отрицательно отвечают на этот вопрос: деньги оказывают воздействие на производство только в той мере, в какой рост общего уровня цен воспринимается как повышение относительных цен. Именно потому, что речь идет о правиле, т.е. о систематической реакции правительства на изменение экономических показателей, делается вывод о невозможности подобной ситуации. Денежная политика может оказывать воздействие лишь на общий уровень цен.

Достижение стабильности цен, по мнению «новых классиков», предполагает следование всеми признанному и строго выполняемому политиками правилу низких и стабильных темпов роста денежной массы, отвечающих долговременным тенденциям роста производства. И в этом смысле позиция «новых классиков» аналогична позиции Фридмена. Их новаторство состоит в том, что они исключают возможность воздействия денежной массы на производство в краткосрочном периоде и, более того, в принципе не доверяют политике воздействия на спрос. Кроме того, они ставят вопрос о влиянии степени доверия людей к правительству на эффективность политики.

«Новые классики» полагают, что если правительство, пользующееся доверием людей, провозглашает курс на стабилизацию цен и не поддается искушению временно отойти от избранного курса, чтобы, например, повысить уровень занятости (особенно велик соблазн сделать это перед выборами), то поставленная цель достигается быстрее.

Но если правительство поддается искушению отказаться от провозглашенного курса ради скорейшего достижения каких- либо иных целей — и оно может добиться этого, так как люди не ожидают подобных действий, — доверие оказывается подорванным. Возвращение к стратегической линии будет сопряжено с большими трудностями, так как люди будут исходить уже из того, что истинные цели правительства отличаются от провозглашаемых.

Отрицая эффективность политики «точной настройки» в духе кейнсианства, а также любой политики, реагирующей на текущую ситуацию и воздействующей на спрос, «новые классики» допускают целесообразность политики, влияющей на институциональную структуру, главным образом направленной на уменьшение «трения». И в этом отношении их позиция весьма близка к позиции неортодоксального монетариста Д. Лейдлера.

Пика своего влияния «новая классика» достигла в начале 80-х годов. Но уже к середине 80-х годов появились работы, поставившие под сомнение универсальность предложенного подхода.

Кейнсианцы справедливо отметили, что «новые классики» рассуждали в рамках модели Вальраса, которая исключает какие-либо неценовые сигналы, что плохо согласуется с реальным поведением людей. Если же признать, что даже в условиях гибкости цен люди реагируют не только на ценовые сигналы, то общая картина экономики существенно отличается как от вальрасианской, так и от той, которая нарисована «новыми классиками».

На уровне эмпирического анализа было накоплено немало свидетельств того, что последствия систематических и ожидаемых изменений в экономической политике не сводятся к изменению исключительно номинальных величин, а затрагивают реальные переменные. Существование долговременных контрактов, издержек, связанных с поиском информации и реакцией на нее, и целый ряд других, очевидных в реальной жизни, но игнорируемых в моделях «новых классиков» обстоятельств оставляет поле для дальнейших дискуссий.

Так, были получены свидетельства того, что фискальная политика способна повлиять на «нормальный» уровень производства, а через него на функции спроса и предложения труда и, следовательно, на объем текущего производства. Было установлено, что фискальная политика может стимулировать инфляцию не через канал совокупного спроса, а воздействуя на предложение труда[663].

Критическому рассмотрению была подвергнута идея сдвигов в технологии как источника циклических колебаний, а также предпосылка о высокой норме замещения между трудом и досугом, которая лежит в основе модели цикла Лукаса и в конечном счете позволяет говорить о добровольном характере безработицы[664].

Был поставлен вопрос и о правдоподобности гипотезы о рациональных ожиданиях. Причем острота и направленность критики зависели от формулировки гипотезы.

Гипотеза в слабой форме не требует того, чтобы все субъекты давали одинаковые прогнозы для одних и тех же переменных, а предполагает, чтобы субъекты более или менее одинаково быстро строили прогнозы и оптимально использовали имеющуюся и относящуюся к делу информацию. При такой формулировке легче сохранить логику равновесного подхода, но возникают вопросы о «нужной» информации, степени ее доступности, компетентности субъектов при отборе информации и т.д. Важно в этом случае и то, как соотносится скорость прогнозирования субъектов со скоростью изменений в политике. Если люди медлительны, то политика может влиять на их поведение в нужном направлении, если они реагируют быстрее политиков, то поведение последних не соответствует гипотезе о рациональных ожиданиях. Эмпирические данные говорят о том, что люди адаптируются к изменениям в политике за 1—1,5 года. И это слишком длительный период, чтобы можно было говорить о рациональности ожиданий субъектов, а потому остаются возможности для развития процесса по монетаристскому сценарию.

Гипотеза в сильной форме, как ее и предложил Мут, была сформулирована по принципу «как если бы», т.е. неявно предполагала, что люди формулируют однотипные прогнозы, что, разумеется, делает эту гипотезу весьма уязвимой перед лицом критики. Однако именно в этом случае имеется серьезный контраргумент: гипотеза Мута скорее является формальной конструкцией типа «как, если бы», которая призвана решить логические проблемы, чем предпосылкой, основанной наопы-те или претендующей на эмпирическую достоверность. И следовательно, ее можно оценивать лишь с позиций логики. Подобную проверку данная гипотеза и вся концепция «новых классиков» выдерживает. Вопрос же о применимости ее выводов на практике делает однозначную оценку этой концепции весьма проблематичной.

В итоге можно сказать, что удар, нанесенный «новыми классиками» по своим теоретическим противникам, не привел к полному ниспровержению последних или смене парадигмы, вместе с тем во многом благодаря «новым классикам» заметно возрос интерес к проблемам ожиданий, неопределенности, информации, оригинальными идеями обогатился равновесный подход.

Приложение 1

Дата добавления: 2014-01-04