Утро в Америке»: рейгановская политика

Во время предвыборной кампании Рейган использовал броский оптимистический слоган: «В Америке снова наступило утро». По телевизору вновь и вновь крутили рекламные ролики, в которых простому обывателю внушали: победа не за горами. Очень скоро упадок сменится процветанием; не сегодня, так завтра национальный престиж Америки возродится и заставит забыть о сегодняшней постыдной слабости; американский патриотизм возобладает над цинизмом; на смену отчаянию придет надежда. Все, что для этого требуется, – реставрация индивидуализма взамен не оправдавшего себя коллективизма; частная инициатива должна восторжествовать над государственным контролем, вооруженная мощь – над мягкотелостью, а испытанные национальные ценности – над нынешним невнятным «релятивизмом».

В экономическом плане Рейган ратовал за либерализацию частного предпринимательства и сворачивание программы построения государства всеобщего благосостояния. Каким образом открыть дорогу свободному рынку и одновременно обуздать государственный контроль? Рейган полагал, что легче всего это сделать, сократив денежный поток, поступающий в Вашингтон. Если снизить налоги, рассуждал он, то доллары, которые сейчас оседают в руках бюрократов‑расточителей, будут оставаться в карманах простых американцев и хозяев бизнеса. Рядовые потребители потратят эти деньги на приобретение товаров, частные предприниматели – на дополнительные инвестиции, что приведет к расширению производства и созданию новых рабочих мест. Больше работы означает больше доходов. А чем больше денег получает человек, тем легче он их тратит – в частности, на новые капиталовложения. Таким образом, процесс будет продолжаться, обеспечивая устойчивый рост экономики, увеличение трудовой занятости и покупательной способности населения. Со временем можно даже ожидать повышения доходов от налогов, поступающих правительству. Одновременно Рейган стремился облегчить работу рынка – главного генератора богатства. С этой целью он намеревался «прижать» бюрократизм с его бумажной волокитой, которая невидимыми нитями опутывает бизнес, мешая работать, расхолаживая охотников до рискованных операций и в конечном счете снижая конкурентоспособность Соединенных Штатов в их борьбе с другими, менее регламентированными производителями.

Свою экономическую модель республиканцы строили на концепции «приоритета предложения» и для ее реализации планировали три направления действий. Прежде всего, Конгресс понизил ставки налогов (причем как личного подоходного, так и налога на прибыль). Три года спустя личный подоходный налог уменьшился в общей сложности на 25 %. Вторым важным элементом политики республиканцев являлось снижение государственных расходов. Основным пунктом экономии, как всегда, стали социальные программы и программы поддержания уровня жизни населения. Кроме того, Конгресс урезал ассигнования на транспорт, охрану природных ресурсов, торговлю, образовательные программы и жилищное строительство. Практически были заморожены все энергетические проекты. В‑третьих, предусматривалось сокращение масштабов государственного регулирования экономики. Правительство значительно сузило контроль над процессами консолидации частного бизнеса и работой фондовой биржи. Радио– и телевещание, окружающая среда, производство товаров потребления, здравоохранение – все эти сферы оказались практически безнадзорными.

В юридическом плане Рейган стремился «снять правительство с закорок общества». Для этого он создал систему федеральных судов, ориентированную на «ограничение». Перед судьями ставилась конституционно ограниченная задача интерпретации закона вместо активного «делания» политики. Президент провел четыре назначения в Верховный суд, среди которых оказалась и Сандра Дэй О'Коннор – первая женщина‑судья в составе Верховного суда. Хотя принципиальная позиция судей по принятым ранее решениям и не изменилась, все же общая направленность деятельности значительно «поправела». Особенно это касалось дел, связанных с легализацией абортов, случаев предоставления преимущественных прав, вынесения смертных приговоров и обвинений в дискриминации. Новый президент не обошел вниманием также федеральные окружные и апелляционные суды, наполовину укомплектовав их состав своими людьми. В целом деятельность Рейгана в этой области вполне «тянет» на полновесную реформу судебной системы, подобную той, что предпринял Франклин Рузвельт.

В военном плане рейгановская администрация демонстрировала скорее стремление к проявлению силы, чем к ее ограничению. Президент полагал, что политика «разрядки напряженности» – инструмент слишком тонкий и сложный. Вряд ли он окажется эффективным для достижения поставленных целей, среди которых первейшие – процветание американской нации и переделка мира в соответствии с ее пожеланиями. Новые времена требуют нового подхода – смелого и решительного. Поэтому Рейган объявил о намерении провести модернизацию вооруженных сил США. Он торжественно пообещал поддерживать «борцов за свободу» в любом уголке планеты. Рейган отвергал принцип «гарантированного взаимного уничтожения» и настаивал на победе Соединенных Штатов в любом предполагаемом ядерном конфликте.

Имперские амбиции президента Рейгана обошлись стране недешево. За те годы, что он находился у власти, расходы на национальную оборону увеличились почти вдвое – с 157 млрд до 303 млрд долларов. Новые военные программы (в корне отличавшиеся от тех, что принимались в конце 1960‑х годов) поглощали все больше федеральных средств. С 1981 по 1989 год военные затраты выросли с 23 % до 28 % общей суммы государственных расходов, в то время как затраты на социальную сферу и прочие «человеческие» нужды за тот же период уменьшились с 53 % до 48 %. Самым амбициозным – или, как некоторые считают, самым спорным – проектом Рейгана стала «Стратегическая оборонная инициатива» (СОИ), имевшая целью создание ядерного щита Соединенных Штатов. Конгресс с подозрением отнесся к этому проекту, но тем не менее санкционировал его финансирование. Деньги на СОИ продолжают исправно поступать и сегодня, в начале XXI века.

В дипломатической сфере Рейган проявил себя убежденным защитником основных американских интересов, направленных на защиту личности и свободы рынка. Он заклеймил Советский Союз как «империю зла», ведущую подрывную деятельность во всем мире. Вот перечень основных грехов, в которых Рейган обвинял СССР: дестабилизация демократических режимов, подстрекательство к революциям и порабощение народа государством. В интерпретации американского президента мир представлял собой застывшую дуалистическую картину – арену борьбы двух полюсов, добра и зла. Характеризуя перипетии этой борьбы, Рейган возвращался к возвышенной риторике и бескомпромиссному тону времен начала холодной войны. Взаимоотношения со своим главным соперником, Советским Союзом, он строил по законам военного времени: жесткие, даже грубые выражения в словесных поединках, неуступчивая позиция на всех переговорах по вооружению и неуклонное наращивание военной мощи своей страны. Эксперимент с взаимным контролем над вооружением зашел в тупик после того, как Соединенные Штаты разместили новые ракеты с ядерными боеголовками в Западной Америке (и Западной Европе), а Рейган обнародовал свой проект СОИ. Отношения со странами третьего мира – в особенности с государствами Центральной Америки и Карибского бассейна – развивались по принципам, изложенным в «Доктрине Рейгана»: Соединенные Штаты открыто поддерживали любые антикоммунистические движения. Так, в 1981 году администрация Рейгана приняла решение об оказании финансовой помощи и военной подготовке никарагуанских «контрас», ведущих войну против сандинистского правительства. Точно так же США поддерживали ультраправый режим в Сальвадоре, пытающийся репрессивными мерами подавить революционное движение в стране. А осенью 1983 года американские войска высадились на карибском острове Гренада с целью свержения левого правительства. На Ближнем Востоке Рейган начал свое президентство с несомненного успеха: как раз в день его инаугурации иранские фундаменталисты освободили американских заложников в Тегеране. В 1982 году власти США ввели «миротворческие» части в Ливан, присоединившись к другим международным войскам. Однако их пребывание там было недолгим: после того как в следующем году американские казармы подверглись нападению, правительство приняло решение о выводе солдат из Ливана, что и было исполнено в 1984 году. Характерно, что администрация Рейгана не сумела даже четко объяснить, какие цели США преследовали в этом регионе. В 1985 году американские граждане снова оказались в заложниках – на сей раз у ливанских террористов. В 1986 году Соединенные Штаты начали бомбардировки Ливии, чтобы наказать (а возможно, и устранить) ее национального лидера Муаммара аль‑Каддафи за поддержку международного терроризма.

Дата добавления: 2014-01-04