Сожительство

Альтернативы браку

Женщины, остающиеся бездетными

Опрос, проведенный в 1976 г. Британским советом по созданию семьи, показал, что толь­ко 1% замужних женщин не хотел иметь детей. В недавнем докладе Департамента по опросам населения, наоборот, предсказывает­ся, что 20% женщин, родившихся между I960 и 1990 гг., останутся бездетными по собствен­ному желанию. В наши дни женщины в Ве­ликобритании приходят к решению завести ребенка в контексте других жизненных це­лей, включая стремление к успеху в работе и автономности личной жизни.

Уровень рождаемости в Великобритании и почти во всех западноевропейских странах падает. Среднее значение 1,73 ребенка на одну женщину в Великобритании несколько выше, чем в большинстве стран Европейского Союза, но ниже, чем необходимое для поддержания численности населения на сегодняшнем уров­не значение 2,1 ребенка на одну женщину. Самый низкий уровень рождаемости в мире приходится на Италию - 1,2 ребенка на од­ну женщину. Ожидается, что «детский кризис» приведет в следующей четверти века к умень­шению численности населения в стране с 57,3 до 51,3 млн чел.

Сожительство - проживание вместе людей, имеющих сексуальные отношения, но не со­стоящих в браке, - получило очень широ­кое распространение в большинстве западных стран. Сожительство - это половой союз, не оформленный в соот­ветствии с брачным законодательством данной страны.

Сожительство - совместное проживание в одном домохозяйстве двух взрослых, не связанных браком или родственными отношениями, но имеющих эмоциональные и сексуальные отношения.

Мотивы, согласно которым люди юридически не оформляют свои отношения, могут быть различными. Соответственно можно выде­лить следующие типы (категории) сожительств и сожительствующих:

§ «эмоционально захваченные» (emotionally involved), но еще не го­товые к браку;

§ собирающиеся вступить в брак и живущие совместно в ожида­нии этого;

§ живущие вместе по экономическим причинам (бедняки);

§ рассматривающие сожительства как постоянную альтернативу браку.

Если первые три категории не отрицают брак как таковой и даже полагают, что они как бы «проверяют» себя перед принятием серь­езного решения о вступлении в брак, то четвертая категория вклю­чает в себя людей, которые не желают вступать в брак по тем или иным причинам, вплоть до якобы принципиальных, «философ­ских». Многие люди, живущие в сожительствах, до этого уже состо­яли в легитимном браке, но их опыт брачной жизни оказался не­удачным и им пришлось развестись. И они не хотят вновь «риско­вать», опасаясь вновь пережить драму развода, но ничего не имеют против постоянных сексуальных отношений с партнером, которо­го они любят.

Хотя сожительство становится чрезвы­чайно популярным, но исследования показы­вают, что брак все еще остается более ста­бильным. У живущих вместе неженатых пар вероятность расстаться втрое, а то и вчетверо больше, чем у женатых.

В США количество таких пар составляло в нач. 2000-х гг. 5,5 млн. (из них 4,9 - гетеросексуальных), т.е. примерно 10% от общего числа совместно проживающих людей. Сожительство привлекательно для людей с более независимыми суждениями и для тех, кто разделяет идею равенства полов (Brines & Joyner, 1999). Большин­ство сожительствуют не более нескольких лет, после чего примерно половина пар решает пожениться, а другая половина - расстаться. Совместная жизнь может оттолкнуть от заключения брака, поскольку партне­ры привыкают к отношениям, накладывающим меньше обязательств, чем супру­жество. Более того, когда решение расстаться принимает пара, живущая в граждан­ском браке и имеющая детей, участие обоих родителей - в том числе и финансо­вое - в воспитании последних весьма проблематично

По исследованиям, проведенным в США, сожитель­ства в большей мере распространены среди лиц с низким образо­ванием, а также среди тех, чьи родители не состояли в браке или их брак не был успешным. Среди всего населения в возрасте до 45 лет доля лиц, когда-либо живших в незарегистрированных брач­ных союзах, равна 25% (27% среди мужчин и 24% среди женщин). При этом в возрасте 19-24 года эта доля равнялась 25%, в воз­расте 25-29 лет и 30-34 года - 34, в возрасте 35-39 лет - 18 и в возрасте 40-44 года - 11%. Среди белых она была равна 25%, среди негров - 29% и среди испаноязычных - 21%. Если среди лиц, имеющих более 12 лет обучения, доля сожительств была равна 26%, то среди обучавшихся менее 12 лет - 31%, а среди тех, кто учился 12 лет, - 24%. Эта доля среди тех, чьи родители не со­стояли в браке или их брак не был успешным, составляла 32% про­тив 22 у тех, родители которых состояли в «нормальном» браке.

Однако статистическая оценка этой доли представляет значи­тельные трудности. Как уже неоднократно отмечалось, брачное со­стояние вообще можно фиксировать только во время переписей или специальных обследований населения. Но в большинстве случаев практически невозможно установить, является ли брак, о котором сообщает счетчику респондент, зарегистрированным или нет. При­чина этого в принципе самоопределения, когда сообщаемые све­дения не требуется подтверждать никакими документами. Поэто­му данные отечественных переписей населения не позволяют судить ни о величине нерегистрируемой брачности, ни о ее динамике.

Например, в США, где такого рода исследования проводятся ре­гулярно и на базе общенациональной выборки, в конце 1980-х гг. 2,3 млн пар, или 4% всего населения, жили в незарегистрирован­ных браках. При этом среди тех, кто состоял в официальном бра­ке в момент исследования, 17% жили вместе до его официальной регистрации, а 25% населения имели такой опыт в прошлом.

В современной России сожи­тельство является по большей части экспери­ментальной стадией перед вступлением в брак, хотя длительность периода сожительства перед» свадьбой увеличивается, и все большее число пар выбирает сожительство как альтернативу браку. Лишь мень­шинство из них объединяют свои финансы. Микроперепись 1994 г. дала первые сведения о распростра­ненности в России нерегистрируемой брачности. Программа пере­писи 2002 г. также предусматривала выяснение юридического ста­туса брака. Кроме того, достаточно надежную оценку распростра­ненности сожительств и факторов и мотивов, определяющих выбор этой формы брачной жизни, могут дать данные специальных со­циологических исследований.

Результаты микропереписи 1994 г. показали, что доля состоящих в незарегистрированных браках является сравнительно низкой: лишь 6,5% мужчин и 6,7% женщин, состоящих в браке, по их словам, не зарегистрировали его.

При этом можно достаточно уверенно предположить, что ника­кого особенного увеличения этой доли по сравнению с предыдущи­ми переписями не произошло. По мнению В.А. Борисова и А.Б. Си­нельникова, данные микропереписи 1994 г. опровергают высказы­ваемую многими гипотезу о том, что в нашей стране, подобно странам Западной Европы, происходит замещение регистрируемой брачности сожительствами. Если бы дело обстояло таким образом, то доля состоящих в незарегистрированных браках в более молодых возрастах была бы гораздо выше, чем в старших возрастах. В реаль­ности же лишь в возрастной группе 16-17 лет эта доля является вы­сокой (36,4% для мужчин и 30,1% для женщин), во всех же осталь­ных возрастах она практически такая же, как и во всем населении.

Правда, некоторые социологи полагают, что данные микропе­реписи 1994 г. занижают реальную распространенность незареги­стрированных браков в нашей стране. Основание для такого мнения видится в отмеченной многими исследованиями либера­лизации отношения к незарегистрированным бракам, причем бо­лее молодые респонденты показывают большую терпимость по от­ношению к этому явлению. Так, по данным В.В. Бодровой, в опросе 1994 г. доля осуждающих незарегистрированный брак сре­ди лиц старших возрастов превышала 60%, а среди лиц моложе 25 лет эта доля была равна 18%.

Во второй половине XX в. на распространенность сожительств сильное влияние стала оказывать семейная политика, а именно введение разного рода пособий и льгот в отношении женщин, вос­питывающих детей без мужа. Выяснилось, что подобные меры стимулируют рост сожительств и внебрачной рождаемости. Среди женщин, родив­шихся в Великобритании в 1920-х гг., сожительствовали только 4%, в то время как среди женщин, родившихся в 1940-х гг., - уже 19%. Предсказывается, что к 2010 г. четыре из пяти женатых пар будут сожительствовать до заключения брака (Wilkinson and Mulgan 1995).

В Швеции самые непрочные семьи в мире. Поскольку шведы связывают свои надежды на материальную помощь не столько с супру­гами, сколько с государством, они не очень охотно вступают в брак в отличие от граждан других государств с высоким уровнем доходов. По этой же причине в Швеции большая доля взрослых граждан, живущих в одиночестве (более 20%, примерно столько же, сколько и в США). Более того, велика и доля совместно поживающих пар, не связанных узами брака (25 против 10% в США), а 50% всех шведских детей родились у тех, чей брак официально не зарегистрирован (в США таких детей около 33%). В Швеции средняя численность домашнего хозяйства -2,2 человека, а в США - 2,6.

Шведские пары (состоящие и не состоящие в закон­ном браке) характеризует более выраженная тенденция к разрыву отношений, чем представи­телей других стран. Согласно Попино, «шведская семья, возможно, самая непрочная - если не в мире, то уж среди развитых европейских государств наверняка, а члены семьи - самые авто­номные и наименее связанные с группой в целом». Попино утверждает, что разрушение шведских семей началось в 1960-е годы XX в. вместе с укреплением позиций индивидуалистической культуры, нацеливающей человека на саморе­ализацию, и с падением влияния церкви. Свою роль сыграл и рост числа работающих жен­щин. Сегодня в Швеции самый низкий процент домохозяек (10% по сравнению с 22 в США) и самый высокий процент работающих женщин (77% по сравнению с 60 в США).

Однако самым важным фактором Попино считает экспансию государства всеобщего благосо­стояния. Шведское правительство заботится о своих гражданах на протяжении всей их жизни. Шведы вправе рассчитывать на то, что правительство поможет им поднять и выучить детей, обеспечит достойной медицинской помощью, поддержит после ухода на пенсию, а когда придет день, - оплатит их похороны.

Многие шведы поддерживали усиление государства всеобщего благосостояния, полагая, что это будет способствовать укреплению семей. Но теперь, по мнению Попино, ясно, что, расши­ряя спектр предоставляемых льгот, правительство на самом деле замещало семью. Взять хотя бы социальное обеспечение детей: шведское правительство имеет в своем распоряжении об­щественные центры дошкольного воспитания, укомплектованные профессиональными кадра­ми и доступные родителям с разными доходами. Однако в то же самое время правительство не оказывает никакой финансовой помощи тем родителям, которые хотят растить детей дома. Иными словами, предоставляемые льготы играют роль стимулов, побуждающих людей отда­вать на откуп государству то, что в прежние времена члены семьи делали для себя сами. Но если шведская модель государства позволила решить множество социальных проблем, стоит ли вообще волноваться по поводу разрушения семьи? По мнению Попино, стоит. По двум причинам. Во-первых, на исполнение всех этих «семейных функций» правительству требуется очень много денег, в результате чего в Швеции самые высокие в мире налоги.

Во-вторых, способны ли оплачиваемые правительством служащие больших детских учреж­дений дать детям ту любовь и то ощущение душевного комфорта, которые предоставляют родители? Это маловероятно, говорит Попино, подчеркивая, что небольшие группы тесно свя­занных друг с другом людей справляются с некоторыми чисто гуманитарными задачами луч­ше, чем крупные организации.

Вывод, к которому пришел автор, очевиден: в том, что касается делегирования семейных полномочий государству, шведы зашли слишком далеко. Но одновременно он задает воп­рос: а достаточно ли далеко в этом направлении продвинулись американцы? После рожде­ния ребенка швед вправе рассчитывать на отпуск продолжительностью до 1,5 лет, при этом за ним сохраняется 90% среднего заработка. В США согласно Закону о предоставлении от­пуска по семейным обстоятельства (Family and Medical Leave Act) 1993 г. работающий чело­век может рассчитывать только на 90-дневный неоплаченный отпуск по уходу за новорожден­ным ребенком или больным членом семьи.

Что же касается других стран, то сожительство как долгосрочная форма семей­ной жизни с детьми или без них распространено в Швеции и в других скандинав­ских государствах. Однако в странах с более строгими традициями (и католиче­ских), как Италия, сожительство - явление редкое. В США же оно становится все более и более популярным, и сейчас уже примерно 50% всех людей в возрасте от 25 до 42 лет имеют подобный опыт. Кроме того, растет число пар, не оформивших своих отношений, которые имеют хотя бы одного ребенка моложе 18 лет; их доля ныне равна примерно 33% от общего количества гражданских браков.

В исследовании, проведенном учеными в университете Ноттингема в 1999 г., социо­логи опрашивали ряд женатых и находящихся в сожительстве пар с детьми от одиннадцати лет и моложе, а также родителей этих пар, продолжавших находиться в браке. Ученых интересовали различия во взаимных обяза­тельствах между старшими женатыми парами и парами младшего поколения. Исследователи обнаружили, что молодые женатые и со­жительствующие пары имеют больше общего друг с другом, чем со своими родителями. Старшее поколение воспринимало брак через призму обязанностей и долга, молодое поко­ление подчеркивало свободно взятые на себя обязательства. Главное различие между моло­дыми респондентами было в том, что неко­торые из них предпочитали зафиксировать свои обязательства публично через процедуру брака (Dyer 1999).

Дата добавления: 2013-12-12