Тема 5. Субъекты частного права: статус лиц

Вопрос 20. Когниционный процесс

Вопрос 19. Формулярный процесс и преторская юстиция

Вопрос 18. Легисакционный процесс

Вопрос 17. Иски

Общие презумпции в частном судопроизводстве

Вопрос 16. Общие начала частной правозащиты и судебного порядка

В случаях нарушений частных прав дело защиты от таких посягательств, в тради­ции римской юстиции, находилось в воле и в силах индивидуального граж­данина и производилось только в порядке частного обвинения, т.е. воз­буждаемого, формулируемого, поддерживаемого и доказываемого иска не иначе, как самим потерпевшим. Защиту нарушенных прав допускалось осуществлять в порядке самоуправства. Прежде всего, в порядке самозащиты можно было отражать толь­ко насильственное нарушение своих прав. Во-вторых, самозащита должна была направляться на защиту реальных, а не мнимых прав, признанных и охраняемых в юридическом порядке. В-третьих, самозащита должна была осуществляться только непосредственно потерпевшим субъектом (а не по его поручению, от его имени, наемником и т.д.). Для признания их самозащитой действия не могли быть превентивны­ми, а только ответными, притом непосредственно в момент нарушения прав. В этих случаях ответное применение силы считалось дозволенным и их последствия — правовыми.

Заинтересованные лица выступали в особых ролях истца и от­ветчика, их действия в общей форме обозначались как право требовать (agere) и возражать (negare).

Судебное участие сторон и судоговорение исходило из требования подчинения авторитету судьи. Судоговорение должно подчиняться требованию реальности и экономности, спор должен находиться в сфере права (а не вопросов, на­пример, о материальных свойствах вещи, проблем науки, культуры, тех­ники и т.п.). Судебное рассмотрение и решение должно быть справедливым в отношении людей, т.е. граждан. Судебная роль судьи должна быть ограничена содержанием тре­бования. Судебное решение, вынесенное в итоге судоговорения, предпи­сывалось принимать за истину в отношении сути и обстоятельств дела.

Особенность всей системы римского права со­стояла в том, что иск сочетал в себе и процессуальное средство, при помощи которого реализовывалась защита права частного лица, и матери­альное содержание права.

По своей правовой направленности иски могли быть личные (actio in personam) и вещные (actio in rem). Личный иск имел своим адресатом только вполне определенное лицо, своими предыдущими действиями уже вступившее в правоотношения с истцом. Вещный иск — это было требование по по­воду защиты прав в отношении какой-то вещи.

По своему содержанию иски могли быть сложными и просты­ми. Простой иск предусматривал единичное требование: выполнить та­кое-то действие, вернуть вещь в распоряжение истца и т.д.

Важнейшим примером сложного иска стала кондикция (condictio) — общее требова­ние, обуславливавшее комплексное восстановление прав и понесенного при нарушении прав ущерба.

По обусловленности своего содержания правом иски подразде­лялись на иски строгого права и иски доброй совести

Погасительная, или исковая давность (praescriptio) переплеталась в обосновании своих требований с приобретательной давностью, вытекавшей из специфических вещных прав

Соблюдение требований легисакционного процесса предполагало, что претензии заявителя-истца строго подзаконны и формальны, что иск не заключает элементов аналогии и что речь будет идти только о предусмотренных законом последствиях, хотя бы они не представляли для ист­ца преимущественного интереса.

В зависимости от способов действий заинтересованных лиц и содержания требований, атакже возможных последствий исполнения судебного решения сложилось 5 конкретных видов легисакционного процесса.

1) Процесс-пари, или legis actio sacramento. В виде процесса-пари могли рассматриваться как личные (из обя­зательственного права), так и вещные иски

2) Процесс «наложением руки», или legis actio per maims injectionem. Эта форма применялась только по некоторым конкретно пред­писанным законами искам из обязательств.

3) Процесс посредством жертвы, или legis actio per pignoris capionem. Этот вид легисакционного процесса первоначально был свя­зан только с обязательствами по купле-продаже животных для жертвоп­риношений, а затем в общей форме перешел на все претензии по этому договору в древнейшем праве.

4) Процесс «назначением судьи», или iegis actio per judieus postulationeni. В этом виде легисакционного процесса центральное мес­то занимал обмен истца и ответчика торжественными процессуальными формулами, имевшими только косвенное отношение к сути их спора и как правило, представлявшего вынужденное обращение к суду для зак­репления тех или иных правомочий, прямо не предусмотренных правом и законами.

5) Процесс «под условием», или legis actio per condictionem. Этот вид процесса был связан только с неопределенными исками и, по-видимому, при обязательствах вследствие кражи.

Характерной особенностью всех видов легисакционного процесса было подразделение судебной процедуры на две стадии: так называемое «возведение к праву» (in jure) и «обращение к правосудию» (in judicio).

Смысл формулярного процесса (actiones per formulas) заключал­ся в том, что юридический предмет спора формулировала не сторона, за­являвшая исковое требование, а претор. Претор уяснял юридическую сущность спора (т.е. играл одновременно роль и юрисконсульта, и своего рода представи­теля высшего правового надзора) и излагал эту сущность в специальной записке, адресованной судье — formula. В со­держании Формулы предполагались некоторые определенные по характеру части:

1) intentio — изложение исковой претензии в возможно более упрощенном виде, но с обязательным наименованием истца и ответчика, поручителей (если такие были); 2) condemnatio — поручение судье, где ему предписывались вари­анты его процессуальных решений в общем виде; 3) demonstratio — краткое перечисление фактов и обстоятельств дела, 4) adjudicatio — поручение, которая зак­лючала либо первую, либо вторую часть и содержала предписание пере­дать определенную вещь, а за нее уплатить.

Определенное поручение заключалось в точном следовании судьи указанию претора о размере вып­латы, которую следовало присудить, либо, напротив, в которой следовало отказать по обстоятельствам дела. Неопределенным поручение считалось тогда, когда, по общему указанию претора, судье еще предстояло устано­вить точный размер предмета обязательственного спора либо оценить иму­щество. Наконец, поручение могло быть примерным (cum taxania), когда претор "устанавливал судье высший (или низший) предел взыскания, которое ему следовало наложить по разбору всех обстоятельств спора.

Формула могла содержать и специальные добавочные элементы. Самым важным из таких была исключающая оговорка (exceptio). В эксцепции ответчик, как правило, указы­вал на дополнительные условия, которыми сделка было обставлена при ее заключении, ссылался на заблуждение или обман, которые подвинули его на ее заключение (хотя в принципе оспорить сделку по формальным основаниям не мог), оговаривал наличие отсрочки при выплате по обяза­тельству и т.п.

Другим добавочным элементом была praescriptio — предписание. Ф ормулярное судопроизводство делилось на две стадии — и injure и injudicio.

Вместо насильственного привода в обыкновение был введен штраф на неявив­шегося. По признании иска истец получал допол­нительный признаваемый иск об исполнении постановленного решения.

Для добровольного исполнения судебного постановле­ния сторонам давалось 30 дней. Принудительное исполнение судебного решения происходило в виде специально регламентированных проце­дур — executio. Исполнение могло быть направлено против личности должника (например, отпущение раба на свободу, выдача вора головой потерпевшему и т.п.) или против имущества его. В последнем случае executio принимала специальный характер, когда исполнение касалось какой-то определенной вещи (безразлично: была ли эта вещь предметом спора, залога или объектом взыскания); или универсальный характер, когда исполнение направлялось на все имущество должника в полном объеме.

С изменением вообще администра­тивной системы, с установлением бюрократически соподчиненной иерархии, в том числе и ведомств юстиции, характерных для монархи­ческих порядков, сложились условия для разбора частных исков в не­традиционном порядке. Это право (jus cognitionis) счита­лось как бы делегированием полномочий, поэтому суд шел от имени верховной власти.

В новом процессе отсутствовало столь важное для прежних ви­дов разделение на две стадии. Вызов в суд и судебное рассмотрение дела осуществлялись уже при значимом участии государственной власти в лице ее чиновников или судей.

Явка сто­рон в суд не была уже безусловным требованием, широкое развитие получило представительство; возможно, было рассмотрение дела и при неявке одной из сторон. Судья разбирал дело по существу, оценивал его с точки зрения права и выносил постановление-приговор (decretum). Приговор по частным искам мог предусматривать исполнение в денеж­ной форме или в натуре — причем безразлично к тому, что конкретно по этому поводу предусматривала норма закона.

Экстраординарное судопроизводство характеризовалось принци­пиально новыми процессуальными чертами. Во-первых, для него был в наибольшей мере характерен принцип состязательности. Во-вторых, судопроизводство становилось все более и бо­лее закрытым. В-третьих, превалировать стало письменное ведение. Наконец, экстраординарное производство стало предусматривать обязательные судебные пошлины.

Ответвлением экстраординарного судопроизводства было т.н. либеллярное рассмотрение частных исков — полностью письменным порядком (откуда и наименование) и в завершенно-канцелярской форме.

Дата добавления: 2013-12-11