Целостность действительного права и ев источник

Классификация полевых культур

Виды продукции растениеводства

Классификация полевых культур.

Виды продукции растениеводства.

I. Продукты питания

1. Зерновые продукты питания

1) мука, хлеб и хлебобулочные изделия

2) крупы

3) кондитерские изделия

2. Не зерновые продукты питания

1) бахчевые (арбуз, дыня, тыква)

2) корнеплоды (свекла, морковь…)

3) клубнеплоды (картофель, топинамбур)

II. Корма для с.-х. животных

1. Концентрированные

1) зерно и семена полевых культур

2) продукты переработки зерна и семян (отруби, жмых, шрот)

3) отходы бродильного, крахмального и сахарного производства

2. Объемные

1) грубые (сухие) (сено, солома, полова,

стебли кукурузы, корзинки подсолнечника)

2) зеленые (зеленая масса пастбищ и сенокосов)

3) сочные (влажные) (зеленая масса, силос, корнеплоды,

клубнеплоды, бахчевые, овощи)

4) водянистые (жом, барда, пивная дробь)

III. Продукты переработки технических культур

1. Сахар

2. Растительное масло

3. Эфирное масло

4. Спирт

5. Крахмал

6. Пиво

7. Текстиль

8. Другие продукты

Земной шар населяет около 300 тыс. видов растений.

Из них человек, в той или иной мере, использует 23 ты с. видов.

Среди них 1,5 тыс. видов - культурных, возделываемых растений.

640 видов - имеют важное значение.

190 видов - наиболее распространены

(в т.ч. 78 видов - зерновые и зернобобовые,

53 - масличные и прядильные,

до 60 видов корнеклубнеплоды).

В группу растений полевой культуры ходит около 90 видов, доставляющих человечеству необходимые и пока ничем незаменимые продукты питания, корма животным и сырье для переработки. Причем основная доля приходится на 15 видов, из которых половину составляют зерновые культуры. Пшеница, рис, кукуруза, ячмень, сорго, просо, овес, рожь занимают 70% всей посевной площади. Поэтому необходимо внедрять в производство новые высокоурожайные культуры. Так в Украине заслуживают расширения посевных площадей такие культуры как тритикале, топинамбур, амарант, стивея. Рекомендован к внедрению ряд новых кормовых культур. Вводится в культуру десяток эфиромасличных и лекарственных растений.

Классификации культурных растений строятся на различных принципах.

Классификация Бломейера - разделяла растения по цели культуры:

- пищевые

- технические

- кормовые

Классификация Стебута - по способу возделывания

- культуры парового клина

- полевого

- лугового клина

Классификация Прянишникова - комплексная группировка, совмещается оба признака.

Классификация Подгорного - разделяет культуры по назначению:

I- зерновые

1.Типичные хлеба

2.Просоидные хлеба

3.Зерновые бобовые

4.Прочие зерновые

II- технические

1.Масличные

2.Прядильные

3.Сахароносные

4.Крахмалоносные

5.Лекарственные

III- бахчевые

IV- кормовые

1.Корнеплоды

2.Однолетние бобовые травы

3.Однолетние злаковые травы

4.Многолетние бобовые травы

5.Многолетние злаковые травы

Классификация Вавилова П.П. - делит полевые культуры по характеру получаемого продукта:

I. Зерновые 1.Хлебные злаки I группы

Озимые культуры

Ранние яровые культуры

2.Хлебные злаки II группы (поздние яровые) и

растения других семейств (гречиха)

3.Зерновые бобовые

II. Клубнеплоды, корнеплоды и бахчевые

4.Клубнеплоды

5.Корнеплоды

6.Бахчевые

III. Кормовые травы

7.Многолетние бобовые

8.Многолетние злаковые

9.Однолетние бобовые

10.Однолетние злаковые

11. Новые кормовые культуры

IV. Масличные и эфиромасличные

12.Жиромасличные

13.Эфиромсличные

V. Прядильные (или волокнистые)

14.Растения с волокном на семени

15.Лубоволокнистые

VI. Наркотические и лекарственные

16.Наркотические

17, Лекарственные

Принципами, методами и правилами систематики растений занимается наука систематика. Систематика приводит все разнообразие растений в логически упорядоченную систему.

Любую систематическую группу называют таксоном (taxon). Учение о таксономических (систематических) единицах называется таксономией.

В систематике растений наиболее крупные из таксонов называются отделами (division). Отделы делятся на классы (classus),

классы – на порядки (ordo),

порядки – на семейства (familia),

последние – на роды (genus),

Род объединяет виды (species).

Вид – основная единица классификации растений. В отличие от таксонов более высокого ранга виды характеризуются сходством всех существенных признаков – морфологических, анатомических и биологических.

Виды часто подразделяются на более мелкие категории: подвиды (subspecies) и разновидности (varietas). Каждый подвид характеризуется определенным ареалом (областью распространения), обособленным от ареалов других подвидов данного вида.

Разновидности не имеют обособленных ареалов.

В растениеводстве используется понятие сорт. Это группа особей в пределах вида, подвида или разновидности культурного растения, которая отличается мелкими, наследственно закрепленными признаками от других особей этого вида. Важнейшими признаками сорта наряду с морфологическими отличиями являются те свойства, которые определяют его хозяйственную ценность (зимостойкость, устойчивость к болезням и т.д.).

Виды растений обозначают с помощью двойных названий – бинарной номенклатуры, которая была введена впервые шведским биологом К. Линнеем (1707-1778). Название каждого вида включает два слова: первое – наименование рода, к которому относится вид, второе – видовой эпитет.

Например, Trifolium pratense L. (клевер красный или луговой);

Trifolium repens L. (клевер белый или ползучий);

Trifolium hybridum L. (клевер розовый или гибридный).

После названия вида обычно ставят сокращенную фамилию автора, впервые описавшего данный вид. В данном случае L. – начальная буква фамилии Линнея.

Во-первых, оно связано с признанием того, что право может существовать только в целом и только как целое способно иметь силу и обязательность. В науч­ной литературе дальше разговоров о системе чего бы то ни было (норм, принципов, требований, ценностей и т. п.) дело, как правило, не идет. Будто слово «система», как магическая сила, способно решить все проблемы и открыть все тайны цельности права. Системность пра­ва — это факт, но каким образом данная констатация позволяет постичь природу феномена? Ответ наверня­ка будет неудовлетворительным, потому что переводит проблему в другой аспект теоретического исследова­ния.

Но что в действительности придает праву целост­ность, системность? Как прийти к этому целому? Здесь возможны два принципиальных ответа, с одним из которых связана научная установка в исследовании, а с другим — философская установка. Первый ответ — системность праву придает сама реальность как сово­купность общественных отношений. Их одновремен­ность, связанность и однородность единят и сводят в систему все нормативно-предписательные выражения этих отношений. Второй ответ — системность (целост­ность) праву придает субъект. Только целостность че­ловека способна единить разнородное. Если мы пони­маем природу права как внутренний источник его саморазвертывания, то, стало быть, этим источником может быть только сам человек. Совершенно прав А. Тойнби: «Система, которую мы называем обществом, состоит из общей основы соответствующих полей дей­ствия множества индивидуальных душ... Для каждой из возможных фаз социальной жизни в равной мере истинно то, что источником действия никогда не явля­ется само общество, однако всегда — некоторая инди­видуальная душа»2. Если мы идем от общественных отношений, то в состоянии раскрыть только природу института права. Значит, обращение к человеку, выра­жение мысли о природе права в понятиях, составляю­щих существо философии человека одно способно дать предельно глубокое понимание права; только в субъек­тивных характеристиках может быть скрыта природа феномена права.

Внутренний мир человека как источник права

Во-вторых, следует уточнить, что в человеке дол­жно стать точкой опоры для раскрытия природы пра­ва. Мы должны обратиться к внутреннему миру чело­века, ибо только он — действительно источник права. И речь даже не о том во внутреннем мире, что считал важным И.А. Ильин, т. е. не только о тех слоях души, «в которых слагаются мотивы человеческого поведе­ния»³. В этом с И.А. Ильиным, по существу, солидарна вся психологическая школа. Главное, однако, то во внутреннем мире человека, что составляет его духов­ность. Духовность тем отлична от субъективно-побу­дительного (мотивационного) слоя внутреннего мира, что она самодостаточна, не функциональна, не вторич­на и не телеологична. Духовность есть собственно человеческое состояние, человеческое усилие в некотором возвышенно бескорыстном смысле, т. е. то, что в русской философской мысли часто отождествляет­ся с религиозностью. «Дух, — пишет Ю.В. Тихонравов, — есть не что иное, как система таких установок человеческой активности, которая не может быть вы­ведена из чистого опыта»⁴.

Но, разумеется, неверно было бы говорить о том, что «право целиком находится в сфере духа — вне духа ничего похожего на право не существует»⁵. Отожде­ствление права с его субъективным состоянием так же неверно, как и отождествление права с совокупностью правил, норм, законов и т. п. Первичность субъекта — скорее, методологическая установка, чем констатация эмпирического факта.

Правовое существо человш ш субстанции прш

Наконец, в-третьих, речь должна идти не просто о человеке и его субъективном, внутреннем состоянии, о духовном мире: от такого человека еще невозможно логичным путем перейти к адекватному пониманию природы права. В нашем представлении, решающий шаг — это шаг к человеку как правовому существу. В данном пункте мы уже вынуждены переходить в иную реальность, а именно — в реальность правовую, которая представляет собой не некую форму социаль­ной реальности, в ряду с другими формами и в связи с другими формами, а социальную реальность как таковую, как универсальное выражение человеческо­го бытия в мире. Только понимая, в чем суть правового существа и только отразив предмет, будучи при этом правовым существом, можно постичь природу права.

Ставя вопрос о природе права подобным образом, усматривая в правовом существе источник права, мы, тем самым, находим самую последнюю «субстанцию» права, самую глубинную характеристику его универ­сальности, нотфи этом, с одной стороны, избавляемся от необходимости сводить мысль о природе к абстрак­ции существенных, смыслообразующих признаков от действительного многообразия содержания права, а с другой стороны, оставляем мысль о природе права принципиально открытой любому новому содержанию. Иными словами, мы получаем возможность диалекти­чески сочетать мысль о фундаментальном единообра­зии, заложенном в любой конкретной историко-культурной форме права, с мыслью о конкретности сущно­сти права, ее историко-культурной, качественной изменчивости. Мы получаем возможность выразить в одной и той же форме совершенно различное содер­жание, воспринимая эту форму поистине как универ­сальность бытия правового существа. И смысловым центром всего этого оказывается факт имманентности правового существа каждому человеку.

3. В положительном праве центральное положение занимает важ­нейшее правовое понятие "закон", возникает возможность разли­чения понятий "право" и "закон". Что такое закон? Приведем нес­колько известных определений этого понятия.

В последнее время очень часто можно услышать призывы к созданию законодательства, которое было бы в состоянии обеспе­чить естественное право. Но при этом забывают, что естественное право является эмпирическим правом. Практически во всех совре­менных отечественных концепциях права присутствует мотив "обес­печения естественных прав человека", а некоторые еще отстаивают "естественные потребности человека". Эмпирический характер таких концепций очевиден, к всеобщему пониманию природы права восходят от индивида, доказывая, что будто бы ничего не может быть ценнее уникальности человека, человек живет один раз, поэтому ему нужно создать все условия для счастливой и безопас­ной жизни. Абстрактный гуманизм, пронизывающий такого рода концепции, оборачивается в каждом конкретном случае своего при­менения однобокостью и элитарностью, потому что свободу и бе­зопасность конкретному человеку должен (или призван, в данном случае это неважно) обеспечить другой человек за счет ущемления своей свободы и безопасности. Сформулировать законы, даже очень хорошие и справедливые, можно достаточно легко. Но никакой закон не будет выполняться сознательно каждым членом общества, в про­тивном случае он бы совпал с моральной нормой и утратил свою правовую специфику. Поэтому необходим'механизм реализации законов, принудительная власть. Абстрактная концепция естествен­ных прав человека не может быть полностью выполнена до тех пор, пока существует несправедливость, зло, преступление. В этом отно­шении очень актуально звучат слова великого философа И.Канта: "Чисто эмпирическое учение о праве — это голова (подобно дере­вянной голове в басне "Федра"), которая может быть прекрасна, но, увы, не имеет мозга"[5].

Кант связывает понятие закона с понятиями всеобщей воли, максимы и категорического императива. Волей называется способ­ность желания выполнить какой-нибудь поступок, быть его осно­ванием. Внутреннее основание этой способности находится в разуме субъекта. "Категорический (безусловный) императив — это такой императив, который мыслит и делает поступок необходимым не опосредованно, через представления о цели, к которой поступок может привести, а только через одно лишь представление о самом поступке (о его форме), следовательно, непосредственно, как объ­ективно необходимый поступок; такого рода императивы может привести в качестве примеров лишь то практическое учение, кото­рое предписывает обязательность"[6]. В категорическом императиве фик­сируется формальный принцип долга: "Поступай так, чтобы мак­сима твоего поступка могла стать всеобщим законом"[7]. Максима поведения является субъективным принципом действия, принимае­мым как внутреннее правило, она не должна противоречить все­общим законам, которые выражают общую волю, объективно про­тивостоящую субъективной максиме. Тогда закон — это положение, содержащее категорический императив, вводимый предписываю­щим обязательность выполнения закона законодателем, который не всегда является его создателем (законодатель может, например, закрепить в законе уже существующие, давно созданные обычаи, элементы народных привычек и традиций, может также отразить всеобщий или частный интерес и пр.). В законе фиксируется воля законодателя, повиновение которой вменяется в обязанность.

С точки зрения Канта, власти следует повиноваться безусловно. Даже обсуждение причин, на основании которых она возникла и действует, должно наказываться. Подчинение власти, правительству, как бы ни казалась эта мысль верноподданически заискивающей и даже реакционной с позиций теоретиков устранения государства (анархизм, коммунизм), исходит из идеи и роли государства в жизни общества. «Идея государственного устройства вообще, которая в то же время представляет собой для каждого народа абсолютное веление практического разума, судящего в соответствии с правовыми понятиями, священна и неприодолима; и хотя бы организация государства сама по себе и не была свободна от изъянов, все равно ни одна подчиненная власть в государстве не может оказывать сопротивление действием законодательствующему главе его, а присущие ему недостатки должны быть постепенно устранены с помощью реформ, которые оно само проводит в отношении себя; ибо в противном случае, если у подданных будет противоположная максима (поступить по самоуправному произволу), хороший государственный строй сможет быть создан лишь по воле случая. (Кант, там же. С.303).

Интересно будет также рассмотреть определение закона Гегелем: "Закон есть абстрактное выражение всеобщей, в себе и для себя существующей воли"[8]. Так, понимаемый закон является выражени­ем разумной воли законодателей, которые рационально осознали содержание объективных закономерностей, необходимо присущих правовым отношениям между людьми. Каждый отдельный гражда­нин не является правотворцем — он может даже не осознавать необходимых оснований, на которые опирается законодательство. Поэтому правовой закон не есть обобщение индивидуальных мнений, результат всеобщего обсуждения и основанного на этом общего договора. "Именно поэтому в действительной истории и не бывало так, чтобы каждый отдельный гражданин какого-либо народа предлагал законы, а затем путем общего обсуждения договаривался с другим об этом законе"[9]. Законодатели издают и "спускают" зако­ны сверху вниз. Законы обладают признаками разумности, всеобщ­ности и необходимости, направлены на ограничение произвола, характеризуют высшую ступень развития государственности, отли­чаются от естественного состояния дикости, несправедливости и варварства. На этой стадий господствует разум, подчиняя себе стихию страстей. Разум отливается в законы, действительным на­чалом которых является власть (правительство) — "сознательная сила бессознательного обычая" (Гегель). Данное выражение Гегеля становится совершенно ясным, если учесть, что законы действуют в обществе в подавляющем большинстве случаев подобно обычаям, на уровне здравого смысла, воспринимаются интуитивно, неосоз­нанно.

Четкое, работающее в юридическом смысле понятие закона мы находим также у крупного русского философа В.С.Соловьева. Соловьев считает, что в древности юридические и нравственные понятия были смешаны или даже слиты. Они могли быть даже вы­ражены в законодательной форме, но их абстрактность и неприме­нимость в каждом конкретном случае делали их формальными истинами. Таковыми были общие предписания о воздержании от пьянства, прелюбодеяния, о почитании родителей и старших, о соблюдении чести, уважении достоинства других, призывы к бережному отношению к жизни других людей и т.п. Закон же в юридическом смысле и в его отношении к праву "есть общеп­ризнанное и безличное (т.е. не зависящее от личных мнений и желаний) определение права, или понятие о должном (в данных условиях и в данном отношении) равновесии между частною свободою и благом целого, — определение или общее понятие, осуществляемое через особые суждения в единичных случаях или делах"[10]. Из этого определения выводятся три основных признака закона: публичность (доведение закона до общего сведения), конкретность (четкое выражение норм поведения и отношений между людьми), реальная применимость в каждом единичном случае (возможность исполнения закона, доведение его до реального воздействия посредством принуждения)[11]. Действительная сила, которая приводит в действие законы, требует их исполнения и карает за нарушения, называется властью.

В.С.Соловьев ясно определяет три вида власти: законодатель­ную, исполнительную и судебную, и указывает, что в правовом об­ществе они должны быть разделены (принцип разделения властей), но вместе с тем он замечает, что они не могут быть разобщены, так как имеют одну цель — служение общему благу. Все они подчиня­ются верховной власти, которая определяет все положительное право общества в целом. (Вспомним, что принцип разделения властей рассматривали еще Ш.Монтескье и И.Кант.) Верховная власть является структурным эле­ментом системы, которая называется государством. "Только в госу­дарстве право находит все условия для своего действительного осу­ществления, и с этой стороны государство есть воплощенное пра­во[12]. Нет ничего удивительного в том, что принцип разделения вла­стей возникает только тогда, когда в обществе осознается необходи­мость закона как выражения права.

Весьма важным при определении права является территори­альный признак действия законов. И здесь нужно иметь в виду, что законы распространяются на всех индивидов, находящихся на дан­ной территории, независимо от их принадлежности к определен­ным классам, сословиям, властным структурам, общественным организациям. Всеобщность законов означает их распространимость на каждого субъекта права в рамках применимости этих законов (например, на территории данной страны, государства).

Кроме того, следует отметить, при помощи законов право устанавливает границы беспредельной (формальной) свободе, про­изволу. "Закон — предел, поставленный свободе воли или действий; неминучее начало, основание; правило, постановление высшей власти"[13].

Далее, законы, как мы выяснили, устанавливаются государст­вом, его законодательными органами, поэтому само содержание законодательных актов зависит от типа государства, форм правления и политического режима. Под государством обычно имеют в виду проводимую в конкретной стране конкретную организацию властных отношений общественной жизни.

Имеются две основные концепции происхождения, сущнос­ти и роли государства в жизни общества: цивилизационная и формационная. Обе они сходны в том, что утверждают, что государство является достаточно поздним продуктом развития общества — оно существовало не всегда, возникло в определенных условиях для выполнения определенных задач. Но цивилизационная концепция отстаивает идею вечности государства: раз возникнув, оно не может быть упразднено — оно всегда является непреходящим признаком цивилизации. Государство очень гибкая форма организации власти, она необходима обществу всегда, так как, какой бы уровень разви­тия цивилизации ни был, всегда будут существовать различия между индивидуальными, групповыми и общественными интересами, про­тиворечия между ними будут постоянно репродуцировать наруше­ния правовых законов, исходящих от государства, следовательно, государство для обеспечения правопорядка и регулирования обще­ственных отношений должно существовать всегда. Государство есть не столько механизм проведения политики заинтересованных слоев общества, подавления классовых антагонизмов, хотя в истории оно часто выполняло такую функцию, сколько мощное средство экономического и духовного развития общества. Идея примата прав конкретной личности над классами и их обезличенными предста­вителями является привлекательной стороной цивилизационного подхода.

Формационная концепция исходит из предпосылки, что госу­дарство возникает вместе с возникновением классов, которые отли­чаются друг от друга по способу и мере отношения к средствам производства, распределения продуктов труда, присвоения общест­венного богатства во благо своего класса. Экономически господст­вующий класс использует государство для осуществления своей политической власти с целью сохранения своего класса, а других лишь как средство для достижения этой цели. Формационная кон­цепция развивает идею о том, что классы и государство после своего возникновения не являются вечными. История человечества пос­ледовательно пройдет трудный путь своего развития от перво­бытнообщинного строя через рабовладельческую, феодальную, ка­питалистическую формации до идеального коммунистического об­щества, в котором не будет ни классов, ни государства. Данная идея внешне выглядит очень привлекательной, но конкретная ее реали­зация приводит к отрицанию реальной многоукладности экономики на всех этапах развития общества; в сферу анализа попадают лишь основные противоборствующие классы, большое число населения остается не учтенным; идея превалирования экономического базиса над надстроечными явлениями приводит к односторонним кон­цепциям редукционистского толка, к умалению творческой ак­тивности в проявлениях человеческого духа и к отрицанию сущест­вования личностных ценностей, сопряженных с общечеловеческими идеалами, человек рассматривается как представитель класса, а не как уникальная личность, раскрытию способностей которой и должно служить государство. И, главное, право предназначено вы­ражать волю господствующего класса. Государство в данном случае понимается как "особая организация политической власти эконо­мически господствующего класса (трудящихся во главе с рабочим классом — в социалистическом обществе), располагающая специ­альным аппаратом принуждения и придающая своим велениям обязательную силу для населения всей страны"[14]. Право здесь является возведенной в закон волей господствующего класса. Проведение в жизнь такой доктрины стало возможным через ограничение прав других людей, ущемление интересов огромных слоев населения.

Приведем несколько примеров такого понимания права.

Право есть "совокупность правил человеческого поведения, установленных государственной властью, а также санкционирован­ных государством обычаев и правил общежития, осуществленных в принудительном порядке с помощью государственного аппарата принуждения, в целях охраны, закрепления и развития обществен­ных отношений и порядков, выгодных и угодных господствующему классу"[15].

Право есть "совокупность установленных и охраняемых госу­дарством норм, правил поведения, регулирующих общественные отношения между людьми и выражающих волю господствующего класса"[16].

В современной отечественной литературе формационный под­ход к определению государства и, соответственно, классовый под­ход к пониманию сущности права постепенно исчезает, на смену им приходит все более осознаваемая тенденция к принятию цивилизацнонного подхода как более прогрессивного и соответствую­щего истинным задачам права и правового государства. "Все же ис­конная природа права при всей важности для него самого факта деления общества на классы, классовых отношений, не в том, что оно может быть и действительно нередко бывает орудием классово­го господства, а в другом — в том, что оно представляет собой позитивное высоко значимое явление цившизации [17].

В современных определениях права все более настойчиво зву­чат ноты о его предназначении для консолидации общества, для обеспечения им, посредством и в пределах его возможностей разно­образных потребностей и свобод человека. Все это указывает на то, что наше государство и общество начали постепенное движение от автократического типа государства к демократическому. Принятие новой конституции и разработка соответствующей ей государствен­ности ведутся в направлении, больше тяготеющем к цивилизационному подходу.

Приведем несколько примеров современных определений права. В.К.Бабаев пишет, что "право — это система нормативных установок, опирающихся на идеи человеческой справедливости и свободы, выраженная большей частью в законодательстве и регули­рующая общественные отношения"[18]. В этом определении отсутству­ет связь права с государством, но следует учесть, что наше цитиро­вание "вырвало" данное определение из его контекста, в котором, конечно же, эта связь учитывается. Важно, что здесь классовый под­ход ("воля господствующего класса") заменяется общегуманистиче­ской ориентацией.

С.С.Алексеев дает следующее определение права: "Право — это система общеобязательных норм, выраженных в законах, иных признаваемых государством источниках и являющихся общеобяза­тельным критерием правомерно-дозволенного (а также запрещен­ного и предписанного) поведения"[19]. В данном определении цивилизационная направленность скрыта, убрана из него и "воля господ­ствующего класса", но содержание последних публикаций этого автора и его работа над Конституцией Российской Федерации гово­рят о принадлежности его к цивилизационному подходу.

Очень глубокий и всесторонний анализ права с точки зрения его исторического развития и современного содержания дан В.Н.Хропанюком, который приходит к выводу, что "право есть система общеобязательных правил поведения, которые устанавли­ваются и охраняются государством, выражают общие и индивиду­альные интересы населения страны и выступают государственным регулятором общественных отношений"[20]. Здесь классовая природа права уступает место общим и индивидуальным интересам.

Все наши рассуждения относительно права и закона исходили из предположения о существовании идеального правового государ­ства, в котором только и могут быть обнаружены "чистые" призна­ки права. Но такого государства реально никогда не было, нет и не будет. Введение понятий "гражданское общество с идеальным государственным устройством" и соответствующего ему понятия права является исследовательским приемом для выяснения самых важных признаков права и закона. Так полученные понятия "право" и "закон" являются теоретическими абстракциями, реальное наполнение которым дает конкретное общество и конкретное госу­дарство с известным законодательством, которое в определенной степени либо соответствует, либо не соответствует идее естествен­ного права.

4. Реальное содержание права данной страны, отраженное в ее законодательстве, зависит от типа государства (например, к какой формации или цивилизации оно относится), от формы государства (системы организации власти, принципа территориального устрой­ства и политического режима), т.е. как положительное право, оно всегда относительно. Ясно, что конкретное наполнение права в го­сударствах с монархической или республиканской формой правле­ния, с унитарным или федеративным устройством, с демократиче­ским или тоталитарным режимами будет разным, в соответствии с чем разной будет степень обеспечения естественных и гражданских прав и обязанностей человека. Поскольку сущностью права является внутренне напряженное и сопряженное единство личной свободы и общего блага, одного без другого не существует, то формула "право есть возведенная в закон воля (неважно чья: монарха, господствую­щего класса, народа или преступной банды)" остается правильной. Важно здесь помнить, что законодатель в лице государства должен отражать объективные потребности общества, искренне стремиться к максимальному соответствию идеям естественного права, а не создавать произвольно установленные законы. Несмотря на то что правовой закон представляет собой часть объективно имеющегося в обществе права, законодатель должен чутко улавливать реально существующие общественные потребности и формулировать их обеспечение в законах. Законы предназначены для исключения произвола в поведении людей и деятельности органов власти. Содержанием воли, закрепленной силой закона,"является соответствие идей естественного права целям и интересам какой-либо социальной группы или всего народа. Соотношение между содержанием выраженной в законе воли и идеями справедливости, свободы и естественного права является внутренним критерием для определения степени прогрессивности или реакционности права. Внешним (формальным) критерием оценки права служит реальное его применение. На деле, например, может оказаться так, что под­законный акт, указ главы государства или нормативные ведомст­венные акты получат большую юридическую силу, чем законы. И тогда внутренне справедливый закон может быть уничтожен дейст­вием подзаконных актов. Приведенный пример наводит нас на мысль, что так не должно быть, это противоречит и здравому смыслу, и логике действия правовых законов. Закон одинаков для всех и его надо выполнять, но выполнение далеко не всегда происходит сознательно и без принуждения. Необходим механизм приведения законов в действие. И здесь необходимо рассмотреть два очень важ­ных понятия: законность и правопорядок.

Законность по своему реальному содержанию требует строгого выполнения законов всеми субъектами права, включая законода­тельные, исполнительные и судебные власти. Она опирается на подчинение закону всех подзаконных видов правовой деятельно­сти, на равенство всех перед законом, на публичность, единое тол­кование и применение законов, на четкое действие правоохрани­тельных органов в борьбе с нарушениями права, на обеспечение условий для правомерно разрешенного и дозволенного поведения. Реализация в рамках законности принципа: "Все, что не запрещено законом, то дозволено" — создает условия для свободного развития всех субъектов права и для полноценной реализации гражданских свобод и прав личности. Законность является основным средством и условием осуществления правопорядка в стране. В этом аспекте конкретно раскрывается основная функция права — быть регулято­ром общественных отношений. Нормативной базой для создания правопорядка служит оформляемое властными органами законода­тельство.

Подводя итог рассмотрению разнообразных определений права и отвечая на основной вопрос о природе права вообще, мы должны развести по разным уровням вопросы, касающиеся природы, сущности, идеального содержания права, и вопросы, связанные со смыслом конкретного права, реализованного в определенных нор­мативных правовых актах. Принцип соответствия идеи естественно­го права смыслу положительного права является критерием опреде­ления меры прогрессивнести или реакционности конкретного права, реализованного в данной стране в определенных исторических условиях.

[1] Соловьев В.С. Соч. В 2 т. М., 1988. Т.1. С.388

[2] Соловьев В.С. Указ. соч. Т.1.С. 385

[3] Гегель Г.В.Ф.. Работы разных лет. М., 1973. Т.2. С.48.

[4] Соловьев В.С. Указ. соч. Т.1. С. 457.

[5] Кант И. Соч. В 6 т. М., 11965. Т 4 (2). С.139.

[6] Там же. С.130.

[7] Там же. С.323.

[8] Гегель Г.В.Ф. Указ. соч. Т.2.С.51.

[9] Там же.

[10] Соловьев В.С. Указ. соч. Т.1..459.

[11] Там же. С. 459-460

[12] Там же. С.461.

[13] Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. М., 1955. Т.1.С.518..

[14] Учебник ТГП, М.,1985. М.38.

[15] Толковый словарь русского языка. М.,1930. Т.3. С.694.

[16] Словарь русского языка. М., 1984. Т.3. М.54.

[17] Алексеев С.С. Теория права. Харьков, 1994. М.54.

[18] Общая теория права. Нижний Новгород, 1993.С.111.

[19] Алексеев С.С. Государство и право. М., 1994. С.76.

[20] Храпанюк В.Н. Теория государства и права. М., 1993.. С.142.

Дата добавления: 2013-12-13