Лекция 13. чайно важное обстоятельство, выражающее самое главное изменение, которое мы наблюдаем при переходе к человеку

ВВЕДЕНИЕ В ПСИХОЛОГИЮ ЛЕКЦИЯ 12

чайно важное обстоятельство, выражающее самое главное изменение, которое мы наблюдаем при переходе к человеку.

Это изменение заключается в том, что всякая коллективная трудовая деятель­ность необходимо предполагает некоторое разделение труда между его участниками, то есть некоторое разделение трудовой деятельности в целом на отдельные ее «обра­зующие». Говоря о разделении трудовой деятельности, я не имею в виду то разделе­ние труда, которое возникает на известной ступени человеческого развития. Речь идет о первоначальном техническом разделении труда: для того, чтобы получить продукт, отвечающий потребности человеческого коллектива, необходимо развитие самого пути получения продукта, то есть самой деятельности. Это развитие идет по пути выч­ленения отдельных элементов, или, точнее, «единиц», этой деятельности.

Приведем одну наивную иллюстрацию. Еще до всякого по-настоящему обще­ственного разделения труда происходит разделение таких функций, как, например, функции изготовления и функции употребления орудий. Отвечает ли оно само по себе той непосредственной потребности, которая должна быть удовлетворена в про­цессе производства, то есть продукту труда, если допустить, что изготовление ору­дий составляет единственное и главное содержание трудовой деятельности данного человека? Само орудие не способно удовлетворить никакой естественной потреб­ности человека. Однако эта потребность, например, потребность в пище, удовлетво­ряется за счет участия в некоторой доле продукта, который добывается в результате применения орудия, изготовленного другим человеком. Таким образом, происходит распределение, которое предполагает, что не каждый член общества, трудового кол­лектива, непосредственно участвует в получении собственно продукта человеческой потребности. Этот член коллектива получает некоторый промежуточный продукт, который необходим для достижения продукта, отвечающего потребности. Итак, если рассматривать деятельность как процесс, объединяющий членов единого трудового коллектива, то становится очевидным, что происходит усложнение этого процесса деятельности в целом.

При таком усложнении возникает парадоксальное положение: деятельность отдельного индивида не может привести его к непосредственному овладению пред­метом, отвечающим потребности. Эта потребность удовлетворяется только за счет совместной деятельности, заканчивающейся получением предмета потребности.

Эта деятельность парадоксальна в сравнении с деятельностью животных, кото­рая всегда непосредственно направлена на предметы биологической потребности и побуждается этими предметами. У животных не существует деятельности, которая не отвечала бы той или другой прямой биологической потребности, которая не вызыва­лась бы воздействием, имеющим для животного биологический смысл — смысл пред­мета, удовлетворяющего данную его потребность, и которая не была бы направлена своим последним звеном непосредственно на этот предмет. У животных предмет их деятельности и ее биологический мотив всегда слиты, всегда совпадают между собой.

Чтобы еще отчетливее показать поразительное расхождение, состоящее в том, что деятельность отдельного индивида не приводит непосредственно своим после­дним звеном к овладению предметом потребности, рассмотрим деятельность загон­щика, участника первобытной коллективной охоты. Его деятельность побуждается потребностью в пище или, может быть, потребностью в одежде, которой служит для него шкура убитого животного. Но на что непосредственно направлена его деятель­ность? Она может быть направлена, например, на то, чтобы спугнуть стадо живот­ных и направить его в сторону других охотников, скрывающихся в засаде. Это, соб­ственно, и есть то, что должно быть результатом деятельности данного человека. На

особенности строения Челове'Ьской деятельности 89

этом деятельность данного отдельного участника охоты прекращается. Остальное за­вершают другие участники охоты. Понятно, что этот результат — спугивание дичи и т.д. — сам по себе не приводит и не может привести к удовлетворению потребности загонщика в пище или, скажем, в шкуре животного. То, на что направлены данные процессы его деятельности, следовательно, не совпадает с тем, что их побуждает, то есть не совпадает с мотивом его деятельности: то и другое здесь разделено между со­бой. Деятельность загонщика, не направленная непосредственно на достижение до­бычи, оправдана именно его участием в получении этой добычи, которая есть уже общественный продукт.

Как же обозначить такого рода деятельность, которая сама по себе, вне тру­дового коллектива, не приводит к удовлетворению потребности, а приводит к нему лишь через общественные связи? Напомню, что деятельность — это процесс, по­средством которого осуществляется связь с предметом той или иной потребности и который обычно завершается удовлетворением потребности, конкретизированной в предмете деятельности. По принятой нами терминологии, предмет деятельности есть ее действительный мотив. Однако в приведенном выше примере с загонщиками оп­ределение деятельности как процесса, непосредственно направленного на предмет потребности, нарушается. Здесь мы обнаруживаем деятельность, которая как раз не направлена непосредственно на предмет потребности. Следовательно, необходимо как-то отличить эту особую деятельность, надо дать ей имя. Для этого вовсе не нуж­но выдумывать какой-то новый термин, так как он всегда существовал. Он суще­ствовал, существует и будет существовать. И этот термин — «действие».

Когда я говорю, что человеком выполнено известное «действие», то это вовсе не значит, что тем самым выполнен процесс, непосредственно отвечающий предмету потребности и завершающийся ее удовлетворением, то есть процесс, именуемый «де­ятельностью». О предмете действия нельзя сказать, в отличие от предмета деятельнос­ти, что он побуждает действие, потому что сам по себе предмет, то есть то, на что направлено действие, может и не вести к удовлетворению какой-либо потребности. Предмет действия приводит к удовлетворению потребности не сам по себе, а только будучи включенным в какую-либо деятельность или, точнее, становясь моментом какой-либо деятельности. Это и есть суть действия. Вводя понятие действия, я должен сейчас же ввести еще одно понятие, без которого мы обходились при рассмотрении истории подготовки человеческого сознания — предчеловеческих форм деятельности. Это понятие также не надо выдумывать. Это понятие «цели». Если предмет деятельнос­ти является предметом потребности субъекта, то предмет действия есть цель.

Таким образом, мы приходим к следующему выводу: в результате перехода к жизни, основанной на труде и происходящей в условиях общественных связей чело­века с человеком, происходит очень важное усложнение человеческой деятельности, которое выражается в выделении в системе деятельности особых целенаправленных процессов, то есть процессов, подчиненных не непосредственно предмету потребно­сти, а некой выделяющейся цели. Итак, мы вводим еще одну единицу анализа.

Кроме деятельности — процесса, который осуществляет связь с внешним ми­ром, побуждается и направляется предметом потребности, — мы выделяем в каче­стве относительно самостоятельно существующих процессов действия, которые яв­ляются основными «моментами» отдельных человеческих деятельностей. Действием мы называем процесс, подчиненный представлению о том результате, который дол­жен быть достигнут, то есть процесс, подчиненный сознательной цели. Подобно тому, как понятие мотива соотносительно с понятием деятельности, понятие цели соотно­симо с понятием действия.

90 ВВЕДЕНИЕ В ПСИХОЛОГИЮ ЛЕКЦИЯ 12

В свою очередь, действия имеют, в качестве своего внутреннего момента, спо­собы осуществления этих действий, то есть системы операций. Мы можем говорить те­перь об операциях, способах выполнения действий, и о деятельности, осуществляе­мой либо в форме действия, либо в форме целого ряда действий. Принципиально мы можем всегда допустить, что деятельность осуществляется одним-единственным дей­ствием. Я говорю «принципиально», потому что вопрос о том, имеем ли мы дело с одним действием, осуществляющим деятельность, или с целой цепью действий, — это вопрос конкретного исследования, так как эти отношения меняются в зависи­мости от условий, в которых протекает деятельность, от ее уровня развития и т.д.

Итак, третий необходимый момент, который открывается как внутренний мо­мент деятельности, — это суть способы осуществления действия, операции. Что детер­минирует способы осуществления деятельности, с чем они соотносятся? Для того, чтобы это понять, следует отметить тот факт, что цели не изобретаются, не ставятся субъектом произвольно. Они даны в объективных обстоятельствах. Всякая цель — даже такая, как «достичь пункта А» — объективно существует в некоторой предметной си­туации. Конечно, для сознания субъекта цель может выступить в абстракции от этой ситуации. Но ее действие не может абстрагироваться от нее — даже только в воображе­нии. Поэтому помимо своего интенционального аспекта (что должно быть достигну­то), действие имеет и свой операциональный аспект (как, каким способом это может быть достигнуто), который определяется не самой по себе целью, а предметными ус­ловиями ее достижения. Иными словами, осуществляющее действие отвечает задаче. Задача — это и есть цель, данная в определенных условиях. Поэтому действие имеет свою особую сторону, особый его "момент", а именно способы, какими оно осуще­ствляется. Операции же, то есть способы осуществления действия, соотносятся с теми определенными условиями, в которых она может быть достигнута.

И, наконец, последний, четвертый момент, который всегда нужно иметь в виду в анализе деятельности, — это психофизиологические механизмы, реализующие деятельность во всех ее моментах, то есть реализующие саму деятельность, действие и операцию. Эти психофизиологические механизмы формируются как в филогене­зе, то есть во всей истории развития человека, включая историю этапа биологичес­кой подготовки человека, биологическую эволюцию человека, так и в онтогенезе. При формировании в онтогенезе эти механизмы как подчиняются в своем форми­ровании деятельности, так и осуществляют, реализуют саму деятельность во всей совокупности ее моментов.

Крайне трудно сказать, что, собственно, характеризует психофизиологичес­кие механизмы, так как далеко не все физиологические функции реализуют раз­личные моменты деятельности. К психофизиологическим механизмам — реализато­рам деятельности — конечно, вряд ли относятся такие физиологические функции, которые И.П.Павлов охарактеризовал как «внутреннюю часть физиологии», физио­логию внутреннего хозяйства организма (типа перистальтики кишечника, темпера­турного гомеостаза и т.д).

Но есть и другие процессы, которые осуществляют деятельность, а именно психофизиологические высшие процессы, процессы-реализаторы. Очевидно, что если мы абстрагируемся от четвертого момента, то многое в осуществлении, проте­кании деятельности становится непонятным. Например, некоторые операции, дос­тупные большинству людей, могут оказаться недоступными в силу неготовности, «испорченности», то есть патологии тех или иных реализующих их механизмов. Тог­да такие операции уступают свое место другим, которые могут быть реализованы на основе других «готовых» психофизиологических механизмов.

Дата добавления: 2013-12-13