Восприятие лекция 20

Если одновременно существует возможность зрительного восприятия — все равно, данного ли объекта или вообще возможность зрительного восприятия — тог­да происходит новое явление, симультанизация протекает как процесс «сплавлива-ния» одной модальности, то есть тактильной, с другой модальностью, то есть зри­тельной. Но это частный случай. Генеральный, принципиальный случай состоит в том, что при отсутствии (в силу врожденной, скажем, слепоты) возможности по­лучения симультанного зрительного образа процесс симультанизации тактильного образа все-таки происходит. И опять-таки в тактильном, осязательном восприятии очень отчетливо выступает общее положение, относящееся ко всем видам, ко всем модальностям, как говорят, восприятия. Это очень важное положение. Мы действи­тельно имеем образ, то есть отражение, в этой вот специфической форме.

Надо вам сказать, что в последние годы — именно годы, а не десятилетия — вот в самые последние годы снова очень большое внимание привлекла к себе (я вам потом скажу, чье внимание и в какой связи) проблема симультанизации вооб­ще процесса, то есть его существование как одномоментного <нрзб>. И в какой, вы думаете, области возник вот этот интерес? В науковедческой, в области исследова­ния построения гипотезы, происхождения теории, открытия отношений. Что обна­руживается все больше? Оказывается, что можно симультанно, то есть одномомент­но, иметь образ процесса. И это, по-видимому, очень важный этап, без которого обойтись нельзя. В этой связи стали очень много говорить о зрительном абстрактном мышлении. Ну, конечно, это условно. «Зрительное» здесь есть слово условное. Что оно симультанно — да. Что у зрячих людей оно может «окрашиваться» цветами зри­тельной модальности — да. Но все-таки оно же не релевантно зрительному образу. Этот симультанный образ каких-то отвлеченных отношений, не релевантен, то есть не адекватен зрительному образу, не относится прямо, он представлен в какой-то другой форме. Но самое важное подхватить такой момент — мы как бы видим про­цесс как вещь, способны увидеть процесс как вещь. Это удивительное свойство. И, по-видимому, это абсолютно необходимо для жизни, для приспособления к миру, то есть действия в этом мире. Приспособление в широком смысле, а не только в биологическом.

И вот мы теперь встречаемся с этой — тактильное восприятие приводит нас — большой проблемой.

Мне осталось сказать последнее о тактильном восприятии, что имеет более важное, более общее значение.

Что же это за процесс? Я осязаю или активно действую, проделываю путь в лабиринте, а в результате у нас симультанно возникает схема, «география» плана лабиринта в голове: «Ах, он вот как построен хитро!» Есть такая задача на хожде­ние по лабиринтам — не «зрительное», а тактильное, обыкновенно с помощью зон­да или пальца даже. А потом у меня возникает «карта», я ее могу нарисовать, план лабиринта, если я тщательно пообследую его тактильным образом. Хорошо. Значит, что же это все же за процесс? Я вам говорил, что он протекает на реальном уровне. Но какие же мы можем уровни выделить? Что это значит? Что это за таинственное слово «уровень»? «Неврологические уровни»? Нет, я не о них говорю. Это уровни в каком-то другом смысле. Давайте расшифруем это самое понятие «уровня», не во­обще, а в этом контексте. Зрение — не рентген, и оно не может нам дать всей не­обходимой информации для управления, как теперь принято говорить. Это дает только осязательное восприятие.

Итак, мы встречаемся с осязанием, по меньшей мере, на трех, так сказать, уровнях... Мы встречаемся с осязанием как с целенаправленным действием, мы

ТАКТИЛЬНОЕ ВОСПРИЯТИЕ 173

встречаемся с осязанием как со способом выполнения какого-то действия, осяза­тельной операцией, и, мы, наконец, встречаемся с реализующей функцией.

Я хочу отметить в заключение, что когда были подвергнуты частному исследо­ванию развитые виды восприятия, например восприятие у слепых (вы знаете, что слепые великолепно воспринимают вещи, предметный мир, окружающие объекты), были получены такие данные, не подлежащие никакому сомнению: пороги чувстви­тельности рецепторов у слепых не ниже, то есть чувствительность не выше, чем у видящих. Но они, оказалось, скорее вычленялись у слепых. А почему? Вследствие об-мозоливания, понимаете? От постоянного прикосновения. А эффективность? Конеч­но, высокая. Несопоставимая и, главное, гораздо более тонкая.

Позвольте, позвольте, в каком смысле? Оказывается — необыкновенное богат­ство отработанных операций, то есть способов, которые используются для познания объектов. Но они не обязательно осознаны, они не обязательно то, в чем себе отда­ют отчет. Объективно записывается, скажем, процесс... Вот вы записываете, фотогра­фически, кинематографически или другими способами, этот процесс ощупывания «опытной» рукой и процесс ощупывания «неопытной» рукой, относительно неопыт­ной рукой, менее опытной рукой, и вы увидите, как велико совершенство первого. Никакого избытка информации, умение перескочить через высоко вероятностный элемент. Вот эта необычайно быстрая практическая ориентировка в соотношениях, которые возникают, и вот эта мгновенная, почти мгновенная симультанизация, как только накапливается некоторый опыт. Тут целая система. Она складывается практи­чески сама собой. Можно ей обучить, только это совершенно не принципиально. Во всяком случае, такое развитие есть. В патологии это выступает еще более грубо. И если вы имеете дело с периферическим нарушением руки, то есть при полной сохранно­сти ЦНС и лишь с патологическим разрушением периферии, то иногда наступает явление астереогноза. Что же происходит? После реконструктивной хирургической операции рука «слепнет»: явление астерогноза, то есть вы можете сколько угодно прилагать к вещи руку, после того как восстановлены все ее элементарные функции, двигательные, но не гностические. Но рука остается слепой. Без зрения предмет не опознается. Необходимо обучение, и тогда рука получит «руководство» к зрению. По­том стереогноз, то есть познание с помощью руки восстанавливается. Рука остается как орган движения, и на время перестает существовать после таких нарушений как орган познания.

И я заканчиваю определением: в известном смысле осязание можно адекват­но, правильно, представить себе как осуществляющее познавательную функцию че­ловеческой руки. Здесь, конечно, нужно перед осязанием поставить слово «челове­ческое» осязание. Рука у человека — не только орган действия, это одновременно (что очень важно) орган познания. И вот это обслуживание, познание рукой, и осу­ществляется прежде всего и практически исключительно осязательной чувствитель­ностью. Это и есть восприятие.

Древние различали процессы «гнозис» и «логос». Я бы сказал так про осяза­тельное восприятие — это «практический гнозис». И это все на сегодня.

Дата добавления: 2013-12-13