Мотивация и личность лекция 48

му, — на основании того, что я говорил о так называемых биологических потреб­ностях человека, они в переработанном виде всегда выступают. Но если верно, что они часто связаны с биологическими отношениями в их переработанном, изменен­ном, превращенном виде, то неверно, что они связаны только с этими отношени­ями. Ясно?

Вот в связи с этими аффектами и возникает особый вопрос о функции аф­фектов. Потому что эта функция не совпадает с функцией других подклассов эмо­циональных процессов. Вначале я упомяну, перечислю некоторые черты, которые известны в отношении аффективных, острых эмоциональных явлений. Прежде все­го это черта, которую очень проникновенно описывали некоторые психологи в на­чале нашего столетия. Я имею в виду мысль Клапареда, по-моему. Это своеобразное их место в течении, протекании идей, или, иными словами, в развертывании со­бытий, характеризующих деятельность человека во времени, так сказать. Это то, что называют иногда «сдвинутостью» собственно аффектов как бы к концу, в отличие от других эмоциональных состояний. Я высказал бы в связи с этим такой афоризм. Аффект возникает не тогда, когда вы ждете неприятной телеграммы, или наобо­рот, очень приятной. Безразлично, в какую сторону идет знак аффекта. В сторону «плюс», в положительную, или в отрицательную, в сторону «минус». Итак, речь идет не о тех эмоциональных состояниях, которые возникают из перспективы или с ожи­данием получения важнейшей телеграммы — горькой, страшной или, наоборот, радостной. Речь идет о том, что эти состояния возникают потом. Для того, чтобы эти состояния возникли, телеграмма должна быть получена, событие должно со­вершиться. Постфактум. Если вам не нравится афоризм «телеграмма должна быть получена», то я предлагаю вам более простой афоризм: «Медведь уже должен быть». Джемсовский медведь. Он должен уже проявить агрессию или, по меньшей мере, агрессивные намерения. Он должен быть здесь.

Несовпадение эмоциональных состояний других подклассов с аффектами очень характерно обозначается прежде всего фактом, что сам аффект может предвидеться и вызывать эмоциональные переживания, эмоциональные процессы. Можно пережить эмоцию страха, может быть, страшно испугаться, то есть пережить «эмоцию аффекта». Это понятно в том смысле, что вы все знаете, что так бывает. И бывает иногда силь­ная эмоция, то есть ужасно сильное эмоциональное состояние типа «боязни испугать­ся». Но только один нюанс я хотел бы прибавить: верно, мы это знаем по нашим на­блюдениям жизненным. Только вот эти первые эмоциональные состояния, они уж очень ярко, уж очень ясно обнаруживают свою прямую социальную природу. И свою прямую связь с социальной позицией.

Тогда-то и возникает вопрос: в чем же заключается функция аффекта? Ведь если события уже наступили, в чем функция? И вот здесь много исследователей разводили руками. Одни говорили так: позвольте, он же полезен, он оправдан био­логически. Этот аффект, возникший постфактум, когда событие наступило, медведь здесь. Чем он оправдан? И дальше строились гипотезы, которые падали, как кар­точный домик. Почему? Потому, что были противоречивые явления, которые, кста­ти, очень хорошо констатируются, очень хорошо фиксируются и регистрируются с помощью объективных методов и не вызывают никакого сомнения. Как будто бы аффект должен привести в этой ситуации, реально сложившейся, допустим, опас­ности — к чему? Сведем это к биологическим отношениям. В ситуации опаснос­ти, просто физической опасности мы наблюдаем мобилизацию биологической фун­кции. Адреналин поступил в кровь, и так далее, что-то в активации изменилось, и вот вы подготовились.

Дата добавления: 2013-12-13