Индивид и личность

Лекция 51

^«•егодня я должен приступить к изложению проблемы, которая заверша­ет, я бы мог даже сказать — венчает курс общей психологии. Я имею в виду проб­лему личности. Иногда эту проблему стараются поставить в качестве первой пробле­мы систематического изложения психологической науки. Исходя из той простой мысли, что когда мы говорим о различных процессах, изучаемых в психологии — о восприятии, о мышлении или об эмоциях, — то мы всегда подразумеваем челове­ка, который воспринимает, мыслит, чувствует. Потому что, действительно, воспри­нимает не восприятие, а человек, мыслит не мышление, по известному афоризму, а человек. Ну, и чувствуют, конечно, тоже не чувства, а человек. Поэтому может быть разумно начинать общую психологию с выяснения: что это такое — человек думающий, воспринимающий, чувствующий, то есть что собой представляет че­ловек как личность. Трудность заключается, однако, в том, что когда мы делаем понятие личности, понятие человека как личности исходным для изучения его дея­тельности, отражения мира, которым он руководствуется, которое направляет его деятельность в этом окружающем его мире, то мы не знаем, из чего складывается эта активность. Это целое — действующий человек, чувствующий человек, мысля­щий человек оказывается как бы пустым. На деле, таким образом, оказывается, что понятие личности само нуждается в предварительном аналитическом изучении че­ловеческой деятельности, ее процессов, в аналитическом изучении сознания. Сло­вом, в анализе тех процессов, которые связывают человека с миром.

Поэтому приходится начинать действительно с некоторого фундаментального и общего понятия, но только не с понятия личности, а с более отвлеченного, бо­лее абстрактного понятия — понятия субъекта. Да, для того, чтобы приступить к изучению психологии, чтобы сделать первые шаги в области исследования челове­ческой опосредствованной деятельности, процессов, эту деятельность реализующих, приходится постулировать наличие субъекта деятельности. И это мы и делаем, еще раз повторяю. Субъекта мы постулируем потому, что мы исходим из положения очень простого — что психолог имеет дело с жизненными процессами. А само по­нятие жизни имплицирует, то есть включает в себя необходимым образом понятие субъекта жизни. Вот мы это понятие и постулируем законно с самого начала. Да, мыслит не мышление, мыслит субъект. Чувствуют не чувства, чувствует субъект. Ка­залось бы — какая разница, постулируем ли мы человека в термине «субъект» или в термине «личность»? Нет, разница здесь, товарищи, капитальная. Мы не можем по­стулировать личность потому, что понятие личности должно быть содержательно раскрыто. А для этого нужно пройти немалый путь предварительного анализа.

индивид и лиЧность 491

Субъект нам дан. Это утверждающий свою жизнь субъект, и теперь мы можем рассматривать, в каких процессах, каким образом происходит утверждение субъек­та. А вот личность не дана, она задана в психологии. Поэтому не может быть посту­лирована, поэтому должна явиться сама в результате некоторого синтезирующего психологические знания специального исследования. Я скажу больше — она не толь­ко не дана, а задана в психологической науке. Она самому человеку не дана, а за­дана, как я постараюсь вам показать. Это очень просто — человек не родится лич­ностью, хотя, конечно, родится субъектом. Если хотите грубее — индивидом. Но человек не родится личностью, он личностью становится на относительно позднем этапе онтогенетического развития. Это тем более справедливо, когда мы говорим не об онтогенетическом развитии, а о развитии историческом. И в ходе человеческой истории человеческая личность не дана. Она задана и является тоже относительно поздним продуктом развития человеческого общества. Она не дана наперед и, сле­довательно, не «постулирована» и в ходе реального развития.

Вы, конечно, согласитесь с тем, что мы совершенно безошибочно обознача­ем в нашем языке новорожденного ребенка термином «ребенок», «индивид», но едва ли существует словоупотребление, согласно которому мы бы говорили о лич­ности новорожденного. Это индивиды с ярко выраженными индивидуальными осо­бенностями. Все мы знаем, что есть спокойные и неспокойные дети, какие там еще они бывают? Ну, разные бывают! Наверное, можно составить какие-то столбцы ха­рактеристик, словари характеристик новорожденных детей или детей очень раннего возраста по тем свойствам, которые они проявляют, и, наверное, большинство этих свойств является генотипическими, обусловленными или по меньшей мере прирож­денными, то есть сформировавшимися в ходе эмбрионального развития или что-то в этом роде.

Вот и первое различение, которое я хочу вам предложить как фундаменталь­ное различение. Это различение понятия индивида и понятия личности. Из этого раз­личения я и буду исходить, а пока попутно скажу только, что приходится относить также это различение, конечно, и к миру животных. Ну, так же, как мы затрудняем­ся говорить о личности младенца, хотя говорим охотно об индивидуальных особен­ностях его, так уж совсем противится наш язык при попытке говорить о личности рыбки или осла. Хотя особенности ослиные нам до такой степени хорошо известны, что часто мы их переносим на характеристику человеческого индивида, а порой даже и личности. Это попутное замечание, я теперь возвращаюсь опять к различению.

Значит, что же представляет собой, по определению, то, что мы называем ин­дивидом? Это некоторая целостность. Посмотрите: индивид — неделимое. Это какая-то взаимослаженная система, а с точки зрения широкой, биологической (ее обяза­тельно надо распространять и на человека, сколько бы там не клялись, что человек существо социальное, — он есть существо природное, на него распространяется дей­ствие биологических законов), есть некая целостность, продукт биологического раз­вития, эволюции, продукт процесса, который заключается не только в дифференци­ации и специализации органов, их систем, но и в ходе их взаимного прилаживания, их взаимной координации, что и описывается любыми, конечно, эволюционистами, имеющими дело с животными, с их биологическим развитием, то есть биологичес­кой их эволюцией. Есть внутренние корреляции, и если изменяется какая-нибудь одна система органов, необходимо изменяются и другие системы органов, потому что индивид не есть полипняк, не есть аггломерация, аддитивное образование от­дельных органов и даже их систем. А есть их координация и корреляция. Биологи так часто и говорят о «коррелятивном приспособлении», то есть о прилаживании одних

492 мотивация и ЛИЧНОСТЬ лекция 51

биологических систем к другим системам, и некоторые изменения, которые возни­кают в ходе эволюции, должны быть объяснены не прямой приспособительной по­лезностью данной конкретной системы, а необходимостью ее изменения в связи с изменениями других систем организма, которые осуществляют эти важнейшие, глав­нейшие приспособления, главнейшие изменения образа жизни данного вида.

Итак, индивид есть продукт эволюционного развития, это есть некоторая це­лостность, некоторая неделимость. И в этом отношении понятие личности близко к понятию индивида.

Индивид есть также продукт онтогенетического развития. Поэтому в индивиде животного, как и в индивиде человеческом, мы различаем генотипические образо­вания, то есть черты, свойства, и фенотипические, то есть прижизненно образовав­шиеся свойства. Значит, индивид — это не то, что только обусловлено, как я только что говорил, эволюционным развитием, фиксировано наследственностью и переда­ется в генотипе. Помимо генотипически обусловленных свойств или черт существует также известная изменчивость, зависящая от индивидуальных условий жизни. Это то, что в индивиде является фенотипически обусловленным. Тюремная собака, по выра­жению Павлова, то есть собака, развитие и жизнь которой протекали в условиях кле­точного режима, приобретает другие черты, индивидуальные особенности, чем со­бака, воспитывавшаяся в отличных от этих условиях. Поэтому, когда мы говорим «индивид», то мы всегда практически имеем в виду сплав филогенетически обуслов­ленных черт и черт, обусловленных условиями онтогенетического развития. Я говорю об этом потому, что нельзя осуществить различение личности и индивида по крите­рию различия генотипически обусловленных и обусловленных в онтогенезе особен­ностей, склада, черт, — называйте как угодно. Задача здесь куда сложнее. Если бы мы могли просто сказать: что врожденное, генетически обусловленное, — то составляет особенности индивида, а что приобретено в жизни, в ходе онтогенетического разви­тия, под влиянием научения, — то, по-видимому, особенности личности, как было бы хорошо жить нам, психологам! Просто и ясно. Но это ложная позиция, не выдер­живающая никакой критики.

Я начал с самого простого. Нет таких животных видов, которые не изменялись бы фенотипически, то есть под влиянием онтогенетического, прижизненного опыта. Нет таких черт, которые бы не затрагивались средовыми влияниями, условиями жиз­ни. Ну, значит, и на животных мы должны были распространить тот критерий, кото­рый мы приняли, и говорить о личности животного. Ежели оно злое — это черта ин­дивида, собаки как индивида. А если собачка бежит на «Бобика», то, стало быть, это что? Характеристика ее, то есть собачки, личности. Не проходит. А у человека еще хуже. Человек-то родится индивидом, меняется в качестве индивида и продолжает со­хранять свои черты как индивид на протяжении всей своей жизни. И вот на протяже­нии этой жизни, которая приводит к развитию индивидуальных особенностей, черт, происходит удивительный процесс зарождения, первоначального формирования, а потом стадиального развития собственно личности человека.

Вы мне скажете: дуализм! Разделили человека, разделили его черты, его свой­ства, его особенности на две категории. Одни понятны — это особенности индиви­да, его индивидуальные особенности, обусловленные вот этими филогенетически­ми предпосылками, генетическими предпосылками, изменчивостью под влиянием опыта. А потом еще таинственная какая-то личность, вроде духовного какого-то осо­бого начала. Знаете, ведь так думали очень многие. Думали столетиями. Так шла философская мысль, так шла и мысль психологическая в системе идеализма, идеа­листической философии и психологии. И мысль в целом своем неверная, ложная,

индивид и лиЧность 493

содержала в себе что-то живое, на чем она и основывалась, к чему и апеллировала. Что и позволяло ей не только себя утверждать, но и распространять, завоевывать умы человеческие. Значит, личность как особое психологическое образование, не сводимое, а находящееся в очень сложных отношениях с тем, что называли челове­ческим индивидом, — это реальное образование. Это тоже целостность, в этом их сходство. Это тоже единство. Правда, тут начинаются и некоторые отличия.

Я в порядке только иллюстрации, а не аргументации своей мысли, опять об­ращусь к языку, очень часто чутко выражающему правду. Вот в языке получается — разделенный индивид есть бессмыслица. Если «индивид», то не может он быть разде­лен, расщеплен. А когда вы обращаетесь к категории личности, можно сказать «рас­щепленная личность», «раздвоенная личность?» Да еще как можно! А уж психопато­логия-то прямо говорит — «расщепление личности». В некоторых случаях. Да мы с вами знаем, безо всякой патологии, как бывает какое-то как бы действительно раз­деление личности, пусть не полное, пусть не приобретающее патологические формы. Что-то даже как будто автономно существующее.

Словом, я хочу высказать простую мысль. Понятие личности не совпадает и не сводится к понятию индивида. Личностные черты и особенности не совпадают прямо с особенностями и чертами человека как индивида. Личность есть единство особого порядка. Я уже говорил, это есть продукт относительно позднего развития. Личностью не рождаются, личностью становятся. Иными словами, личность есть но­вообразование. Личность — это очень сложное образование, которое тоже представ­ляет собою известное единство субъекта, выражает это единство субъекта, является изменчивой, но вместе с тем и обладает удивительными чертами. Например, той чертой, давно описанной психологами, которая называется тождественностью лич­ности самой себе. И в этом заключается своеобразная диалектика. Личность — очень изменчивое образование. А вместе с тем мы признаем неизменность личности.

Вы думаете, что это словесные тонкости, внесенные в психологию? Товари­щи, не так просто. Вот этот своеобразный закон изменчивой тождественности или изменчивости при тождественности — это не просто описание. Как часто бывает, мы за этим описанием открываем большие жизненно-практичные проблемы и их решение. Я могу указать одну, по крайней мере, сферу, где эта проблема остро сто­ит. Это сфера права. Существует проблема: можно ли человека привлечь за преступ­ление, совершенное им десять лет, или пятнадцать лет, или двадцать лет тому на­зад. Тяжкое, допустим, но ведь он за это время превратился в добропорядочного гражданина, растит детей, гуляет со своей супругой. В общем, он уже не тот. Так тот или не тот? Это он или не он? Он, к тому же, научился говорить по-английски и приобрел много других удивительных черт. Для идентификации индивида нет про­блемы, для этого есть отпечатки пальцев и прочие методы. А личность его ответст­венна перед обществом или нет? Вот эти проблемы ужасно сложны. И психолога иногда спрашивают — правильно ли такое решение или неправильно?

Иногда, впрочем, эта самотождественность личности нарушается. Тогда мы говорим о патологической личности.

Многие народы мира говорят, что сначала человек не имеет личности, а по­том наступает момент, когда он становится личностью. Он носил тогда одно имя, а теперь давайте дадим ему другое. Вы, наверное, знаете, что у многих народов имя человека меняется, когда он становится членом общины, воином или охотником. Ему присваивается новое имя. Вот отсюда начинается отсчет его личности и призна­ние ее самотождественности. Увы, у нас имя и отчество твердо. <Далее текст нераз­борчив из-за сильных шумов>

494 мотивация и ЛИЧНОСТЬ лекция 51

<...> Давайте теперь подойдем к вопросу более прямо. Имя, которое получает человек, интегрирует человека, правда? Я — Леонтьев Алексей Николаевич в тысяча девятьсот таком-то году сделал такое-то и такое-то. Я — тот, который современный человек — это понимаю. Я степени получил, звания всякие, и тому подобное. Но ведь я же остался тем, который был и до получения звания, до всяких защит. Правда, иногда получение званий, особенно высоких, что-то там меняет, бывает иногда, личность очень, как бы поделикатнее сказать, меняется.

Что за механизм этого явления? Я вас верну сейчас к общепринятому поло­жению. Я ведь нарочно очень долго шел к проблеме, прежде чем сказать простую вещь. Я вам скажу, почему я это делаю. Когда простые вещи часто повторяются, плохо вникаешь. Они остаются какими-то такими само самой разумеющимися, что и думать нечего. Я вас подводил. А теперь я вам скажу простое положение. Индивид филогенетически или онтогенетически формируется в системе развития естествен­ных, природных связей субъекта с окружающим его предметным миром.

А вот что касается другой целостности, которую мы называем личностью, то не естественные отношения к окружающему миру порождают это единство, как у индивида, а только один вид отношений способен это сделать. Это развитие отноше­ний к предметному миру, которые являются общественными по своей природе. Это результат вхождения в систему этих отношений. Это обыкновенная, часто повторяе­мая марксистская формула. Вот она-то и всплыла здесь, задействована для объясне­ния. Сущность личности лежит в совокупности всех общественных отношений, в ко­торых мы реально существуем, в которых и порождается личность.

Дело все в том, что, например, мои отношения к объекту, к вещи, к веще­ственному, к натуральному объекту, не только произведенному человеком, суть об­щественные отношения. Я бы сказал, что любые отношения человека к вещественно­му предмету являются общественными. Как и любое общение человека с человеком является предметным и иначе не существующим. Очень интересно, на мой взгляд, провести анализ дальше и не ограничиваться этим общим положением, перевести его в плоскость, открывающую дорогу собственно психологическому анализу. Я могу себя спросить теперь, несколько трансформировав формулу о сущности личности: что есть субстанция личности? Я ответил бы так: отношения человека с окружающим его ми­ром, к реальности, к той действительности, которую мы находим вокруг себя, всегда предметной действительности, в которую входят, конечно, и люди, но отношения, которые реализуются в деятельности субъекта. Причем речь идет именно о деятельно­сти, ее отдельных видах, разных формах, а не о тех способах, которыми вы действуете. И даже не о целенаправленных процессах, отдельных действиях и волевых актах, ко­торые ведут вас к осуществлению соответствующих действий. Потому что сами они в свете мотивов приобретают для человека личностный смысл.

Значит, мы теперь научились дифференцировать, отличать — что является со­зидающим личность, что образует ее существенную психологическую характеристику, и что не является таковым. Любая операция, прямо, сама, взятая непосредственно, равно как и само по себе действие не характеризуют личность.

Вы скажете: но ведь все характеризует. Однако важно понять, что существенно для личности, что может ее характеризовать непосредственно, а что представляется мне не само, прямо, а лишь косвенно, через другое. Вот я сейчас и вижу, товарищи, как красиво пишет сидящий передо мной человек. Я должен допустить, что свойство сидящего передо мной товарища, черта, ему присущая (умение писать, знание пись­ма, совершенное, по-видимому, владение навыками письма), по предложенному критерию еще ничего не говорит о его личности. А на самом деле, по правде, а не по

индивид и лиЧность 495

научному критерию — существенно или не существенно это для его личности? Мо­жет, завтра человечество откажется от этого писания, и не будет так великолепно конспектировать, так записывать, и отпадет сразу этот навык, и на смену ему при­дет что-то другое. Итак, я совершил некоторое действие. Характеризует это мою лич­ность само по себе или нет? Осторожно, внимание!

Опять я обращаюсь, товарищи, к сфере права. В кодексе необходимо квали­фицировать мотив совершенного, чтобы дать правовую оценку содеянному. Предпо­ложим, мне дали деньги на приобретение фотографической пленки. А я потратил их на приобретение других фотографических материалов, которых и так уже много. Что со мной могут сделать? В крайнем случае имеют право подвергнуть меня дис­циплинарному наказанию. А если я эти деньги израсходовал, но на себя? Тут уж уголовное дело может быть. Одни и те же действия могут очень разное выражать. Даже иногда прямо противоположное. Все зависит от того, какое именно действи­тельное отношение к миру реализуется этим действием, то есть в какую конкрет­ную деятельность включено данное действие. Это одно простое положение.

А вот другое очень простое положение. Если я говорю о том, что из самих по себе операций, навыков, умений, даже отдельных поступков без включения их в кон­текст деятельности невозможно понять личность, необходимо обратиться к анализу конкретных форм этой деятельности. Речь идет не только о разных видах деятельности. Речь идет об иерархических связях отдельных деятельностей друг с другом.

И третье положение, имеющее отношение к развитию личности. Мое Я, лич­ность, есть не только мое прошлое, оно есть и понимаемое, осознаваемое и вооб­ражаемое мое будущее. Человек вообще (только не поймите меня в смысле, что — высокий теоретик, нет, самый земной, самый практический человек) — весь в бу­дущем. Значит, личность — не сгусток биографии. Дело все в том, что прошлое не существует спокойно. Для личности прошлое не есть основание. На уровне личности мы устанавливаем отношение к прошлому и кое-что из этого прошлого отвергаем, а другое — считаем своим. Значит, по-видимому, входят и прошлые, и будущие от­ношения в это основание, в этот базис личности, но входят через отношение к ним. А.С.Макаренко ввел в колонии малолетних правонарушителей следующий риту­ал: церемонию сжигания старой одежды и запрет говорить о прошлых делах. Будем считать, что их не было. Причем здесь дело не в том, что сжигание. Сжигание — это вещь символическая. Просто прошлое начинает занимать особое место, оно устра­няется как препятствие к продолжению формирования личности потому, что у этих человечков еще личность не закончила свое формирование. Но личность не закан­чивает никогда свое формирование. Вот, личность развилась, и дальше что? Навер­ное, есть действительно какое-то первое рождение, первое формирование личности в детстве, есть период становления личности, ясно выраженный, который падает на подростковый возраст, на ранний юношеский возраст, есть кризис.

Ну, вот, последнее. Личность есть новообразование, свойственное только че­ловеку, в основе которого лежит развитие общественных по своей природе отноше­ний человека к миру. Образование, которое развивается по этапам, то есть имеет ста­диальный характер развития, начиная с рубежа ясельного и дошкольного возраста. И вот проходят возрастные этапы, а дальше продолжается стадиальное развитие в жиз­ни взрослого человека. Вот мне и придется в следующий раз, рисуя этапы этого раз­вития, попытаться его раскрыть, потому что только в ходе развития и раскрывается то, что может называться психологической концепцией личности.

Дата добавления: 2013-12-13