Синергетика в юриспруденции

Современное отечественное правоведение, развивалось в условиях широкого распространения концептуальных идей постклассической научной парадигмы, не может оставаться индифферентным к общеметодологическим трансформациям, произошедшим в последние десятилетия в различных отраслях научного знания. Применительно к сфере научных исследований, связанной с познанием системных объектов, эти трансформации выразились в фокусировании интереса ученых на тех аспектах развития сложных систем, которые прежде находились на периферии, - нелинейности, неравновесности, нестабильности, непредсказуемости развития, диалектики порядка и хаоса, и др.

Результатом данного направления научных исследований стало формирование ряда концепций самоорганизации, а затем и обобщающей междисциплинарной исследовательской программы – синергетики, связанной с изучением явлений самоорганизации в неравновесных системах.

Исследуя вопрос о возможности применения синергетического метода к юриспруденции целесообразно исследовать «зоны» потенциального действия механизмов самоорганизации применительно к самому объекту юриспруденции, имеющему сложный структурный характер.

Важнейшим объектом научных исследований в правоведении является позитивное право как система официально установленных либо санкционированных государственной властью нормативных положений, выражающих определенный баланс общественных и государственных интересов, формализованных в специальных официальных актах, логически взаимосвязанных друг с другом и способных к регулированию социальных отношений.

Позитивное право имеет явно выраженный системный характер. Системность права проявляется в его внутреннем строении, отражающем единство составляющих его норм, их тесную логическую взаимосвязь и, в то же время, дифференциацию их на отрасли, институты и подотрасли права. В специальной литературе, посвященной системе права, основной акцент делается на исследовании критериев деления права на отрасли и институты, принципов построения системы права. В качестве оснований построения системы права выделяются не только предмет и метод правового регулирования, но и его принципы и цели, сфера действия правовых норм. В качестве же системообразующих связей, придающих системе права единство, предлагается рассматривать генетические связи, структурные связи, а также связи субординации, координации и управления.

В широком смысле, систему позитивного права нельзя однозначно рассматривать как самоорганизующуюся, поскольку в ее структуре отсутствуют внутренние ресурсы развития и все происходящие в пределах этой системы изменения безусловно детерминированы внешним воздействием. К примеру, правовые нормы как материальной «субстрат» представляют собой текст, содержащий логически взаимопосвященные положения, формализующие волю субъектов правотворчества. Сами по себе нормы в отрыве от сознательной и целенаправленной практики их формирования и реализации не могут претерпевать никаких изменений, не способны развиваться и, в силу этого, представляют закрытую, статичную систему. По мнению известного отечественного правоведа С.Алексеева, право не относится к разряду саморегулирующихся, самонастраивающихся систем. Оно постоянно «настраиваются» в соответствии с назревшими запросами общественной жизни и происходит данная «настойка» посредством целенаправленной деятельности правотворческих органов, т.е. извне. Само по себе право не способно перестраивать свое содержание.

Фактор внешнего регулятивного воздействия в полной мере применим и по отношению к системе законодательства как целостной совокупностью источников права и нормативных актов. При этом широко распространенным является представление о том, что система права соотносится с системой законодательства как содержание и форма. И если система права отражает внутреннюю структуру правовой материи, соответствующую характеру регулируемых общественных отношений, то система законодательства выступает внешней формой права и отражает строение его источников, то есть нормативно-правовых актов. Помимо системы нормативно-правовых актов, понятие формы (источников). Заключает в себе ареал правовых предписаний, а именно: юридические прецеденты, правовые обычаи, нормативно-правовые договоры. Кроме того, иногда в качестве особых форм права выделяют религиозные тексты, а также юридическую науку (доктрину).

Таким образом, на основании вышеизложенного уместно заключить, что система источников (формы) права не может быть признана самоорганизующейся системой в строгом значении этого понятия. Несмотря на ее известную «подвижность», динамику, способность к адекватному «подстраиваю» к меняющимся условиям и задачам правового регулирования, система источников (формы) права выступает в качестве безусловно детерминируемой внешними факторами: волей и деятельностью субъектов правотворчества.

И все же нельзя однозначно утверждать о том, что процессы самоорганизации являются чуждыми для юриспруденции. Как известно, процессы самоорганизации и управления непосредственно протекают в системе отношений, в конечном итоге приводящих к формированию массива законодательства в государстве. Данное обстоятельство прямо связано с учреждением относительно самостоятельной системы, оказывающей информационно-регулятивное воздействие на систему практических юридически значимых отношений. В данном случае необходимо различать, к примеру, договоры и прецеденты в качестве формализованных письменных актов, с одной стороны, а также акты-действия, специфические правоотношения с другой.

Начала самоорганизации: процессы согласования законных интересов кооперации и «одновекторного» итогового действия многих субъектов выступают в качестве начал свободного волеизъявления, в конечном итоге приводящих к появлению нормативного договора как источника позитивного права. Подобного рода утверждение уместно и применительно к прецедентным отношениям, сама природа которых связана с проявлением свободного волеизъявления и усмотрения правоприменителя. Данное обстоятельство предполагает потенциальную возможность развития синергетического эффекта.

Ярким проявлением самоорганизации в системе источников права выступает правовой обычай. В данном случае самоорганизация складывается естественным образом в процессе нормального функционирования общественных отношений. При этом государство подтверждает обстоятельность уже сложившегося правила и обеспечивает его необходимым государственным принуждением, не вмешиваясь в сам процесс происходящих преобразований.

Правовой обычай по своей природе не столько источник права в строгом смысле слова, сколько особый акт поведения субъектов в области правового регулирования. По своей сути, правовой обычай является своего рода плодом взаимодействия нормативно-правовых предписаний с неписанными обычаями и сложившимися в обществе традициями поведения.

Правовой обычай в качестве устойчивой формы волевого и практического отношения субъектов, имеющей определенные юридические последствия, является важнейшим элементом юридической практики, системы фактически сложившихся в конкретном обществе правовых отношений. В данном случае важно заметить, что если правовой обычай воспринимать не в качестве некоторого абстрактного правила, а как устойчивую форму поведения, деятельности субъектов правоотношений, то за правовым обычаем следует признать роль непосредственного элемента механизма правового саморегулирования, а также порядка в той или иной конкретной системе правоотношений.

Значительное внимание в специальной литературе уделяется исследованию такого сложно организованного объекта как правовое сознание. Наиболее распространённым в юриспруденции понятием правосознания является формула известного теоретика права И.Фарбера: «правосознание есть форма общественного сознания, представляющая совокупность правовых взглядов и чувств, обладающих нормативным характером и включающих в себя как знания правовых явлений, так и их оценку с точки зрения классовой (или общенародной) справедливости, а также и новые правовые требования, отражающие экономические и политические потребности и интересы общественного развития».

Структурный анализ феномена правосознания традиционно придерживается исследования теоретического правосознания (посредством анализа правовой идеологии) и эмпирического правосознания (посредством анализа правовой психологии). Социальная же структура правосознания предстает в виде общественного, группового и индивидуального правосознания. Таким образом, системный характер правосознания является объективной данностью. По этой причине анализ правосознания как сложной развивающейся системы представляется перспективным направлением научных исследований. При этом актуальным является вопрос о том, возможно ли исследование феномена правосознания с применением методологического инструментария концепций самоорганизации и уместны ли данной области эффекты синергетического характера?

В качестве ответа на поставленный вопрос, уместно заметить следующее. Юридическая наука формируется и складывается в результате использования теоретического правосознания юристов, в значительной степени состоящего из правовой идеологии. Именно правовая идеология по определению составляет наиболее упорядоченный сегмент правосознания. Важное значение в процессе формирования идеологических правовых доминант занимают рассудок и разум – два типа работы логического мышления. Но если рассудок обеспечивает успешную адаптацию индивида к привычным познавательным ситуациям, в особенности при решении утилитарных задач, то разум дает индивиду знания более глубокого и обобщающего характера. Разум обладает способностью анализировать и обобщать как данные чувственного опыта, так и собственные формы, наличные мысли и, преодолевая их односторонность, вырабатывать отображающие диалектику объективного мира понятия. В целях эффективного воздействия на рассудок и разум индивида целесообразно учитывать особенность проявления естественных законов, определяющих особенности функционирования интеллекта индивида. Другими словами, речь идет о «подстройке» к механизму самоорганизации интеллекта как относительно устойчивой структуры умственных способностей индивида.

В рамках юридической науки при исследовании самоорганизационных аспектов правового регулирования, несомненно перспективным с методологической точки зрения является анализ правосознания в неразрывном единстве с правовой практикой, с волевым юридически значимым поведением субъектов правовых отношений.

Строго говоря, собственно юридическое значение имеют не мысли, чувства и другие проявления сознания человека, а лишь его реальные действия. Исследуя системный фактор правового поведения посредством синергетического подхода, отечественный правовед В.Кудрявцев апеллирует к решению проблемы генезиса правомерного поступка. Ученый раскрывает «анатомию» генезиса правомерного поступка посредством представления в качестве своеобразного механизма, процесса, разворачивающегося во времени и пространстве, включающего не только сами внешние поступки, но и предшествующие им психологические явления и процессы. Именно в поведении людей, особенно в его коллективных формах, наиболее отчетливо проявляя моменты самоорганизационных начал. Само же применение метода синергетического подхода к исследованию феномена индивидуального и коллективного поведения людей имеет хорошие научные перспективы.

Применение синергетического подхода возможно не только применительно к сугубо юридической по своему характеру и последствиям действительности, но и в отношении познания более широкой реальности – системы общественных отношений, находящихся в области правового регулирования, в «юридическом поле», то есть тех, которые лишь потенциально и нормативно носят правовой характер, имеют юридическую значимость.

Правовая регламентация вышеотмеченной системы общественных отношений подвержена воздействию множества факторов влияния, определяющих направления их развития. Совокупное действие факторов влияния приводит к установлению определенного порядка отношений, который не может абсолютно соответствовать нормативно установленному, всегда характеризуется некоторыми «отклонениями» той или иной степени от незначительных и юридически безразличных до носящих очевидно противоправный характер. Применение синергетического подхода к противоправным явлениям позволяет обозначить многие важные проблемы, которые не возникают при анализе самоорганизации чисто «правовых» явлений. В частности, речь идет, о проблеме познания реальных (а не упрощенных) механизмов влияния права на формирование порядка в общественных отношениях в ряду других факторов влияния. Благодаря синергетическому подходу можно по-новому взглянуть на диалектику правомерности и противоправности социальной практики, рассмотреть их в единстве и в определенном противоречивом взаимодействии. Система урегулированных правом общественных отношений предстает как сложная и нестабильная, в которой параметру правомерной практики всегда противопоставлен параметр деятельности, связанной со злоупотреблениями и нарушениями закона. При синергетическом подходе к восприятию вышеуказанной проблемы многие аспекты оптимизации управления и повышения эффективности правового регулирования видятся совершенно по-иному.

Несомненный интерес в плане изучения воздействия синергетического механизма на конкретную отрасль законодательства, права и знаний представляет, к примеру, изучение механизма функционирования уголовного права.

Уголовное право безусловно выступает в качестве целостной управляющей системы, которая устанавливая определенный порядок отношений, каждый раз восстанавливает его в случае какого-либо нарушения.

В процессе взаимодействия права (регулятора) с управляемым объектом (физическим лицом) происходит передача информации от первого ко второму. Обратно поступает информация о выполнении регулятивных предписаний. Состояние этой системы определяется значениями переменных ее составных элементов, главным их которых и определяющим значение других является поведение управляемого лица, обладающего свободой реагирования на правовые явления (соблюдать, не соблюдать, соблюдать в какой-то части и т.д.), поскольку жизненный путь – это история отклоненных альтернатив. Информация о несоблюдении правовых предписаний переводит систему из одного состояния в другое: сохраняя основную программу позитивного функционирования, она приводит в соответствие с новыми условиями охранительную подсистему ретроактивного реагирования. Данное обстоятельство свидетельствует о том, что основные элементы и основная структура процесса регулирования не только стремятся к сохранению, но и способны нейтрализовать дезорганизующие их факторы, имея внутри себя контрэлементы и контрзвенья по отношению к таковым.

Перевод системы в новое состояние путем воздействия на ее переменные – это и есть синергетическое управление, алгоритм которого на языке уголовного права выглядит следующим образом: уголовно-правовая норма (информация о модели требуемого от лица поведения) => уголовное правоотношение между правосубъектным лицом и государством => правореализующий акт (соответствующее норме поведение лица) => информация о юридически значимом поведении <=> уголовно-правовая норма (информация о программе действий для суда) => уголовное правоотношение между государством в лице суда и преступником => правоприменительный акт (соответствующее норме действие суда).

Такова уголовно-правовая система синергетического аспекта процесса управления, состоящая из подсистем, их элементов и структурных взаимодействий, системообразующим фактором которых является механизм уголовно-правового регулирования.

В качестве общего вывода можно заметить, что синергетический подход в юриспруденции потенциально применим для познания специфических системных явлений, изучаемых правовой наукой и имеющих характер отрытых, неустойчивых, нестабильных систем: правового сознания, правовых отношений, юридически значимого поведения. Наиболее отчетливо синергетические эффекты проявляются в системах более отчетливо синергетические эффекты проявляются в системах более высокого порядка, включающих значительный объем правовых феноменов и процессов разной природы. Именно по этой причине познание конкретных механизмов самоорганизации с использованием методологических ресурсов синергетики в правовой науке предполагает рассмотрение не только частных правовых явлений, но их целостной совокупности, понимаемой как система отношений, находящихся в области правового регулирования.

В рамках нелинейной методологии познания, связанной с динамикой неравновесных процессов и синергетикой, складываются новые ориентиры познавательной деятельности, задающие рассмотрение исследуемого объекта в качестве сложной самоорганизующейся системы. Данная система является неизменно исторически развивающейся и воспроизводящей в динамике своих изменений основные характеристики целого как иерархии порядков. Утверждение нелинейной методологии познания в современной науке выступает как одно из проявлений процесса становления постнеклассической научной рациональности. Она нацелена на основание уникальных открытых и саморазвивающихся систем, среди которых особое место занимают сложные природные комплексы, в качестве одного из компонентов включающие самого человека с характерными для него формами познания и преобразования мира.

КОНТРОЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ И ЗАДАНИЯ:

1.

2.

3.

4.

5.

6.

7.

ЛИТЕРАТУРА:

1.

2.

3.

4.

5.

6.

7. Честнов И.

Дата добавления: 2014-01-05