Общая характеристика реформ

ЛИЧНОСТЬ В УСЛОВИЯХ СОВРЕМЕННЫХ РЫНОЧНЫХ РЕФОРМ.

Какие факторы оказали сильнейшее влияние на формирование русского национального характера?

Какие нормы поведения составляют важнейшую часть в социальном (национальном) характере?

Можно ли в первом приближении представить национальный характер как социальный?

Исходя из каких теоретических позиций можно изучать национальный характер?

Связаны ли особенности развития страны с русским национальным характером?

Что такое национальный характер?

Чем можно объяснить резко негативное описание русского характера?

Какие описания русского характера существует в настоящее время?

Можно ли сказать, что развитию России присущи заметные особенности по сравнению с развитием других стран?

Как можно кратко охарактеризовать русский национальный характер? Почему?

Можно ли отчасти объяснить “загадку русской души” наличием промежуточного типа?

Что такое “промежуточный личностный тип”?

Как реагирует население страны на забвение правящим слоем своего социально-профессионального долга?

В каких отношениях находятся между собой “карьеристы” и “служители” и каков общий результат их взаимодействия?

Под действием каких факторов появились дополнительные личностные типы в российском обществе?

Каков основной тип личности в российской цивилизации?

Россия в ситуации катастрофы. Некоторые авторы, оценивая события, произошедшие в СССР (и России) на рубеже веков, утверждают, что в стране произошла катастрофа. Это признает Н.Моисеев [Моисеев. 1996, с.19]. Этого же мнения придерживается Е.Гайдар [Гайдар. 1997, с.111], чья деятельность несомненно подтолкнула развертывание катастрофического хода событий. Можно согласиться с тем, что Россия оказалась в ситуации катастрофы. Но в чем конкретно это выражается? Каковы признаки катастрофы?

Вообще говоря, их очень много. Это – война в Чечне, американские военные базы в странах СНГ, падение производства. Это – сокращение государственного бюджета, «утечка мозгов», беспризорные дети. Это – распространение наркомании, особенно среди молодежи, снижение в рационе питания доли высококачественных продуктов – мяса, молока, рыбы и пр. и пр.

По большинству признаков можно привести весьма красноречивые цифры. В частности, они содержатся в докладе известного российского социолога Г.В.Осипова, сделанного им на II Всероссийском социологическом конгрессе, состоявшемся 30 сентября – 2 октября 2003 года в Москве. Речь идет о показателях, характеризующих различные сферы жизнедеятельности страны. Некоторые из них воспроизведены в табл. 9.

В упомянутом докладе приведено значительно больше (25) показателей, и практически по всем из них Россия находится в катастрофическом состоянии [Осипов. 2003, с.126-130]. Это касается сфер экономики, социальной сферы, демографической ситуации, девиантного поведения и др. Особую тревогу вызывает демографическая ситуация. Известно, что, несмотря на приток иммигрантов, население страны сокращается, причем сокращается, в первую очередь, коренное русское население. И в советское время, с точки зрения демографии, русский народ не процветал. Слишком много ресурсов разного рода изымалось из российских областей на подъем бывших национальных республик Советского Союза. Но сейчас речь идет о простом физическом сохранении русских как особого этноса. Хотя в 2003 году произошло некоторое увеличение рождаемости, тенденция на быстрое вымирание народа сохраняется.

За годы реформ произошли катастрофические изменения и в других сферах жизнедеятельности страны. Например, в советское время доля в экспорте продукции обрабатывающей промышленности превышала 50% (примерно треть в стоимости экспортируемой продукции составляла стоимость

Таблица 9.

Предельно-критические показатели развития Российской Федерации

№ п.п	Название показателя	Предельно- критическое значение в мировой практике	Величина показателя в 2002 году в РФ	Вероятные социально- политические и экономические последствия
СФЕРА ЭКОНОМИКИ
	Уровень падения промышленного Производства	50%	54%	Деиндустриализация страны
	Доля импортных продуктов питания	30%	35%	Стратегическая зависимость страны от импорта
	Доля в экспорте продукции обрабатывающей промышленности	45%	12%	Колониально-сырьевая структура экономики
	Доля от ВВП государственных ассигнований на науку	2%	0,4%	Разрушение научно-технического потенциала
	Изношенность основных фондов добывающей промышленности	35-40%	75-85%	Грядущие техногенные катастрофы
СОЦИАЛЬНАЯ СФЕРА
	Соотношение доходов 10% самых богатых и 10% самых бедных граждан	10:1	14:1	Антагонизация социальной структуры
	Доля населения живущего за чертой бедности	10%	34%	Люмпенизация населения
	Соотношение минимальной и средней заработной платы	1:3	1:18	Деквалификация и пауперизация рабочей силы
ДЕМОГРАФИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ
	Отношение числа умерших к числу родившихся		1,65	Интенсивная депопуляция: смертность превышает рождаемость
	Среднее число детей, рожденных женщиной (коэффициент рождаемости)	2,14-2,15	1,19	Отсутствие простого замещения поколений
ЗАТРАТЫ НА ЭКОЛОГИЮ
	Предохранительные затраты на экологию (% к ВВП)	5%	2%	Деградация экологии
ДЕВИАНТНОЕ ПОВЕДЕНИЕ
	Уровень потребления алкоголя	8 л. абс. алкоголя на человека в год	14,5 л. абс. алкоголя на человека в год	Физическая деградация населения
	Число самоубийств на 100 тыс. населения			Фрустрация массового сознания
ОБОРОНОСПОСОБНОСТЬ
	Доля новейших образцов оружия и боевой техники	60%	30%	Отставание качества технического оснащения армии

станков и оборудования). Сейчас же страна фактически экспортирует лишь сырье (нефть, газ), да продукцию, прошедшую первичную обработку (нефтепродукты, металл, круглый лес и т.п.). Некоторое повышение жизненного уровня в стране в последние два-три года связаны в решающей степени с повышением мировых цен на энергоносители, а не с функционированием жизненно важных отраслей народного хозяйства. По сравнению с советским периодом в 5-6 раз увеличилось количество преступлений, число самоубийств и т.д. На порядки выросло число бездомных, беспризорных детей, наркоманов, больных СПИДом, лиц, живущих за чертой бедности. Почти в 2 раза вырос детский и женский алкоголизм. Возможно, наиболее ярким показателем произошедшей катастрофы является сокращение средней продолжительности жизни в стране за годы реформ примерно на 10 лет. По оценке академика В.И.Арнольда (статья в “Известиях” в конце 1997 года) это равносильно, с точки зрения потери общего количества лет жизни всем населением страны, одновременному расстрелу 40 миллионов человек, что превышает людские потери СССР в годы Великой Отечественной войны..

Всем гражданам России нужно твердо и ясно понять, что они живут в ситуации катастрофы. Но также твердо и ясно следует понимать, что слово «катастрофа» не означает «конец света». Катастрофы случались в России и ранее («Смутное время», гражданская и Великая Отечественная войны). Случались они в других странах (Тридцатилетняя война в Германии, поражение ее и ее союзницы Японии во Второй Мировой войне и т.п.). Из катастрофы можно и должно найти выход. Более того, как ни странно, катастрофа имеет и некий положительный момент – свободу выбора дальнейшего пути. Когда она уже произошла, прекращают действие причины и силы, вызвавшие ее. («Кто сгорел, того не подожжешь»). Можно свободно и трезво осмыслить случившееся и наметить план действий, можно использовать свободу, за которую так дорого заплачено. Но сделать это совсем не просто. Человек, который свалился в пропасть, обычно ясно видит и знает, где верх и где низ. Он знает общее направление выхода. Со страной и народом – дело сложнее. Они могут потерять ориентацию в пространстве и времени. И вместо того, чтобы начать медленное и трудное восхождение наверх, начинают медленно и трудно копать яму, в которую постепенно погружаются.

Причины катастрофы. Почему же в России (и СССР) произошла катастрофа? Если выделять главные причины, то она произошла, во-первых, потому, что служебно-домашняя цивилизация, существовавшая в России на протяжении веков, проиграла мирное соревнование с западной, рыночной цивилизацией. Последняя явно превзошла первую уровнем и качеством жизни, изощренным разнообразием товаров и услуг, свободой выбора, предоставленной каждому индивиду. Катастрофа случилась, во-вторых, потому, что советская партийно-государственная элита предала коренные интересы страны и народа. Длительное действие служебного и цивилизационного соблазнов привело к тому, что «в верхах» в подавляющем большинстве оказались люди, главный принцип поведения которых состоял в сознательном и последовательном принесении государственных интересов в жертву интересам личным. Минимально разумное управление страной оказалось невозможным, и проигрыш превратился в катастрофу. Однако существовали и дополнительные причины и факторы, обусловившие катастрофический ход событий в России, в частности, провал «радикальных экономических реформ».

Объективная необходимость реформ. Перестройка и рыночные реформы при всей критике, которую они заслуживают, не являются процессами, вызванными лишь произволом отдельных лиц с благими или дурными намерениями. Они обусловлены всей логикой мирового развития и уже названным фундаментальным фактом проигрыша служебно-домашней цивилизации в мирном соревновании с рыночной.

Две основные причины проигрыша следуют из наших представлений об особенностях названных цивилизаций. Во-первых, служебная деятельность в применении к материальному производству не может конкурировать с рыночной, поскольку не способна к такому же быстрому развитию, как последняя. Во-вторых, служебно-домашняя цивилизация не имеет столь же мощного источника энергии развития, какой имеет рыночная, а именно, свободной деятельности личности, стремящейся к социальной значимости. Кроме того, отсутствие в обществе рынка как процедуры социального признания снижает эффективность оценки качества произведенного продукта. Отсюда следует неизбежное отставание в сфере материального производства, результатом которого и стал проигрыш в мирном соревновании.

Этот проигрыш в эпоху научно-технической революции не мог быть устранен с помощью привычного для служебно-домашней цивилизации жертвенного служения. Подавление интересов личности и дружная массовая деятельность, характерные для этого служения, не пригодны в качестве средств быстрого усвоения производством открытий и изобретений. Не случаен поэтому термин «внедрение», возникший в СССР и подчеркивающий трудности проникновения результатов научно-технического прогресса в промышленность и сельское хозяйство. Поэтому в известном смысле как «перестройке», так и «рыночным реформам» как таковым не было и нет альтернативы. На сей счет в обществе существовал и даже до сих пор существует «консенсус», несмотря на поистине чудовищные издержки этих процессов.

Изменения в социалистической системе СССР были необходимы, чтобы сделать это общество конкурентоспособным с точки зрения эффективности объективной материально необходимой деятельности. Для этого требовалось выполнить ряд условий:

1) предоставить личности свободу, прежде всего, в сфере хозяйственной деятельности, для чего узаконить частную собственность сначала в мелком, а позже и в среднем бизнесе,

2) совершить «мягкий» поворот от пролетарского интернационализма к защите национальных интересов,

3) отказаться от строительства коммунистического общества как достижимой цели развития,

4) прекратить гонку вооружений, поддерживая обороноспособность на достаточном уровне (возможность причинить неприемлемый ущерб любому возможному агрессору),

5) направить высвободившиеся ресурсы на повышение жизненного уровня населения (чтобы уменьшить цивилизационный соблазн),

6) сохранить политическое и экономическое единство страны.

Ни одно из этих условий не было выполнено в приемлемом виде. Насколько можно понять, стратегия возможной перестройки всерьез даже не обсуждалась. Показательно в этом смысле выступление Горбачева на XIX партийной конференции. Как уже говорилось, действие служебного и цивилизационного соблазнов привело к тому, что «в верхах» в подавляющем большинстве оказались люди, сознательно и последовательно приносящие национально-государственные интересы в жертву интересам личным. Советская партийно-государственная элита предала коренные интересы страны и народа, и минимально разумное управление страной оказалось невозможным.

Неудивительно, что проигрыш превратился в катастрофу. Ведь настоящей перестройки и не было, была горбачевская «перестройка», которую с точки зрения состояний общественного духа можно назвать «временем просвещения» (ввод в общественное сознание индивидуалистской тенденции). Равным образом не было и реформ. Была ельцинская революция со всеми признаками государственного переворота: вооруженный мятеж против законно избранной власти, захват средств массовой информации, насильственное изменение конституционного строя, грабеж общественной собственности, прикрытый словечком «приватизация». Для переваривания награбленного (и ввода индивидуалистской тенденции в общественное подсознание) была установлена «конституционная диктатура», фактически дававшая президенту неограниченные полномочия для решения вопросов, жизненно важных для страны.

Стратегическая бессмысленность курса реформ. Признание необходимости реформ отнюдь не означает поддержки «реформ», реально произошедших в стране. Вполне возможны и даже необходимы дискуссии, когда речь заходит о сроках, темпах, социальных издержках реформ, об их целях и о том, в чьих интересах они проводятся. По каждому из этих моментов существуют разные точки зрения. Особое сомнение вызывает подразумеваемая конечная цель реформ, понимаемая как превращение страны в общество западного типа или, выражаясь в принятых нами терминах, построение в России рыночной цивилизации. Ведь даже ведущим политикам западных стран ясна конечная бесперспективность западного пути развития, о чем было сказано на конференции в Рио-де-Жанейро в июле 1992 г. С точки зрения конечной цели, реформы, проводившиеся при режиме Ельцина и ныне продолженные Путиным, бессмысленны.

Ошибочность «технологии» реформ. Кроме того, сейчас очевидно, что политика реформ, основанная на технологии «шоковой терапии» (равно «большого скачка») вместо обещанной быстрой стабилизации и далее подъема экономики и жизненного уровня народа ввергла страну в катастрофу, признаки которой указаны выше. О провале августовской концепции реформ говорил даже виднейший теоретик реформистского движения Г.Попов [Попов. 1994, с.44, 49].

Причины провала реформ. Разными сторонами в разное время выдвигались всевозможные причины для объяснения ситуации.

Идеологи и лидеры реформ обвиняли противников проводимых преобразований, якобы «тормозящих дела на местах», сетовали на отсутствие надлежащей правовой базы (особенно до принятия новой конституции), упрекали законодательную власть (Советы до октябрьского переворота в 1993 г., а после Государственную Думу) в противодействии исполнительной власти, жаловались на западные страны, не предоставившие обещанные кредиты в нужных объемах, ссылались на ошибки в прогнозах, критиковали самих себя за непоследовательность и колебания при проведении конкретных мероприятий, воплощавших курс реформ в жизнь.

Критики реформ подчеркивали пагубность разрыва хозяйственных связей на территории бывшего Союза, обвиняя в этом тогдашнее руководство страны (особенно Ельцина), подталкивавшее процессы «суверенизации» во имя борьбы с «имперским центром», указывали на отсутствие понимания фундаментальных российских интересов, проявляющееся во внешней и внутренней политике, возмущались бездумным копированием западных институтов и образцов деятельности, выражали несогласие с рецептами западных теоретиков по выходу России из кризиса, которым слепо следовали лидеры реформ, требовали прекратить неэквивалентный обмен природных богатств страны ни низкокачественные и залежавшиеся предметы потребления, отвергнутые на «цивилизованном» рынке.

Весь этот комплекс причин и следствий, несомненно, имел место. Все они повлияли на величину бедствия, обрушившегося на Россию. И все-таки их недостаточно, чтобы постичь всю глубину пропасти, в которой оказалась страна. Анализ только этих причин не имеет нужной объяснительной силы. И на его основе нельзя разработать общенациональную программу, руководствуясь которой можно было бы постепенно стабилизировать ситуацию и начать движение из «черной дыры». Нельзя также, опираясь на него, предложить отдельному человеку стратегию выживания в период катастрофы.

Если исходить из изложенных в нашем курсе представлений о структуре общественного духа, о фундаментальных ценностях российского и советского обществ, о служебно-общинном русском национальном характере как совокупности стереотипов поведения принципиально отличных от стереотипов западноевропейского социального характера, то можно утверждать, что главное не в разрыве хозяйственных связей, не в борьбе людей во властных структурах за власть, не в наличии или отсутствии западной помощи, которая скорее вредна, чем полезна, не в кознях противников реформ и т.п. Главное в том, что страна оказалась духовно не подготовленной к быстрым позитивным переменам, напротив, духовно она была способна к разрушению. Было разрушено духовное единство страны, основанное на марксистской идеологии. Подходящей же позитивной основы для духовного объединения граждан страны не нашлось. Разрушение духовного единства подготавливалось исподволь.

Плюрализм духовной жизни в СССР. Официальная пропаганда постоянно твердила о монолитном единстве советского общества, выдавая желаемое за действительное. Спору нет, внешне страна могла выглядеть неким духовным монолитом, особенно в годы тяжких испытаний, когда народы, жившие в СССР, объединялись в общей борьбе. Но монополия марксистской идеологии в духовной жизни была в решающей степени внешней и поддерживалась силой. Скрытно в стране существовали многочисленные религиозные и национально-культурные духовные течения, размывавшие внешнее духовное единство. Это единство размывалось и реальным социальным расслоением советского общества и появлением в связи с этим разных интересов в формирующихся социальных группах и слоях.

Тем не менее, какое то время страна была более или менее единой, пока миллионы простых людей верили в идеалы коммунизма, соглашались на жертвы во имя их, терпели «временные трудности» во имя «светлого будущего».

Постепенно однако наступало разочарование в идеалах и лозунгах. Все больше и больше людей переставали верить в возможность построения «царства Божия на земле». Тем более, что это сделать действительно невозможно. Нельзя достичь материального изобилия для всех, потому «на всех всего не хватит» [Моисеев. 1996, с.64]. Весьма сильно способствовали разочарованию контраст между реальной жизнью и словами, особенно расхождение между словом и делом партийно-государственной элиты (пресловутые привилегии), а также знакомство с уровнем жизни на Западе. Сыграла свою роль и западная пропаганда, «голоса из-за бугра», поскольку высказываемые ими идей падали на подготовленную реальностью почву. Конечно, с самого начала эта пропаганда не имела целью реальное улучшение условий жизни в СССР. Задача состояла в том, чтобы устранить конкурента на мировой арене.

Духовная неготовность страны к переменам. Если ставить цель перевод общества из русла служебно-домашней цивилизации в русло рыночной, совершенно недостаточно принять соответствующую конституцию, справедливо поделить собственность (а не ограбить народ, как произошло на деле), объявить свободу торговли, а частную собственность «священной и неприкосновенной», создать рыночную инфраструктуру, ввести рынок как процедуру социального признания и пр., хотя все это сделать необходимо. Решающее условие успеха в достижении поставленной цели заключается в появлении (воспитании и самовоспитании) массы рыночно ориентированных людей, способных утверждать себя в жизни через достижение рыночных ценностей легальным путем с помощью стереотипов рыночного поведения.

Эти ценности и эти стереотипы должны быть усвоены не только на уровне понимания, но и на уровне поведения, не только сознанием, но и подсознанием. Иначе говоря, должны сформироваться устойчивые привычки рыночного поведения, да еще эти привычки должны соответствовать требованиям так называемого «цивилизованного рынка», то есть отвечать правовым нормам западной цивилизации. Добиться этого далеко не просто. Не случайно западноевропейские эксперты, говоря о «процессе медленного искоренения культурного наследия коммунизма и принятия демократических институтов и ценностей», видят в привычном образе мыслей и поведения людей посткоммунистических стран главное препятствие для плавного вхождения в западноевропейское общество [Martinotti, Smith. 1993, p.12].

Ценностное сознание россиян «существенно иное по содержанию, чем на Западе» [Выжлецов. 1994, с.30]. Переводить же общество от одного типа цивилизации к другому, не учитывая реально живущих людей с их привычками к определенному образу жизни, негуманно или даже преступно. Любые реформы должны быть соразмерны человеку, то есть он должен быть в состоянии менять одни свои привычки на другие. И вообще люди имеют право жить в обществе, которое не слишком отличается от того, где они родились и выросли. Люди имеют право на эволюцию.

Россия никогда не была страной с преобладанием рыночной экономики. СССР в организации народного хозяйства вообще удалялся от рынка. Поэтому у нас к периоду «перестройки» и «радикальных реформ» не могло быть рыночных людей западного образца в сколь бы то ни было значительном количестве. И в настоящее время их практически нет ни среди представителей новой власти, ни среди интеллигенции, ни среди рабочих. Может быть, какое-то количество лиц, способных работать по западным образцам, сформировалось в среде предпринимателей и работников сферы обслуживания, но в условиях правового нигилизма, коррупции и криминализации страны им крайне трудно следовать нормам «цивилизованного рынка». Большинство из них вполне способно прибегать к незаконным средствам, чтобы не быть «белыми воронами».

Особенно печально, что рыночных людей западного образца не оказалось среди представителей новой власти, взявшихся за преобразование страны. «Хождение во власть» совершили люди (или их представители), хотя и нацеленные на богатство и дело как рыночные ценности, но не обладающие навыками, умениями и привычками «честного бизнеса».

В социалистической системе эти ценности находились под запретом. Достичь их можно было только незаконными путями. Но поскольку это очень привлекательные ценности, всегда находились и будут находиться люди, согласные на любые пути и средства ради обладания ими. Эти-то люди (или их ставленники) и пришли к власти. Естественно, они стали продуцировать в массовом порядке свойственные им способы личного обогащения и частного предпринимательства, то есть коррупцию, спекуляцию, хищения, аферизм, контрабанду, мошенничество, казнокрадство и пр. Чего стоят одни только финансовые «пирамиды». Да и само государство повело себя как крупный бандит и мошенник по отношению к своим гражданам, ликвидировав за счет вздутия цен многолетние вклады в сберегательных кассах и всучив взамен доли в общенародном имуществе пресловутые «ваучеры». Произошла, по выражению С.Говорухина, «великая криминальная революция». А в свое время председатель Краснопресненского райсовета Москвы А.Краснов заявил в письме, адресованном Б.Ельцину, Р.Хасбулатову, В.Зорькину и председателю Моссовета Н.Гончару, что «на смену командно-административной системе в Москве пришла не демократическая, а криминально-командная система» [Краснов А 1993]. Таковой она, несмотря на усилия Путина, остается и до сих пор, но не в одной Москве, а практически во всей России.

В целом же вновь пришедшие к власти люди, включая второе (А.Чубайс, Б.Немцов) и третье (М.Касьянов, Г.Греф, А.Кудрин) поколения реформаторов были (и есть) мало способны управлять страной, если подразумевать конечной целью их действий благо живущих в России людей.

Во-первых, в основе их действий лежит одно из крайних течений праволиберальной идеологии, заимствованной с Запада, в которой во главу угла ставятся так называемые макроэкономические показатели, а главным регулятором экономики считается (весьма неосновательно) «свободный рынок».

Кроме того, служение обществу (а управление – это служение) требует минимума порядочности, честности, профессионализма и самоотверженности, чего у них в массовом порядке нет и не может быть. Это явствует из теоретических соображений, об этом свидетельствуют многочисленные факты коррупции и злоупотребления служебным положением (недавний скандал с дачей Касьянова), и это подтверждает представительное социологическое исследование. Согласно его выводам, суть заключается именно в ценностных ориентациях новой номенклатуры. Ее представители высоко ценят здоровье, житье в довольстве и возможность продемонстрировать самовластность [Лапин. 1993, с.24]. Типичные «эгодеятели-карьеристы», как сказали бы мы. Откуда у них возьмутся честность, порядочность и самоотверженность? В силу ценностных ориентаций законотворческая и распорядительная деятельность корпуса новой номенклатуры далека от чаяний населения [Лапин. 1993, с.24], и именно ценности влиятельных сил, связанных с новой властью, мешают достижению общественного согласия [Лапин. 1993, с.27]. Можно приветствовать высказанные в 2005 году инициативы Путина о проведении социально ориентированной политики, но наверняка многократно возросший за годы «реформ» чиновничий корпус постарается использовать и эту политику в своих целях.

Многомиллионная масса же тех, кто не «сходил во власть», также оказалась неспособной за короткий срок (в «пятьсот дней»!) усвоить нормы жизнедеятельности, свойственные рыночной цивилизации. Большинство советских людей не привыкло к борьбе за существование, частную собственность, к критическому отношению к власти. Им была свойственна привычка к скромному, но гарантированному существованию, надежда на то, что власть, пусть с волокитой и без особой охоты и не всегда разумно, но удовлетворит их скромные запросы и даст более или менее правдоподобное объяснение определенным лишениям и трудностям, свойственным в период построения «самого справедливого общества». Доверие к прежней власти придавало смысл лишениям и жертвам и делало их переносимыми. Когда же средства массовой информации оказались в руках «демократов» большинство поверило их лозунгам и призывам в надежде на то, что эти люди сумеют удовлетворить их чаяния несколько лучше чем «коммунисты» («партократы»). При этом они были согласны на не слишком большие временные жертвы, на чуть более интенсивную работу, но не собирались круто менять привычный образ жизни. Всей глубины и всего масштаба перемен они просто не могли себе представить.

В результате произошли глубокие социальные подвижки. В верх (в «элиту») прорвались эгодеятели-карьеристы, сопровождаемые разного рода мошенниками и обслуживающими их «интеллектуалами». Внизу оказались те, кого новые «властители дум» презрительно называли «совками», в том числе, добросовестные профессионалы (инженеры, научные работники, врачи, учителя, военнослужащие и другие работники управления), кто привык видеть смысл жизни в исполнении служебного долга или в работе по призванию. Большинство из них зарабатывали неплохие по социалистическим меркам деньги честным путем. В начальный период реформ многим из них претило «делание денег», они хотели бы их зарабатывать, по-прежнему выполняя свои обязанности, несомненно, нужные обществу. Внизу остались многомиллионные массы промышленных и сельскохозяйственных рабочих (колхозников) в связи с разрушением промышленности и сельского хозяйства. И естественно, внизу оказались люмпенизированные слои общества, заметно выросшие в последние годы из-за катастрофического обнищания населения. Все эти люди не были, да и сейчас не ориентированы на ценности западной цивилизации и не готовы жить по ее меркам (если исключить отдельных квалифицированных профессионалов, которые способны жить по западным стандартам, но в ситуации аномии людям трудно следовать жестким определенным правилам).

Нереалистичность курса реформ тактически. Мы уже говорили, что курс реформ оказался бессмысленным стратегически, но он был и крайне нереалистичным тактически. Ведь суть произошедшей «насильственной революции сверху» (а под именем «радикальных реформ» произошла настоящая революция), не в замене командно-административной системы управления народным хозяйством рыночным саморегулированием, не в перестройке «тоталитарного общества» в «демократическое» и не в смене общественно-экономического строя (социалистического на капиталистический). Суть ее в том, что России навязана смена цивилизации, в рамках которой страна существовала на протяжении сотен лет, что изначально означает невозможность крутых перемен.

Существование служебно-домашней цивилизации в России на протяжении столетий потребовало особого рода деятельности, особого национального характера и специфического набора ценностей, легших в основу этой цивилизации. Ясно, что мгновенно (в историческом смысле) сменить тип цивилизационного развития нельзя. Ибо для этого требуется перестройка всей системы фундаментальных общественных ценностей, стереотипов мышления и поведения. А это дело десятков лет в любом случае, даже если не заботиться о конкретных людях живущих в стране в данный момент, даже если относиться к ним как к «навозу истории». Поэтому тактически неверна была попытка ускоренной перестройки страны на западный, в первую очередь, на американский лад, где массовые стереотипы поведения основаны на стремлении к рыночным ценностям и закреплены идеологией личного успеха.

Весьма ориентировочно, если исходить из библейского сюжета о Моисее, необходимо минимум сорок лет (два поколения), чтобы изменить привычные стереотипы поведения. Серьезные программы преобразований должны были быть рассчитаны на срок до пятидесяти лет, а не на пятьсот дней, как заявляли авторы нашумевшей программы, расписываясь при этом в легкомыслии или жульничестве. Только глупец или жулик мог объявить подобный срок. Горький смех поэтому вызывает недавняя «интеллектуальная» инициатива Чубайса о построении «либеральной империи» за 50 лет. Эта задача неизмеримо проще, чем смена типа цивилизации. Однако реформаторы «рассчитывали» решить ее одним махом («прыжком через пропасть»).

Цели и темпы реформ оказались несоразмерны обычному советскому (и русскому) человеку. Более того, они оказались несоразмерны абсолютному большинству так называемых «демократов» (правильнее было бы назвать их «буржуазными либералами»), взявшихся за преобразование страны. Ибо стереотипы поведения как «прогрессивных верхов», так и «консервативных низов» не изменились, да и не могли измениться в соответствии с ценностями рыночной цивилизации за столь короткий срок.

Реформы проводились (и проводятся) на основании очередной, якобы «правильной идеологии» (аналогично тому, как строилось коммунистическое общество) без учета реальной готовности страны к переменам и без честного и скрупулезного анализа тенденций мирового развития. Идеология реформ была ложной, причем, вероятно, умышленно ложной, поскольку их лидеры не допускали проведения честной и откровенной дискуссии о целях и средствах реформ. Еще зачинатель «перестройки» М.Горбачев на XIX-ой конференции КПСС не допустил подобной дискуссии, отказавшись обсуждать эту проблему. Многих тогда шокировал его ответ на метафору Ю.Бондарева о самолете, который, вылетая с аэродрома, должен знать место посадки, мол, надо действовать по-наполеоновски, «сначала ввязаться в драку, а потом уже действовать по обстановке». И позднее честное обсуждение положения в стране было невозможно, оно и сейчас еще невозможно, благодаря политической линии наших «средств информации» (или дезиноформации?).

Интеллектуальная нечестность лидеров реформ. Вероятно, главной причиной, помешавшей трезво обсудить готовность страны к крутым переменам, следует считать «интеллектуальную нечестность» идеологов реформ, тогда как именно это качество является основанием всего в обществе ([Поппер. Т.2. 1992, с.72]. Из всевозможных обвинений в адрес руководства страны (от обвинений в предательстве национальных интересов до упреков в негуманности реформ, ведущих к депопуляции России), которые не всегда можно доказать, это с теоретической точки зрения самое важное.

Массу примеров можно привести для доказательства интеллектуальной нечестности идеологов и вождей реформ.

Во-первых, следует вспомнить лживый лейтмотив всех выступлений идеологов реформ в их начальный период, постоянно твердивших, что нет альтернативы курсу, программе, лидеру реформ.

Во-вторых, весьма показателен в этом отношении образ, на протяжении ряда лет эксплуатировавшийся «рыночниками» и СМИ, что «через пропасть невозможно перепрыгнуть в два прыжка» [Селюнин.1988, с.189]. Пропаганда этого образа должна была приучить (и приучила) многих россиян к мысли, что реформы должны проводиться быстро, круто, непрерывно. Но ведь этот образ неверен по существу. Люди и страны – не козы. Они не обязаны прыгать через пропасти. Нормальные люди строят через них мосты. Именно этот образ должен был бы лечь в основу идеологии реформ. Но любое движение мысли в сторону обоснованности, постепенности, мягкости, прагматичности реформ резко пресекались официальной пропагандой путем шельмования авторов и обвинений их в стремлении к «тоталитаризму» и к «возврату старых порядков», в «коммунистической консервативности» и «имперских амбициях» и т.д., и т.п.

В-третьих, это использование словесного камуфляжа для придания благовидного облика разрушительным процессам. Речь идет о словечках «приватизация», «первоначальное накопление капитала», «общечеловеческие ценности» и т.п. Неужели захват общенародной собственности кучкой олигархов можно назвать «приватизацией»? Неужели кто-то из них действительно «накопил капитал», а не присвоил уже накопленный?

В-четвертых, и это едва ли не самое главное, уже упоминавшийся отказ «реформаторов» обсудить перспективы развития рыночной цивилизации. Неужели нельзя было прислушаться к голосам известных ученых и ведущих политиков мира, заявивших о бесперспективности западного пути развития?

Наконец, нам нужно было честно признать проигрыш российской цивилизации в мирном соревновании с западной. И при этом принять его на себя ибо «мы проиграли» [Плахов. Звезда. 1992,.с.128], не пытаясь изобразить «крушение коммунизма» как «выигрыш всех россиян», что пытался сделать Ельцин, выступая перед американским Конгрессом [Adress...1992, p.1-2]. Далее же следовало проанализировать причины и следствия проигрыша и разработать реальную программу действий, основанную на приоритете национальных интересов и учете особенностей общественного духа в России. Ничего подобного сделано не было. Напротив, любые попытки честно обсудить положение дел пресекались «реформаторами».

Отсутствие мощной национально-ориентированной элиты. Говоря об ошибочности, негуманности и преступности «реформ», следует прояснить также вопрос о социальных структурах, в которых проявилась духовная неготовность страны к смене типа цивилизации. Духовные течения не существуют в обществе сами по себе. Они всегда имеют своих носителей – отдельных людей и социальные группы. Если посмотреть на произошедшие события с этой точки зрения, то наиболее вероятной причиной случившегося окажется отсутствие мощной и единой национально-ориентированной элиты.

Когда отсутствует подобный социальный слой, некому принимать продуманные, взвешенные и отвечающие времени решения в духовной, экономической и политической областях. Отсутствие этого слоя проявилось в период Февральской и Октябрьской революций, проявилось оно и в наше время. Сравнивая, например, развитие России с развитием Японии, следует, с точки зрения социальных предпосылок, учитывать разницу в государственных элитах той и другой страны. Япония, вероятно, сумела найти правильный путь развития в современном мире потому, что ее национальная элита была, по большому счету, едина. Поэтому она смогла принимать решения, исходя из национальных интересов. Государственная элита России никогда, за обозреваемый период, не была едина.

Отсутствие единства – главная беда советской (в том числе, российской) элиты, не позволившая ей справиться со своими задачами. Наша элита не была единой по национальному происхождению, социальному составу, по мировоззренческим и ценностным установкам.

Многонациональность правящей элиты – давняя традиция России. Еще В.О.Ключевский, рассматривая происхождение русских столбовых дворян, отмечал, что в так называемой Бархатной книге собственно русских (т.е. великорусских) фамилий оказывается 33%, фамилий, имеющих польско-литовское (т.е. в значительной степени западнорусское) происхождение –24%, фамилий происхождения западноевропейского, немецкого – 25%, татарского и вообще восточного происхождения – 17%, а 1% фамилий остается неопределимым [Ключевский. Кн. 1. 1995, с.512]. Прием иностранцев и представителей народов, входящих в состав России, на государственную службу широко практиковался в царский период, а в советское время многонациональность нашей государственной и культурной элиты прямо программировалась.

Сама по себе многонациональность элиты не имеет ничего дурного. Просто в таком случае она нуждается в некоем объединяющем стержне – вере, учении, интересе, фигуре. Если такой стержень существует (государь, православие, марксистское учение, внешняя опасность), элита сохраняет способность к единым действиям. Если он «вынимается», элита рассыпается на отдельные группировки и становится недееспособной.

Разнородным во все времена был и социальный состав российской элиты. Начиная с сословных перетасовок Ивана Грозного, а далее благодаря реформам Петра I и Сперанского, в России сформировалась тенденция привлекать к управлению все более низкие социальные группы. Чрезвычайно пестрой по своему социальному происхождению оказалась и советская элита. В ней смешались потомки рабочих и капиталистов, крестьян и дворян, «пламенных революционеров» и «врагов народа». Образуя своеобразное «новое дворянство», представители этих социальных групп не успели выработать ни общего мировоззрения, ни общих ценностей, ни общих норм поведения.

К тому же это пестрое образование успело разделиться на отдельные течения под действием служебного и цивилизационного соблазнов, которые были главными факторами раскола нашей элиты. Расколовшаяся советская элита не смогла правильно оценить ход событий в мире, эффективное руководство страной оказалось невозможным, следствием чего явился распад СССР. А после него прежняя советская элита оказалась расколотой по национальному признаку, при этом во всех республиках бывшего СССР, за исключением России, верх взяли именно национально ориентированные люди (с большими или меньшими признаками национализма). В одной России верх в руководстве явно заняли интернационально-космополитически настроенные люди и идеи, что не способствует «выздоровлению» страны. Задача формирования национально-ориентированной российской элиты остается одной из приоритетных для России.

Дата добавления: 2014-01-06