Контркультура 50-х. Марши протеста

Конец 1940-х—1950-е в США — время бурного прогресса науки и техники. Создание первого компьютера (1946) и транзисторного приемника (1948), начало полновременной программы телевещания (1948) и открытие структуры молекулы ДНК (1953) означали полное изменение культурного облика страны. Америка конца 40—50-х всемерно поддерживала ученых и деятелей искусств.

Помимо официальной, пышный расцвет переживала массовая культура — удобное, легкоперевариваемое и жизнеутверждающее "смотриво" и "чтиво", которое позволяло людям отвлечься от недавних тревог и повседневных забот. Вместе с тем впечатляющей была и нонконформистская струя в литературе и искусстве — главным образом, не за счет отдельных программно дезангажированных больших художников, а благодаря буйному всплеску контркультуры.

Контркультура 50-х — это поэзия и музыка поколения битников, тяготевших к "искусству открытых форм" и "поп-арт" в живописи, это феномен Элвиса Пресли. В силу ее склонности к хэппенингам (массовым зрелищам) и подчеркнутой политической индифферентности, она достаточно легко и быстро интегрировалась массовой культурой.

1960-е—начало 1970-х в американской истории были временем, противоположным по духу предшествовавшему десятилетию. События рубежа XX—XXI веков несколько сгладили впечатление от экстремизма далеких теперь шестидесятых. Тогда же критики говорили, что "Америка совершает самоубийство". Позже 1960-е назвали "кровавой декадой". Это было время невероятного размаха движения за гражданские права — коренных американцев, которые устраивали сидячие демонстрации, пикетирования и молчаливые марши протеста, и страшной "негритянской революции", прокатившейся по всей Америке. Это было время политических убийств и войны во Вьетнаме.

Уже начало десятилетия было отмечено неоднозначными и обескураживающими политическими событиями. В мае 1960, после того как русские сбили в воздушном пространстве СССР американский шпионский самолет, вся нация наблюдала потуги политиков, включая президента Эйзенхауэра, сгладить инцидент фальшивыми отрицаниями и противоречивыми заявлениями. В январе 1961 Джон Фитцджеральд Кеннеди стал первым в США президентом-католиком.

В этом же году в обществе явственно усилились расистские настроения. Летом по Югу прокатилась волна насилия. В ответ начал нарастать протест афроамериканского населения, обманутого в своих ожиданиях. Черные солдаты рисковали жизнью в Европе, на Тихом океане и в Корее, а, сняв униформу, должны были вновь раствориться в толпе гарлемского гетто или в захолустных городках Юга. И вновь, как во времена Депрессии, они за гроши создавали экономическое могущество страны, пока белые рабочие бастовали, требуя повышения зарплаты. Параллельного преуспеяния двух рас, предсказанного Букером Вашингтоном, не получилось. Гражданская война еще не кончилась, и рабство все еще стояло на повестке дня.

В апреле 1963 Мартин Лютер Кинг организовал кампанию, чтобы остановить сегрегацию в Бирмингеме, а в августе он уже возглавлял марш-протест в 20 тысяч американцев в город Вашингтон. Собравшаяся у мемориала Линкольна толпа слушала его речь, призывавшую к ответу белую совесть и подчеркивавшую недопустимость насилия. По сфальсифицированным обвинениям власти попытались "нейтрализовать Кинга как влиятельного лидера", объявив его "клерикальным обманщиком и марксистом".

Тем временем марши протеста разворачивались в Атланте, Нью-Йорке, Сент-Луисе и Лос-Анжелесе. Осенью 1963 произошли школьные бойкоты в Бостоне, Чикаго и Нью-Йорке. В следующем году негритянский протест вылился в целую серию вооруженных расовых столкновений. В июле 1964 вспыхнуло восстание в Гарлеме, которое перекинулось в Рочестер, достигло в августе городов Патерсона и Элизабет в Нью Джерси. К сентябрю волнения перекинулись в Филадельфию, штат Пенсильвания, а годом позже, в августе 1965 самый кровавый из всех расовых конфликтов десятилетия произошел в Лос-Анжелесе. Серия столкновений завершилась вспышками 1969 года в Чикаго и Вашингтоне. Ни принятие федеральным правительством Закона о гражданских правах (1964), ни тем более убийство негритянских активистов не смогли укротить гнева черной Америки.

Все это время США не переставали предпринимать опасные внешнеполитические шаги — от неудавшегося вторжения на Кубу, начавшегося и закончившегося высадкой войск в Заливе Свиней, до конфронтации с Советским Союзом в ходе Кубинского ракетного кризиса, едва не повлекшего за собой ядерную войну. Наконец, самым травматичным для страны внешнеполитическим предприятием, захватившим не только это, но и половину следующего десятилетия, была война во Вьетнаме, которая началась при президенте Кеннеди, а закончилась при Джонсоне.

К середине шестидесятых война вызвала массовое движение протеста. От прежнего единодушия и "конформизма" не осталось и следа; они перешли в область позорных воспоминаний. Если в пятидесятые только "русский тоталитаризм" с его "претензией на мировое господство" представлял опасность в глазах американцев, то теперь и США, с их политикой шовинизма, рассматривались как источник опасности для людей всего мира, в том числе и для самих американцев. В октябре 1967 года был организован широчайший, вовлекший 50 тысяч человек, марш протеста, который начался со ступеней мемориала Линкольна в Вашингтоне и направился в Пентагон.

1960-е вошли в историю как десятилетие убийств крупных политиков и активистов, следовавших одно за другим: убийство Джона Кеннеди в Далласе, штат Техас, в ноябре 1963; убийство негритянского лидера Мартина Лютера Кинга в Мемфисе, штат Теннеси, в апреле 1968; убийство сенатора Роберта Кеннеди в Лос-Анжелесе, штат Калифорния, в июне 1968.

Существенный прогресс науки и техники: освоение Америкой космического пространства, первая успешная трансплантация сердца (1968), дальнейшее развитие компьютерной техники, — как и дух времени в целом, нашел непосредственное отражение в американской культуре шестидесятых. В ней утвердился неоспоримый дух факта — магнитофонных записей, документальных кадров, фоторепортажей и т.д. Причем, факты должны были будоражить; нацию интересовали военные вторжения, шпионские задания, спортивные состязания, концерты рок-музыки, психоделические опыты и психоделические хэппенинги, ядерные испытания, исследования космоса и трансплантация органов, генная инженерия, политические убийства, массовые убийства и серийные убийства, киднэппинги, сидячие забастовки и марши протеста — все равно где — в Польше, Ираке, Франции или Алабаме.

Субкультура хиппи. От эпохи хиппи к эпохе "рейганомики"

Ответом изменившемуся духу времени была и специфическая молодежная контркультура десятилетия, в которой культ насилия смешивался с культом "эскейпизма" — ухода от политических и вообще от жизненных противоречий. В шестидесятые страна находилась во власти центробежных сил. Молодые люди с одинаковым недоверием относились и к национальному прошлому и к собственному будущему: они кочевали из города в город и принципиально не желали подчиняться принятым в обществе условностям. Многие из них — стихийные трансценденталисты, хиппи — видели во всех социальных институтах (от федерального законодательства до пособий по безработице) угрозу свободе личности.

В некоторых отношениях культура хиппи опиралась на культуру Гарлемского ренессанса, но более тесно она была связана с непосредственно предшествовавшими ей "битниками" 1950-х. Ее средством забвения был уже новый синтетический наркотик ЛСД, самозваным "верховным жрецом" которого стал Тимоти Лири. Фармацевтическое управление разослало письма в тысячи университетов и колледжей, предупреждая об опасности ЛСД. Он стал символом культуры хиппи.

Как и вся нация, хиппи в шестидесятые были в глубоком разладе с самими собой: они разрывались между возникшим вдруг в стране острым интересом к индейской Америке и электронной музыкой, между многими другими несовместимыми вещами. Они находились в ловушке: целиком завися от современного технологического общества (наркотики, музыка, хэппенинги), они это общество отрицали и стремились к полной свободе от него, достичь которой не могли в принципе. Один из хэппенингов они планировали провести в Великом Каньоне, для чего потребовалось разрешение племени, на чьей территории находился Каньон. Им было отказано: "Нет, — молвил вождь, — вы желаете добра, но вы глупы. Вы племя, чужое самим себе".

1970-е годы были отмечены громким внутриполитическим скандалом. Президентство Ричарда Никсона (1969—1975), опиравшегося на "великое молчаливое большинство", закончилось его преждевременной отставкой в связи с Уотергейтским делом. Следующие президенты США: Джимми Картер (1976—1980), Рональд Рейган (1980—1988), Джордж Буш (1988—1992), Билл Клинтон (1992—2000) и Джордж Буш-младший (2000—) — в целом сумели остановить центробежные силы протеста и не допустить революции, предпочтя ей реформы.

Первоначальная оппозиция Рейгана Советскому Союзу как "империи зла" сменилась попытками диалога и подписанием соглашения об ограничении вооружения. В восьмидесятые годы главной задачей нации являлось восстановление душевных сил и поддержание политической стабильности. Этот курс обеспечивался "неоконсерваторами", затем "моральным большинством" и "Новыми правыми". Объективными причинами перехода США от эпохи хиппи к эпохе "рейганомики" были, во-первых, то, что окончание войны во Вьетнаме, отставка Никсона, постепенное увеличение внимания к нуждам этнических "меньшинств", правительственная и общественная поддержка их гражданских прав сгладили противоречия и не оставили весомых поводов для открытых и резких политических выступлений.

Во-вторых, "дети цветов" (хиппи) и бунтари шестидесятых повзрослели и устали протестовать. Многие из них стали лояльными и даже деятельными членами общества, как Элридж Кливер, бывший предводитель "Черных пантер", одной из экстремистских группировок "негритянской революции", активно поддерживавший затем Рейгана. В-третьих, сама интенсивность и катастрофичность событий 1960-х—начала 1970-х годов эмоционально обессилила нацию. Социальные и расовые потрясения, обнаружившие как лучшие, так и низменные стороны человеческой природы, Вьетнамская война, затронувшая (благодаря средствам массовой информации) каждого американца, явились слишком большим напряжением, которое не могло длиться бесконечно и в итоге исчерпало само себя.

И, наконец, четвертой из основных причин полного изменения настроений нации было все возраставшее погружение американцев в свои личные дела — карьеру, профессиональные и семейные интересы. "Я-десятилетие", как обозначили критики конец 70-х—80-е, тянулось значительно дольше положенного декаде срока. Оно лишь приобрело на время в восьмидесятые дополнительную оптимистическую окраску единения личности с другими "я", составляющими нацию.

Дата добавления: 2014-01-06