Об особой духовности и загадочности русской культуры.

Мы часто встречаемся с утверждение об особой духовности и загадочности русской культуры, тем более, когда речь идет о средневековье. Попробуем разобраться в этом.

Формируясь в раннем средневековье, русская культура возникла как христианская православная. Это совершенно особый вид культуры, хотя в нем прослеживаются черты, родственные христианской культуре Запада. В основе православной византийской традиции, наследованной Россией, лежал императив духовного поиска, очищения, служения. Иррационально-мистическое восприятие мира, лежащие в основе религиозной философии, получившей название исихазм [1], является опорным стержнем православия. Западный практицизм, рационализм был мало понятен, неприемлем для восточного христианства. Византийская духовность, как отмечал С.Аверинцев, основанная на фундаменте древних цивилизаций, отличалась некой эмоциональной суховатостью, но это тот самый случай, когда следует заметить, что сухое дерево жарче горит.

Русь оказалась, по сути, единственной европейской страной, наследовавшей православную византийскую традицию, однако молодость государства, его своеобразная история с изоляцией от мира на два века, наконец, падение Византии в середине XV века по-особому скорректировали великое наследие.

Византийская православная традиция в первую очередь предполагает бесценное интеллектуальное достояние великой державы. Афинская премудрость постигается через письменные источники. Но именно письменная культура Руси с начала татаро-монгольского ига приходит в упадок. Народ, в массе своей безграмотный, постигает Слово Божье, Священное Писание не через текст, а чаще в художественных образах. В русской средневековой культуре прослеживается опережающее развитие тех областей творчества, которые строятся на ярком образном ряде – живопись, архитектура, музыка, фольклор. Письменная же культура, особенно с XIII века, начинает отставать. Русь как будто "не успевает" через книги постичь афинскую премудрость, но воспринимает ее душой и сердцем.[2] Так, устоявшиеся православные формы старой византийской культуры наполнились новыми образами, эмоциями, утратив при этом упомянутую суховатость глубинного интеллектуального наследия. Западная культура видит в этом явлении феномен-загадку. Как, опираясь только на устную традицию постижения христианства, народ создал ярчайший, самобытный мир православных ценностей.

Падение татаро-монгольского ига на Руси совпало с угасанием былого могущества Византии. Россия становится флагманом православия, что укрепляло иллюзию исключительной исторической миссии страны и ее особого пути развития. Именно в это время возникает тезис "Москва – третий Рим, а четвертого не дано". В этой ситуации старые традиции созерцательности, духовного поиска, вечного противопоставления Востока и Запада, католиков и православных сыграли тормозящую, консервативную роль. Дороги развития русской и западной культуры расходятся все дальше друг от друга, и если Россия тратит время истории на осознание собственного величия, то прагматичному Западу, рвущемуся к освоению мира, все это представляется загадкой.

Раннее упоминалось, что Запад тысячелетней историей средневековья "дожился" и " доработался" до нового времени. Культура Западной Европы являет нам пример естественного развития. У России объективно не оказалось таких возможностей. Унаследованная от Византии политическая культура, основой которой являлся союз светской и духовной власти в государстве, явилась благоприятной базой для формирования в России абсолютизма, который часто, в российских координатах истории, превращался в кнут для подстегивания естественного темпа развития страны. Именно поэтому русская средневековая культура может показаться странной, незаконченной, прерванной, а переход от средневековья к новому времени представляется революционной ломкой, которая отбросила традиции и попыталась воплотить чужой западноевропейский опыт.

Дата добавления: 2014-01-06