Специфика телевизионного текста

Газета в газете

Иногда часть газеты оформляют в качестве особого, как бы самостоятельного издания. Газета в газете выходит под своим названием и обычно отличается особенностями верстки и оформления. Нередко для выделения газеты в газете используют иные приемы верстки, набирают текст другими шрифтами и на другие форматы, чем в основной газете. Газету в газете часто выделяют дополнительным цветом. О ее выходе полезно сообщить «свистком» на первой странице.

Тема 12: «сценарный план передачи»

1. Специфика телевизионного текста.
2. Сценарий.
3. Сценарная заявка.
4. Литературный сценарий.
5. Сценарный план.

На телевидении текст существует в виде различного рода сценариев, является основой для производства TV-программ, озвученного текста в кадре и за кадром, т.е. речи, текста в графической среде, которая несет либо самостоятельный (телегазета), либо иллюстрированный и вспомогательный характер (титры, субтитры, элементы заставок, логотипы и т.д.). Основным видом теста на телевидении является сценарий, который необходим как для постановки и производства телевизионных программ, так и для ее рецензирования, исследования для юридических и экономических взаимоотношений с автором.
Сценарий
Сценарий - это документ, на основании которого производятся различные действия по производству телевизионных программ. Выделяются несколько различных типов текстов или сценариев.
Сценарная заявка - это документ, в произвольной форме излагающий основную идею будущего произведения. В сценарной заявке обязательно указывается:
1. Предполагающиеся названия проекта;
2. Подробное изложение сути, смысла;
3. Направленность проекта, его адресат;
4. Эфирная длительность проекта, хронометраж;
5.Частота выхода в эфир и хронометраж выхода отбельных элементов;
6.Предполагаемый состав авторского коллектива;
7.Предполагаемые затраты (загрузка технических средств, оплата авторского коллектива, транспортные и иные расходы);
8.Срок реализации проекта.
Сценарная заявка является основным документом для решения о производстве проекта или отказе от него.
Литературный сценарий - документ, который является самостоятельным законченным литературным произведением, в котором в свободной форме, в своеобразной индивидуальности автора подробно во всех элементах излагается сюжет будущего произведения и детализируется развитие фабулы. Литературный сценарий является обратным для документа, для производства в кинематографе и художественном телевидении. В литературный сценарий входит описание мест и содержание событий, описание характеристики персонажей, авторский и закадровый текст, диалоги и монологи, место и время действия и т.д. Как любое литературное произведение, сценарий должен отличаться по стилистическим и языковым особенностям, авторскому подходу, лексике, соответствовать принципам драматургии.
Сценарный план - это документ, конспективно, порядково или хронологически излагающий последовательность развития сюжета. Является обязательным документом наряду или вместо рабочего сценария для производства телевизионных программ.
Указывается дата написания и эфира, заголовок. Сценарный план является обязательным документом для монтажа и выпуска в эфир телевизионной программы, как в видеозаписи, так и с элементами прямого эфира. Рабочий сценарий является более детализированным вариантом сценарного плана, где наряду с элементами программы излагаются и вспомогательные элементы (межкадровые переходы, движение камеры и света, действия персонажей и т.д.).

Тема 13: «Режиссура передачи»

1. Драматургические особенности сценария.
2. Элементы и структура сценария.
3. Монтажный лист.
4. Содержание сценария.

Драматургические особенности сценария
ЗАВЯЗКА (часть произведения, в которой дается описание событий, обозначается конфликт) - ЭКСПОЗИЦИЯ (развивается конфликт и происходит основное действие, раскрывается характеристика персонажей) - КУЛЬМИНАЦИЯ (конфликт доходит до наивысшей точки, сходятся все сюжетные линии) - РАЗВЯЗКА (разрешается конфликт, окончательно раскрываются характеристики персонажей, обеспечивается финал произведения).
Особенностью литературного сценария является изначальное посценное разбиение действия, то есть дробное построение. Каждый фрагмент должен быть закончен, либо связан с другим логической драматической связью. Литературный сценарий содержит в себе как фактический материал, так и образный, то есть видение автора, на основании которого впоследствии будет строиться визуальный ряд.
Элементы и структура сценария
Как правило, в рабочем сценарии тексты, включаемые в программу, приводятся в полном объеме. Элементы рабочего сценария:
а) титр - текст, построенный как самостоятельный графический элемент, либо элемент, включенный в композицию кадра, но имеющий самостоятельное значение (название, часть произведения, предварительное именование персонажа);
б) субтитры - текст в нижней части экрана, имеющий вспомогательное значение по представлению персонажа или элемента действия;
в) заставка - нейтральная (нейтральное изображение, предназначенное для межпрограммных переходов), тематическая (изображение, обозначающее тему программы или элемента), программная (изображение, обозначающее определенную программу), цикловая заставка (предваряющая цикл программ), отбивка (изображение, предваряющее элемент программы).
г) персонаж (в кадре или за кадром) - персоналия, которая участвует в данном действии, имеет определенную роль в развитии фабулы;
д) видеозапись (кино, ВЗ) - фрагмент в заранее изготовленном виде, озвученный или не озвученный.
Пример: ВЗ "Мы" 1'30'' озвучено
е) прямой эфир (прямое включение)
В рабочем сценарии могут быть особо оговорены движение камеры и крупность плана:
пнр - панорама
зтм - затемнение
кр - крупный план
ср - средний план
общ - общий план (два или более человека)
Монтажный лист - документ, в котором покадрово записывается содержание исходной или монтированной видеозаписи. Обязательные элементы: номер кадра, время его начала по тайм-коду, содержание кадра с особыми пометками (крупность плана, поведение персонажа, движение камеры).
Содержание сценария
Особенностью текста телевизионного сценария является то, что основная информационная нагрузка ложится не на его смысловое содержание, а на изображение и звук. По сути дела, текст на телевидении является важным, но вспомогательным элементом, который не замещает изображение и не комментирует его буквально, а дополняет и углубляет. Текст на телевидении можно сравнить с музыкальным контрапунктом, то есть музыкальной темой, идущей и развивающейся параллельно основной.
Наиболее распространенной ошибкой является мнение о том, что текст должен буквально совпадать с изображением, то есть определенным смысловым единицам текста должны соответствовать определенные смысловые единицы изображения.
При написании текста следует внимательно следить за тем, чтобы не было использовано лишнее, чрезмерное количество слов и длина текста исходила бы из наличия изображения. Формально здесь действует правило: то, что может быть показано, не следует писать; то, о чем можно рассказать, следует подкрепить изображением. Фактически при написании текста следует предусматривать какие именно кадры, в какой последовательности и какого содержания будут дополнять этот текст, то есть текст телевидения изначально ориентирован на изображение. Схожую с изображением роль играет интершум, то есть естественный звук, зафиксированный в момент съемки.

Тема 14: «Монтаж телепередачи»

1. Зарождение монтажа (1960-е гг.).
2. Особенности работы, специфика профессии.
3. Проблемные ситуации, связанные с выходом в свет телепередачи.

У читателя всегда есть выбор: бросить читать книгу, если она ему не понравилась, отложить газету, если там нечего читать. Даже будучи в театре, зритель может встать и уйти со своего места, если спектакль не затронул его душу. Тем более просто, взять и выключить телевизор: вы протягиваете руку и поплыла куда-то вдаль светящаяся точка – экран погас… Теперь можно почитать любимую книжку или послушать веселую музыку.

Критически настроенный читатель пишет письмо автору или в редакцию газеты. Зритель театра станет требовать деньги за неудачный спектакль обратно. Зритель телевидения, если его не устроила программа, поступает коварнее. «Выключим звук» - как бы невзначай произносит он и затем со снисходительным смешком поглядывает, как певица замирает, сложив губы колечком, а знаменитый чтец пытается беззвучно выкрикнуть нечто сверхпатетическое. Зритель чувствует себя удовлетворенным и отомщенным. Существует мнение, что телевидение ежедневно смотрят миллионы человек, но нет ни одной статистики, сколько из них, не досмотрев, выключают свои телевизоры. Почему же так происходит?

Давно известно, что у каждого человека есть свое мнение. Что нравится одному, не будет смотреть другой. Как же найти выход из подобной ситуации. Увы, у работников телевидения есть, по сути дела, только одно-единственное средство борьбы за зрителя – сделать свои передачи интересными. Справиться с этим заданием может диктор, ведущий или журналист, и то не каждый.

Итак, телевидение, год 1960-й.

«Если бы у меня спросили, что более всего другого интересно мне на телеэкране, я бы, не задумываясь, ответил: диктор Валентина Леонтьева», - говорил Владимир Семенович Саппак. Признание его пусть не покажется излишне интимным: многие присоединились бы к этому мнению!Ведет ли Леонтьева концерт, «круглый стол», веселую викторину или в передаче для малышей серьезно беседует с бойким деревянным Буратино, вы всегда охотно и доверчиво следите за ней – вам интересно. Но чем? Почему?

Можно ответить просто: молодая, обаятельная женщина – для диктора телевидения, это видимо «профессиональное качество»; естественно, каждый раз вы с доброй улыбкой встречаете и провожаете ее.

Мы редко даем себе труд задумываться над простыми и близко лежащими вещами. Однако задуматься над работой диктора Валентины Леонтьевой стоит. Леонтьева, как нам кажется, в чем-то угадала, почувствовала – и, может быть раньше других, как надо вести себя перед телевизионным объективом. Представьте, завтра появится на нашем экране новый диктор (зрители всегда очень оживленно реагируют на такие «события»), и диктор этот – первейшая красавица: светлоокая, вокруг головы тугая коса, словно сошедшая с картины Венецианова. Сидит красавица в студии и медленно, грудным голосом читает «Последние известия». Нет, скажите вы, произошла ошибка, нам не нужна красота этой женщины, она нам мешает, она неестественна, неуместна.

Современный характер облика – вот, пожалуй, то первое, что делает Леонтьеву столь органичной на экране. Валентина Леонтьева говорит не в пустой объектив. Она чувствует не только жанр передачи, но как бы само «настроение зрителя». В то же время Леонтьева, больше чем кто-либо, всегда остается в рамках профессиональных задач. Только в улыбке словно бы приоткрывается душевная завеса, все «официальное» отлетает – наступает секунда внутреннего, лирического контакта экрана и зрителя. Если немного пофантазировать, можно довольно точно представить себе того воображаемого собеседника, к которому обращается с экрана Леонтьева. Ее собеседник – человек умный и легкий, он наделен чувством юмора (она и сама чуть иронична) и, как человек вполне современный, ценит такие качества, как независимость суждений, умение во всех случаях оставаться самим собой… Видимо, внутренняя ориентировка на такого зрителя, помогает Валентине Леонтьевой обрести ту свободу, тот «импровизационный» характер поведения перед объективом, который составляет важнейшую черту ее работы и облика.

Для меня, как зрителя, важно, что перед нами не строго срепетированное, выверенное по хронометру действие, а живой, рождающийся на наших глазах процесс. Как ни странно, но именно это делает для меня достоверным каждый ее шаг.

Все знают, как мучительно для зрителя видеть, что актер (или диктор, журналист) ошибается, нетвердо знает текст, что вот-вот забудет его. Вы готовы провалиться сквозь землю, готовы подсказать, вы уже ни за чем не следите, не улавливаете смысла, а только ждете, ошибется ли он еще. Если оговаривается Валентина Леонтьева – это не расхолаживает и не отвлекает. Неправильность ее речи, запинки, раздумчивость, паузы – все это естественные неправильности речи вашего собеседника, к которому вы испытываете полнейшее доверие. Ведь всегда приятнее, когда ваш собеседник не «шпарит», как по-писаному, а говорит свободно, думая при вас, порой подбирая нужные, наиболее точные слова. На телевидении же магнетизм живой речи особенно велик!

Зрителю очень важно, что Леонтьева не «в образе», что она с нами такая, как на самом деле, что она «обыкновенный человек» и даже как бы наш представитель по ту сторону экрана. Именно поэтому, Валентине Леонтьевой не нужно точно заучивать текст, не нужно наигрывать полуофициальную приветливость. Леонтьева обладает даром куда более редким, чем дар перевоплощения: в любой роли и в любых обстоятельствах она остается сама собой.

Телевидение – если даже это чисто репортажная передача – не может ограничиться лишь функцией информационной. Оно невольно подключает сюда, а, следовательно, и требует, и правды поведения, жизненных обстоятельств, наконец, доверительных отношений между двумя беседующими людьми. Поэтому, нет для телевидения ничего ужаснее, чем тщательно срепетированная импровизация, чем заученная «живая речь», чем вымученная неестественная естественность.

Можно говорить без бумажки (если умеешь). Можно открыто читать лежащий перед вами текст. Но нельзя «незаметно» подглядывать в шпаргалку или разыгрывать с независимым видом явно литературный, явно отредактированный диалог, заученный к тому же не вполне твердо.

Помните, телезритель – смотрит, слушает, читает, размышляет и общается с семьей одновременно. И только от диктора (журналиста) зависит, что именно он будет делать во время просмотра вашей передачи.

Приходилось ли вам видеть выступление перед телевизионным объективом художника Вадима Курчевского? Он ведет диалог с куклой Буратино и углем на листе ватмана рисует для него разные картинки, например, дом с трубой, или какую-нибудь зверюшку, словом все, что тот пожелает. Красивый, в белой рубашке со свободно распахнутым воротом, Курчевский, совсем не торопясь и с полнейшей верой поддерживает беседу со своим любознательным партнером. Он говорит с Буратино очень просто, серьезно и с добрым юмором, он и рисует для него так же серьезно, с сознанием, что «дело мастера боится». Рисунок появляется на наших глазах, вот сейчас появляется – тут нет подделки!..

Подлинность и непосредственность процесса творчества, а отсюда и наша приобщенность к нему – вот что дает напряжение, смысл этой передаче.

Художник рисует не для нас. Он рисует для Буратино. Они так увлечены друг другом, так заняты своими картинками, что им нет ровно никакого дела до нас, зрителей. И чем больше им нет дела до нас, тем больше нам есть дело до них.

Ведь все-таки самое интересное на телеэкране – это живая, непотревоженная жизнь, жизнь, увиденная со стороны. Поэтому нам так нравится наблюдать за Буратино и его художником.

С первых шагов телевидения его работники стали ратовать за «видеоряд». Они требовали, чтобы на экране как можно реже появлялись лекторы с мучительно длинными выступлениями, чтобы в последних известиях преобладало не зачитывание новостей дикторами, а было больше кинопленки. Эти требования были справедливы. Телевидение – прежде всего «визуальная» информация.

Но за этим справедливым требованием забыли еще об одном: выступающий – это не только «слово», но и «изображение». Есть такие выступающие, внимание, к которым может быть приковано максимум пять минут. Но есть и те, которых можно слушать часами. Например, Ираклий Андроников.

Свою знаменитую «Загадку Н.Ф.И.» Андроников исполнил в 1954 году. Это было его первое выступление на экране. Передача продолжалась час с четвертью, и все это время ни один телезритель не вспомнил, что перед ним «голый», без дополнительного зрительного ряда, выступающий. С того эфира телезритель познакомился более чем с семью – десятью персональными передачами Андроникова. И на отсутствие «зрительного ряда» никто не жаловался. Его мя стало знаменитым. В чем же прелесть устных рассказов Ираклия Андроникова? Как утверждает сам автор: «На бумаге они теряют большую часть своих выразительных средств, а тем самым и содержание. Они просто пропадают без мимики, жеста, без мизансцен, но главное, без интонации, без конкретного сходства с теми о ком идет речь, без экспрессии исполнения, без «самоличности» рассказчика, наконец. В ином случае они не назывались бы устными».

Ираклий Андроников не только увлекательно рассказывает, но и изображает в лицах людей, с которыми ему пришлось разговаривать. Его портреты мимолетны. В одном случае, это просто интонация, в другом – характерная жестикуляция, в третьем – своеобразная лексика. Свои требования и представления об искусстве рассказчика, об особенностях письменной и устной речи Андроников излагает в сборнике «Я хочу рассказать вам…».

Из всего вышесказанного можно сделать вывод: «персонализация» - это яркая телевизионная личность, которая, обладая артистическими данными, с блеском может донести до зрителя свои устные рассказы. Но это не всегда так.

Еще одна звезда голубого экрана (1961 года) писатель С.В.Смирнов, работал по другому принципу. Не очень громкий голос, даже несколько монотонный, лишенный какого-либо разнообразия, эмоциональной окраски. Если внимательно следить за речью, то можно без труда уловить погрешности лексики, стиля. Большая часть передачи – чтение письма. В конце лишь небольшое заключение. Но именно эта естественная интонация, лишенная актерской выразительности, именно шероховатость заранее не выученной беседы, именно чтение письма, которое ведь можно было, и выучить наизусть и пересказать в главном, создали контакт, о котором говорится в книге «Телевидение XXI век». Эта «безликая» интонация была оправдана содержанием бесед, их документальностью, удивительными судьбами и свершениями, о которых рассказывал С.В.Смирнов, будь то судьба советской девушки, прошедшей ад гитлеровской каторги или героизм защитников Брестской крепости. Об этих судьбах невозможно было рассказать с помощью красивых, но безликих слов, изящных фраз, восклицаний, искусственного пафоса.

Требования к телевизионным «персонам» могут быть самыми разными. Главное, чтобы ведущие нравились зрителям.

На казахском телевидении выделяются выступления Совета Масгутова, Георгия Нечунаева, Галдибека Шалахметова, Кадыра Даутова.

В связи с развитием персонализации передач возник вопрос: можно ли использовать ее в передачах новостей? Оказалось, да. Более того, последние известия в преломлении восприятия определенного ведущего производят большее впечатление, чем их безликая подача (даже с использованием видеоряда) в обычных случаях.

На центральном телевидении процесс «персонализации» новостей наблюдался сначала с положительными откликами, потом аналитическими, и критическими. Произошло это из-за чрезмерного «очеловечивания» фактов, слишком большого желания взглянуть на них через свое внутреннее журналистское «я».

Стихийно эта проблема возникла и в местных студиях, в том числе и казахстанских. На Усть-Каменогорской студии одно время выпуски последних известий вели представители свинцово-цинкового комбината. Из всей массы информации они отбирали ту, которая могла заинтересовать их товарищей по работе. В свое время и на Алма-атинской студии выпускники «Последних известий» (на казахском языке) вели не дикторы, а редакторы Совет Масгутов и Кадыр Даутов. Назывались они «У телетайпной ленты». В студии стучали телетайпы, редакторы подходили к ним, «выбирали» новости и сообщали о них. Конечно, они отбирали новости заранее. Но сама форма подачи была уже не приевшаяся, а живая, привлекающая внимание. К сожалению, выпускники просуществовали не долго. Причины были технические и творческие. К техническим можно отнести громкий стук аппаратов, плохую отработанность зачитки новостей. К творческим главным образом относится то, что редакторам приходилось делать вид, будто они отбирают новости в момент передачи. Получалось, комментаторы больше играли в свободный выбор новостей, чем на самом деле выбирали.

Неразработанность понимания персонализации новостей приводит на практике к тому, что даже к новым рубрикам «новостей» со временем теряется интерес, поскольку «новый» ведущий становится со временем «старым» диктором.

Для того, чтобы комментатор стал «персоной» в выпуске новостей, он прежде всего сам должен принимать участие в подготовке передачи и составлении ее текста. Получив материал от редакторов, он отбирает те новости, которые считает наиболее важными, сам придает их литературному оформлению свой индивидуальный стиль, учитывая при этом особенности устного слова. Комментатор новостей – прежде всего квалифицированный журналист, понимающий ответственность своей задачи, а не телевизионный эквивалент печатного текста.

Отличие персонализации новостей от чтения их диктором сводится к следующему:

1) комментатор – это не только зачитчик новостей, но и редактор: он может сам выбирать и группировать факты;

2) в отличие от диктора, который не может отойти от данного ему текста, комментатор должен импровизировать в кадре;

3) комментатор – это не только пояснитель новостей, а яркая личность, чей отбор информации, ее группировка, манера преподнесения фактов вызывают у телезрителей уважение, интерес, доверие.

Самые первые, начальные основы телевизионной специфики усвоены и уже ни у кого не вызывают возражений. Сегодня все знают, что на телевидении надо не читать, а говорить: что общение со зрителем, обращение к зрителю носит здесь характер камерный, интимный; что телевизионная передача рождает у зрителя чувство сопричастности, так называемый «эффект присутствия»; что поведение перед объективом передающих камер должно быть свободным, импровизационным. Но «импровизация», которая не исключает тщательной подготовки, «интимность», которая не противоречит широкому общественному содержанию.

На телевидении обмануть нельзя! Против этого восстает вся его природа – документалиста, участника события, оперирующего фактами и образцами самой действительности. Против этого восстает сам характер нашего общения с ним, сама «дистанция доверия», где интимность уже предполагает искренность.

Ведь стоит работникам телевидения – дикторам, операторам, редакторам, режиссерам, драматургам, обозревателям, авторам текстов, кому угодно отступить от правды, нарушить первый закон нравственного кодекса, как начинает действовать (автоматически) закон саморазоблачения лжи.

В сложном – обоюдном – процессе, каким является встреча телевидения и зрителя, как нигде, звучит и господствует нравственная тема. Ни один вид зрелища, средства общения между людьми не живет в такой степени по законам нравственного кодекса, как телевидение. Поэтому этот кодекс должен, прежде всего, соблюдать ведущий программы.

Тема 15: «Выход передачи в прямом эфире»

1. Сложности работы в прямом эфире.
2. Отличие программ центрального и регионального телевидения.

Центральное телевидение – мечта любого журналиста. Магнетизм того, что тебя увидят миллионы, невероятно велик. Быть в центре: событий, массового интереса, внимания. Сложно ли это? И с чем придется столкнуться, чтобы мечта стала реальностью. Прежде всего, центральный эфир – это сложная и скрупулезная работа огромного коллектива, который становится настолько сплоченным, что даже начинает синхронно думать. Режиссеры, операторы, монтажеры, дикторы, журналисты, помощники режиссеров и операторов, администраторы, менеджеры – все эти люди объединились для одного, чтобы, включив телевизор нам было, что посмотреть. Такой высокий статус обязывает их ко многому.

С чего же все начинается? С большого, многоэтажного здания с бесчисленным количеством студий и павильонов. С огромного выбора всевозможной аппаратуры, и, конечно же, с многолетнего опыта сотрудников центральной телестудии. Уровень центральных каналов достигается еще и финансовой поддержкой, к сожалению, в нынешнее время эта деталь стала важнее, чем опыт и профессионализм. Известно, что многие общероссийские каналы, были не раз на грани закрытия, например ОРТ. Все знают и о печальной участи канала ТВ-6, который из-за скандального случая с Березовским был закрыт. Его сотрудники остались «на улице», даже не смотря на высокий уровень профессионализма. В этой ситуации, как это ни странно, региональные СМИ оказываются намного реже. Происходит это потому, что областники получают меньшее количество денег и им этого хватает. Хотя вопрос финансовой зависимости стоит не менее остро, просто на фоне центрального телевидения, выглядит он менее масштабно.

Еще одно отличие большого телевидения состоит в строгом отборе кадров. На местное телевидение часто приходят молодые и неопытные журналисты, которые только со временем закаляют свой творческий потенциал, а когда это происходит, могут смело отправиться в «большое плаванье» к берегам центрального телевидения.

Областные телеканалы отличаются своей узконаправленностью, в то время, как крупные телекомпании могут рассказать обо всем, что происходит в мире. Широкий диапазон тем, открывает большие горизонты для центральных журналистов. Но это и накладывает отпечаток на этическое восприятие корреспондентов. Можно писать обо всем, но не стоит забывать главным образом о достоверности информации и об интересе твоего зрителя. Единственный и главный минус в работе журналистов большого эфира – это отдаленность от своего слушателя. Очень трудно подать информацию так, как ее хотел бы видеть житель города или села. Если проанализировать определенное количество материалов, репортажей СМИ, то можно сделать вывод, что две трети материалов посвящены судьбоносным вопросам, которые касаются каждого и всех. Это и понятно, потому-что не проходит дня, чтобы в той или иной части земли не происходили события экстремального значения: пограничные конференции, международный терроризм, экологические катастрофы и так далее.

Одно и то же явление можно осветить по-разному: на уровне информации, анализе фактов и политическом анализе. Центральные корреспонденты чаще всего используют второй принцип, хотя без политики, говоря о мировых проблемах не обойтись. Просто последний уровень очень сложный и не каждому он под силу. Если политика является искусством управления, то дипломатия является одним из инструментов политики, и обозначает искусство скрывать свои мысли.

Дипломатия думает одно, говорит другое, а политика делает третье.

Кредо журналистики заключается в том, чтобы определить насколько общественное мнение учитывает вот такой расклад политики и дипломатии.

Политика делится на большую и малую. Большая политика раскрывает межгосударственные отношения, все остальное – это малая политика. Сбалансированность фактов и их оценка, то есть, чтобы информация была современной для всех была интересной надо, чтобы количество фактов было сбалансировано с оценками, иначе говоря оценки должны вытекать из фактов. Упор в информационной политики должен делается не на оценках, а на фактах. Но в какой – бы форме и единстве не осуществлялась информационная политика, в любом случае она должна быть не навязчивой, диологичной, дискуссивной. В журналистике важно давать зрителю не готовые решения, а поиски этих решений.

Поэтому главный эфир ориентируется на подачу информации с политической точки зрения. А простым людям иногда хочется послушать про себя, про свой город. Узнать, что происходит рядом. В этом им и помогают региональные каналы, которые доступным языком могут ответить на такие вопросы: «Почем нынче картошка? Сколько стоит зимняя обувь? Как нужно правильно готовить дом к зиме?». Эти простые вопросы и ответы на них являются привилегией областных каналов.

Правовая защищенность как региональных, так и центральных журналистов осуществляется или непосредственно самой редакцией или специальными комитетами по защите прав журналиста. Если в первом случае, редакция не всегда может позволить себе собственного адвоката, то комитеты или союзы журналистов могут оказать услуги совершенно бесплатно. Последнее время, как в России, так и в Казахстане судебные иски не редкость. Это говорит о том, что в законе о СМИ есть много недочетов, которые позволяют некоторым личностям и учреждениям нарушать права на свободу слова журналиста. Но нельзя не упомянуть, что областные журналисты подвержены более жесткому контролю со стороны государства, также Акимов города и области. Вот и получается, что цензура официально не принята, а неофициально не отменена.

Дата добавления: 2014-01-07