Армия Эстонии

Эстонская армия, или как ее привычно называют в национальных эстонских СМИ - Силы обороны, представляет собой довольно странный для военных экспертов симбиоз из регулярных, небольших по составу воинских частей, разбросанных самым причудливым образом (чаще всего - по местам дислокации бывших воинских частей советской армии) по всей территории страны общей площадью 45 тыс кв км и объединенных "интеллектуальным центром" Генерального штаба, структуры не менее пафосно-условной. К чему эта ирония, станет понятно на следующем примере: все структуры эстонских Сил обороны в их рабочем (боевом) состоянии насчитывают чуть более 4 500 военнослужащих, как строевой, так и срочной службы, то есть, к примеру, порядка одной боевой бригады в штатном значении реформированной в 2008 году российской армии или реформированной в 1999 году армии США. Если к этому приплюсовать немногочисленных офицеров резерва плюс военнослужащих-резервистов и добровольцев из военнизированных патриотических объединений Kaitseliit, то получается сумма никак не больше 25-30 тысяч человек, большинство которых уже и думать забыло о казарме и крике дневального "Подъем!" Всего в ВС Эстонии - 2 800 професиональных военных, включая и солдат по контракту. И хотя в структуре Вооруженных Сил Эстонии числятся и Военно-морской флот, и Военно-воздушные силы, на деле речь идет о "представительских структурах" с минимальным набором технических средств.

Так, в эстонской армии нет ни одного самолета (а вертолеты есть у министерства внутренних дел, но все пять в данный момент не способны летать), ни одного танка (для учений 2010 года пришлось арендовать старый советский танк Т-55, оставшийся с советских времён в Латвии), ни одного приличного боевого корабля - хотя и тут есть исключение: закупленные в Великобритании три минных тральщика типа Sandown. Характерно также, что собранные "с миру по нитке" вооружения от разных стран-партнеров Эстонии по НАТО и другим военным объединениям (гаубицы еще времен СССР и самоходки из Финляндии, пистолеты из Бельгии, минометы времен войны во Вьетнаме из США, военная амуниция из Германии, многие из которых - категории "б/у"), выглядят настолько разномастно и старомодно на ежегодных военных парадах, что это бросается в глаза каждому наблюдательному зрителю. Внешнее впечатление какой-то "игрушечной неказистости" не спасают даже отдельные современные недорогие вооружения пехотных частей, касается ли это ручных гранатометов, компактных ракетных мини-комплексов или стильных предметов военной амуниции вроде приборов ночного видения на касках и пластмассовых наколенников. Если добавить, что, в отличие от привычных традиций советской армии, эстонский "дембель" уходит на гражданку без парадной униформы и красочных аксельбантов - нужно всю военную форму оставить следующему призывнику в целях экономии средств Минобороны, что на выходные и праздники практически вся армия Эстонии разъезжается по домам, оставив в казармах только дневальных, то назвать это довольно пестрое соединение "армией" можно лишь с большой натяжкой.

Понятно, что такая "карманная армия" не способна выполнить полноценные реальные боевые задачи по удержанию своей территории, а уж тем более победе над сколько бы то ни было серьезным военным противником. Это всегда и везде признают зарубежные военные эксперты - последними по времени это сделали прошлым летом аналитики Академии государственной обороны Финляндии и Военной академии Швеции ("Страны Прибалтики не способны себя защитить, а блок НАТО защитить их всех от возможной агрессии России" - вот примерный вывод таких докладов).

Но у эстонской политической элиты свой взгляд на вещи: согласно военной доктрине, национальные силы обороны должны в случае внешней военной агрессии как можно дольше держать оборону, пока блок НАТО не отмобилизует свои мощные силы для ответного удара по агрессору. "Нам бы день простоять да ночь продержаться!" - вот условный девиз эстонской стратегии нацобороны. Фанатичная вера эстонской элиты в классическое "Запад нам поможет" (к слову, обманутая ни раз, и ни два в новейшей истории) выливается в своеобразное публичное безумие высших лиц государства, которые везде и всюду к месту и нет твердят как вошедшие в астрал шаманы о пятой статье Вашингтонского договора Хартии НАТО, гласящей, что нападение на одного союзника-члена НАТО будет рассматриваться равнозначным нападению на всех союзников по блоку. Также понятно, что под НАТО Эстония понимает в первую и последнюю очередь США, в верноподданнических чувствах к которым эстонская элита признается не менее рьяно. По мнению большинства эстонцев, именно данный пятый пункт "защищает" Эстонию куда эффективнее, чем все усилия по укреплению национальных вооруженных сил. Не случайно о пятом пункте знают даже школьники, которым о нем рассказывали несколько последних лет подряд на специальных "уроках со знаменитостью" политики, министры и само военное начальство страны.

Забавность рассуждений о пятой статье Хартии НАТО заключается в том, что пока только США воспользовались данным пунктом, принудив своих союзников отправиться вместе с ними в жаркие пески Ирака и не менее жаркие горы Афганистана. 11 эстонских солдат-контрактников, погибших во время зарубежных миссий НАТО в этих странах, плюс порядка 200 солдат, ставших калеками и инвалидами, плюс тысячи родных и близких, переживших психологический стресс и надлом, - вот пока текущая цена данной статьи для эстонского народа. Также характерно, что Эстония, пострадавшая от внешних захватчиков в истории ХХ-го века и обожающая напоминать об "оккупациях" на международных форумах, при этом нисколько не стыдится того, что сама является по сути ненавистным и нежеланным оккупантом.

То, что в Ираке (с 2004 до 2009 года) и Афганистане (с 2004 года и по сей день) эстонцы воюют не ради свободы местных народов, а за получение бонусных очков от США, знают в Эстонии все, однако признаваться в этом не принято, как и критиковать зарубежные миссии. На последних парламентских выборах ни одна из ведущих партий, даже оппозиционные, не выдвинула в качестве политической программы вывод эстонских войск из Афганистана. Официальный Таллин ждет в этом вопросе отмашки из Брюсселя. Как минимум до конца 2012 года эстонские оккупанты по решению национального парламента останутся в южной провинции Гельменд, которая становится все более недружелюбной по отношению к иноземцам. А налогоплательщики Эстонии - платить за эту экзотическую миссию по 25 тысяч евро в день. И можно только порадоваться за уже третий год подряд дефицитный бюджет страны в том смысле, что число эстонских военных в Афганистане не превышает 150 человек.

Эстонская армия находится на привилегированном положении "священной коровы" и вне публичной критики еще и потому, что является единственным по сути воплощением на практике угрюмого по отношению к восточной соседке самоощущения рядовых эстонцев, согласно которому вечно голодный, грубый и алчный сосед-медведь желает во что бы то ни стало вернуть Эстонию в сферу своего влияния, а если удастся, то и просто завоевать (тут лучше эстонцам не напоминать о полувековом дружелюбном соседстве России с Финлядией - " мы сами с усами" и "не допустим финляндизации родины"). Это национал-безумие (а спорить с этим логически и рационально невозможно - все это за рамками здравого смысла) активно педалируется наживающимися на таком противопоставлении политиками правых партий, находящихся у власти в той или иной форме с самого момента восстановления независимости в 1991 году, так и национальными СМИ, напрямую или косвенно тесно переплетенными с политэлитой.

Понять позицию 70 % титульного населения страны в принципе можно: нагнетая и культивируя массовый страх перед Россией и русскими, можно разделить народ Эстонии по национальному признаку - с автоматическим зачислением русского населения (30 % населения и 15 % возможных избирателей на парламентских выборах) в "пятую колонну" и демонстративным игнорированием его гражданских и политических прав (так можно усыпить угрызения совести и изолировать немногочисленных оппозиционеров такого положения вещей среди самих эстонцев); можно отодвинуть все внутриэстонские проблемы в сторону и отвлечь самих эстонцев от насущных проблем, объединив их истошным криком "Русский медведь!". Можно все... Именно поэтому, аргументируя рост военных расходов, министр обороны от союза правых партий "Отечество - Рес Публика" Авиксо Я твердил в 2010 году об опасности "новых депортаций в Сибирь" и гибели чуть ли не 20 % эстонцев. Не прошло и года, а его сменщик и лидер той же партии Лаар Матр заявил 19 октября: "То, что на Эстонию кто-то может напасть, не верили и когда в 1938 году Эстония праздновала свой 20 день рождения - так же, как мы недавно праздновали 20 лет восстановления независимости". Увы, но официальная русофобия и ожидание если не конца света, то уж точно русских танков на улицах Таллина множатся как бактерии на всех уровнях власти страны, включая Министерство обороны.

Уже давно стало привычным читать в эстонских СМИ политические заявления высокопоставленных военноначальников о своей готовности противостоять "агрессии России до последнего эстонского солдата", а затем видеть их в избирательных списках правых и националистических партий - и это при том, что официально и по закону военные в стране находятся вне политики. Желание Министерства обороны играть важную политическую роль в обществе связано и с довольно странной для военного учреждения функцией - именно они, а не другие более соответствующие этому профилю учреждения, занимаются вопросами воинских захоронений. Не случайно, что именно Министерство обороны Эстонии формально инициировало столь болезненные для русской общины страны демонтаж памятника "Бронзовый солдат" и перенос братской могилы красноармейцев.

К слову, возможно, именно поэтому террорист-одиночка, представитель нацменьшинств страны и критик национал-демократии в Эстонии безработный Драмбян Карен выбрал объектом своего нападения нынешним летом именно здание Министерства обороны, посчитав его главным злом в стране. Как известно, одинокий стрелок был во время своего странного теракта изолирован силами правопорядка в одной из комнат, а затем убит спецназом полиции. Никто из работников министерства не пострадал, даже выпрыгивавшие из окон секретарши и бухгалтеры.

Также далеко не случайно, что на волне публичной инфоистерики Эстонии по поводу "кибератак Кремля на независимую Эстонию" (позднее опровергнутую даже эстонскими экспертами IT-сферы), в 2009 году именно в Таллине открылся Центр киберзащиты НАТО - фактически центр электронной разведки и слежения, не прописанный в соглашениях этой военной организации и России. Как видите, громкие крики "Russians are coming!" продолжают приносить выгоду всем участникам этого занимательного процесса... Военным - увеличение бюджета и продвижение по службе, политикам - голоса избирателей и благословение "большого брата" из НАТО. НАТО - столь нужного для возможной уличной драки "коротышку-задиру" плюс близость инфраструктур разведки и "быстрого подлета" к... ну, вы знаете....

"В сегодняшнем мире безопасность и независимость стоят дорого". Эту прямую взаимосвязь между "вопросами безопасности" и "ценой вопроса" наглядно демонстрирует поступательный рост военных расходов страны: в 2001 году они составляли 1,01 % от ВВП, в момент вступления Эстонии в НАТО в 2004 году ее расходы на оборону выросли до 1,51 % от ВВП, в 2010 году расходы на оборону в Эстонии составили уже 1,86% от ВВП, а в 2012 году эта цифра впервые в истории "новой Эстонии" вырастет до 2 % ВВП. То есть за десять лет рост почти вдвое - такой рост могут позволить себе только развитые страны. А ведь сейчас Эстония переживает один из самых тяжелых экономических кризисов за все время своего существования!

Несмотря на это (а сюда так и хочется для полноты картины приплюсовать массовый исход трудового населения в ЕС в поисках достойного заработка, уменьшение реального дохода населения одиннадцать кварталов подряд на фоне бесконечного роста акцизов и тарифов, колоссальное падение чувства уверенности и оптимизма среди эстонцев - даже ниже, чем у латышей, и прочее-прочее "грустное и печальное"), именно Эстония опережает большинство стран НАТО по показателям расходов на "войнушку", где средний показатель составляет 1,5 % от ВВП (в соседних Латвии и Литве - порядка 1 % от ВВП).

И именно Эстония, одна из немногих в ЕС, намерена и дальше наращивать свой военный потенциал. Министр обороны М.Лаар: "Создание с нуля бронетанковых частей станет самой большой и сложной программой Сил обороны. Прежде всего, необходима работа по обучению специалистов и созданию инфраструктуры. Первые суммы на начало процесса обучения специалистов предусмотрены уже в бюджете 2012 года". Также Эстония в два раза за два года увеличила число учений НАТО, проводимых на ее территории, - с пяти до десяти. В июне 2010 года военные Эстонии отмечали символическое событие - впервые за все время существования республики на землю Эстонии в ходе военных учений высадилось подразделение американской "морской пехоты" с десантного корабля ВМФ США. Также впервые со времен СССР в небе Эстонии состоялись крупнейшие военно-воздушные учения Baltic Host-2010, в ходе которых американские истребители F-16 согласно сценарию маневров осуществляли "стратегическую воздушную наступательную операцию" против целомудренно не названного "соседнего государства", однако которое владеет "огромными природными ресурсами в условиях проблем с доставкой этих ресурсов в западные страны". Добавим также, что Эстония до сих пор официально так и не ратифицировала с 1991 года Договор об обычных вооруженных силах в Европе (ДОВСЕ) - именно поэтому Эстонии не касается ограничение, подобное тому, что накладывает ДОВСЕ на Россию в отношении ее вооруженных сил на западном направлении.

Есть еще создаваемая прямо на наших глазах Арктическая боевая группировка, участвуя в которой Эстония обязана в течение 48 часов выставить для оперативной боевой деятельности в районах за Полярным кругом до 2 000 десантников. Эстония гордится этим проектом, считаясь одним из его инициаторов, и уверяет, что именно эстонские солдаты наиболее приспособлены к войне при низких температурах.

В целом, по данным эстонских СМИ, бюджет министерства обороны Эстонии на 2012 год вырастет почти на 22 % от его сегодняшних цифр - до вполне себе астрономического в масштабах небольшой страны 341 миллиона евро. Но это не все: параллельно с бюджетом Минобороны вырастут существенно - на 17 и 12 % соответственно - расходы, связанные с другими силовыми структурами страны, что тоже можно отнести к расходам на содержание "силового блока".

Возможно, именно поэтому, иронизируя по поводу "игрушечных солдатиков" Эстонии, не стоит за смешными историями об арендованных танках и "кофе-паузах" во время учений проглядеть тенденцию: на глазах России решительный и целеустремленный коротыш качает мускулы и точит зубы, чтобы побольнее, а главное - как можно эффективнее, укусить будущего врага. То, что Эстонию могут с высокой долей вероятности использовать враги России в качестве "затравки" и провокатора, так же очевидно, как и то, что построенная на официальной русофобии политическая и военная элита Эстонии с удовольствием этим шансом воспользуется, если ей будут обещаны дивиденды и определенная безопасность. Помнится, гитлеровская Германия пообещала эстонским коллаборантам территории в Псковской области, что было зафиксировано документально и вылилось в создание вооруженных формирований эстонских карателей и надсмотрщиков концлагерей. Ленинградская и Псковская области хорошо помнят встречу с этими людоедами.

Естественно, что полноценно "лоб в лоб" воевать эстонская армия мало приспособлена: на последних летних всеэстонских учениях стрельба из минометов из-за экономии средств и отсутствия минометных снарядов осуществлялась "как бы" - отдавались команды "пли", а солдатики как бы "стреляли". Тем не менее, привычную со времен Второй мировой войны функцию "подсобной силы" - карателей-борцов с партизанами, охраны военных объектов и коммуникаций, полицейских батальонов - эти воинские части выполнять смогут.

Завершая тему "размышлений вслух", сообщим, невольно напугав читателей из России, что последние масштабные учения на границе Эстонии и России состоялась в сентябре под Нарвой.

Внимание: по условиям учений, муниципальные власти эстонского уезда Ида-Вирумаа совместно с полицией и военными Эстонии, работниками "третьего сектора" и общества Красного Креста должны были оперативно организовать и заполнить... "лагерь массовых беженцев" из соседней страны. То, что любой лагерь беженцев (или выселяемых) можно в считанные часы превратить в концентрационный лагерь, хорошо известно по опыту бывшей Югославии. Что, страшно? Мурашки по коже? Ничего, ведь на это всегда можно ответить: "Ну, что вы - это же маленькая и миролюбивая прибалтийская страна"...

Говоря об эстонской армии, нельзя не признать, что, как армии любого другого государства, она является зеркалом всего общества и переживает скандалы и трагедии, многие из которых стали своеобразным символом "новой Эстонии". Увы, но получившие статус "священной коровы" силы обороны Эстонии не всегда достойно несут возложенные на них обязанности.

Так, именно с эстонской армией связан первый громкий политический скандал во властной элите независимой республики, когда в 1994 году премьер-министр Эстонии Март Лаар был вынужден уйти в отставку в том числе из-за так называемой "оружейной аферы" (правительство закупило вооружения для армии у израильской военной государственной корпорации Israel Military Industries на жуткую по тем временам сумму 50 млн долларов, но автоматы и винтовки оказались не просто б/у, а списанными со складов армии Израиля как непригодные, стоимость сделки оказалась явно завышенной, а характер использования средств вызвал острые вопросы вплоть до обвинений в коррупции высших должностных лиц двух стран).

Все последние 20 лет из министерства обороны Эстонии регулярно пропадают секретные и служебные документы - самый известный случай связан с министром обороны, членом правящей правой Реформистской партии Маргусом Хансоном, который потерял чемодан с секретной информацией министерства, принеся его... домой. Его отставку многие остряки назвали "чемоданной".

Бывший генеральный директор Департамента полиции, заведующий отделом по охране государственных секретов министерства обороны Эстонии, Симм как 100%-ный нацкадр был допущен в "святая святых" эстонской элиты - в "переговорную комнату" Эстонии с руководством НАТО и был куда лучше, чем Wikileaks осведомлен о том, что говорят эстонские власти своим западным партнерам про Россию и свою роль в провоцировании восточной соседки. То, что в феврале 2009 года Харьюский суд приговорил Симма к 12 годам за шпионаж в пользу "иностранного государства" не сняло вопроса о том, как долго мог элитный чиновник работать на зарубежного дядю, если бы не внимательность испанских спецслужб, засекших странного седого эстонца на встрече в Испании с агентом российской внешней разведки?

Самая большая единовременная потеря в эстонской армии связана не с Ираком или Афганистаном, что было бы логично, а... с марш-броском во время учений у себя дома. 14 военнослужащих выбились из сил, подгоняемые слишком ретивым командиром, и утонули во время пешего перехода через залив Куркси в 1997 году. Становится логичным, что именно внутри министерства обороны раз за разом вспыхивают коррупционные и "кумовские" скандалы, впрочем, всегда старательно замалчиваемые или утаеваемые от широкой общественности. Лишь благодаря принципиальности журналистов Postimees стало известно о том, как канцлеры и вице-канцлеры минобороны назначали друг-другу доплаты за ничегонеделанье и отправляли друг-друга в хорошо оплачиваемые загранкомандировки.

Вот как описало издание суть отношений "сладкой парочки" в ноябре 2008 года: канцлер минобороны Индрек Канник оплатил за счет госсредств обучение своего преемника Лаури Альманна. Затем уже Альманн направил Канника на дорогостоящее обучение за рубеж. За счет государства учились и другие избранные. Так, на пятимесячное обучение в оборонном колледже НАТО в Риме советника минобороны Мадиса Микко было затрачено более 40 тысяч долларов. При этом за Микко сохранялась и его довольно высокая чиновничья зарплата. В 2002 году также за счет эстонских налогоплательщиков по магистерской программе Колумбийского университета США "Управление бизнесом" отправился вице-канцлер Лаури Тумм - за него уплачено 33 654 доллара.

Судя по комментариям журналистов, это далеко не единичные случаи, а целая система коррупционных отношений. В этой связи куда логичной и оправданой кажется негласная слежка за чиновниками министерства обороны Эстонии, организованная по личной инициативе высокопоставленными офицерами эстонского Генштаба. Эстонские офицеры из патриотических побуждений прослушивали техническими средствами все переговоры чиновников и выявили "измену", но затем были сами, в свою очередь, обвинены мощным лобби из числа журналистов и "общественных авторитетов" в нарушении конституционных прав граждан Эстонии и даже в подготовке "военного переворота", отправлены в отставку либо на понижение в должностях.

То, что психологически и морально внутри военного сообщества Эстонии не все благополучно, говорят изредка прорывающиеся в национальные СМИ факты. Получившие ранения и ставшие калеками "миротворцы" Ирака и Афганистана, Боснии и Косово влачат по сравнению со многими жителями страны, не нюхавшими пороха и не "несущими демократию остальному миру", жалкое существование, некоторые из них кончают жизнь самоубийством, большинство тихо спивается по хуторам, а меньшинство - агрессивно нападает на родных и близких, иногда с весьма трагическими последствиями. Янек Лаури, не справившись с реалиями новой гражданской жизни, влез в долги, а затем убил жену и двух дочерей - пяти и семи месяцев. Покончил жизнь самоубийством. Яак Ярвис приговорен судом на шесть лет за то, что на одной из вечеринок достал пистолет и выстрелил в приятеля, с которым поссорился. Андрей Вестеринен, потеряв правую ногу в Афганистане, проговорился по возвращению, что "подвел британский миноискатель, не давший сигнал об опасности". Потом после "собеседований" в минобороны он поменял свои пессимистичные взгляды на противоположные, съездил в Великобританию, где ему сделали в военном госпитале бесплатный беговой протез и теперь вовсю расхваливает в эстонских СМИ службу в армии. За свое ранение и инвалидность он получил от Эстонии и Великобритании что то вроде 14 тысяч евро - это примерно четырехмесячная зарплата депутата парламента. Фактическую инфоизоляцию эстонских "экспортеров демократии" от общества из-за целенаправленной политики ведущих СМИ страны подтвердила на днях журналистка Вилья Кийслер: "По сути, запрещено выражать свое мнение всем тем, кому больно и грустно, но кто не понимает, что все это было "во имя свободы Эстонии". А уж о том, что это в виде посттравматического стресса влияет на всю дальнейшую жизнь человека, у нас пока вообще не принято говорить"...

Именно поэтому не вызвали до сих пор официального резонанса как открытое письмо бывшего морского офицера Георга Кисберга о царящих на флоте порядках (деление на "своих" и "чужих", злоупотребление алкоголем, издевательства над матросами), так и регулярные публикации в русскоязычных СМИ Эстонии довольно откровенных рассказов "дембелей" из числа русских парней (каждый четвертый призывник - русскоязычный) о притеснениях на языковой почве и дискриминации по национальному признаку со стороны офицеров (запрещено говорить по-русски даже в свободное от службы время, некоторых офицеров просто бьет трясучая болезнь и у них выступает пена на губах, когда они слышат славянские речь и имена). Не занимаются проблемами армии психологи и социологи - государство поддерживает данные программы на самом минимальном уровне. Воистину: "Все хорошо, прекрасная маркиза".

Цинизм властей заметен всем: организуя пафосные похороны очередного погибшего в Афганистане военного наемника, министерство обороны Эстонии весьма сдержанно готово решать материальные вопросы профессиональных военных. Зарплаты так себе, даже рискующие своей жизнью и здоровьем бойцы Estcoy -"афганцы" получают по две тысячи евро в месяц минус налоги - и то лишь во время жаркой командировки. Никаких бесплатных квартир, доплат и халявного молока! Вот почему выпускники офицерских курсов и училищ, осмотревшись как следует по сторонам, все больше и больше бегут из армии в западные охранные фирмы. Сейчас совсем не удивительно встретить бывшего эстонского военного среди охранников военных и гуманитарных грузов в Африке или Ираке, Азии и Афганистане, "охотников на пиратов" в Суданском заливе. По данным издания Aripaev, таких уже больше сотни из числа младших и старших офицеров. И поток нарастает... Так к бегущим из Эстонии строителям, врачам и молодежи теперь добавились и те, кто должен символизировать крепость и стойкость нации...

Состояние российско - беларуских отношений и военна - стратегическая востребованность Республики Беларусь.

Изначально само понятие о республике, как потенциально глобальной российской военной базе, активно использовалось как в России, так и в Беларуси различными политическими силами. Традиционно данный тезис поддерживали и поддерживают представители левого спектра на российском политическом поле. В 90-е годы прошлого века и в первые годы нового века по вопросу о стратегической востребованности Беларуси для обеспечения безопасности России с левыми смыкались представители правительственного лагеря, что объяснялось продолжением процесса расширения блока НАТО в Центральной и Восточной Европе. Объективно говоря, расширение НАТО способствовало тому, что Москве не оставалось выбора – необходимо было поддерживать любого соседа, не планирующего вступать в НАТО. Беларусь в те годы отвечала этим критериям.

Со своей стороны, тезис об особой роли, которая выполняет Беларусь в отношении России, с начала 90-х годов являющийся для правящих кругов республики аксиомой не требующей доказательств, с годами укоренился в белорусской независимой аналитике и в среде оппозиционных политических сил. Военно – стратегическая востребованность республики оказалась удобным и всеохватывающим аргументом, объясняющим любой зигзаг российской политики в отношении Минска.

В свою очередь странный и иногда противоестественный коктейль противоречий и сотрудничества между Россией и НАТО в немалой степени способствовал закреплению понятия о Беларуси, как о необходимом компоненте защиты западных регионов России. Но на самом деле можно говорить о подмене понятий. Естественно, в военном (неядерном) плане НАТО ни в 90-е годы, ни сейчас, не представляет угрозы для России. Столкновение между Россией и НАТО, а фактически между РФ и США, означает одно - взаимоуничтожающий ракетно – ядерный удар в течении 30 минут. Поэтому, как в конце ХХ века, так и сейчас говорить о белорусском «плацдарме» в военном плане не приходится. Но в политическом контексте, как страна, оказавшаяся вне НАТО и не планирующая входить в данный блок, Беларусь играла для России свою позитивную роль.

Однако, с годами и этот вненатовский статус республики оказался подвергнут эрозии и наибольший вклад в этот процесс косвенно внесла Украина, после «оранжевой революции» сформировавшая стремление войти в северо-атлантический блок в контексте национальной идеи. В случае вступления Украины в НАТО, вопросы обеспечения национальной безопасности России на западном направлении были бы подвергнуты решительной ревизии. В этом плане от позиции Минска уже мало что могло зависеть.

Но процесс расширения НАТО явно застопорился, что уже с другой стороны, но опять негативно повлияло на военно-стратегическую востребованность Беларуси. В этом плане размещение в Центральной Европе третьего позиционного района ПРО США было воспринято в белорусском руководстве, как дар небес. Планируемое размещение базы антиракет на севере Польши и радара около Праги казалось не оставляло никаких сомнений, что Россия обязательно воспользуется белорусским «плацдармом» для ответа размещению ПРО США.

Буквально сразу, после объявления решения администрации Буша, обратило на себя внимание то, что белорусское руководство, не сомневающееся в условиях намечаемого развертывания ПРО США в собственной военно – стратегической востребованности, опасалось прогадать и потребовать от России слишком мало, чем, как им казалось, заслуживает Беларусь. В частности, 1 марта 2007 года, А. Лукашенко в интервью арабскому каналу Al –Jazeera, посетовав, что у Москвы с Европой проблемы (размещение ПРО), заявил, что "какие бы отношения ни складывались сегодня с российским руководством, мы не предадим россиян», но тут же белорусский президент выразил удивление, что Москва «задерживается» с активизацией своей деятельности на «западных рубежах», с целью противодействия планам по размещению ПРО. Минск уже был готов принять компенсации и бонусы.

В конце марта 2007 года, не дождавшись появления В. Путина в Красной Поляне (Сочи), А. Лукашенко вновь напомнил Москве, что в условиях надвигающейся «угрозы» ПРО, он давно готов принять новую более обширную форму финансово-ресурсной дотационной системы со стороны России, которая, без сомнений, обязана воспользоваться белорусским «плацдармом»: «Когда американцы заявили о размещении систем ПРО в Европе, о решении Конгресса США в отношении Украины и Грузии, то скажите, каковой становится наша Беларусь для России? Правильно, это оплот и тот плацдарм, который всегда мог бы быть нашим козырем. Сегодня Россия может его использовать?... Обороноспособность России, Беларуси, нашего совместного Отечества никакому шантажу не подлежит … в ближайшее время с Путиным мы обсудим и эти проблемы… Мы не должны заниматься тягомотиной, пока нас не разведут в стороны и не истребят как кроликов». Дотации и преференции на российском рынке оказались составной частью «ответа ПРО» и основой выполнения «союзнического долга»: «Белорусы всегда к этому готовы, и мы никогда никого не шантажировали… Конечно, мы найдем, где сахар продать, но как нам в такой ситуации грудью вставать на защиту российских интересов?».

Москва проигнорировала и данный посыл белорусского президента, так как прекрасно понимала, что после российско – белорусского декабрьско – январского 2006 -2007 г. газо-нефтяного кризиса, А. Лукашенко иступлено ищет возможность компенсировать выросшие в два раза расходы на импорт энергоносителей из России. Размещение ПРО в Центральной Европе давало белорусскому руководству некий шанс – обратить пока только миф, запущенный администрацией Дж. Буша, в конкретные миллиарды кубов газа, миллионы тонн нефти и неограниченный сбыт белорусской, да и не только белорусской, продукции на российском рынке.

Между тем, белорусский президент торопился. Платить за газ было нечем, в январе - феврале 2007 г. республика оказалась на волосок от дефолта, весной ситуация не выправлялась. Уже 4 апреля 2007 года А. Лукашенко заявил в Бресте: «Нельзя сказать, что размещение ПРО несет непосредственную угрозу Белоруссии, но это все-таки угроза нашим интересам. Размещение этой группировки направлено не против Белоруссии, а против интересов России». Фактически он пытался «открыть» глаза российским властям, которые упорно не желали видеть «угрозы». Получалось, что белорусский президент больше радел за интересы России, чем Кремль. Более того, со слов А. Лукашенко выяснилось, что ни о какои «совместном ответе» размещению ПРО не может быть и речи – ПРО не угрожает Беларуси, что, в принципе, верно. На самом деле, А. Лукашенко поднимал ставки – ПРО не белорусская проблема и ни о каком «союзническом долге» говорить не приходится.

Стоит напомнить, что в этот самый период российские власти вели жесткий диалог с администрацией президента Д. Буша по проблеме ПРО. Однако для Беларуси проблемы не существовало - раз «долга» нет, то Россия должна быть готова раскошелиться за использование «белорусского плацдарма». Фактически, А. Лукашенко готов был стать ракетно-ядерным ландскнехтом, что он тут же и подтвердил: ««О планах размещения ядерных ракет средней дальности на территории Белоруссии меня никто не ознакомил, скорее всего это - неудачный пиар… нам надо не пиарить на этих вопросах, а садиться спокойно с президентом России обсуждать, допустим, будем мы размещать в Белоруссии тактическое ядерное оружие или нет». Между прочим, после вывода в середине 90-х годов с территории РБ российского ядерного оружия, республика считается безъядерной зоной.

9 мая 2007 года. А. Лукашенко в праздничной речи вновь призывает Москву срочно ответить размещению ПРО и не скупился в оценках союзнического статуса Беларуси. Но в Москве уже 10 мая обсуждали отказ белорусской стороны поддержать Россию в обеспечении моратория ДОВСЕ, что явилось откровенным уклонением от выполнения союзнического долга. Это был промах белорусского президента.

В российском руководстве начали осознавать, что за призывами А. Лукашенко немедленно втянуться в «ответные меры» против НАТО и США на самом деле таится не только желание Минска увеличить дотации своей экономике. Появилось мнение, что всеми силами раскручиваемая белорусским руководством компания «противостояния ПРО» носит провокационный характер и целиком ориентирована на Россию. В данном случае, учитывая декоративный характер ПРО третьего района (10 противоракет), интересы руководства Беларуси и НАТО объективно совпадают и направлены на втягивание России в гонку вооружения в Восточной Европе.

С мая 2007 года А. Лукашенко, видимо уловив изменение отношения Москвы к его бесконечным призывам «выступить вместе», а также анализируя фабулу развернувшейся жесткой дискуссии между Вашингтоном и Москвой, где не нашлось место Беларуси, перешел на новую ступень лоббирования «белорусского плацдарма». Белорусские СМИ стали проводить в жизнь тезис, что В. Путин является «американской марионеткой». В республиканских государственных СМИ появились статьи осмеивающие инициативы Москвы по решению проблемы ПРО. В частности, в статье «Танки грязи не боятся?», «СБ», 13.06 (http://www.sb.by/article.php?articleID=58918), отмечалось: «что угроза «перенацелить русские ракеты на цели в Европе»? - «Ничего, кроме удара по собственному имиджу (России) не принесла». В ходе воскресной (17 июня 2007 г.) информационной программы на телеканале ОНТ был показан масштабный сюжет, где с помощью российских экспертов М. Делягина и С. Белковского доказывался тезис о том, что предложение В. Путина американскому руководству об использовании в целях ПРО арендованный радар в Закавказье было лоббировано Пентагоном для легализации американского присутствия в Закавказье

После спада в белорусских СМИ очередной антипутинской пропагандисткой кампании, белорусские власти вернулись к прежним лозунгам «востребованности». В этом плане стоит вспомнить выступление тогда еще сенатора Н. Чергинца перед студентами Академии управления (июль 2007 г.) «Не надо забывать, что от границы с Польшей и до Москвы у России нет значительных Вооруженных сил, со стороны Европы ее прикрывает хорошо организованная, обученная и технически оснащенная белорусская армия. Другое дело, что не все россияне верят, что на них нападут. Но последние шаги США по размещению своих противоракетных баз показывают, что пора просыпаться». Любопытно то, что используя риторику Н. Чергинца, стоило бы отметить, что России и «не спала» - как раз в этот период в российском руководстве происходил сложный процесс поиска ответа на размещение ПРО. Кремль все чаще стал поглядывать нет, не на Беларусь, а на Калининград – российский анклав, который на добрые две сотни километров оказался дальше на Западе, чем «белорусский плацдарм». При этом не стоял вопрос о «цене» за «союзничество», так как Калининградская область – регион России.

Однако белорусское руководство не уловив «калининградский дрейф» Кремля, исступленно искало подтверждения своим теориям. Ставка была сделана на дальнейшую эскалацию противостояния между Западом и Россией по самому широкому спектру отношений. В июле 2007 г. разразился российско – британский скандал, вызвавший ликование в среде высшей белорусской номенклатуры. Но тут же ликование сменилось унынием, когда обнаружилось, что В. Путин относительно легко установил доверительные отношения с вновь избранным президентом Франции Н. Саркози.

Между тем, проблема ПРО становилась все более и более «прикладной». Летом 2007 г. У Минска образовался солидный долг за поставленный природный газ и белорусское руководство буквально металось в поисках выхода. В создавшихся условиях теория роста конфронтации Москвы с Западом была наиболее привлекательно. Возникла идея, что российскому руководству, увязшему в конфронтации с Западом будет или (1) не до финансовых проблем с Минском, или (2) в случае российско – белорусского кризиса высокой интенсивности, Москва замнет финансовую проблему, простив Минску задолжность за поставленный газ. Естественно, Москва в стиле многорукой Шивы успела все – в очередной раз пикироваться с Брюсселем и Вашингтоном и потребовать от Минска погасить задолжность.

2 августа 2007, выступая перед коллективом редакции «Советская Белоруссия», белорусский президент проинформировал, что заплатить за газ пришлось («взяли из резервов»), но тут же отметил, что «ничего, скоро мы им (России) понадобимся», чем проявил полную уверенность, что белорусский «плацдарм» незаменим в российских планах ответа американской ПРО.

Тема не менее, с августа 2007 года тема ПРО постепенно уходит из выступлений белорусского президента. А. Лукашенко вспоминает о ПРО больше по инерции. В частности, выступая 12 октября 2007 года на пресс-конференции для российских журналистов, А. Лукашенко в очередной раз выразил уверенность, что без белорусского «плацдарма» Россия не сможет организовать ответ размещению третьего позиционного района ПРО США в Центральной Европе. Но при этом он во второй раз после 2005 года намекнул на желательность включения Калининградской области в состав Беларуси: «Как бы Россия не пыталась сделать вид, что Беларусь ей безразлична, все равно я убежден, что мы нужны России… Возьмите хотя бы размещение ПРО в Европе. Асимметричный ответ России США разве лежит не в плоскости Беларуси… У вас что, на Западе есть силы сдерживающие, кроме белорусской армии?». При этом белорусский президент не разъяснил, как и чем белорусская армия собирается противостоять американскому ПРО в Польше и Чехии.

Через пять дней после выступления А. Лукашенко Госдепартамента США заявил о готовности приостановить процедуру размещения ПРО в Чехии и Польше в случае, если Тегеран откажется от военной составляющей своей атомной программы и раскроет для инспекции все свои ядерные объекты. Белорусское руководство обеспокоилось, что программа ПРО может реально рассыпаться. Но возобладало мнение, что В. Путину не удастся уговорить официальный Тегеран раскрыть свои атомные тайны. Однако А. Лукашенко все-таки не смолчал и в интервью японскому агентству Киодо Цусин заявил, что рассчитывает на появление в РБ, в «случае необходимости», российского ядерного оружия в контексте ответа Москвы размещению третьего позиционного района ПРО США в Центральной Европе. Видимо белорусский президент рассчитывал на мощный медийный эффект своего заявления, но его почти не заметили. Запад вполне здраво рассудил, что А. Лукашенко блефует и у него нет никаких договоренностей с Москвой о возможном размещении ядерных боеголовок и средств доставки на белорусской земле. Белорусский президент пытался привлечь к себе внимание на фоне все более разгорающегося международного кризиса по проблеме ПРО, стремясь войти в начавшийся торг. Однако делал он это негодными методами – шантажировал чужим ядерным оружием.

В 2008 году, вместе с постепенным расширением контактов А. Лукашенко с Евросоюзом, снижался интерес белорусского президента к «ответному удару» ПРО. Эти процессы оказались взаимоувязанными. К августу 2008 года официальный Минск подошел в целом облаке контактов с европейскими парламентариями и должностными лицами. После российско – грузинской войны в Минске про третий район ПРО США уже не вспоминали, если не считать относительно краткосрочный период увлечения «Искандерами».

5 ноября 2008 г. третий российский президент Д. Медведев заявил, что в случае размещения в Польше базы американских антиракет, Россия введет в калининградскую область оперативно-тактические ракеты «Искандер». Это заявление поставило крест на надеждах белорусского президента выгодно продать белорусский «плацдарм» под «ответ» ПРО США. Калининград переиграл Минск, но белорусские власти не пожелали признать поражение и даже заявили о создании своего белорусского аналога «Искандеров», что, безусловно, было перебором.

С уходом Минска в сферу политико – экономического влияния ЕС, после вступления Беларуси в европейскую программу «Восточное партнерство» призывы А. Лукашенко и белорусских должностных лиц к Кремлю «проснуться» и ответить «вместе» на размещение ПРО потеряли свою актуальность. Примечательно, что вопрос о размещении третьего позиционного района ПРО в Центральной Европе стал неактуальным и для новой администрации США. Тем не менее, решение Б. Обамы не размещать в Польше и Чехии элементы ПРО (17 сентября 2009 г.) прогремели для президента РБ как гром среди ясного неба.

19 сентября А. Лукашенко впервые прокомментировал решение американской администрации в отношении размещения ПРО США в Центральной Европе: «Не надо торопиться аплодисментами это встречать. Давайте посмотрим, как дальше будут действовать США и их союзники по Североатлантическому альянсу… Хорошо, что президент (США) сделал этот шаг. Ведь по сути Обама в этой ситуации отступил — и заметьте, его рейтинг в США покатился вниз, но он все-таки пошел на это. Это мужественный шаг, и если США глупостей не наделают, то это будет очень хорошо».

Данное заявление является ответом А. Лукашенко на благосклонное отношение лидеров России к коррекции программы ПРО США и, поэтому, носит характер провокации. Ведь в реальности никуда Б. Обама не отступил – программа ПРО будет видоизменена, но она не канет в Лету. Рейтинг Б. Обамы снизился, но не по причине отказа от первоначального варианта ПРО, а по причине лоббирования им собственного взгляда на реформу медицинского обслуживания в США. Другое дело, что размещение элементов ПРО на кораблях в морях, омывающих Европу, не даст каких - либо дивидендов Минску. При данном варианте ПРО белорусский «плацдарм» не может быть востребован. Отсюда и «предостережения» белорусского президента.

Состояние вооруженных сил республики Беларусь.

Вооруженные Силы являются важнейшим и необходимым атрибутом государственности суверенной Беларуси, и призваны быть гарантом ее независимости и территориальной целостности. Именно поэтому, с первых дней обретения своей независимости наше государство, последовательно продвигаясь по пути создания эффективной системы обеспечения своей национальной безопасности, неослабное внимание уделяет ее военной составляющей.

В соответствии с Конституцией, Республика Беларусь в своей внешней политике исходит из принципов равенства государств, неприменения военной силы или угрозы силой, нерушимости границ, мирного урегулирования споров, невмешательства во внутренние дела и других общепризнанных норм международного права. Республика Беларусь не имеет территориальных и других претензий к своим соседям, никому не угрожает. Однако, исторический опыт многократно подтверждает верность тезиса, сформулированного еще в 5 веке до н.э. китайским полководцем и военным теоретиком Сунь-цзы: «…не полагаться на то, что противник не придет, а полагаться на то, с чем я могу его встретить; не полагаться на то, что он не нападет, а полагаться на то, что я сделаю нападение на себя невозможным для него».

Вооруженные Силы Республики Беларусь за свою девятилетнюю историю прошли непростой путь становления и развития. И сегодня мы вступили в очередной, не менее сложный этап преобразований – этап завершения реформирования Вооруженных Сил.Наша реформа прозрачна и открыта для личного состава Вооруженных Сил и в целом для всего нашего народа, и эта статья – тому подтверждение. Мы готовы к диалогу и обсуждению проблем развития Вооруженных Сил, ибо осознаем, что успешной будет только та реформа, которая ясно и открыто направлена на укрепление армии.

Становление Вооруженных Сил Республики Беларусь.

После распада Советского Союза и обретения в 1992 году государственной самостоятельности Беларусь получила достаточно внушительное военное наследие: около полутора тысяч воинских формирований, общей численностью более 240 тысяч человек, в том числе две танковые и одна общевойсковая армии, воздушная армия, отдельный армейский корпус и корпус ПВО, воздушно-десантная дивизия. На вооружении войск находился колоссальный арсенал: 81 ядерная ракета стратегического назначения, больше тяжелых орудий, чем у Франции, больше боевых самолетов, чем у Германии, в два раза больше танков, чем у Великобритании. Такая группировка была не под силу молодому государству.

В ходе формирования национальной армии из войск Краснознаменного Белорусского военного округа было осуществлено значительное сокращение. Численность личного состава уменьшилась более чем в два раза. Подвергнуты преобразованиям свыше 250 воинских формирований. Армии бывшего БВО преобразованы в армейские корпуса, дивизии – в отдельные бригады батальонного состава. Был создан новый род войск – мобильные силы в составе трех мобильных бригад. Исключительное значение для решения проблемы подготовки офицерских кадров имело создание в 1995 году Военной академии Республики Беларусь.В результате сокращения вооружений согласно договору об обычных вооруженных силах в Европе с 1992 года Республика Беларусь сократила более 1800 танков, свыше 1500 тысяч бронемашин, 130 боевых самолетов.

Кроме того, исходя из объявленного стремления к достижению статуса безъ­ядерного государства, Республика Беларусь 26 ноября 1996 года досрочно выполнила взятые на себя обязательства по выводу страте­гических сил Российской Федерации со своей территории и на Лисса­бонском саммите ОБСЕ выступила с инициативой создания в Центральной и Восточной Европе пространства, свободно­го от ядерного оружия.

К 2006 году Вооруженные Силы насчитывали немногим более 100 тыс. личного состава, в том числе – более 80 тыс. военнослужащих. Они имели трех видовую структуру: Сухопутные войска, Военно-воздушные силы и Войска ПВО, а также соединения, воинские части и учреждения центрального подчинения, не входящие в виды Вооруженных Сил.

Сухопутные войска состояли из трех армейских корпусов бригадного состава, мобильных сил, мотострелковой дивизии, соединений и воинских частей родов войск и специальных войск и объединенного учебного центра. Командования Сухопутных войск как такового не существовало, практически все его функции выполнял Главный штаб Вооруженных Сил.

ВВС и Войска ПВО имели свои командования, штабы и состояли из соответствующих родов авиации, зенитно-ракетных и радиотехнических войск, соединений и частей обеспечения.

Дата добавления: 2014-01-07