Железный закон олигархии

Бюрократия имеет тенденцию вырождаться в олигархию – политический режим, при котором власть принадлежит узкому кругу официальных лиц: богачей, военных, чиновников. Первым подобную закономерность обнаружил и проанализировал в 1891 г. немец­кий мыслитель, один из основателей политической социологии Роберт Михельс (1876-1936). Он назвал это явление "железным законом олигархии".

В обществе, где доминируют крупные формальные системы, велика опасность того, что экономическая, политическая и социальная власть вскоре сконцентрируется в руках тех, кто занимает высокие посты самых влиятельных формальных организа­ций. В европейских странах конца XIX – начала XX века быстро возникали социалистические партии.

Несмотря на провозглашаемые их последователями принци­пы демократии и привлечения трудящихся к управлению всю полноту партийной власти захватили в них наиболее влиятель­ные лидеры, наподобие того как это случалось в консервативных партиях. Наблюдение за партийной борьбой натолкнуло Михельса на более широкие, теперь уже исторические обобщения. Он предположил, что такого рода тенденция универсальна – она присуща самой природе больших организаций. "Кто говорит об организации, тот говорит об олигархии", – заявил Р. Михельс. Демократия и крупномасштабная формальная организация – не антагонисты, а две стороны одного явления. Они не только совместимы, но неизбежно возникают одна из другой.

На каком-то этапе крупная организация обязательно сталкивается с административными проблемами, которые удается решить только при наличии бюрократии. Но бюрократия в свою очередь требует иерархического порядка. Так как многие реше­ния, которые приходится принимать в повседневной жизни, превратятся в непреодолимое препятствие, если за них не возьмется сразу большое число людей. Важные решения должны принимать немногие. Организация эффективна, когда власть – в том числе и над процессом принятия решений – концентрируется в руках немногих.

Индивиды добиваются лидерских позиций в силу необычных политических качеств: они знают, как добиться своих целей и убедить в этом других. Они – знатоки политики. Однажды добившись высокого поста, они затем увеличивают свой престиж, власть и влияние. Благодаря своему посту они в состоянии контролировать потоки информации в организации, направляя их по выгодному для себя руслу. Лидеры обладают преувеличенной мотивацией к сохранению своих позиций, используя все средства для того, чтобы, во-первых, убедить других людей в пра­вильности собственного взгляда на вещи, во-вторых, узаконить его, сделать нормой. Наконец, лидеры продвигают молодых чи­новников, но обязательно из числа своих сторонников. Тем са­мым достигаются две цели – создается механизм воспроизвод­ства кадров и постоянно укрепляется теоретическая доктрина лидера.

Массы постепенно превращаются в поклонников лидера. Их преклонение дает дополнительный импульс к укреплению персональной власти. Она сильна теперь поддержкой снизу. В отличие от лидера, который проводит на работе все время, рядовые члены организации могут посвящать ей только часть своего времени. Они доверяют лидеру принимать за них важ­ные решения не только потому, что он знает больше других (компетентность), но и потому, что заслужил это преданнос­тью общему делу. Массы готовы доверить лидеру не только ре­шение политических вопросов, но и вверить ему свою судьбу. Таким образом крупные организации неизбежно превращают­ся в олигархию.

В свое время Макс Вебер, с которым был дружен Р. Михельс, подметил сходную тенденцию. Но представил ее иначе. Движение к свободному обществу требует бюрократизации социальных ин­ститутов. Человеческая свобода в индустриальном обществе на­прямую зависит от бюрократии, которая, с одной стороны, подминает под себя свободу, с другой — гарантирует ее неприкосновенность. Ведь самым надежным гарантом прав человека выступает разветвленная система правосудия. Но она же – самая бюрократизированная. Она предохраняет важнейшие решения ломающие человеческие судьбы, от субъективного произвола. Нет страшнее ошибки, чем судейское пристрастие, угрожающее жизни рядового человека.

Многочисленные своды законов, подзаконных актов, бесконечно тянущееся делопроизводство, выяснение мельчайших подробностей дела, соблюдение буквы закона в конечном итоге защищают свободное общество. Точно так же система свободных выборов не обходится без бюрократических регистрации выборщиков по месту жительства, оформления листов, тщательной проверки. Таким представляется современное американское об­щество – цитадель свободы и бюрократизма одновременно. Де­мократия невозможна без рациональной бюрократии.

Из концепции Р. Михельса следует несколько выводов, один из которых сформулировала Р.Рывкина: чем больше кон­центрация воли, тем больше обслуживающий ее аппарат. Если из множества людей решает один, ему необходима куча помощ­ников.

Огромный аппарат помощников необходим в следующих случаях:

· Если лидер не отличается интеллектуальными способностями, совершает ошибки, которые призваны компенсировать помощники.

· Если лидер подобрал посредственных помощников.

· Если неправильно организована работа аппарата из-за дублирования, неналаженности связей.

· Если лидер устранился от власти и делегировал принятие собственных решений на аппарат.

· Если лидер практикует бюрократический стиль и по каждому вопросу требует бесчисленных соглашений, справок, доку­ментации.

· Если лидер держит в аппарате "нужных" людей, получая таким путем возможность наделять их особыми привилегиями и льготами.

· Если помощники выступают проводниками его воли.

Только в последнем случае формируется так называемая "команда⁴' – группа единомышленников, работающих скорее не за вознаграждение, а за идею.

ОБЩЕСТВО И СОЦИАЛЬНЫЕ ИНСТИТУТЫ

Социологическое знание можно расположить на трех уровнях.

Проблемы социализации личности, социального действия, социального взаимодействия и социализации, а также малой группы касаются микроуровня и размещаются на самом ниж­нем этаже.

Этажом выше – на промежуточном уровне – расположены культура, состоящая из совокупности норм, обычаев и тради­ций, и социальная структура, первоисточниками которой слу­жат социальные статусы и роли. Здесь же находится механизм социального контроля, включающий нормы и санкции.

А на самом верхнем этаже – на макроуровне – нам предстоит рассмотреть строение общества в целом. Большие социальные группы, социальная стратификация и социальная мобильность характеризуют именно его. Однако картина останется неполной без такого крупного блока, каковым являются социальные ин­ституты – те самые столпы, на котором покоится любое обще­ство, благодаря которым оно выживает и функционирует.

Институты – базисный механизм регулирования общества. Именно социальные институты выводят нас на понимание сущности человеческого общества, его составных элементов, признаков и стадий эволюции. Поскольку общество понимают в двух значениях – узком и широком, то неизбежен переход от от­дельно взятого общества, рассматриваемого в единстве его тер­риториальных границ (страна) и политического устройства (го­сударство), к мировому сообществу, или мировой системе, подразумевающей все человечество как сущностное целое. По­нятия "гражданское общество", "цивилизация", "историческая динамика неравенства и бедности" тесно связаны с обоими зна­чениями общества. Таким образом, вначале мы рассмотрим весь спектр макросоциологических понятий: общество, страна, государство, цивилизация, мировая система, а также их разновидно­сти и динамику.

СОЦИАЛЬНЫЕ ИНСТИТУТЫ

Термин "институт" имеет множество значений. В европейские языки он пришел из латинского: institutum – установление, устройство. Со временем он приобрел два значения – узкое техническое (название специализированных научных и учебных заведений) и широкое социальное: совокупность норм права по определенному кругу общественных отношений, например, ин­ститут брака, институт наследования. Социологи, позаимство­вавшие это понятие у правоведов, наделили его новым содержа­нием. Хотя, несомненно, стержень – совокупность норм, регулирующих определенную сферу общественных отношений, – ос­тался прежним. Но добавились новые, сугубо социологические детали. Они углубили наше понимание социальных институтов как столпов, на которых покоится общество.

В социологии принято такое определение: социальные институты – относительно стабильные и интегрированные совокупности символов, верований, ценностей, норм, ролей и статусов, кото­рые управляют целыми сферами социальной жизни: семья, религия, образование, экономика, управление.

Но начнем мы наш анализ издалека. Известно, что животное приспосабливается к среде посредством инстинктов – мощных инструментов выживания, выкованных эволюцией на протяже­нии многих миллионов лет. Они помогают ему бороться за существование и удовлетворять важнейшие жизненные потребности. А как быть человеку? Ведь он растерял почти все свои инстинк­ты, а оставшиеся не очень-то помогают выжить в опасном и по­стоянно меняющемся окружении. Такова социальная среда – система условных значений, норм, статусов, правил, традиций.

Роль инстинктов в человеческом обществе выполняют социальные институты — мощные инструменты, выкованные тыся­челетней культурной эволюцией. Они тоже помогают бороться за существование и успешно выживать. Но не отдельному индивиду, а всему сообществу. Их предназначение – удовлетворять важнейшие жизненные потребности коллектива. Каждый наделен ими в избытке, к тому же у каждого – индивидуальная комбинация потребностей. Если можно так выразиться, индивидуальный стиль. Но фундаментальных, важных для всех, не так уже и много. Основных всего пять, но ровно пять и основных социальных институтов:

· потребности в воспроизводстве рода (институт семьи и брака),

· потребности в безопасности и социальном порядке (политические институты, государство),

· потребности в добывании средств существования (экономические институты, производство),

· потребности в передаче знаний, социализации подрастающего поколения, подготовке кадров (институты образования в широком смысле, т.е. включая науку и культуру),

· потребности в решении духовных проблем, смысла жизни (институт религии).

Одним из первых дал развернутое представление о социальных институтах Торстейн Веблен. Хотя его книга "Теория праздного класса" появилась в 1899 г., многие ее положения не устарели до сих пор. Эволюция общества – это процесс естественного отбо­ра социальных институтов. По своей природе они представляют привычные способы реагирования на стимулы, которые создают­ся внешними изменениями. В самом деле, на заре истории в человеческом стаде господствовал промискуитет – бес­порядочные половые отношения. Он грозил человеческому роду генетическим вырождением. Постепенно их стали ограничивать запретами. Первый запрет – запрет кровосмешения. Он запрещал половые отношения между кровными родственниками, скажем, матерью и сыном, братом и сестрой. По существу таков первый и важнейший в истории вид социальных норм. Позже появились и дру­гие нормы. Человечество училось выживать и приспосабливаться к жизни, организуя отношения при помощи норм. Так у людей за­родился, может быть, самый ранний социальный институт – ин­ститут семьи и брака.

Сделаем вывод: социальный институт – приспособительное устройство общества, созданное для удовлетворения его важ­нейших потребностей и регулируемое сводом социальных норм.

Передаваясь из поколения в поколение, нормы семейного и брачного поведения, как и другие институциональные нормы, становились коллективной привычкой, обычаем, традицией. Они направляли образ жизни и образ мышления людей в определен­ное русло. Злоумышленников (на языке социологии – девиантов) ожидало суровое наказание (санкции). Понятно теперь, по­чему родоначальник институционализма Т. Веблен и его последователь У. Гамильтон определяли социальный институт как совокупность общественных обычаев, воплощение опреде­ленных привычек поведения, образ мысли и образ жизни, пере­даваемых из поколения в поколение, меняющихся в зависимости от обстоятельств и служащих орудием приспособления к ним. Собственно говоря, так понимают термины "инсти­туция" (установление, обычай, порядок, принятый в обще­стве), "институт" (закрепление обычаев и порядков в виде зако­на или учреждения) юристы.

Отсюда и слово "институционализация", обозначающее зак­репление практики или области общественных отношений в виде закона или социальной нормы, принятого порядка.

Так, институционализация какой-либо науки, скажем социо­логии, предполагает издание государственных стандартов и по­становлений, создание исследовательских институтов, бюро, служб и лабораторий, открытие при университетах, колледжах и школах соответствующих факультетов, отделений, кафедр и курсов подготовки профессиональных специалистов, издание журналов, монографий и учебников и т.д.

ФУНКЦИОНИРОВАНИЕ ИНСТИТУТОВ

Основные институты есть в каждом обществе – от самого примитивного до современного. Иначе это не общество. Мы уже говорили о том, что их предназначение – удовлетворение фунда­ментальных потребностей. Если происходит сбой в их функциони­ровании – беда для всего общества. К концу 60-х годов СССР готовил специалистов с высшим образованием на душу населе­ния больше, чем любая страна мира. Уровень подготовки и сис­тема образования были, возможно, самыми высокими на плане те. В сенате США дискутировался вопрос о вызове, брошенном миру советской системой образования. Американцы срочно разработали систему практических мероприятий для того, чтобы догнать и перегнать нас.

Шли годы. И сегодня наши школьники и студенты одни из самых образованных. Но в целом система образования в период с 70-х по 90-е годы изменялась слишком медленно. Образовался серьезный разрыв между теоретической подготовкой и практи­ческими навыками студентов. Производство явно недоиспользо­вало выпускников: на предприятиях с передовой технологией ву­зовских знаний не хватало, а там, где трудились на устаревшем оборудовании, знаний было излишне много. А тут перестройка конца 80-х, общество повернуло к рыночным отношениям. Появился новый недостаток: марксистское обществоведе­ние не могло вооружить молодежь знаниями в области рыночной экономики, менеджмента, современной социологии, психологии и философии. Пришлось перестраивать учеб­ные планы, перенимать западные технологии обучения. Народ­ное хозяйство недополучило сотни тысяч специалис­тов, знающих современную науку. Экономический ущерб колоссальный. К нему надо добавить ущерб социальный и нрав­ственный. Ведь поколение людей, воспитанных на старых тради­циях, занимает ключевые позиции в обществе, следовательно, направляет страну не всегда так, как требуют обстоятельства. Урон же от неправильной внешней и внутренней политики, не­продуманных государственных решений вообще не поддается исчислению.

Сделаем вывод: нормальное функционирование социальных институтов – благо для общества, а неправильное – колоссаль­ное зло.

Мы можем убедиться, что понятие "социальный институт" не абстракция. Оно обозначает реальную совокупность людей, которые трудятся в данной сфере, а также систему конкретных законов, управленческих решений и практических мероприятий. Это вполне зримые объекты – здания, мосты, заводы, персо­нал, жилые квартиры, оборудование, в которых материализует­ся функционирование данного института. К примеру, государственная поддержка института семьи выражается в денежных по­собиях, строительстве детсадов, школ, больниц и т.п.

Социальный институт, кроме всего прочего, еще и гигантс­кая социальная система, охватывающая совокупность статусов и ролей, социальных норм и санкций, социальных организаций (предприятий, университетов, фирм, агентств, колхозов и т.п.), которые опираются на персонал, аппарат управления и особые процедуры, или практики.

Институты – постоянно развивающиеся системы. Институт семьи прошел такие этапы, как групповой брак, полигамия и моногамия. На смену расширенной семье пришла нуклеарная, в которой всего два поколения: родители и дети. Исторически изменялись роли мужа и жены, обряд бракосочетания, методы воспитания детей и многое другое. Колоссальную эволюцию претерпела сфера производства: охота и собирательство, огородничество, пастушество, земледелие, ремесленные мастерс­кие, мануфактура, машинное производство, безлюдные цехи. То же самое можно сказать о политических институтах, рели­гии, образовании.

ТИПОЛОГИЯ И ФУНКЦИИ ИНСТИТУТОВ

Таковы фундаментальные институты. Внутри них скрывают­ся более мелкие образования. Их тоже называют институтами, но только неглавными, неосновными. Что они собой представля­ют? Дело в том, что у каждого главного института свои системы наработанных практик, методов, приемов, процедур. Так, экономические институты не могут обойтись без таких механизмов и практик, как конвертация валюты, защита частной собствен­ности, профессиональный подбор, расстановка и оценка труда работников, маркетинг, рынок.

Социологи говорят об институтах целибата (безбрачия) в католичестве, крещения и исповеди в православии, инквизи­ции, монашества, епископата и т.д., относящихся к основно­му институту религии. Среди неглавных политических институ­тов мы обнаруживаем институты судебной экспертизы, судопроизводства, адвокатуры, присяжных, судебного контроля за арестами, судебной власти, президентства, королевс­кой власти. Внутри института семьи и брака, а сюда же входит и система родства, ученые находят институты отцовства и материнства, родовой мести, побратимства, наследования социального стату­са родителей, имянаречения.

Сделаем вывод: внутри главных институтов скрываются (на­подобие матрешек) неглавные, или неосновные институты – это частные социальные практики либо обычаи.

Например, целибат и кровную месть с равным правом можно называть либо традицией, либо устоявшейся практи­кой. То и другое верно. Ведь, определяя основной институт, мы уже включали в него и социальные практики, и обычаи. В отли­чие от основного института неосновной выполняет специализированную задачу (к примеру, институт представителей пре­зидента России или институт наставничества в СССР), обслуживает конкретный обычай или удовлетворяет нефундаметальную потребность. Так, важнейший институт — соб­ственность — Т. Веблен возводил к потребности или склонно­сти человека к соперничеству.

Таблица: Функции и структурные элементы основных институтов общества

Функции	Институты	Основные роли	Физические черты	Символические черты
Забота, выхаживание и воспитание детей	Семейно-брачные	отец мать, ребенок	дом обстановка	кольца, обручение контракт
Добывание пищи, оде­жды, жилья	Экономи­ческие	работодатель наемный работник покупатель, продавец	фабрика офис магазин	деньги, торговля марка, реклама
Поддержа­ние законов, правил и стандартов	Политические	субъект права законодатель	обществен­ные здания и места	флаг, кодекс хартия
Содействие соборным отношениям и установ­кам, углуб­ление веры	Религиозные	священник прихожанин	собор церковь	крест, алтарь библия
Социализа­ция людей, приобщение к базисным ценностям и практикам	Образование	учитель ученик	школа колледж учебник	диплом степень

Напротив, если от института помимо пользы происходит вред, будем называть подобные действия дисфункцией. К примеру, функция (задача) института образования – готовить всесто­ронне развитых специалистов. Но если он не справляется со сво­ей задачей, если образование поставлено из рук вон плохо, то ни развитых индивидов, ни классных специалистов общество не по­лучит. Школы и вузы выпустят в жизнь рутинеров, дилетантов, полузнаек. Функция превратится в дисфункцию, плюс – в минус.

Если институт работает как надо, то плюсов у него намного больше, чем минусов. И наоборот. Плюсы или функции укрепля­ют, стабилизируют и развивают общество. Минусы, т.е. дисфунк­ции, его расшатывают. В 80-е годы мы начали говорить о кризисе в России института семьи. Понятно, в чем конкретно он выра­жается: резкий рост разводов, неправильное распределение ро­лей между мужем и женой, неэффективная социализация детей. Это лишь главные черты. А каково значение кризиса семьи? Чис­ло дисфункций в нем уравнялось либо превысило число функций. А последствия для общества? Их нетрудно представить.

Сделаем вывод: у социальных институтов (основных и неосновных) есть не только функции (приносимая ими польза), но и дисфункции (наносимый обществу вред).

Функции и дисфункции бывают явные, если они официаль­но заявлены, всеми осознаются и очевидны, и латентные, если они скрыты от глаз, не заявляются. К явным функциям школы относятся приобретение грамотности и аттестата зре­лости, подготовка к вузу, обучение профессиональным ро­лям, усвоение базисных ценностей общества. Но у нее есть также скрытые функции: приобретение определенного соци­ального статуса, который позволит взобраться на ступеньку выше неграмотного, завязывание прочных дружеских связей, поддержка выпускников в момент их вступления на рынок труда. Можно убедиться, что функции и дисфункции относительны, а не абсолютны. Каждая из них имеет два вида – явный и латентный. Функция может быть явной для одних членов общества и латентной для других. То же самое и с дисфункцией. К примеру, одним важно приобрести в университете фундаментальные знания, а другим завязать знакомства.

Сделаем вывод: соци­альные институты имеют явные и латентные (скры­тые) функции. Латентные функции тем отличаются от дисфункций, что они не наносят вреда. Они показывают, что пользу от любого института можно извлечь гораздо большую (и прежде всего для себя лично), нежели об этом официально за­является.

Дата добавления: 2014-01-07