Социальное расслоение марийского населения

Хотя в целом все марийские крестьяне в XVIII в. испытывали казалось бы одинаковые тяготы и поборы со стороны абсолютистс­кого государства и царских чиновников, все же марийская деревня в имущественном отношении была неоднородной. Основная масса жителей была представлена мелкокрестьянскими хозяйствами среднего достатка. Однако большинство марийских се­мей едва сводило концы с концами. Непосильные казенные подати и повинности, рекрутские и трудовые мобилизации (в особенности в годы петровских реформ, когда размеры ясака и натуральной повин­ности возросли в несколько раз) вынуждали марийских крестьян нередко продавать последние остатки хлеба. Из-за тяжести налогов и податей некоторые окончательно разорялись и становились несосто­ятельными должниками. Чтобы не умереть с голода, малоимущие и неимущие брали у зажиточных сородичей, ростовщиков и купцов взаймы хлеба и денег. Так они попадали в ростовщическую кабалу и многие годы вынуждены были отрабатывать свой долг. В поисках денег часть обездоленных марийцев уходила на отхожие промыслы бурлаками на речные суда, сплав леса, нанималась работниками на мануфактуры (купеческие, казенные и др.) и заводы Урала и Сибири.

В то же время в марийской деревне имелась небольшая прослой­ка деревенской верхушки. Это были "первостатейные" марийские крестьяне. Они вели заметных размеров индивидуальное многоот­раслевое хозяйство. Продукты земледелия, животноводства и промыс­лов (хлеб, хмель, сырые кожи, сало, масло, мед, воск и прочее) зажи­точные марийцы продавали различным торговцам. Часть выручен­ных денег они использовали для уплаты казенных податей и повин­ностей. Оставшиеся шли на хозяйственные нужды. Одни расширяли свои пашни и сенокосы за счет расчистки леса, использования наде­лов беглых, рекрутов, неимущих; аренды оброчных, пашенных и се­нокосных участков. Другие использовали в своем хозяйстве труд по­денных и долгосрочных кабальных работников, разводили большое поголовье домашнего скота, становились обладателями более мощ­ных водяных мельниц "русского" типа. Часть марийских богатеев покупала промышленные изделия, делала крупные накопления зер­ном и деньгами, другими ценностями, производила ростовщические операции.

В этой связи типичным для части марийской верхушки представ­ляется такой факт. В 1702 г. зажиточный ясачный марийский кресть­янин Тяблей Тятгоев из деревни Новой Козьмодемьянского уезда, кроме своего пахотного надела и сенных покосов, имел немало жи­лых и хозяйственных строений (две избы, амбар с чердаком, малый амбар с погребом), одежду и дорогие национальные марийские укра­шения (два медных котла, винный куб с трубою, деревянный крас­ный ковш, синий кафтан "сукна яренко", соболью шапку, две белые овчинные шубы, женскую мерлушковую шубу, обшитую кумачом, несколько женских дорогих ошпу - свадебных головных украше­ний из серебрянных монет, серьги, вараршакш с деньгами), домаш­ний скот (17 лошадей с молодняком, 9 коров, 2 быков, 5 телят, 18 овец), бортный урожай с пятью бортными деревьями с пчелами да на дворе насеку в 9 ульев. У него же в должниках числились 32 ясачных марийца, которым он ссудил "денег и хлеба заемных" 36 рублей 73 коп., ржи - 2,5 четверти и 5 пудов овса. Да на зятьях числились дол­ги «вздарных денег» за его дочерей 20 рублей.

Обычно зажиточные марийские дворы были многочисленными. В большой неразделенной семье (включая женатых сыновей с внука­ми, "братские семьи") трудовая кооперация ее членов в сочетании с другими социальными факторами способствовала материальному обогащению и относительной стабильности.

Однако при всем имущественном различии любая крестьянская семья была зависима от неблагоприятных природно-климатических воздействий (засуха, ранние заморозки, градобитие, голод, болезни и т.д.), которые делали ее весьма уязвимой. Более того, все более негативное воздействие оказывали социальные факторы. Это было связано с усилением феодально-крепостнического гнета со стороны абсолютистского государства. Так, если в 1697 г. размер 1 ясака рав­нялся 1 руб. 27 коп., 1 четверти ржи и овса, то в 1723 г. он колебался в различных марийских общинах от 6 руб. 30 коп. до 14 руб., по 2 четверти муки и овса, осмине ржи. С введением в 1724 г. подушной подати с каждой ревизской души мужского пола, от младенцев до глубоких стариков, стали взыскивать по 1 руб. 10 коп., в 1762 г. - по 1 руб. 70 коп., в 1768 г. - по 2 руб. 70 коп., в 1783 г. - по 3 руб. 70 коп., в 1797 г. - по 5 руб. 70 коп. ежегодно.

В сочетании с рекрутской, подводной, постойной и другими по­винностями рост подушной подати резко отрицательно сказывался на жизнеобеспечении марийской семьи в целом. Насколько тяжелы были эти казенные подати и повинности, свидетельствует хотя бы то, что стоимость одной крестьянской лошади равнялась в среднем 2-4 руб., коровы – 1-2 руб., пуда ржи – 2-3 коп., овса – 1-2 коп. Тяжесть социального гнета усугублялась безудержным произ­волом и злоупотреблениями воеводской власти, приходских священ­ников и миссионеров.

Дата добавления: 2014-01-07