Отсталая окраина Российской империи

МАРИЙЦЫ В НАЧАЛЕ XX ВЕКА

В Российской империи начала XX в. Марийский край оставал­ся отсталой провинцией. Основным занятием населения по-прежне­му являлось сельское хозяйство: им занималось 96% жителей края, и именно оно давало основную часть общего валового продукта. По своей технической оснащенности сельскохозяйственное произ­водство оставалось крайне примитивным. Медленно внедрялись усо­вершенствованные орудия труда. Если в других регионах страны плуги были обычным явлением, то среди марийцев они представляли большую редкость. Ещё большей редкостью были жнейки, молотилки, сеялки. Соха, деревянная борона, серп, цеп - эти древнейшие приспособления, доставшиеся в наследство от далеких предков, были основными орудиями марийского земледельца.

Урожайность сельскохозяйственных культур продолжала оста­ваться низкой. Также крайне низкой была продуктивность животно­водства.

Фабрично-заводская промышленность, в сравнении со второй по­ловиной XIX в., не получила в Марийском крае дальнейшего раз­вития. И вообще, она не оказывала какого-либо серьезного влияния на традиционный хозяйственный уклад марийского населения. На фабриках и заводах работали почти исключительно русские рабочие.

Самым характерным фактором экономического развития края в конце XIX - начале XX вв. был быстрый рост лесозаготовок. В при­волжских и приветлужских районах, близ сплавных низовий Рутки, Большой и Малой Кокшаги, Илети, производилась массовая, плохо регулируемая вырубка леса.

Так, за пятнадцать лет, с 1888 по 1903 гг., объемы сплава выросли в три раза. Лес, в основном в виде круглой необработанной древеси­ны в плотах или после первичной обработки на лесопилках в виде своеобразных барж - "белян", поставлялся в средневолжские города и низовья Волги. Для первичной распиловки было построено не­сколько лесопильных заводов на берегах Волги, Ветлуги, Рутки, Илети, в том числе с паровыми и нефтяными двигателями. Но они пере­рабатывали лишь незначительную часть заготовляемой древесины, Большая же часть сплавлялась и вывозилась в непереработанном виде.

Значительную долю работников, занятых на лесозаготовках и лесосплаве, составляли марийцы, тем самым вовлекаясь в неземле­дельческие занятия. Однако работы эти носили сезонный характер. И вообще, капиталистические промышленные предприятия были расположены не в районах сосредоточения марийского населения, а на окраинах края. Тем самым их влияние на социальный статус ко­ренного населения было совершенно незначительным.

В социальном отношении марийцы, как и в период феодализма, оставались народностью с неполной социальной структурой. В их среде так и не сформировался промышленный пролетариат; лишь на некоторых лесопильных и стекольных заводах имелось по нескольку человек рабочих-мари. В общем итоге рабочих марийской националь­ности насчитывалось несколько десятков человек, разрозненных, несвязанных между собой, растворенных в русской пролетарской мас­се. Какой-либо организованной социальной группы они из себя не представляли. Тем более не являлись национальной буржуазией те несколько человек из числа зажиточных крестьян-марийцев, что вы­бились в предприниматели и купцы. Они быстро подвергались обру­сению. Горожан-мари насчитывалось около одного процента. Город для коренного населения по-прежнему оставался чуждым.

Таким образом, марийцы в начале XX в., в предреволюцион­ный период, являли собой довольно однородную крестьянскую мас­су с небольшой прослойкой национальной сельской интеллигенции (православные священники, учителя).

Получившее значительное развитие в капиталистической России отходничество, связанное с отрывом от сельского хозяйства, было в основном характерно для русских крестьян Марийского края. Среди марийцев значительно большее развитие получили неземледельчес­кие кустарные промыслы: выгонка смолы, плетение рогож, корзин и т. п. Работа на дому была худшей формой капиталистической эксплу­атации, поскольку сочеталась с докапиталистическими формами ка­балы. Это был труд от зари до зари, причем за сущие гроши.

Больше всего крестьяне страдали от различных налогов и побо­ров, на покрытие которых иногда уходило не менее половины уро­жая. Оставшегося едва хватало на собственные нужды. Поэтому жи­тели деревень, особенно марийских, крайне мало покупали промыш­ленных товаров. Одежду изготовляли из тканей, вырабатывавшихся в домашних условиях из льна (луговые мари) и конопли (горные мари). Основной обувью были лапти.

Марийское крестьянство, кроме социального, испытывало и тяж­кий национальный гнет. Марийцы фактически не допускались на работу в органы государственного управления. Из-за нищеты и от­сутствия медицинской помощи многие страдали от социальных бо­лезней: трахомы, зоба, туберкулеза. Смертность среди марийцев была в 2 раза выше, чем в среднем по России. Казанский врач профессор М. Кандаратский на основе обследования луговых марийцев ряда волостей написал горькие слова, звучавшие суровым осуждением существовавшего режима: ''Грустно писать исследование о таком пле­мени, как черемисы. Печально настоящее этой народности, печально прошедшее и еще печальнее будущее. До настоящего времени, а мо­жет быть и до конца существования этого племени, что очень вероят­но, - одна только непроглядная темь беспробудной ночи, и впереди не сияет спасительный луч зари новой жизни ".

Дата добавления: 2014-01-07