Лекция восьмая. Сошествие Святого Духа не апостолов в день Пятидесятницы

Чтобы Апостолы могли сделаться совершенно способными к отправле­нию своего апостольского служения, надлежало совершиться такому чуду, ка­ково было Сошествие Святаго Духа. Нужда этого чуда очевидна. Апостолы все были из простого народа, люди без всякого просвещения. В три с неболь­шим года можно ли было сделать из них людей, способных проповедовать всему миру? Очевидно — невозможно. Посему Иисус Христос обещал Своим ученикам Святаго Духа (Ин. 14; 16-17), Который должен всему научить их, занять в отношении к ним Его место (Ин. 14; 26. 16; 13-14), припомнить им все, что Он говорил им (Ин. 14; 26), — Который, если потребуется дар проро­чества, и его сообщить им (Ин. 16; 13), словом: наставить их «на всяку истину», оберегать от лжи и соделать их в деле религии непогрешительными. Вот сущ­ность обетования!

Как оно исполнилось? Оно исполнилось, спустя десять дней по вознесе­нии Иисуса Христа, согласно с Его обещанием (Деян. 1; 5). Исполнение было самое торжественное и всенародное: оно не оставило никакого сомнения, что вознесшийся Иисус действительно получил на небе Божественную силу и власть, которую мог употребить в пользу Своих учеников.

Временем Сошествия Святаго Духа избран был праздник Пятидесятницы (Деян. 2; 1), в который стечение народа из всех стран было чрезвычайное; местом — дом в Иерусалиме близ храма, и едва ли не в одном из притворов храма. Известно, что притвор храма имел множество отделений, и в каждом из них помещалась особенная толпа богомольцев, приходивших на праздник; поэтому весьма вероятно, что апостолы находились тут же и, думать надобно, помещались в том отделении, которое занято было галилеянами (см. Деян.2;7) (В книге Деяний (1; 12-14. 2; 1) сказано, что по вознесении Иисуса Христа Апостолы «возвратишася во Иерусалим... И егда внидоша, взыдоша на горницу (εις το υπερωον), идеже бяху пребывающе... в молитве и молении... И егда скончавашася дние Пятьдесятницы, беша вси... единодушно вкупе». «Горница» есть верхняя часть дома, верхняя комната, которая обыкновенно избиралась и для молитвы, и для других благочестивых занятий (Дан. 6; 10. Лк. 22; 12. Деян. 10; 9). Но где была эта горница? Мнения об этом различны: Никифор и Кедрин думают, что она была в доме евангелиста Иоанна; Феофилакт — в доме Симона прокаженного; Бароний — в доме Марии, матери Иоанна, прозванного Марком; М.И.Богословский называет ее "горницею храма Иерусалимского", или "гор­ницею при храме". Во всяком случае, из книги Деяний можно видеть, что место пре­бывания Апостолов в день Пятидесятницы было недалеко от храма).

В третий час дня, когда все занимались богомыслием, вдруг находит буря, и над самым храмом слышится необычайный шум: «бысть внезапу с небе­се шум яко носиму дыханию бурну, и исполни весь дом, идеже бяху седяще» (Деян. 2; 2). Все замечают, что этот шум имел направление от того отделения, где находились Апостолы. Вместе с тем, Апостолы видят сходящие с высоты подобия огненных языков, которые опускались на них и держались над гла­вою каждого: «и явишася им разделени языцы яко огненны, седе же на едином коемждо их» (Деян. 2; 3): вот видимый образ явления Святаго Духа! Что тогда происходило в сердце и уме Апостолов, то им только было известно. В то же время рождается в них множество чувствований, совершенно новых, радост­ных; и они от полноты души начинают говорить разными языками и славить величие Божие: «И исполнишася вси Духа Свята и начаша глаголати иными языки... Дух даяше им провещавати... величия Божия» (Деян. 2; 4, 11). Сии движения были невольные. Будучи привлечен необыкновенным шумом, на­род стекается на сие зрелище. Видят... галилеяне говорят всеми языками; все поражены изумлением: «дивляхуся же вси и чудяхуся, глаголюще друг ко другу: не се ли, вси сии суть глаголющий галилеане; и како мы слышим кийждо... язык наш, в немже родихомся?.. Ужасахуся же вси и недоумевахуся, друг ко другу глаголюще: что убо хощет сие быти!» (Деян. 2; 7-9, 12).

Некоторые только — развращенные, самые предубежденные и, думать надобно, молодые люди, — вздумали поострить на этот случай; они с насмеш­кою говорили, что удивляться тут нечему: все «они напились сладкого вина» (Деян.2; 13: «вином исполнени суть». Γλευχος (от γλυχνς, сладкий) - сладкое, небродившее, молодое вино. Но так как, по замечанию Златоуста, "тогда было вовсе не время для молодого вина, потому что (это было в мае) была Пятидесятница", то говорившие: «вином исполнени суть» заботились лишь о том, чтобы что-нибудь ска­зать; заботились не о том, чтобы сказать что-нибудь разумное, а — лишь бы что-ни­будь сказать... Чтобы ввести в заблуждение слушателей и показать, что апостолы дей­ствительно пьяны, все приписывают свойству такого вина, которого еще не могло быть (Беседа 4 на Деяния, § 2. 3)). Почему вздумали Апостолам навязать вид пьяных? Потому, без сомнения, что движения их были необыкновенны, неумеренны; они говорили быстро — не друг с другом, но каждый на своем месте, Богу. Сия-то быстрота движения и, вероятно, необыкновенный вид и послужили для людей своевольных поводом сказать: "они пьяны".

Когда, таким образом, одни изумлялись случившемуся чуду; другие, на­против, ругались: апостол Петр, став перед народом, начинает речь: "Некото­рые из вас называют нас пьяными. Но возможно ли это в такой праздник в третий час дня, и еще в храме? Нет! все, что с нами случилось, сбылось по пророчеству Иоиля, который сказал, что в последние дни Бог излиет от Духа Своего на рабов Своих, и на рабынь Своих, и будут пророчествовать. Отчего же, — спросите вы, — предпочтительно перед всеми Израильтянами мы одни удостоились сей благодати? Это случилось так вследствие распоряжений Того Иисуса, Которого вы распяли, но Которого Бог воскресил, чему все мы сви­детели".

Таким образом, всю славу сего чуда Апостол отнес к Иисусу Христу. Сло­ва его, сопровождаемые необыкновенными действиями, для многих из слу­шателей так были убедительны, что они без всякого спора признали Иисуса за Мессию. Они спрашивают апостолов: "Что нам нужно делать?" Петр говорит им: "Покайтесь, и пусть каждый из вас крестится во имя Иисуса Мессии". Вследствие этого около трех тысяч душ присоединились к Апостольской Церк­ви (Деян. 2; 14-41).

Вот событие — самое торжественное, самое разительное, которое откры­лось над апостолами сообщением Божественных даров, над свидетелями — обращением нескольких тысяч! Если бы в сем событии не было ничего невоз­можного, необыкновенного: то возможно ли, чтобы три тысячи человек при­знали за Мессию Того, Которого они за пятьдесят дней распяли на Голгофе? Что действительно несколько тысяч обратилось при сем случае и пять тысяч впоследствии (Деян. 4; 4) — этого отрицать никак нельзя: история ясно свиде­тельствует, что на другой год после вознесения Иисуса Христа, когда произошло великое гонение на Церковь (Деян. 8; 1 и далее), верующих в Иерусалиме было чрезвычайно много. Если бы не было сего и подобных сему чудес, чем бы апостолы утвердили истину воскресения Христова? А без этого нельзя было ожидать и обращения.

Нравственная нужда сего чуда видна сама собою. Сделать апостолов Апо­столами в столь короткое время способами естественными было невозможно: для этого требовались не три или четыре года, а десятилетия. Других набрать в должности апостолов было еще труднее, —да и некого. Взять ли фарисеев и саддукеев с их гордым и развратным сердцем, взять ли ученых еллинов с их ложными системами, или простых язычников с их баснословием: как много надлежало употребить труда, чтобы образовать из них людей, способных про­ходить апостольское служение! Итак, нравственная нужда сего чуда видна; кратко сказать: если когда Промыслу надлежало совершить чудо, то именно в это время — в день Пятидесятницы.

Но, может быть, кому-нибудь придет на мысль, что такое мгновенное пре­образование ума апостолов свыше не предполагает ли насилия в нравствен­ной природе человека? — Для устранения сего недоумения следует заметить: не надобно представлять слишком в увеличенном виде это преобразование. Не вдруг, как сошел на апостолов Святый Дух, все их мысли переменились. В эту минуту они ощутили в себе только присутствие высшей силы, а образ мыслей оставался в них отчасти тот же. Он переменялся исподволь, только вследствие внутреннего непостижимого наставления от Святаго Духа гораз­до, скорее, нежели как бы это могло быть способом естественным. Доказа­тельства тому, что в апостолах вскоре по Сошествии Святаго Духа образ мыс­лей оставался частью прежний, есть в самой истории апостольской; напри­мер, какая истина могла быть важнее для первых распространителей веры, как не та, что не одни Иудеи, но и язычники должны войти в царство Мессии? И однако ж первый из апостолов сомневается крестить Корнилия. Этот при­мер достаточно показывает, что научение Святаго Духа происходит не вдруг, не насильственным образом, но приспособляясь к нравственной природе че­ловека, так, чтобы не нарушить его свободы...

Следствия просвещения апостолов от Святаго Духа выразились в Посла­ниях апостольских. Первое, что можем приметить в этом отношении, есть то, что апостолы представляются действующими и пишущими решительно от имени Бога, или в качестве Божественных посланников, — так, как бы каж­дый из них заступал место Самого Иисуса Христа. Этот решительный тон мог быть следствием только внутренней уверенности, что они действуют под ру­ководством Духа Божия, сего Учителя истины. Впрочем, при всей такого рода уверенности, они действуют не как энтузиасты, кои все свои внутренние по­мыслы выдают за внушения Божественные: Апостолы ясно отличают, что в них говорит Бог, и что есть плод их собственного размышления (см., напри­мер: 1 Кор. 7; 12, 25). Стало быть, в их уме было постоянное ощущение разли­чия собственных мыслей от внушений Божественных.

Далее, просвещение апостолов от Духа Святаго имело в них границы, чего они, по примеру Учителя своего (см.: Мк. 13; 32), и не скрывали. Такого рода признание видно, например, когда они говорят о будущем пришествии Иисуса Христа. Этот предмет, как известно, принадлежит к числу самых лю­бопытнейших; но по намерению Божию, для пользы самих людей потребно, чтобы люди не знали его обстоятельно; по сей причине и апостолам он не был открыт во всей подробности. Таким образом, поскольку просвещение от Свя­таго Духа с этой стороны имело в них границы, то они предлагали свои соб­ственные соображения. Но что нужно было знать, чего требовала нужда рели­гии и Церкви, — круг всего этого был озарен для них яснейшим светом. Так, апостол Павел в этом отношении решительно говорит: «не обинухся бо сказати вам» (ефесским пресвитерам) «всю волю Божию» (Деян. 20; 27).

Небесполезно упомянуть здесь и о том, как чудесное Сошествие Святаго Духа на апостолов стараются изъяснить естественным образом. Здесь мы уви­дим, сколь все такого рода изъяснения бедны и, так сказать, неестественны.

а) Апостолы получили дар говорить другими языками. Будто это значит, что они "стали говорить странно, то есть, произносить несвязно звуки, кото­рых и сами не понимали". Изъяснение самое странное! Отчего же они начали говорить таким образом? — "Оттого, что пришли в сильное волнение, приняв явление бури, которое, впрочем, было естественное, за исполнение обетова­ния". Предположение нелепое, которое совершенно опровергается историей! Если бы это было так, то пришельцы из всякого под небесами народа не отли­чали бы в звуках, произносимых апостолами, своего народного наречия. Апо­стол Павел не благодарил бы Бога, что он более всех коринфян говорит языка­ми (1 Кор. 14; 18), то есть (как выходит из объяснения вольнодумцев) более всех их произносит непонятные и для него самого звуки!!!

б) Другой образ изъяснения: "Говорить иными языками значит говорить не тем, каким должно. Молиться надлежало на древнем еврейском, который, впрочем, знали уже немногие. Но апостолы в сильном движении чувств, что­бы свободнее изъяснять оные, начали говорить туземным языком. Это обрати­ло на них внимание предстоявших, — и почли, что они говорят иными языка­ми". Опять и это предположение опровергается историей. В Деяниях апостоль­ских прямо говорится: «не се ли, вси сии суть глаголющий галилеане; и како мы слышим кийждо свой язык наш», и прибавляется: «в немже родихомся!» (Деян. 2; 7-8). Выражение усиленное: священный дееписатель будто предви­дел, что найдутся такие, кои опровергать будут сие событие неправильными изъяснениями. Итак, если апостолы говорили туземным галилейским наречи­ем, то как же бы пришельцы со всех сторон могли отличать в их многословии каждый свой язык? Пусть, живя в Галилее, апостолы могли ознакомиться со всеми иноземными языками (что, впрочем, недостоверно): все, однако ж, изъяс­няться на сих языках свободным образом они не были в состоянии.

Сделаем, наконец, одно замечание и покроем оным все сомнения насчет сего чуда. Кажется, если бы в Деяниях апостольских и не было сказано, что апостолы получили свыше дар языков, то надлежало бы предположить нечто подобное, зная историю их служения. Известно, что они рассеялись по всему свету для проповеди; например, Варфоломей проповедовал в Индии; Фома был со своей проповедью в Персии, Парфии, и проходил почти до нынешнего Тибета. Без сомнения, греческий и римский языки были не столь всеобщи, чтобы могли иметь и в этих странах большое или, может быть, даже и какое-нибудь употребление. Поэтому апостолы знали туземные языки этих стран, когда они тут проповедовали и основали Церкви. Спрашивается: где же они получили это знание? Иначе сего нельзя объяснить, как тем, что они получили оное чудесным образом.

Дата добавления: 2014-01-07