Агапова И.И. 14 страница

В концепции индивидуализма развития Хайека характерен акцент на творческую устремленность человека, стремление к новому, к отыс­канию или созданию потребностей, которые никто не удовлетворяет или удовлетворяет не в полной мере^[68]. Таким образом осуществляется у Хайека связь свободы и прогресса. В этом убеждении Хайека кроется еще один аргумент против централизованного планирования. По­скольку производство неизвестного продукта не может бьпь внесено в план, тем самым система директивного планирования предполагает репродуцирование сложившейся структуры общественного производ­ства. Таким образом, конкуренция представляет ценность именно по­тому, что ее результаты непредсказуемы и в целом отличны от тех, к которым каждый сознательно стремится. Но в этом же кроются и при­чины желания конкуренцию уничтожить, поскольку хотя в целом пос­ледствия конкуренции благотворны (см. взгляды А.Смита), они неиз­бежно предполагают разочарование или расстройство чьих-то ожи­даний.

Один из вопросов, который был и является до сих пор предметом дискуссий, — это вопрос о том, обеспечивает ли рынок соблюдение принципа социальной справедливости. Экономисты социалистичес­кой ориентации аргументом в защиту планирования считают, что оно позволяет распределить продукцию более равномерно и справедливо. Ф. Хайек с этим не спорит, соглашаясь, что если мы действительно хотим распределять блага в соответствии с некими заранее установлен­ными стандартами благополучия, то нет другого выхода, кроме плани­рования всей экономической жизни. Но платой за такие достижения будет являться уничтожение свободы выбора — выбор будут делать за нас другие. И Хайек ставит очень серьезный вопрос: не будет ли ценой, которую мы заплатим за осуществление чьих-то идеалов справедливос­ти, такое угнетение, которое никогда не могла породить «свободная игра экономических сил»'.

По мнению Хайека, неправомерно связывать принципы осущест­вления социальной справедливости с рыночным порядком, который является этически нейтральным. Согласно его взглядам, справедли­вость следует оценивать с точки зрения самого процесса поведения, а не с точки зрения конечного результата.

Неудивительно, что справедливость у Хайека сводится к универ­сальному равенству всех перед законом, который должен носить всеоб­щий и определенный характер². Требование же социальной справедли­вости, которую Хайек рассматривает как уравнительную справедли­вость, он объясняет неистребимым желанием «втиснуть» рыночный механизм в схемы желательного распределения доходов. Программа распределительной (уравнительной) справедливости и контроль госу­дарства над экономикой, по глубокому убеждению Хайека, несовмес­тимы с «правлением права», поскольку они неизбежно носят выбороч­ный, т.е. дискриминационный, характер.

По мнению как Мизеса, так и Хайека, рынок выполняет незамени­мую познавательную функцию в процессе социальной координации, ще он является передаточным устройством, позволяющим эффектив­но использовать информацию, рассеянную среди бесчисленного мно-

¹ При этом Ф. Хайек отмечает, что планирующие органы не могут действовать в стабильной системе координат, задаваемой общими долговременными формальными правилами, не допускающими произвола. Ведь они должны заботиться об актуальных, постоянно меняющихся нуядах реальных людей, выбирать из них самые насущные, т.е. постоянно решать вопросы, на которые не могут ответить формальные принципы. Они неизбежно зависят от обстоятельств, меняющихся очень быстро. И принимая такого рода решения, планирующим органам приходится все время иметь в вцду сложный баланс интересов различных индивидов и групп. В конце концов кто-то находит осно­вания, чтобы предпочесть одни интересы другим, и эти основания становятся частью законодательства. Так рождаются привилегии, возникает неравенство, навязанное пра­вительственным аппаратом.

² Выступая сторонником ограничения власти государства, Хайек настаивает на том, чтобы власть государственных органов управления (правительства и парламента) подчинить власти общих правил, выработанных не этими органами. Только при таком положении вещей, по мнению Хайека, общество могло бы избавиться (или хотя бы уменьшить свою зависимость) от коррупции в высших эшелонах власти и низкого каче­ства депутатского и министерского корпуса.

13-850 жества экономических субъектов. Естественно поэтому, что рынок не только необходим, но он также должен бьпь неуправляемым и не может являться инструментом государственного манипулирования для дости­жения определенных результатов^[69].

Однако рыночная система, по мнению представителей неолибе­рального направления, не обрекает государство на бездействие, и перед ним открывается широкое поле деятельности. Прежде всего это созда­ние и совершенствование правовых норм — правил игры, необходи­мых для эффективного функционирования рыночной системы^[70]. Дру­гими словами, создание условий для развития конкуренции.

Но помимо условий для развития конкуренции в ряде случаев на государство возлагается функция замены ее другими формами регули­рования там, где это необходимо, в частности в предоставлении товаров коллективного пользования^[71].

Ф. Хайека волновали не только общие вопросы философии рыноч­ного хозяйства. Нобелевской премии по экономике в 1974 г. он был удостоен за работы в области денег, конъюнктурных колебаний и ана­лиза взаимозависимости экономических и структурных явлений.

В этих вопросах Ф. Хаейк выступает как оппонент Дж. Кейнса, считая, что политика дешевых денег и создания за счет бюджета рабо­чих мест лишь усугубляет экономические проблемы. Он достаточно резко пишет, имея в виду Кейнса, что «...мы опять поддались увещева­нию златоусгого соблазнителя и пленились очередным инфляционным мыльным пузырем»¹. Хайек признает, что правительства, проводившие политику кейнсианства, действительно преуспели в поддержании пол­ной занятости за счет кредитной экспансии и в стимулировании сово­купного спроса, основываясь на кейнсианской формуле, в которой безработица есть прямая функция совокупного спроса. Но ценой этим достижениям явилась открытая инфляция.

Кроме общепринятых выводов относительно негативных последст­вий инфляции, Хайек обращает внимание на то, что инфляция порож­дает гораздо большую безработицу, чем та, которой с самого начала предполагалось воспрепятствовать. И выражает несогласие с тезисом, согласно которому инфляция влечет за собой простое перераспределе­ние общественного продукта, в то время как безработица уменьшает последний, являя, таким образом, худшее зло.

По мнению Хайека, инфляция сама становится причиной увеличи­вающейся безработицы, поскольку она приводит к дезориентации тру­довых ресурсов. Нет ничего легче, пишет он, чем обеспечить на время дополнительные рабочие места, занимая рабочих теми видами деятель­ности, которые временно становятся привлекательными — привлека­тельными за счет предназначенных для этого дополнительных расхо­дов. Но соответствующие рабочие места исчезнут, как только будет приостановлена инфляция. Что касается искусственно подстегнутого экономического роста, то во многом он означает растрату ресурсов.

Для Хайека представляется вполне очевидным, что кейнсианская кредитно-денежная политика является причиной экономических деп­рессий, а не лекарством от них. Гораздо легче, считает он, уступив требованиям дешевых денег, вызвать дезориентацию производства, чем помочь экономике. Поэтому, по мнению Хайека, деньги должны быть не инструментом политики, а частью саморегулирующегося рыночно­го механизма. И значит, необходима отмена государственной монопо­лии на эмиссию денег.

Хайек считает, что главный вред от государственной монополии на эмиссию денег заключается в том, что она, благодаря чрезмерному росту денежной массы, искажает относительные цены и тем самым нарушает эффективность свободного рынка. К тому же порождаемая ею инфляция вызывает несправедливое перераспределение доходов. Совершенно очевидно, что те социальные группы, к которым раньше всех приходит новый денежный поток, окажутся в выигрыше, а все остальные — в проигрыше. И трудно не согласиться с Хайеком в том,

Экономическая теория: Хрестоматия. С. 206.

что давать некоторым возможность покупать больше, чем они зарабо­тали, путем предоставления им большего объема денег, в сущности, является преступлением, сравнимым с воровством.

Свой взгляд на организацию денежного обращения Хайек изложил в работе «Частные деньги». По его мнению, деньги следует считать обычным коммерческим товаром. Они должны выпускаться коммер­ческими банками, конкурирующими между собой.

Таким образом, денежная система должна функционировать на ос­нове конкуренции многих частных валют. И подобно тому, как конку­ренция между обычными товарами улучшает их потребительские свой­ства, конкуренция между частными деньгами устранит плохо управляе­мые валюты. Наденежном рынке останутся лишь те, которые наилуч­шим образом выполняют основные функции денег: служить средством платежа и сохранять свою стоимость во времени¹. Однако это предпо­лагает наличие у всех участников рынка полной и достоверной инфор­мации относительно деятельности эмиссионных банков.

Требование максимальной информационной прозрачности отно­сится у Ф. Хайека и к действиям государства в экономике и политике. По его мнению, она исключит «приватизацию» государства со стороны отдельных групп, обладающих политической властью или властью бо­гатства.

В данной теме рассматривались взгляды представителей одного из направлений неолиберализма, продолжателей традиций австрийской экономической школы. Однако неолиберальное направление также получило развитие в работах экономистов США, Великобритании и Германии. Наиболее известным из них является В. Ойкен, который сыграл значительную роль в формировании неолиберального направ­ления в немецкой экономической мысли.

3. Экономические взгляды В. Ойкена

В. Ойкен (1891—1950) является ярким представителем немецкой эко­номической мысли. А в Германии, как известно, наиболее сильным направлением традиционно являлась историческая школа. Поэтому не случайно учение о народном хозяйстве Ойкен разрабатывает на базе синтеза идей «молодой» исторической школы и традиционного либе­рализма.

' Более подробно со взглядом Ф. Хайека по этомувопросу вы можете ознакомиться в книге: Хайек Ф. Частные деньги. М., 1996.

Методология исследования заимствована Ойкеном у исторической школы, которая трактует процесс общественного развития как медлен­ную, постепенную эволюцию, выделяя при этом различные порядки, ступени и стили организации хозяйственной жизни. В работе «Основы национальной экономии» Ойкен выдвинул положение о существова­нии двух идеальных типов хозяйства: менового (рыночного) и цент­рально управляемого.

По Ойкену, идеальный тип рыночного хозяйства предполагает пол­ную децентрализацию и полную экономическую свободу индивида. Напротив, идеальный тип центрально управляемого хозяйства означа­ет установление полного диктата высших органов управления, когда самостоятельная воля низовых звеньев сведена к нулю. Он предпола­гает, что экономические процессы всего народного хозяйства регули­руются централизованной государственной бюрократией. Как видим, в отличие от представителей неоклассического направления, Ойкен с самого начала исходил из того, что в экономической теории необходи­мо выделять не один (рыночный), а два идеальных типа хозяйства.

Однако в концепции В. Ойкена эти идеальные типы являются не более чем теоретической абстракцией, инструментом экономического анализа. Это мысленная конструкция, с помощью которой можно ана­лизировать хозяйственные порядки (реальные типы)¹.

По мнению Ойкена, ни централизованно управляемая экономика, ни рыночное хозяйство не могут существовать в чистом виде, они вы­ступают лишь в качестве определяющего принципа реальных эконо­мик. Это связано с тем, что всякое конкретное хозяйство состоит из одного и того же набора элементов, но сочетаются они всякий раз по-новому, в зависимости от господствующего принципа (централиза­ции или децентрализации), а также исторических обстоятельств. Как пишет Ойкен, «...индивидуальностькаждого отдельного хозяйственно­го порядка заключается не в том, что каждый раз осуществляются новые чистые формы, а в том, что он складывается из набора сущест­вующих чистых форм, число которых ограничено и обозримо, из свое­образного их сочетания. Только так можно понять хозяйственные по­рядки и только так можно точно определить, какие исторические изме-

Под хозяйственным порядком Ойкен понимал совокупность всех формальных и неформальных общественных институтов, представляющих собой данные для решения отдельных хозяйств. Другими словами, хозяйственный порядок представляет собой со­вокупность форм, в которых происходит регулирование хозяйственного процесса. При этом сам хозяйственный порядок может быть установлен как государством, так и вырас­тать в ходе исторического развития.

нения произошли в реальной экономике»^[72]. По мнению Ойкена, эко­номическая наука должна рассматривать хозяйственные порядки как реальные типы, т.е. наполненные эмпирическим содержанием, но да­вать систематизацию их с применением определенных аналитических инструментов, характерных для рассмотрения идеальных типов^[73].

Концепция хозяйственного порядка, которая является существен­ным вкладом Ойкена в разработку экономической теории, является в определенном смысле развитием идей исторической школы. Тем не менее мы с достаточным основанием можем причислить Ойкена к представителям неолиберализма.

С традиционным либерализмом Ойкена роднит идея индивидуаль­ной свободы, осуществляемая на основе всемерного укрепления и по­ощрения частной собственности. Однако при этом он выступает за активное государственное вмешательство в экономику. Но, и это важно подчеркнуть, объектом вмешательства Ойкен, в отличие от Кейнса и его последователей, считал не сам процесс воспроизводства, а процесс создания хозяйственного механизма, направленного на сохранение общих условий ведения рыночного хозяйства и жестких рамок для кон­курентной борьбы. Как и все представители неолиберализма, Ойкен видел источник бед в подрыве механизма совершенной конкуренции и в монополизации хозяйства, нарушающей действие рыночных регуля­торов производства. При этом под монополизацией он понимает любое отклонение от модели совершенной конкуренции, где множеству про­давцов противостоит множество покупателей и цена выступает в каче­стве внешнего регулятора производства.

В рамках своей теории В. Ойкен разрабатывает концепцию конку­рентного порядка. Под конкурентным порядком он подразумевает форму менового (рыночного) хозяйства, при которой условия конку­ренции активно создаются государством, с тем чтобы достичь макси­мально возможной степени интенсивности конкуренции и одновре­менно исключить все факторы, которые могут оказать искажающее воздействие на конкурентные условия. В результате достигается наи­более полное осуществление рыночной формы полной конкуренции.

Таким образом, конкурентный порядок является установленным хозяйственным порядком. Ойкен отмечает, что конкуренция результа­тов может проложить себе путь только тогда, когда государство и обще­ство воспрепятствуют всем другим видам конкуренции подобно тому, как уголовное право и культура человеческих отношений должны ис­ключить ведение конкуренции по принципу физического уничто­жения.

В. Ойкен показал, что власть нарынке, предоставленная самой себе, может стать политической властью. Как это происходит? В результате концентрации производства и образования монополий. Возникающие при этом экономические группировки оказывают давление на прави­тельство, и в этом случае успех хозяйственной деятельности будет оп­ределяться не столько результатами работы на рынке, сколько способ­ностью прямо с рынка (с помощью государства) исключить конкурен­цию результатов. Таким образом, экономическая политика свободной экономики ведет к регулированию экономики властными группиров­ками, а это путь в царство несвободы и обнищания масс. Поэтому государство, по мнению Ойкена, должно создавать порядок, предпола­гающий полную конкуренцию'.

Полная конкуренция^[74] означает существование экономики с мак­симально возможным разделением экономической власти, она явля­ется инструментом лишения власти. А это крайне важно, поскольку концентрация экономической власти дает возможность, даже не на­рушая закона, парализовать правовое государство и демократию^[75]. Поэтому, согласно представлениям Ойкена, конструкция классичес­кого демократического правового государства должна быть усовер­шенствована путем экономического конструирования процесса ми­нимизации власти.

Центральным направлением государственной экономической по­литики как Ойкен, так и другие представители ордолиберального _на_ правления считали формирование хозяйственного порядка. По их мне­нию, содержанием этого направления являются:

— регулирование монополии и конкуренции;

— соотношение частной и государственной собственности;

—соотношения прямых и косвенных мер вмешательства государст­ва в экономику;

— установление правовых норм хозяйствования.

Воздействуя на создание хозяйственного порядка, государство должно определиться и с принципами этого порядка, образующими хозяйственную конституцию. Ее характер определяют законы о ком­мерческих и неприбыльных объединениях, налоговое право, законы о монополиях, трудовое право, патентное право, законы о торговой марке и т. д.

Иными словами, политика государства должна ориентироваться на так называемые конституирующие и регулирующие принципы конку­рентного порядка. Конституирующие принципы нацеливают политику на воспрепятствование тем факторам, которые могут вести к возник­новению форм рынка, не совместимых с конкуренцией (частичной или полной монополии). Регулирующие же принципы должны сводиться к компенсации определенных недостатков экономической системы, возникающих даже при полностью реализованном конкурентном по­рядке (например, недостаточный учет загрязнения окружающей среды при расчете издержек в отдельных хозяйствах).

Смысл ордолиберального учения сводится к тому, что государство ограничивается формированием хозяйственного порядка, тогда как само по себе регулирование и ход хозяйственного процесса происходят спонтанно. Именно поэтомутеоретики фрейбургской школы называли себя ордолибералами. По-латини «ордо» означает «строй» (порядок). Таким образом, государство планирует хозяйственные формы, но пла­нирование и регулирование хозяйственного процесса не входят в его компетенцию.

Центральное место в концепции ордолибералов — создание функ­ционально способной системы цен совершенной конкуренции. При этом конкуренция характеризовалась как государственный институт, постоянно оберегаемый от посягательств монополии. Это, впрочем, не 4 исключало создания ведомства по надзору за монополиями, которое, по мнению Ойкена, должно было представлять собой надклассовый; орган, состоящий из независимых экспертов и политиков. Необходи-; мость данного ведомсгвадиктоваласьтем, что государство, даже насаж-1 дая конкуренцию, не в силах полностью остановить процесс монопо- §

лизации экономию!. Ибо конкуренция, действуя аналогично законам естественного отбора, порождает дифференциацию товаропроизводи­телей и концентрацию производства, способствуя возникновению мо­нополий.

В. Ойкен выделяет конституирующие принципы строя конкурен­ции, и среди них неприкосновенность частной собственности. Это ар­гументировалось тем, что в условиях строя конкуренции частная соб­ственность, подвергаясь «контролю конкуренции», будет полезной всем членам общества, в том числе тем, кому она не принадлежит^[76]. К конституирующим принципам Ойкен относит также:

— стабильность денежного обращения и национальной валюты;

— открытые рынки;

— свободу всех сделок и договоров, кроме тех, которые имеют своей целью ограничение конкуренции;

— возложение материальной ответственности на тех, кто не отвеча­ет за действия хозяйственных единиц (т.е. недопущение фиктивных компаний);

— постоянство экономической политики.

Следует отметить, что представители ордолиберального направле­ния представляли институциональное регулирование (создание хозяй­ственного порядка) наилучшим антициклическим средством. Поэтому они противопоставляли постоянство экономической политики идеям кейнсианцев, считавших необходимой гибкую фискальную и кредит­но-денежную антициклическую политику.

Вопросам социальной политики в работах В. Ойкена не придава­лось самостоятельного значения. И сам термин «социальное рыночное хозяйство», часто приписываемый В. Ойкену, в его концепциях не фи­гурирует^[77]. Он, как и большинство представителей фрейбургской школы, провозгласил венцом социальной справедливости рыночное

Лекция 14

МОНЕТАРИЗМ И ТЕОРИЯ РАЦИОНАЛЬНЫХ ОЖИДАНИЙ

1. Эволюция количественной теории денег. Основные постулаты монетаризма

С 30-х по 70-е гг. XX в. в экономической теории и экономической по­литике господствовали экономические взгляды кейнсианства. Однако в 70-е гг. произошел поворот к неоклассической теории, связанный с определенной дискредитацией кейнсианства вследствие развития таких процессов, как стагфляция, т.е. одновременного роста безрабо­тицы и уровня цен, что не могло быть объяснено в рамках экономичес­кой теории Кейнса. Современный вариант неоклассической теории представлен в виде теории монетаризма. Теория получила название «монетаризм», поскольку в своих основных идеях опиралась на коли­чественную теорию денег.

Надо сказать, что количественная теория денег — одна из старей­ших экономических доктрин, время зарождения которой относится к XVI в., ко времени становления первой экономической школы — школы меркантилистов. Количественная теория денег выступила как своеобразная реакция на основные постулаты меркантилизма, в част­ности, на столь характерную для меркантилистов доктрину о том, что деньги ускоряют торговлю, увеличивая скорость обращения, и тем самым оказывают благотворное влияние на производство.

Под сомнение тезис о положительном влиянии увеличения драго­ценных металлов в стране был поставлен английскими философами Д. Локком (1632—1704) и Д. Юмам (1711—1776), которые напрямую связали количество драгоценных металлов (платежных средств) и уро­вень цен, сделав вывод, что товарные цены являются зеркальным отра­жением массы благородных металлов, имеющихся в стране. Они уг- верждали, что уровень цен в среднем изменяется пропорционально изменению количества денег, и инфляция возникает всякий раз, когда слишком много денег встречается со слишком малым количеством то­варов¹.

Справедливости ради следует отметить, что Юм не отрицал поло­жительного воздействия «ползучей» инфляции на экономический рост. В частности, он писал: «...В каждом королевстве, кудаденьги начинают притекать в большем обилии, чем прежде, все приобретает новый вид: труд и промышленность оживают, торговец становится более предпри­имчивым, и даже фермер идет за своим плугом с большей живостью и вниманием»². Однако этот благоприятный для промышленности при­ток драгоценных металлов в страну носит краткосрочный характер, и в конечном счете цены всех товаров возрастут в той же пропорции, что и количество металлических денег, имеющихся в стране. А «ценовая ре­волюция» в Европе, произошедшая в XVT в., в результате которой вследствие огромного притока золота и серебра из Америки цены вы­росли в четыре раза, воспринималась как неопровержимое свидетель­ство причинной связи между изменением денежной массы и уровнем цен.

Идеи Д. Юма были восприняты представителями классического направления в политической экономии, в частности А. Смитом, кото­рый рассматривал деньги исключительно как средство обращения, тех­ническое орудие, облегчающее обмен, и отказывал им в обладании внутренней стоимостью.

Наиболее жесткая версия количественной теории денег была вы­двинута американским экономистом И. Фишером (1867—1947), кото­рый в работе «Покупательная сила денег» (1911) вывел свое знаменитое уравнение, основанное на двояком выражении суммы товарных сде­лок:

— как произведения массы платежных средств на скорость их обра­щения;

— как произведения уровня цен на количество реализованных то­варов.

Особо следует выделить в этом вопросе точку зрения французского экономиста XVIII в. Р. Кантильона, который, в целом придерживаясь количественной теории денег, отмечал, что увеличение денег в обращении не только поднимает уровень цен, но также изменяет их структуру в зависимости от первоначальных получателей вновь поступив­шей наличности и их относительного спроса на товары. В дальнейшем дифференциаль­ный эффект «впрыскивания наличности», определяемый способом такого впрыскива­ния, стал именоваться «эффектом Кантильона».

² Циг. по.Липсиц И. Экономика без тайн. М, 1993. С. 129.

Уравнение И. Фишера имеет следующий вид:

MV = PQ,

где М— объем платежных средств;

V — скорость их обращения;

Р— средневзвешенный уровень цен;

Q — сумма всех товаров.

Уравнение обмена состоит из двух частей. Правая часть PQ — «то­варная», показывает объем реализованных на рынке товаров, ценовая оценка которого задает спрос наденьги. Левая часть MV— «денежная», показывает количество денег, уплаченных при покупке товаров в раз­нообразных сделках, что отражает предложение денег.

Следовательно, уравнение Фишера характеризует равновесие не только товарного, но и денежного рынков. Поскольку деньги являются посредником в актах купли-продажи, то количество уплаченных денег всегда будет тождественно сумме цен реализованных товаров и услуг, т.е. данное уравнение представляет собой тождество, где уровень цен прямо пропорционален количеству денег и скорости их обращения и обратно пропорционален объему торговли.

Стремясь доказать нейтральность таких факторов, как Vn Q, Фишер принимает посылку неоклассической теории, что производство нахо­дится в точке максимально возможного объема и скорость обращения денег является постоянной величиной. Эти допущения позволили Фи­шеру утверждать, что в долговременном плане развитие экономики определяется реальными факторами^[78] (факторами предложения), а деньги воздействуют только на уровень цен.*

Фишеровская версия количественной теории денег наиболее рас­пространена в американской литературе. Среди европейских эконо­мистов наиболее популярный вариант количественной теории денег — кембриджская версия, или теория кассовых остатков, основы которой разработаны А. Маршаллом и А. Пигу. И если Фишер основной акцент делал на движении денег в качестве средства, обслуживающего товар­ные сделки, то кембриджская школа стремилась выявить закономер­ности использования денег как дохода. Ее аргументация основана на идее кассовых остатков — части дохода, которое лицо желает хранить в денежной, т.е. в абсолютно ликвидной, форме.

Кембриджское уравнение выглядит следующим образом:

M=KRP,

где М— объем денежной массы;

R — общая величина произведенной продукции в

физическом выражении;

Р — общий уровень цен на товары и услуги;

К— коэффициент Маршалла, показывающий, какую долю номи­нального дохода хозяйствующие субъекты предпочитают держать в форме наличных денег (кассовых остатков).

Левая часть формулы выражает предложение денег, задаваемое извне существующей кредитно-денежной системой. Правая отражает спрос на деньги, который определяется общим номинальным доходом членов общества с учетом того, какая часть этого дохода хранится в виде кассовых остатков и временно изымается из обращения. В отличие от уравнения Фишера, кембриджский вариант в центр внимания ставит не движение денежной массы, а накопления в кассах предприятий и частных лиц. Исследуются факторы, от которых зависит спрос на кас­совые остатки, и выделяются два мотива накопления: образование фонда средств обращения и образование резервов на покрытие непред­виденных нужд. Особое внимание при анализе движения денежной массы уделяется принципам распределения дохода, где в качестве кри­терия выступают: с одной стороны, удобство накапливаемыхденежных остатков, а с другой — оценка жертв упущенной выгоды. Этот «выбор на пределе» получил в дальнейшем развитие в теории Кейнса. Тем не менее выводы, вытекающие из кембриджского уравнения, не противо­речат основному выводу из количественной теории денег: при посто­янстве К и R изменение денежной массы скажется исключительно на изменении цен¹.

Кембриджское уравнение среди прочего помогает уяснить положение классичес­кой школы о невозможности кризисов перепроизводства, точнее, о существовании авто­матической коррекции рыночного хозяйства.

Согласно взглядам представителей как классического, так и неоклассического направлений, депрессия не может тянуться бесконечно долго, поскольку предложение формирует спрос на микро- и макроуровне через автоматическую коррекцию цен и процентной ставки. Избыточное предложение товаров (или избыточный спрос на день­ги) имеют тенденцию к саморегулированию. Если складывающийся уровень спроса де-

Следует подчеркнуть, что теория монетаризма, как и все варианты количественной теории денег, будет строиться на следующих посылках:

— количество денег в обращении определяется автономно;

— скорость обращения денег жестко фиксирована;

,, — изменение количестваденег оказывает одинаковый и механичес­кий эффект на цены всех товаров;

Дата добавления: 2014-01-07