Студопедия

КАТЕГОРИИ:


Архитектура-(3434)Астрономия-(809)Биология-(7483)Биотехнологии-(1457)Военное дело-(14632)Высокие технологии-(1363)География-(913)Геология-(1438)Государство-(451)Демография-(1065)Дом-(47672)Журналистика и СМИ-(912)Изобретательство-(14524)Иностранные языки-(4268)Информатика-(17799)Искусство-(1338)История-(13644)Компьютеры-(11121)Косметика-(55)Кулинария-(373)Культура-(8427)Лингвистика-(374)Литература-(1642)Маркетинг-(23702)Математика-(16968)Машиностроение-(1700)Медицина-(12668)Менеджмент-(24684)Механика-(15423)Науковедение-(506)Образование-(11852)Охрана труда-(3308)Педагогика-(5571)Полиграфия-(1312)Политика-(7869)Право-(5454)Приборостроение-(1369)Программирование-(2801)Производство-(97182)Промышленность-(8706)Психология-(18388)Религия-(3217)Связь-(10668)Сельское хозяйство-(299)Социология-(6455)Спорт-(42831)Строительство-(4793)Торговля-(5050)Транспорт-(2929)Туризм-(1568)Физика-(3942)Философия-(17015)Финансы-(26596)Химия-(22929)Экология-(12095)Экономика-(9961)Электроника-(8441)Электротехника-(4623)Энергетика-(12629)Юриспруденция-(1492)Ядерная техника-(1748)

В.Я. Брюсов в «Русской мысли»

Русская мысль» под руководством П.Б. Струве.

Русская мысль» гольцевского периода.

«Русская мысль» 38 лет без перерыва издавалась в России, затем переместилась в Прагу, а позже в Париж, где просуществовала до 1924 г., в 1927 г. возобновилась, но не надолго. Под одним названием в России издавались фактически два разных журнала, настолько резко отличалась «Русская мысль» так называемого гольцевского периода (1880–1906) от издания, во главе которого после смерти В.А. Гольцева стали П.Б. Струве, Н.А. Бердяев, С.Н. Булгаков, А.А. Кизеветтер и др.

В.А. Гольцев – профессор Московского университета, отстраненный от преподавания, в 1893 г. был арестован, находился под постоянным полицейским надзором. С 1881 г. стал ответственным секретарем «Русской мысли», с 1885-го – ее редактором.

На судьбу издания повлияло закрытие в 1884 г. «Отечественных записок» – передового русского журнала. Подписчиков «Отечественных записок» М.Е. Салтыков-Щедрин передал «Русской мысли», то же самое сделал закрывшийся в 1895 г. журнал «Артист». В «Русскую мысль» перешли и оставшиеся без трибуны сотрудники «Отечественных записок» – Г. Успенский, Н. Михайловский. И хотя до конца своим этот журнал они не считали (Н. Михайловский и С. Южаков ушли в 1892 г. в «Русское богатство»), их сотрудничество превратило «Русскую мысль» в один из самых известных журналов 80-х годов. Тираж его составлял около 15 тыс., что для конца века было достаточно много.

По структуре и составу номера «Русская мысль» была типичным журналом «обычного русского типа». Публицистические и научные материалы занимали иногда до половины журнальной площади. Статьи по истории, естествознанию, политическим и экономическим проблемам были написаны на высоком научном уровне. Основной фигурой в отделе популяризации науки был К.А. Тимирязев.

Литературный отдел вобрал в себя весь цвет отечественной беллетристики. Журнал отдал дань и полемике с марксизмом, что было характерно для изданий народнической ориентации. Все годы своего существования журнал пропагандировал конституционные идеи, доказывал необходимость коренных реформ. После образования партий В.А. Гольцев примкнул к кадетам.

После смерти В.А. Гольцева в 1907 г. «Русская мысль» перешла в руки П.Б. Струве, соиздателем стал А.А. Кизеветтер. Кардинально изменился состав редакции. В публицистические отделы пришли А.С. Изгоев, Н.А. Бердяев, В.Д. Набоков, в литературном начинают активно работать Д.С. Мережковский, З.Н. Гиппиус, Ф.К. Сологуб, позже В.Я. Брюсов.

История обновленной «Русской мысли» начинается с первого номера за 1908 г. В редакционном заявлении говорилось о том, что журнал не предполагает иметь строго выдержанное единое направление, «отстаивая со всей силой убеждения начала конституции и демократии... в то же время в вопросах общекультурного характера охотно представляет страницы журнала таким статьям, в которых читатель найдет хотя бы и не совпадающую со взглядами редакторов, но серьезную, оригинальную и свежую постановку выдвигаемых жизнью проблем». Журнал сознательно и достаточно демонстративно отказался от главной гордости толстых изданий XIX в. – единого выдержанного направления, объявляя критерием выбора материала для публикации – «оригинальную и свежую постановку проблем».

Это объяснялось, возможно, желанием П.Б. Струве отмежеваться от кадетов как политической организации. Журнал не должен быть органом ни одной партии – это поняли все сотрудники толстых изданий. Тем более что среди рядовых членов партии кадетов нарастало недовольство деятельностью ее лидера – П.Н. Милюкова. Один из кадетов в письме к Струве от 7 июня 1907 г. назвал Милюкова «полновластным, гипнотизирующим лидером». С большим преимуществом победившая на выборах в I Государственную думу партия начала сдавать свои позиции, и некоторые считали, что причиной этого являлись строгая дисциплина и единоначалие, царившие в партийных рядах. Именно эта дисциплина и непререкаемость мнений Милюкова не дают пробиться свежим силам и идеям, заставляют рядовых членов выполнять не всегда верные решения центра[47].

Один из основателей партии – П.Б. Струве – в это время начинает расходиться с кадетами, что возможно и заставило опытного публициста начать издавать собственный журнал, а не ограничиваться сотрудничеством в многочисленных кадетских изданиях. П.Б. Струве постоянно подчеркивал, что «“Русская мысль” “не есть журнал какой-нибудь партии или даже направления. Наоборот, насколько это зависит от меня, я стремлюсь освободить журнал от всякого “направленства” и сделать его органом свободной мысли. Делаю это замечание ввиду того, что часто – на основании имен редакторов журнала – его называют “кадетским”»[48].

В январском номере за 1908 г. (первом под новой редакцией) была опубликована статья Струве «Великая Россия». В ней автор предложил «национальную идею» современной России, которая приведет страну к расцвету. Он призвал к «примирению» власть, интеллигенцию и парод. В еще не остывшей от бурь и крови революционных дней стране, в период реакции призыв этот вызвал возмущение и неприятие. Тем более что Струве активно поддержали крупные промышленники, которые начали использовать предложенные издателем «Русской мысли» планы создания Великой России.

Группа активных авторов журнала, проанализировав только что закончившиеся события первой русской революции, пересмотрела свои прежние взгляды и на страницах «Русской мысли» высказала идеи, получившие дальнейшее развитие в 1909 г. в нашумевшем сборнике «Вехи».

В предисловии к этому сборнику историк литературы М.О. Гершензон отметил, что статьи, вошедшие в пего, написаны «с болью за это прошлое и в жгучей тревоге за будущее родной страны. Революция 1905–1906-го гг. и последовавшие за ней события явились как бы всенародным испытанием тех ценностей, которые более полувека как высшую святыню блюла наша общественная мысль»[49].

М.О. Гершензон также отметил, что авторы, соединившиеся в книге «для общего дела», иногда расходятся между собой в основных вопросах, но их свела вместе невозможность «молчать о том, что стало для них осязательной истиной», в надежде на то, что их идеи найдут отклик у читателей.

Но, как сказано выше, этого не случилось. «Вехи» вызвали бурю, немногие одобрительные отзывы затерялись в общем хоре осуждения. Наиболее резкие отповеди звучали со страниц социал-демократических изданий, и в первую очередь со стороны «Современного мира», который не скупился на самые нелицеприятные оценки и Струве, и его журнала, и авторов сборника. В.И. Ленин под псевдонимом В. Ильин в газете «Новый день» опубликовал статью «О Вехах» (которую изучали впоследствии десятки лет, не читая сам сборник), где назвал книгу «энциклопедией либерального ренегатства». Резко осудили «Вехи» А.В. Пешехонов в «Русском богатстве». В защиту сборника выступил А.А. Столыпин, брат П.А. Столыпина – министра внутренних дел, опубликовавший свой отзыв в «Новом времени», и архиепископ Антоний в газете «Слово», что добавило масла в огонь критики.

Вероятно прав был А. Белый, откликнувшийся на появление сборника статей в «Весах», где писал: «Отношение русской прессы к “Вехам” унизительно для самой прессы; как будто отрицается основное право писателя: правдиво мыслить; с мыслями авторов “Вех” не считаются; мысли эти не подвергаются критике: их объявляют попросту ретроградными... тут применима система застращивания и клевета... “Вехи” подверглись жестокой расправе со стороны русской критики; этой расправе подвергалось все выдающееся, что появлялось в России. Шум, возбужденный “Вехами”, не скоро утихнет; это показатель того, что книга попала в цель»[50].

Пророчество А. Белого сбылось: в 1991 г. «Вехи» несколько раз были перепечатаны, снова стали предметом обсуждения, и, к счастью, серьезный анализ идей авторов сборника заглушил голоса идейных недоброжелателей.

Свободу мнений, отказ от единого направления П.Б. Струве демонстрировал в своей редакторской практике. Главным в журнале он считал публицистику, признавая необходимость литературного отдела как уступку нетребовательному читателю, именно в его работе стремился проявить широту взглядов, пригласив в качестве заведующих отделом беллетристики сначала Д.С. Мережковского и З.Н. Гиппиус, а потом В.Я. Брюсова. Символисты в это время превратились в заметное явление русской культуры, самые талантливые его представители создавали значительные, принимаемые публикой произведения, поэтому журнал открыл для них двери, что тоже было нетрадиционно для толстого издания.

Первый номер начинался драмой Д. Мережковского «Павел I», а в критическом отделе публиковались едкие и острые заметки Антона Крайнего – З.Н. Гиппиус. Но с Мережковскими Струве не сработался, и в 1910 г., когда он стал единоличным владельцем журнала, в «Русскую мысль» в качестве руководителя отдела беллетристики и критики пришел В.Я. Брюсов.

Журнал издавался в Москве, где жил Брюсов, а Струве находился в Петербурге. Поэтому вся черновая редакционная работа легла на поэта: ему приходилось заниматься составлением планов номеров, вести переписку с авторами, размещать объявления о подписке и т.д. Правда, Брюсов уже имел большой опыт организационной журналистской работы, он был вдохновителем и основным сотрудником символистского журнала «Весы» и пытался вести его в соответствии со своими понятиями о типе журнала-манифеста, но это ему не удалось. Придя в «Русскую мысль», Брюсов хотел в этом толстом издании воплотить свое представление о русском журнале, каким он хотел его видеть.

Естественно, что поэт и писатель свое видение журнала связывал с деятельностью литературного отдела. Но основой издания Брюсов считал не беллетристику, а критику. Он писал Струве в сентябре 1910 г.: «Критике (и неразрывно связанной с ней библиографии) я придаю в журнале очень большое значение. В отделе так называемой беллетристики порой приходится... уступать желаниям читателей, ищущих прежде всего “чтения”. В критике журнал может быть гораздо более самостоятельным, не идти за читателями, а вести их»[51].

Уделяя первостепенное внимание критике, Брюсов много работал и над беллетристикой, публикуемой журналом. Он пытался определить, чем отличается произведение, публикуемое на журнальных страницах, от напечатанного в книге или сборнике. «Журнал не книга, он не может ждать своих читателей и должен давать то, к чему в данную минуту подготовлена его аудитория». Брюсов учитывал психологическое состояние читателей, предлагал соединить серьезное и легкое чтение, без которого «мы запугаем читателя, особенно провинциального»[52].

Переписка Струве и Брюсова, весьма интенсивная, сохранила интересные оценки разных авторов и их произведений, даваемые Брюсовым как редактором отдела беллетристики. Но Струве не всегда поддерживал своего заведующего литературной частью журнала. Разрыв был неизбежен, и произошел он из-за романа Андрея Белого «Петербург». В.Я. Брюсов практически заказал Белому роман именно для «Русской мысли», но, прочитав его, Струве, литературные вкусы которого были достаточно традиционны, печатать «Петербург» отказался. Брюсов из журнала ушел, его место заняла Л.Я. Гуревич – литературный и театральный критик, в прошлом издательница уже закрывшегося журнала «Северный вестник», который первым среди толстых изданий начал публиковать символистов. Кроме того, Струве перевел «Русскую мысль» в Петербург, и москвичу Брюсову стало трудно заниматься редакторской работой.

Таким образом, В.Я. Брюсов пытался реформировать структуру традиционного публицистического толстого журнала, вывести на первые позиции литературно-критические отделы. Но поскольку основной задачей «Русской мысли» под редакторством Струве оставалось переосмысление идей, которыми на протяжении века жила русская интеллигенция, попытка Брюсова оказалась преждевременной. Литература и критика вышли на первое место в толстом журнале в советское время, когда публицистические отделы практически исчезли из журнальных книжек.

«Русская мысль» периода П.Б. Струве изучена недостаточно. Несмотря на множество оценок, чаще всего негативных, разбросанных по разным работам, комплект полностью внимательно не прочитан; мало известен журнал парижского периода[53].

 

«МИР БОЖИЙ»

· Создатели журнала и их планы.

<== предыдущая лекция | следующая лекция ==>
Революция 1905г и печать | Мир божий» под красным знаменем
Поделиться с друзьями:


Дата добавления: 2014-01-15; Просмотров: 1109; Нарушение авторских прав?; Мы поможем в написании вашей работы!


Нам важно ваше мнение! Был ли полезен опубликованный материал? Да | Нет



studopedia.su - Студопедия (2013 - 2024) год. Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав! Последнее добавление




Генерация страницы за: 0.019 сек.